Спросить
Войти
ПРОБЛЕМЫ РАЗВИТИЯ ЭКОНОМИКИ
А. Е. Викуленко1, А. М. Колесников2
ПРОБЛЕМЫ И ПЕРСПЕКТИВЫ ЭКОНОМИЧЕСКОГО РАЗВИТИЯ ХОЗЯЙСТВЕННОГО МЕХАНИЗМА РОССИИ (ХХ - ПЕРВАЯ ТРЕТЬ ХХ1 ВЕКА)
Дается определение хозяйственного механизма России; рассматриваются его национальные модели и типы в ХХ - первой трети ХХ1 в., их влияние на экономику страны, достоинства и недостатки; устанавливаются их вид и необходимые условия для решения проблемы повышения эффективности экономического развития России.
УДК 38.262(100)
В экономической энциклопедии [10, с. 744] дается следующее определение понятия «хозяйственный механизм»:
Выделяют следующие функции хозяйственного механизма:
• поддержание устойчивого соответствия между уровнем развития производительных сил и конкретными формами производственных отношений;
• обеспечение повышения эффективности общественного воспроизводства;
• экономическая реализация собственности на средства и продукты производства;
• создание условий для нормального функционирования рыночных отношений и построения модели смешанной экономики, адекватной особенностям развития страны.
Национальная модель организации экономической жизни в СССР, получившая название административно-командной, обеспечила ряд социальных достижений: всеобщая грамотность, защита материнства и детства, способность поддерживать военный паритет в условиях холодной войны. В экономике успехи были скромнее. Жесткий центризм в управлении народным хозяйством, чрезмерная регламентация деятельности предприятий сковывали инициативу трудовых коллективов. В целом, как показал опыт СССР и стран Восточной Европы, административно-командная экономика уступает рыночной по эффективности общественного производства. Этот тип экономики оказался менее восприимчивым к достижениям научно-технического прогресса [5].
Отрицательно повлияло на развитие нашей экономики исчерпание экстенсивных факторов воспроизводства. Требовались новые пути повышения эффективности общественного производства. В ХХ в. в СССР такие поиски шли в рамках командно-административной системы (КАС). Экономика страны эволюционировала под гнетом идеологических предписаний. Преимущества рынка перед социально ориентированной плановой экономикой отвергались в принципе. На службу идеологии была поставлена и статистика: наши социально-экономические достижения преувеличивались, общее экономическое положение страны приукрашалось; недостатки рынка за рубежом драматизировались.
На протяжении многих десятилетий самое отрицательное влияние на экономику СССР оказывала сложная международная обстановка. Наша страна в силу исторической обусловленности вынуждена была догонять агрессивный Запад в военной области. В конце Х1Х в. Запад не принял мирные инициативы российского императора Николая II, направленные на всеобщее разоружение. Советской цивилизации история также уготовила судьбу догоняющей. Не встретил понимания на Западе ленинский Декрет о мире; в 1930-е гг. Запад противодействовал СССР в политике создания коллективной безопасности в Европе. Неисчислимые бедствия принесла Великая Отечественная война. Сразу после войны пришлось создавать атомную бомбу, которой США обладали уже в 1945 г. и использовали ее в Японии с трагическими последствиями. Адекватной реакции требовала и последующая политика холодной войны.
Груз военных расходов препятствовал развитию гражданского сектора экономики и отрицательно влиял на развитие товарно-денежных отношений и зрелого рынка. Хозяйственная система СССР - не только продукт ценностей советского периода, она отражает объективные процессы мирового порядка.
Наша экономика долго подпадала под понятие мобилизационной модели с командной системой управления. Первые попытки скорректировать экономическую политику в направлении либерализации были предприняты во время хрущевской оттепели (1953-1964 гг.). Усилилось внимание к сельскому хозяйству и группе «Б» в промышленности, которые впервые получили импульс для развития как приоритетная сфера. Произошло резкое наращивание жилищного строительства.
В целях демократизации управления в 1957 г. вместо промышленных министерств (штабов централизованного управления) были созданы Советы народного хозяйства, построенные по территориальному принципу и призванные учитывать специфику развития регионов. Но хрущевские новации оказались непоследовательными и противоречивыми. Они не затронули основ экономики командного типа. Предприятия как первичные звенья хозяйствования не получили достаточной экономической свободы.
Догматическими оставались представления о формах собственности. Был выдвинут тезис, в соответствии с которым кооперативно-колхозная форма собственности признавалась менее зрелой, чем государственная. Проводилось преобразование колхозов в совхозы. В 1960 г. была национализирована система промысловой кооперации, остававшаяся со времен нэпа. С порога отвергалась частная собственность. Необоснованным ограничениям и притеснениям стало подвергаться личное подсобное хозяйство. В целом, можно согласиться с В. А. Медведевым в том, что «... семена реформации были брошены в экономическую целину» [2, с. 48].
Интересной новацией стала реформа хозяйственной системы, разработанная в середине 1960-х гг. Председателем Совета Министров СССР А. Н. Косыгиным (19041980). Новая реформа, как и нэп, была направлена на материальное стимулирование производства, но при отсутствии частной собственности. Косыгинская реформа отличалась от предшествовавших шагов в этой области большей концептуальностью, цельностью, теоретической обоснованностью. В центре внимания оказался хозяйственный расчет предприятий - метод управления и хозяйствования, основанный на строгом соизмерении результатов и затрат, материальной заинтересованности и ответственности за улучшение результатов финансовой деятельности и контроле рублем. Развитие получил принцип самоокупаемости, а частично и самофинансирования капитальных вложений. Прибыль признавалась главным хозрасчетным результатом и показателем деятельности предприятия. На первый план выходили и другие показатели: рентабельность производственных фондов, продукции и ее качество. В целях стимулирования рационального использования производственных фондов была введена плата за фонды.
Восьмая пятилетка (1966-1970 гг.) оказалась лучшей в послевоенные годы. Однако развития реформа не получила. Не первый раз в экономической истории России победили не интересы народа, а волюнтаризм и политические амбиции верхнего эшелона власти.
Идеи Косыгинской реформы были внутренне противоречивыми. Фактически застывшими оставались плановая и финансовая системы, ценообразование, организация материально-технического снабжения. В результате направление части прибыли предприятий в собственные фонды экономического стимулирования (ФЭС) оказалось слабой стимулирующей мерой. Например, на средства фонда развития производства (ФРП) сложно было приобрести новую технику в условиях фондирования (централизованного распределения, а не оптовой торговли средствами производства); предприятию трудно было построить жилье при централизованном распределении лимитов на строительство и т. д.
Политические предпосылки для широкого развертывания экономической реформации возникли лишь в середине 1980-х гг. в рамках курса на перестройку всей общественно-политической жизни. Откладывать структурно-технологические и институциональные перемены постиндустриального характера было невозможно. Страна отставала в области научно-технического прогресса; опасный характер приобретала структурная несбалансированность экономики; возникли проблемы с повышением эффективности общественного производства.
Стержнем экономической политики перестройки 1980-х гг. было осуществление реконструкции народного хозяйства на основе научно-технического прогресса и приоритетного развития машиностроения. Принципиально пересматривалась система управления народным хозяйством. Ставилась задача кардинально расширить границы самостоятельности объединений и предприятий, перевести их на полный хозрасчет, превратить экономические методы руководства в главный противовес традиционным административным методам.
Оптимальное сочетание отраслевого и территориального управления хозяйством мыслилось через создание современных организационных структур управления: комплексов взаимосвязанных отраслей, научно-технических межотраслевых центров, разнообразных форм хозяйственных объединений. Предполагалось осуществление всесторонней демократизации управления, повышение роли трудовых коллективов. Были возрождены ленинские представления о социализме как строе цивилизованных кооперативов. Кооперативный сектор экономики получил законодательные права и налоговые льготы.
Предпринимались усилия по развитию полного хозяйственного расчета на базе «трех С»: самостоятельности, самоокупаемости, самоуправления. Стимулировалось развитие аренды и коллективного подряда. Создавалась система обоснованных и стабильных нормативов деятельности предприятий. Хозрасчет рассматривался, по существу, как переход к арендным отношениям между государством и предприятиями. Концепция коммерциализации первичных звеньев народного хозяйства, основанная на полном хозрасчете, закреплялась в 1987 г. в Законе о государственном предприятии (объединении). Планировался постепенный переход от государственного установления цен к свободному ценообразованию [3].
К сожалению, судьба реформы 1987 г. оказалась драматичной. Плановые органы не преодолели консерватизма, держались за старые административные методы взаимоотношений с предприятиями. По Закону о государственном предприятии (объединении) первичные хозяйственные звенья должны были самостоятельно заниматься планированием, а государственный заказ включать (или не включать) в план на конкурсной основе. Однако вышестоящие органы трактовали этот заказ по-старому - как государственный приказ. Не противились и предприятия, так как ресурсы под государственный заказ выделялись в первоочередном порядке. Для оптовой торговли средствами производства не было необходимых запасов.
Крайне непоследовательной была политика ценообразования. Для подготовки реформы цен был принят непомерно большой срок - 2,5-3 года. Искусственно задерживалась реформа розничных цен при большой подвижности оптовых. Непомерно выросла инфляция спроса - розничные цены стали задавать народному хозяйству ошибочную систему координат. Отсутствовала зрелая налоговая система, способная остановить инфляцию. Не было и полноценного финансового рынка, способного положительно повлиять на реальный сектор экономики [4].
Продвижение по пути экономических реформ происходило в условиях нарастающих экономических трудностей и противостояния основных общественно-политических сил. В ходе I съезда народных депутатов и после него произошло оформление радикал-либеральной оппозиции с ее монетаристскими рекомендациями и идеей неограниченного стремительного развития рынка. Как выяснилось, рыночники не имели развернутой программы действий, а развитие событий далеко отстояло от их прогнозов.
Откровенно популистским решением, раскрутившим инфляционную спираль, был отказ от нормативного регулирования заработной платы в зависимости от темпов роста производительности труда. Для зрелого рынка такое регулирование нехарактерно, но в наших условиях его следовало сохранить для сдерживания инфляции. В результате в промышленности за 1987-1989 гг. производительность труда повысилась на 3,4 %, а средняя заработная плата - на 9,5 %; в сельском хозяйстве - соответственно на 4,0 и 10,6 %; в строительстве - на 2,2 и 8,9 %.
Развитие кооперативов также не было введено в регулируемое русло. Были открыты каналы для беспрепятственного перелива денег из безналичной сферы в наличную, что дополнительно провоцировало инфляцию.
В 1989 г. упали добыча и экспорт нефти, что следовало заранее принять к сведению во всех плановых расчетах. Торговый баланс страны впервые за многие годы стал пассивным; наметилось быстрое увеличение внешнего долга; возрос дефицит государственного бюджета. Внутренний государственный долг достиг 42,8 % ВНП; более чем в 1,5 раза увеличился выпуск денег в обращение. Снижался кредит доверия к власти. В этой сложной обстановке в 1989 г. появился вариант экономической реформы правительства Н. И. Рыжкова - Л. И. Абалкина, предусматривающий переход к рыночному механизму при сохранении регулирующей роли государства и социальной направленности экономического развития.
Принятый вариант опирался на основные положения реформы 1987 г. В концепцию реформы закладывался принцип равноправия различных форм собственности: государственной, кооперативной, акционерной, собственности граждан, в том числе крестьянской трудовой, смешанной, иностранной. Предполагалось, что в середине 19902000-х гг. под прямым государственным управлением останутся предприятия, имеющие 30 % общей стоимости основных фондов.
Важной составной частью данной программы была ценовая стратегия, рассчитанная на «мягкий» переход к рынку. В этих целях предусматривалось использование трех видов цен: твердых (государственных), регулируемых и свободных. Удельный вес продукции, реализуемой по свободным ценам, был увеличен с 27,8 % в 1989 г. до 65 % в 1995 г. Поэтапность программы либерализации экономики свидетельствовала о стремлении придать ей реалистичность, избежать авантюрных, изматывающих экономику скачков.
На дальнейший ход рыночных реформ решающее влияние оказал приход к власти в России радикал-либералов: их программа «500 дней» - прообраз будущей «шоковой терапии», в центре внимания которой - разовое высвобождение цен на подавляющую массу продукции, приватизация государственной собственности, снижение роли государственного регулирования экономики и переход преимущественно к монетаристским методам.
Программа «шоковой терапии», предложенная группой Е. Т. Гайдара, была основана на наборе стандартных положений так называемого вашингтонского консенсуса, сформулированного в рамках Международного валютного фонда (МВФ). Представители МВФ приняли активное участие в кампании по стабилизации экономики в ряде стран Южной Америки, а затем в России [7]. Радикализм своей программы команда Е. Т. Гайдара объясняла сложной обстановкой в стране, усугубившейся распадом Советского Союза.
Итоги «шоковой терапии» плачевны. Трудно сказать, в какой мере глубокий кризис обусловлен содержанием реформ, а в какой он связан с ошибками, допущенными до 1990-х гг. - требуется всесторонний анализ ситуации. Наблюдались попытки изучения динамики макроэкономических показателей начиная с 1996 г. (нижней точки падения), а логично базисным годом считать 1990 г., предшествующий началу реформ.
Среднегодовые темпы прироста ВВП в России в 1991-2002 гг. составили минус 4,5 %, во всем мире - плюс 3 %, в развитых странах Запада - плюс 2,2 %, в том числе в США - плюс 3 %, в Китае - плюс 10 % [1, с. 321].
По поводу недостатков программы «шоковой терапии» высказываются разные мнения. Остановимся на наиболее интересных. По мнению В. М. Козырева [1] , все неудачи экономических реформ в России в 1990-е гг. обусловлены неистовой попыткой бездумного заимствования западного, прежде всего американского, либерализма при полном и откровенном игнорировании российских национальных традиций. Вспомним в этой связи предупреждение Л. Н. Гумилева: «Механический перенос в условия России западноевропейских традиций поведения дал мало хорошего, и это неудивительно. Ведь российский суперэтнос возник на 500 лет позже... Наш возраст, наш уровень пассионарности предполагают совсем иные императивы поведения» [11].
По мнению автора, глубокий анализ причин неудач дал В. А. Медведев: «. коренной порок шокового варианта рыночных реформ, примененного в России, состоял в абсолютизации денежно-финансовой политики, направленной на преодоление инфляции, и достижение рыночного равновесия любым путем, не считаясь с состоянием реального сектора экономики и уровнем доходов населения. Замысел состоял в том, чтобы путем общей и одноразовой либерализации цен ликвидировать денежный «навес» в виде сбережений населения и средств предприятия, а затем путем резкого сокращения бюджетных расходов, максимально жесткой денежно-кредитной политики, открытия границ внутреннего рынка и введения внутренней обратимости рубля добиться рыночного равновесия и сбить инфляцию» [3, с. 111].
Реальный сектор экономики был предоставлен самому себе. Производственная и финансово-кредитная сфера находились в сложном взаимодействии и взаимообусловленности. Финансы - зеркало экономики, а не сама экономика. Производство определяет состояние финансов и требует определенного состояния денежного обращения. Влияние экономики на финансы первично, хотя экономика испытывает и сильное обратное влияние.
В России в начале 1990-х гг. «свирепствовала» инфляция спроса: совокупный спрос превышал совокупное предложение. Ликвидировать разрыв в краткосрочном периоде было невозможно, так как предприятия реального сектора функционировали при высокой загрузке производственных мощностей. В этих условиях либерализация цен, по замыслу реформаторов, должна была устранить избыточный спрос, лишний денежный «навес» в экономике и привести ее к равновесному состоянию. Повышение цен в ходе их либерализации представлялось неизбежным, но кратковременным. Уровень цен зависит от платежеспособного спроса граждан и бизнеса, а спрос объективен и известен.
Одномоментная либерализация цен в обстановке начала 1990-х гг. не имела альтернативы. Но ставка на быструю стабилизацию цен по условиям платежеспособного спроса была ошибочной. В действие пришла известная спираль «цены - заработная плата». Обязательная индексация зарплаты приводила к очередному росту издержек и цен. Взаимозависимость цен и заработной платы провоцировала инфляцию. Противовесом могла бы стать налоговая система. Однако основы налоговой системы России, принятые одновременно с либерализацией цен, не были отмечены принципом историзма. Налоговая система России напоминает соответствующие системы Франции и Италии - подражательность явно неуместная, игнорировавшая специфику момента в России.
Поспешно был проведен первый этап приватизации собственности. Созидательна ли такая поспешность? Производственная мощность предприятий любой формы собственности - это объективная инженерная категория. Сколько-нибудь значительных резервов повышения загрузки производственных мощностей государственные предприятия не имели. При гиперинфляции нельзя было рассчитывать на инвестиционную активность приватизированных предприятий. Они остаются плохими инвесторами до сих пор. Из России ежегодно вывозилось 20.25 млрд долларов, а собственные основные фонды старели. Быстрая либерализация внешнеэкономической деятельности усугубила положение [5].
Автору представляется, что главной ошибкой «шоковой терапии» был чрезмерный радикализм. Роль государства в экономике России всегда была важной, что исторически обусловлено.
Государственная активность на возрожденном рынке ценных бумаг, призванная улучшить состояние бюджета и сжать денежную массу в обращении, имела много отрицательных следствий. Заложенная в условия эмиссии ГКО высокая доходность оказалась непосильным бременем для государства. Быстро рос государственный долг, вытеснялись частные инвестиции. Попытки реструктуризации долга привели к появлению «финансовых пирамид», рухнувших в 1998 г. В стране произошел дефолт.
За «шоковой терапией» скрываются другие - не столько экономические, сколько политико-идеологические причины, прикрытые «заботой» о предотвращении угрозы экономической катастрофы. Речь идет о стремлении осуществлять тотальную капитализацию экономики и как можно быстрее добиться необратимых в этом смысле перемен. Концепция российских реформ образца 1992 г. оказалась более идеологизированной, чем программы перестроечного периода, ставившие во главу угла достижение реальных социально-экономических результатов. Настойчиво навязывалась идея возврата к капитализму как основе проводимых преобразований.
Не замедлили появиться новые «духовные ценности», чуждые нашему народу: преклонение перед западным стилем жизни, навязывание мещанской психологии. В калейдоскопе диковинных в то время для нас ваучеров, депозитарных расписок, фъючерсов, опционов и т. п. мы стали забывать, что человек человеку - друг, товарищ и брат. У высокопоставленных чиновников появилась мода называть Россию «эта страна».
Экономическая жизнь неотделима от идеологии, системы национальных ценностей, духовной сферы, морали и нравственности. Нельзя сделать человека счастливым только на базе частной собственности. Как показывает опыт Китая, Японии и нашей страны, огромную роль в экономическом возрождении играют чувство национальной гордости и патриотизм. Однако в 1990-е гг. СМИ России не способствовали воспитанию патриотизма [7, 9].
С начала XXI в. наметились положительные тенденции в социально-экономическом развитии России. Президент страны В. В. Путин ставит задачу удвоения ВНП за относительно короткое время. Уходят со сцены бесконечное очернительство своей истории и экономики, готовность посыпать голову пеплом. Важно было закрепить тенденцию, совершенствуя хозяйственный механизм, а для этого необходимо восстановить роль государства в экономике и социальной сфере, что и было сделано нашим Президентом и государством к 2014 г. Наши неудачи часто порождены слабой государственностью, волюнтаризмом. Судьбоносные решения в России не всегда опирались на законы. Приватизация была проведена не по запланированному сценарию, а в пользу олигархии, в том числе и через криминальные операции. Государство оказалось отстраненным от важнейших процессов управления экономикой на макроэкономическом уровне [6].
Многие важнейшие законодательные акты появились с большим опозданием: Гражданский кодекс Российской Федерации, Налоговый кодекс, Федеральный закон о лизинге, Федеральный закон Российской Федерации «Об обороте земель сельскохозяйственного назначения» и др. Налоговое законодательство России совершенствуется более 10 лет, но и ныне на одном полюсе - более 27 долларовых миллиардеров, на другом -41 миллион бедных россиян. Децильный коэффициент в России составлял 15, а сегодня вырос до 17. Это свидетельствует о низкой эффективности социальной политики государства [10].
Поэтому необходимо усилить роль и повысить эффективность фискальной политики государства, в том числе обеих ее составляющих - налоговой и бюджетной. Надо признать, что перераспределение сбережений через рынок ценных бумаг в России пока не достигает целей. Финансовые инструменты фондового рынка не оказывают благотворного влияния на реальный сектор экономики. Процесс акционирования в России не только не способствовал инвестиционной активности, но и тормозил ее. Необходима налоговая система, направленная на стимулирование производства, повышение его эффективности. Принятая в то время налоговая система должна была остановить инфляцию издержек, в которую трансформировалась в последние годы инфляция спроса [7].
Одновременно возникла необходимость изменения стратегии ценообразования: использование не прямого, а косвенного метода воздействия, адекватного рыночной экономике. Ценовая политика государства, как и фискальная, должна стимулировать повышение эффективности общественного производства. Поэтому для управления оптимизацией отношений собственности следует вернуться к проблеме измерения эффективности [8]. Полезность формы собственности устанавливается по эффективности производства. Равноправие в этой сфере заключается в защите частной собственности и отказе от стереотипа непригодности государственной собственности, которая позволяет бесконфликтно сосуществовать с другими формами собственности.
В настоящее время необходимо преодолеть отставание России от других стран мира, а для этого - создать условия для ускоренного экономического развития [5].
Список литературы
A. E. Vikulenko, A. M. Kolesnikov. Problems and prospects of economic development of the economic mechanism of Russia (XX - the first third of the XXI century). The article gives the definition of the economic mechanism of Russia and, since the twentieth century to the first third of the twenty-first century and considers its national models and types, their impact on the economy of the country; their mistakes, shortcomings and establishes their views and necessary conditions for the solution of problems of increase of efficiency of economic development of Russia.
