Спросить
Войти
Р. Р. Галлямов. Многонациональный город:
этносоциологические очерки.
Издательство «Гилем». Уфа, 1996, 200 стр.
Внимание, уделяемое отечественной гуманитарной наукой проблемам российских городов, нельзя назвать не только чрезмерным, но и просто достаточным. Поэтому каждая новая посвященная этой теме работа вызывает искренний интерес. Тем более, если в ней рассматриваются такие сложные проблемы, как этничность, межнациональное взаимодействие и федерализм, и написана она на материале очень своеобразного в этом отношении региона, города которого являются культурными центрами сразу трех народов, а титульная нация занимает лишь третье место в общей численности городского населения. Речь идет о Республике Башкортостан, выбранной Р. Р. Галлямовым в качестве основного объекта исследования.
Несомненный интерес представляют источники, использованные автором. Они делятся на четыре группы. Первая — это обширная информация по этническим проблемам, сосредоточенная в Управлении статистики Республики Башкортостан, в том числе различные статистические разработки, не публиковавшиеся ранее и не вводившиеся в научный оборот. Впрочем, и широкодоступные статистические материалы, включая результаты переписей населения, использованы автором очень полно и интересно. Вторую группу источников составляет текущая статистическая отчетность, большая часть которой оседает в архивах и вообще не находит своего применения. Третья и основная группа источников — это результаты различных социологических исследований, в первую очередь тех, в которых автор сам принимал непосредственное участие. И, наконец, четвертая группа — тщательно изученные результаты исследований других ученых. Именно с последней группой источников, послужившей важным отправным моментом в создании работы, и связана одна из основных ее особенностей.
Активизация национальных процессов, происходящая с середины 80-х годов на территории бывшего СССР, неизбежно привела, с одной стороны, к необходимости их всестороннего изучения, с другой — к переосмыслению того, что происходило ранее. Однако научные работы, появившиеся в тот период, оказались подвержены общей болезни времени — хаотичности, рассогласованности, эпизодичности. Как правильно отмечает автор монографии, «их большая бессистемность, разномасштабность, подчиненность конкретному случаю, а также небольшой, в основном публицистический, уровень издания полученных результатов резко снижают возможность введения данной информации в научный оборот. В этом смысле остается только сожалеть по поводу того, что до сих пор в стране отсутствует единая служ-
ба — банк социологической информации, где концентрировались бы результаты, методика и инструментарий проведенных исследований» (с. 10). Избегая перечисленных ошибок, сам Р. Р. Галлямов в начале своей работы пытается определить ее место в общем процессе отечественной обществоведческой науки. Он относит свое исследование к новому видовому направлению в социологии — урбаноэтносоциоло-гии. И именно то, что входит в предметную область этого направления, стало основным объектом исследования в рецензируемой монографии: демографическое развитие (глава 2 — урбанизация, миграция, естественное движение населения, его репродуктивное поведение); этноязыковые процессы (глава 3 — проблемы двуязычия, языковая ассимиляция, речевое поведение в различных сферах жизнедеятельности); этническое самосознание (глава 3 — сущность этнического самосознания, основные факторы этнического самосознания и эволюция их роли, база формирования и типы мотиваций в этническом самосознании). Таким образом, структура монографии соответствует авторскому представлению о логике анализа этносоциальных процессов: от «внешних» — урбанизации, миграции и т. д., через «посреднические» — этноязыковые, к «внутренним» — этническому самосознанию. Открывается же книга вводной методологической и историографической главой; в ней, с одной стороны, рассматривается многонациональный город как объект этносоциологического исследования, а с другой, дается достаточно полное представление о большинстве проведенных в Башкортостане социологических и этнологических исследований, опыт и результаты которых были использованы автором.
Во второй главе читатель найдет всесторонний анализ этнодемо-графического развития городов Башкортостана. Подробно прослеживаются история возникновения городских поселений на территории, входящей сейчас в состав республики, процесс приобщения к городской цивилизации трех основных народов, составляющих ядро населения региона, — русских, татар и башкир. Здесь автор делает интересные, хотя, возможно, и не бесспорные, наблюдения и выводы. Так, основную причину того, что темпы урбанизации русских в Башкортостане превосходили соответствующие показатели по России в целом, он видит в том, что русские села, «расположенные в основном вокруг городов, быстрее всего «вымывались» из системы сельского расселения» (с. 45). Всплеск урбанизации татар, пришедшийся на 1940—1950-е годы, автор связывает с началом строительства в это время в местах их традиционного проживания крупных индустриальногородских объектов. А основной причиной быстрого роста «урбанизированности башкир с середины 70-х годов необходимо признать вступление самой урбанизации в Башкортостане в этап агломе-
рационного развития» (с. 47). Исследуя динамику миграционного поведения трех основных народов республики и отмечая постепенное нарастание сначала сельско-городской миграции, а затем движение «город-город», автор сделал интересное наблюдение (не дав ему, к сожалению, своего объяснения и не сопоставив его с данными по другим регионам), что в самое последнее время в этом процессе появились совершенно новые тенденции: резко вырос поток «город-село» молодежи в возрасте 25—30 лет и, в основном, с детьми (с. 60). Кроме того, «остановился и пошел на убыль миграционный поток в столицу республики город Уфу» (с. 60), а также заметно снизились по республике объемы миграции в целом (с. 65). Что касается естественного демографического движения, то из-за того, что городское репродуктивное поведение находится в прямой зависимости от времени вступления нации в масштабную урбанизацию, башкиры, «урбанизируясь буквально в течение одного-двух десятилетий, сохраняют уже в городе высокий уровень репродуктивного поведения» (с. 69).
В целом нарисованная автором схема миграционно-демографического поведения населения республики выглядит убедительно. Однако она требует некоторого разъяснения, показа особенностей исторического момента, национально-культурных и этнопсихологических черт каждого народа. В то же время, опираясь на нее, многое можно было бы сказать о современной этнополитической ситуации в республике. И наоборот, соотнесение с этой ситуацией было бы полезным для интерпретации некоторых тенденций в миграционно-демографическом поведении. Например такой: татары Башкортостана, занимающие следующее после русских место по степени урбанизиро-ванности (если судить по доле в городском населении республики в целом и по соотношению сельского и городского населения в структуре данной национальности), имеют наименьшее отрицательное сальдо миграционного прироста в городах, но наибольшие темпы роста миграции в село, и, отставая от титульной нации по уровню рождаемости в городах, по уровню желаемого количества детей практически с ней совпадают, значительно опережая в этом отношении русское население.
В главе, посвященной этноязыковым процессам, автор фиксирует наличие в Башкортостане двух основных видов билингвизма, башкирско-русского и татарско-русского, и анализирует процесс их зарождения и развития, связывая его в первую очередь с ростом урбани-зированности нерусского населения республики — сначала татарского, а затем башкирского. Причем разница между этими двумя народами в степени владения русским языком с 1970 года (время введения соответствующей графы в переписной лист) неуклонно снижается и к 1994 году практически исчезает, так что ныне билингвами яв-
ляются около 90% городских башкир и татар. Автор считает, что в городе «билингвизм и в сфере употребления был и остается реальностью, имея устойчивую тенденцию к вытеснению своего «национального крыла» даже из семейно-родственных отношений» (с. 99). Иначе говоря, степень урбанизированности оказывается связанной не только со степенью владения русским языком, но и с тем, как соотносятся параметры владения родным языком и русским. Автор приводит также данные этносоциологического опроса городского населения Башкирии в 1993 году: из них видно, что значительное большинство горо-жан-башкир и подавляющее число городских татар и русских не видят необходимости в том, чтобы свободно владеть башкирским языком. Доля русских, свободно владеющих башкирским языком, например в Уфе, вообще ничтожна (1,2%) и имеет тенденцию к снижению. Автор поднимает также мало изученную тему башкирско-татарского и татарско-башкирского билингвизма в городах республики. На основании сопоставительного анализа он делает вывод о значительно лучшем (фактически вдвое лучшем) владении башкирами татарским языком, чем татарами башкирским, объясняя это исторически сложившейся ситуацией, когда у некоторых групп башкир близкородственный башкирскому татарский изначально являлся родным языком. К сожалению, это объяснение не очень обосновано автором, и было бы интересно проверить его каким-либо иным образом.
Все вышеизложенное подводит нас к выводу о значительной языковой ассимиляции нерусского населения в национальных регионах России. Происходят «процесс утери тем или иным этносом, в условиях иноязычной среды, родного языка в качестве средства общения, в том числе — в сфере внутриэтнической коммуникации, и наконец — замена родного языка каким-то другим, признание последнего родным» (с. 106). И хотя доля городских татар и башкир, считающих родным русский, относительно невелика (соответственно около 7% и 12%), автора удивляет терпимость к «такого рода этноязыковым маргиналам» даже в нынешней ситуации, вроде бы поощряющей рост национального самосознания: только треть опрошенных башкир и татар выступила с однозначным осуждением своих соплеменников, поменявших родной язык на русский. Автор показывает глубину и динамику этноязыковой ассимиляции самыми разными способами и с привлечением результатов различных исследований. В качестве же основной причины этого явления он называет урбанизацию, совместившуюся с развитием образования и производственной сферы на русском языке, а также с широким распространением национальносмешанных браков. Что касается следствий, то в такой сложной ситуации этническое воспроизводство у городского населения нерусских народов начинает совершаться в «значительной степени в сфере пси-
хологии и сводится к воспроизводству национального самосознания» (с. 139).
В последней главе монографии Галлямов предлагает свое определение этнического самосознания как «постоянно развивающегося процесса системного соотношения, совокупности идеологических (идеологем), отечественно-политических (этнополитическое самосознание), групповых и личностных представлений и чувств об этнично-сти, в обязательном противопоставлении «своей» и «других» этнических общностей и в единстве с регулятивно-волевым отношением к последним» (с. 154). Мы видим, что в этом определении подчеркнутое значение получает такой, практически не отражаемый в работах отечественных ученых, элемент формирования этничности, как политический. С точки зрения автора он является одним из самых важных на современном этапе российской истории. «Этнополитическое самосознание представляет собой структурный элемент этнического самосознания, включающий совокупность идей и представлений о политических интересах того или иного этноса, идеологемы и политические ориентации в отношении проблем этнотерриториального развития, этнических аспектов государственности, этноправовых норм и форм реализации последних» (с. 155). Конкретный анализ особенностей этнического самосознания автор начинает с его «своеобразного фундамента» — феномена этнической самоидентификации. Как выяснилось в результате социологического опроса студентов Башкирии, самое большое значение национального признака в процессе этнической самоидентификации наблюдается у студентов-башкир. В этом они заметно отличаются от русских и татар. Автор обоснованно полагает, что объясняется это не столько малой урбанизированностью башкир (большинство студентов — выходцы из села, но то же самое верно и в отношении большинства студентов-татар), сколько тем, что на сту-дентов-башкир сильно влияет политический процесс суверенизации. Что касается ведущих этнодетерминирующих признаков, то их иерархию определяют как этнические, так и половозрастные и образовательные факторы, отражением которых становится степень урбанизо-ванности. На основе проведенных социологических исследований автор формулирует и доказывает гипотезу о зависимости изменения этноопределяющих признаков от роста образования и урбанизиро-ванности этноса в городе. Суть самих этих изменений заключается в переходе от схемы «национальность отца — национальный язык — желание самого человека» к другим схемам — с поочередным выдвижением на первый план сначала языкового фактора, а затем желания самого человека. В заключительном разделе главы автор анализирует столь важные сейчас конкретные факторы, непосредственно влияющие на формирование этнических ориентаций жителей многонацио-
нального города. Так, на русских в большей степени, чем на других, оказывают влияние средства массовой информации, тогда как на татар (больше) и на башкир (меньше) продолжают ощутимо влиять семейно-родственные связи.
К сожалению, именно в этом разделе монографии некоторые методологические положения автора вызывают сомнения. Так, например, приводя таблицы, построенные по результатам опроса студентов, автор не поясняет, об учащихся какого курса идет речь. Между тем за пять лет обучения студент проживает в городе целую новую жизнь. Из-за этого в ряде мест появляются необоснованные различия в данных и противоречия, которые становятся понятны, если предположить, что в одном случае были опрошены студенты младших курсов, а в другом старших.
Эти огрехи не ставят, однако, под сомнение опытность и добросовестность автора и не меняют общей высокой оценки книги. Она имеет как бы двойную ценность: во-первых, вносит значительный вклад и в формирование теоретико-методологической базы урбаноэтносоци-ологии, и в изучение конкретных этносоциальных процессов в крупных регионах России; во-вторых, насыщена богатым фактическим материалом и в этом смысле является бесценным источником для ученых, работающих в смежных областях истории и социологии.
Ирина Костюкова
Ирина Анатольевна Костюкова, младший научный сотрудник Института востоковедения Российской академии наук, Москва.
