Спросить
Войти
Ветцингер Й.
ВНЕШНЯЯ ПОЛИТИКА ГРУЗИИ ПРИ МИХАИЛЕ СААКАШВИЛИ: РИСКОВАННАЯ ИГРА В ПОЛЕ НАПРЯЖЕННОСТИ МЕЖДУ ВАШИНГТОНОМ И МОСКВОЙ
WETZINGER J. Georgiens Aussenpolitik unter Michail Saakaschwili: Ein riskantes Spiel im Spannungsfeld zwischen Washington und Moskau // Intern. Р olitik und Gesellschaft. - Bonn, 2011. - N 1. -S. 66-79.
Й. Ветцингер (Институт передовых исследований, Вена, Австрия) пишет, что небольшим государствам как правило отводится узкое пространство для маневра в сфере внешней политики и безопасности. Поэтому они особенно чувствительны к тому, что происходит в мировой политике в целом, и не столько вырабатывают оригинальные идеи, столько реагируют на внешнее воздействие.
Россия традиционно имела большое влияние в Закавказье. «США после развала СССР какое-то время соглашались с таким положением вещей и, по существу, считали этот регион "задворками" России» [с. 67]. Первоочередной задачей американской внешней политики было установление связей с Москвой, в то время как молодым независимым государствам постсоветской периферии уделялось мало внимания. Однако в середине 90-х годов XX в. США пересмотрели свои взгляды в отношении Кавказа и осторожно начали втягивать Грузию, Армению и Азербайджан в сферу своих внешнеполитических интересов.
Что касается Грузии, то здесь для США решающее значение имели три фактора. Во-первых, Вашингтон стал прилагать усилия к созданию альтернативного коридора для транспортировки нефти и газа из Каспийского региона в обход России и Ирана. В качестве ключевого проекта рассматривалась прокладка трубопровода Ба-ку-Тбилиси-Джейхан для перекачки азербайджанской нефти в Турцию. С учетом того, что единственный альтернативный путь реализации данного проекта (через Азербайджан и Армению) блокирован на неопределенный срок в связи с проблемой Нагорного Карабаха, стратегическое значение Грузии заметно возросло.
Во-вторых, Соединенные Штаты стали рассматривать Грузию в качестве важного союзника в рамках провозглашенной Джорджем Бушем после событий 11 сентября
ОБЗОРЫ. РЕФЕРАТЫ
лозунгом борьбы с терроризмом инвестировал 64 млн. долл. в так называемую "Грузинскую программу обучения и оснащения" (Georgia Train and Eqip Program, GTEP) для подготовки и вооружения отборных грузинских подразделений» [с. 68]. Необходимость укрепления обороноспособности Грузии объяснялась также тревожной ситуацией на севере, в частности в Панкисском ущелье, где помимо чеченских боевиков могли действовать посланцы международных террористических организаций. Наряду с GTEP, Соединенными Штатами реализо-вывалась «Программа операций поддержки и стабильности» (Sustainment and Stability Operations Program - SSOP), целью которой была подготовка грузинских военных к действиям за рубежом. В результате грузинский военный контингент в Ираке составил 2 тыс. солдат и оказался «одним из самых внушительных относительно размеров этой южно-кавказской республики» [с. 69].
Наконец, в-третьих, на постсоветском пространстве Грузия стала для США успешной моделью демократических преобразований по западному образцу. Во время визита в Тбилиси в 2005 г. Дж. Буш, установивший особые личные отношения с Михаилом Саакашвили, назвал Грузию «маяком свободы в регионе и мире» [с. 69].
Усиление американского влияния в регионе, стремление США вытеснить Россию привели к нарастанию напряженности. В планы Москвы не входило восстановление империи в прежних масштабах, однако она не собиралась уступать кому-либо, будь то США, Турция или Иран, традиционную сферу влияния. Более того, имея постоянный очаг нестабильности на своих северокавказских территориях, Москва старалась не допустить того, чтобы соседние страны оказались своего рода «зоной отступления» для боевиков. Наконец, Россия также стремилась расширить контроль над стратегически важными путями транспортировки нефти и газа из Каспийского региона.
Очевидно, что российские и американские интересы на Кавказе частично сталкиваются. Это, в свою очередь, оказывает влияние на двусторонние отношения между Москвой и Тбилиси, которые Россия не склонна рассматривать в отрыве от самоуверенной и чрезмерно активной политики США на постсоветском пространстве. Речь, в частности, идет о поддержке так называемых цветных революций (как, например, «революции роз» в Грузии в 2003 г.), об оказании помощи в реорганизации вооруженных сил, а также о планах расширения НАТО. Особенно остро напряженность в треугольнике Москва-Тбилиси-Вашингтон обозначилась в августе 2008 г., когда Грузия потерпела поражение от России, попытавшись решить проблему отделения Южной Осетии с помощью оружия. «Эту "пятидневную войну" нельзя расценивать как исключительно межгосударственный конфликт, ее следует рассматривать в контексте международных отношений: Кремль
ВНЕШНЯЯ ПОЛИТИКА ГРУЗИИ ПРИ МИХАИЛЕ СААКАШВИЛИ: РИСКОВАННАЯ ИГРА В ПОЛЕ НАПРЯЖЕННОСТИ МЕЖДУ ВАШИНГТОНОМ И МОСКВОЙ
своей интервенцией в Грузию в виде "асимметричного ответа" отреагировал на чувствительные поражения на международной арене и подал Западу ясный сигнал о необходимости соблюдения "красной линии", иными словами - сказал категорическое "нет" приходу НАТО в Грузию и Украину» [с. 72].
Президентство Саакашвили отмечено особым нарастанием напряженности в треугольнике Москва-Тбилиси-Вашингтон. Сделав приоритетной задачей своего правления возвращение отделившихся территорий, Саакашвили демонстративно не поддерживал усилий России по урегулированию проблемы под эгидой ОБСЕ и ООН, чем спровоцировал ужесточение позиции российской стороны. Одновременно он провозгласил откровенно прозападный курс во внешней политике, стремясь сплотить нацию перед лицом врага в лице России. Такая рискованная игра в конце концов привела грузинского президента к серьезным ошибкам. С одной стороны, он недооценил способность Москвы без оглядки на мировое общественное мнение предпринять самые решительные, в том числе и военные, действия. С другой стороны, он переоценил степень поддержки Соединенных Штатов. «Пятидневная война» показала, что США не готовы в прямом смысле вступить в бой.
На фоне всего произошедшего становится очевидным, что для обретения стабильности Грузии требуется строить отношения с Россией на более прагматичной
основе. До окончания президентского срока Саакашвили в 2013 г. шансы на пересмотр грузинско-российских отношений все же остаются минимальными. Кремль, со своей стороны, также отказывается видеть в нынешнем президенте партнера для переговоров. Лидеры оппозиции, Зураб Ногаидели и Нино Бурджанадзе пытаются поддерживать контакты с российским руководством. Однако их нельзя считать ни пророссийскими политиками, ни реальными претендентами на верховную власть. Несмотря на то что результаты опроса, проведенного в августе 2009 г., говорят о том, что «54% населения Грузии высказались за более тесное сотрудничество с Россией» [с. 75], у тех, кто выступит с пророссийских позиций, нет шансов на успех. Все по-настоящему влиятельные и перспективные деятели Грузии ориентированы исключительно на Запад.
В заключение автор пишет, что ситуацию в Закавказье определяют процессы в мировой политике и, прежде всего, отношения между Москвой и Вашингтоном. Президент Обама показав, что его курс на «перезагрузку» отличается от курса его предшественника Буша, ведет себя с Грузией значительно осторожнее. Но это вовсе не означает, что США оставляют Кавказ. Об этом свидетельствуют и официальные заявления вице-президента Дж. Байдена, и развертывание новой американской Программы тренинга для грузинских вооруженных сил.
Н.Б.Шувалова
