менно задержать), надеть браслеты, трупо-возка (= автомобиль для перевозки трупов с места преступления).
Подобные обозначения, функционирующие одновременно в криминальном арго и в речи сотрудников правоохранительных органов, широко используют сегодня при освещении правовых тем как качественные издания, в частности «Российская газета», «Новая газета», «Труд», «Коммерсантъ», так и разнообразные таблоиды. Приведем примеры заголовков материалов качественной прессы: «Стволы поменяли на игрушки» (Российская газета. 2012. № 5974), «Диссертационное крышевание» (Новая газета. 2013. № 28), «Деньги и кровь на “Черноземе”» (Труд. 2007), «Мент позорный» (Труд. 2013. № 35), «Уже “огребает” на свободе» (Новая газета. 2013. № 13), <«Малина в погонах» (Новая газета. 2013. № 12), «Менты до востребования» (Российская газета. 2005. № 3790), «Ствол в счет долга» (Российская газета. 2008. № 4770), «Заказать капитана Раха-ева» (Новая газета. 2013. № 25), «Палево» (Новая газета. 2013. № 6083).
Такая ситуация не может не вызывать тревоги, поскольку речь идет о криминализации сознания широкой читательской аудитории. В связи с этим вполне уместно ставить вопрос
о целесообразности и правомерности использования в медиадискурсе определенных групп слов и устойчивых словесных комплексов, входящих в профессиолект полицейских. На наш взгляд, эта проблема требует широкого и многоаспектного обсуждения в профессиональном сообществе журналистов совместно с лингвистами, психологами, социологами, культурологами и преподавателями высших учебных заведений сферы медиаобразования.
Список литературы
Вестник Челябинского государственного университета. 2013. № 22 (313).
Филология. Искусствоведение. Вып. 81. С. 173-179.
А. С. Смолярова
ПРОБЛЕМЫ ТРАНСЛЯЦИИ ДЕМОКРАТИЧЕСКИХ ЦЕННОСТЕЙ В ТЕКСТАХ РУССКОЯЗЫЧНЫХ ГАЗЕТ В ГЕРМАНИИ
Рассматривается проблема лингвокультурных фреймов в заголовках иммигрантских медиа. Освещены теоретические подходы, обосновывающие воздействующий потенциал когнитивных схем применительно к текстам ведущих русскоязычных газет, выходящих в современной Германии. Анализ направлен на выявление прецедентных феноменов, присущих русскоязычной культуре, в заголовках текстов о немецкой внутренней политике.
«К началу 2010 г. число иностранцев в Только треть из числа иностранцев составляют ЕС-27 (Европейский Союз, объединяющий внутреннюю миграцию между странами Ев-27 государств. - Прим. авт.), имеющих иное росоюза: 62,2 % иностранцев являются граж-гражданство, чем страна их постоянного про- данами стран, не входящих в ЕС-27. Таким живания, достигла 32,5 миллиона человек» (из образом, в среднем в странах Евросоюза есть 500,9 млн. человек, проживающих в ЕС-27) [6]. 6,5 % населения, которые не участвуют в электоральном процессе страны проживания. Мы выделяем это явление как проблему, так как участие в выборах различного уровня является сегодня одним из наиболее распространенных способов влияния на процесс принятия решений в стране. Данный способ в отношении других демократических механизмов выступает центральным как источник перераспределения власти. Так, функция социального контроля, приписываемая исследователями средствам массовой информации, исполняется в том числе благодаря тому, что информация, предоставляемая массмедиа, может оказать влияние на решения граждан в период выборов - как общенациональных, так и местного значения. Нэнси Фрейзер, автор ряда работ, рассматривающих особенности функционирования публичной сферы в условиях мультикультурного общества, подчеркивает: «Столь же приводит в замешательство тот факт, что публичные сферы сегодня не совпадают с политическим членством. Часто собеседники не являются ни соотечественниками, ни согражданами. Мнение, которые они производят, следовательно. не представляет ни общих интересов, ни общей воли какого-либо народа» (перевод мой. -Прим. авт.) [9. С. 16]
В то же время опасения перед наличием значительного количества иностранцев в стране могут связываться не с формальной включенностью конкретных граждан в электоральный процесс, а с конфликтом ценностей. В основе нередко лежит представление о том, что культура общества, в котором индивид социализировался, имеет первостепенное значение в определении его ценностей и моделей поведения, и расхождение ценностных систем двух обществ может привести к серьезным социальным конфликтам. Так как членами общества, которые в той или иной степени взаимодействуют между собой, являются все индивиды, одновременно проживающие на определенной территории, независимо от участия в электоральном процессе или статуса гражданства, то необходимо оперировать не понятием «гражданство», а «происхождение». Концепции, в которых формулируется некий общий базис, лежащий в основе общественного взаимодействия, по-разному расценивают возможность людей кооперироваться и достигать общих целей. Свойства могут быть приписаны культуре в целом, знанию языка принимающего общества, владению определенным запасом знания о принимающем обществе. Минимальным
необходимым для общественной кооперации при сохранении достижений европейских государств мы полагаем демократические ценности, в определении которых следуем британскому парламентарию Рори Стюарту: в основе демократии лежат идеи равенства, свободы, уважения к правам и достоинству человека, праву голоса в принятии решений, которые затрагивают его жизнь.
Независимо от частной позиции по отношению к иммигрантам, данный подход находит отражение в статистических работах. Например, Е. Щербакова предлагает опираться на данные о стране рождения, а не об актуальном гражданстве, которое может меняться на протяжении жизни [6]. Законодательство ФРГ оперирует категорией «люди с миграционными корнями» (Ме^Леп тй Migratюnshmtergmnd), к которым относятся «все иммигрировавшие на современную территорию ФРГ после 1949 года, а также все родившиеся в Германии иностранцы и все родившиеся в Германии как граждане Германии, если один из родителей является иммигрировавшим или иностранцем» [7]. Благодаря введению данной категории появляется возможность отразить в статистических данных такую группу населения, как поздние переселенцы (российских немцев из бывших республик Советского Союза) и их семьи, в том числе второе поколение иммигрантов, которое родилось уже в период проживания родителей на территории Германии, и даже третье, если рассматривать как будущих родителей тех, кто иммигрировал на территорию Германии в возрасте до 10 лет.
Российские немцы, репатриировавшиеся по приглашению руководства Германии после распада Советского Союза, столкнулись с типичными для многих иммигрантов проблемами, несмотря на то, что их принадлежность к немецкому народу была не только причиной пригласить их вернуться и предоставить привилегированные условия при иммиграции, но и поводом полагать, что адаптация пройдет с гораздо меньшими сложностями, чем в других случаях. Тем не менее, поздние переселенцы были социализированы в Советском Союзе, следовательно, были незнакомы с правовой культурой немецкого общества. Они не могли участвовать в постепенной демократизации немецкого общества (по крайней мере, Западной Германии), в которое были внедрены демократические институты и велась напряженная рефлексия тоталитарного прошлого. Наконец,
в силу информационной изоляции граждан СССР, дополнительно усиленной изоляцией российских немцев, например, депортированных в аграрные районы Казахстана, переселенцы нередко были незнакомы даже со знаковыми событиями послевоенной жизни Германии [2]. Схожие проблемы существовали и для второй категории русскоязычных в Германии, которые могли иммигрировать на льготных условиях, - евреев из республик Советского Союза. От российских немцев их прежде всего отличало отсутствие поддерживаемой на государственном уровне мотивации интегрироваться в немецкое общество, во-вторых, как группа населения евреи были в большей степени интегрированы в русскоязычное культурное пространство.
Практически сразу же после начала иммиграции в ФРГ появились русскоязычные газеты и журналы, которые создавали необходимую информационную среду: распространяли сведения о правах переселенцев и представителей еврейской общины, давали юридические и практические советы, сообщали новости о событиях на территории бывшего Советского Союза. За прошедшие двадцать лет потребности русскоязычной аудитории на территории ФРГ изменились: вместо обзора способов получения бесплатной медицинской помощи пресса стала уделять внимание юридическим аспектам приобретения дома, а в среднем около 30 % новостной информации составляют тексты, освещающие события и актуальные проблемы Германии. В отличие от турецкоязычных СМИ, которые немецкие исследователи и журналисты критикуют за выраженный негативизм в освещении жизни Германии, русскоязычные медиа универсального характера сохраняют нейтральный тон как в подаче информации, так и в выборке информационных поводов.
Анализ ведущих русскоязычных СМИ Германии показывает, что в целом они соответствуют требованиям, которые выдвигают представители плюралистичного подхода к этническим СМИ (например, немецкие ученые Райнер Гайслер и Хорст Пётткер). Данный подход подразумевает, что иммигрантские медиа должны освещать события страны проживания, тем самым включая иммигрантов или этнокультурные меньшинства в информационное пространство принимающего общества. В таком случае они будут выполнять не только информирующую, но и интегрирующую функцию. С точки зрения медиаисследований в целом, плюралистичный подход к этническим СМИ является частью большого пласта исследований повестки дня. В данном требовании речь идет о совпадении повестки дня этнических и мейнстрим-медиа или о взаимопроникновении двух повесток [8]. Несмотря на то, что теория повестки дня, теория фрейминга и теория прайминга могут быть отнесены к одной группе когнитивных медиа-теорий, для нашего исследования важны некоторые различия, существующие между ними.
Исследования аксиологии журналистики, а также социолингвистические работы говорят о национальной картине мира, которая отражается в речи, в том числе, в медиатекстах. В данном случае речь идет не о наборе наиболее значимых тем, которые составляют реальную или медийную повестки дня, а о способах прочтения информации, знания о мире. Широко изученные стереотипы в массмедиа являются лишь одним ярко выраженным примером того, как человек использует «социальные шаблоны» [3] для «адаптации к окружающей среде» [11]. Более широким понятием выступает когнитивная схема, «это алгоритм (социальный шаблон) отнесения конкретного объекта (события, субъекта, ситуации, проблемы) к специфической категории объектов (событий, субъектов, ситуаций, проблем) с приписыванием ему соответствующих категориальных свойств» [3. С. 70]. Человек истолковывает поступающую к нему информацию с учетом прошлого опыта, используя при этом «коллективную историю и традицию» [10]. Привычные схемы интерпретации помогают индивиду каталогизировать и оперировать знанием, которое предоставляет медиа о постоянно изменяющемся мире. «Доступность конкретного концепта (т. е. легкость извлечения из долговременной памяти) зависит <...> от числа и силы связей с другими концептами» [3. С. 66]. Связь данных схем с «коллективной историей» позволяет предположить, что особенности восприятия социально значимой информации, распространяемой журналистами, будут, в том числе, определяться личной историей человека, его «миграционными корнями», традициями общества, в котором происходила социализация. В случае целенаправленного прайминга новые знания должны быть встроены в схемы, которые позволяют увеличить доступность нужного актору концепта или уменьшить вероятность использования нежелательной смысловой категории. «Увеличивая доступность концепта, категории или когнитивной схемы, прайминг, с одной стороны, влияет на восприятие и интерпретацию новых стимулов, на ход рассуждений и принятие решений, а с другой -провоцирует «пристрастное воспоминание« накопленной информации» [3. С. 66].
При анализе медиаэффектов индивидуальные характеристики аудитории принято рассматривать как ограничивающие медиавоздействие. Добавим, что индивидуальные характеристики аудитории определяют выбор медиапродукта: знакомство с новостями и проблемами страны проживания становится более комфортным благодаря не только родному языку, но и соответствующей системе ценностей. Оперирование привычными схемами оценки облегчает восприятие незнакомой информации, хотя, возможно, замедляет процесс интеграции в принимающее общество, в котором социально приемлемыми или устойчивыми для медийного освещения являются другие когнитивные схемы. Кроме того, журналисты иммигрантских медиа в некоторых случаях входят в число иммигрантов, которые существуют внутри «иммигрантского сектора»: работа в иммигрантских медиа позволяет им отказаться от поиска работодателя в принимающем обществе. Уровень интеграции журналистов иммигрантских СМИ является одним из факторов, влияющим на закрепление в иммигрантских медиа схем оценок, которые укоренены в традициях и коллективном опыте страны исхода, а не страны проживания.
«Поступающая через массмедиа информация стимулирует понятия, мысли или знания, приобретенные в прошлом и имеющие отношение к содержанию новой информации» [1. С. 114-115]. Как мы упомянули выше, российские немцы, иммигрировавшие в Германию, прошли социализацию в советском обществе. Таким образом, поступающая информация о современном немецком обществе оформляется через когнитивные схемы журналистов, которые создают тексты для русскоязычных СМИ (в большинстве своем также иммигрантов), а затем воспринимается с помощью когнитивных схем русскоязычных иммигрантов. Понятие прайминга, как правило, используется для анализа организованных кампаний: это технология, которая позволяет изменять стандарты, на которых люди выстраивают собственные политические оценки [3]. В случае иммигрантских СМИ информация о принимающем обществе, в том числе о его политической жизни, подвергается фреймингу, который обусловлен самой коммуникативной ситуацией: люди, социализированные в одном обществе, получают информацию о другом обществе на своем языке. Анализ фреймов как когнитивных схем позволяет объяснять, как индивид усваивает не выводы, но критерии для оценок и суждений, которые передаются через медиа [3].
Исследования критериев отбора новостей показывают, что значительная часть событий, которые освещают журналисты, не являются новой информацией: так как одним из критериев выборки является значимость для аудитории, журналисты отслеживают продолжающиеся темы, которые уже вызвали внимание аудитории. Схожий механизм неготовности человеческой психики к усвоению больших объемов абсолютно новой информации лежит и в основе использования журналистами «фреймов в коммуникации» [4], которые позволяют читателю понять, как именно нужно воспринимать поступившую информацию, с чем необходимо ее связывать в памяти. Особое значение приобретают фреймы, содержащиеся в заголовках, так как в данном случае функция фрейма совпадает с функцией элемента медиатекста. Заголовок пишется журналистом не только, чтобы привлечь внимание аудитории: это первый источник сведений для читателя о том, как нужно трактовать дальнейший текст, как его каталогизировать и какие схемы восприятия могут быть задействованы. Таким образом, необходимо понять, какие схемы для оценки присутствуют в заголовках текстов русскоязычных медиа Германии, в которых освещается жизнь принимающего общества. Для этого мы проанализируем имеющиеся в заголовках прецедентные феномены, которые являются одним из наиболее распространенных элементов «фрейма в коммуникации». «Под ними понимаются имеющие вербальное выражение единицы, известные значительной части представителей лингвокультурного сообщества, актуальные в когнитивном (познавательном и эмоциональном) плане, обращение к которым обнаруживается в речи представителей того или иного лингвокультурного сообщества» [5. С. 352].
В настоящей статье мы обращаемся к результатам анализа заголовков текстов в двух еженедельных русскоязычных газетах, выходящих в современной Германии, - «Русская Германия» и «Европа Экспресс». Данные издания были выбраны, так как они распространяются на территории всей Германии, не адресованы исключительно российским немцам или евреям-иммигрантам из Советского Союза и входят в крупные медиахолдинги.
Как мы говорили выше, в плюралистической модели значимой является интеграция иммигрантов в демократические механизмы и систему ценностей, в основе которой лежит стремление обеспечить соблюдение прав человека в пределах взаимоуважительного сосуществования. В связи с этим мы ограничиваем эмпирическую базу статьями о внутриполитической жизни Германии. К ним мы относим сообщения о выборах, о назначениях и отставках в истеблишменте, о процессах приятия решений, которые влияют на жизнь страны в целом (например, экологическая политика или реформа налогообложения), о радикальных движениях.
Результаты анализа прецедентных феноменов (ПФ) в заголовках приведены в табл. 1. Мы разделили заголовки на три группы по принадлежности к языковой культуре. Первую группу составили заголовки, в которых использован прецедентный феномен, источником которого выступает прецедентный текст общеевропейской культуры. Примером могут служить заголовки «Тайное становится явным» [16] (источником которого выступает Евангелие от Марка), «Синдром президентского иммунодефицита» [19], «Дать «зеленому сердцу» новую жизнь» [14] или «Огонь для поражения» [15]. Кроме того, в эту группу были включены заголовки, в которых языковая игра не основана на прецедентных феноменах («Ревизия грехов» [12]), или в которых она отсутствует («Шоу в Дюссельдорфе: детали и подробности» [12]).
Во вторую группу включены заголовки, содержащие прецедентные феномены, источником которых выступает прецедентный текст российской культуры (в принципе, речь идет о русскоязычной культуре, но нам необходимо разделять языковую и историко-культурную принадлежность, чтобы избежать включения в эту группу, например, цитат из переведенных европейских романов). Примерами таких заголовков могут служить «Осторожно, двери открываются!» [12], «И пойдет внук на “внучку”...» [22], «Старые песни о пенсии» [16].
Сложность в различении между первой и второй группой заключается в том, что и в немецком, и в русском языке есть идентичные выражения, которые при этом нередко воспринимаются как «народные». Таким образом, заголовки «Седина в бороду» [18] или «Дело в шлеме» [17] могут быть отнесены к первой группе. Напротив, заголовок «Цыплят - по осени, народ - по весне» [13] включен нами во вторую группу, так как одним из основных признаков прецедентного феномена является его широкая известность членам лингвокультурной группы. В немецком языке аналог выражения «цыплят по осени считают» переводится дословно как «не хвали день с вечера», что не позволило бы немецкоязычному журналисту создать заголовок к тексту об органиПроцентное соотношение источников прецедентных феноменов в заголовках журналистских сообщений о внутренней политике Германии
Тексты о внутренней политике в «Русской Германии» Прочие тексты в «Русской Германии» Тексты о внутренней политике в «Europa Express» Прочие тексты в «Europa Express»
Заголовки без языковой игры или с языковой игрой, основанной на общеевропейских ПФ 15 64 9 49
Заголовки с языковой игрой, основанной на ПФ из российской культуры 2 6 S 3
Заголовки с языковой игрой, основанной на ПФ, которые видоизменены в российской культуре 0 0 4 4
Итого 17 70 21 56
зации переписи населения с использованием данного выражения.
Отдельно мы анализировали заголовки, в которых прецедентные феномены общеевропейское происхождение, но отсылают к конкретным событиям или историческим периодам российской истории («“Черный день” аналогового вещания» [21]) или включают в себя понятия, значение которых в российской культуре принято считать отличным от европейской («Налог на добрую волю» [20]).
В табл. показано процентное соотношение количества заголовков каждой группы отдельно к общему числу текстов в информационноаналитических жанрах о внутренней политике и к общему числу текстов в информационноаналитических жанрах на другие темы. Таким образом, мы получили возможность сравнить, отличается ли частота использования российских прецедентных феноменов в текстах, посвященных внутренней политике Германии, от частоты обращения журналистов к российским прецедентным текстам при подготовке статей в других тематических областях.
Мы видим, что в «Europa Express» в выбранной нами для подробного изучения группе статей о внутренней политике процент заголовков с языковой игрой, основанной на использовании прецедентных феноменов из российской культуры значительно выше, чем в группе текстов на другие темы: 38,1 % против 5,4 %. Для «Русской Германии» мы полагаем количество текстов с заголовками второй группы достаточно низким, чтобы делать обобщающие выводы, но и здесь мы можем заметить, что в процентном соотношении авторы текстов о внутренней политике Германии используют прецедентные тексты российской культуры чаще, чем при написании текстов на другие темы.
Разница в соотношениях между двумя газетами может быть объяснена тем, что в «Europa Express» авторы чаще, чем авторы «Русской Германии», используют заголовки, содержащие элементы языковой игры. Предположительно, чем выше в иммигрантской прессе процент заголовков, языковая игра в которых основана на прецедентных феноменах, тем большую их часть будут составлять заголовки, источником которых будут служить прецедентные тексты той культуры, в которой иммигранты были социализированы.
Среди изданий, выходящих на русском языке в современной Германии, есть газеты, которые отвечают требованиям плюралистического подхода к этническим медиа. Примерно в трети текстов в информационно-аналитических жанрах журналисты освещают события Германии. В заголовочных комплексах как сильной позиции медиатекста журналисты обращаются к приемам языковой игры, используя в том числе прецедентные тексты российской культуры в качестве источника. В текстах о внутренней политике Германии большинство заголовков газеты «Europa Express» имеют российское происхождение. Первичная оценка, предлагаемая читателю, принадлежит другому лингвокультурному полю, что может оказывать влияние на оценку аудиторией процесса принятия решений в политической жизни Германии.
Список литературы
Migrationshintergrund2010220117004.pdf?______
blob=publicationFile
Список источников
Вестник Челябинского государственного университета. 2013. № 22 (313). Филология. Искусствоведение. Вып. 81. С. 179-182.
С. А. Снашков
ПРАВОВАЯ КУЛЬТУРА КАК ФАКТОР ИНФОРМАЦИОННОЙ БЕЗОПАСНОСТИ
Рассматривается правовая культура общества и личности как важнейший фактор информационной безопасности. При описании механизма влияния правовой культуры на информационную безопасность личности и общества делается акцент на процессах саморегуляции, позволяющих актуализировать процессы защиты информации, включая деятельность средств массовой информации.
Общество будущего будет носить антропогенный характер, то есть будет ориентировано на потребности и интересы человека, зависеть от его особенностей и специфики восприятия окружающего мира. Для формирования и развития этой антропогенной цивилизации, необходимо формирование и развитие нового мышления, отличающегося глобальным характером, опирающегося на новую систему ценностей, в основе которой - иные представления о человеке и иные представления о его предназначении. Антропогенная цивилизация формируется как информационная, полностью зависящая от возможностей переработки и использования информации и информационных продуктов как основной ценности общественных отношений, экономической структуры и духовной жизни человечества. Не только количественные изменения лежат в основе развития информационного общества - предтечи информационной / антропогенной цивилизации. Изменяется образ жизни людей, их нравы и социальное поведение, культура, формы регулирования разных отношений, возникающих в процессе развития общественных структур.
Такие процессы, происходящие и в российском обществе, вызывают к жизни ряд проблемных ситуаций, решение которых зависит от объединения усилий различных областей знаний и отношений: гуманитарные знания формируют ту необходимую базу, которая способствует пониманию происходящего, осознанному использованию и пополнению знаний, становящихся важнейшим фактором социально-экономической, культурной и духовной жизни любого государства.
В числе проблем данного плана - усиление и постоянное возрастание влияния на общество средств массовой информации, в связи с чем возникает угроза многим сферам частной жизни в результате проникновения в частную жизнь граждан или организаций; преобладание некачественной информации над качественной, соответственно неполезной / бесполезной информации над полезной; нарастание количества вредной информации, поступающей