Спросить
Войти
YAK 323.1(571.15) ББК 66(2Рос-4Алт),5
Е.В. САМУШКИНА
E.V. SAMUSHKINA
ЭТНОНАЦИОНААЬНАЯ ПОАИТИКА СОВЕТСКОЙ ВААСТИ В ГОРНОМ ААТАЕ В ПЕРВОЙ ПОАОВИНЕ 1920-х гг.
ETHNO-NATIONAL POLICY OF THE SOVIET POWER IN THE ALTAI IN THE FIRST HALF OF 1920
Статья подготовлена при финансовой поддержке РГНФ (проект №14-50-00036)
Статья посвящена анализу этнонациональной политики советской власти в Горном Алтае. Источником исследования являются центральные и региональные СМИ, делопроизводственные документы Народного комиссариата по делам национальностей. В статье описываются подходы советской власти к управлению аборигенным тюркоя-зычным населением, показывается процесс формирования новой советской идентичности, выявляются основные идеологемы этнонационального дискурса региона.
This article analyzes the ethno-national policy of the Soviet power in the Altai. The source of the study is the Central and regional media, office documents of the people&s Commissariat for nationalities. The article describes the approaches of the Soviet government to the management of indigenous Turkic population, shows the process of new Soviet identity formation and it reveals the basic ideologies of ethno-national discourse in the region.
Начало XX в. в России ознаменовалось социально-политическими потрясениями. Одним из основных лозунгов формирующего Советского государства стало признание права всех наций на самоопределение. С целью реализации этого принципа 8 ноября 1917 г. был создан Народный Комиссариат по делам национальностей РСФСР (далее НКН). В его работе современники выделяли два важных направления: деятельность по активизации самосознания угнетенных ранее народов, избегая «местного шовинизма» и «великорусского централизма», и развитие родных языков малых народностей [3, с. 3].
В печатном органе НКН - газете «Жизнь национальностей» - в те годы регулярно печатались статьи, посвященные положению национальных меньшинств окраин. Так, в статье «Сибирские инородцы и Колчак», опубликованной в 1919 г., подробно рассматривалось бедственное положение аборигенного населения Сибири в результате ассимиляционной политики царской власти и правительства Колчака: подчеркивалось, что «бесправные дикие племена Сибири» подвергались эксплуатации более «цивилизованных» народов, что привело к их практически полному вырождению.
Картину демографической катастрофы дополняли описания государственной политики в области просвещения: «Беспримерный рост процента смертности детей и подростков, все прогрессирующий рост заболеваний и т.д., а также искусственное и сознательно подлое противодействие царизма распространение просвещения и грамотности среди инородцев делали свое дело. Инородцы находились в двойном рабстве темноты и невежества. <...> Таким образом, положение было очень критическим и совершенно безнадежным. Нужны были решительные и героические меры, чтобы спасти от гибели несколько миллионов инородцев» [8, с. 1].
В одном из номеров «Жизни национальностей» за 1921 г. была напечатана программная статья, представляющая сущность политики советской власти по национальному вопросу на примере Ойротии (в границах Горного Алтая). В тексте использовались идеологемы, характерные для советского этнополитического дискурса: «отсталость, дикость туземного населения» до Октябрьской революции, русификаторская политика Алтайской духовной миссии, мотив дружбы народов и преодоления хозяйственной и культурной отсталости под руководством советской власти. В заключение статьи перед органами советской власти в Горном Алтае ставилась перспективная задача: «на почве самобытных местных условий изыскать практические пути и методы для приобщения и ойратов к тем грандиозным задачам, которые стоят ныне перед трудящимися народов всей федерации» [5, с. 1-2].
Сложности в решении этой задачи были связаны с проблемой невовлеченности аборигенного населения в общее советское строительство при слабой их осведомленности о текущей политике государства. В целях организации эффективного изучения социально-экономической жизни «туземцев» и для их политического просвещения Сибирский Отдел по делам Национальностей 25 февраля 1921 г. созвал специальное совещание, где были заслушаны доклады о национальной политике, применении законов советской правовой системы к представителям коренного населения, борьбе с вымиранием «инородческого населения», развитии сельского хозяйства, об организации народного образования, собирании и изучении памятников материальной и духовной культуры народов региона.
В ходе работы совещания постоянно проводилась мысль об интернациональном характере советской власти, о ее стремлении уничтожить враждебность и недоверие представителей сибирских народов к русскоязычному населению. Подчеркивалось, что представители новой власти «покажут населению, что прошло время противопоставления двух интересов, двух миров: великодержавного русского народа и «инородцев», поработителей и порабощенных. Сибнац скажет туземцам, что их внутренняя жизнь должна быть поставлена на основе их быта, нравов и обычаев, что Советская власть в своих действиях и распоряжениях будет учитывать степень экономического развития каждой национальности и его хозяйственно-экономические особенности» [1, л. 4-5].
Обсуждались общие вопросы советского строительства и конкретные мероприятия в области культурно-просветительской, общественно-правовой, медико-санитарной и экономической деятельности. Одной из главных проблем в социокультурной сфере было обозначено изучение прошлого и настоящего аборигенного населения Сибири [1, л. 6].
Итоги работы Сибнаца, как и других отделов, позволили выработать общую стратегию развития НКН. К 1922 г. были сформулированы следующие его задачи: обеспечение мирного строительства и «братского сотрудничества всех национальностей и племен РСФСР»; содействие материальному и духовному развитию всех «национальностей и племен» применительно к особенностям их быта, культуры и экономическому состоянию; обеспечение условий, благоприятствующих развитию производительных сил национально-территориальных объединений и защита их интересов в новой экономической обстановке; наблюдение за проведением в жизнь национальной политики Советской власти.
Реально НКН должен был проектировать мероприятия в области национальной политики на местах; заниматься адаптацией законодательных актов к бытовым и культурным особенностям местного населения, собирать материалы и издавать труды, описывающие население страны, воспитывать политических и советских работников из среды коренного населения [6, с. 14]. Впервые в рамках деятельности этой структуры ученые-этнографы были привлечены к формированию этнонациональной политики новой власти: в 1922 г. при НКН было создано Этнографическое бюро. В сферу его деятельности входили научно-практическое обоснование программ в области национальной политики, изучение быта, языков и хозяйственной деятельности различных этнических групп, выработка предложений по использованию их культурных навыков в практической деятельности [3, л. 25].
Это предполагало системное этнографическое изучение России; содействие научным учреждениям, обществам и отдельным лицам в их исследовательской работе по этнографии; инструктирование местных деятелей в их этнографической работе и содействие подготовке этнографов из среды коренного населения; организацию помощи отдельным народов в деле культурного строительства; консультации и письменные заключения по вопросам административно-практического характера, касающимся применения новых экономических и политических форм; разработку мероприятий по охране малых и отсталых народностей от вымирания; организацию научных командировок и экспедиций; собирание и приобретение возможных этнографических материалов; охрану памятников народного быта и старины; преподавание и разработку этнолого-лингвистических дисциплин, необходимых для научной организации национального образования; агитацию и пропаганду этнографии в организации кружков, обществ, выставок и т.д. Итогом работы должно было стать издание «Энциклопедии народов Р.С.Ф.С.Р.», этнографических сборников, посвященных отдельным народам; издание ученых трудов и материалов, программ, инструкций, а также популярных брошюр и т.д. по изучению языков, истории, быта, народного искусства, музыкального и поэтического творчества народностей Федерации; [3, л. 25].
В 1922 г. на заседании Этнографической бюро НКН был представлен доклад «Научное обоснование национального строительства РСФСР». Главная тема выступления - регулирование процессов и форм культурного строительства среди национальных меньшинств Советской России, каждое из которых по экономическому, социальному и культурному уровню развития отличалось своеобразием. Гармоничное сочетание интересов представителей различных групп и государства могло быть достигнуто (в идеале) при согласовании экономических, административных и культурных мероприятий в каждом случае с конкретными этнографическими условиями [2, л. 29].
В этом контексте деятельность этнографов-профессионалов в области экономической, социальной и культурной политики сравнивалась с работой инженеров, изучающих физические свойства необходимых материалов и производящих эффективные механизмы [2, л. 30].
В документе выделялись три главных направления политики НКН и его отделов - экономика, социальная структура и культурная деятельность. Хозяйственной сфере уделяется особое внимание. Народы окраинных территорий, в том числе Севера и Сибири, рассматривались в качестве «живого доходного капитала». Как отмечается в докладе, «...наиболее слабые и отсталые вымирающие народности Севера и Сибири несут свою лепту в производительную деятельность целого. Поэтому не простое человеколюбие или интересы науки должны побудить государство к охране слабых и вымирающих племен. И вот в таких-то условиях каждый живой человек должен расцениваться как источник государственного дохода, как живой капитал, дающий государству определенный процент прибыли своим производительным трудом. Потеря людей есть потеря государственного капитала и особенно это должно относиться к вымирающим народам Севера и Сибири, так как они являются живой силой, наиболее приспособленной в своем веками сложившемся бытовом укладе к осуществлению исключительных по своей важности для государства промыслов - живой силою, которую на определенно большой промежуток времени Республика при современном состоянии ее живых ресурсов никем заменить не может. Таким образом, задача оберегания слабых малых народов есть государственная задача огромной важности» [2, л. 31].
В области переустройства социальной структуры народностей РСФСР отмечалась необходимость дифференцированного подхода в целях успешного проведения реформ и избегания конфликтов. В области культурной политики (прежде всего при создании новых алфавитов и учебников для бесписьменных народов) подчеркивалась необходимость подготовки квалифицированных кадров и обоснованной культурной помощи из центра [2, л. 32-33].
Установки советской власти, исходящие из центра и изложенные в печати, находили поддержку на местах, в частности в работе Первого Областного Съезда советов рабочих, крестьянских и красноармейских депутатов, который состоялся в 1923 г. в Улале - столице Ойротии.
Участники этого мероприятия дали негативную оценку колонизаторской политике Российской Империи, националистической политике Алтайской Горной Думы. В их выступлениях рефреном звучал тезис об отсталости коренного населения Горного Алтая в экономическом и культурном плане. В резолюции по национальному вопросу делегаты съезда провозгласили необходимость поддержки местного языка, создание системы начального и среднего образования, воспитания кадров местной советской интеллигенции.
По окончании съезда депутаты обратились с эмоциональным призывом к русскому и коренному тюркоязычному населению региона: «Национальная свобода дана ойратским народам не Колчаком, не социал-предателями, а Советской властью, которую мы и должны уважать и поддерживать всеми силами и всеми средствами, <...> считаю нелишним напомнить в первую очередь товарищам русским, что вы в культурном отношении стоите немного впереди совершенно темных алтайцев. Вы должны свое преимущество использовать не для того, чтобы забитый алтаец от этого изнывал в тисках нужды и невежества, а именно, на поднятие его самосознания - до себя, и только тогда рука об руку с трудовым крестьянством, трудовое Алтайское население, выйдет на светлый путь. К Вам, товарищи алтайцы, обращаюсь с тем, что: пора бросать думать о ханах и зайсанах, которые вместе с царскими чиновники сосали вашу кровь, ничего хорошего вы не получите от них, кроме гнета и всяких издевательств» [7, с. 72].
Таким образом, политика советской власти в Горном Алтае предполагала сохранение культурной специфики коренного тюркоязычного населения, его социальной структуры и кочевого образа жизни как успешного опыта адаптации к условиям окружающей среды; с опорой на традиции утверждалась необходимость разработки литературного письменного языка и воспитание кадров интеллигенции. С другой стороны, вводились новые ценности - постулировалась советская, надэтническая идентичность на классовой основе. Главной же целью программ в области национальной политики, реализуемой в первые годы советской власти, в том числе в деятельности НКН, становилось сохранение человеческого капитала - демографических, экономических, культурных ресурсов народов страны, в том числе коренных народов Горного Алтая.
