Спросить
Войти
№ 3 (46), 2012
"Культурная жизнь Юга России"
жимом следствия даже этот кристально честный человек не смог устоять. Многое в его показаниях, особенно после 1934 года, свидетельствовало о безучастном отношении не только к собственной судьбе, но и к тому, что ожидало людей, о которых шла речь на допросах.
Даже в условиях Ярославского политизолято-ра Какурин пытался работать, совершенствовал многосторонние знания, читая книги на английском, французском, немецком языках. В письмах родным он сообщал, что скоро закончит свои воспоминания о мировой войне. Часть этих писем сохранились в личном архиве его внучки Л. А. Максимовой. Умер Николай Евгеньевич в тюрьме 29 июля 1936 года.
В завершение краткого рассказа о судьбе и наследии этого выдающегося человека подчеркнем, что новые идеи и методы историографии, в том числе по проблематике Гражданской войны и иностранной интервенции в России, есть итог и результат изменений в историческом сознании общества и самосознании историка. Выступая сегодня с критикой ранее существовавших концепций, следует помнить: нельзя разрушать все «старое». Многие разработки и методические достижения советской историографии могут служить и современным российским исследователям. Надо бережно сохранять все ценное и перспективное, что создано в прошлом коллективными усилиями отечественных ученых. Военно-исторические труды Николая Евгеньевича Какурина по-прежнему занимают достойное, им одним принадлежащее место в российской историографии XX столетия.
I. v. uSTINovSKYI. N. YE. KAKuRIN&S MILITARY AND HISTORicAL HERITAGE in the context of the modern historiography of the civil war
N. Ye. Kakurin was one of the few old military experts who tried to summarize in their military and historical prose everything they became witnesses of or took part in. His researches made a huge contribution in the development of the historiography of the Civil war in Russia.
И. Ю. ЮРЧЕНКО
КУБАНСКОЕ КАЗАЧЕСТВО В НОВЕЙШЕЙ ОТЕЧЕСТВЕННОЙ ИСТОРИОГРАФИИ
В статье представлены результаты библиометрического исследования публикаций - книг, статей, диссертаций, популярной и художественной литературы по казачеству, отложившихся в фондах РГБ и НЭБ РИНЦ за 2001-2010 годы.
Начавшееся в последние десятилетия ХХ века возрождение казачества сопровождается активными изменениями в современной жизни, культуре и научных исследованиях. Общественный и научный интерес прежде всего обращен к изучению истории данного феномена, к освоению исторического опыта Российской Империи и Советского Союза, к осмыслению процессов «казачьего ренессанса» в новейшей истории Российской Федерации. Неудивительно, что все последние годы наблюдается устойчивый тренд увеличения количества научных исследований и публикаций по казачьей проблематике. Это увеличение отражается в экспоненциальном росте числа защищенных диссертаций и опубликованных статей и монографий.
Краснодарский край стал одним из наиболее значимых регионов казачьего возрождения. Во многом благодаря этому обстоятельству значительное число исследований и публикаций в рассматриваемое нами десятилетие было посвящено кубанскому казачеству: его изучение остается сегодня одним из самых актуальных аспектов. Цель нашей статьи - на фоне основных числовых показателей, полученных в ходе исследования казачьей историографии первого десятилетия XXI века, показать, какое место занимает тема «казачество Кубани» в общем
потоке публикаций и научных исследований.
На выделенном нами этапе изучения казачества (2001-2010 гг.) заметен рост числа публикаций, выходивших за рамки антагонистических «красно-белых» оценок классового подхода (что вызвало ожесточенную дискуссию и борьбу мнений в выработке методологии подходов к проблеме казачества в отечественной истории в целом и в рамках Северного Кавказа в частности). Однако некоторым из предлагающих «новые» точки зрения присуща жажда получить сиюминутные политические дивиденды, воспользоваться неразберихой «в мутных волнах», нечеткостью линии государственного строительства новой России, различными отклонениями в поиске национальной идеи, а также в отношении к процессам возрождения казачества, к ситуации «новой кавказской войны».
Современная историческая наука, пройдя через разноголосые, порой ожесточенные, дискуссии двух последних десятилетий, склоняется к выводу о необходимости комплексного и взвешенного рассмотрения проблем советского периода Отечественной истории с привлечением всего корпуса разнородных источников. Постепенно подходит к концу непримиримый раскол отечественной историографии на «красную» / «белую».
В новом столетии стоит задача объективно оценить ушедший в прошлое ХХ век, покончить с политической ангажированностью, которая была характерна для этого противоречивого этапа нашей истории. В последнее время отчетливо проявляется тенденция к созданию комплиментарной концепции русской истории ХХ века, обобщающей непримиримые ранее противоречия. Диалектика исторического развития в очередной раз на практике демонстрирует нам закон единства и борьбы противоположностей. Это прослеживается и в рамках казачьей историографии Новейшего времени. Некоторые современные казачьи авторы пытаются преодолеть вековой раскол на красных и белых казаков, по крайней мере, более взвешенно, объективно осветить историю обеих сторон конфликта.
Всплеском общественного и научного интереса к казачеству и экспоненциальным ростом числа публикаций мы первоначально обязаны политике перестройки и гласности в СССР: если в первой половине 1980-х годов общее число изданных в СССР монографий по казачьей проблематике составляло 14, то во второй половине оно возросло вдвое (28 наименований).
Распад Советского Союза и вызванный этим подъем национализма и сепаратизма на всем постсоветском пространстве дали стимул избыточной политизации казачьего вопроса. В 90-е годы ХХ века общее число публикаций по казачеству многократно выросло. К примеру, только в 1995 году количество опубликованных монографий составило три десятка наименований.
Разнообразие печатных изданий этого времени, в особенности периодических (в том числе и казачьих) газет-«однодневок», выходивших в условиях распада государственной системы без учета и контроля издательской деятельности, еще ждет своего исследования. Оно будет достаточно сложной самостоятельной историографической задачей. К сожалению, комплексному изучению проблем историографии казачества пока не уделялось должного внимания в научной литературе. Насколько известно автору статьи, в этот исторический период данной темой занималась только Т. В. Таболина. В 2000 году она на основе анализа большого количества историографических источников написала и опубликовала небольшую (8,8 п. л.) обзорную монографию «Изучение казачества: тенденции и перспективы».
В 2000-е годы отмеченная нами динамика роста общего числа публикаций в целом сохранялась. При этом, с одной стороны, количество политической публицистики в сравнении с предыдущим десятилетием пошло на спад, но, с другой стороны - выросла доля научных исследований, появились такие новые кластеры, как учебная, энциклопедическая, детская, художественная, религиозная литература. Совершенно новым явлением, возникшим на рубеже веков, стал «казачий сектор» интернета, который сегодня во многом замещает и вытесняет «казачью» газетную периодику и политическую публицистику.
Что касается количества публикаций, то лишь за первое десятилетие нового века оно составило 1398 наименований (по крайней мере, столько найдено автором статьи в числе отложившихся в РГБ и НЭБ). Краткое библиографическое описание этих работ занимает более 200 стр. - и это только книги и статьи в научных рецензируемых журналах, не считая газетной и интернет периодики.
Всего в 2001-2010 годах по казачьей тематике защищено 135 кандидатских и 26 докторских диссертаций; опубликовано:
- 260 научных монографий;
- 321 статья в 114 ведущих рецензируемых журналах;
- 168 источников;
- 41 сборник научных трудов, 44 сборника материалов конференций;
- 58 учебников и методических пособий;
- 24 справочно-энциклопедических издания;
- 31 научно-популярная, 102 художественных и 7 детских книг;
- 12 книг религиозного содержания.
Кроме того, в названный период РГБ получала 25 наименований казачьих газет, журналов и других периодических и серийных изданий. Столько же прислано книг на иностранных языках из стран ближнего и дальнего зарубежья. Собранные
№ 3 (46), 2012
жизнь Юга России"
Табл. 1. Динамика отечественных публикаций по казачьей проблематике
Разновидность издания Годы (2001-2010) Всего
Монографии 16 22 31 19 24 22 34 35 32 25 260
Источники 18 10 22 16 14 18 18 20 15 17 168
Материалы конференций 3 0 5 5 1 7 5 6 4 8 44
Сборники трудов 1 4 3 4 5 6 6 6 3 3 41
Статьи в журналах 3 3 6 5 15 34 24 65 82 84 321
Кандидатские диссертации 4 9 13 15 19 17 16 16 14 12 135
Докторские диссертации 1 1 4 3 4 4 3 - 5 1 26
Учебники 4 1 5 3 3 3 10 9 10 10 58
Популярная литература 1 6 - 2 4 4 2 3 2 7 31
Справочная литература 2 1 4 1 - 1 2 4 4 5 24
Публицистика 2 3 4 2 1 6 2 4 1 - 25
Религиозная литература - 2 - - - - 5 1 3 1 12
Художественная литература 2 3 5 9 18 29 19 9 3 5 102
Детская литература - - - - - 6 - - - 1 7
Иностранная литература 1 8 3 4 2 1 5 1 - - 25
Другое - - 2 1 5 2 4 1 - - 15
Всего 58 73 107 89 115 160 155 180 178 179 1294
автором числовые данные по динамике публикаций обобщены в табл. 1.
В общем русле изучения феномена казачества в 2001-2010 годах исследования истории и культуры казаков-кубанцев занимают достаточно видное место - одна пятая (20,17%) общего массива публикаций и диссертационных работ на эту тему.
За исследуемый период в фондах РГБ и НЭБ по кубанской проблематике отложились 57 монографий (21,92%); 16 публикаций источников (9,52%); 17 сборников материалов конференций (38,64%); 15 сборников трудов (36,59%); 87 статей в научных рецензируемых журналах из базы РИНЦ, рекомендованных ВАК (27,1%); 16 учебников и учебно-методических пособий (27,59%); 5 художественных произведений (4,9%) и 6 наименований справочной литературы (25% общего числа подобных публикаций). Кроме того за тот же период были защищены 31 кандидатская (22,96%) и 9 докторских (34,62%) диссертаций по кубанскому казачеству. Таким образом, 261 наименование
из 1294 либо прямо посвящено изучению кубанских казаков, либо затрагивает соответствующую проблематику.
Распределение по типу издания отражает табл. 2.
Из сравнения табличных данных и графиков 1 и 2 можно видеть, что общая динамика публикаций по кубанской тематике находится в мейнстри-ме новейших отечественных исследований феномена казачества.
Наблюдаемый достаточно ровный прирост числа публикаций доходит до высшей точки и к концу десятилетия (2008-2010 гг.) стабилизируется на уровне 180-178 наименований ежегодно. В отношении кубанской тематики происходит спад издательской активности в самом конце периода (2010 г.). Однако в целом динамика публикаций совпадает с общим трендом.
Отметим следующие особенности динамики публикаций по кубанской тематике. Наибольшую долю составили материалы конференций (38,64%) и сборники научных трудов (36,59%) -превышение среднего показателя на 18,47 и 16,42
"Культурная жизнь Юга России"
№ 3 (46), 2012
Табл. 2. Динамика исследований и публикаций по кубанскому казачеству
Разновидность издания Годы (2001-2010) Всего
Монографии 1 8 5 1 7 6 6 6 10 7 57
Источники 2 1 3 1 - 5 - 2 1 1 16
Материалы конференций 1 - 1 4 1 2 2 4 1 1 17
Сборники трудов - 3 2 3 - 3 2 - 1 1 15
Статьи в журналах 1 - - - 5 10 7 19 28 17 87
Кандидатские диссертации - 3 2 4 3 5 2 4 5 3 31
Докторские диссертации - - 1 1 2 - 1 - 3 1 9
Учебники - 1 - - - 2 4 1 4 4 16
Популярная литература - - - - - - - - - - Справочная литература 1 1 1 - - - - - 1 2 6
Публицистика - - - - - - - - - - Религиозная литература - - - - - - - - - - Художественная литература - - - - 1 1 1 1 - 1 5
Детская литература - - - - - - - - - - Иностранная литература - - - - - - - - - - Другое - - 1 - - - - 1 - - 2
Всего 6 17 16 14 19 34 25 38 54 38 261
График 1. Динамика публикаций по казачеству и тренд кубанской тематики в 2001—2010 годах
График 2. Рост суммарного количества работ по казачеству
суммарное количество защищенных диссертаций и публикаций по годам (едениц)
О 89 О
в V 16 14 19
суммарное количество защищенных диссертаций и публикаций по годам (едениц)
№ 3 (46), 2012
жизнь Юга России" ^^
Диаграмма. Публикации по кубанскому казачеству в 2001-2010 годах
Количество наименований публикаций (ед.) 100 пункта соответственно. Средний показатель по числу докторских диссертаций был превышен на 14,45 пункта, в то время как доля кандидатских диссертаций находилась на среднем уровне. Относительно велика и доля публикации так называемых «ваковских» статей, учебно-методической и справочной литературы. В то же время ниже среднего показатели публикации источников (9,52%), и особенно, художественной литературы (4,9%). Полностью отсутствуют такие кластеры, как публицистика, научно-популярная, религиозная, детская и иностранная литература (см. диаграмму).
Сразу оговоримся, что наше исследование не претендует на исчерпывающую полноту. В качестве информационной базы были выбраны фонды Российской государственной («Ленинка») и Национальной электронной библиотеки; ограничение, сделанное вполне сознательно, было продиктовано «математическими» требованиями (статистическая достоверность выборки). Автор не берет на себя смелость утверждать, что тех или иных изданий «вообще нет в природе»; то, что не попало в фонды РГБ, не вошло в статистические показатели нашего библиометрического исследования.
К сожалению, в объем статьи не может вместиться весь библиографический аппарат и перечень наименований, однако количественные параметры и статистические показатели, выявленные в ходе историографического и библиометрического исследования, подтверждают востребованность и актуальность исследований по теме кубанского казачества в новейшей отечественной историографии первого десятилетия XXI века.
I. YU. YURCHENKO. THE KUBAN COSSACKS IN THE MODERN DOMESTIC HISTORIOGRAPHY
The article presents the results of the bibliometric study of publications - books, articles, theses, popular and fiction literature about the Cossacks that are kept in the collections of the Russian State Library and Scientific Electronic Library of the Russian scientific quoting index for the decade 2001-2010.
"Культурная жизнь Юга России"
№ 3 (46), 2012
Этнография. Этнология. Фольклористика
С. Ю. ПАЛЬГОВ
ТРАДИЦИОННЫЕ НАРОДНЫЕ ПЕСНИ ТАТАР НИЖНЕГО ПОВОЛЖЬЯ
В статье рассматриваются стилистические особенности традиционных народных песен татар Нижнего Поволжья.
История, богатая своим наследием традиционная культура, своеобразие быта, многоликое музыкально-поэтическое творчество татарского народа стали предметом научных изысканий С. Рыбакова, Х. Ярмухаметова, В. Мошкова, Г. Ени-кеева, М. Султанова, Г. Сайфулина, А. Абдуллина, И. Добровольского и др. [1]. Татарскую традиционную музыку одним из первых стал изучать этнограф А. Ф. Риттих [2]. Со второй половины XIX века появляются специальные работы о татарской народной музыке С. Г. Рыбакова, вводящие в научный обиход названия основных жанров бытующих татарских песен: озын кой, такмак, баит [3]. Становление и развитие татарской фольклористики можно проследить по крупным исследованиям Р. К. Уразмановой, Н. И. Воробьева, А. П. Смирнова, М. Н. Нигмедзянова и др. [4]. В течение последних двадцати лет в селах Нижнего Поволжья с преимущественным проживанием татарского населения проводили полевые исследования сотрудники и студенты кафедры музыкального фольклора и этнографии Волгоградского института искусств им. П. А. Серебрякова.
Изучаемый регион является очень сложным и уникальным этнотерриториальным образованием: в силу территориальной разобщенности и под влиянием культурных особенностей соседних народов нижневолжские татары разделились на многочисленные локальные группы, имеющие особенности в языке, культуре и быте. В Нижнем Поволжье казанские татары проживают в с. Царев; мишари образовали села Маляевка, Бахтия-ровка, Царев Ленинского муниципального р-на Волгоградской обл. Насильно крещенные во времена Ивана Грозного татары-кряшены проживают в с. Малые Чапурники (аул кече Чапурин) Свет-лоярского муниципального р-на Волгоградской обл. В конце XVIII столетия к ним подселились мишари из Пензенской губернии. К началу XIX века в селении проживали крещеные и некрещен-ные татары.
Один из старожилов вспоминал: «Я точно не помню, по-моему, мещеры - это откуда-то пришли люди, безземельные. Но я точно не скажу, а крещеные татары, они при Иване Грозном насильно были крещенные. Вот они среди нас были когда-то, но они все-таки возвратились к старой вере, и сказали: "Мы истинные мусульмане". Сейчас ни одного такого не осталось, нет» [5]. На окраине села располагается два кладбища - для мусульман и крещеных.
Села Каменный Яр (основано в 1750 г.) и Садовое Черноярского муниципального р-на Астраханской обл. появились в результате ассимиляции казанских татар чувашами. В начале XX века выходцы из Каменного Яра образовали хутора Бундин, Рыжков, Средний, Казачий, Сотенный. В ходе фольклорно-этнографических экспедиций были исследованы песенные традиции татарских сел: Каменный Яр, Садовое (Астраханская обл.), Малые Чапурники (Светлоярский р-н.), Маляевка, Царев (Волгоградский обл.). Особое внимание было уделено записи фольклора городских татар южных районов (Красноармейский, Кировский) г. Волгограда. Село Маляевка было основано в 1871 году. Татары с. Бахтияровка и Маляевка имеют общую прародину - являются переселенцами из деревень Качкару, Кихена, Талятино, Мачали, Кобылкино, Решетино Чембарского уезда Пензенской губернии. Поселения потомков жителей этих деревень встречаются до самой Астрахани [6].
Несколько селений средневолжских татар располагались на территории Царевского уезда Астраханской губернии, который был образован в 1836 году. Старейшим заселением татар в Нижнем Поволжье считается село Царев (Сарай). Жители села называют себя потомками беглых татар из Казани, переселившихся сюда после падения Казанского ханства. Татары Сарая называют ма-ляевских татар чувашами («отатаренные»).
В целом музыкальное наследие татар Нижнего Поволжья представлено творчеством трех основных этнических групп: кряшен, казанских татар и мишарей. В фольклоре кряшен большое место занимают бытовые и обрядовые жанры, строго приуроченные к свадебному обряду, календарным праздникам, проводам в солдаты. В музыке казанских татар древние жанры музыкального фольклора почти не сохранились. В мелодиях песен протяжного и полупротяжного склада огромное значение имеет мелизматический (орнаментальный) распев слогов. Это специфическое явление при иных общих основах (пентатоника, ритм) отличает татарскую музыку от музыки всех других народов Поволжья.
Музыка татар-мишарей имеет сходство с ка-занско-татарской (общность жанра баитов, протяжных песен, их мелизматики) и кряшенской (обилие бытового и обрядового фольклора). В то же время мелодии мишарских напевов заметно отличаются от напевов двух иных групп, поскольку господствует минорная, реже - мажорная пентатоника. Общий эмоциональный тон более открытый, индивидуализированный, чем у кряшен, более свободный в смысле выбора выразительных средств. Это, вероятно, связано с географической рассредоточенностью, тесными контактами мишарей с другими соседними народами, а также с
