УДК 94 (470+571)
О. Е. Шевнина
ПРОВИНЦИАЛЬНОЕ ДВОРЯНСТВО КАК ОБЪЕКТ ГОСУДАРСТВЕННО-ПРАВОВОГО РЕГУЛИРОВАНИЯ (ВТОРАЯ ПОЛОВИНА XIX в.)
Аннотация. В статье на примере высшего сословия Пензенской, Самарской и Симбирской губерний рассмотрены правовые аспекты деятельности провинциального дворянства в пореформенный период. Исследуются факторы, определяющие ход эволюции сословия, степень изменений и преемственности его правового положения, методы государственно-правового регулирования.
Либеральные реформы 1860-1870-х гг., являясь следствием реакции власти на объективные процессы модернизации, были невозможны без пересмотра законодательства, не отвечавшего требованиям нового времени. Социальный компонент в законотворческой деятельности государства был представлен полным спектром сословий пореформенного российского общества. Особый интерес представляет изучение степени изменений и преемственности правового поля дворянства - высшего сословия Российской империи. Уникальность ситуации заключалась в том, что самодержавие, идя на уступки объективной необходимости, лишая феодальное по природе сословие важнейшего права владения крепостными крестьянами, в то же время целым рядом законодательных мер стремилось поддержать опору своей власти и тем самым сохранить и упрочить собственные позиции. Свидетельство этого - система государственно-правового регулирования, получившая развитие во второй половине XIX в.
Несмотря на завершившийся процесс консолидации и закрепление его юридическими актами, дворянство никогда не было единым. Самим законодательством оно подразделялось на различные слои и группы. Наряду с этим уже в дореформенную эпоху все явственнее выступали признаки его социального и экономического расслоения. Еще николаевский министр просвещения князь К. А. Ливен писал: «Линия дворянского сословия столь необозримое имеет у нас протяжение, что одним концом касается подножия престола, а другим почти в крестьянстве теряется» [1, с. 4].
Формально целый ряд важнейших положений старого законодательства, определявших экономический и политический статус сословия в период феодализма, перешел в новую, капиталистическую эпоху. Так, подтверждая политическую значимость дворянства, закон по-прежнему квалифицировал его как «первую опору престола», «одно из надежных орудий правительства» [2, с. 95, 104]. Как и прежде, в нем большое внимание уделялось служебным правам дворян. Личность представителя высшего сословия ограждалась от административного произвола и различных посягательств предоставлением определенных гарантий. Так, дворянин подлежал уголовному и гражданскому преследованию только в судебном порядке; был свободен от телесных наказаний (формально это положение распространялось и на другие сословия); приговор с особо тяжкими последствиями, связанными с лишением дворянского достоинства, должен был представляться на рассмотрение и утверждение императору [3, с. 121, 214, 268].
Стремясь упрочить положение провинциального дворянства в его прежнем качестве служилого и землевладельческого сословия, самодержавие целым рядом законодательных мер (утверждение дворянского банка, введение сословного имущественного ценза для занятия ряда должностей) - а чаще циркулярных или вообще не фиксировавшихся - пыталось затормозить его расслоение.
При рассмотрении эволюции правового статуса дворянства необходимо учитывать неоднородность в рамках самого сословия. Направление данной эволюции во многом зависело от путей приобретения дворянского достоинства. Статья 15 «Свода законов Российской империи» называет два способа приобретения статуса дворянина: «Благородными разумеются все те, кои или от предков благородных рождены, или монархами сим достоинством пожалованы» [4, с. 244]. Таким образом, по юридическому смыслу данной статьи вытекает, что в высшее сословие могли входить лица недворянского происхождения. Законодательство указывало пути получения прав высшего состояния: монаршая милость, достижение определенного чина на военной или гражданской службе, пожалование российского ордена [5, с. 180].
В зависимости от происхождения и степени заслуг дворянство делилось на потомственное (передававшееся по наследству) и личное (пожизненное). Юридически лишь потомственное дворянство являлось той частью сословия, на которую в полной мере распространялись все права и привилегии. В свою очередь, в зависимости от способа приобретения благородства потомственное дворянство подразделялось на разряды: дворянство жалованное, дворянство, полученное путем выслуги на военной или гражданской службе, иностранные дворянские роды, титулованное дворянство, древние благородные роды [6, с. 24].
Возведение в дворянство являлось прерогативой российских самодержцев и первоначально основным путем пополнения сословия извне. Со временем данная практика постепенно сокращалась. Так, за период с 1872 по 1904 г. Департамент герольдии Сената зарегистрировал лишь 79 случаев пожалования в дворянство непосредственно монархом [7, л. 54].
С петровских времен среднее и высшее офицерство и чиновничество приобретали статус высшего сословия путем выслуги. Параллельно с этим вплоть до 6о-х гг. XIX в. правительство предпринимало комплекс мер (не всегда эффективных), направленных на затруднение доступа в высшее сословие1. Следствием этого являлось то, что в исследуемый период приобретение дворянства на гражданской службе стало иметь много общего с приобретением его в силу высочайшего пожалования, так как чин действительного статского советника давался не только за выслугу лет, но и по утверждению губернатором представлений министров.
В пореформенные годы с расширением и усложнением государственного аппарата число претендентов на дворянское достоинство стало резко возрастать. Многочисленные предложения поддержать «чистоту» высшего сословия вошли в неожиданное противоречие с интересами как самого дворянства, так и самодержавия. Дальнейшее ограничение доступа в дворянское сословие привело бы к уменьшению дворянской прослойки в составе чиновничества и офицерства, потере дворянством контроля над рядом важней1 На основании Табели о рангах 1722 г. все лица, достигшие на военной службе первого офицерского чина, а на гражданской службе чина VIII класса, становились потомственными дворянами. Екатерина II добавила к данному положению пожалование российского ордена. Манифест от 11 июня 1845 г. повысил класс чинов, дававших право на дворянское достоинство: до штаб-офицерского на военной службе и до V класса - на гражданской. Указом от 9 декабря 1856 г. был установлен порядок, в основных чертах просуществовавший вплоть до 1917 г. Дворянство давало положение полковника или капитана первого ранга на военной службе и чин IV класса - действительного статского советника - на гражданской [6, с. 32].
ших звеньев государственного аппарата, умножило бы случаи подчинения дворян недво-рянам в сложной системе служебной иерархии. Все это способствовало бы умалению политической роли высшего сословия, а это могло бы привести к обострению конфликта между ним и властями. Приобретение дворянства службой было в интересах самодержавия, так как увеличивало в составе высшего сословия бюрократическую прослойку, целиком находившуюся в зависимости от верховной власти. Более того, согласно мнению Государственного совета от 4 апреля 1874 г., в потомственное дворянство возводились все члены семьи лица, получившего на это право. Ранее права высшего сословия распространялись лишь на детей, рожденных после получения родителями благородства [5, с. 266].
В средневолжских - Пензенской и Симбирской - губерниях, где дворянство традиционно занимало прочные позиции, лица, приобретшие дворянство службой, составляли соответственно 70 и 35 % от общего числа потомственных дворян [8, л. 37; 9, л. 41]. Среди лиц, выслуживших дворянское достоинство в пореформенный период, преобладали выходцы из городских сословий: потомственных и личных почетных граждан, купцов, мещан, а также духовенство, которому в результате модернизации была предоставлена возможность шире использовать права на получение университетского образования и устройства на службу [10, с. 357].
Во второй половине XIX в. к лицам, выслужившим дворянское достоинство, публицисты стали применять термин «новое дворянство». В большей степени, чем сословными, оно пользовалось привилегиями, предоставлявшимися государственным служащим вообще. Дворяне имели приоритет при поступлении на государственную службу, даже если они не удовлетворяли каким-либо иным условиям, например не имели должного образования, достаточно было принести присягу на верность службе. В зависимости от должности и чина они получали содержание, состоявшее из жалования, столовых и квартирных денег. После 35 лет «беспорочной» службы чиновники имели право на пенсию - ее выслуживали к 60 годам; если кормилец умирал, пенсию получала его семья. Кроме того, служащие имели право на отпуск и на награды. Вышедший в отставку чиновник мог вновь вернуться на государственную службу [11, с. 101-131].
Таким образом, принадлежность потомственных дворян к высшим разрядам давала как зафиксированные, так и незафиксированные в законодательстве преимущества: служебные и материальные льготы, доступ в высшие сферы, возможность быстрой карьеры и т.д. Она, играя немаловажную роль в чинопроизводстве и продвижении по службе, была прежде всего свидетельством благонадежности, гарантия чего усматривалась в традиционном воспитании дворянского юношества в духе преданности династии и престолу.
Олицетворением живой связи с минувшей эпохой являлись представители старых дворянских фамилий - они были наименее приспособлены к динамично меняющейся социальной среде. Наибольшее число представителей древнейшего дворянства было в тех губерниях, где в XV-XVI вв. проходили засечные черты. Так, в Симбирской губернии, принадлежащей к наиболее дворянским территориям империи, древнейшее титулованное дворянство составляло более 60 % от общего числа потомственных дворян. На момент реализации основных положений крестьянской реформы именно эта категория имела наибольшую степень заложенности кредитным учреждениям. Например, к 1859 г. в Пензенской губернии было заложено более 81 % помещичьих крестьян; в Симбирской губернии - 73 %; в Самарской - 61 % [12, с. 200].
После отмены крепостного права основным показателем благосостояния помещиков стала земля и права собственности на ее недра. В пореформенный период правительство уделяло все больше внимания изысканию мер по спасению и поддержанию этой категории дворянства. Данными мероприятиями стали земельные пожалования и учреждение неотчуждаемого земельного фонда; система кредитования; льготы при поступлении в закрытые учебные заведения, готовящие кадры для ответственных государственных постов; передача фамилий и титулов пресекшихся в мужском поколении родов родственникам по женской линии [13, с. 6-14].
Однако к концу XIX в. многие из старых фамилий считались уже угасшими. Процесс этот несколько компенсировался возведением в почетное достоинство новых и старых дворянских родов, что довольно широко практиковалось в пореформенный период [14, с. 16-18]. Присвоение титулов приобрело характер обычной награды и не сопровождалось земельными пожалованиями, которые полностью прекратились к 80-м гг. XIX в. Таким образом, в пореформенную эпоху титулы утратили свою феодальную природу и стали просто знаками почетного отличия.
Российское дворянство, провозглашенное высшим сословием, самим законодательством не признавалось чем-то однородным. Ряд юридических различий в положении его отдельных групп в ходе пореформенной эволюции постепенно исчерпал свою значимость. Так, если в 1860-1870-е гг. деление на разряды все еще сохраняло самостоятельное практическое значение, то к концу XIX в. оно его почти утратило.
Закон предусматривал погубернскую организацию высшего сословия. Формально все его члены составляли дворянское общество со статусом юридического лица и с соответствующими привилегиями и атрибутами: правом владеть имуществом и капиталом, заключать сделки, вступать в обязательства, иметь собственное помещение для собрания, печать, делопроизводство и архив. Высшими органами обществ были губернские и уездные дворянские собрания, возглавляемые соответственно губернскими и уездными предводителями дворянства. В пореформенный период дворянская корпорация сохранилась в том виде, в каком она была создана более столетия назад. Главным предметом занятий очередных губернских собраний были выборы представителей для участия в сословном самоуправлении и органах местного государственного управления и суда. Согласно законодательству высшее сословие не имело всероссийской организации, следовательно, дворянам предоставлялись ограниченные возможности в плане корпоративной деятельности [15, с. 513].
В исследуемый период в рамках сословного строя Российской империи продолжал существовать и институт личного дворянства. Личные дворяне, как и потомственные, не подвергались телесным наказаниям, были свободны от личных податей и рекрутчины, пользовались преимуществами при замещении должностей на государственной службе. Это сословное подразделение пополнялось за счет чиновников и офицеров, которые могли претендовать и на потомственное дворянство. Передаваться личное дворянство могло только от мужа к жене. Дети личных дворян уже не считались дворянами и включались в сословие почетных граждан.
Пореформенная законодательная практика в вопросе о судьбе личного дворянства была весьма противоречива. С одной стороны, правительство неоднократно подчеркивало и подтверждало принадлежность личных дворян к высшему сословию. Как и потомственные дворяне, они находились под юрисдикцией местных сословных корпораций, их имущество облагалось обязательными сборами на нужды дворянских обществ. С другой стороны, также неоднократно подтверждалось положение об ограниченности сословных прав личных дворян: о невнесении их в губернские родословные книги, запрете на участие в дворянских собраниях [16, с. 77-79]. Таким образом, в условиях бюрократизации государственного аппарата самодержавие стремилось к созданию привилегированной прослойки среднего чиновничества и офицерства, сблизив, но не слив ее полностью с потомственным дворянством, сделав ее одним из источников пополнения последнего.
Преемственность правительственной политики в отношении дворянства как главной опоры государственности определяла эволюцию правового статуса высшего сословия в рассматриваемый период. Несмотря на то, что, следуя объективной необходимости, самодержавие пошло на упразднение крепостнических отношений, оно всеми способами
поддерживало дворянство, в том числе системой законодательных мер. В исследуемый период дворянство использовало весь спектр сословных и профессиональных юридических норм, предоставляемых ему государством, и поэтому оно еще в большей степени, чем раньше, стало, по выражению дворянских историков и публицистов, «государственно-регулируемым» сословием. Законодательная практика пореформенных десятилетий предоставляла дворянству потенциальные возможности эффективного функционирования в рамках сословного строя Российской империи.
Список литературы
Шевнина Ольга Евгеньевна
кандидат исторических наук, доцент, кафедра истории Отечества, государства и права Пензенский государственный университет E-mail: shevninaolga@mail.ru
УДК 94 (470+571)
Шевнина, О. Е.
Провинциальное дворянство как объект государственно-правового регулирования (вторая половина XIX в.) / О. Е. Шевнина // Вестник Пензенского государственного университета. - 2013. - № 1. - C. 40-44.
Shevnina Olga Evgen&evna
candidate of historical sciences, associate professor,
sub-department of history of Russia, state and law, Penza State University