Спросить
Войти
Д. Р. Белоусов1
ЦИФРОВИЗАЦИЯ РОССИЙСКОЙ ЭКОНОМИКИ -ОТ ТАКТИЧЕСКИХ ЗАДАЧ К СТРАТЕГИЧЕСКОЙ ПОВЕСТКЕ
Рассматриваются возможности использования потенциала цифровизации как основы экономического роста в обозримой перспективе, а также возможные социальные риски (рост структурной безработицы). Показана целесообразность комплексного подхода к ускорению развития, сочетающего развитие технологического потенциала, обеспечение максимальной диффузии технологий, компенсацию негативных социальных последствий повышения экономической эффективности. Охарактеризована долгосрочная повестка дня, связанная со структурными и гуманитарными последствиями развития ИКТ и сопряженных технологий. Показана необходимость выработки адекватного ответа на вызовы, связанные с «антропологической революцией».
УДК 330.352
Ситуация с цифровизацией, как предметом стратегического анализа, имеет несколько аспектов, различающихся своей глубиной и значимостью.
Наиболее простой, оперативный уровень проблемы состоит в том, что мир стоит перед новым технологическим рывком. Наиболее очевидные направления: информационно-коммуникационные технологии (ИКТ), интенсивное развитие которых идет прямо сейчас, биотехнологии (на горизонте 2020-2030 гг.), робототехника (2020-2030 гг.), новое материаловедение (нанотехнеологии и др.), новая энергетика, когнитивные технологии. Для всех этих направлений ИКТ являются базовыми, определяя саму возможность возникновения соответствующих технологических направлений. В мире возникают все новые секторы цифровой экономики.
Реализация наших цифровых потенциалов (в том числе на базе реализации нац-проекта «Цифровая экономика») дает нам возможность примерно утроить размер нашего небольшого (по мировым меркам) сектора ИКТ (рис. 1) и заметно увеличить экспорт нашей 1Т- продукции. Но это не главное. Проблема в том, что 1Т- продукция быстро поглощается традиционными секторами и оказывает на них сильнейшее воздействие.
Вот главный эффект цифровизации: с одной стороны, цифровизация продуктов, оптимизация положения на рынках, это новые свойства, позволяющие доводить про1 Дмитрий Рэмович Белоусов, зав. лабораторией анализа и прогнозирования макроэко-номических процессов Института народнохозяйственного прогнозирования РАН, канд. экон. наук.
™ вклад сектора ИКТ в прирост ВВП, проц. пунктов (правая шкапа) —динамика добавленной стоимости в ИКТ, темпы прироста в % —динамика ВВП России, темпы прироста в %
Рис. 1. Динамика добавленной стоимости в ИКТ и ВВП России (темпы прироста, %), вклад ИКТ в прирост ВВП (правая шкала, проц. пункты)
дукцию до конкретной аудитории; с другой - новые возможности работать с мировой кооперацией и, интегрируя в свою продукцию решения мировых поставщиков, выходить на новые рынки.
Основные эффекты ИКТ-революции для не-ИКТ отраслей:
Можно ожидать изменения формата управления корпорациями: самоорганизация (социальные сети, временные глобальные консорциумы, блокчейн-технологии) меняет формат управления инициативами и проектами. Это означает формирование изначально глобальных производственно-сбытовых сетей «лучших ресурсов». Победитель в цифровой гонке «получит все», поменяв структуру экономики и общества. Проигравший проиграет все, при этом сохранить устойчивость общества и его институтов не удастся. Поэтому к цифровизации нельзя относиться как к частному начинанию (пусть и масштабному) - речь идет о системном процессе.
Еще 10...15 лет назад трудно было даже подумать о цифровизации сельского хозяйства, а сейчас - это ключевой тренд в отрасли (который, кстати, слабо принят нами). Формируется новая модель отрасли строительства - «точное строительство». Российские компании, например «Геоскан», активно работают в Японии в этой сфере, но не в самой России.
Другой пример - наш авиапром. После начала конфликта с Украиной в 20142015 гг. и мы, и они за считанные годы смогли избавиться от зависимости от внешних поставщиков. Это стало возможным только благодаря цифровому проектированию, обеспечивающему относительно быстрый учет в итоговой документации вносимых изменений по всей цепочке - от конкретного замещаемого узла до итогового изделия. Раньше это была бы история лет на 10.15.
Прямое влияние ИКТ на экономический рост в перспективный период невелико (всего 9 % от прироста экономики) в силу масштабов сектора (рис. 2). В целом у нас вклад в развитие сектора 1Т в ВВП может достигнуть примерно 0,4 проц. пунктов прироста ВВП.
При этом косвенный эффект - через прирост эффективности экономики - вчетверо выше; суммарно цифровизация способна обеспечить условия для почти половины прироста ВВП в целевом сценарии. (В основном за счет модернизации основных секторов экономики.)
процентных пунктов
I к итогу
прочее
повышение эффективности (цифровизация экономики) рост ИКТ-сектора
Рис. 2. Динамика добавленной стоимости в ИКТ и ВВП России (темпы прироста, %), вклад ИКТ в прирост ВВП в 2018-2030 гг.
Поэтому ключевой вопрос - не реализация конкретных прорывных проектов в высокотехнологичных отраслях, а модернизация на базе цифровых технологий широкого круга производств, для которых ИКТ станет общетехнологической базой. Необходим переход от поддержки собственно ИКТ к технологической модернизации широкого слоя производств и созданию адекватной экосистемы ИКТ (включая образовательную, культурную и институциональную среды).
Отсюда же и проблема стратегического уровня, взаимной увязки технологической и социальной модернизации.
Цифровизация при полной реализации ее потенциалов способна обеспечить двух-трехкратный прирост производительности труда (рис. 3). Если не трансформировать его в экспансию на внутренних (вытеснение импорта) и внешних рынках, это может привести к неприемлемому по масштабам высвобождению занятых.
В принципе, развитие цифровизации способно высвободить 12,5 млн занятых, что ликвидирует нынешнее «скрытое индустриальное перенаселение», проявляющееся в хронической разнице между производительностью труда в России и странах - технологических лидерах (рис. 4).
Порядка 1,5 млн человек «съест» ухудшение демографической ситуации (в связи с этим повышение пенсионного возраста - плохая идея). Около 3,5 млн человек может принять малый бизнес. Но еще до 7,5 млн человек должно быть сохранено за счет роста производства.
Поэтому необходимо обеспечить межотраслевой маневр: переобучение и, возможно, переезд (вопрос о дешевом жилье и 100...120 млн м2 жилья в год!) примерно миллиона занятых в год в течение 10 лет
X Ъ 5 X И - £ Г 01
X о. И! СП
о 11 и Ь 1 т £ <11 ^ К £ " 1 Г! & 8 £ 5 Ф ■1 ¡1
л о. Г г л а ? о- Е а> ¡г о ф У г а £
£ ас О О св
а О. Я
Рис. 3. Прирост производительности труда вследствие цифровизации (целевой сценарий, 2018-2030 гг., %)
II ¥ | 1: 737 582 530 494 1И1 чел
Рис. 4. Потенциальный масштаб высвобождения занятых (2018-2030 гг.) при постоянном масштабе деятельности, тыс. чел.
Решение о развитии «цифровой экономики» автоматически подразумевает курс на максимальное стимулирование выпуска, агрессивное продвижение российской продукции на внутренних (вытеснение импорта) и внешних рынках (система поддержки экспорта должна масштабироваться, как минимум, в 2.5.3 раза).
Иначе или мы получим недопустимый социальный кризис, или развитие страны рискует быть остановленным из «социальных» соображений, или у нас цифровизация превратится в историю развития отдельных фирм, работающих на зарубежные рынки поверх нашей экономики. Осуществлять цифровизацию производств, не занимаясь, с одной стороны, стимулированием экономической экспансии, а с другой - адаптацией за счет повышения мобильности населения (территориальной, профессиональной и пр.), обеспечивающей прием занятых в новых секторах, малом бизнесе и т. д., - это худшее решение. Напомню, что порядка 100 лет назад мы обнаружили, что быстрая модернизация экономики без необходимых социальных компенсаторов порождает последствия, сносящие всю экономическую и социальную систему и миллионы людей в стране.
Есть еще один слой - «большой стратегии», связанный с тем, что цифровизация порождает долгосрочные социальные и политические проблемы, которые пока недостаточно осмыслены.
Первое. Она сама по себе дает возможность развития малолюдных производств. Сейчас строится Амурский газохимический комбинат, огромное предприятие мирового значения, где уже сейчас занято 1200 человек (это уровень не очень крупного завода в Советском Союзе). И проблема нарастает.
Быстрое развитие «безлюдных» производственных технологий (3В-Рпп1т§, адаптивные робототехнические) и интеллектуальных (конвергентные 1Т и креативные технологии) приводит к снижению потребности в населении, занятом в современной экономике. Отсюда возникает первый из ключевых вопросов развития: «что такое общество, в котором целесообразной работой занято 15...20 % населения, остальных мы либо искусственно стимулируем к какому-нибудь неосмысленному труду «лишь бы что-то делали», либо они не заняты совсем?». И что такое гражданство в ситуации малолюдной (и не призывной) армии, малолюдного производства, индивидуализации образования и индивидуального социального страхования?
Второе. Новые технологии, в принципе, трансграничны - цифровизация предполагает максимальную рыночную экспансию. Возникает мощный стимул для возникновения глобальных сетей (производственно-технологических, сбытовых, финансовых, информационных), высокотехнологичных анклавов. В итоге издержки на поддержание социального порядка, развитие инфраструктур, технологий и т. д. несут конкретные общества, а доходы получают корпорации и часть населения, включенная в глобальные сети. Привычная идеология «гравитационного» эффекта (возникает полюс роста, зона тяготения к нему, где постепенно с большей или меньшей скоростью, по каналам спроса, кооперации и т. д. распространяются позитивные эффекты) от центров роста новой экономики больше не работает.
Без специальных мер, обеспечивающих распространение позитивного эффекта по экономике, никакой адаптации импульса развития от центров новой глобальной экономики у соседей не происходит. Скорее, у них возникает зона кризиса, потому что капиталы и квалифицированные кадры перемещаются в те районы, где идет интенсивное развитие. А рядом возникает зона бедности, т. е. гравитационные модели надо заменить «интерференционными», где формируются сложные картинки: рядом с зонами роста возникают зоны упадка, подальше может быть еще одна зона развития, на отдаленной периферии - зона еще одного упадка.
В этом смысле возникновение соседствующих в одной стране Кремниевой долины и «ржавого пояса» - правило, а не исключение (эта проблема обсуждается и в Южной Корее, где интенсивный рост сопровождается деградацией ряда городов; в нашей стране, например при освоении Дальнего Востока, данная ситуация тоже актуальна).
Третье. Перераспределение ролей и влияния между государством и частным бизнесом. Мы привыкли обсуждать борьбу государств - в более или менее сформировавшихся «правилах игры». Проблема в том, что зависимость граждан (а завтра и государств) от транснациональных корпораций, поставляющих цифровые и информационные решения, которые мы используем каждый день, становится гораздо более сильной. Сегодня возможные санкции от Google и SWIFT для нашей страны уже опаснее государственных. Завтра добавится буквально жизненная зависимость от «экономики пользования», функционирования сетей. ТНК, которые никем не контролируются и не являются субъектами международного права, по мере цифровизации будут оказывать и на общества, и на государства, и на отдельных граждан все более сильное и содержательное влияние.
Четвертое. Проблема «нового отчуждения». Современные производства, достаточно глубоко цифровизированные (и этот тренд будет нарастать), строятся и будут строиться (и не только в США, но и у нас; собственно, саму идею очень четко сформулировал Евгений Кузнецов, управляющий Венчурного фонда Росатома) в логике «человеко-машинной слойки». В ее рамках люди («дешевые», относительно низкоквалифицированные работники) обслуживают и обеспечивают функционирование роботов, работающих под управлением людей (с высокой профессиональной квалификацией), которые работают под управлением «умных» нейросетей и т. д. Мы привыкли бороться с отчуждением (в том числе от других людей и от собственной сущности), но это было в эпоху отношений между людьми. А каким будет отчуждение в новую эпоху, когда человек не понимает, кто им управляет - капиталист, менеджер или умная нейросеть?
И последнее, совсем далекая перспектива, скорее, предмет для обсуждения, чем для подготовки конкретных решений. Он маркируется понятием, возможно, приближающейся «антропологической революции».
Как уже говорилось, цифровизация является базовой технологией для целого ряда новых технологических направлений, которые определят лицо экономик и обществ развитых стран в наступившем веке: биотехнологий, нейроинтерфейсов, всепроникающего «умного» ИТ.
И здесь возникает несколько вопросов:
Если вы можете управлять геномом, соответствующая информация не сегодня, так завтра может оказаться на рынке. Если вы можете «покупать» способности и закреплять их в геноме, какое общество возникает в результате этой революции? Получим ли мы социальное неравенство, закрепленное биологически? Произойдет ли разрушение концепции фундаментального равенства людей, базового для нашей цивилизации?
Как и в начале машинной эпохи, сегодня кто-то должен дать ответ на вопрос о месте человека в новом обществе и взаимодействии с «умными» сетями и машинами, тотально занимающими его место. Тот, кто его даст - получит влияние, превосходящее значимость, например, марксистского дискурса в XX в.
D. R. Belousov. Digitization of the Russian economy - from operational goals to strategic objectives. The report describes the possibility of using the potential of digitalization as the basis of economic growth in the foreseeable future. Social risks (growth of structural unemployment) are described. The expediency of an integrated approach to the acceleration of development, combining the development of technological potential, ensuring maximum diffusion of technologies, compensation
for the negative social consequences of increasing economic efficiency is revealed. In the final part of the article, the long-term agenda related to the structural and humanitarian consequences of the development of ICT and related technologies is outlined. The need to develop an adequate response to the emerging challenge associated with the «anthropological revolution» is shown.
