Спросить
Войти
Судьба деревень Самаровского района 30-х гг. XX века как судьба русского
крестьянства
Destiny the village of Samarovsky district of the 30th gg. XX centuries as the destiny of the
Russian peasants
Новиков П. С.
Студент 2 курса, кафедра истории, философии и права, Югорский государственный университет, РФ, г. Ханты-Мансийск e-mail: pasha2811@mail.ru
Novikov P.
Student 2 term, Department of History, Philosophy and Law, Yugra State University, Russia, Khanty-Mansiysk e-mail: pasha2811@mail.ru
Научный руководитель Ткачёва Т.В.
кандидат исторических наук, Югорский государственный университет, РФ, г. Ханты-Мансийск e-mail: T_Tkacheva@ugrasu.ru
Scientific adviser Tkachova T.
candidate of Historical Sciences, Yugra State University, Russia, Khanty-Mansiysk e-mail: T_Tkacheva@ugrasu.ru
Аннотация.
В статье была сделана попытка рассмотреть влияние социальной политики государства на примере деревень Ханты-Мансийского района, который в рассматриваемый период назывался Самаровским.
Annotation.
The article attempted to consider the influence of the social policy of the state on the example of the villages of the Khanty-Mansiysk district, which in the period under review was called Samarovsky.
Изучение судьбы крестьянства в Российской Империи и Советском Союзе является одной из ключевых для понимания специфики отечественной истории. Особую актуальность приобретает анализ социальных изменений в деревне, в период массовой коллективизации, ибо этот период способствовал скоротечному и имеющему характер общественного катаклизма превращению крестьянства в принципиально новую социальную общность [5, с. 3]. К сожалению, среди огромного количества работ, посвященных российскому крестьянству в 30-х годах, очень немного тех, которые смогли избавиться от идеологического заказа, абстрагироваться от влияния общественного мнения для объективного изучения коренной ломки аграрных отношений и социальной структуры деревни в это время. До 90-х годов историки рассматривали коллективизацию как однозначно
прогрессивное явление, один из этапов классовой борьбы, после перестройки, знак поменялся на «минус» и коллективизация стала этапом геноцида, уничтожения экономики и т.д. Интересно, у работ 90-х годов практически не изменилась методология научного аппарата, то есть практически работы остались прежними, только с отрицательным знаком. Таким образом, сейчас встает острая необходимость адекватного и объективного рассмотрения этого периода с точки зрения социального и экономического состояния сельского населения.
В нашей статье будет сделана попытка рассмотреть влияние социальной политики государства на примере деревень Ханты-Мансийского района, который в рассматриваемый период назывался Самаровским.
Деревни, точнее сельские населенные пункты существовали на этой территории издавна. Ханты и манси были кочевыми народами. Но экономический уклад кочевых народов отнюдь не противоречит существованию постоянных поселений как таковых. Большинство кочевников ведет полуоседлый образ жизни, переезжая из постоянных зимних селений в сезонные - весенние, летние, осенние, расположенные на промысловых угодьях, в зависимости от хода рыбы или состояния пастбищ для оленей. Еще во время Золотой Орды долговременные зимние селения по берегам рек насчитывали от 5-10 до 20-25 домов, сезонные чаще всего небольшие, на 3-5 и менее домов [6, с. 151]. В конце XVI в. Сибирь вошла в состав России. В XVII в. началось активное освоение Сибири русскими. Екатерина Великая, сформировав из Сибирского наместничества Тобольскую губернию, предоставила местному населению права местного управления. Наряду с обычными волостями были сформированы ясачные волости, где управление осуществлялось племенной знатью местных народов. Но при этом все волости были территориальными, то есть и в русских волостях были деревни ханты и манси, и в ясачных - русские деревни.
Практически весь XIX век шло активное заселение этой территории русскими переселенцами, причем «русский» несет не национальный смысл - в числе переселенцев были многие народности, здесь под «русскими» надо понимать русскоязычное население, мигрировавшее с территорий европейской России. Столыпинская реформа коснулась и этой территории, хотя увеличение населения за счет поселенцев в Югре было в целом гораздо меньше, чем в среднем по Тобольской губернии. Связано это, в первую очередь, с отсутствием инфраструктуры (за исключением рек), а главное с очень трудными для обработки землями.
Но при этом для земледельцев Югры были характерны общие для сибирского крестьянства социальные и психологические черты. В монографии американского историка Д. Хьюза, на сегодняшний день являющейся наиболее крупным зарубежным исследованием по истории сибирской деревни 1920-30-х гг., сформулированы главные социально-психологические черты сибирских крестьян, такие как «дух фронтира», «стремление к самообеспечению», «дух индивидуализма» и «недоверие к центральной власти». [3, с. 9]. Нельзя не отметить, что большая часть переселенцев до Столыпинской реформы относила себя к старообрядцам, поэтому даже в религиозной составляющей, некоторое противопоставление существовало.
Интересно, что русские поселенцы ХУП-Х1Х не особо конфликтовали с местным населением, так как селились на отдельных участках земли и вели достаточно выгодный товарообмен с оленеводами и охотниками на продукцию земледелия. С поселенцами же столыпинского времени достаточно долго держалась психологическая неприязнь. В отчетах этнографов еще в 1927 г. отмечалось: «Между переселенцами и коренным населением наблюдается сильная бытовая рознь. По наблюдениям этнографа М. Бородкина переселенцы, имея в виду "дикость" "старожилов-чалдонов", говорили о них: "Они теперь лучше стали: раньше - то драки, то убийства". Со своей стороны старожилы охотно вспоминали о "былых свободе и веселье"»[3].
Выпуск №5 (33), май 2019 Таблица 1. Классовый состав советской деревни в 1927 г., (хозяйств, %)
Регион Сельский пролетариат Сельский полупролетариат Мелкие товаропроизводит ели Мелкокапиталист ические производители
Сибирский 9,9 20,7 62,7 6,7
Центральночерноземный 8,9 24,6 64,2 2,3
Средне-Волжский 10,0 24,6 61,9 3,5
Северо-Кавказский 15,7 22,4 56,1 5,8
РСФСР 10,0 23,0 63,3 3,7
УССР 9,9 21,0 65,1 4,0
СССР 10,0 23,3 62,8 3,9
Источник [1, с. 26]
Мы можем обратить внимание на достаточно большое расслоение сибирского крестьянства: процент крестьян НЭПманов гораздо больше, чем в среднем в СССР, а процент пролетариата, практически равен среднему по стране. Таким образом, к периоду коллективизации большая часть сибирского крестьянства пришла или в социальном статусе именно в социальном статусе единоличных хозяйств (для столыпинских переселенцев) или небольших деревень, состоящих из родственных семей (старожилы) и одновременно сильным расслоением сельского социума.
Относительно Самаровского района в нашем распоряжении есть данные переписи 1934, 1936 и 1939 г. Только относительно 1939 г. есть данные по количеству хозяйств. Поэтому нам придется основываться, в основном, на показателях численности населения.
Для достоверности, мы будем использовать показатели только по тем населенным пунктам, которые присутствуют во всех трех переписях. Таких деревень 26.
Таблица 2. Изменение численности отдельных деревень Самаровского района в течение 30-х годов
Всего населения Абсолютное изменение Относительное изменение (%)
Населённый пункт 1934 1936 1939 1936 г. к 1934 г. 1939 г. к 1936 г. 1936 г. к 1934 г. 1939 г. к 1936 г.
Базьяны 393 404 393 11 -11 102,80 97,28
Батово 406 438 469 32 31 107,88 107,08
Белогорье 389 441 275 52 -166 113,37 62,36
Богдашка 69 97 100 28 3 140,58 103,09
Борки 105 154 101 49 -53 146,67 65,58
Вастыхой 94 139 120 45 -19 147,87 86,33
Елизарово 536 478 477 -58 -1 89,18 99,79
Заводные 268 215 748 -53 533 80,22 347,91
Конево 285 248 231 -37 -17 87,02 93,15
Кыня 2 9 6 7 -3 450,00 66,67
Мануйлово 93 208 232 115 24 223,66 111,54
Матка 96 93 122 -3 29 96,88 131,18
Реполово 776 916 247 140 -669 118,04 26,97
Слушка 93 128 99 35 -29 137,63 77,34
Сотник 144 214 228 70 14 148,61 106,54
Сумкино 101 102 123 1 21 100,99 120,59
Сухоруково 317 366 329 49 -37 115,46 89,89
Тюли 762 472 448 -290 -24 61,94 94,92
Филинск г. 223 202 221 -21 19 90,58 109,41
Фролы 67 71 92 4 21 105,97 129,58
Цынгалы 470 586 583 116 -3 124,68 99,49
Чага 62 107 89 45 -18 172,58 83,18
Чембакчино 229 270 297 41 27 117,90 110,00
Шайша 135 192 192 57 0 142,22 100,00
Среднее изменение по указанным деревням 134,28 104,99
В целом, для населения Сибири характерна глубокая демографическая «яма» пришедшаяся на 1932-1936 гг. Коллективизация, особенно в тех районах, где число единоличных и достаточно богатых хозяйств преобладало, оказало отрицательное влияние как на экономическое состояние сельского хозяйства в целом, так и на демографическую ситуацию. Однако для районов Югры и в частности, для Самаровского района, характерна несколько иная динамика. Раскулачивание здесь означало не только экспроприация имущества зажиточных (или тех, кого власти считали зажиточными) крестьян, но также большую миграционную волну спецпереселенцев. За апрель 1932 г., из 30243 спецпереселенцев в округе 10997 (36%) использовались на лесоразработках, 15508 (51%) - на рыбных промыслах. Остальные были заняты на строительстве и в кустарных промыслах.
Депортированные жили в специальных поселках, только трест «Обьрыба» создал 23 таких поселка, при этом многие все-таки перебирались в уже существующие деревни.
Таблица 3. Динамика численности спецпереселенцев в Сибири в 30-е гг.
Год Человек
Западная Сибирь Восточная Сибирь
Источник [1, с. 118]
(До 1934 г. отправленные в «кулацкую ссылку» крестьяне назывались спецпоселенцами, а с 1934 г. трудпоселенцами).
Нужно отметить, что большая часть раскулаченных переселенцев перешла в разряд служащих и рабочих. В первую очередь это было связано с очень трудными землями, большей частью непригодными для земледелия. Здесь, как ни странно, раскулачивание сыграло и свою положительную роль. Переселенцы из центральных районов, достаточно образованные в агрономическом плане, стали пытаться продвигать новые формы агрикультуры для продвижения земледелия на обско-иртышские северные территории. В 1933 году была создана опытная сельскохозяйственная станция. Первые годы ее существования были просто попытками понять, что из каких культур может расти на местных почвах. Только к началу 40-х годов была сформирована определенная семенная база и система мониторинга почв. К 50-м годам станция создала несколько сортов земледельческих культур, ранее не характерных для таких северных районов, например грушевых деревьев.
Говоря об итогах коллективизация, обобщая результаты исследовательских разработок по проблемам крестьянской общины, известный российский историк академик Н. Н. Покровский отмечал, что многовековые общинные традиции «могли бы помочь постепенному и умелому внедрению после революции выгодных для крестьянина форм кооперации» [3, с. 78]. К сожалению, неумелая и неуместная политика не дала возможности полноценного развития сельского хозяйства в 30-е годы.
Можно сказать, что 30-е годы полностью изменили социальную и экономическую картину деревень. Но для Югры, а особенно для Самаровского района, который располагался вокруг крупнейшего поселка Остяко-Вогульска, эти изменения оказались иными, чем для остального крестьянства. Большое количество переселенцев и отсутствие достаточного количества земель, пригодных для возделывания сельскохозяйственных культур, двинули вперед более рабочие, чем крестьянские отрасли: рыбозаготовительные предприятия, леспромхозы, деревообрабатывающие предприятия способствовали созданию городского менталитета. В районе постепенно начинают преобладать рабочие поселки, а не деревни. И практически все 30-е годы происходит увеличение числа населенных пунктов, практически сельских по внешнему виду, но городских по своей экономической сути.
Список используемой литературы:
