Шелковников А.Ю. (Барнаул)
ИНТЕГРАЛЬНАЯ ПОЭТИКА Н.С.ГУМИЛЕВА
Интегральная поэтика Гумилева представляет собой своеобразное явление в истории литературоведения. В каком-то отношении она близка античным и классическим поэтикам. Интегральная поэтика догматична (в силу логической непротиворечивости) и дедуктивна, но догматика и дедуктивность, а отчасти и нормативность, мифологичны, причем в такой же степени, в какой мифологична художественная литература и искусство вообще.
Интегральная или общая поэтика у Гумилева [1] состоит из двух разделов: теории поэзии и поэтической психологии. Теория поэзии, в свою очередь, дробится на четыре части: фонетику, стилистику, композицию и эйдолологию. Поэтическая фонетика включает в себя и ритмику, т.е., по сути, является стиховедением без строфического отдела. Стилистика рассматривает (помимо основного объекта) проблемы лексической и синтаксической организации художественного текста. Учение о композиции входит как существенный компонент, строфика. Объектом изучения зйдолологии являются системы образов. Гумилев указывает на то, «то между этими отделами нет четкой границы, один из них последовательно переходит в другой (фонетика - стилистика - композиция - эйдолология), в учение об образах -эйдолология (специфический акмеистский термин) непосредственно примыкает к поэтической психологии, которая изучает проблемы психологии творчества и восприятия произведений искусства.
Т.е., теория поэзии у Гумилева представляет собой кватернарную структуру [2]. Надо заметить, что кватернерные (четырехэлементные) структуры занимают особое, возможно, основное положение в интегральной поэтике Гумилева. Перечислим основные.
Теория поэзии:
Уровни художественного текста:
Духи стихий:
Касты:
Поэтические школы:
Измерения
Психологические типы произведений искусства:
Современные поэты:
Мэтры:
Этапы современной поэзии:
I) французским символизм, 2) германский символизм, 3) русский символизм,
Экзистенциальные аспекты:
Читатели:
Метафоры:
Поэтико-психологические типы творчества:
Аксиологические уровни произведений художественной литературы:
Формы творческой мысли:
Мистики:
Художественно-эстетические ориентиры:
Образные представления, о стилистических особенностях:
Художественно-стилистические ориентиры:
Типы поэзии:
Чувства природы.
Все приведенные структуры могут быть представлены графически строго определенным образом. В зависимости от нумерологического положения каждый элемент структуры обладает специфическими свойствами. В сущности все встречающиеся в поэтике Гумилева кватернеры являются вариантами одной инвариантной логико-методологической кватерной структуры:
В системе взглядов Гумилева интеграция представлена как высшая степень синтетичности. Фактически, традиционный синтез расподобляется здесь на две стадии: становления (собственно синтез - в термине Гумилева) и формальнее завершение (интеграция) [3].
Каждая структура является классификационной плоскостью, ИЛИ, таксономической таблицей. А т.к. все они восходят к некоему варианту, то между однопорядковыми элементами различных структур возникают отношения аналогии. Но когда мы имеем дело с сопоставлением таких понятий, как фонетика и эльф земли - гном, уместнее говорить об аналогии, а о партиципации. Партиципационные связи между разнородными понятиями, по Леви-Брюлю, являются характернейшим знаком мифологического мышления, партиципация истолковывалась Леви-Брюлем как мистическая сопричастность вещей и явлений, противоположная причинно-следственным отношениям [4]. При рассмотрении настоящего предмета мы не можем говорить о мифологическом мышлении, т.к. имеем дело с сознательной установкой на мифологизм. Следовательно, стоит говорить о художественности. Здесь мы сталкиваемся с очень интересным и редким явлением, а именно, худежественным построением научной (в данном случае, литературоведческой) концепции.
С подобного рода явлением мы сталкиваемся при обращении к герметическому традиционализму (особенно западному); действительно, многие построения Гумилева значительной степени напоминают некоторые каббалистические, алхимические и т.п. спекуляции. Кроме того, некоторые кватернеры, как впрочем, и бинеры, и тернеры, были непосредственно заимствованы Гумилевым из герметических источников [5].
Существует и еще одна интереснейшая культурологическая параллель: связь фи-лософско-поэтической концепции Гумилева и онтологического учения русского философа-мистика П.Д.Успенского.
Философская картина мира Успенского также представляет собой сложную сеть пересекающихся кватернарных структур-плоскостей. Но особенное сходство обнаруживается в представлениях этих двух авторов о природе пространства и времени. Правда, в одном случае речь идет об онтологических пространстве и времени, а в другом - о пространстве и времени художественных [5].
Кватернарность как принцип мышления наиболее отчетливо проявляется в статье Гумилева "Жизнь
стиха".
Статья состоит из четырех частей; что позволяет рассматривать ее также как кватернарную структуру. При этом она должна соотноситься с упоминаемым выше структурным инвариантом. Стало быть, первая часть должна представлять собой своего рода тезис. Начиная статью сопоставлением двух положений ("искусство для жизни" и "искусство для искусства"), автор своеобразно разрешает конфликт между ними: "Этот спор длится уже много веков, не приводя ни к каким результатам, и неудивительно: ведь от всякого отношения к чему-либо, к людям ли, к вещам или к мыслям, мы требуем, прежде всего, чтобы оно было целомудренным. Под этим я подразумеваю право каждого явления быть самоценным, не нуждаться в оправдании своего бытия, и другое право, более высокое, - служить другим" [7].
В конце статьи он выдвигает следующее положение: "А что стих есть высшая форма речи, знает всякий, кто, внимательно оттачивая кусок прозы, употреблял усилия, чтобы сдержать рождающийся ритм" (47).
Во второй части Гумилев, в основном, говорит о требованиях к произведению искусства. В первой части внимание направлено преимущественно на "дух" стихотворения ("у слова есть не только музыка <...> не только - краски <...>, не только пластичные формы <...>, у них есть и мысль, и страсть, и одухотворенность.
Все это есть у одних слов " (47) [8].
А что стих есть высшая форма речи... и т.д. Тогда как во второй части, в основном, говорится о "теле" стихотворения: "Происхождение отдельных стихотворений таинственно схоже с происхождением живых организмов. <...> Одним словом, стихотворение должно являться слепком прекрасного человеческого тела, этой высшей ступени представляемого совершенства: недаром же люди даже Господа Бога создали по своему образу и подобию" (47).
В третьей части представлена как раз "жизнь стиха", которая является синтезом проявлений духа и тела: "Но прекрасные стихотворения, как живые существа, ВХОДИТ В круг нашей жизни; они то учат, то зовут, то благословляют; среди них есть ангелы-хранители, мудрые вожди, искусители - демоны и милые друзья. Под их влиянием люди любят, враждуют и умирают <.:.>. Так искусство, родившись от жизни, снова идет к ней, но не как грошовый поденщик, не как сварливый брюзга, а как равный к равному" (49, 53).
Четвертая часть обращена к оформленному бытию искусства слова, к его реальному историческому воплощению: "Русский символизм, представленный полнее всего "Весами", независимо от того, что он явился неизбежным моментом в истории человеческого Духа, имел еще назначение быть бойцом за культурные ценности, с которыми от Писарева до Горького у нас обращались очень бесцеремонно" (53).
Примечания