О НЕКОТОРЫХ ДИСКУССИОННЫХ ВОПРОСАХ КОНЦЕПЦИИ ПРОФЕССОРА Б.В. ЛИЧМАНА

УДК 930.1

Г.И. Герасимов

Тульский государственный музей оружия, 300029, Тула, Российская Федерация

О НЕКОТОРЫХ ДИСКУССИОННЫХ ВОПРОСАХ КОНЦЕПЦИИ ПРОФЕССОРА Б.В. ЛИЧМАНА

Аннотация. Статья является откликом на работу профессора Б.В. Личмана, опубликованную в предыдущем номере журнала. Анализируя основные положения исторической концепции Личмана, автор выходит на обсуждение острых дискуссионных проблем и категорий современной исторической науки: прошлое как объект истории, историческая истина, зависимость интерпретации исторических событий от мировоззренческих позиций историка, историческая реальность и историческая действительность. Критически разбирая эти понятия, автор, вместе с тем, соглашается с основными положениями исторической концепции Б.В. Личмана, предлагая уточнить и дополнить некоторые из них.

G. Gerasimov

Tula Museum of weapons, Tula, 300029, Russian Federation

ABOUT SOME DISCUSSABLE ISSUES

OF THE CONCEPT OF PROFESSOR B.V. LICHMAN

Abstract. The article is a response to the work of Professor B.V. Lichman, published in the previous volume of the magazine. Also in the article the main provisions of Lichman&s historical concept analyses. The author of the article discusses debatable problems and categories of modern historical science: the past as an object of history, historical truth, the dependence of the interpretation of historical events on the historian&s worldview, historical reality and historical reality. The author critically analyses these concepts, but at the same time agrees with the main provisions of the historical concept of B.V. Lichman. Author propose to clarify and to supplement some of Lichman&s concepts.

Статья профессора Б.В. Личмана «Тезисы для обсуждения концепции "цель, смысл в истории - цель, смысл в мировоззрении -цель, смысл в национальной идее"», опубликованная в № 3 журнала «История и современное мировоззрение» [6], призывает к дискуссии над его авторской концепцией многоконцептуальной истории, которую он разрабатывает более двух десятилетий.

Еще в 1995 г. Б.В. Личман писал: «Мы исходим из того, что все исторические подходы, основанные на исторических фактах, равны. Они лишь отражают различие систем взглядов на историю и современное общество... право выводов предоставляется сделать самим читателям согласно выбранному подходу, жизненным установкам» [3: 3]. В учебнике 2019 г. это положение нашло свое детальное развитие и, самое главное, апробировано на историческом материале и подтверждено им [6]. Сегодня мы с уверенностью можем сказать, что многоконцептуальный подход Б.В. Личмана - это

полноценная «работающая» историческая теория, изложенная как в многочисленных статьях Бориса Васильевича, так и в учебниках и учебных пособиях, на которых воспитано уже не одно поколение студентов.

В наиболее сжатом, конкретном, и можно сказать манифестном виде она изложена в упомянутой вышел статье в журнале «История и современное мировоззрение» [5]. В целом соглашаясь с предложенной Б.В. Лич-маном концепцией, хотелось бы, тем не менее, остановиться на некоторых принципиальных моментах, которые требуют своего уточнения или разъяснения.

Прежде всего, на наш взгляд, необходимо уточнение аксиоматического фундамента концепции. Не изменение и не опровержение, а именно уточнение и раскрытие. Первая фраза, определяющая аксиомы, заложенные в основание концепции,— «Прошлое одно, а истории о прошлом разные» [Там же: 9], исходит из традиционного определения прошлого как

существующей исторической реальности или исторической действительности, которую познает историк. Вспомним, - еще Л. фон Ранке требовал, чтобы историк писал свою историю так, «как это было на самом деле», т.е. в прошлом. Однако уже Т. Гоббс вполне справедливо писал, что: «...только настоящее имеет бытие в природе, прошедшее имеет бытие лишь в памяти, а будущее не имеет никакого бытия» [2: 62], а это значит, что написать «как это было на самом деле» можно по-разному, поскольку прошлое существует только в памяти, источниках и т.н. «остатках прошлого».

Категория прошлого - основополагающая для истории, в тоже время одна из самых запутанных, неясных и малоразработанных.

Что же такое прошлое? Обращение к энциклопедиям и словарям не слишком продвинет нас в понимании этого понятия. Его нет в Большой советской энциклопедии, отсутствует оно и во всех исторических энциклопедиях и справочниках. Мы его находим только в философском словаре Спонвиля, где оно определяется следующим образом: «То, что было и чего больше нет. Прошлое всегда остается вечно истинным (даже Бог, указывает Декарт, не может сделать бывшее небывшим), однако оно лишено потенции и не является актом. Это истина, которая перестала быть реальностью, точнее, вечно истинное бытие того, что больше не является реальностью. Истина непреходяща, и именно это мы именуем прошлым» [11]. В этом определении слишком много противоречий, которые, впрочем, присутствуют в рассуждениях о прошлом и в большинстве трудов по теории истории. Во-первых, в начале говорится о том, что прошлое - «чего больше нет», т.е. прошлого нет в реальности. Это первая главная констатация обесценивает все остальные положения данного определения.«Вечно истинным» не может быть то, чего нет в реальности. С другой стороны, утверждается, что прошлое - «вечно истинное бытие того, что больше не является реальностью». Как может быть бытием то, что не является реальностью, то, чего нет? Можно было бы списать эти противоречия на неудачный перевод, если бы все эти противоречия не присутствовали и в отечественных текстах.

В современном российском терминологическом словаре «Теория и методология исторической науки» статья о «прошлом» отсутствует, но есть статья А.В. Лубского «Историческая действительность», которая определяется как «объективная историческая реальность, противостоящая субъекту исторического познания» [7: 84]. В этом определении подразумевается, что прошлое, а что еще можно подразумевать под термином «объективная историческая реальность», все же существует, поскольку противостоит субъекту исторического познания. В целом из рассуждений А.В. Луб-ского складывается впечатление, - прямо он об этом не пишет, - что прошлое все же реально существует либо в форме исторической реальности, либо в форме исторической действительности: «Действительность историческая, как историческое бытие существовало до субъекта исторического познания, т.е. объективно, но как постигнутое историческое бытие является продуктом исторического познания и существует только в историческом сознании [3]. Д. и. - это, с одной

стороны трансцендентное прошлое, т.е. то прошлое, которое не оставило «считываемых следов» и растворилось во времени (темподесинентное прошлое), а с другой - трансцендентальное прошлое, т.е. то прошлое, которое оставило «следы» и стало доступным, благодаря этим «следам-посредникам» как основы реконструкции исторической действительности» [7: 84]. Понять это высказывание, составленное из двух противоречащих друг другу утверждений, не представляется возможным. С одной стороны, прошлое растворилось и не оставило «считываемых следов», с другой - «прошлое, которое оставило «следы» и стало доступным», и при этом это одно и тоже прошлое - «трансцедент-ное», которое И. Кант определяет «как то, что выходит за пределы возможного опыта, устраняет границы возможного опыта и повелевает их переступить, как то, что выходит за пределы области, в которой допустима деятельность чистого рассудка» [4].

Для чего же многие известные ученые нарушают известный принцип Оккамы и плодят сущности без лишней на то необходимости? Оказывается, что необходимость есть. Все эти исторические реальности и исторические действительности создаются ради того, чтобы у истории появилось «предметное поле исторического познания», т.е. предмет истории как науки.

Вообще предметное поле науки исключительно широко: «Любые объекты, допускающие преобразование человеком, - фрагменты природы, социальные подсистемы или общество в целом, состояния человеческого сознания и т.п. - могут стать предметами научного исследования» [9], однако она все же должна «отражать мир в его объективности» [Там же], а под это определение несуществующее прошлое никак не подпадает. Это большая проблема исторической науки, на которую обратили особое внимание в ХХ в. По мнению А.-И. Мару, прошлое есть не более «чем мыслительная конструкция, которая легитимна... но абстрактна и... не является самой реальностью» [Цит. по: 8: 46].

Сегодня найдется не много историков и философов, которые верят в реальное существование прошлого, о чем с некоторой иронией пишет И. Савельева: «и в наши дни отдельные историки все еще пребывают в уверенности, что история изучает прошлое» [10: 18]. Тем не менее, многие ученые по-прежнему исходят из того, что они изучает реально существующий объект.

В христианском или мифологическом мировоззрении наличие реального объекта не обязательно, поэтому у истории не было проблемы с объектом, он возник только в ХХ в., когда мысль Г.В.Ф. Гегеля, о том, что прошлое «пришло и исчезло» [1: 99] перешла из разряда банальностей в разряд главной проблемы исторической науки. Отказ от существующего в реальности объекта исследования может стоить ей научного статуса, что неприемлемо для большинства историков, считающих, что они занимаются именно наукой. Статус науки слишком высок в современном обществе и отказ от него приведет к резкому снижению авторитетности тех образов прошлого, которые создают современные историки.

Главное отличие естествознания и истории заключается в отсутствие у истории в реальности объекта изучения - прошлого. Нельзя изучать одними и теми же

методами реально существующий и отсутствующий в реальности объекты. Историк имеет в своем распоряжении только свидетельства об объекте, из которых он и создает образ прошлого. Поэтому история преимущественно должна использовать проектирующие и конструирующие методы, а они ассоциируются с искусством, литературой, но не наукой.

Возвращаясь к утверждению Б.В. Личмана о том, что «прошлое одно», несмотря на вышеописанное, автор согласен с этим высказыванием, потому что проблема не в том, сколько прошлых: одно, два, несколько. Проблема в отсутствии прошлого в реальности. Именно это создает предпосылки для второй аксиоматической посылки Б.В. Личмана - «истории о прошлом разные».

Если прошлого в реальности не существует, тогда любое знание, любой рассказ о нем не может быть ни подтвержден, ни опровергнут, поскольку сравнить знание об объекте с самим отсутствующим в реальности объектом невозможно. Это является предпосылкой, но не причиной для множественности историй. Причиной, как верно указывает Б.В. Личман, является мировоззрение историка: «Человек объясняет события прошлого по своему пониманию мира и своего интереса в нем, своей цели жизни. По цели своего мировоззрения человек подбирает события и интерпретирует их в логике своего рассказа. А т.к. у людей разные мировоззрения, то и объяснения разные. Даже один и тот же факт прошлого объясняется историками по разным мировоззренческим целям своей жизни» [6: 10]. В этом положении особенно важен акцент на индивидуальном мировоззрении историка. Дело в том, что увлечение социологией и свойственными ей обобщениями привели к созданию таких симулякров, как общественное сознание, общественное мировоззрение, общественная мысль и т.п. В реальности может быть только индивидуальное сознание, мировоззрение и мысль, и Б.В. Личман строго придерживается этого разделения на точный язык понятий и метафорический научно-популярный, не имеющий конкретного содержания.

Об историческом факте. Б.В. Личман пишет: «Факт -это событие, явление. Факт в истории - это событие, которое произошло в прошлом и объясненное - интерпретированное позднее историком» [Там же]. Поскольку понятие исторического факта непосредственно связано с понятием прошлого, то его понимание, использование и применение несет на себе его «родовые» проблемы. Историк не может в реальности наблюдать исторический факт, он всегда имеет его в качестве наблюдения свидетеля, зафиксированного в историческом источнике. Поэтому корректно было бы говорить о том, что историк изучает не сами исторические факты, а их отражение в источнике. Любой исторический факт, прежде чем он станет объектом внимания историка, пройдет как минимум через одно сознание свидетеля, поэтому исторический факт всегда субъективен. Это создает для истории непреодолимую проблему истины. Существует целый ряд концепций истины, из которых для истории подходят только две - классическая корреспондентская истина как соответствие знания объекту этого знания; и конвенциальная, считающая, что ис-

тина обусловлена соглашением ученых по поводу того или иного знания.

В позитивистской и марксистской истории, которые считают, что прошлое реально существует, применяется корреспондентская теория истины. Для позитивистов прошлое - это документы архива, и знание, которое им соответствует, - истинное знание. В марксистской парадигме каждое прошедшее событие оставляет след, поэтому для удостоверения в истинности знания достаточно сравнить его с имеющимся следом прошлого, который опять же оказывается в том же архиве. И в этом случае прошлое превращается в архивный документ, с которым и сравнивается полученное знание. Но такой упрощенный подход не дает ответа на вопрос, почему ученые, которые изучают документы одного и того же архива, тем не менее, пишут разные истории?

Ответ на этот вопрос содержится в концепции Б.В. Личмана - потому что каждый ученый интерпретирует архивные документы, исходя из своего личного мировоззрения: «Человек во все века по своему представлению о мире или мировоззрению объясняет устройство мира своего времени, мироустройство прошлого времени, прогнозирует мироустройство будущего. Мировоззрение - это система взглядов человека на мир и свое место в нем. В центре мировоззрения и мироустройства находится человек» [6: 9]. Мировоззрения, как справедливо указывает Б.В. Личман, бывают разные, и их системообразующие идеи определяют интересы и цель жизни человека. В своей статье он выделяет три историографических блока, группируя мировоззрения по цели человеческой жизни и главным интересам: религиозное; материалистическое, потребительское; гармоничное развитие человека, общества и природы. |

Любая классификация проводится по определенным основаниям, и, поскольку в данном случае, за них были приняты - цель и смысл жизни человека, то данная классификация вполне соответствует им. Однако, проведя классификацию по каким-то иным основаниям, например, по главным мировоззренческим идеям, мы получим большее количество историографических блоков. Одновременно изменится и их содержание, что не отменяет верность и правильность самого подхода к необходимости классификации мировоззрения историка по определенным критериям, поскольку это объясняет мотивы его интерпретации исторических фактов и, в конечном счете, создания истории.

Вместе с теми уточнениями и дополнениями, которые, так или иначе, вытекают из авторской концепции Б.В. Личмана, хотелось бы указать и на некоторые противоречия, которые требуют своего решения или более углубленной разработки. В первую очередь это касается цели, смысла и национальной идеи государств в истории. Автор пишет: «Государство - это организация, управляющая людьми на определенной территории. Мировоззрение государства называется идеологией» [Там же: 10], но ранее, на той же странице он указывает на то, что «Мировоззрение человека - индивидуально», а это значит, термин «мировоззрение государства» можно употреблять только метафорически, например, закавычив его.

Действительно, государство играет решающую роль в современных человеческих обществах, но это не значит, что оно представляет собой отдельный от людей организм, наделенный сознанием и мировоззрением. Может быть, более правомерно и логично говорить о господствующем в данном обществе мировоззрении как государственном, понимая под таким мировоззрением наиболее распространенное. Хотя не всегда таковое провозглашается в качестве государственного. Возможно, есть иные варианты.

И еще об одном немаловажном понятии теории Б.В. Личман. В его трудах она называется и многоконцептуальной историей, и мировоззренческим подходом. Лично мне кажется более подходящим последний термин, но все же последнее слово всегда остается за автором, как более глубоко понимающим суть разработанной им концепции.

Ставя вопросы по поводу важнейших аксиоматических понятий концепции Б.В. Личмана, автор имеет целью, как прояснение содержания этих понятий в обсуждаемой теории, так и привлечение внимания к ним, как главным проблемам исторической науки сегодня. Призывая Б.В. Личмана к раскрытию этих категорий и понятий, я далек от мысли, что он их не определил для себя или не имеет своего собственного мнения по каждому из них, но, работая как автор учебников, он не может множить понятия, вводя в замешательство студентов, даже ради распространения собственной концепции. В учебниках должны употребляться устоявшиеся понятия и категории, а уточнять и полемизировать по поводу их содержания нужно в ученых журналах.

В целом соглашаясь с концепцией Б.В. Личмана, считаю ее новым и плодотворным словом в теории исторической науки, переориентирующей ее с поиска истины в прошлом на превращение в важнейший инструмент «необходимый человеку или государству для оправдания своих действий в настоящем и будущем» [6: 11]. Уверен, что предложенная для дискуссии тема исключительно важна для исторической науки, поскольку выводит ученых на ее главные современные проблемы, с которыми в той или иной мере сталкивается любой историк на определенном этапе своего научного и профессионального развития.

СПИСОК ЛИТЕРАТУРЫ / LIST OF REFERENCE

Статья поступила в редакцию 29.11.2019, принята к публикации 10.12.2019 The article was received on 29.11.2019, accepted for publication 10.12.2019

РЕЦЕНЗИЯ

на статью доктора исторических наук Г.И. Герасимова «О некоторых дискуссионных вопросах концепции профессора Б.В. Личмана»

Статья Г.И. Герасимова является реакцией на обращение главного редактора журнала «История и современное мировоззрение» Б.В. Личмана к историкам высказать свое мнение о прошлом, истории и ее интерпретациях. Она также представляет собой конкретный и вполне квалифицированный ответ на тезисы о цели и смысле исторического знания, опубликованные Б.В. Личманом в предыдущем номере этого журнала, представляющие его методологическую позицию и призыв к дискуссии о сущности осмысления исторического процесса.

В целом соглашаясь с выводами Б.В. Личмана о необходимости многоконцептуального понимания истории, базирующегося на интерпретационной основе освещения исторических фактов, событий и процессов, Г.И. Герасимов стремиться высказать собственное мнение не всегда совпадающее с точкой зрения своего визави. В частности, интерес вызывают рассуждения автора о господствующем в обществе мировоззрении и государственном мировоззрении; о мировоззренческом подходе в понимании истории. Привлекают внимание мнения Г.И. Герасимова «по поводу важнейших аксиоматических понятий концепции Б.В. Личмана» и его призыв не множить их в учебных изданиях «ради распространения собственной концепции».

Отметим также, что в ряде случаев в статье высказываются смелые, но весьма спорные суждения. К примеру, не соглашаясь с Б.В. Личманом в том, что «прошлое» существует как историческая реальность (действительность) и настаивая на отсутствии «у истории в реальности объекта изучения», автор ставит под сомнение ее научный статус, понимая при этом неприемлемость такого вывода «для большинства историков, считающих, что они занимаются именно наукой».

Впрочем, радикализм статьи подогревает интерес к объявленной в журнале дискуссии и в целом не умоляет достоинств публикации, которая вызовет интерес в профессиональном цехе историков и поэтому может быть рекомендована к публикации в журнале «История и современное мировоззрение».

Доктор исторических наук, профессор; заведующий Центром политической и социокультурной истории Института истории и археологии УрО РАН А.В. Сперанский (07.00.02)

СВЕДЕНИЯ ОБ АВТОРЕ / ABOUT THE AUTHOR

Герасимов Григорий Иванович, доктор исторических наук, доцент; научный консультант, Тульский государственный музей оружия. Тула, Российская Федерация

Grigory Ivanovich Gerasimov, doctor of Historical Sciences, associate professor; scientific consultant, Tula Museum of weapons. Tula, Russian Federation

E-mail: ggi1957@mail.ru