Спросить
Войти
ссср жив?
Владимир КувнЕЧЕвский
«Ленинградское дело и «русский вопрос»
ВОПРОСЫ НАЦИОНАЛИЗМА 2013 № 3 (15)
Одним из самых больших преступлений верхушки большевистского режима в послевоенное время остается физическое уничтожение политической и интеллектуальной элиты русской нации в 1949-1953 гг., которое в истории навсегда осталось под кодовым названием «Ленинградское дело».
«Ленинградцы» справедливо ставили вопрос о том, что государ-ствообразующая нация, да ещё и составляющая большинство населения страны, не может всегда оставаться на третьестепенных позициях и ролях в системе политического управления обществом. Многонациональный состав населения диктует правило, в соответствии с которым все инонациональные элементы имеют право на участие во властных структурах. Однако речь должна идти именно об участии во власти, но никак не о господстве над государствообразующей нацией (народом). По всей видимости, именно этим обстоятельством можно объяснить ничем иным не оправдываемое раздражение Н.А. Вознесенского в отношении представителей других наций в руководстве страны, которое у него прорывалось слишком часто.
К слову сказать, всё это хорошо понимали и все другие: армянин А. Микоян, грузин Джугашвили, еврей Ю. Андропов (настоящая фамилия — Флеккенштейн). Так, тот же А. Микоян в своих мемуарах написал: «Все понимали, что преемник Сталина будет русским»1.
Окончательную, устоявшуюся оценку исторической роли «ленинградцев» время ещё не вынесло. Но уже пришло время к этой оценке начать продвигаться. В этой связи стоит привести несколько мнений.
С. Рыбас: «Если спросить у автора, на чьей он стороне — ленинградцев или на стороне их противников, то он замолчит в долгой задумчивости», а потом честно говорит: «...Автор оставляет свой вопрос без ответа».
Однако что-то беспокоит его самого в этом выводе, и в конце книги он вновь возвращается к этой теме: «А что было бы в случае прихода к власти "ленинградцев"? Тогда судьба СССР была бы иной. Думается, он избежал бы краха»2.
Автор фундаментального труда о положении евреев в СССР, доктор исторических наук Г. Костырчен-ко: «. "ленинградская" политическая ветвь, питаемая соками робко возрождавшегося после войны российского самосознания и так безжалостно обрубленная с древа национальной государственности, могла бы в перспективе стать для страны весьма плодоносной.
Правда, реализация ждановской идеи возрождения государственности
От ред.: Статья представляет собой сокращённый вариант главы из новой книги В.Д. Кузнечевского «Сталин: Что это было?..», которая готовится к выходу в свет в конце этого — начале следующего года.
России чревата была распадом империи, чего, впрочем, так и не удалось избежать.
Спровоцировав, таким образом, в грозные предвоенные и военные годы рост русского самосознания и прагматично использовав его, в том числе и в интересах сохранения собственной власти, Сталин, из страха перед возможной перспективой выхода этого самосознания за рамки дозволенного, безжалостно его растоптал»3.
В этих рассуждениях остается недосказанным один важный аспект: Россия для этих авторов существует только в имперском варианте, то есть со всеми союзными республиками: Прибалтикой, Кавказом и Закавказьем, Средней Азией, которые все 75 лет существования Советской власти развивались исключительно за счет перечисления им прибавочного продукта, создаваемого в РСФСР.
У меня на этот счет уже давно выкристаллизовалось такое мнение.
Империя — да, но только в составе России, Белоруссии и Украины. Все остальные бывшие союзные республики ни в коем случае нельзя больше включать в состав единого с Россией государства: хватит русскому народу столетиями на своем трудовом горбу, на своей крови и упорном труде, своей мирового значения культуре втаскивать эти «цивилизационно отсталые нации», как определяет их современный выдающийся исследователь этих проблем, профессор Белградского университета Д. Симеунович, в цивилизацию4.
Причины политического поражения «ленинградцев» заключаются, на мой взгляд, в том, во-первых, что хотя их и называли всегда «группой», но именно группой-то они никогда и не были.
А вот противостояла им в лице Маленкова, Берии, Хрущева действительно группа: слаженная, скрепленная взаимными политическими интересами, поднаторевшая за много лет в дворцовых интригах. Эта группа объединена была жизненным интересом: после ухода Сталина из жизни не потерять своего положения в руководстве страны. Потом эти люди сошлись в смертельной схватке друг с другом, но уже в иных условиях: в высшем звене политической власти в СССР остались только индивидуальности.
А во-вторых, политическая слабость «ленинградцев» заключалась в том, что они слишком рано уверовали в то, что Сталин в 1948 г. искренне назвал своими преемниками по государственной и партийной линии после своего ухода из жизни Н. Вознесенского и А. Кузнецова. Их политическая наивность сказывалась буквально во всем. Так, тот же Алексей Кузнецов, едва только пришедший на партийный политический Олимп, не нашел ничего лучшего для своего утверждения там, кроме грубых нападок на побочного сына Сталина К. Кузакова. Причем сделал это публично, на заседании Политбюро ЦК, в присутствии самого Генсека.
«Ленинградцы» действовали слишком прямолинейно, им явно недоставало царедворческого умения в плетении интриг, и уж слишком акцентированно подчеркивали они свою национальную (русскую) сущность. Думаю, что если бы они включили в свой состав 2-3 русских еврея, то они никогда бы не насторожили Сталина в отношении своих намерений и скорее всего обыграли бы противостоящую им группу во главе с Маленковым. И тогда их дело увенчалось бы успехом: Сталин был бы отстранен от своих властных функций, а СССР в своем внутреннем развитии ориентировался бы на подъем жизненного уровня населения, а не на гонку вооружений. Думаю, однако, что в конце концов всё это неизбежно закончилось бы распадом искусственного
ленинско-сталинского монстра — Советского Союза, и не в 1991-м, а гораздо раньше. Но было, как было.
А теперь — о содержании «Ленинградского дела» подробно.
Об авторах «Ленинградского дела»
Технически инициаторами по осуществлению репрессий в отношении руководящего состава русской нации, от начала и до конца, выступили три человека: этнический македонец, сын железнодорожного служащего из Оренбурга Г.М. Маленков, этнический грузин (мингрел), сын бедного крестьянина Л.П. Берия, украинизированный русский, сын бедного крестьянина из села Калиновка Курской области (на границе с Украиной) Н.С. Хрущев. Исполнителем функций палача, по чьему непосредственному распоряжению к арестованным применялись изуверские физические пытки, был этнический русский, сын истопника и прачки, министр государственной безопасности СССР В.С. Абакумов. Активно поддерживал эту группу человек, непонятно как оказавшийся в узком высшем руководстве страны, поскольку, по отзывам современников, был абсолютно бездарен во всех делах, которыми по воле Сталина он занимался, — сын приказчика мукомольной фабрики, этнический русский Н.А. Булганин.
Но подлинным мотором всей этой операции был сам вождь Страны Советов. Именно он приказал арестовать проходящих по «Делу» основных фигурантов, по ходу судебного процесса одобрил предложение Маленкова и Берии вернуть в судопроизводство смертную казнь5, лично правил тек96
«ленинградцами» 12 января 1950 г. был издан Указ Президиума Верховного Совета СССР «О применении смертной казни к изменникам родины, шпионам, подрывникам-диверсантам».
стовую часть обвинительного приговора, требуя от судебной коллегии вынесения «ленинградцам» расстрельного вердикта, регулярно требовал от Абакумова протоколы допросов братьев Вознесенских, внимательно вчитывался в них и вплоть до расстрела обвиняемых интересовался, приведен ли приговор в исполнение.
Спустя час после оглашения приговора они были расстреляны, тела их зарыты на Левашовской пустоши под Ленинградом и засыпаны негашеной известью. И.М. Турко, Т.В. Закржев-скую и Ф.Е. Михеева осудили на длительное тюремное заключение.
Затем на московском процессе по «Ленинградскому делу» к смертной казни были приговорены ещё 20 человек. После немедленного расстрела тела их вывезли на кладбище Донского монастыря, кремировали, сбросили в яму и зарыли. Таким образом, расстрелу были подвергнуты 26 руководителей РСФСР, 6 человек скончались в ходе допросов. Репрессированы были и члены их семей.
Судебные процессы и моральные и политические расправы над этническими русскими руководителями по «Ленинградскому делу» продолжались по всей стране вплоть до смерти Сталина6. В Ленинграде на длительные сроки тюремного заключения были осуждены больше 50 человек, работавших секретарями райкомов партии и председателями райисполкомов. Свыше 2 тысяч человек были исключены из ВКП(б) и освобождены от работы. Тысячи руководящих работников были репрессированы в Новгородской, Ярославской, Мурманской, Саратовской, Рязанской. Калужской, Горьковской, Псковской, Владимирской, Тульской и Калининской областях, в Крыму и на Украине, в среднеазиатских республиках. Отстранены от должностей и понижены в должностях более двух тысяч военных командиров по всей стране. Всего (по позднейшим оценкам) по всему СССР, но в основном по РСФСР, репрессиям по этому «Делу» были подвергнуты более 32 тысяч этнически русских руководителей партийного, государственного, хозяйственного звена.
Репрессивная машина Сталина-Берии-Абакумова жалости не знала. Гребли всех, невзирая на возраст и степень родства и знакомств с арестованными. Так, 11-летняя дочь расстрелянного 28 октября 1950 г. Бубнова Алексея Александровича, секретаря исполкома Ленинградского городского совета депутатов трудящихся, Людмила была арестована сразу же по возникновении «Ленинградского дела», отконвоирована в детприемник-распределитель, а за6 См.: Реабилитация. Политические процессы 30-50-х годов. Сборник документов. М.: Политиздат, 1991. С. 319-320.
тем направлена в трудовую воспитательную колонию №2 г. Львова (после смерти Сталина Людмила Алексеевна Бубнова (Вербицкая) окончила Ленинградский государственный университет, стала доктором филологических наук, профессором, ректором Санкт-Петербургского государственного университета, а с 2008 г. — президентом СПбГУ). А 84-летняя мать Александра, Николая, Марии и Валентины Вознесенских Любовь Гавриловна Вознесенская была арестована как «лицо, представляющее общественную опасность», осуждена на 8 лет ссылки и по этапу отправлена в Турухан-ский край (15 января 1951 г., не выдержав издевательств и мучений, скончалась в ссылке).
При этом репрессиям были подвергнуты только (и исключительно) этнически русские руководители.
В этой связи приведу только один, но типичный для того периода факт, который на многое, до сего дня закрытое, проливает свет.
Известный в России и за рубежом историк Константин Александрович Залесский, автор уникальных изданий «Империя Сталина. Биографический энциклопедический словарь» и исторической энциклопедии «Кто есть кто в истории СССР»7, узнав, что я работаю над исследованием «Ленинградского дела», поведал мне 13 марта 2013 г. историю своей семьи, подтверждающую тезис о том, что в 1949-1952 гг. Сталин действительно открыл охоту на этнически русских руководителей государственного, хозяйственного, партийного аппаратов в СССР. Вот этот рассказ.
Дед Залесского, А.Ф. Щёголев, потомственный русский, в 1950 г. работал министром легкой промышленности РСФСР. Ни о каком «Ленинград7 Залесский К.А. Империя Сталина. Биографический энциклопедический словарь. М.: ВЕЧЕ. 2001; Он же. Кто есть кто в истории СССР. М.: Вече, 2011.
ском деле» он и слыхом не слыхивал, и вдруг в середине года его вызывают в правительство, вручают трудовую книжку, где уже сделана запись, что он уволен по собственному желанию, и, не сказав даже «до свиданья», отбирают пропуск в здание министерства. Сказать, что министр был потрясен произошедшим с ним, — ничего не сказать. В СССР ведь в то время не было безработных, а тут — номенклатура ЦК ВКП(б) вдруг была выпровожена в буквальном смысле на улицу без выходного пособия и предложения нового места работы.
Оказавшись в таком положении, Алексей Федорович принялся обходить своих друзей и знакомых в поисках работы и узнал, что он такой не один: увольнениям без объяснения причин были подвергнуты все его русские знакомые начальствующего состава.
На работу экс-министру удалось устроиться только через год в глухом уголке Московской области инженером на мебельную фабрику. И только после смерти Сталина Алексею Федоровичу удалось вернуться в Москву и устроиться инспектором на ВДНХ. Только тут и узнал, что пострадал он по «Ленинградскому делу», что был тогда, в 1950 г., строжайший негласный приказ с самых властных верхов увольнять всех руководящих работников русской национальности.
До сих пор об этом явлении исследований нет. А вот о том, что Сталин в случае с «ленинградцами» был якобы «прав» и «расстреляли их» якобы правильно — об этом пишут (А. Мартиросян, Е. Прудникова. С. Миронин, например). В 2013 г. появилась даже первая (и пока единственная) монография по этой теме под названием «Московские против питерских: Ленинградское дело Сталина», где продемонстрирован фактически тот же
_ подход. Монографию создал автор
Все пружины ленинградской трагедии 1949-1952 гг. до сих пор во многом окутаны тайной. Не смог раскрыть этой тайны и С. Рыбас. Скорее уж запутал читателей ещё сильнее. Это объяснимо. Часть хранящихся в архивах документов по этому «Делу» продолжает оставаться недоступной8 для историков. Архивисты говорят, что некоторые документы по этому «Делу» ранее 2020 г. и не будут открыты для исследователей. Но даже если доступ и будет открыт, полной картины уже всё равно не восстановить. Сразу после смерти Сталина часть архивных документов, относящихся к «Ленинградскому делу», была изъята из фондов Г.М. Маленковым, а часть просто уничтожена направленной в архивы ко8 См. статью к.и.н., сотрудника Центрального государственного архива историко-политических документов (Санкт-Петербург) Шульгиной Н.И «"Ленинградское дело": пора ли снимать кавычки. Мнение архивиста» // Журнал «Жизнь. Безопасность. Экология». 2009. №1-2. С. 281-289. Ссылаюсь также и на свой собственный опыт работы в ГАРФ и РГАСПИ в 2010-2012 гг.
Единственным человеком, которому после смерти Сталина удалось не только поработать с архивными документами «Ленинградского дела» в читальном зале КГБ СССР в советское время, но и беседовать с ответственными сотрудниками Комитета партийного контроля при ЦК КПСС, которым при Хрущеве была поручена работа по пересмотру ряда сталинских политических процессов, в том числе и «Ленинградского дела», до сегодняшнего дня остается Л.А. Вознесенский — сын расстрелянного в 1950 г. министра образования РСФСР Александра Алексеевича Вознесенского. В неоднократных личных беседах Лев Александрович рассказывал автору настоящей книги о содержании хранящихся в архивах подробностях «Ленинградского дела». В частности и о том, что Маленков после смерти Сталина изъял из этого архива 36 листов и не вернул их.
мандой, сформированной Н.С. Хрущевым, который целенаправленно заметал свои следы в репрессиях 1930-х гг. и в «Ленинградском деле».
Особенную в этом плане активность Хрущёв проявил, когда стало ясно, что Президиум ЦК согласился на расстрел сидящего в заключении Берии и перед Никитой Сергеевичем замаячила перспектива стать первым лицом не только в партии,но и в государстве(в сентябре 1953-го Маленков и Берия согласились назначить его 1-м секретарем ЦК). Последнее означало, что надо уничтожить следы его участия в расстрель-ных делах не только в 1930-х гг., но прежде всего в «Ленинградском деле», потому что это произошло совсем недавно и оставшиеся в живых русские члены ЦК могли ему лично поставить в вину участие в уничтожении руководящих кадров РСФСР. За две недели до расстрела Берии Хрущев дает задание своему клеврету генералу армии И.А. Серову подготовить справку по «Ленинградскому делу». Тот, будучи обязан Хрущеву своим назначением на должность первого заместителя министра внутренних дел СССР, в ходе подготовки этой справки вычистил все следы участия Хрущева в уничтожении «ленинградцев». А в справке, которую он 10 декабря 1953 г. вместе с министром МВД Кругловым представил Хрущеву, упор был сделан на необходимости «в месячный срок опротестовать в установленном законом порядке перед Верховным судом СССР и отменить решение Военной коллегии и Особого Совещания МГБ по лицам, незаконно осужденным» по Ленинградскому делу в 1949-1951 годах»9.
Проведенная Серовым операция позволила Хрущеву в 1957 г. на Пленуме ЦК, который отстранил Маленкова от
всех должностей в верховной власти СССР, обвинить последнего в том, что именно тот организовал «Ленинградское дело». Маленков на этом Пленуме ЦК попытался было и Хрущева пристегнуть к участию в репрессиях в отношении руководства РСФСР, но у него это не получилось: Хрущев уверенно заявил, что его следов в «Ленинградском деле» нет. Как следует из стенограммы заседания, Маленков, зная о проведенной Серовым работе в архивах в 1953 г., с сарказмом бросил фразу: «Ну конечно, ты у нас, Никита Сергеевич, как всегда чист».
В советское время в последний раз «Ленинградское дело» было рассмотрено 5 марта 1988 г.
В заключении Комитета партийного контроля при ЦК КПСС отмечено: «Вопрос о преступной роли Г.М. Маленкова в организации так называемого "Ленинградского дела" был поставлен после июньского (1957) пленума ЦК КПСС. Однако Г.М. Маленков, заметая следы преступлений, почти полностью уничтожил документы, относящиеся к "Ленинградскому делу"».
Подвергнутый в ходе этого рассмотрения допросу бывший зав. Секретариатом Маленкова А.М. Петроков-ский рассказал, что в 1957 г. он произвел опись документов, изъятых из сейфа помощника Маленкова Суханова. Как оказалось, Маленков хранил в сейфе специальную папку с надписью «Ленинградское дело». В ней находились объяснения первого секретаря (с 1949 г.) Ленинградского обкома В.М. Андрианова, подготовительные материалы выступления Маленкова в Ленинграде на партактиве по «Ленинградскому делу», проекты постановлений Политбюро ЦК об исключении из членов ЦК ВКП(б) Н.А. Вознесенского и других. В 1957 г., перед осуждением «антипартийной группы Маленкова, Молотова и других», Маленков многие
материалы из этой папки брал домой (в _
папке сохранились записи о номерах 99 изъятых листов), но когда в КПК при _
ЦК КПСС ему было предъявлено требование вернуть взятое, Маленков заявил, что он эти листы уничтожил как личные документы10.
Словом, «Ленинградское дело» все ещё стоит на листе ожидания своего летописца и аналитика. А пока, за неимением лучшего, за описание (именно описание) этого непростого феномена берутся в основном журналисты, которые, к сожалению, слишком часто грешат не основанными на фактах собственными догадками, строят версии, которые не выдерживают и простого логического анализа.
Я в этой статье, естественно, не могу не затрагивать эти публикации (благо их не так уж много), но в основном текст этой главы строится на анализе документов, как уже опубликованных, так и хранящихся в архивах, а также на анализе бесед с людьми, пережившими ленинградскую трагедию как свою личную судьбу.
Ход «Дела»
Почему возникло, как начиналось и развивалось т.н. «Ленинградское дело»?
Если судить по текстам обвинительных приговоров, проекту секретного письма Политбюро членам ЦК ВКП(б) под названием «Об антипартийной враждебной группе Кузнецова, Попкова, Родионова, Капустина, Соловьева и др.» от 12 октября 1949 г., авторами которого выступили Маленков и Берия, и представленному 18 января 1950 г. Сталину министром госбезопасности СССР В. Абакумовым проекту «Обвинительного заключения по делу привлекаемых к уголовной ответственности участников вражеской группы подрывников в партийном и советском аппарате» в составе 10 человек, «ленинградцам» были предъявлены следующие обвинения:
Большинство пишущих о «Ленинградском деле» утверждают, что началось оно с проведения 10-20 января 1949 г. в Ленинграде Всероссийской оптовой ярмарки, которую руководители «второй столицы» провели якобы несанкционированно, превратили во всесоюзную и (тоже якобы) тем нанесли многомиллиардный (в рублях) ущерб народному хозяйству страны.
Произведенные мною исторические (в том числе архивные) «раскопки» позволяют прийти к выводу, что это утверждение представляет собой либо добросовестное заблуждение, либо преднамеренную ложь и подтасовку фактов с целью снять ответственность за кровавое «Ленинградское дело» лично со Сталина (сторонники этой версии обеими ногами стоят
на тезисе: «правильно расстреляли»)11.
К этой пресловутой выставке мы ещё вернемся, а сейчас следует отметить, что на самом деле всё началось гораздо раньше и совсем не с нее.
Как пишет главный специалист Государственного архива Российской Федерации, д.и.н. О.В. Хлевнюк12, осенью 1948 г. в процессе доклада Н. Вознесенским Сталину плана экономического развития страны на 1949 г. Генсеку показалось, что план роста промышленного производства первого квартала 1949 г. выглядит слишком скромно, и он предложил повысить его на 5%.
В архивных документах не сохранилось следов мотивации этой сталинской интервенции. Думаю, что причина была простой: Генсек сравнил поквартальные планы роста промышленности и не понял — почему темпы роста первого квартала ниже, чем последнего. Вознесенский, по идее, должен бы был объяснить вождю, что по нашему стародавнему советскому обычаю в декабре люди из кожи лезут, чтобы закрыть год с хорошими показателями, получить свои премии и встретить Новый год с хорошим настроением, а первый квартал следующего года всегда начинается с раскачки и потом всё наверстывается по ходу дела. Председатель Госплана едва не впервые в плане промышленного развития 1949 г. отразил эти реалии, а не дутые цифры, но объяснять это Сталину у него смелости недостало. С поправкой вождя он согласился, а изменение натуральных показателей в плане оставил «на потом», по-видимому, рассчитывая сделать это по ходу. Но до сведения подчиненных информацию о сталинской поправке довёл сразу же.
Сотрудники Вознесенского при ра11 Судьбы людей. «Ленинградское дело». СПб: Норма, 2009. С. 46.
боте с планом это учли, и 15 декабря 1948 г. три руководящих работника Госплана направили председателю Госплана записку, в которой сообщали, что в связи с перевыполнением плана четвёртого квартала 1948 г. имеется возможность изменить плановые натуральные показатели первого квартала следующего года в сторону увеличения на 1,7 млрд рублей. Вознесенский записку прочитал, с предложением согласился и прямо на тексте записки поручил внести соответствующие изменения в план первого квартала 1949 г.
Распоряжение было сделано, но реализация его затянулась, что-то в бюрократической машине Госплана не сработало вовремя. Кто-то в самом Госплане это обнаружил и в январе 1949 г. уведомил об этом члена Политбюро ЦК ВКП(б), секретаря ЦК, председателя оргбюро ЦК, заместителя председателя Совмина СССР, председателя Бюро СМ СССР Г.М. Маленкова.
Как следует из текста О.В. Хлевню-ка, опытный царедворец Маленков, который уже давно искал поводы для компрометации Н. Вознесенского (о причинах этого столкновения интересов будет сказано подробно ниже), использовал этот промах коллеги по Политбюро на сто процентов, но не впрямую, а по-иезуитски. Он не стал сам информировать Сталина о том, что его распоряжение якобы проигнорировано Вознесенским, а пошел в атаку на Вознесенского обходным путем.
В начале февраля 1949 г. связанный с Маленковым первый заместитель председателя Госснаба СССР М.Т. По-мазнев вдруг ни с того ни с сего направляет на имя Сталина записку о том, что председатель Госплана СССР Н.А. Вознесенский закладывает в годовые планы экономического развития страны заведомо заниженные показатели. Прямого выхода на Генсека у Помазнева, естественно, не могло быть, и потому записка ложится на стол Маленкову, который тут же отдает её Берии, а тот передает Сталину сразу два документа: копию записки трех руководящих работников Госплана от 15 декабря Н. Вознесенскому (без резолюции на ней последнего) и записку Помазнева.
Судя по всему, Сталин сразу же, что называется, «навострил уши»: выходило так, что Вознесенский не только игнорирует личные указания вождя, но ещё и делает это за его спиной! И назначает комиссию Совмина СССР по проверке этого факта, а во главу комиссии, по совету Берии, ставит Маленкова.
Это был именно то решение, которого и добивался Маленков.
А между этими событиями Маленков сделал еще один судьбоносный для «ленинградцев» шаг. Внешне он был направлен на компрометацию политического руководства Ленинграда и РСФСР, но цель-то была — политически подобраться к главной фигуре — Николаю Александровичу Вознесенскому, которого Сталин к этому времени вслух назвал своим преемником по государственной линии, фактически взамен Маленкова.
Речь шла о Всероссийской оптовой ярмарке в Ленинграде.
С этой ярмаркой с самого начала и до самого конца творились чудеса бюрократической эквилибристики.
Нынешние сторонники «правильности» действий Сталина в «Ленинградском деле» — питерская журналистка Е. Прудникова и итальянско-российский журналист (с двойным гражданством), выступающий под псевдонимом Сигизмунд Сигизмундович Миронин (настоящего своего имени не раскрывает, отделываясь репликой, что не пришло ещё время), утверждают, что ленинградское руководство, проводя в январе 1949 г. в Ленинграде Всероссийскую торговую оптовую ярмарку товаров народного потребления и продовольственных товаров, совершило «антинародное преступление», выразившееся в том, что в условиях, «когда страна только что начала отходить от голода 1947 года», допустило порчу этих товаров, что привело к «астрономическому ущербу в четыре миллиарда рублей». «Уже за одно только это, — пишет из своего итальянского далека С. Миро-нин, — люди, совершившие подобный шаг, заслуживают самого серьезного наказания»13.
О чем действительно идет речь?
Никто сегодня уже не может ответить на вопрос, каким образом создалась совершенно фантастическая ситуация, когда после Войны, в условиях острейшей нужды, на складах Министерства торговли СССР скопилось неликвидных товаров народного потребления на сумму более 5 млрд рублей. В том числе и продовольственных. Но терпеть такую ситуацию правительство дальше не могло, и 14 октября 1948 г. Бюро Совмина СССР под председательством Н. Вознесенского (председателем Бюро на тот момент был Сталин, а его заместителями, которые попеременно вели заседания, были Вознесенский, Маленков и Берия) приняло решение о разработке мероприятий по реализации этих неликвидов. Позднее в числе этих мероприятий были названы межобластные оптовые ярмарки, куда был разрешен вывоз этих неликвидов и их реализация. Наибольшее количество подобных товарных остатков собралось в РСФСР, и руководство республики (предсовмина РСФСР Н.И. Родионов) приняло решение провести 10-20 января 1949 года в Ленинграде Всероссийскую оптовую ярмарку с приглашением участвовать в ней торговых организаций союзных республик.
В Ленинград были свезены образцы товаров 450 наименований. Ярмарка прошла успешно. Как пишет профессор В.А. Кутузов, «по образцам заключались сделки и договоры на до13 Миронин С.С. Сталинский порядок. М.: Алгоритм, 2007. С. 114-115.
ставку товаров в различные районы. А до этого товары, в том числе и продовольственные, хранились на базах и складах производителей. Всего было предложено заключить договоры на поставку промышленных товаров на 6 млрд рублей и продовольственных — на 2 млрд рублей»14. Об этих сделках 8, 11 и 21 января сообщала на своих страницах «Ленинградская правда». То есть всё происходило открыто и гласно.
Перевирая эти факты, Е. Прудникова. С. Миронин, А. Мартиросян пишут, что на эту оптовую ярмарку были якобы свезены ВСЕ товары, они там якобы испортились и нанесли ущерб народному хозяйству на 4 млрд рублей15 и потому, дескать, Сталин «правильно расстрелял» «ленинградцев»16. Желание этих авторов с помощью подтасовки фактов «реабилитировать» Сталина в «Ленинградском деле» объяснить можно, но ложь оправдания не имеет.
Небезынтересно, что к этому искажению фактов в последнее время присоединился и С. Рыбас. Здесь всё те же подтасовка и искажение фактов, всё та же логика (в огороде бузина, а в Киеве дядька) и всё то же стремление оправдать Сталина с его «расстрельным приговором» высшим руководителям РСФСР.
Ленинградцы были абсолютно уверены в рутинности своих действий по поводу проведения этого мероприятия и никакого подвоха не опасались. Они не подозревали, что в Москве Маленков затеял большую политическую интригу против Н. Вознесенского с це14 Судьбы людей. «Ленинградское дело». СПб.: Норма, 2009. С. 47-48.
лью устранения его как соперника во власти.
Но через три дня после начала работы ярмарки, 13 января 1949 г., председатель Совета Министров РСФСР М.И. Родионов почувствовал, что что-то здесь идет не так, и решил подстраховаться: направил Маленкову специальное письмо с докладом о ходе работы ярмарки и о проявлении большого интереса к ней со стороны торговых организаций союзных республик.
Но оказалось, что заместитель председателя Совета Министров СССР только и ждал повода для развития атаки на Н. Вознесенского. Сразу по получении этой депеши прямо на письме Родионова Маленков написал: «Товарищам Берии Л.П., Вознесенскому Н.А., Микояну А.И. и Крутикову А.Д. Прошу Вас ознакомиться с запиской тов. Родионова. Считаю, что такого рода мероприятия должны проводиться с разрешения Совета Министров».
Вот эта январская резолюция и стала по-настоящему спусковым крючком «Ленинградского дела».
Маленков и Берия немедленно расширяют поле наступления на, условно говоря, «ленинградцев», и к двум главным направлениям (якобы непрофессиональное и политически неправильное руководство Н. Вознесенским Госпланом и, опять же якобы, превышение полномочий ленинградским руководством в деле проведения Всероссийской оптовой ярмарки, хотя бы и с разрешения заместителя председателя Бюро Совмина СССР Н. Вознесенского) Маленков добавил третье и тоже вывел его на Сталина.
Этим третьим эпизодом стали нарушения в подсчете голосов во время выборов партийных руководителей в Ленинграде в конце 1948 г.
Но в первых числах января 1949 г. в ЦК ВКП(б) на имя Сталина поступило письмо анонимных авторов, в котором говорилось о том, что «очень многие коммунисты» голосовали против руководителей Ленинграда.
Письмо было анонимным, но не случайным. Судя по всему, оно было инспирировано из Москвы, и знающие люди подозревали тогда и так считают и сегодня, что этими анонимами были люди, связанные с Маленковым.
По существующим тогда правилам анонимные письма на имя Сталина (а это были сотни, а иногда даже и тысячи в день) на стол Сталина, как правило, не попадали. Их рассматривал аппарат Генсека, где конечной инстанцией, принимавшей решение класть их в папку для доклада или отправить гулять по аппарату ЦК партии, был генерал-лейтенант А.Н. Поскребышев, заведующий канцелярией Генсека, личный секретарь Сталина. Кроме него в Кремле было всего лишь два человека, кто мог лично положить на стол Сталина, то есть отдать ему в руки, анонимный документ, — Берия и Маленков. Как попало к Генсеку это письмо из Ленинграда, теперь уже выяснить невозможно. Известно только, что Генсек держал его в руках, прочитал немедленно и вызвал Маленкова для прояснения ситуации.
Маленков, судя по всему, именно в этот момент и доложил Сталину, что в Ленинграде идет какая-то непонятная Всероссийская оптовая ярмарка, на которую съехались торговые делега_ ции из всех союзных республик, и что
Сталин был обеспокоен и приказал Маленкову через Комиссию партийного контроля при ЦК ВКП(б) разобраться и с партконференцией, и с ярмаркой. Уже 12 января Комиссия доложила, что действительно против Попкова на партконференции было подано 4 голоса, против Бадаева — 2, против Лазутина — 2, против Капустина — 1517.
Вот после двух дней работы этой Комиссии в Ленинграде, 13 января 1949 г., председатель Совмина РСФСР Родионов и направил письмо Маленкову о работе в Ленинграде Всероссийской оптовой ярмарки, достоверно не зная о том, что колесо дискредитации российского руководства в глазах Сталина уже вовсю крутится, а у штурвала этого колеса стоит именно Маленков.
Международный журналист Си-гизмунд Миронин о работе Комиссии КПК пишет так: «Попков, Капустин и Кузнецов подтасовали партийные протоколы п?
