Book review: “why there is no poststructuralism in France: the making of an intellectual generation” by Johannes angermuller (London: Bloomsbury,2015) (N. N. Orleansky)

ВЕСТН. МОСК. УН-ТА. СЕР. 12. ПОЛИТИЧЕСКИЕ НАУКИ. 2017. № 5

РЕЦЕНЗИЯ НА КНИГУ Й. АНГЕРМЮЛЛЕРА «ПОЧЕМУ ВО ФРАНЦИИ НЕ БЫЛО ПОСТСТРУКТУРАЛИЗМА: СОЗДАВАЯ ИНТЕЛЛЕКТУАЛЬНОЕ ПОКОЛЕНИЕ» (ЛОНДОН: БЛУМСБЕРИ, 2015)

BOOK REVIEW: "WHY THERE IS NO

POSTSTRUCTURALISM IN FRANCE:

THE MAKING OF AN INTELLECTUAL GENERATION"

BY JOHANNES ANGERMULLER

(LONDON: BLOOMSBURY, 2015)

Вышедшая в 2015 г. монография Йоханнеса Ангермюллера открывает новый этап в исследовании условий формирования постструктурализма1. Первое, что обращает на себя внимание, — фигура автора. К написанию данной книги его подтолкнула необходимость обоснования своей позиции на семинаре Фредрика Джеймсона в 1995 г. Таким образом, данная книга — результат почти двадцатилетнего исследовательского проекта, обновлявшегося в связи с расширением круга научных интересов автора и обогащением новыми знаниями в процессе исследования. Й. Ангермюллер, исследователь, не чуждый англо-американской традиции, обучавшийся во Франции, ощутил то различие, которое существует в интерпретации «французской теории» в США и во Франции.

Главная цель его книги — развенчать доминирующее в американских университетах представление о постструктурализме как устойчивой парадигме. Й. Ангермюллер предлагает новое определение постструктурализма как «диффузного интеллектуального поколения». Работа интересна еще и тем, что создана на стыке двух субдисциплин — интеллектуальной истории и социологии науки. Традиционно жанр интеллектуальной истории редуцируется до квазибиографического описания жизни авторов или истории идей, тогда как социология науки часто ограничивает свое внимание проблемами институциональных факторов, влияющих на процесс

генезиса и развития научных школ и дисциплин. Й. Ангермюллер стремится преодолеть ограниченность обеих областей знания посредством обращения к интеллектуальному наследию Пьера Бурдье. В рамках работы над своим многолетним исследовательским проектом Й. Ангермюллер, вне всяких сомнений, опирался на такие классические работы П. Бурдье, как «Политическая онтология Мартина Хайдеггера» и «Homo Academicus». В качестве исследовательской матрицы он опирается на теорию социального поля П. Бурдье, в рамках которой утверждает принципиально новое видение постструктурализма.

Избегая деградации собственного исследования до социокультурного описания или перечисления исследовательских институтов и перспективных школ во Франции тех лет, он подчеркивает, что оригинальная интерпретация, выдвинутая представителями англо-американской мысли (такими, как Хьюберт Дрейфус, Пол Рабиноу, Поль де Ман и др.), оказала решающее влияние на формирование имиджа постструктуралистов и стратегии интерпретации их деятельности. Пересматривая роль исследователей из Йеля и Калифорнийского университета в формировании взгляда на постструктуралистов, он не просто утверждает, что англо-американская традиция интерпретации некорректна, а рассматривает данный факт как значимое явление в истории постструктурализма, показывая, что именно знакомство постструктуралистов с наработками американских интеллектуалов или попадание в среду американской интеллигенции дало новый толчок для развития.

Монографическое исследование Й. Ангермюллера состоит из введения, трех глав и заключения. Во введении автор обрисовывает печальную традицию расхождения англо-американского опыта восприятия французов и французскую модель интерпретации философов, работавших в 1970-е гг., описывает те моменты, которые побудили его провести данное исследование.

Первая глава «Структурализм против постструктурализма». Изучая развитие структурных исследований, автор справедливо отмечает, что структурализм изначально являлся попыткой формулирования строгой научной гипотезы, но впоследствии трансформировался в критику рационалистических теорий. Заметив, что М. Фуко и Ж. Деррида не отождествляли себя с определенной парадигмой, Й. Ангермюллер пишет, что постструктурализм никогда не существовал как единое французское течение, напротив, практика

объединения постструктуралистов являлась преимущественно американской традицией интерпретации.

Во второй главе «Рассвет и закат структурализма» автор рассматривает проблему формирования структуралистских исследований в контексте общей тенденции развития социальных наук в 1960-е гг. Анализируя трансформацию образовательных учреждений во Франции, Й. Ангермюллер приходит к выводу, что изменения в социальной теории шли рука об руку с трансформацией образовательной системы. Новые модели интерпретации явились следствием запроса на новую социальную теорию, которая могла быть порождена только в рамках обновленной модели университета.

В третьей главе «От теории во Франции к французской теории: создавая постструктурализм в постнациональном университете» Й. Ангермюллер обращается к двум важнейшим проблемам, являющимся осевыми для всей его книги: процесс интернационализации французских интеллектуалов и изменения институциональной среды в США и Европе. Он делает вывод, что «французская теория» возникла в то время, когда французское национальное государство наделило университет миссией культурного воспитания. С последней трети XX в. связь между государством и социальными науками изменилась: сначала в Северной Америке, затем в Европе. «Французская теория», как отмечает автор, возможно, является одним из симптомов этого изменения, в течение которого классические дисциплины, сыгравшие ключевую роль в развитии национального государства, находились под давлением системы образования, чтобы переопределить себя в глобализованном академическом пространстве. В заключении «Момент теории: социальное после общества» Й. Ангермюллер пытается ответить на вопрос о релевантности установок постструктуралистской мысли и тех возможностях, которые предстают перед исследователями, решившими опереться на работы ученых-постструктуралистов.

Данная работа, оказавшая значительное влияние на дискуссии вокруг статуса «французской теории», следствием чего явилось активное обсуждение в ведущих зарубежных журналах, посвященных проблематике социальных и гуманитарных наук2, не лишена недостатков. Так, по-видимому, сам Й. Ангермюллер не в состоянии до

конца определить собственное отношение к «французской теории», предлагая нам параллельно два взгляда на ее генезис — в рамках его работы концепция «смерти автора», где каждый сам для себя конструирует положение отдельных мыслителей, соседствует с выводом о взаимовлиянии институциональной среды и дискурсивных практик.

Тем не менее данная работа выполнила свою главную задачу — перезапустила дискуссию вокруг места «французской теории» в интеллектуальном ландшафте политической мысли.

Н.Н. Орлеанский