Эвакуация населения из Сталинграда в Сибирский тыл в годы Великой Отечественной войны (1942 год)

УДК 94 (47) 084.8

DOI 10.23951/1609-624^2018-3-174-185

ЭВАКУАЦИЯ НАСЕЛЕНИЯ ИЗ СТАЛИНГРАДА В СИБИРСКИЙ ТЫЛ В ГОДЫ ВЕЛИКОЙ ОТЕЧЕСТВЕННОЙ ВОЙНЫ (1942 ГОД)

Л. И. Снегирева

Томский государственный педагогический университет, Томск

Делается попытка внести посильный вклад в изучение важнейшей составляющей проблемы эвакуации гражданского населения - эвакуации населения из Сталинграда и размещения прибывших сталинградцев на Сибирской земле. Показаны особенности, сложности положения города Сталинграда, ставшего в силу своего географического, экономического положения, наличия развитого речного и железнодорожного транспорта центром эвакуационных процессов на юге страны. Анализируются причины запоздалого развертывания массовой эвакуации в городе, вывоза квалифицированных кадров и их семей, пути решения сложнейших проблем, связанных с расселением прибывших из Сталинграда на Сибирской земле.

Победа в Великой Отечественной войне, достигнутая ценой миллионов жертв и неисчислимых страданий, навсегда останется в памяти народа. В контексте важнейших событий XXI в. она занимает особое место как чрезвычайно яркое и в высшей степени убедительное подтверждение неодолимости народа, борющегося за свободу и независимость.

В истории драмы и подвига, какой была война, еще немало слабоизученных и дискуссионных проблем. Одной из них является проблема эвакуации населения из Сталинграда. Она была составной частью проблемы эвакуации производительных сил страны, важнейшей составляющей перестройки народного хозяйства в условиях войны, без чего невозможна была бы Победа. Изучение этого аспекта общей большой проблемы эвакуации населения представляет научный интерес, имеет важное теоретическое значение, ибо раскрывает одну из составных частей всемирно-исторического подвига советского народа в войне, позволяет глубже понять лишения и трудности, которые ему пришлось пережить. Проблема эта имеет ярко выраженный социально-политический и морально-нравственный аспект.

В годы войны Сталинград стал символом страданий, боли и величайшего мужества. Интерес исследователей к Сталинграду и сегодня не ослабевает. Одной из самых спорных проблем за всю историю послевоенного освещения сталинградской эпопеи является проблема эвакуации гражданского населения. Эти споры то затихают на какое-то время, то разгораются с новой силой.

В литературе советского периода акцент делался на то, что жители сами не захотели покидать город, так как верили, что Сталинград не будет сдан противнику, и стремились оказать максимальную

помощь фронту [1, с. 388-389]. Считалось, что массовая эвакуация гражданского населения отрицательно повлияет на моральное состояние войск, обороняющих город.

В отечественной и зарубежной литературе публицистического характера существует версия, что Сталин, чтобы не подорвать свой престиж и не вызвать панику, запретил эвакуацию жителей из города. Эвакуация населения целенаправленно не проводилась, а началась стихийно после жесточайших бомбардировок города, начавшихся с 23 августа 1942 г. [2]1.

Многие российские историки сегодня рассматривают эвакуацию населения из Сталинграда более объективно, считая, что подход, при котором эвакуация из Сталинграда оценивается через личность Сталина, слишком упрощает ситуацию. По их мнению, существовали вполне определенные причины, по которым было невозможно провести своевременно полномасштабную эвакуацию жителей города [3, с. 41-46].

Потерпев поражение под Москвой, немецкое командование решило наступать на Сталинград и Кавказ. Германии нужны были нефтепродукты, а захват Сталинграда с его заводами-гигантами: Сталинградским тракторным (СТЗ), «Баррикады», «Красный Октябрь», по планам немецкого командования, с учетом захвата промышленных центров на западе мог серьезно ослабить промышленную базу СССР. Захватив Сталинград, немецкое командование могло бы начать новое наступление на Москву.

В эвакуации населения из Сталинграда принято выделять два периода, каждый из которых имел свои хронологические рамки и особенности. Первый - июнь 1941 г. - июль 1942 г. - принятие городом эвакуированного населения, заводов, скота, материальных ценностей, эвакуированных из прифронтовых районов страны. Второй - с июля - августа 1942 г. - эвакуация из самого г. Сталинграда. Всеми эвакуационными процессами руководил Сталинградский городской комитет обороны (СГКО) во главе с первым секретарем обкома ВКП(б) А. С. Чуяновым [4, с. 53].

К началу войны население Сталинграда составляло 445 тыс. человек. К зиме 1941/42 г. в Сталинградскую область по эвакуации прибыл 71 детдом (10 тыс. человек) и Всесоюзный пионерский лагерь «Артек». Детей, эвакуированных с семьями, насчитывалось от 30 до 50 тыс. Эвакуированные наспех, а иногда просто бежавшие из-под вражеского огня дети и взрослые нуждались во всем. За 25 дней июля 1941 г. через Сталинградский эвакопункт проследовало 125 эшелонов с эвакуированными. В районах области было расселено 62 971 человек. На оказание им помощи было выделено 482 538 руб. [1, с. 390]. С конца июля 1941 г. по март 1942 г. через Сталинградский эвакопункт проследовала 441 тыс. человек, в том числе 45 тыс. ленинградцев. С 8 июня 1942 г. в Сталинградскую область было эвакуировано еще 9 тыс. человек из Смоленской области. Все они были размещены в пределах области [5]. С фронтов ежедневно прибывало 3-5 тыс. раненых. К началу битвы в регионе находилось 96 эвакогоспиталей. Сталинград принял кадры и оборудование 32 эвакуированных предприятий из прифронтовой полосы (Харьковского тракторного, Мариупольского металлургического, Николаевского судостроительного и др.). Часть оборудования и кадры были задействованы на предприятиях города. Город был переполнен людьми, ранеными, машинами с различными грузами. Скученность в городе превзошла все допустимые пределы, что впоследствии серьезно затруднило эвакуацию [6, с. 124].

В городе к началу обороны оставалось 400 тыс. жителей. На предприятиях, в строительных трестах, институтах, учреждениях создавались боевые штабы, которые помогали эвакуировать население города. Штабы направляли коммунистов и комсомольцев, чтобы в условиях осажденного города собрать людей у пунктов переправы, которые были созданы в каждом районе Сталинграда. В первую очередь эвакуировали прибывших из прифронтовой полосы, заводы с персоналом, оборудование, сельхозтехнику, скот. Большой поток эвакуирующихся составляли раненые, так как госпитали располагались на левом берегу Волги.

Индустриальный Сталинград трудился напряженно. Индустрия Сталинграда - металл, танки Т-34, пушки, минометы, включая «катюши», снаряды и 150-тысячный коллектив рабочих и инженерно-технических работников. Это было могучим арсеналом Красной армии. Дыхание заводов Сталинграда ощущал весь фронт. Еще до войны тракторозаводцы осваивали производство танка Т-34, а также дизельного мотора В-2. За два месяца войны тракторозаводцы освоили серийный выпуск мотора. К концу 1941 г. завод утроил по сравнению с июнем 1941 г. выпуск танков (выпускал 42 танка в сутки). На историческом параде в Москве 7 ноября 1941 г. шли сталинградские танки. В первом квартале 1942 года СТЗ производил 34 % всех выпускаемых танков в стране. С февраля 1942 г. план выпуска Т-34 был удвоен. 8 февраля 1942 г. за образцовое выполнение задания правительства по производству танков СТЗ был награжден орденом Ленина [9]. Только за 20 дней августа 1942 г., выполняя специальное задание СГКО, тракторный завод дал 240 танков Т-34. За июль - август 1942 г. Сталинград дал фронту 4 800 танков, орудий и крупных минометов, 4 800 стволов, вводимых в действие тут же, на полях Сталинградской битвы, помогая

советским войскам отбивать наступление противника [1, с. 392-393].

ЦК ВКП(б) уделял Сталинграду и Сталинградскому фронту большое внимание. Для непосредственного руководства промышленностью и транспортом в город были направлены наркомы и заместители наркомов, а для военного руководства представители Ставки Верховного главнокомандования. Работой Волжского флота руководил нарком речного транспорта З. А. Шашков. На железнодорожном узле действовала оперативная группа ГКПС, возглавляемая заместителем наркома НКПС С. И. Багаевым. На заводе «Красный Октябрь» находился заместитель наркома черной металлургии

A. Г. Шереметьев, на заводе «Баррикады» - заместитель наркома оборонной промышленности

B. Г. Костыгов, на тракторном - замнаркома танковой промышленности А. А. Горегляд. В помощь по эвакуации сельских районов прибыл заместитель заведующего сельхозотделом ЦК ВКП(б) А. И. Козлов. 12 августа 1942 г. в Сталинград прибыли член ГКО, секретарь ЦК ВКП(б) Г. М. Маленков и представитель Ставки генерал-полковник А. М. Василевский [1, с. 393]. 18 августа 1942 г. ГКО направил в город зампредседателя СНК СССР, наркома танковой промышленности В. А. Малышева в качестве уполномоченного ГКО для обеспечения бесперебойной работы военных предприятий Сталинграда [10, с. 61]. Партийные и советские руководители Сталинграда твердо выполняли все правительственные указания [8].

Более активно эвакуационные процессы, связанные с вывозом кадров, оборудования основных предприятий и массовой эвакуацией населения, начались в Сталинграде с опозданием, уже в ходе широких боевых действий на Волге и Дону. Единой эвакуационной политики по Сталинграду выработано не было, так как первые месяцы войны привели к массовому отступлению Красной армии и быстрому продвижению противника. Решения принимались как центральными, так и местными органами власти и Военными советами 62-й и 64-й армий, ибо вывоз населения из зоны боевых действий был одной из важнейших обязанностей начальников тыла, фронтов и армий [11, с. 30, 55]. В связи с возрастанием угрозы Сталинграду 13 июля 1942 г. ГКО принял постановление № 313 «О строительстве паромных переправ и причалов через р. Волгу», обязав директоров ряда заводов (СТЗ, завода № 22, 264, 9, лесозавода «Нефте-сбыта» и др.) немедленно приступить к строительству причалов по правому и левому берегам р. Волги максимальной грузоподъемностью 60 тонн, закончив работы к 25 июля 1942 г. [4, с. 374]. По постановлению ГКО за № 2072сс от 21 июля 1942 г. «Об эвакуации завода № 91 Наркомата химической

промышленности» (завода им. Кирова) началась эвакуация (первой очереди) рабочих, ИТР, служащих с членами их семей, основного оборудования, материалов, готовой продукции через станцию Владимирская пристань с назначением в Западную Сибирь, в г. Кемерово Новосибирской области на завод № 510. Для этого было выделено 77 крытых вагонов, 218 платформ и 164 цистерны. Часть оборудования и материалов эвакуировалась на заводы Урала [12, с. 527]. В соответствии с указанием председателя Комиссии по эвакуации СНК СССР Н. М. Шверника 15 августа 1942 г. бюро Сталинградского обкома ВКП(б) совместно с облисполкомом приняло постановление «О частичной эвакуации населения г. Сталинграда», согласно которому из города в Куйбышевскую область (в Ульяновский и Сызранский районы) вывозились 15 тыс. неработающих женщин с детьми, а 8-10 тыс. размещались в заволжских районах. Ответственность за эвакуацию была возложена на зампредседателя облисполкома А. М. Полякова. В счет указанного контингента были эвакуированы красноармейские семьи, семьи начсостава, семьи рабочих, служащих, партийно-советских работников, не работающих на предприятиях и в учреждениях [4, с. 445].

На следующий день было принято постановление «Об эвакуации гражданского населения из районов боевых действий Красной Армии». В пункте первом этого документа говорилось: «На основании постановления Военного совета 62-й армии до 22 августа с. г. эвакуировать все гражданское население из населенных пунктов районов боевых действий в полосе от станицы Паншино, Дмитриевки, Мариновки, Ср.-Царицынского, Н.-Царицынского и левого берега Дона». В соответствии с распоряжением СНК РСФСР 18 августа обком ВКП(б) совместно с облисполкомом приняли постановление «Об эвакуации детских домов за пределы Сталинградской области» [13, с. 141]. По мнению исследователя А. В. Исаева, эвакуация из Сталинграда в августе 1942 г. велась низкими темпами, так как советское государство, видимо, считало себя в состоянии удержать ситуацию под контролем. В течение июля и 20 дней августа из 400 тыс. населения города было эвакуировано около 100 тыс. человек. Основная масса жителей все еще оставалась в Сталинграде [3, с. 43; 13, с. 141].

Немецкое командование, пытаясь взять Сталинград во чтобы то ни стало, 23 августа 1942 г. в 16 ч 18 мин силами воздушного флота Люфтваффе под командованием генерал-полковника В. Рихтгофена начало массированную бомбардировку Сталинграда. В течение дня было произведено 2 тыс. самолетовылетов. Сотни самолетов, совершая один заход за другим, планомерно уничтожали жилые кварталы. В этот день (по подсчетам советского командования) погибло более 40 тыс. мирных жителей. «Го -род напоминал кромешный ад. Пламя пожаров поднималось на несколько сот метров. Тучи дыма и пыли резали глаза. Здания рушились, падали стены, коробилось железо», - вспоминал генерал-полковник А. Родимцев [14]. «Многое пришлось пережить в минувшую войну, - вспоминал маршал А. Еременко, - но то, что мы увидели 23 августа 1942 г. в Сталинграде, поразило как тяжелый кошмар» [14].

Вражеская авиация совершала непрерывные бомбежки с 23 по 29 августа. 23 августа была перерезана единственная оставшаяся в руках защитников города железнодорожная ветка по направлению к Фролово. Возможность эвакуации осталась только через Волгу. В горящем Сталинграде городским органам власти удалось избежать массовой паники и взять ситуацию под свой контроль. В каждом районе были созданы чрезвычайные комиссии во главе с секретарями райкомов ВКП(б), организованы дружины по спасению раненых и детей, по эвакуации населения [3, с. 43]. Самоотверженно действовали по оказанию первой помощи пострадавшему населению рабочие отряды, медико-санитарные взводы, пожарные команды [15, с. 46].

Необходимо отметить, что если до 23 августа эвакуация населения шла по плану и переправы более-менее справлялись с нагрузкой, то после этой даты обстановка резко изменилась. Город и имеющиеся переправы нещадно бомбили, строительство необходимых переправ и причалов по постановлению Сталинградского городского комитета обороны от 13 июля 1942 г. не было завершено в срок, в сложившихся условиях новые строить не успевали. Огонь пожирал квартал за кварталом. Улицы центра города и Ворошиловградско-го района, идущие к Волге, представляли собой огненные коридоры. Сплошь горел берег Волги. Переправа людей на левый берег Волги производилась судами Сталинградского речного флота и Волжской военной флотилии. С 23-24 августа, после того как все причалы были уничтожены противником ударами с воздуха, переправа осуществлялась катерами и баркасами. Население выводилось к берегу небольшими группами, укрывалось в 100-200 м от берега в щелях, блиндажах, водосточных трубах. Когда ослабевал налет вражеской авиации, быстро производилась загрузка транспорта [3, с. 43-44].

Тяжелые воспоминания об эвакуации из Сталинграда остались у старейшего работника барнаульского завода «Трансмаш» Н. Л. Вегер: «На Сталинградский тракторный завод мы были эвакуированы из Харькова. За две недели до бомбежки города нас погрузили в эшелон. От завода до города (расстояние 28 км) ехали две недели. Две недели ждали переправы. А когда половину состава погрузили на паром, началась бомбежка. Бомбы упали за километр от нас, попав в танкер, который взорвался. Загорелась Волга. Пламя, поднимавшееся над водой на несколько метров, шипящее и булькающее, прошло мимо... Вторую часть эшелона немцы разбомбили. Нас эвакуировали в Барнаул.» [17]. Подобная участь постигла и пароход «Иосиф Сталин» с эвакуированными жителями города. Из находящихся на корабле 1 200 человек спаслось вплавь всего около 150 [18, с. 152]. В дальнейшем, чтобы избежать тяжелых потерь от вражеской авиации, эвакуация из города проводилась ночью [3, с. 42].

С 23 августа 1942 г., когда противник подошел к заводскому поселку, для коллектива СТЗ наступили самые тяжелые дни. Но еще и в сентябре коллектив тракторного завода дал защитникам Сталинграда свыше 200 танков, 150 тракторов и другую продукцию [10]. 29 сентября 1942 г. после ожесточенной бомбежки завод вышел из строя. В этот день директор СТЗ К. А. Задорожный отдал коллективу приказ эвакуироваться на левый берег Волги и получить направления на новые предприятия. Ценой огромных усилий и жертв удалось эвакуировать на левый берег Волги 23 019 ИТР, рабочих, служащих и членов их семей [8, с. 242-243]. Эвакуировались они на Урал и в Западную Сибирь: в Новосибирскую область, на Алтай, на вновь создаваемые заводы № 77 («Трансмаш»); завод № 17 в Барнауле, Алтайский тракторный в Рубцовске, на заводы в Новосибирске, в том числе машиностроительный в Юрге, на заводы танкопрома в Омске и др. [19, л. 1-2 об.; 20, л. 48-51].

Оставшееся население продолжало укрываться в подвалах и бомбоубежищах даже во время оккупации большей части города войсками вермахта [3, с. 44].

По мнению исследователей М. В. Скворцова, Е. Синявской и др., основные причины, по которым эвакуация населения из Сталинграда не была проведена своевременно и полномасштабно, заключались в загруженности переправ, переоценке собственных сил, недооценке постройки дополнительного числа переправ по постановлению СГКО от 13 июля 1942 г. и быстром продвижении противника к Сталинграду. Не Сталин препятствовал эвакуации мирного населения, а тяжелая военная обстановка, сложившаяся в городе в конце августа 1942 г. Жители оказались заложниками этой ситуации [3, с. 44-45; 17, 18]. В связи со сложившейся тяжелой обстановкой в Сталинграде, необходимостью срочной эвакуации населения, заводских кадров и их семей, в том числе и тракторного, производящего танки Т-34 и дизели, правительство поставило задачу ускорить строительство и ввод в строй завода «С-10» («Трансмаш») танкопрома в Барнауле, завода № 17, Алтайского тракторного завода, которым предстояло выпускать продукцию для фронта. 16 июля 1942 г. ГКО принял постановление № 2059-сс, которым обязал Алтайский крайком ВКП(б) и крайисполком разместить в Барнауле 5 тыс. ИТР, квалифицированных рабочих с семьями, прибывающих в город по эвакуации из блокадного Ленинграда и героического Сталинграда [23, л. 72; 24, л. 53].

ИТР, рабочие Ленинграда с семьями начали прибывать со второй половины июля 1942 г. На завод «С-10» («Трансмаш») в Барнауле на 30 июля

В сентябре 1942 г. через Новосибирский эвакопункт прошло еще четыре эшелона из Сталинграда, в которых находилось 5 936 человек, в том числе 3 866 взрослых (65,1 %) и 2 070 (34,9 %) детей. Из прибывших 3 070 человек (1 020 взрослых) и 2 050 детей были направлены также на Алтай, а остальные - в Красноярский край [25]. В октябре из Сталинграда через Новосибирский эвакуационный пункт в Западную Сибирь прибыло 16 эшелонов (7 503 человека), из них 5 757 (76,7 %) взрослых и 1 746 (23,3 %) детей. Большая часть прибывших - 4 966 человек (3 666 взрослых и 1 300 детей) были размещены в г. Новосибирске и Новосибирской области, 2 171 человек (1 775 взрослых и 396 детей) - в Алтайском крае, а остальных принял Красноярский край [25, л. 49-50].

Эшелоны из Сталинграда прибывали в Западную Сибирь и в ноябре - декабре 1942 г. Через Новосибирский эвакопункт в эти месяцы прошли пять специальных эшелонов, в которых прибыло 2 793 человека (1 977 взрослых и 816 детей) [25, л. 50-51]. В докладной записке начальника Новосибирского эвакопункта Половинкина в облисполком «О работе пункта с 1 июня 1942 г. по 15 марта

В связи с предстоящим прибытием в край, и в первую очередь в Барнаул, большого числа специалистов и их семей местные органы власти принимали экстренные меры по их размещению. Алтайский крайком ВКП(б) и крайисполком, рассматривая 22 июля 1941 г. вопрос «О размещении в городе Барнауле прибывающих на завод «С-10» ИТР, рабочих, служащих и их семей», совместным решением № 169 передали под заселение прибывающих целый ряд помещений (склад «Заготзерно», отделение Дома колхозников, железнодорожный

клуб, клубы кожзавода, вагоноремонтного и маслозаводов, которые срочно переоборудовались под жилье. Одновременно вновь активизировалась работа по выселению из города ряда организаций и жителей, не связанных с работой на оборонных заводах и транспорте [23, л. 73]. 3 августа 1942 г., рассматривая этот вопрос, исполком Барнаульского городского совета наметил конкретные меры по встрече и размещению прибывающего населения [27, л. 147]. Для оказания практической помощи по расселению людей была создана тройка из ответственных работников, которая занималась изысканием площади для расселения прибывающих и обеспечения их транспортом, организовано 10 перевалочных баз на 3 тыс. человек (в подвале Меланжевого комбината, в железнодорожном клубе, в школе № 29, в РУ, в Доме колхозника и др.). На всех перевалочных пунктах организовано горячее питание [23, л. 74].

В связи с увеличением населения в городе и большими трудностями расселения людей горисполком обязал председателей горисполкомов прекратить всякую прописку людей в районах города, за исключением инвалидов войны, вышедших из госпиталей, и семей, едущих в Барнаул по месту работы главы семьи из прифронтовой полосы. Вся выявленная жилплощадь передавалась заводу «С-10» [28, л. 278]. Было организовано круглосуточное дежурство по встрече прибывающих на вокзале и на заводе. По прибытии эшелонов устанавливалось количество прибывших людей. Их собирали в одном месте, чтобы организованно кормить и размещать. Горячая пища отпускалась три раза в день. Пункты питания первоначально были расположены на расстоянии 3-4 км от заводской столовой. Позже были предприняты меры по организации перевозки горячей пищи на места [24, л. 52].

Архивные документы свидетельствуют о том, что в ходе проводимой работы было много трудностей и недостатков. Слабой была помощь заводу «С-10» со стороны горсовета и райсоветов г. Барнаула в выявлении жилой площади. Неправильной в первые дни была и техника расселения людей. Персональной ответственности никто не нес, царил хаос, в первую очередь на квартиры попадали холостяки и бездетные. Семьи же с маленькими детьми сидели на перевалочных пунктах по несколько дней в ожидании получить хотя бы элементарные условия на время ожидания расселения по квартирам [24]. Инструктор отдела оборонной промышленности Зинченко в докладной записке секретарю Алтайского крайкома ВКП(б) Лобкову «О приеме прибывающих людей на работу на завод „С-10"» в августе 1942 г. обращал внимание на невыполнение решения крайкома ВКП(б) и крайисполкома от 22 июля 1942 г. о передаче заводу

«С-10» целого ряда зданий (железнодорожного клуба, клуба маслозавода и др.). Некоторые из выделенных городом помещений для расселения прибывших были не только не подготовлены к нормальному размещению людей, но практически еще не все были полностью освобождены. Большой бедой была катастрофическая нехватка транспорта. Зинченко писал Лобкову, что «одна машина, которой располагает завод „С-10" для вывоза прибывающих людей к местам расселения, совершенно недостаточна для своевременного выполнения задания» [24, л. 52-53]. Все эти и другие недостатки были выявлены также в ходе проверки, проведенной комиссией крайкома ВКП(б) и уполномоченного комиссии партийного контроля по Алтайскому краю, в материалах которой было отмечено, что расселение рабочих и ИТР с семьями, прибывающих на завод «С-10», проходит неудовлетворительно. Не все временные распределительные пункты благоустроены. В некоторых нет света, не хватает титанов, кипяченой воды. Помещения находятся в антисанитарном состоянии. Подвергнув резкой критике состояние дел по приему и размещению людей, прибывших на завод «С-10», бюро крайкома ВКП(б) в принятом решении наметило конкретные меры по исправлению сложившегося положения [29, л. 120-124].

Оказывая помощь районным организациям и заводу «С-10» и осуществляя контроль за выполнением решения бюро Алтайского крайкома ВКП(б), 26 августа 1942 г. вопрос «О ходе расселения рабочих эвакуированных предприятий, прибывших на завод „С-10"» обсуждался на бюро Барнаульского горкома ВКП(б). Было отмечено, что предпринимаемые немалые усилия по размещению прибывших дирекция завода «С-10» и председатели гор-райисполкомов, особенно Октябрьского района, не смогли вывезти с временных пунктов и расселить 2 500 человек, допуская при наличии затруднений с транспортом значительные его простои на работах по развозке рабочих, ИТР и их семей по городу в дома, на выявленную жилплощадь. Несмотря на то что через эвакобазы прошло около 5 тыс. человек рабочих, ИТР и их семей, уже расселенных по городу, на этих базах не было питьевой воды, коммунальный отдел и ОРС завода безответственно отнеслись к этому делу, не обеспечив людей также горячей пищей и кипятком. Бюро горкома ВКП(б) обязало секретарей горрайкомов и председателей горрайисполкомов под личную ответственность принять все меры к быстрейшему расселению прибывших рабочих, ИТР и их семей в жилом фонде по районам города, не допуская имеющихся фактов пребывания людей в течение недельного и более срока на временных эвакобазах. В целях улучшения питания прибывших и обеспечения их

необходимыми средствами на заводе «С-10» была организована выдача продкарточек эвакогражда-нам тотчас по прибытии эшелонов, организованы ларьки с хлебом для обслуживания в эшелонах и на эвакобазах прибывшим, а также всем приступившим уже к работе выдавались сразу же денежные авансы [30, л. 190-192]. Принятые меры ускорили проводимую работу. Горисполкомом по указанию «тройки» были переданы заводу «С-10» для расселения прибывших дополнительно ряд зданий и отдельных комнат с общей жилой площадью более 4 850 м2. Серьезные сдвиги произошли в решении вопроса с транспортом. За декаду в порядке использования на перевозку за один рейс было привлечено не менее 520 автомашин и 300 подвод [24, л. 53]. По состоянию на 26 августа 1942 г. по городу было расселено в порядке заселения свободной площади, а также в порядке уплотнения граждан, проживающих в городе, более 2 500 человек, а по состоянию на 2 сентября 1942 г. - 8 700 человек. Из этого количества расселено: по жилому фонду Октябрьского района - 1 084 человек, Центрального - 2 098; Железнодорожного - 2 908; в бараках на Западном, Восточном и поселке Осипенко - 800; в землянках - 500; в общежитиях для одиночек -около 750; в жилой площади, переданной заводу, -500 человек. Кроме этого, в коммунальном и ведомственном жилфонде по городу за этот же период было расселено 500 рабочих, ИТР и их семей Ленинградского котельного завода, около 1 200 человек, прибывших на вагоноремонтный завод. На временных эвакобазах оставалось еще 1 100 человек [24, л. 53-54]. Эвакуированные же прибывали ежедневно. Учитывая сложившуюся ситуацию, значительная группа прибывших, находившихся на перевалочных базах, самовольно вселилась в недостроенные дома барачного типа в поселке им. Кирова. Власти вынуждены были с этим считаться. Этих эвакограждан использовали для окончания строительства домов, которые они заняли, с последующим расселением [28, л. 51-52]. Стремясь разместить прибывших, освобождая приемные базы для вновь прибывающих эвакуантов, по решению Барнаульского горкома № 395 от 27 августа 1942 г. из жилфонда Меланжевого комбината была выделена жилплощадь, в том числе 50 квартир для ИТР и 300 брезентовых палаток для организации дополнительной жилой площади [28, л. 54]. Однако положение с расселением людей оставалось сложным. В этих условиях 28 августа 1942 г. правительство постановлением № 2220с «О расселении рабочих, ИТР и членов их семей, прибывших в г. Барнаул на завод танковых дизелей Нарком-танкопрома» разрешило Алтайскому крайкому ВКП(б) и крайисполкому до 15 сентября 1942 г. переселить из г. Барнаула в районы Алтайского

края 20 тыс. человек городского населения, не связанного с работой в промышленности и на транспорте. Согласно постановлению вся освобождаемая площадь от переселения полностью передавалась для размещения прибывающих на завод танковых дизелей рабочих, ИТР, служащих и их семей [31, л. 70].

Работа по переселению жителей Барнаула в сельскую местность была исключительно сложной, требовала много усилий. Райисполкомы, с непосредственным участием райкомов ВКП(б), выделяли людей, которые учитывали всю жилплощадь и проживающих на ней граждан, подлежащих переселению. Составленные списки граждан, намеченных к переселению, направлялись в краевую комиссию. После их рассмотрения комиссией гражданам вручались повестки о необходимости выезда из города. Переселяемым предоставлялось право самим выбрать район, куда они хотели бы выехать на время войны, выплачивалось пособие (главе семьи 1 500 руб. и по 500 руб. на каждого члена семьи), по 5 кг муки на человека и на 10 дней печеного хлеба. Переселяемые имели право перевезти все свое движимое имущество на новое место жительства, а имеющийся у них запас овощей сдать государству с гарантией, что взамен сданных овощей в г. Барнауле они получат такое же количество овощей по новому месту жительства [33, л. 16-17; 34, л. 452-453]. Во всех районах города была развернута массово-политическая работа.

9 сентября 1942 г. эти вопросы рассматривали на совещании работников отделов агитации и пропаганды райкомов и горкома ВКП(б), 10 сентября 1942 г. прошли районные совещания агитколлективов, где было подчеркнуто политическое значение проводимой работы, даны указания о практическом проведении переселения. 10-11 сентября 1942 г. более 1 тыс. агитаторов работали на предприятиях и кварталах среди неорганизованного населения. Лучшие агитаторы Меланжевого комбината, завода № 17, редакции «Алтайской правды» и другие, сумевшие доходчиво провести разъяснительную работу среди рабочих, служащих и неорганизованного населения, добились определенных результатов. Однако в ряде мест подготовительная и агитационно-массовая работа райкомами и райисполко?