Спросить
Войти
YAK 66.1(2)53 ББК 330.8(470+571)
C.A. ТЕРЕХОВА
S.A. TEREKHOVA
ПРОБЛЕМЫ ОСВОЕНИЯ РОССИЕЙ ЗАПАДНОГО КАВКАЗА В ПУБЛИиИСТИКЕ Л.А. ТИХОМИРОВА
PROBLEMS OF WESTERN CAUCASUS DEVELOPMENT BY RUSSIA IN L.A. TIKHOMIROV&S JOURNALISM
В статье анализируется публицистическое наследие Льва Тихомирова, посвященное проблемам и перспективам освоения Российской империей территории Западного Кавказа.
In the article the journalism heritage of Leo Tikhomirov devoted to problems and prospects of development of the territory of Western Caucasus by the Russian Empire is analyzed.
Лев Александрович Тихомиров как публицист, консервативный мыслитель и общественный деятель весьма подробно изучен современными российскими историками. В постперестроечный период появилось несколько исторических диссертационных работ, посвященных анализу его идейной эволюции, различным аспектам его жизни и общественно-политической деятельности [3, 11, 23, 22, 36, 9, 37], и монографий [13, 15, 16]. В 2011 г. исследования биографии Л.А. Тихомирова получили свое логическое завершение в капитальной монографии О.А. Милевского и А.В. Репникова [20].
Однако столь пристальное внимание ученых к изучению коллизий жизни и политической карьеры Л.А. Тихомирова до сих пор не закрыло всех «белых пятен», особенно это ощущается при изучении его огромного и многопланового публицистического наследия. В этом отношении наименее изучена его публицистика, посвященная проблемам укоренения России и усиления ее социально-экономического, социокультурного и религиозного влияния на национальных окраинах и территориях, недавно к ней присоединенных.
Нельзя сказать, что в этом отношении совсем ничего не делалось. Так, О.А. Милевский в своих статьях уделил серьезное внимание проблемам усиления российского экономического, социокультурного и геополитического влияния на Дальнем Востоке [7, 14], об этом же он достаточно развернуто написал в разделе своей докторской диссертации [9, с. 391-419]. А.В. Репников в монографии «Консервативные концепции переустройства России» также обращался к этому вопросу [17, с. 247-250]. Однако рассмотрение публицистического наследия Л.А. Тихомирова, посвященного анализу роли и значения, в том числе геополитического, для России Западного Кавказа не проводилось, а ведь этот регион всегда имел для России важнейшее экономическое и геостратегическое положение, что отчетливо осознавал Л.А. Тихомиров, посвятивший освещению и анализу проблем развития этого относительно недавно присоединенного к России края несколько серьезных публикаций.
Жизнь Л.А. Тихомирова на всем ее протяжении была генетически связана с Западным Кавказом. Его отец Александр Александрович Тихомиров окончил Московскую медико-хирургическую академию и был направлен военным врачом на Кавказ. Там же в местечке Геленджик 19 (31) января 1852 г. родился Лев Тихомиров.
Детские и отроческие годы Л. Тихомирова прошли в суровых условиях тогда еще не окончательно усмиренного Западного Кавказа. Впоследствии он писал, что «прекрасная суровая природа Кавказа, пропитанная духом войны с непокорными горцами, рождающая постоянное чувство опасности и напряжения, волновала романтическое воображение подрастающего мальчика. Постоянные контакты с офицерами действующей Кавказской армии сформировали в нем будущем горячего русского патриота» [20, с. 28].
Освоение только что покоренного края формировало совсем другой тип личности, личности проникнутой осознанием причастности к совершению великого исторического дела. Вот как сам Л.А. Тихомиров вспоминал об этом: «Жизнь на Кавказе была проникнута глубоким смыслом, гораздо более чем в любой другой области России... Тут человек сознавал, что он недаром живет на свете, а совершает некоторую хотя бы и малую долю великого дела. Если бы спросить жителей любой губернии, для чего они существуют на свете, они бы очень затруднялись объяснить это. Но старый кавказец знал, для чего он живет, знал, что исполняет великую национальную и культурную роль в трудном, непрерывном подвиге, в сложной непрестанной борьбе с природой и людьми. Оттого-то старые кавказцы и были такими патриотами своего края. Он был их детищем; своими трудами и нервами они достраивали здесь Россию, созидали новую могучую ее окраину, где разнородные туземные племена приобщались к культурной жизни под гегемонией России...» [29, с. 69]. Свою любовь к Кавказу и преклонение перед цивилизаторской миссией, которую на себя взяла Россия в этом регионе, он сохранил до конца своих дней.
После нелегких жизненных передряг, возвращаясь в Новороссийск, куда его родители окончательно перебрались в 1862 г.1, он как бы набирался в этом крае «моря и солнца» жизненной энергии. Так было после его выхода из тюрьмы по окончании «процесса 193-х», когда он, залечивая физические и душевные раны, провел в Новороссийске лето 1878 г. и даже для укрепления физических кондиций проделал пешее путешествие по Военно-грузинской дороге [20, с. 84].
В следующий раз судьба привела Л.А. Тихомирова в родной город уже после «революционного отречения» в нашумевшей работе «Почему я престал быть революционером» и подачи на имя императора Александра Шпрошения о возвращении в Россию в 1888 г.2 Л.А. Тихомиров вернулся в Россию 20 января 1889 г. После краткосрочного пребывания в столице, где он встречался с главой Департамента полиции П.Н. Дурново и вел переговоры с главами ведущих литературных изданий, среди которых были В.А. Грингмут, А.В. Суворин и др. на предмет дальнейшего сотрудничества, он 9 февраля 1889 г. вместе с семьей отбыл в г. Новороссийск.
Л.А. Тихомиров прибыл в город своей юности 25 февраля 1889 г. В Новороссийске он поселился в доме своей матери Христины Николаевны, встреча с которой несомненно скрашивала его ссылку. Он застал в городесу-щественные перемены, однако сразу бросалась в глаза некоторая неустроенность. «Новороссийск - город некрасивый, будто не доконченный и растрепанный. Вообще город «не славный и не древний», хотя довольно живой. Город производит впечатление бестолковости и неопрятности. Одним сло1 А.А. Тихомиров 3 августа 1862 г. получил должность главного врача в военном госпитале на Константиновском укреплении, которое и дало впоследствии «второе рождение» г. Новороссийску» [16, с. 112].
вом, такой город, что бежать, скорей расстаться с Новороссийском желание всякого, даже нетребовательного человека, и желание весьма понятное», -писал в начале 1900-х гг. журналист С.И. Васюков [1, с. 15].
Хотя город развивался, что сразу бросалось в глаза. Тем более Л.А. Тихомирову было с чем сравнивать. Если в 1866 г., когда Новороссийск вновь получил статус города1, он являл собой весьма жалкое зрелище - домов в нем насчитывалось 90, жителей же числилось 434 человека. Ни учебных заведений, ни даже почтового учреждения в городе не было. То к началу 1890-х гг. жизнь в городе, несмотря на определенные трудности заселения Черноморского побережья была более оживленной. Особенно этому способствовала постройка и открытие в 1888 г. ветви Владикавказской железной дороги от станицы Тихорецкой до самого Новороссийска [19, с. 143-144].
С момента открытия железнодорожного сообщения Новороссийск начал быстро расти экономически и в несколько лет приобрел значение крупного торгового порта. Все эти перемены в изменении социально-экономического, да и геостратегического значения города для Российской империи воочию наблюдал и анализировал в своих статьях Л.А. Тихомиров.
Перед отъездом из столицы он договорился о сотрудничестве с рядом консервативных изданий, в первую очередь с газетой «Московские ведомости». Сотрудничество Л.А. Тихомирова в этом издании давало ему возможность, с одной стороны, поддержать семью финансово за счет гонораров, а с другой стороны, опубликовать ряд программных статей, среди которых, например, были работы, сделавшие его имя известным в консервативных кругах. Среди публикаций подобного рода следует назвать статьи «Несколько замечаний на полемику с эмигрантами» и особенно «Очередной вопрос» и «Начала и концы. Либералы и террористы» [20, с. 226-231].
Кроме печатных выступлений по актуальным общественно- политическим темам, Л.А. Тихомиров много внимания уделял и освещению проблем развития территорий Западного Кавказа. В Новороссийске он начал активно заниматься историей колонизации края и его освоения. Сам Л.А. Тихомиров вспоминал, что «собирался писать историю русского завоевания моей родины и по этому поводу входил в сношения с известным екатеринодарским исследователем Фелицыным, имел архивные документы Новороссийского округа благодаря любезности его тогдашнего начальника старшины войскового старшины Соколова» [29, с. 128].
Фигура Е.Д. Фелицына вообще является знаковой для становления кубанской журналистики и краеведения, связанного в том числе и с изучением черноморского побережья Кавказа. С 1875 по 1881 г. он выпускал «Памятные книжки Кубанской области», в которых наряду со справочно-статистическими данными публиковались материалы по истории, географии, природным ресурсам Кубани и Черноморского побережья Кавказа [5, с. 9]. С мая 1879 г. по 1893 гг. Е.Д. Фелицын редактировал неофициальную часть «Кубанских ведомостей» [5, с. 10, 16].
Естественно контакты с этим человеком помогли Л.А. Тихомирову быстрее войти в курс дела. Тем более, что современные проблемы социально-экономического развития Кубани и Западного Кавказа его очень интересовали. Лучше познакомившись с местной спецификой, Л.А. Тихомиров начал освещать проблемные вопросы развития этого региона в «Московских ведомостях».
При этом следует отметить, что подходил он к вопросам развития российского черноморского побережья, исходя из осознания общенациональных государственных задач России в этом регионе. В своих статьях новороссийского периода он концентрировался на ряде проблем.
Во-первых, это выяснение значения России и русских как государственно образующего элемента на территориях Кубани и Западного Кавказа.
Во-вторых, это проблемы, связанные с ролью России как государства в социокультурном и хозяйственном освоении новых черноморских территорий.
В-третьих, это оценка геополитического и геостратегического потенциала этих территорий.
В статьях, которые можно отнести к первой группе он обращал внимание на особую цивилизационную роль России и русских, несущих в своей ментальности мощные «государственнические инстинкты», на вновь приобретенных землях. Так, в статье «К вопросу о писарях», посвященной попытке введения земских учреждений на казацких землях Кубани, он отмечал, что «наши казачьи земли не только для России, но и вообще для других стран представляют явление чрезвычайно «передовое» в истинном смысле слова в том отношении, что наиболее освободились от понятия о какой-то раздельности государственной и общественной «земли». Много зла делает это понятие, естественное в смысле «историческом», но совершенно устарелое, упраздненное] логикой государственного развития» [24].
Еще более явно он выразил эту идею в статье, прямо к Кавказу не относящейся, но показательной в плане общей оценки Л.А. Тихомировым принципов управления покоренными территориями. Статья была опубликована в 1890 г. в журнале «Русское обозрение». В ней, рассматривая некоторые аспекты английской колониальной политики и противопоставляя ей российское укрепление в Средней Азии, он отмечал, что «завоевание держится прочно только при наличности нравственных мотивов, при умении победителя произвести на побежденного достаточно сильное обаяние» [23, с. 930].
Отмечая особенности российской цивилизационной миссии, он подчеркивал, что «в истории России, как и в массе народа до сих пор, эта личная мягкость, уступчивость уравновешивается великим представлением о своем государстве и о своем православном общественном типе. Это и теперь можно наблюдать на любой массе, особенно у казаков, наиболее типичных представителей нашей завоевательной идеи» [23, с. 933].
Однако особое внимание он все же уделял непосредственным вопросам, связанным с особым геополитическим значением этого региона для России и вытекающей отсюда насущной необходимостью быстрого развития его экономического и инфраструктурного потенциала. Тем более, что разительные перемены в развитии края и города происходили буквально на глазах Л.А. Тихомирова. В период с 1886 по 1892 гг. в Новороссийске в Цемесской бухте был возведен правительством и Владикавказской железной дорогой ряд портовых сооружений, несколько пристаней, громадный элеватор, зернохранилище, склады, резервуары для нефти и т.п. Все это позволило довести грузооборот порта до громадных размеров. Если в 1888 г. отпуск хлебных товаров достигал только 7500 пудов, то уже в 1895 г. хлебных грузов было вывезено 37 000 000 пудов [35, с. 144].
Изменение экономического облика города не могло не сказаться и на росте социальных проблем. В своих статьях Л.А. Тихомиров отмечал явные экономические достижения в городе и крае, как-то: начало строительства порта и других объектов. Основываясь на наблюдениях и доступных ему статистических документах он прогнозировал, что вскоре Новороссийск потеснит Ростов-на-Дону по торговому обороту и тут же выдвигал идею постройки железной дороги Новороссийск-Царицын [33], которая бы позволила соединить хлебные регионы Поволжья с будущим морским портом.
Форсированный экономический рост Новороссийска был, что называется налицо. Развивалась, несмотря на сложную горную местность и транспортную инфраструктуру, связывающую Новороссийск с другими центрами Черноморского побережья. В 1891 г. русскими инженерами было закончено строительство берегового шоссе до Сухума [1, с. 8].
Все это требовало, по мнению Л.А. Тихомирова, изменения статуса края, а следовательно, и города, формирования в нем сильной городской администрации дабы, как писал он «золотые горы не проплыли мимо рта». Рассуждал он и о проблеме вытеснения русских инородцами (чехами греками, армянами и проч.). Об этом свидетельствовали и приводимые им цифры: «Из общего дохода недвижимости 60% приходилось на инородцев и лишь 40% на русских» [23]. Однако главным объектом его критики была организация управления округом и городом.
Дело в том, что 21 марта 1888 г. было принято законоположение, в котором Черноморский округ лишался административной самостоятельности и передавался в подчинение Начальнику Кубанской области. Тогда же был утвержден новый штат, по которому состав чинов был значительно сокращен. Должности попечителей прибрежных поселков были упразднены - их заменили три участковых начальника, коим присвоили права становых. Во вновь утвержденном штате не значилась полиция (хотя она и существовала) и суд, сохранился только один мировой судья в Новороссийске. Цифра расходов на содержание округа также была значительно уменьшена. Фактически после подобных административно- управленческих преобразований округ бы низведен до степени уезда, подчиненного начальнику с правами исправника и находившегося в полной зависимости и подчинении начальника и административных учреждений Кубанской области, т. е. лишенный всяческой самостоятельности [21, с. 271].
Естественно, что в быстро меняющихся социально-экономических реалиях подобное подчиненное и зависимое от весьма удаленной Кубанской администрации управление округом не отвечало вызовам времени. Л.А. Тихомиров, наблюдавший за развитием Новороссийска и окрестностей, видел все недостатки организации местного управления весьма отчетливо и писал об этом. В своих публикациях он прямо ставил вопрос о «необходимости градоначальства» в Новроссийске» [24], а из этого вытекало и требование повышения административного статуса края и города.
Еще одна тема живо интересовала Л.А. Тихомирова - это вопросы социального характера, в частности, положение трудящегося населения. Картина, которую он воочию наблюдал на улицах Новороссийска, являлась весьма малорадостной. Вот как изображал деловую жизнь портового Новороссийска в своих очерках С.И. Васюков: «Работа идет вовсю: грузятся и разгружаются суда, рваные рабочие разных наций везут, а больше на крепких спинах несут товары... Посмотрите на их истомленные, худые лица, на жилистые, заскорузлые руки - это все бурлаки поденные грузовые рабочие, это необходимая армия пролетариата, армия, без которой не может прожить ни минуты этот богатый порт. Рабочая сила, необходимая незаменимая. А что для этой силы имеется в городе, для нее, этой бесприютной почтит раздетой массы? Жалкие ночлежные приюты, печальные харчевни и кабаки, кабаки без конца. я уж не говорю о болезнях, ибо Новроссийск - город, в котором лихорадка и тиф - явление постоянные» [1, с. 19].
Нетрудно представить, какой перед Л.А. Тихомировым предстала жизнь новороссийского пролетариата. Он писал о процессе люмпенизации трудового населения, отмечая, что «экономический тип Новороссийска складывается в формах нежелательных, невыгодных для разностороннего развития города. Его промышленная деятельность совершенно монополизирована. Бедное, слабое население «кормится» около самого ограниченного числа экономических великанов, в руках которых остаются все миллионные барыши» [32].
Эти газетные рассуждения Л.А. Тихомирова очень напоминали его очерки «С низовьев Дона», написанные им для журнала «Дело» в 1882 г. В свое время они были детально разобраны в диссертации О.А. Милевско-го, справедливо отметившего на примере рассмотрения экономического развития Ростова-на-Дону, что «в этом цикле статей Л.А. Тихомиров наиболее остро и ярко предупреждал о том, что следуя по такому пути, «Россия в скором времени рискует получить «язву пролетариатства» еще в более худших формах, чем на Западе» [12, с. 70].
Вообще следует отметить определенное созвучие в тональности очерков 1882 г. и статей Л.А. Тихомирова 1890 г. В этом отношении крайне интересными представляются его рассуждения о разных экономических типах развития российских городов. Так, на примере Ростова он описывал «кулацкий тип» города, развившегося самовольно на жестокой эксплуатации пролетариата [2, с. 290-291]. Такому типу город, как Ростов, Ивано-Вознесенск, Юзовка, развившихся самостоятельно, он противопоставлял Таганрог, старый порт, захиревший без государственной поддержки.
Естественно, что, отдавая дань уважения предприимчивости русского, да и иностранного капитала в подобного рода городских образованиях, Л.А. Тихомиров желал Новороссийску иной судьбы. В развитии Новороссийска он хотел сочетать напористую агрессивность частного капитала с непосредственным участием государства в регулировании городского развития города и края. Тем более, что Новороссийск в отличие от того же Ростова занимал важнейшее геостратегическое положение - фактически он являлся «форпостом России на Кавказа», его морскими воротами России.
Исходя из этого, в своих статьях он предлагал следующее: «Нужны систематические меры для придания городу настоящего городского характера, для облегчения выработки в нем достаточно многочисленного предпринимательского класса дабы могла существовать конкуренция» [32].
В этом контексте вопрос о скорейшем окончании постройки порта очень волновал Л.А. Тихомирова. Он писал и о проблемах, возникших на этом строительстве, надеясь на то, что его публикации «Московских ведомостей» [28] привлекут к этому вопросу внимание правительственных чиновников.
К сожалению, не удалось найти статей Л.А. Тихомирова в отложившихся коллекциях местных печатных изданий, в частности, в «Кубанских областных ведомостях». Возможно, он не сотрудничал в этом издании из-за своего статуса ссыльного, но скорее всего дело в другом. В 1883 г. редактор «Ведомостей» Е.Д. Фелицын был привлечен к суду за диффамацию. Дело закончилось приговором Тифлисской судебной палаты, по которому Е.Д. Фе-лицын обязан был заплатить штраф в 25 рублей. И как пишет историк кубанской журналистики И.П. Лотышев: «Это событие отрицательно сказалось на содержании последующих номеров газеты. На страницах «Ведомостей» перестали появляться самостоятельные критические материалы» [5, с. 11]. Л.А. Тихомиров писал статьи именно такого характера, тем более, что объектов для критики было достаточно. Хотя вполне возможно, что местные историки в дальнейшем смогут найти и атрибутировать публикации Л.А. Тихомирова в местной прессе.
Не оставил своего интереса к делам Черноморского округа Л.А. Тихомиров и после своего возвращения из ссылки. Содействие в решении вопроса о досрочном ее прекращении оказал лично П.Н. Дурново, который рассчитывал использовать перо Л.А. Тихомиорова-публициста против революционного лагеря. В результате, в июне 1890 г. П.Н. Дурново ходатайствовал перед императором Александром Шоб облегчении участи Л.А. Тихомирова, с тем, чтобы он мог работать в центре страны. В своем ходатайстве он особенно отмечал брошюру «Начала и концы» и анонимные статьи, направленные против кругов революционной эмиграции [20, с. 232].
Поэтому, «принимая во внимание, что, состоя под гласным надзором полиции в Новороссийске, он не может входить в непосредственное общение с редакциями газет, что препятствует развитию его публицистической деятельности», правительство досрочно освободило Л.А. Тихомирова от гласного надзора полиции и разрешило ему «повсеместное в Империи жительство» [4, с. 36]. Полное помилование, состоявшееся по Высочайшему повелению он получил 11 июля 1890 г. [20, с. 233]. Свой выбор в плане работы и проживания Л.А. Тихомиров сделал в пользу Москвы и «Московских ведомостей». В сентябре 1890 г. семья Тихомировых окончательно переехала в Москву, где Л.А. Тихомиров начал вести в газете отдел «Дневник печати» [20, с. 234235]. В это же время он устанавливает тесные контакты с редакцией и литераторами журнала «Русское обозрение»[18, 19]. В этом издании на протяжении 1890-х гг. будут публиковаться его лучшие работы.
Находясь в Москве, Л.А. Тихомиров не забывал о проблемах своей «малой родины». Он продолжал следить за событиями, происходившими на Черноморском побережье Кавказа и собственно в Новороссийске. Своими оценками социально-экономической ситуации в этом регионе он делился с читателями, публикуя кавказские материалы в «Московских ведомостях».
В подобного рода статьях он в некотором роде выступал в роли лоббиста, отстаивавшего первоочередные приоритеты в развитии города и края, в частности, акцентировал внимание на необходимости скорейшего окончания строительства новороссийского порта. При этом он полагал, что порт станет «сильным конкурентом Владикавказской железной дороге», и высказывался за усиление присутствия государства в развитии экономики края. Так он активно отстаивал идею «постройки порта казной, а не частной компанией» [28]. Как всегда, актуально звучали и его критические замечания об организационных слабостях управления на Западном Кавказе.
Серьезную трудность для быстрорастущей экономики Новороссийска представляла нехватка рабочих рук. Переселенческая политика в регионе явно давала сбои. К середине 1890-х гг. в городе постоянно проживало около 3 тысяч человек [35, с. 144], чего, конечно, было явно недостаточно для его развития. Слабо шло и заселение региона, особенно трудно приходилось русским переселенцам, что приводило к оттоку населения обратно в сторону европейской России. Все это лишний раз подтверждало мысли Л.А. Тихомирова о необходимости системных изменений в управлении городом и регионов целом. В конце концов это стало очевидным и для кавказских властей.
После того, как этот документ прошел все стадии обсуждения, 15 марта 1895 г. последовало Высочайшее повеление об учреждении «Особой Комиссии», результатом работы которой явилось Высочайше утвержденное 23 мая 1896 г. мнение Государственного совета об образовании отдельной административно-территориальной единицы - Черноморской губернии, во главе с губернатором, подчинявшимся непосредственно Главноначальству-ющему гражданской частью на Кавказе. Центром новой губернии стал Новороссийск [21, с. 272]. Подобные административные преобразования в управлении были несомненным прорывом в дальнейшем развитии Черноморского побережья Кавказа. В каком-то смысле этот была и победа Л.А. Тихомирова.
После 1891 г. Л.А. Тихомиров реже обращался к сугубо кавказской тематике. Однако, следует отметить, что он в своих публикациях особенно в «Русском обозрении» ставил очень важные общенациональные вопросы, вытекавшие, в том числе, из его наблюдений и анализа социально-экономической, социокультурной и национальной политики проводимой государством на недавно присоединенных территориях, будь то Западный Кавказ, Восточная Сибирь или Дальний Востоке. Вот, например, как он оценивал роль Иркутска в судьбах страны. Эта оценка напрямую перекликалась с тем, что писалось им ранее о Новороссийске: «Первое и главное что может интересовать русского человека - это значение Иркутска для России, его роль, как передового форпоста русского национального дела на отдаленных восточных окраинах, которые до того времени не были русскими» [31, с. 441].
И надо сказать, многие из затронутых им тем актуальны и сегодня. Так, он, обращаясь ко всем критикам программы развития России, указывал на то, что нашим «европейцам» следует помнить - Россия страна евроазиатская. «Наши «западники» уже целым десяткам поколений русских настойчиво твердили, что Россия - страна европейская, - писал он, - Далеко не излишне вспомнить, что Россия страна также и азиатская не только географически, не только по «интересам», но также и по этнографическому составу, по историческому прошлому и даже до известной степени, по духовному типу самих русских» [25, с. 441].
Свои размышления по этому поводу он продолжил в другой программной статье «Что же такое Россия?», которую написал как ответ философу В.С. Соловьеву на его статью в газете «Русь» (№ 37, 1897 г.). В.С. Соловьев был известен своими «новационными подходами» к оценке роли православия в судьбах России. Этот обмен мнения являлся отголоском их более ранней журнальной полемики [6].
В.С. Соловьев давал такое определение России: «Россия есть семья народов, собранная вокруг православного русского народа, разделившегося в своем понимании православия и безвыходно пребывавшего в этом разделении» [34, с. 893].
С подобной трактовкой Л.А. Тихомиров согласиться не мог. Он писал: «Судьба России и весь смысл ее существования, зависит от того, во имя чего русский народ собирает все это множество племен в одну Империю. либо православие, как определяющее начало собирания племен - либо Россия есть историческое недоразумение, вопросительный знак, или в лучшем случае нация временно исполняющая историческую должность» [34, с. 894].
Исходя из своих представлений о характере и историческом предназначении Российской империи, Л.А. Тихомиров в этом споре давал принципиально иной ответ, вытекавший из его наблюдений за присутствием и цивилизаторскими мероприятиями государства в «азиатской России» и на Кавказе. Он звучал следующим образом: «Россия есть семья народов, собранная вокруг православного русского народа, в котором не мало разделений в понимании Церкви и веры, и судьбы которого зависят от того, удержится ли господствующим истинное понимание веры и церкви» [34, с. 900]. Дальнейшее течение и характер развивающихся исторических событий показали, что этот спор, начатый в конце XIX века далеко не окончен и сегодня.
К рассмотрению проблем развития собственно Черноморской губернии Л.А. Тихомиров вернулся в начале XX в. В 1897 г. в Российской империи произошла первая всеобщая перепись населения, данные по которой были опубликованы. На их основе Л.А. Тихомиров в 1902 г. поместил в «Московских ведомостях» цикл статей «Черноморское побережье Кавказа» (№ 96, 97). Он приветствовал заселение этого пока еще малоосвоенного региона. Так, по приводимым им данным в Новороссийске проживало 19 897 человек, а в Туапсе - только 1392, в Сочи и того меньше - 1352 человека [31]. Но больше волновала Л.А. Тихомирова даже не вяло проводящаяся переселенческая политика, его пугало то, что заселение приводит к наводнению этой стратегически важной для России территории нерусским и даже не православным населением. Особенно эта тенденция, по его мнению, прослеживалась в южной части губернии. Так он отмечал, что в Сочинском округе: православных - 49%, а не православных - 51%, при этом русскоязычных - 28%, а не русскоязычных - 71%. Приводя эти цифры, он резко отзывался в целом о государственной переселенческой политике в регионе, отмечая, что «изо всей нашей южной части губернии которую колонизовали на пустом месте и где могли селить кого угодно, мы умудрились создать совершенно нерусский край» [31]. В статье он призывал к «принятию срочных мер для возвращения Сочинского округа во власть русской народности».
В каком-то смысле критикуя существующую практику заселения края, Л.А. Тихомиров был прав, однако при этом он несколько идеализировано
смотрел на ситуацию, полагая, что только нерасторопность властей приводит к доминированию нерусского населения в некоторых районах Западного Кавказа. На самом деле одного желания населить край русскими было мало, в дело вмешивались и объективные причины, от властей никак не зависящие.
Колонизация региона русскими поселенцами изначально сопровождалась не только организационными трудностями, но и объективно была связана с непривычным для выходцев из европейской России климатом, сопряженным с болезнями, особенно малярией, и тем, что новые земли были намного лучше приспособлены для возделывания садовых культур и виноградарства, чем для возделывания традиционных сельскохозяйственных культур (зерновые и проч.), культивируемых русским крестьянином.
Многое в разрешении этой сложной проблемы было сделано уже после создания Черноморской губернии. Сразу после решения о ее создании, в 1897 г. «Особая комиссия» по принятию мер к скорейшему заселению побережья под председательством гофмейстера Н.С. Абазы приняла решение о переходе к новой политике в этом вопросе. Во многом его положения совпадали с мыслями, высказанными Л.А. Тихомировым. В частности, новый порядок в чисто политическом отношении отличался стремлением заселить побережье исключительно русским элементом. В экономическую же основу этого нового порядка был положен план раздачи оставшихся в руках казны земель в небольших размерах под образование культурных и дачных участков [35, с. 60].
Как видим, многое делалось в том направлении, которое и желал видеть в освоении этого края Л.А. Тихомиров, но процесс этот шел достаточно медленно, что и вызывало нарекания публициста. Он ясно осознавал и геополитическое значение этого региона для России во все более усложнявшейся системе современных международных отношений. Отсюда и его особое внимание к развитию Новороссийска - ключа к контролю за Черноморским побережьем Кавказа и далее Закавказьем. Он подчеркивал, что «Новороссийск главная опора России на Черном море и эту роль следует усиливать и во всяком случае не мешать здесь русским такою услужливою поддержкой иностранцев, какою богата наша прошлая политика на черноморском побережье» [31].
Справедливости ради, следует признать, что Новороссийск как портовый город после реорганизации управления краем развивался довольно быстро. На период 1902 г., о котором писал Л.А. Тихомиров, город уже имел современный элеватор, принадлежащий обществу Владикавказской железной дороги. По производительности элеватор занимал одно из первых мест в мире, что позволило Новороссийску превратиться в один из крупнейших центров по экспорту хлеба. В 1901 г. было вывезено за границу на пароходах 86 040 510 пудов зерна. Кроме хлеба, активно вывозилась и нефть. В рассматриваемый период город располагал 20 резервуарами для нефти по 150 000 пудов емкости в каждом и 10 резервуарами по 200 000 пудов в каждом. Ввоз в Новороссийск разных заграничных товаров в 1901 г. выразился в цифре 1 865 000 пудов [21, с. 28-33] и тенденции к наращиванию объемов только нарастали.
В результате буквально за десятилетие Новороссийск стал одним из крупнейших российских портов. По данным на 1913 г., за границу было вывезено хлеба: из Николаева - 78 000 000 пудов, Новороссийска - 69 000 000, а из Одессы - 35 000 000 пудов. Кроме того, Новороссийск являлся главней-щим отпускным портом для бензина и вышел на лидирующие позиции по вывозу дубовой клепки в год около 1 мл. пудов, по производству цемента, работало 4 крупных завода. Новороссийск превратился в один из крупнейших винодельческих центров России [35, с. 108-113].
Что касается роста населения и его этнического и религиозного состава, то и в этом аспекте Новороссийск серьезно укрепился. По данным на 1913 г., в городе «проживало 69 130 человек, доминировали русские - 50 206 тысяч, второй по численности этнос греки - 3627 человек, далее евреи 3428, армяне - 1445. по вероисповеданию православных было 54 000 тыс. человек, далее иудеи - 3400, католики - 1600, магометане - 1300 человек, армяно-грегориане - 1300 человек» [35, с. 146].
Таким образом, можно отметить, что все идеи и предложения Л.А. Тихомирова, призывавие к всемерному усилению присутствия государства в этом важнейшем для России в геоэкономическом и геостратегическом плане регионе и затрагивавшие такие острые вопросы, как модернизация управления краем, его русификация, регулирование государством экономических процессов несколько опережали внедряемые правительством мероприятия по освоению Западного Кавказа. Однако в целом, по принципиальным вопросам предложения Л.А. Тихомирова совпадали с основными мероприятиями центральных властей по развитию черноморских территорий, активно проводившихся в конце XIX - начале XX вв. и приведших к хорошим результатам.
9. Милевский, О.А. Л.А. Тихомиров: из истории формирования консервативной мысли в России в конце XIX - начале XX веков [Текст] : дис. ... д-ра ист. наук / О.А. Милевский
