Спросить
Войти
ского ханства. Однако польский король Сигизмунт-Август после длительных переговоров вместо союза с Московским государством возобновил союз с Крымом, направленный против России.
Таким образом, по вине западных «доброхотов» объединенного удара по Крымскому ханству не получилось. Тем не менее, подготовленный для этой цели небольшой отряд под командованием Вишневского пошел в поход на Крым. Основные силы русских в это время оказались на Балтике, где развернулась Ливонская война. Несмотря на малочисленность сил, русские войска сначала под командованием атамана Дмитрия Вишневского, а затем воеводы Данилы Адашева нанесли серьезное поражение крымско-турецким отрядам, вошли в Черное море и высадились на западном побережье Крыма. Разбив татарский заслон, отряд Адашева две недели опустошал крымское побережье и, «нагнав великого страху» [9, С.55], благополучно вернулся домой.
This article is dedicated to one of the most interesting periods in the history of the Crimean Khanate - XV-XVI centuries., As this period was marked by a cooling of relations with the Russian Empire, as well as establishing relationships with the Polish-Lithuanian principality. Not without the author&s attention is during the reign of Mehmed Giray I, who ruled in the Crimea in 1515 - 1553 years., Who, unlike his father, did not become an obedient tool of Ports and sometimes took the side of Russia, while not forgetting to act against Russia . Keywords: the Crimean Khanate, Mengli Giray, Sigismund, Janus. Sahib Gipeem, Gazi Giray, Ports, Turkey, Iran
Список литературы
Об авторе
Гусейнов Ю.М. - кандидат исторических наук Дагестанского государственного университета народного хозяйства, g.usup@mail.ru
УДК 94(47).084.6
КОЛЛЕКТИВИЗАЦИЯ И РАСКУЛАЧИВАНИЕВ СУХИНИЧСКОМ ОКРУГЕ ЗАПАДНОЙ ОБЛАСТИ
О.И. Иевлева
В конце 1920-х гг. наша страна вступила в эпоху, точное определение содержания которой до сих пор является предметом научных дискуссий. Спектр характеристик здесь широк - от «чрезвычайщины» до «форсированной модернизации». Трагическая история советской деревни довольно ярко отражена в отечественной и зарубежной историографии.В связи с эти, представляет интерес практика раскулачивания и коллективизации, как проблема микроистории. Важно раскрыть, как на региональном уровне насильственная коллективизация сельского хозяйства ломала судьбы людей. В данной статье раскрываются коллективизация и раскулачивание на материалах Сухиничского округа Западной области1.
После того как 30 января 1930 года ЦК ВКП (б) принял секретное постановление «О мероприятиях по ликвидации кулацких хозяйств в районах сплошной коллективизации», развернулась крупномасштабная кампания по ликвидации кулака как класса. Известные три категории кулаков подлежали выселению и заключению в концлагеря.
На основании постановления ЦК ВКП (б) обкомВКП (б) Западной области 2 февраля 1930 год разработал свое постановление «О ликвидации кулачества как класса в районах сплошной коллективизации», которое стало центральной директивой для Сухиничского округа в реализации политики ликвидации кулака как класса. В соответствии с данным постановлением передокружными властями встал вопрос о выселение 500 кулацких хозяйств. [6, с.246-250].
По результатам переписи населения 1926 года в округе насчитывалось всего 627448человек, из них в городах проживало 21309человек и 606139человек в сельской местности. Согласно отчетных данных Сухиничского окружного статистического комитета на 29 ноября 1929 года в округе проживало0,5% кулаков. [2, д.34. л.157].Эти же данные нашли свое подтверждение на первом Учредительном Съезде Колхозов Сухиничского округа, который состоялся 6-7 августа 1929 года. В протоколе №1 отмечалось, что раньше (до революции) в округе проживало 20% кулаков, которым принадлежало 40% всех земель. После революции кулаков осталось 0,5%. [3, д.10.л.60].
В конце 1929 года в Сухиничском округе проживало 3030 кулаков.
Раскулачивание и насильственная коллективизация были призваны решить главную экономическую проблему - зерновую, с которой столкнулось советское правительство в 20-е годы. Освоение новых, целинных земель стало основным механизмом решения данной задачи. В связи с этим, наиболее богатых кулаков и «бывших помещиков», составлявших II категорию, выселяли в северные и отдаленные, необжитые районы страны. Оставляемые в пределах района кулаки III категории расселялись на новых, отводимых за пределами колхозных хозяйств, участках. Для этого отводились необжитые земли, целины. Норма земли на кулацкое хозяйство устанавливалась не более 1 га на человека. Для переезда и устройства на новом месте кулакам предоставлялись денежные средства в размере 500 рублей на семью, 6 кг ржи или муки и 24кг картофеля на человека. На два хозяйства предоставлялась одна корова, одна лошадь, одна телега, сани, плуг, борона, коса, упряжь, топор, пила, лопата. [6, с.246-250]. Обустроившись на новом месте, кулак приступал к посевным работам.
Необходимые для ведения хозяйства средства производства выделялись из конфискованного имущества.
Конфискацию имущества кулаков проводили особо уполномоченные райисполкомов с обязательным участием сельсовета, председателей колхозов, батрацко - бедняцких групп и батрачкомов. Вся ответственность за сохранность конфискованного имущества возлагалась на сельсоветы. Жилые кулацкие постройки использовались для общественных нужд сельсоветов и колхозов или для общежития вступающих в колхоз и не имеющих собственного жилья батраков.[6, С.246-250].
Вся подготовительная работа по выселению кулаков с территории Сухиничского округа должна была закончиться к 5 февраля, а с 10 февраля начиналось выселение, которое было важно завершить к 1 марта. Выселенные на новые, необжитые земли кулаки, должны были успеть подготовиться к посевной и выполнить плановый сев в срок. Срыв весенней посевной кампании не входил в планы советского правительства.
Однако действительность вносила свои корректировки в реализацию политики ликвидации кулака как класса на местах. Республиканские, краевые и областные организации, зная настроение партийно - государственного аппарата в центре, старались превышать контрольные цифры центра. Такое развитие событий встревожило даже сталинское руководство. 3 февраля Секретариат ЦК предложил всем краевым, областным и национальным комитетам «предварительно согласовывать сроки ареста и высылки кулаков, равно как и маршрут с ОГПУ». [5, с.249-297].
Таким образом, при раскулачивании в это время из Западной области, не принадлежавшей к зерновым районам, выселение на север практически не производилось. Предполагалось, что кулаки будут расселены в специальных поселках за границами колхозных полей. Поэтому фактически кулаки II категории выселялись в округе наравне с кулаками III категории.
Вся работа по организации выселения возлагалась на уполномоченных ГПУ и начальников РАО.
Начавшееся в марте 1930 года выселение кулаков II категории с семьями из Сухиничского округа осуществлялось с железнодорожных станций: Барятинская, Спас - Деменская, Думиничская, Козельская, со станции Кудринская, со станций Павлиново, Сухиничи и Мятлево. Всего по округу выселили 3600 кулаков, включая членов их семей. Для выселения органам ОГПУ потребовалось 102 вагона. Расчет исходил из возможной концентрации 30 человек в одном вагоне. [1, д.12.л.16-19].
При выселении фактически не учитывали количество трудоспособных в семьях. Так, в Спас - Деменском районе из 68 выселенных кулаков, только 4 были трудоспособными.
Однако, нами был зафиксирован факт: при переселении кулаков II категории в Барятинском районе, которое проходило 25 марта, в первую очередь выселили главу семьи и трудоспособных членов. Они должны были оборудовать жилье для своих семей. Остальные члены переселялись не позднее 5 мая 1930 года. Первую партию кулаков, 11 хозяйств из поселка Галичевка, переселили 25 марта. Вторую партию составили 4 хозяйства из Плетней, 3 хозяйства из д. Мосур и 1 хозяйство из д.Устиново. Их выселили 28 марта. Третья партия, 9 хозяйств: 8 из Сильковичей и 1 из Зимниц, выселили 8 апреля. На месте выселения был образован поселок. Для организации
контроля и управления поселком был назначен уполномоченный, член ВЛКСМ Лобанов Алексей. [1, д.5.л.24.].
О том, как население округа относилось к выселению кулаков II категории, ответственный секретарь окружкома ВКП (б) Овчинников описал в докладной записке в Западный Областной Комитет ВКП (б): «При все усиливающемся массовом колхозном движении окружающее батрачество, бедняки и вся советская общественность требуют выселения кулаков II категории и предоставления земельных участков, построек и сложного сельскохозяйственного инвентаря, находящихся в их пользовании, а также предоставления имущества в пользование сельскохозяйственных трудовых коллективов». [1, д.5.л.6].
Очевидно, что материальная заинтересованность батрачества и бедноты в деле выселения кулака, играла ведущую роль. Однако в официальных докладах отмечалось, что беднота чрезвычайно активно требует выселения кулаков, потому что они мешают колхозному строительству.
Кулаки III категории, подлежали расселению в пределах округа, на новых, специально отводимых для них землях. 14 марта 1930 года состоялось заседание Сухиничского Окружного Комитета ВКП (б), на котором рассматривался вопрос об отведении земель под расселение кулацких хозяйств в округе. Решением Окружного Комитета закреплялось, что переселение кулацких хозяйств могло осуществляться только из районов сплошной коллективизации. Райкомы партии сами оценивали отводимые земельные участки под расселение кулацких хозяйств, чтобы определить, их пригодность для пашни. Секретари Райкомов ВКП (б) лично проверяли списки кулаков, подлежащих переселению, чтобы не было допущено выселение вне коллективизации и, чтобы в эти списки не были включены середняки или лишенцы, не являющиеся кулаками. Приостанавливалось переселение кулацких семейств, у которых не было работоспособных членов семьи.[1, д.5.л.10].
Однако, в действительности, земельные участки, намеченные к поселению кулацких хозяйств III категории, зачастую были непригодны для ведения сельского хозяйства.
Так, земельным участком, предназначенным для выселения кулаков в Спас - Деменском районе, являлось торфяное болото. Размер участка составлял 1493, 61 десятин. Из них под пашней находилось 9,89 десятин, перелога было 22,36 десятин, сенокоса - 15,38 десятин, леса и выруба - 16,60 десятин - 1489,29 десятин, кустарника - 71,35 десятин, болото - 1353,71 десятин, под строениями- 0,36 десятин, под водой - 0,10 десятин, дорог - 2,85 - 4,32 десятин, канав - 0,51 десятин. На его территории имелись две жилые постройки, принадлежащие торфпункту, которые до весны можно было занять под временное жилье кулаков и их семей. [1, д.5.л.23].
Однако, в Павлиновском районе, Сухиничского округа, недалеко от поселка Плашинка и деревни Обирог, ситуация была лучше. Размер отведенного для переселенцев участка составлял 400 га. Торфяное болото, располагающееся на участке, занимало от 50 до 100 га. 100 - 150 га находились под имеющимися на участке насаждениями. При правильном подходе, эта территория могла быть превращена в пашню. [1, д.5.л.23].
Тем не менее, в условиях Сухиничского округа, выселяемые без средств к существованию, на неподготовленные отведенные кулацкие поселки к севу, а местами вовсе непригодные к распашке, партийное руководство округа было вынуждено решать еще одну задачу - угроза срыва сева у выселяемых кулаков.
Такая чрезмерная забота о кулацких хозяйствах была вызвана возлагаемым на них твердым заданием, обязательного выполнения которого ожидало советское правительство.
После окончания сева переселение кулаков возобновлялось.[1, д.5.л.25].
Однако, неутешительные данные о ходе посевных работ продолжали поступать в окружком. 14 апреля президиум окружкома обратился к районным исполнительным комитетам с требованием оказать соответствующую помощь, в распашке, кулацким хозяйствам, уже выселенным на поселки, чтобы обеспечить в полном объеме сев на отведенной кулакам земле. [1, д.5.л.26].
Как видим, районные исполнительные комитеты зачастую выселяли кулаков на непригодные для посева, неподготовленные для жизни, бросовые земли. Несмотря на искусственно завышенное местными властями количество подлежащих выселению из Сухиничского округа кулаков, большая часть их оставалась жить на местах.
Неудивительно, что Секретарь Обкома ВКП (б) Румянцев в записке говорит о малом проценте коллективизации в Западной области. Как известно, после принятия ЦК партии 5 января 1930 года постановления «О темпах коллективизации», темп гонки коллективизации возрастает в два - три раза. В феврале 1930 года в некоторых районах Сухиничского округа процент коллективизации достигает 50. Столь высокий процент в максимально короткие сроки объяснялся тем, что колхозы создавались, главным образом, резолюциями: проголосовали в одном селе, - и организаторы тут же садились на подводы и отправлялись в другое село. Для закрепления колхоза, за исключением обобществления семян, практически ничего не было сделано. Средства производства и рабочий скот не обобществлялись. Коллективизированные деревни отличались от других деревень только тем, что там был председатель правления колхоза, который в большинстве случаев занимался только приемом просителей. [7, с. 52].
Вся работа по коллективизации в Сухиничском округе шла, главным образом, сверху. Местные сельские организации, в частности, сельсоветы, бездействовали. Качество колхозного движения не учитывалось. Крестьяне принуждались к вступлению в колхозы под угрозой лишения избирательных прав, ссылки, конфискации имущества. Административный нажим, переходящий в произвол, принимал массовый характер.
Так, в Спас - Деменском и Барятинском районах, не желающих вступать в колхоз, отправляли в райисполком, говоря: «Там с вами поговорят», а до райисполкома часто 20 - 25 км. Кроме того, в Сухиничском округе практиковалось запугивание населения, а именно: «Распишись, что ты не хочешь идти в колхоз», «Не пойдешь в колхоз, тогда пойдешь на Соловки, Нарымский край, на Марс, мы тебя выселим на кочки». [7, с. 53].
Часто при голосовании ставился вопрос: «Кто против Советской власти?». В Барятинском районе, д. Ба-хмутово уполномоченный Жалкин на собрании кричал: «Здесь не подчиняются советской власти, срываете колхозное строительство, объявляем на военном положении, здесь контрреволюция, завтра же вызовем ГПУ и с корнем вырвем всю контрреволюцию». [7, с. 53].
Очевидно, что в погоне за досрочным завершением коллективизации, низовые работники заменяли терпеливое разъяснение, как бедноте, так и середнякам, глубокую подготовительную работу по коллективизации грубым, безобразным, преступным обращением с населением, вздутием процента коллективизации для показных данных о бурном темпе колхозного строительства. Большая же часть крестьянства, с его вековыми частнособственническими привычками, с большой осторожностью относились к неведомым колхозам, куда их зовут, где и земля, и инвентарь, и произведенная совместным трудом продукция будут принадлежать не им на правах частной собственности, а коллективу.
После выхода 2 марта статьи Сталина «Головокружение от успехов», начался массовый отлив крестьян из колхозов в Сухиничском округе. В преле 1930 года процент коллективизации снизился до 15.
In the late 1920- ies, our country has entered the era, the precise definition of content which is still subject to scholarly debate. The range of characteristics is wide - from "emergency" to "forced modernization". The tragic history of the Soviet village is quite strongly reflected in domestic and foreign historiography. In the regard, it is interesting to consider the practice of dispossession and collectivization as aproblem ofmicro history. It is important to disclose as at the regional level by the collectivization of agriculture was breaking the lives of people. This article describes collectivization and dekulakization on materials of Sukhinichsky district of the Western region. Keywords: the elimination of a fist, the three categories, Sukhinichsky district, Western regional Committee of the CPSU (b), the plots, the administrative pressure.
Список литературы
Об авторе
Иевлева О.И. - аспирант Калужского государственного университета имени К.Э. Циолковского, vitalij.ka-luga@mail.ru
УДК 953.0+940.28+940.51
ВНЕШНИЙ ФАКТОР В РАЗВИТИИ САУДОВСКОЙ АРАВИИ В НАЧАЛЕ XX ВЕКА
Е.В. Ложкина
В данной статье предпринимается попытка проанализировать роль внешнего фактора - ближневосточной политики Европейских государств (в частности Англии, Франции и Германии) в становлении третьего Саудовского государства. Выявить связь политических решений, укреплявших власть Ибн Сауда с социальными изменениями аравийского общества конца XIX - до 30-х гг. XX в. Проанализировать арабское общество, в частности аравийское, как самостоятельную систему, отличающуюся своей самобытностью.
Ислам является религиозно-политической системой, которая обеспечивает высокую вероятность выживания в непростых климатических, географических и, как следствие, экономических и социальных условиях. К середине двадцатого столетия исламская культура уже существует в виде многочисленных мусульманских диаспор в Европе. Чтобы познакомится с течениями ислама, нет необходимости посещать страны Ближнего Востока, Африки и Азии, достаточно пройти по улицам любого европейского города. Социальные и религиозные проблемы современной Европы являются последствиями не только колониальной политики «экономического империализма» конца XIX в., но и результатом диалога двух культур.
В исторической науке существует два противоположных взгляда на процесс взаимодействия европейского и исламского мира. Представители первого направления акцентируют внимание на модернизации Востока европейскими цивилизациями, сторонники второго склонны рассуждать комплементарно1 в отношении арабских политических лидеров и идеализировать мусульманскую культуру.
Особое внимание к процессу развития Саудовского общества можно объяснить не только его ключевой ролью в истории Ислама, но и социально-экономическим преобразованиям начала XX в.. Данный процесс представлен взаимодействием современных и традиционных форм — экономических, социальных и политических — с иноземными культурами - внешним фактором.
О социальном развитии аравийского общества существует довольно ограниченный круг публикаций в силу закрытости объекта исследования. В XVII - XIX вв. печатались описания путешествий европейских исследователей, которые сохранили свою актуальность до сих пор. В отечественной историографии фундаментальными работами являются: «История Саудовской Аравии» А.М. Васильева, а также монография А.И. Першица «Хозяйство и общественно-политический строй северной Аравии в XIX - первой половины XX в.», в которой проанализированы кочевые и оседлые структуры саудовского общества.
В период колониализма все государственные образования Аравии находились в зависимости от иностранных держав, в частности от Англии. Великобритания с присущей ей дальновидностью раньше других оценила значения нефти для развития промышленности, хотя в 1919 г. еще не располагала сведениями о ее наличии на территории северной и центральной Аравии. В это время мировая держава того времени стремилась установить свой протекторат над месторождениями нефти с исключительным правом их разработки в Персии и Месопотамии. Еще в 1913 г. У. Черчилль говорил о необходимости добывать нефть из источников, находящихся под британским контролем или влиянием, вдоль тех морских или океанских путей, которые наилучшим образом охраняются английским флотом [4, с. 55]. Матросы этого флота - выходцы в частности из Йемена - были составной частью первой волны иммигрантов, которые после 1880-х гг. обосновались в крупных портовых городах Англии (Ливерпуле, Кардиффе и др.) [1,с.376].
До начала добычи нефти метрополия несла немалые расходы, так как, во-первых на данной территории фактически не существовало административного деления; во-вторых особенности географического положения и климатических условий влияли на экономическое развитие Аравийского полуострова; в-третьих особенности жизни кочевников в пустыне препятствовали не только переходу к оседлому образу жизни, но и к созданию государственности [10,с.22]. Однако убытки Великобритании окупались тщетными попытками Германии закрепится в исламском мире. Французское же правительство не уделяло внимание развитию нефтяной промышленности, более того несколько незначительных месторождений на территории колоний, были отданы английским фирмам [9, с. 4,130-132]. По соображениям стратегической необходимости такие районы Аравии, как Аден, Маскат и Кувейт тотально контролировались Англией. Здесь она держала свои гарнизоны, что привносило некоторые новшества в социальную структуру местного населения.
Борьба Англии, Франции, Германии и Турции друг с другом меняла привычный уклад мировосприятия людей пустыни. В течение столетий пейзаж пустыни оставался неизменным благодаря особенностям географического расположения полуострова, что привело к консервации культуры арабов, застойному типу социального
