Интриги кануна Второй мировой: японский и польский факторы советско-германских отношений. Часть 2. Домыслы и правда о межвоенной политической реальности

УДК 327.51[94(41/99)]"1931/1939"

Зимонин В.П.

Интриги кануна Второй мировой: японский и польский факторы советско-германских отношений Часть 2. Домыслы и правда о межвоенной политической реальности

Зимонин Вячеслав Петрович, доктор исторических наук, профессор, заслуженный деятель науки Российской Федерации, действительный член РАЕН, профессор Военного университета Министерства обороны Российской Федерации

E-mail: vp-zimonin@mail.ru

Представлен авторский взгляд на ход событий кануна Второй мировой войны. Дан анализ как геополитической обстановки, в условиях которой был подписан советско-германский договор о ненападении, так и влияния на внешнюю политику СССР враждебного отношения к нему со стороны Японии, Польши и западноевропейских государств.

В западных, польских и российских «новолиберальных» публикациях проводится мысль о том, что посредством советско-германского договора о ненападении и секретного протокола к нему от 23 августа 1939 г. Сталин и Г итлер «полюбовно» поделили между собой ряд государств Восточной Европы и «медовый месяц» дружбы двух диктаторов продолжался до тех пор, пока Г итлер вероломно не напал на СССР. Пишут и о том, что именно на основе договора от 23 августа 1939 г. и секретного протокола к нему в 1940 г. были уничтожена Польша, присоединены к СССР Прибалтика, Бессарабия, Северная Буковина. Но если обратиться к фактам, то можно установить, что советско-германский договор о ненападении был не «полюбовной» сделкой, а вынужденной мерой советского правительства, имевшего главной целью обеспечить Советскому Союзу нейтралитет.

Когда говорят, что этот договор и секретный протокол к нему предопределили (и даже предусматривали) раздел Польши, присоединение Бессарабии, Буковины и Прибалтийских государств к СССР, то такой подход не отражает ни его содержания, ни всей сложности происходивших событий. Когда подписывался секретный протокол от 23 августа 1939 г., советско-германские отношения характеризовались неопределенностью, и было еще совершенно не ясно, как они будут развиваться. Политического курса в отношении Германии в новых условиях разработано не было. Это отразили и подписанные документы.

Тексты договора о ненападении, секретного протокола и записи бесед во время переговоров в Москве 2324 августа 1939 г. (а они уже давно опубликованы на Западе, да и не скрываются у нас) не определяли конкретного характера будущих отношений СССР со странами Восточной Европы. В Договоре о ненападении нет никаких упоминаний о каких-либо государствах вообще, кроме Советского Союза и Германии. Что касается секретного протокола, то в нем говорилось лишь о «разграничении» сфер обоюдных интересов в Восточной Европе. О каких «интересах» шла речь? Германия еще весной 1939 г. приняла решение о нападении на Польшу, чем и были определены ее интересы на ближайшее время. Советский Союз, знавший об этих намерениях и бывший не в состоянии предотвратить их реализацию, был жизненно заинтересован в том, чтобы германские войска остановились по возможности дальше от советских границ. Это и было отражено в протоколе: Германия получала гарантию невмешательства СССР в событиях в западных пределах Польши, а СССР получал гарантии в отношении этнически близких ему районов Восточной Польши, а также прибалтийских государств.

Более того, в момент подписания договора и секретного протокола советское руководство еще не определилось в деталях своей внешней политики в Восточной Европе. В то же время еще было очень неясно, какие формы примут советско-германские отношения. Известно, что при обсуждении проекта договора, составленного в Берлине, И.В. Сталин вычеркнул предложенную германской стороной преамбулу, где говорилось об установлении дружественных советско-германских отношений. Он заявил при этом, что «советское правительство не сможет представить общественности уверения в дружбе после того, как в течение шести лет СССР подвергался всяческим нападкам со стороны нацистского правительства». В свою очередь И. Риббентроп в своем меморандуме Гитлеру от 24 июня

Японские оккупанты в Жертвы Нанкинской резни Маньчжурии 1937 г.

Фото с сайта ЫЬр://шшш.cnd.org/njmassacre/page2.html

Китайские солдаты переносят стволы самодельных пушек. 1940 г. Фото с сайта http://subscribe.fu/archive/ соипЬуОЬещрапЫ^Ь1уД0120Х/20133652^1ш1

Советские летчики - военные советники в Китае А.М. Кравцов и Д. Тальберг

Самолеты И-16 70-го истребительного авиаполка на полевом аэродроме в Китае. 1939 г.

ношений» . Об этом же свидетельствует телеграмма посла В. Шуленбурга в Берлин от 25 августа 1939 г. с просьбой В.М. Молотова упомянуть в числе рубежных рек Писсу, так как «из-за большой спешки, в которой готовился секретный протокол, в его текст вкралась неясность». Как впоследствии оказалось, эта озабоченность была вполне обоснованной: немецкие войска, несмотря на достигнутую все же договоренность, проникли на территорию Польши за пределы линии Писса - Нарев - Висла - Сан. И.В. Сталин вынужден был в беседе с германским послом В. Шуленбургом 18 сентября потребовать возвращения войск вермахта за эту линию, что и было сделано2.

Все это говорит о неопределенности видов на будущее, недоверии со стороны СССР к Германии и атмосфере поспешности, в которой заключался договор. Еще раз подчеркнем: на позицию Москвы в начале 20-х чисел августа, в дни, когда еще только разворачивалась решающая операция советских войск у монгольской реки Халхин-Г ол, серьезно влиял японский фактор.

В японских оперативных планах Монгольская Народная Республика рассматривалась как ключ к Дальнему Востоку и щит, прикрывавший весьма уязвимую Транссибирскую магистраль. Вот почему после захвата Маньчжурии последовало вторжение японцев в китайские провинции Чахар и Суйюань, занимавшие охватывающее положение по отношению к юго-восточной части дружественной Советскому Союзу МНР. Сразу же началось и широкое строительство стратегически важных железных дорог в этих провинциях1.

Обстановка в 1939 г. и на западе, и на востоке складывалась для Советского Союза крайне неблагоприятно. После мюнхенской сделки между Германией, Японией и Италией возобновились переговоры о заключении военного союза, и правящие круги Японии питали надежду на то, что с подписанием тройственного соглашения они обеспечат себе полную германо-итальянскую поддержку с запада в случае конфликта с СССР. Вероятность войны на два фронта для Советского Союза значительно возросла. В мае 1939 г. министр иностранных дел Японии X. Арита в беседе с американским послом откровенно указывал, что если Россия будет вовлечена в европейскую войну, то Япония «сочтет невозможным остаться вне этой войны»2.

Японское руководство по-прежнему сильно беспокоила затянувшаяся война в Китае. Оно понимало, что одной из причин упорного сопротивления Китая являлась многообразная помощь ему со стороны СССР. Агрессивная акция Токио в районе озера Хасан не только не привела к снижению объема этой помощи, но и побудила расширить ее, что позволяло в какой-то мере снижать темпы японских приготовлений к войне против Советского Союза. Летом 1939 г. в Китае находились более 4000 советников, инструкторов, военных летчиков и авиатехников .

Сиполс В.Я. Дипломатическая борьба накануне Второй мировой войны. М., 1989. С. 278.

См.: Проблемы Дальнего Востока. 1989. № 3. С. 108; Зимонин В.П., Кузеленков В.Н., Логинов А.А., Нагаев И.М. Герои Хасана. М., 2008. С. 120.

Бои у оз. Хасан. 1939.

Оз. Хасан. Знамя над Заозерной. 1939.

К сожалению, в том, что касается позиции стран западной демократии, которые были в состоянии вместе с Советским Союзом в зародыше ликвидировать замыслы Японии на мировую экспансию, принципиальных изменений не произошло. Западные державы вновь не сделали необходимых выводов из своей умиротворенческой, а по сути -подстрекательской политики в отношении Японии и отказались от сотрудничества с СССР. «Но если на Западе развернулась война слов, угрожавшая в любой момент перерасти в вооруженный конфликт, на Востоке, - подчеркивает современный американский историк М. Па-рилло, - уже вовсю шла "горячая" война между Красной Армией и войсками имперской Японии. Именно военная кампания, которая развернулась на просторах Маньчжурии [Монголии. - В.З. ], показывает взаимосвязь между двумя грандиозными театрами необузданных военных действий индустриальной эры»4.

Летом 1939 г. состоялись англо-французские штабные переговоры. На них стороны попытались найти выход из тупика, в котором оказалась политика западных держав на Дальнем Востоке в результате антисоветизма и поощрения агрессора. Однако и на этих переговорах было решено проводить здесь оборонительную стратегию, а в сковывании Японии «положиться на Советский Союз и особенно Соединенные Штаты»5, то есть ставка по-прежнему делалась на антисоветскую направленность японской агрессии и на возможность подключения США к войне в Азиатско-Тихоокеанском регионе.

С разработкой плана агрессии против СССР «Хати-го»

Япония развернула пропагандистскую кампанию, целью которой являлось убедить японское и международное общественное мнение в том, что СССР намеревается использовать МНР в качестве плацдарма для большевизации Внутренней Монголии, Маньчжоу-го и Китая6. Необъявленная война против МНР и СССР в районе Халхин-Гола использовалась правящими кругами Японии для поощрения западных держав к продолжению и активизации политики умиротворения Японии. Ради поворота японской агрессии против СССР западные державы были готовы пойти на новые уступки Японии. Японцы же со своей стороны не хотели упустить возможность шантажировать Запад. Поэтому существует достаточно оснований считать, что японские лидеры рассматривали свою халхинголскую авантюру как важный козырь в затеянной ими сложной дипломатической игре. Это подтверждают и японские документы. Так, в «Секретном оперативном дневнике» Кван-тунской армии в связи с началом событий на границе МНР была сделана следующая запись: «Это ... является единственным способом создать выгодную для Японии обстановку на переговорах с Великобританией»1. 16 мая 1939 г., спустя 5 дней после начала агрессии против МНР в Токио с Японией начали переговоры и США. Американский посол Дж. Грю и министр иностранных дел Японии Х. Арита подняли в ходе переговоров вопрос об улучшении американо-японских отношений в новой ситуации2.

Но у японского руководства была и другая цель. Дело в том, что как раз в это время среди влиятельных кругов германского руководства стали нарастать весьма скептические настроения относительно военных возможностей своего дальневосточного союзника, что продемонстрировали события у озера Хасан. С другой стороны, среди влия-

Халхин-Гол. 1939 г. На командном пункте 1-й армейской группы.

Красная армия в боях у Халхин-Гола. 1939.

Цит. по: Парилло М. «И им суждено сойтись». Халхин-Гол и Вторая мировая война // Международный кризис 1939-1941 гг.: от советско-германских договоров 1939 г. до нападения Германии на СССР. Материалы Международной конференции, организованной Институтом всеобщей истории РАН, Университетом Латвии, Институтом современной истории (Мюнхен), Московским отделением Фонда им. Конрада Аденауэра, Москва 3-4 февраля 2005 г. М., 2006. С. 137.

Как отмечалось в первой части данной статьи, результатом этих переговоров было заключение в июле 1939 г. между Японией и Великобританией так называемого «соглашения Ариты - Крейги», вошедшего в историю как дальневосточный вариант мюнхенского соглашения. В нем английский посол в Токио от лица своего правительства полностью признал японские захваты в Китае. Такой шаг правящих кругов Великобритании в значительной степени был ускорен событиями в районе реки Халхин-Г ол. Это соглашение свидетельствует и о двойной игре английского правительства, представители которого в тот момент готовились к англо-франко-советским переговорам о предотвращении агрессии Германии.

См.: Халхин-Гол. Исследования, документы, комментарии. К 70-летию начала Второй мировой войны. М., 2009. С. 28.

тельных кругов Берлина наметилось желание пойти на временное улучшение отношений с СССР даже в ущерб Антикоминтерновскому пакту и союзническим отношениям с Японией, которая «доказала свое бессилие в Китае»3. Наконец, внутри Японии среди военных нарастало недовольство отсутствием успехов в войне с Китаем. Поэтому японское руководство, идя на расширение военного конфликта в районе р. Халхин-Г ол, с одной стороны, хотело доказать и союзникам, и недовольным внутри страны, что японская армия обладает высокими боевыми возможностями, и, с другой стороны, намеревалось подтолкнуть Германию к заключению военного соглашения, острие которого было бы направлено против СССР4.

«Принуждение Японии к миру» - именно так следует назвать, используя современную терминологию, то, чего добился Советский Союз, проявив твердость в событиях у реки Халхин-Г ол - альтернативой этому могли стать гибель Монголии, вторжение Японии в Прибайкалье и начало тяжелой Отечественной войны советского народа у восточных рубежей СССР намного раньше начала агрессии Г ермании. С другой стороны, СССР продемонстрировал Германии неспособность Японии вести масштабную войну против него, а сама Германия еще была в то время не готова в одиночку выступить против Советского Союза, что, вместе взятое, и вынудило

А. Гитлера инициировать переговоры по договору о ненападении. И.В. Сталин смог чутко уловить своеобразие сложившейся ситуации и умело воспользовался ею и переговорами по договору для недопущения скоординированных действий Г ермании и Японии.

Значение такого развития событий в Монголии многие исследователи явно недооценивают. «Халхин-Г ол, - считает, однако, М. Парилло, - был сражением в сердце Азии... Оно происходило в тот момент, когда внимание всего мира было приковано к событиям в другой части планеты. Поэтому его скрытый смысл часто оставался незамеченным или недооцененным. На самом деле Халхин-Гол был одним из решающих факторов, определивших ход Второй мировой войны»1.

Проанализировав ход боевых действий у реки Халха, японское военно-политическое руководство сделало вывод о том, что императорская армия не готова к единоборству с Красной Армией. «Японии потребуется еще, по меньшей мере, два года, чтобы достичь уровня техники, вооружения и механизации, который продемонстрировала Красная Армия в боях у Номонхана [в районе реки Халхин-Гол. - В.З.]», - говорил германскому послу в Токио О. Отту премьер-министр Ф. Коноэ после очередного его прихода к власти в июле 1940 г.2.

Фумимаро Коноэ (1891-1945), пре- Прием в Берлине

мьер-министр Японии в 1937-1939 японской военной делегации 31 января 1940 г.

и 1940-1941 гг. Фото 1938 г.

Это свидетельствовало о том, что угроза Советскому Союзу с востока отнюдь не исчезла. Тем не менее, из-за выявившейся слабости японской армии решение «северной проблемы» было отложено до начала неизбежного столкновения фашистской Германии с Советским Союзом3. Однако эту «неизбежность» удалось отодвинуть почти на два года.

А пока же неопределенность ситуации в Европе и недоверие со стороны советского руководства к Г ермании не только не исчезли, но и возросли сразу после нападения вермахта на Польшу 1 сентября 1939 г. С началом войны И.В. Сталин в своих планах и действиях исходил не столько из комплекса договоренностей, связанных с договором от 23 августа, сколько из реального развития событий. Важнейшими факторами, оказавшими влияние на последующие решения советского руководства, были молниеносный разгром польской армии вермахтом, ошеломивший всю Европу, и «странная война» на Западе вместо ожидавшихся активных действий

В. Гаврилов. М., 2008. С. 97-98.

о заключении военного пакта между Г ерманией, Италией и Японией, в случае войны между Г ерманией и СССР Япония автоматически включается в войну против СССР, при этом против него будут брошены «все японские силы». В случае войны Италии и Г ермании с Англией, Францией и СССР Япония также автоматически присоединится к Г ермании и Италии, но «не выйдет дальше Сингапура». (См.: Военная разведка информирует... С. 108-109).

Цит. по: История Второй мировой войны 1939-1945. Т. 3. С. 182.

Japan&s Decision for War. Records of the 1941 Policy Conferences, Stanford, Calif., 1967. P. 5.

oj Помощь Советского Союзп Китаю в борьбе против японской агрессии. 1938-1939.

Иркутск

МОНГОЛИЯ -----V* _ /

У у Синьцэи« -

о. Хо1

/,------------".

КИТАЙ

бвйнин

(Пекин)

/ &ЙЙ1 КЭЗ

Ланьчжоу • «" Тай*гч*увн

Сиань • &(Сойчжоу) •;

Чунцин.^

- Хчб

— * "^ь

Синьцзии (‘1#ичун*) ^

л Ждх, * ^•Впалипосо,

о ■"&/

»-Я .<,&{*?

КО^С^ Я П О Н I »1С

•°*У.......... Л йЛОния

САДИИ

ИЙ"* .:

• Шлиха*

Чанша

/ «Куньмин .. #■ Л _

/ Ч&, ^ (/о. Формой

/ УЧ^Ггошонг ™“~>

Сиймя Ч

Восточкй‘ Китайское море

БИРМА ■

,, Кантон

■ТАИЛАНД <ч ФИЛИППИНЫ

гБангкок^.& Манила#

\ * &. ИНДОКИТАЙ Южко-

„ ЩШШрр КитаС,схо< морс

^Сайгон

МАЛАЙЯ

■ Японии и оккупированные 10рриЮрми к 7 декабри 1941 года

О Терршории оккупированные Японией после

Сингапур

Ч&Г"

* ГОЛЛАНДСКАЯ

осг-индия

Японская империя к декабрю 1941 г.

С сайта

http://dergachev.ru/Landscapes-of-lifeДmperial-geopolШcsfl7.html

ТЕРРИТОРИЯ ВРЕМЕНИ

Император Хирохито (1901-1989)

Осами Нагано (1880-1947), японский маршал и адмирал флота, начальник генерального штаба Императорского флота Японии в период Второй мировой войны.

НК) • > 180&&и ••І&-..*,-., о- Г ................................. ИЮ-

СОСТАВ ВООРУЖЕННЫХ СИЛ СТОРОН к 7 декабря 1941 г Австралия, “ д .&Франции"______________|

Якутск

Воя. Нг»о.\ъм1

Дивизии

Люди (В ТЫС. чел.) Линейные норабли Авианосцы Тяжелые ирейсоры Легкие крейсеры Эсминцы Подводные лодки Самолеты базовой авиации ВМС и армии

Самолеты авиамос -ной авиации

мімів и

св. 370 220-2301 II ІОІ

&Кадьяк _ Кадьяк

Прибыл!

(СШАЬ

:ть-Камчатск

пКоыаидорсяис

^ в(С9сі»)М

таляоос£ Лі

Щмуре

[МОРЕ •Александрове* ■ ЙСахалинский 4 % о. Парамуюир.& ^ о. Сахалин . в

■ХарОор

(Нан)

\ ° ВликуаЗ^

Вані

її/&-Камчатский

Т ««о

С К И

[(США)

свыше

С*700 I

свыше

с2оо;

свыше

IЦОтомари

УДАРНОЕ АВИАНОСНОЕ

ьЖй?&‘&•5сГии"««;Е

НАРОДНАЯ^^

ргаіУБлик/у\^

(Сейсип)

*ЕЙСКАЯ 4РМИЯ /

Сан-Францис/Ь

*~циндао •> ул.

/] жкатоу.) к мору/ | ІЛІТ

* лШ1*

тоШр«хой0 Кю>к£^ ^

-> КИТЛИСКОУР

о. Ок тати \арш .Іайбзй о--® \

.ункур

О>нгак\

»1-»ДЛ У*й«

А (США)

Бомбещ

\парри

АРАВИЙСКОЕ

(США )

^АЗИАТСКИЙ ФЛОТ I США

юли»

Агань»

О. Гу»»5

(США) "

ФЛО]/;. \ ъ ■^Подводные (Гилы

ЮЖНО-ФИЛИПП. ^ГРУППА ФЛОТА

ВОСТОЧНЫЙ

ФЛОТ

ВЕЛИКОБРИТА

"(США

Англ.- войска

. Хм»М.1><р.1

(США)

Эиватор

,(Брн. США)

іИСКОТ.

МОН. банд#

Тіл икйетУй?г£^\(і

■> Самт.і Игабгл

Санта-Крус

&&<йвАлн»(и,лчд*& Мм Зел) ^ак.*о Паго- Паго (США)

КОР ьллово

Территории.захваченные Японией к декабрю 1941 г; , — в Направления ударов японских войси по плану - ..Нантонузн"

&5А \ Группировки японских вооруженных сил к декаб-)ЛОТ/рю г‘ и напРавления планируемых ударов & 1 ъ начальных операциях войны на Тихом океане и в Юго-Восточной Азии **...Дальнейшие направления японсной агрессии

сип *Эай0ны Дислонации вооруженных сил союзных го-(«.*» ) Сударств на Тихом океане и в странах Юго-Восточ Си-у ной Азии н декабрю 1941 г.

Основные военно-морские и военно-воздушные , базы и опорные пуннты

Пограничный (особый) район

Лор!-вил*, §3

МОРЕ

АВСТРАЛИЙСКИЕ

ВОЙСКА

•Хедленд.

Рокгемптон

Карнарес

Рапа (О

йора!"

и.Яйр;&; I трри

і Льрд-Хау (4к ірал і

...Каягурл и

С сайта hamster02.narod.ru

Агрессивные планы Японии. 1941.

ПРОСТРАНСТВО И ВРЕМЯ 4(10)/2012

противоборствующих сторон. Англия и Франция, объявив под давлением общественности войну Г ермании лишь 3 сентября, бездействовали, несмотря на настойчивые обращения за помощью польского руководства, до конца событий в Польше.

Как вся эта картина должна была представляться Москве? Почему бездействуют «лучшие друзья» Польши? Будут немцы выполнять договоренности или нет? Выяснением немецкой позиции заполнена переписка с германским МИДом в первой половине сентября.

Только после объявления войны Англией и Францией И. Риббентроп начал настойчиво предлагать СССР ввести войска в Польшу. Германские лидеры рассчитывали на то, что западные державы в таком случае объявят войну и Советскому Союзу, он окажется втянутым в войну на стороне Германии и вместе с ней разделит вину за ее развязывание. На предложение Риббентропа от 3 сентября о желательном вводе советских войск в Восточную Польшу В.М. Молотов 5 сентября ответил, что время для этого «не наступило». В то же время он напомнил Риббентропу о необходимости соблюдения немцами установленной демаркационной линии4. На последующие запросы Риббентропа о «военных намерениях советского правительства» Молотов также отвечал уклончиво.

Тем временем обстановка все более драматизировалась. Войска вермахта стремительно продвигались вглубь Польши. 4 сентября немецкие соединения вышли к Висле, 7 сентября - к реке Нарев, 8 сентября их передовые части подошли к окраинам Варшавы. 15 сентября немцы взяли Люблин и вышли к Бресту. Польское правительство настойчиво просило своих союзников о помощи. Англия и Франция реальной помощи не оказали. Франция, которая по франко-польскому договору о взаимопомощи от 19 мая 1939 г. должна была с началом войны немедленно развернуть действия авиации, на третий день -начать частичное наступление сухопутных войск, а на 15-й день - широкое наступление главными силами, своих обязательств не выполнила.

Англия ограничилась переброской четырех дивизий во Францию и заявлением о моральной поддержке. На Западном фронте развернулась «странная война».

Польская армия и гражданское население оказали героическое сопротивление захватчикам. Мужественно сражался гарнизон Вестерплатте. 193 польских патриота 6 дней отражали атаки крупных сил противника. 12 дней оборонялась Гдыня, продолжалась героическая оборона Варшавы.

Однако к середине сентября управление страной и вооруженными силами со стороны польского правительства и военного командования было нарушено. К этому времени правительство Польши (14 сентября) и верховное командование ее армии (16 сентября) покинули Варшаву и находились на юго-востоке страны в городке Куты в готовности перейти румынскую границу. Страна была полностью дезорганизована: потоки беженцев и колонны войск в беспорядке двигались на восток и юго-восток. Армии вермахта заняли всю Западную и Центральную Польшу, а в ряде мест вели боевые действия дальше линии, установленной секретным протоколом, в непосредственной близости от советской границы.

Обстановка требовала неотложного принятия не-

Немецкие войска пересекают реку на пути в Брест. Сентябрь 1939.

Немецкая пехота на окраинах Варшавы. Сентябрь 1939.

Польские зенитчики под Варшавой 2 сентября 1939 г.

В захваченной немецкими оккупантами Варшавской цитадели. Сентябрь 1939. Фото с сайта ht^p://www.istmira.com/.../Vse-mirnaya-istoriya--Tom-10.html

Части РККА пересекают советско-польскую границу. Фото с сайта http://www.runivers.ru/doc/d2.php7CENTER_ELEMENT_ ID=147661PЮRTAL ID=7462SECTЮN 10=6334

Советская кавалерия в Западной Белоруссии, 1939 г.

легких решений. На первый план выдвинулись два вопроса: когда и как ввести советские войска на территорию Польши и как объяснить этот ввод советскому народу и всему миру? Существовала опасность, что Англия и Франция объявят войну и СССР, если Красная Армия перейдет польскую границу. Советское руководство, видя бездействие архитекторов мюнхенского сговора, опасалось и попасть в ловушку нового «мюнхена», так как, объявив Германии войну, Англия и Франция фактически помощи Польше не оказывали. Это наводило на мысль о возможности их новой антисоветской сделки с Гитлером, но уже за счет Польши.

В этой обстановке срок вступления советских войск в Польшу определили два фактора: достижение перемирия с Японией 16 сентября и потеря польским правительством управления страной, что в складывавшихся условиях в Восточной Польше выдвигало задачу защиты населявших ее братских украинского и белорусского народов да и собственных границ.

Только тогда И.В. Сталин решился ввести войска в Польшу. 17 сентября в 5 часов 40 минут войска РККА получили приказ перейти советско-польскую границу и продвигаться к рубежу рек Писса, Нарев, Висла и Сан.

Об одном из мотивов, побудивших советское правительство направить свои войска в Польшу именно в этот момент, свидетельствует запись упоминавшейся беседы И.В. Сталина с В. Шуленбургом 18 сентября. В беседе с послом Сталин выразил «определенные сомнения, относительно того, будет ли германское верховное командование придерживаться московского соглашения в соответствующее время и вернется ли на линию [курсив мой - В.З. ], которая была определена в Москве (Писса - Нарев - Висла - Сан)». «Его беспокойство, - докладывал Шуленбург в МИД Германии, -было основано на том хорошо известном факте, что все военные неохотно возвращают захваченные территории». Посол просил уполномочить его «сделать дополнительное заявление такого характера, которое рассеяло бы его [Сталина - В.З.] сомнения» . Из этих документов видна обеспокоенность И.В. Сталина ходом событий, его подозрительность в отношении действенности достигнутых в Москве договоренностей.

Что касается Польши, то в ноте правительства СССР, врученной польскому послу в Москве 17 сентября, было, в частности, сказано, что «Польша превратилась в удобное поле для военных случайностей и неожиданностей, могущих создать угрозу для СССР. Поэтому, будучи доселе нейтральным, советское правительство не может более нейтрально относиться к этим фактам»2. Война Польше при этом не объявлялась. Одновременно послам 24 стран, имевших дипломатические отношения с Советским Союзом, было заявлено, что СССР продолжает сохранять нейтралитет в войне.

Правительство и военное командование Польши, оценив реальные события, констатировали, что условий для признания существования повода к войне нет, т.е. Польша не находится в состоянии войны с Советским Союзом и подтвердили, что все силы надлежит сконцентрировать для продолжения сопротивления немецким захватчикам. Был издан приказ Верховного командующего маршала Э. Рыдз-Смиглы войскам, в котором предписывалось: «С Советами в бои не вступать, только в случае наступления с их стороны или в случае попыток разоружения наших частей; .. .в этом случае нужно с ними

Советские танки в районе Городца (Западная Белоруссия). 1939 г.

Речь Э. Рыдз-Смиглы. 17 сентября 1939.

Девушки белорусской деревни беседуют с бойцом Красной армии. Фотохроника ТАСС. 1939. С сайта http://rgakfd.alt-soft. spЪ.m/ShowSubObjeds. (о ?оЪ]е<С=1803589231

вести переговоры с целью вывести гарнизоны в Румынию и Венгрию»1. В ночь с 17 на 18 сентября польское правительство перешло польско-румынскую границу.

Что касается населения страны, то реакция на ввод советских войск не была однозначной. В польской части общества вступление Красной Армии вызвало большей частью негативную и даже враждебную реакцию.

Отдельные части и соединения польской армии оказывали вооруженное сопротивление, что приводило к гибели военнослужащих с обеих сторон и появлению значительного числа польских военнопленных.

Однако этнические украинцы и белорусы Западной Украины и Западной Белоруссии встречали воинов Красной Армии как своих освободителей с хлебом, солью, цветами, красными флагами.

В те же сентябрьские дни шли интенсивные советско-германские переговоры. 19 сентября В.М. Молотов дал понять В. Шуленбургу, что «первоначальное намерение, которое вынашивалось советским правительством и лично Сталиным, - допустить существование остатков Польши - теперь уступило место намерению разделить Польшу по линии рек Писса, Нарев, Висла, Сан»2.

В результате этого предложения 23 сентября было опубликовано советско-германское коммюнике, в котором говорилось, что «Германское правительство и Правительство СССР установили демаркационную линию между германскими и советскими армиями, которая проходит по реке Писса, до ее впадения в реку Нарев далее по реке Нарев, до ее впадения в реку Буг, далее по реке Буг, до ее впадения в реку Висла далее по реке Висла, до впадения в нее реки Сан и далее по реке Сан, до ее истоков»3.

Выдвижение советских войск на этот рубеж началось с рассветом 23 сентября. Последовательно принимались от германского командования оставляемые их войсками районы, пункты, города. К 29 сентября советские части и соединения вышли на согласованный рубеж, где и были по приказу советского правительства остановлены.

Непросто обстояло дело и с Прибалтикой. По секретному протоколу от 23 августа Латвия и Эстония отходили в сферу интересов СССР. Однако в момент подписания протокола дальнейшая политика СССР в отношении этих стран еще не была четко определена. А события стремительно нарастали. 20 сентября Гитлер принял решение превратить в ближайшее время остатки Литвы в протекторат Г ермании, а 25 сентября подписал директиву № 4 о сосредоточении войск в Восточной Пруссии в готовности вторгнуться в эту прибалтийскую страну. В тот же день И.В. Сталин, проявив твердость, потребовал через посла В. Шуленбурга возобновления переговоров.

Это возымело действие: через два дня И. Риббентроп прилетел в Москву. В ходе переговоров 27-28 сентября стороны выработали условия нового советско-германского договора, который был подписан 28 сентября. Согласно этому договору, была частично изменена граница сферы интересов двух государств (не по Висле, а примерно по линии рек Нарев, Буг, Сан). При определении этой границы СССР руководствовался этническими принципами, а также целью поставить преграду для дальнейшего продвижения Германии на Восток. Литва и другие соседи Советского Союза по Балтике были включены в сферу интересов СССР.

Граница же (именно граница) между СССР и Германией устанавливалась примерно по так называемой «линии Керзона», признанной в свое время Англией, США и Польшей еще на Парижской конференции 1920 г. Советскому Союзу не были нужны никакие спорные территории, и к 9 октября 1939 г. все части и соединения советских войск, которые зашли дальше установленной границы, были отведены на восток.

Предложение И.В. Сталина провести границу не по Висле, а по международно-признанной Парижской

Красноармейцы беседуют с военнопленными польскими солдатами. Фотохроника ТАСС 1939. С сайта http://rgakfd.alt-soft. spЪ.m/ShowSubObjeds. (о ?оЪ]е<С=1803589231

Раздача жителям города Тарнополя советских газет, 1939 г. Фото с сайта ЫЬр://шшю. istorya.ru/book/pakt/13.php.

конференцией «линии Керзона» было направлено на то, чтобы четко обозначив пределы гитлеровской агрессии на Восток, сохранить при этом по возможности хорошие отношения с Г ерманией, превосходящая военная мощь которой не вызывала сомнений1.

Августовский пакт и сентябрьский договор сделали германо-советские отношения более насыщенными. Вместе с тем, с этого момента в истории советско-германских отношений начался и отличавшийся полнейшим недоверием друг к другу период, продолжавшийся 22 месяца, вплоть до нападения Г ермании на СССР 22 июня 1941 г.

Западная Белоруссия и Западная Украина влились в состав СССР, Москва получила свободу действий в Прибалтике. СССР смог решить территориальные вопросы с Финляндией (также входившей в сферу интересов СССР), не опасаясь вмешательства Г ермании, но с безусловным расчетом на вероятную в будущем агрессию Гитлера против Советского Союза.

Итак, события, связанные с подготовкой к подписанию договора о ненападении происходили в обстановке, когда ни для кого не было секретом, что вот-вот должна была начаться агрессия вскормленной мюнхенской политикой Германии против Польши, а переговоры о создании советско-франко-английской антигитлеровской коалиции не давали результата. На позиции советского руководства существенное влияние оказывало также продолжающееся четвертый месяц вооруженное противоборство с Японией. Договор о ненападении между СССР и Германией во многом повторял содержание договора о ненападении и нейтралитете между СССР и Германией 1926 г. С международно-правовой точки зрения он был законным, действительным и правомерным, и заключение такого договора было вполне нормальным явлением. Пакт был опубликован, прошел ратификацию, был признан другими государствами и международными организациями и потерял свою силу 22 июня

Все вышеизложенное убедительно свидетельствует об отсутствии у СССР в 1930-х годах каких-либо агрессивных планов. Советский Союз сам подвергался реальной военной угрозе со стороны агрессивных стран, включая Германию, Японию и Польшу. Более того СССР смог в годы Второй мировой войны не только внести решающий вклад в победу союзников над агрессорами, но и обеспечил восстановление польской государственности. Лишь далекая от реальности, амбициозная внешняя политика Варшавы, нежелание ее идти на заключение международных договоров и соглашений, направленных на обуздание агрессоров, в рядах которых находилась и сама Польша, привела польских лидеров к краху, а польский народ к утрате независимости, горю и страданиям в ходе мировой войны. Появление большого числа военнопленных - также результат этой недальновидной, подпитывавшейся фобическим отношением к России