Спросить
Войти
НАЦИОНАЛЬНЫЙ ВОПРОС
Бугай Н.Ф.
доктор исторических наук, профессор, главный научный сотрудник ФГБУ Российской академии наук, Институт российской истории РАН
тко1ау401@ yandex.ru
ОСНОВЫ НАЦИОНАЛЬНОЙ ПОЛИТИКИ РОССИИ В 1920 - ВТОРОЙ ПОЛОВИНЕ 1980-Х ГОДОВ: ТРАНСФОРМАЦИЯ, РЕАЛИЗАЦИЯ, ПРИОРИТЕТЫ
Аннотация: В статье прослеживается эволюционный путь становления и развития государственной национальной политики за указанный период. Обращено внимание на изменения сущности национальной политики на разных этапах развития государственности. Показан переход от системы управления национальными процессами к их регулированию. Приведены многие участники событий, выявлены трансформации в это сфере жизни Союза ССР, России.
В многонациональном государстве проблема межэтнических отношений, составляющих сердцевину государственной национальной политики, всегда оставалась одним из приоритетных направлений, как в прошлом, так и в условиях современного развития государственности, независимо от ее ориентиров в политике, экономике и культуре.
Векторы развития этой сферы весьма разнообразные, однако, в совокупности они и составляют самостоятельное направление государственной политики. Цель любой национальной политики - это дальнейшее поступательное развитие жизни народов Российской Федерации, удовлетворение конституционных прав наших граждан, этнических и конфессиональных, формирование демократических механизмов, прочного диалога между институтами государственной власти и этническими общностями, направленные на обеспечение общественно-политической стабильности государства и сохранение самой государственности.
Поэтому, если оценивать ее в целом, то необходимо, по нашему мнению, рассматривать и множество вопросов, которые позволяли бы иметь более полное представление о наполнении, содержании самой политики, смене устоявшихся стереотипов с целью познания сложной и противоречивой картины многонационального мира. В этом ряду выступают опыт институционализации процесса, его воплощение в тот или иной период, итоги и перспектива. Конечно, для анализа необходимо, все-таки, обращаться к приоритетным направлениям. Это позволяет экстраполировать выводы на многие другие стороны существования этнических общностей как в масштабе государства, так и отдельных его составляющих.
Если подходить к проблеме в целом, то государственная национальная политика понятие более широкое, и зачастую трактуется оно не всегда верно. Вряд ли можно ставить знак равенства между государственной национальной политикой, которая предусматривает прежде всего государственные интересы в международном плане, включая и сферу хозяйствования: освоение территории, транспортных коммуникаций, развитие различных отраслей народного хозяйства, образования, торговли и т.д., и, с другой стороны, политику межэтнических отношений, т.е. политику отношений между народами, группами людей, проживающими на территории одного государства. Конечно, второе направление несколько более узкое по своему содержанию, нацеленности, однако, оно распространяется
именно на людей, принадлежащих к разным этническим общностям, идентифицирующих себя с тем или иным народом, государственностью. В национальной государственной политике с учетом пространства страны, числа жителей, проживающих на ее территории, многосубъектности, заметную роль играет территориальный фактор. В связи с этим отдельные ученые подразделяют национальную политику на общегосударственную и региональную как «модель», учитывающую специфику субъекта. С учетом этого принимаются региональные программы ее реализации. Разумеется, что местные органы государственной власти руководствуются при этом федеральным законодательством.
Как полагают ученые, изучающие гуманитарные проблемы многонациональных сообществ, эффективную политику можно выработать только лишь путем системной увязки национальной политики с целями национального развития, механизмами и путями их реализации в сфере общественно-политической, а также в экономическом секторе.
Поэтому необходима детальная разработка национальной политики с учетом новых достижений гуманитарных наук, что позволит возродить и сплотить между собой все этнические общности на территории России, сделать их толерантными, а их помыслы и устремления, направленными на созидание, к тому, чтобы жизненные условия для всех народов были комфортными. Эта задача не случайно поставлена в числе первоочередных национальных задач.
Развитие и совершенствование межнациональных отношений как составной части государственной национальной политики, включающие прежде всего отношения между людьми, связанные с их психикой, менталитетом, спецификой территории проживания, родом занятости, навыками, трудовой деятельностью, традициями, обычаями, как одной из важнейших составных частей культуры народов России, их самобытной культурой, уровнем образования, грамотностью, степенью взаимодействия с другими, целями, задачами, по нашему мнению, остаются как самой восприимчивой, так и легко уязвимой сферой.
В таком случае политика приобретает более четкие контуры, становится отчетливо понятной, целенаправленной, позволяет не только концентрировать внимание на этой стороне жизни общества, но и вырабатывать адекватные целям управленческие решения, механизмы их реализации. Значит, все это предусматривает более высокий уровень результативности такой политики, возможности более совершенной ориентации в определении первостепенных задач в развитии этого направления как в государственном, так и региональном масштабах.
К сожалению, в Советском Союзе, да и в условиях существования Российской Федерации1, по-прежнему остаются попытки не видеть этой особенности. На практике под понятие «национальной государственной политики» подтасовываются и сектор экономики, отношения между этническими общностями в нем, и международный аспект, что приводит в конечном итоге к отсутствию позитивных результатов ни в одном, ни в другом направлениях.
Межэтнические отношения - это, прежде всего сфера идеологии государства, направленная именно на решение таких приоритетных задач как консолидация населения, улучшение его положения, воспитание самосознания и национального сознания, формирование патриотизма и сплоченности общества. И, что особенно важно в этой ситуации, так это широкое привлечение представителей разных этнических общностей к участию в управлении государством, общественно-политической работе, воспитании культуры межэтнического общения в новых условиях существования России.
Важно понимать и то, что все эти процессы органично взаимосвязаны и в экономике, и в этнокультурном развитии. Поэтому не случайно, что сразу же после установления советской власти были четко определены в этом плане две первостепенные задачи:
- укрепление советской государственности с учетом национально-бытовых особенностей народов, преодоление экономической отсталости национальных районов и достижение ими уровня развития центра страны;
- возрождение культуры этнических общностей.
Как видно, эти задачи не трактовались в одном ключе, а представлялись как самостоятельные, имеющие приоритетное значение, определявшие перспективу развития государственности. Каждое из этих направлений имело свое содержание, но были подчинены решению такой задачи, как сбалансированное развитие отношений по вектору «народы и власть», базировавшегося в 1920-е гг. на принципе интернационализма.
Для органов партийной и государственной власти важным оставалось не допустить нарушение этого состояния. Это могло бы привести к национализму, создать условия для расцвета экстремизма1 и в итоге завести отношения между народами в тупик. Такое состояние как раз и пришлось пережить обществу на территории бывшего Союза ССР в конце 1980-х - в 1990-е гг.
Разумеется, в данном случае необходимо помнить о главной составляющей направления, политики межэтнических отношений - это ее этнические общности, объединенные на территории государства, имеющие общие цели и задачи. В этом плане и Советский Союз, и Российская Федерация отличались фактором многонациональности и многоконфессиональности населения. По данным Всероссийской переписи 1920 г. в списке значилось более 220 наименований этнических общностей, тогда как во Всесоюзной переписи 1939 г. этот перечень сократился до 64 наименований. Во Всероссийских переписях 1990-х годов фактор идентификации приобрел полную свободу. В 1990-е - 2012 гг. перечень возрос от 181 до 193 наименований. Правда, графа «национальность» изымалась из общегосударственной практики. Полезной ли была подобная мера? Ответа на этот вопрос не существует. Каждый оценивает ее, исходя из потребностей, роли и места в многонациональном сообществе.
Разумеется, для любого направления государственной политики, в том числе в РСФСР, СССР оставалась характерной такая особенность как его институциализация, формирование социальной системы управления сферой межнациональных отношений, базирующихся на идейных установках партии и государственных органов власти, ими же определяемыми задачами развития самой государственности. Принцип управления этой системой советского общества был основополагающим. Его содержание и направленность опирались на основу персонифицированности власти, когда судьба многих этнических общностей решалась одним человеком или группой лиц, наделенных государством такими правами, на современном языке - курировавшими это направление политики.
В связи с этим была выстроена и схема управления сферой национальной политики. В 1917-1923 гг. в ее входили созданный в 1918 г. Народный комиссариат по делам национальностей России во главе с Наркомом, председателем коллегии И. Сталиным. В структуре Наркомнаца России были Коллегия, 21 национальный комиссариат и другие структуры. На местах действовали 8 автономных республик, с которыми была установлена тесная связь2. Его работа высоко оценивалась на торжествах в ноябре 1997 г., приуроченных
к 80-летию в Миннаце России. «Впервые в истории многонационального российского государства возникла структура, призванная заниматься управлением национальных отношений, ведать вопросами политического, социально-экономического и культурного развития народов, проблемами межнациональных отношений»1.
Последователями начинаний Наркомнаца России с 1923 г. были отдел по делам национальностей ВЦИК, Народный комиссариат внутренних дел, Верховный Совет РФ (Комитет по правам человека). Эти структуры власти подчиняли свою работу реализации названных приоритетных задач в сфере государственной национальной политики. Они непрерывно проводили в жизнь принципы - мирного сосуществования народов, формирование совершенно нового по своему содержанию самосознания и национального сознания граждан. При этом руководствовались на практике положениями Декларации прав народов России, Декретом о мире, Декретом о Земле, «Обращением ко всем трудящимися мусульманам России и Востока» и др.
Следует отметить, что вопросов было множество, в их исполнении, сложности бытия Наркомнац как раз и «потерял» себя. Практика требовала неотложного решения задач, а не бесконечного теоретизирования, чем именно отличался руководящий состав Наркомнаца. Требовалась также нормативно-правовая база межэтнических отношений, перевод многих озвученных партией политических лозунгов, задач с их вербального состояния на практическую, правовую основу.
Главные усилия сводились к налаживанию системы образования как представителей многочисленных народов, так и национальных меньшинств, последовательному решению задачи по привлечению в советское, национально-государственное строительство, вовлечению в систему управления обществом, в общественно-политическую жизнь государства, поиск путей оптимизации взаимодействия по вектору «народы и власть», т.е. межэтнического и межгосударственного в рамках СССР взаимодействия и сотрудничества по поддержанию мирного сосуществования народов.
Безусловно, решение этих первостепенной важности задач протекало в сложных условиях экономической отсталости созданного советского государства, при крайне низкой грамотности представителей не только многочисленных (титульных) народов России, но и особенно этнических меньшинств. Например, на Северном Кавказе, по сравнению с другими российскими регионами, уровень грамотности населения был катастрофически низок. На тысячу жителей региона в 1920 г. приходилось всего 281 грамотных2.
Особенно сложным было положение в горских республиках. Так, в Чечне только 0,84% взрослого населения умело читать и писать по-русски, в Ингушетии - около 3%, в Нальчикском и Балкарском округах - 7%, в Северной Осетии - 14,7%3. Приходилось зачастую добираться в другое селение, чтобы прочесть письмо или официальную бумагу, или составить письменное обращение в органы власти. Все это создавало трудности не только для формирования в регионе, как и по всей стране, лояльного советского большинства, но и для включения Северного Кавказа в единое советское социокультурное пространство. Вопрос ликвидации неграмотности в регионе стоял особенно остро.
Эти задача не сбрасывались с повестки дня в условиях советского государства, отличавшегося как поликультурностью, так и поликофессиональностью. Идейная установка большевиков о признании за народами, включая этнические меньшинства, прав на всестороннее и свободное развитие своей культуры, родного языка на советском
Ойротская, Карачаево-Черкесская, Кабардино-Балкарская, Черкесская (Адыгейская), Чеченская; 2 Трудовые коммуны - Немцев Поволжья, Карельская.
пространстве, не могли не получать признания и поддержки. Важную роль приобретала совместная работа Наркомнаца с Накркопроссом РСФСР в сфере организации системы образования и культурно-просветительской деятельности в государстве, формирование сети учреждений культурно-просветительской работы, пропаганды.
Несмотря на историческую значимость Наркомнаца органа государственной власти, не обходилось и без ошибок в его работе. Сказывалось отсутствие опыта, нехватка специалистов, ощущалось проявление бюрократического централизма, верховенство в исполнении бюджетных и производственно-хозяйственных вопросов, непродуманность решений в нагромождении автономных образований, недовольство автономий подобными методами работы, слабая работа с постоянными представительствами, нерешенность спорных вопросов в приграничных территориях, незаинтересованность в экономических приоритетах некоторых автономных образований и др.
Однако уже в середине 1920-х гг. было очевидным, что меры объемных преобразований в национальной политике вызывали отставание практики от предлагаемых технологий, социальных схем и конструкций по изменению самой системы межэтнических отношений в стране. Это осознавал также Сталин.
Разумеется, установки союзного центра планомерно и последовательно реализовывались. Задачи на местах решались по строго разработанному им же порядку. Он определялся не только в государственных актах, но и в высказываниях государственных деятелей той эпохи. Так, выступая 23 апреля 1923 г. съезде РКП(б) с докладом о ситуации в национальных отношениях, партийном и государственном строительстве, И. Сталин, рассматривая вопрос о населении Грузии и Тифлиса, заметил при этом, что «ежели бы Грузия представляла из себя отдельную республику, то тут можно было бы сделать некоторые перемещения населения, например, армянского - из Тифлиса»1.
Анализируя проект декрета «О регулировании населения в Тифлисе», Сталин высказался положительно о такой, по его мнению, гибкой форме управления этническими группами на местах, как «разгрузка» (принудительное выселение - Н.Б.). Сталин полагал при этом, что с помощью выселения «можно было бы, соблюдая видимость интернационализма, устроить дело так, что армян в Тифлиси оказалось бы меньше»2. Эти указания были реализованы.
Приоритетные вопросы национальной политики в комплексе рассматривались с ответственными работниками национальных республик на ХП съезде РКП(б) и на известном в истории Союза ССР IV совещании ЦК РКП(б).
Одним словом, после Гражданской войны получили поддержку национальные культуры как титульных народов, так и этнических меньшинств. И в это же время шел процесс формирования национальных элит по принципу этнократии, вводились в практику родные языки, формировалось национальное сознание, создавались новые институты расширения государственной власти, образования, как образец новой технологии управления этническими отношениям - институт представительств. Эти процессы в 1920-е - 1930-е гг. включали целый комплекс мер общегосударственного масштаба, однако, со строгой целенаправленностью: подавление сопротивления контрреволюции, внешней интервенции проведение мер по советскому, национально-государственному строительству, борьба с культурной отсталостью, создание и совершенствование национальных родных языков, и т.д.
При этом осуществление названных мер надо было проводить в государстве, населенном народами с разным уровнем экономического развития и состоянием культуры, самосознания и национального сознания, территориальными рамками, наличием религиозных направлений, сословий (казачье, дворянское), действием различных
национальных движений с ярко выраженными националистскими и сепаратистскими тенденциями, борьбой с украинизацией, белорусоизацией и т.п.
С образованием Союза ССР (1922 г.) направление политики межнациональных отношений приобретало новые черты, принимало всеохватный характер, преследовало цель активного участия представителей всех народов в решении хозяйственных задач (индустриализация, коллективизация, осуществление национально-государственного обустройства на основе национально-территориального принципа, административно-территориальная реформа, формирование советской системы образования, развитие национальных культур и др.).
Рассматривая осуществление национальной политики в этот период, вряд ли будет правильным утверждать, что в России не проводилась национальная политика вообще, а такие утверждения имеют место. Даже буржуазная историография признает ренессанс национальной политики в России в этот период (Мартин Терри, Данлоп, Гровер Ферр и др.).
Уже в 1920-х - 1930-х гг. были заложены основы нивелировки системы национальных отношений, своеобразное «потеснение» национальной политики в государстве на второй план. В конце 1920-х гг. получают широкое применение принцип централизации системы управления национальными отношениями в первую очередь в преобразовании в системе нациестроительства, принцип административно-территориального строительства. Заметно урезались права местных органов власти в условиях тоталитаризма. Все это дополнялось и новыми модернизационными подвижками в административно-территориальном обустройстве - создание краев, объединявшими в своем составе и национальные гособразования, Северо-Кавказский, Нижне-Волжский, Северо-Западный край и др.
В 1920-е - 1930-е гг. эта политика сопровождалась уничтожением казачьих войск как таковых, открытым «разбазариванием» казачьих территорий. Значительная часть земельных массивов казачества были перераспределены между надуманными государственными образованиями, возникшими в 1920-е гг. Особенно жестко проводилась эта политика на Северном Кавказе, где «клочки» территорий проживания казачества оказались в новых национально-территориальных образованиях - Дагестанская АССР, Кабардино-Балкарская, Карачаево-Черкесская, Северо-Осетинская автономные области, Терская губерния и др. Одним словом, казачество было принудительно «распылено».
В середине 1930-х гг. И. Сталин пересматривает отношение к российским (советским) казакам. Цель очевидна перед угрозой фашизма необходимо было привлечь силы казачества, учитывая особый, неподдельный патриотизм казаков в отношении Отечества.
Постепенно в опору государственности превращался русский центр, преобладающими становились центристские тенденции, с одновременным ростом недоверия окраинам, населенным этническими меньшинствами с имеющимися трансграничными связями, с проявлением сопротивления некоторым модернистским направлениям в государстве, в первую очередь коллективизации и др.
В этот период было положено начало глубокому изучению национальной политики в государстве, межэтнических отношений. Эта задача возлагалась на Институт истории АН СССР, в структуре которого был сформирован Научный кабинет истории народов СССР, который возглавил репрессированный профессор Н.Н. Ванага, а затее профессор С.К. Бушуев1.
Очередной этап - развитие национального вопроса представлен в политических отчетах ЦК XVI съезда партии. Озвучивалась установка на развитие в условиях победы социализма, слияние культуры в одну культуру с общим языком. Изучение русского языка со второй половины 1930-х становилось обязательной нормой на основе принятого 13 марта 1938 г. СНК СССР и ЦК ВКП(б) постановления № 324 «Об обязательном изучении русского
при Институте истории Академии наук СССР // Историк-марксист. Кн. 3. 1936. С. 116-118.
языка в школах национальных республик и областей» за подписями Председателя Совета Народных Комиссаров Союза ССР В. Молотова и Секретаря Центрального Комитета ВКП(б) И. Сталина1.
Характеризуя систему национальной политики в этот период советской государственности в целом, очень четко подмечает в связи с этим к.и.н. Л.С. Гатагова: «Одной из чудовищных издержек политики государственного террора в сфере этнополитики, стала практика ранжирования национальных меньшинств по степени их благонадежности»2. Всячески приветствовалось очищение западных и восточных рубежей Союза ССР от инонациональностей, термин введен в обращение идеологическими структурами НКВД СССР.
«Из 1 602000 человек, арестованных по политическим статьям Уголовного кодекса в 1937 - 1939 гг., 346 000 человек были представителями этнических меньшинств, причем 247 000 из них были расстреляны как иностранные шпионы. Из арестованных чаще других казнили греков (81%) и финнов (80%) ...В то же время в заключение оказались 16% всех проживавших в стране поляков.»3. Такой была государственная национальная политика применительно к национальным меньшинствам.
Следует отметить, что и в этот период политику И. Сталина в отношении решения общегосударственных проблем в сочетании с национальной составляющей можно было бы также разделить по своему содержанию и характеру на две части. Первая из них, конечно же, обусловливалась военным временем, а отсюда и вытекающими последствиями тех принимаемых решений, которые имели место, тенденции к традициям, а также последующему их совершенствованию и наполнению.
Они в большей мере предлагались И. Сталиным и вводились в практику повсеместно. В числе их, например, возвращение гвардейских званий (май 1941), формирование 23 июня 1941 г. Ставки главного командования, учреждение самого поста Верховного Главнокомандующего (8 августа 1941 г.), смена направлений пропаганды, обращение к великой русской нации («старшему брату»).
Как верно, по этому поводу замечает исследователь Ф. Синицын, И. Сталин перевел на новую основу национально-патриотические силы в условиях войны. Были обозначены такие приоритетные направления как консолидация народов, возвращение и апелляция к лучшим патриотическим традициям русского народа, его национального фактора, совершенствовались формы восстановления самозащиты, формирования национального сознания граждан страны, включая и русский народ. Наполнялась новым содержанием пропаганда русских традиций, связь русского с другими народами, с учетом приоритетной славянской составляющей в Красной армии (84,7%)4.
Однозначно, война, с одной стороны, консолидировала многонациональное сообщество страны, подчиняя этой задаче проводившиеся изменения в нациестроительстве.
Некоторым органами власти, партийным организациям приходилось переходить к работе в подпольных условиях (подпольные обкомы, райкомы и др.), они действовали как партийно-советские органы. Углублялись отношения с советскими республиками,
создавались автономные области, республики на территории РСФСР, других союзных республик. Определенные трансформации национально-государственного строительства были свойственны в период войны 1941-1945 гг. и для некоторых других государственных образований на территории Союза ССР. Прежде всего это касалось Карело-Финской ССР, изменялся ее статус в системе союзного государства.
Конечно, война 1941-1945 гг. внесла свои существенные коррективы в государственную национальную политику. Она проводилась через систему формировавшихся отношений между этническими общностями в рассматриваемый период, т.е. в экстремальных условиях, когда на первый план выступала задача формирования патриотизма у народов Союза ССР, объединенных общей целью - борьба с фашизмом.
Если попытаться ответить на вопрос - в чем же суть национальной политики в годы войны, то, по нашему мнению, это - мобилизация народов, организация обороны государства, сохранение его целостности, безопасность. В дополнение к этому также консолидация этнических общностей в экстремальных условиях военного времени на определение приоритетных направлений, действия в реализации патриотизма, сплочения, самопожертвования, готовности выступить на защиту Родины.
Этими задачами объясняются и отдельные преобразования в сфере национальной политики. В марте 1946 г. было принято решение о переименовании народных комиссаров в министры (по аналогии с дореволюционной Россией), Сталин мотивировал его стабилизацией советского общественного строя3. Еще во время войны в армию вернулись погоны, созданы суворовские и нахимовские училища, которые продолжали традиции кадетских корпусов. Наука, литература, кинематограф должны были прославлять деятелей русской истории, чьи имена связаны с укреплением государственных начал и военными победами. Создавался образ «жесткого, но справедливого государя» (Ивана Грозного или Петра I), в котором легко угадывались черты советского диктатора.
Реанимирование имперской идеологии сочеталось с пропагандой идей патриотизма. Война действительно всколыхнула в народе патриотические чувства. Героизм народов в годы Великой Отечественной войны носил поистине грандиозный характер. Свыше 7 млн. доблестных защитников Родины - представителей около 100 народов СССР были награждены орденами и медалями. Многие из них Стали Героями Советского Союза.
Конечно, для этого периода были характерными разного рода отступления от провозглашенных партией политических лозунгов - проявление таких негативных факторов, как коллаборационизм, дезертирство, уклонение от службы в Красной армии, предательство, нежелание по религиозным соображениям участвовать в войне, принудительное переселение народов и групп населения.
В государственной национальной политике в послевоенное время продолжался «сталинский период», и был он связан главным образом с карательными действиями по отношению многих этнических общностей. К принудительному переселению так были причислены как «неблагонадежные» граждане немцы - более 1 млн. человек. Их пополнили около 640 тыс. чеченцев, ингушей, карачаевцев, балкарцев, около 102 тыс. калмыков, 692
тыс. - бывших кулаков. В их число входили и более 194 тыс. крымских татар, около 60 тыс. греков, армян, болгар, более 100 караимов из Крыма. В этой группе оказались менее 50 тыс. греков из районов Черноморского побережья Грузии, Краснодарского края и Ростовской области. В последующем их пополняли около 100 тыс. турок, курдов, хемшинов из Месхетии (Грузия), а также более 400 тыс. поляков, с территории Украины - 550 826 граждан1, из них русских - более 190 тыс. человек.
Таким был итог применения отработанных к этому времени органами власти технологий принудительного выселения этнических общностей, заподозренных в неблагонадежности. В 1940-е гг. это уже можно было оценивать, как апофеоз национальной политики государства в 1940-е гг., да и последующее десятилетие. Принцип «неблагонадежности», имевший широкое применение в имперской России, получил снова распространение.
При этом применительно к Закавказью процесс принудительных выселений не завершился и в начале 1950-х годов. Так, Советом Министров СССР было издано 10 августа 1951 г. распоряжение № 14133 рс за подписью председателя Совета Министров СССР И. Сталина со следующим содержанием:
«1. Принять предложение МГБ СССР о выселении с территории Грузинской ССР, выявленных органами МГБ 69 человек иранцев, греков, турок и дашнаков, которые в момент выселения из Грузии указанных контингентов в соответствии с Постановлением Совета Министров СССР № 2214-856 от 29 мая 1949 г., № 727-269 от 21 мая 1950 г. отсутствовали по месту их жительства».
Изучение литературы по теме, комплекса архивных материалов, итогов состоявшихся конференций, заседаний «круглых столов», форумов (парламентские слушания, совещания институтов гражданского общества - НКА, НОО, ассоциации, центры национальных культур, землячества) позволяет выяснить в обобщенном виде причины, лежавшие в основе проводимых акций правительством Союза ССР в 1940-х - начале 1950-х годов по принудительному выселению граждан. В их числе следующие: нарушение элементарных основ демократии: необходимость упрочения существовавшего режима власти; принятие мер к сопротивлению проводимому курсу партии в государственном строительстве, в преобразовании сфер экономики, строившейся на социалистических принципах (коллективизация, индустриализация); выступление против идеологических установок партии; игнорирование учета влияния международной обстановки, создававшихся сложной ситуации на пограничных территориях; превентивное обвинение этнических общностей, в том числе и по причине принадлежности к той этнической общности, с которой велась война; решение проблемы с трудовыми ресурсами по обеспечению строек на территории страны; возвращение новых территорий и восстановление их в структуре СССР; решение пограничных территориальных споров; проявление негативных взглядов на вопрос о защите Отечества, дезертирство, уклонение от службы в армии, сотрудничество с оккупационными властями, уклонение от службы в Красной армии; шпионаж; предательство; наличие недисциплинированных и опустившихся людей в обществе, тунеядство и др.
Трудно поддавались решению такие вопросы как устранение противоречий между экономическими интересами и национально-административным делением. Это и проявление тенденций антисоветизма на местах, длительное противостояние органам власти, противодействие объединению усилий в экономическом плане, сепаратизм. Удалось преодолеть частично эти трудности, как заключал Н.И. Бухарин, благодаря «пролетарскому
принуждению», и то только в период 1929-1941 гг. Безусловно, методы и формы решения этой проблемы приобретали ярко выраженный командно-силовой стиль государственно-бюрократического управления обществом.
В марте 1946 г. было принято решение о переименовании народных комиссаров в министры (по аналогии с дореволюционной Россией). Сталин мотивировал его стабилизацией советского общественного строя1. Еще во время войны в армию вернулись погоны, созданы суворовские и нахимовские училища, которые продолжали традиции кадетских корпусов.
Наука, литература, кинематограф должны были прославлять деятелей русской истории, чьи имена связаны с укреплением государственных начал и военными победами. Создавался образ «жесткого, но справедливого государя» (Ивана Грозного или Петра I), в котором легко угадывались черты советского диктатора.
Это не помешало и первому проявлению антисемитизма как новой государственной политики сразу после окончания войны. Объектами критики ЦК ВКП(б) стали Советское информационное бюро (Совинформбюро) и его начальник, заместитель министра иностранных дел СССР С.А. Лозовский.
Все это были составляющие проводимой национальной политики И. Сталиным в Советском Союзе в 1920-е - начале 1950-х гг., нанесшей непоправимый ущерб этническим общностям, подвергшимся репрессивным воздействиям со стороны государства, их сплочению, повлекших за собой трансформацию самосознания и национального сознания репрессированных граждан. Очевидным в этом плане оставалось нарушение конституционных прав граждан, недоверие им в исполнении своего гражданского долга в годы войны по защите Отчизны.
В условиях современности по-разному воспринимается многонациональным российским сообществом политическая фигура И. Сталина. Одни граждане страны считают, что «он это суперуправленец, суперпсихолог. Благодаря своему таланту организатора он сумел после войны за 10 лет «вытащить» страну и?
