Дагестан в системе российско-сефевидских дипломатических отношений в начале XVII века

ACTA HISTORICA: труды по истории, археологии, этнографии и обществознанию № 2, 2018

ДАГЕСТАН В СИСТЕМЕ РОССИЙСКО-СЕФЕВИДСКИХ ДИПЛОМАТИЧЕСКИХ ОТНОШЕНИЙ В НАЧАЛЕ XVII ВЕКА

Магарамов Шарафетдин Арифович к.и.н., с.н.с.,

Институт истории, археологии и этнографии

Дагестанского научного центра РАН,

Махачкала, РФ.

Aliev.bagomed@list.ru

Аннотация:

В статье рассматривается место и роль Дагестана в условиях сближения отношений русских властей с сефевидами, когда происходит обмен послами, предпринимается ряд попыток заключить совместный антиосманский союз.

Дагестан, Персия, Сефевиды, дипломатия, посольство, переговоры.

Sharafetdin A. Magaramov PhD. (in History), Senior Researcher, The Institute of History, Archeology and Ethnography of the Daghestan Scientific Centre of RAS, Makhachkala, Russian Federation Aliev.bagomed@list.ru Annotation:

The article discusses the place and role of Dagestan in the conditions of rapprochement of the relations of the Russian authorities with the Safavids, when there is an exchange of ambassadors; a number of attempts are made to conclude a joint anti-Ottoman union.

Dagestan, Persia, Safavids, diplomacy, Embassy, Negotiations.

Начало XVII века для Кавказа было ознаменовано обострением международной обстановки. Сефевидский Иран планировал возобновить войну с османами, основная цель которой сводилась к захвату попавшей под власть турок части Кавказа по условиям Константинопольского договора 1590 г. Шах Аббас I начал активно готовиться к войне с османами с целью реванша. Для этого он провел в Иране реформы, направленные на усиление центральной власти, упорядочение финансов, создание регулярной, хорошо обученной и вооруженной по европейскому стандарту того времени армии. Параллельно шах Ирана вел и дипломатическую подготовку, пытаясь создать антитурецкий блок европейских государств и России.[1, с. 272-276] Несмотря на его упорные старания, ему так и не удалось привлечь на свою сторону европейские государства, т.к. последние были заинтересованы в ослаблении как сефевидов, так и османов.

Что касается России, то в ней шах Аббас I пытался найти военного союзника. Российское правительство со своей стороны также проявляло твердое намерение подписать военный договор с Ираном против Турции. Заинтересованность России в этом деле объяснялась тем, что она продолжала развивать свою политику на Северном Кавказе и в Дагестане. Ведя борьбу против протурецки настроенного шамхала Тарковского, царское правительство выдвигает передовые военные позиции из Терков на реки Сунжу и Койсу. Чтобы прочно укрепить свои позиции в Дагестане, Москва путем заключения военного соглашения с Ираном добивается добровольной уступки городов Дербент и Баку в свою пользу.

Для реализации своих планов Борис Годунов в спешном порядке отправляет в Иран посольство А.Ф. Жирового-Засекина и Т. Засетцкого в 1600 г. Как подчеркивает П.П. Бушев, основной целью посла А.Ф. Жирового-Засекина было «заключение им наступательно-оборонительного военного союза с шахом, чтобы «стояти обще на всех своих недругов за-один».[2, с. 362; 3, с.30]

Для нас в наказе посольства особый интерес представляют указания, сделанные Посольским приказом русским послам относительно Грузии и дагестанских владений, в частности, шамхала Тарковского. Если в отношении Грузии Посольский приказ не рекомендовал проявлять инициативу А.Ф. Жировому-Засекину, считая для этого момент неподходящим, то относительно шамхала Тарковского русским послам предписано было напомнить шахскому двору историю подчинения шамхала Русскому государству, начав с того, как «он от шаха отступил и ссылался на всякое лихо (Ссылался на всякое лихо - вступал в дипломатические отношения в ущерб интереса шаха) шахово с турским (султаном) и с крымским царем. А после того присылал к великому государю... Федору Ивановичу... бити челом, чтобы... (он) взял его под свою царскую высокую руку и в оборону. И государь наш. Федор Иванович... шевкала под свою царскую руку принял, и (однако) он по тому ж от государя нашего отступил и учел быти. непослушен». За что царь «посылал на него рать свою и неодинаж-ды, и государя нашего воеводы землю шевкальскую воевали, и город Тарки, и Таркалы, и Ондрееву деревню, и салтанеево место Тюменсково разорили. И город государевы воеводы в шевкальской земле на Койсе поставили, и люди многие в нем устроены». [3, с.48].

Также русские послы должны были напомнить, как в 1595 г. приезжал в Москву шахский посол Анди-бек с просьбой от Аббаса I, чтобы русский царь Федор «шевкала пожаловал: вины ему отдал и воевати его не велел, а он (шамхал) вперед будет в государя нашего жалованье чисто». Царь удовлетворил просьбу шаха и «шевкала пожаловал, воевати его не велел и послал к нему сына боярского к шерти привести. И шевкал. сына боярского и толмача. обезчестил и держал у себя долгое время и отпустил их, ни на которой мере не поста-вя». В ответ на это Москва хотела послать войска против шамхала, но шах Аббас I попросил через своего посла Анди-бека «шевкала не воевати в город Койсу снести...»,[2, с.370] что русская сторона и выполнила, отменив поход против шамхала Тарковского.

Как видно из данного предписания, российское правительство готово было пойти на некоторые уступки, в частности, отменить поход против шамхала Тарковского и обещать «город с Койсы снести» ради заключения военного союза против османов.

Заслуживает особого внимания и инструктаж, данный в наказе русским послам в отношении тарковского шамхала на случай захвата русского посольства османами в Каспийском море. В случае, если турецкие власти начнут упрекать русских послов в том, что царские войска завоевывают земли шамхала и ставят там города-крепости, русский посол должен был заявить, что царь сообщал султану через своих посланников о том, что шамхал делал «многие грубости и неправды перед великим государем нашим.». Тогда, как он «присылал. послов своих многижда бити челом, чтоб государь наш его принял под свою царскую руку и. государь наш его под свою. руку взял, и (он) государю нашему послушен был. А не в давных летех почал воровать и государю нашему почал не послушан быти.», в частности, «и черкас кабардинских (слуг русского царя) воевал. и за то велел государь наш него послать рать свою и города в его земле велел поставить.». При этом послы должны были говорить, что русским воеводам на Терке и на Койсе дан «от великого государя нашего крепкой заказ, а велено з государя нашего (султановыми) людьми, которые живут в Дербени и в Шемахе и в иных кизылбашских городах, (чтобы) жити в миру и в покое и задоров никаких не чинили». И воеводы это строго выполняют, а о шамхале «говорити нечего, что он вор и на своей правде никому не стоит, как государю нашему солгал, так и вашему государю манит да лжет».[2, с.373].

Однако, посольство Жирового-Засекина по непонятным причинам было отозвано из Астрахани в Москву. Таким образом, и вторая попытка [4, с.454] московского правительства заключить с Ираном военное соглашение против Турции и ее вассала - Крымского ханства закончилась неудачей. Несмотря на это, вопрос о военном союзе против Турции не был снят с повестки дня в российско-иранских переговорах. Россия и Иран по-прежнему обменивались посольствами, основной целью которых было заключение тайного антитурецкого сою-за.[2, с. 379]

С этой целью в августе 1603 г. в Москву прибывает шахское посольство Лачин-бека. Как отмечает П.П. Бушев, материалов об этом посольстве в РГАДА не сохранилось, ничего о нем нет и в «Памятниках» Н.И. Веселовского, не упоминают о посольстве Лачин-бека и русские историки Н.М. Карамзин, С.М. Соловьев. Лишь М.М. Щербатову удалось обнаружить в Разрядной книге за 7111 - 7112 гг. (1602 - 1604) краткие данные о приезде шахского посольства Лачин-бека в Москву. [4, с.456]

Итогом российско-иранских переговоров исследователь русско-иранских отношений А.П. Новосельцев, основываясь на сообщении проезжавшего через Россию римского посла Тектандера, считает заключение в 1602 г. договора, предусматривавшего совместные военные действия против Турции, причем русские войска должны были двинуться через владения шамхала на Дербент, где стоял турецкий гарнизон. [2, с.392]

П.П. Бушев отмечает, что с таким утверждением А.П. Новосельцева согласиться нельзя, т.к. оно построено на косвенных и недостоверных данных. Во-первых, приведенная дата заключения союзного договора - 1602 г. не соответствует времени пребывания посольства Лачин-бека в Москве. Возможно, здесь кроется опечатка? Во-вторых, подробно инструктируя 19 июня 1604 г. своего пристава Ивана Судокова, Посольский приказ ни слова не сказал о какой-либо договоренности с ним о совместной борьбе против Османской империи. В-третьих, если бы договор в 1603 г. или 1604 г. был заключен, он обязательно нашел бы отражение в последующих политических взаимоотношениях Москвы с сефевидским Ираном. [5, с. 77; 6, с.380]

Переговоры шахского посольства Лачин-бека с московским правительством о совместной борьбе против османов закончились лишь устным обещанием русского царя об оказании военной помощи сефевидскому государству, предоставляя которую русское правительство преследовало свою прежнюю цель - проникновение в Дагестан, а через него и в Восточную Грузию. В свою очередь, шах Аббас I, не получивший к началу ирано-турецкой войны военной помощи от европейских государств, хотя бы временно заинтересован был в активизации российской политики на Кавказе.

Как видно, каждая из сторон исходила из своих собственных интересов. Но поскольку в данном случае эти интересы совпадали, можно сказать, что, несмотря на отдельные трения и настороженность, вполне объясняемые между феодальными государствами, российско-иранские отношения в целом развивались на дружеской основе. Дипломатические взаимоотношения Российского и сефевидского государств в начале XVII в. основывались на усилении мощи обоих государств с общей целевой направленностью - активизацией борьбы против Османской империи.

Используя благоприятное стечение обстоятельств, т.е. значительное в конце XVI в. ослабление Османской империи в силу внутренних неурядиц и крестьянских восстаний, шах Аббас I в 1603 гг. начал успешные военные действия против Османской империи. Войну с османами шах Аббас I готовил давно, выжидая подходящего момента для ее начала. Российское же правительство использовало ее, как благоприятный фактор в планах активизации своей внешней политики на Кавказе.

Предвидя затруднения с изгнанием турецких войск из Ширванской провинции и Южного Дагестана, шах Аббас I предлагает Российскому государству совместно выступить за очищение региона от османских войск. Возможно, что шах даже знал о переговорах османов с австрийцами, закончившихся 11 ноября 1606 г. подписанием мирного договора в Ситвато-роке. В преддверии борьбы один на один с Османской империей он обратился за военной помощью к царской России. Однако, в планы шаха Аббаса I не входило заключение военного союза с Россией, он ограничивался русской военной помощью на северной границе от прохода через нее в Иран османских войск и крымско-татарской конницы. Подобную политику шахского двора следует объяснять его опасениями проникновения влияния России в Дагестан.

Тем временем неоднократные походы крымских войск через Дагестан в Закавказье для оказания помощи и поддержки туркам, сражавшимся против иранских войск, и обратно в Крым дорого обходились жителям равнинной части Дагестана, которые подвергались жестоким грабежам и разбоям .[7, с. 121]

Народы Дагестана, первоначально смотревшие на османов в какой-то мере, как на своих защитников от иранских завоевателей и относившиеся к ним или с сочувствием, или нейтрально, с усилением гнета со стороны османов ясно поняли ошибочность своих первоначальных надежд на них. «На присоединенных по договору с Ираном в 1590 г. землях, - отмечал А.П. Новосельцев, - турки установили тягчайший режим. Даже ширванцы и жители Южного Дагестана, ранее в своей борьбе с кизылбашами просившие помощи у турок, теперь познали на опыте все ужасы османской системы управления».[5, с.83].

Османы подвергали грабежу и насилию население захваченных областей. Эта недальновидная политика османов привела к тому, что местное население отказывалось признавать власть султана, демонстрируя свое стремление к независимости. Все это, в конечном итоге, привело к резкому росту антитурецких настроений и недовольству местных жителей. Следствием колонизаторской политики турецких властей были происшедшие буквально за пять-шесть лет в начале XVII в. два крупных антитурецких восстания в Дагестане.

Наиболее широкомасштабным из них было восстание 1601-1602 гг., которое охватило не только Дагестан, но и Ширван. По сведениям А.-К. Бакиханова, данное восстание возглавил Абу-Бекр-Мирза - сын Бюрган-Мирзы, «проживавшего в Черкессии и Дагестане». [8, с.120].

В 1602 г. Абу-Бекр-Мирза, собрав кюринцев, табасаранцев и других горцев, соединился с Шах-Мирза-ханом Шекинским. Объединенными силами они разорили села Ахты и Мис-кинджа. Такое направление их удара, отмечает М.-С.К. Умаханов, дает основание полагать, что в этих населенных пунктах находились турецкие гарнизоны или правящая верхушка их ориентировалась на Турцию. Подтверждается это тем, что против Абу-Бекр-Мирзы и его союзников выступил турецкий наместник - правитель Ширвана Ахмед-паша. Иначе вряд ли турки стали бы вступаться за Ахты и Мискинджа.[5, с.88].

Турецкому наместнику в Ширване Ахмед-паше, пришедшему на помощь селам Самур-ской долины, удалось на поле Паласа около деревни Агбиль разбить отряды горцев Абу-Бекр-Мирзы, после чего он жестоко расправился с жителями Дагестана: кубинцами, кюринцами, табасаранцами. «В этом деле, - отмечал А.-К. Бакиханов, - особенно много пало кубинцев».^, с.88].

Восстание было потоплено в крови, а восставшие селения были разорены. В конечном итоге Шах-Мирза-хан не сумел удержаться в Шеки и удалился в Персию. Что стало с Абу-Бекр-Мирзой, который перед выступлением против турок отправил к шаху Аббасу I своего сына с просьбой о помощи в этом деле, неизвестно.[7, с. 121]. В селе Кусары был поселен гарнизон для контроля над непокорными горцами. Несмотря на то, что горцы Дагестана и Ширвана объединив свои силы, выступили против османского гнета, окончательно освободиться им на этот раз от турецкой зависимости не удалось.

Дагестанские народы, терпя неизмеримые страдания от насилия турок, готовы были вновь и вновь подняться на борьбу против султана. Однако, ненавидя султанскую власть, они надеялись, что новый иранский шах Аббас I поможет им изгнать турок и стать самостоятельными. Шах Аббас I вовсе не пытался лишать их таких иллюзий. Через своих лазутчиков он прекрасно был осведомлен о положении дел в Закавказье и, умело используя недовольство народных масс турецкой оккупацией, осенью 1603 г., разгромив перед этим на востоке узбеков и закрепившись в Хорасане, вторгся в Азербайджан .[9, с.420]

Учитывая, что в сложившейся обстановке большое значение приобретала позиция владетелей Дагестана, Россия в 1604 г. предприняла поход в Дагестан под командованием воевод И.М. Бутурлина и Плещеева. Одновременно в Грузию были отправлены послы А. Татищев и А. Иванов. Они должны были известить грузинского царя Александра о походе на шамхала и договориться, чтобы царь Грузии со своей стороны направил войска в Дагестан .[10, с.19]

Поход русских войск в Дагестан, как совершенно справедливо отмечает Е.Н. Кушева, надо связывать не только с российско-грузинскими отношениями, но и с возобновлением шахом Аббасом I войны с Турцией за Закавказье и Дагестан и стремлением царского правительства путем военных действий обеспечить успех переговоров с шахом об уступке Дербента, Баку и Шемахи [11, с.81] . Царские войска, не встречая сопротивления, заняли Эндирей и Теплые воды, заложили крепость на Тузлуке; шамхал, «старец ветхий, лишенный зрения», бежал в горы. Царские войска заняли Тарки и сразу же приступили к строительству укрепления, назвав его Новым городом.[ю, с.288]

В дальнейшем, несмотря на большие силы (в походе участвовали три полка), царские воеводы потерпели тяжелое поражение. К Таркам в 1605 г. пришел из Шемахи турецкий отряд - «паша и с ним турские люди и еныченя», подкрепленное кумыкскими отрядами. Бутурлин «учинил мир» с турецким пашой, «чтоб его выпустить (из Тарков) на Терек здорово». Условие не было выполнено, и при отступлении царские войска понесли большие потери - более 7 тыс. человек. Сунженский и Койсинский остроги были покинуты русскими. Однако, на Терский город турки не решились идти, и эта сильная позиция оставалась в руках царских войск .[10, с.288]

Во время похода обнаружилось и взаимное недоверие между шахом и царским правительством. Это проявилось и в трагических событиях в Кахетии 1605 г., когда царь Александр и царевич Юрий были убиты, очевидно, по приказанию шаха, и в том, что шертная грамота 1604 г., составленная в Москве для ногайских мурз, включала условие: «... к турско-му султану и к крымскому царю и к кизылбашскому шаху и к бухарскому царю и в Ташкень

и в Юргенч и в Казацкую орду и к Шевкал и к черкасом и ко всем государевым... недругам и непослушникам не приставать... ».[10, с.288]

Итак, Дагестан в исследуемый период стоял в центре внимания русских властей, старавшихся усилить свои позиции на Кавказе, и сефевидского государства, ослабившего влияние в регионе в результате османского наступления. Для них основным соперником на Кавказе в это время выступала Османская империя. В этих условиях происходит сближение отношений русских властей с сефевидами, происходит обмен послами, предпринимается ряд попыток заключить совместный антиосманский союз. Однако, долгие переговоры к результатам не привели. Более того, шах Аббас I неоднократно заявлял об уступке русским властям городов Дербента, Баку и Шемахи взамен военной помощи в борьбе против османов. В последующем, одержав одну победу за другой над османами, шах Аббас I больше не хотел слышать о правах России на Восточном Кавказе.

Список литературы.

История Ирана с древнейших времен до конца XVIII в. Л., 1958.

Новосельцев А.П. Русско-иранские политические отношения во второй половине XVI в. // Международные связи России до XVII в. М., 1961. Бакиханов А.К. Гюлистан-и Ирам. Баку, 1991.

История Дагестана с древнейших времен до XX века. Т. 1. М. 2004

Новосельцев А.П. Освободительная борьба народов Закавказья в XVI - XVII в. // Вопросы истории. № 9. 1969.

Умаханов М.-С.К. Взаимоотношения феодальных владений и освободительная борьба народов Дагестана в XVII в. Махачкала, 1973.

Белокуров С.А. Сношения России с Кавказом. Материалы, извлеченные из Московского главного архива министерства иностранных дел (1518-1613 гг.). Вып. 1. М., 1889. Кушева Е.Н. Русско-дагестанские отношения в XVI - XVII веках. М., 1954. Гаджиев В.Г. Роль России в истории Дагестана. М., 1965.