ЧУЖИЕ

ЗЛОБА ДНЯ

АндрЕй ЕпифднцЕв

ЧужиЕ

ВОПРОСЫ НАЦИОНАЛИЗМА 2013 № 3 (15)

Проблема, вызвавшая недавно межнациональный конфликт в Саратовской области, находится не в городе Пугачеве и заключается не в агрессивной кавказской молодежи, русском национализме или, как нас уверяют власти, в происках неких темных сил, желающих подорвать межнациональный мир и согласие в нашей стране. Проблема имеет структурный характер и касается в целом взаимоотношений Кавказа и России. Наибольшую остроту этот вопрос принимает не конкретно в Ростове, Кондопоге, Москве или Сагре, а вообще везде, где существуют места массового компактного проживания выходцев из республик Северного Кавказа, но не изо всех республик (это тоже есть, но в гораздо меньшей степени), а преимущественно из трех: Дагестана, Ингушетии и Чечни. Как правило, это крупные российские города и «прикавказские» российские территории — Ростовская и Астраханская области, Краснодарский и Ставропольский края, но, как мы видим, все чаще местом действия конфликтов становится российская средняя полоса — Рязань, Саратов и т.д.

Все в России понимают, что проблема напряженных взаимоотношений с выходцами с Кавказа существует, но говорить о ней вслух считается неполиткорректным. Помните — «Не раскачивайте лодку! Это выгодно США! Вы хотите разрушить межнациональное согласие в стране?». Год назад в наиболее общей форме и с совершенно неверными, на мой взгляд, выводами проблему озвучил губернатор Краснодарского края А. Ткачев: существует массовая внутренняя миграция выходцев из северокавказских республик,

у нас с ними есть невероятно большая ментальная разница, они ведут себя крайне агрессивно, пытаются захватывать разнообразные активы, это приводит к конфликтам, значит, давайте их «вытеснять».

Я считаю, что сложившаяся ситуация и ее причины заключаются в следующем.

Налицо два параллельных, но четко взаимосвязанных с собой процесса.

Внутренне они уже не ощущают себя Россией, в то время как по всем российским законам являются полноценными россиянами, на которых в полной мере распространяются все гражданские права. С обязанностями дело обстоит иначе, но права распространяются. Это очень удобная ситуация, когда практически постоянно можно 3 жить и взаимодействовать с окружающим миром, исходя из своей клановой идентичности, но в нужные моменты прибегать к защите своих интересов на основе официальной принадлежности к идентичности общегражданской.

Все это происходит на фоне крайне высокой дотационности — от 80% и выше. Вкладывать деньги, идущие в виде дотаций, в реальную экономику региона в таких условиях невозможно — это опасно, нет условий для нормального, цивилизованного бизнеса, нет страховки от передела в случае начала новой войны, в случае прихода к власти чужого клана и многих иных причин. Следовательно, местные элиты — чиновничество, поддерживаемое федеральной властью — разворовывают дотационные деньги и выводят их в другие регионы. Парадокс, но Дагестан — одна из самых нищих республик — является экспортером финансовых средств! Деньги втекают в Дагестан в виде федеральных дотаций и вытекают из него в виде частных инвестиций в другие российские регионы! Дырявое решето! Неким исключением является Чечня, но это отдельная и тоже очень тревожная история — на мой взгляд, чеченская сказка конечна, и этот конец мы можем увидеть довольно скоро.

_ Внимательно следим за руками...

выкачивая из них деньги на дотации не зарабатывающему себе на жизнь Кавказу; кавказские элиты, поддерживаемые Кремлем, делят эти дотации (налоги нищих российских служащих и фермеров) и вывозят в саму Россию, где на эти самые деньги скупают у тех же самых русских рабочих и служащих, чьи налоги и сформировали дотации, их активы — лесопилки, как в Кировской области, землю, как в Саратовской области, рынки, как на Кавказских Минеральных Водах, и т.д.

С экономической точки зрения это является самопоеданием. Каннибализмом. Выкачивание денег из хоть как-то зарабатывающих полунищих регионов в отсталые, архаичные и незараба-тывающие, в результате чего эти деньги подвергаются переделу, присваиваются, после чего приходят в те же регионы и скупают те же бизнесы, налоги с которых и сформировали эти дотации, — это абсурд!

Мне приходилось встречать особо яркие случаи проявления подобного маразма. Приведу один: в одном сугубо российском, западном регионе компания выходцев из одной практически полностью дотационной республики выиграла государственный тендер, дав цены ниже себестоимости. Когда в кулуарах представителей этой компании спросили, откуда такие цены, если все понимают, что они не покрывают даже цены материалов, те, особо не скрывая, ответили, что, мол, их неформально спонсируют деньгами большие люди из их республики, сидящие на бюджете, и поэтому в течение нескольких лет они могут не заботиться о прибыли, их задача — завоевать рынок. Несколько лет они будут работать в минус, но покроют его из федеральных дотаций, из которых формируется бюджет их республики, а за это время местные производители умрут, не выдержав конкуренции, а они станут монополистами. Парадоксально, но именно из налогов, собранных с работы этих самых местных производителей, и формируется бюджет той республики.

Перейдем от экономики к социальной политике.

Люди следуют за деньгами, в результате чего на «Большой земле» образуются массовые поселения выходцев из ДИЧ. Для участковых и работников паспортных столов дагестанцы и чеченцы являются россиянами. Но сами себя они таковыми не чувствуют и действуют не по Конституции РФ, а на основе клановой и этнической сплоченности — т.н. эффект нахождения на враждебной территории, где новым поселенцам нужно быть едиными. Обустраиваясь, они насаждают свои порядки — те же самые средневековые порядки, которые привели их к невозможности существования на своей Родине — иных порядков они не знают.

То есть смотрите, что получается. За двадцать последних лет молодые кавказцы и их родители разрушили советское наследие, которое позволяло жить экономически благополучно и в национальном плане мирно. Они ушли в архаику, в социальные и религиозные нормы ХУ-ХУ1-ХУ11 веков, на основе которых нормальная цивилизованная жизнь в наше время оказывается невозможной. Во многом из-за этого они оказались вынуждены оставить родину и уехать в относительно благополучные соседние регионы. Но проблема в том, что, уезжая от упадка на своих территориях, они не перенимают новое и прогрессивное в других районах, а наоборот — увозят на подошвах своих сапог Махачкалу и Грозный и стремятся построить их на новом месте. Со всем этим уходом в архаику, который им кажется правильным! В плане социального прогресса такое поведение является полной деградацией и тупиком.

Далее. Благодаря родовым особенностям современного российского государства приезжие имеют огромное преимущество перед коренными жителями — у них есть деньги, есть высочайшего уровня клановость, на их стороне Кремль (почему — это другая история), на их стороне полиция, защищающая их либо в рамках установок из Кремля, либо по коррупционным интересам, и т.д.

Русских же не защищает никто — у них нет клановости по этническому признаку, они ждут поддержки от государства, но государство стоит не на их стороне, им некуда бежать «если что», т.к. своих Дагестана или Чечни, где их никто не достанет, у них нет, и т.д.

Приезжие начинают устанавливать свои порядки, вести передел бизнеса, создавать диаспоральные общественные организации, призванные осуществлять политическую защиту «Нью-Махачкалы». В то же время они входят в коррупционный или политический сговор с местной властью, и начинается беззаконие, а ньюмахачка-линцы получают индульгенцию от закона на новом месте жительства.

После этого, не имея общей идентичности с местным населением, презирая его и ощущая собственные безнаказанность и всевластие, они начинают вести себя по-хамски с местными — избивают молодежь, насилуют женщин, ведут себя демонстративно презрительно и оскорбительно, устраивают криминальный бизнес и т.д.

Важно подчеркнуть: на этом этапе ни органы власти, ни диаспоры не пресекают беспредела выходцев из ДИЧ, что является важнейшим фактором, способствующим процессу архаичной колонизации России. Апеллирование к фактору единой общности кавказцам здесь не нужно, т.к. на этом этапе на общегосударственную идентичность и общую для всех российскую законность им наплевать, потому что они живут не на их основе, а по принципам этнической клановости, по законам того архаичного общества, откуда они приехали и которое хотят воспроизвести на новом месте. Когда беспре- 5 дел творят выходцы из Кавказа — диаспоры и власть молчат. Это закон! Закон банды!

В какой-то момент местные доходят до ручки и до осознания, что терпеть подобное уже невозможно, происходит взрыв, что создает опасность существованию диаспоры в конкретном регионе, препятствует распространению там махачкалинских и грозненских обычаев и в целом подрывает основы формулы взаимоотношений Кремль-Кавказ.

В этот момент включается мощнейший государственный механизм защиты пришельцев — милиция начинает прессовать местных, диаспоры заламывают руки и принимаются стенать с экранов телевизоров — «как же так, мы же граждане одного государства, против наших соплеменников творится беспредел» — и требуют относиться к ним по законам государства. Государства, а не банды! Государства, а не закона гор! Теперь кавказцы вспоминают свою гражданскую принадлежность и начинают усиленно ее эксплуатировать в целях собственной защиты.

Так было во всех конфликтах последних нескольких лет. Во всех! Вспомните, как тот же Российский конгресс народов Кавказа молчал, когда убили Егора Свиридова, и только после Манежки начал заявлять, что протесты против выходцев из Кавказа недопустимы — «мы граждане России, наши предки вместе воевали на фронтах ВОВ» — и нести прочий бред «общечеловеков», который, как правило, никогда не транслируется ими, когда их соплеменники творят беспредел.

В результате нажима и политкорректных мантр через некоторое время в конкретно взятом населенном пункте конфликт затихает, и мы начинаем ждать нового всплеска, т.к. при сохранении системы он совершенно неминуем. Но система порочна, и раскол идентичности уже настолько велик, что на 6 низовом уровне идет отторжение.

Взглянем на простой пример — во

время последней Олимпиады кавказские политики и политологи очень сокрушались, что россияне не сильно восхищаются победами дагестанских борцов. «Мы же граждане России, — говорили они, — почему другие россияне не рады тому, что дагестанцы приносят им и России олимпийское золото?».

Скажите, на ваш взгляд, при вышеописанных раскладах, жители Ремонтного, Демьяново, Рязани и прочих российских городов, где с укоренением выходцев из ДИЧ невероятным образом «усилилось» межнациональное согласие, ощущают себя гражданами одного государства с дагестанцами? Жители Лермонтова или Пугачева считают себя гражданами одного государства с чеченцами? Они ощущают, что живут с ними по одним законам, имеют равные права и равную защиту от государства?

Ответ очевиден — нет! На низовом уровне народ не согласен с собственным неравноправием по сравнению с выходцами из Кавказа, с презрением к себе и с такими правилами совместного общежития. На низовом уровне вызрел протест и зарождается ощущение того, что ситуацию нужно менять. Наиболее же радикально настроенные граждане начинают заявлять о необходимости отделения Кавказа.

Но здесь вступают в дело российские власти и кавказские диаспоры, которые, естественно, обеими руками стоят за сохранение существующих условий.

Народ говорит: «Нас убивают, унижают и обворовывают! Мы не согласны так жить! Давайте либо менять эту ситуацию и ставить всех в равноправные условия, либо, если нет, давайте отсоединять эти республики!»

Власти отвечают народу: «Вы раскачиваете лодку и подрываете межнациональное согласие».

Диаспоры вторят властям: «А нам эта ситуация нравится. Она несет нам огромное количество преимуществ.

Мы не хотим ни что-то менять, ни откуда-то выходить. Нас нынешнее положение устраивает. А если вам не нравится, что вас режут, унижают и обворовывают, значит, вы хотите развалить страну и работаете по указке тех, кому не нравится процветание России».

Конца у этой истории нет. Пока нет. Налицо раскол общества и раскол двух мировоззрений. Проблема не в том, что Кавказ не хочет выходить из России. Проблема в том, что народ России уже начинает задумываться: нужен ли ему Кавказ на таких кабальных условиях?

По факту мы перевернули ситуацию начала 1990-х годов на 180 градусов — тогда на Кавказе бытовали сепаратистские настроения и российское общество противилось им, буквально затаскивая северокавказские

республики назад в общее государство и соглашаясь даже воевать, только бы сохранить Чечню в составе России. С тех пор уступки, на которые Кремль по всем позициям пошел в отношении Кавказа, — беспросветное дотирование последнего, позорное пресмыкательство перед его элитами, унижение русских его представителями на бытовом уровне — оказались так велики, что теперь не Кавказ, а уже низовое российское общество постепенно приходит к мысли о сепаратизме, в то время как кавказские элиты настолько довольны своим положением, что не хотят ничего менять.

Мы опять живем в эпоху перемен. Время «Хватит кормить Кавказ!» уходит. Трагично, но настает время «Гуд бай, Кавказ, до свидания». И это — непосредственный результат правления Путина.

Открылся сайт журнала «ВОПРОСЫ НАЦИОНАЛИЗМА»: http://vnatio.org/

На сайте:

• Выпуски предыдущих номеров журнала, избранные статьи

• Анонсы новых материалов

• Интервью с авторами, статьи и рецензии

• Ориентировка для читателя: где приобрести новые выпуски журнала Кроме того:

• Новостная лента, ориентированная на читателя, интересующегося национальным вопросом в России и русским движением

• Библиотечка «ВН»: книги наших авторов

• Сообщество читателей журнала

• Путеводитель по Сети: коллекция ссылок на ресурсы русского движе- — ния и мировые националистические ресурсы 7