Спросить
Войти
life and the marriage to his sister Laodike in the context of the Seleucid matrimonial policy. The deeds of Antiochus the Younger as a co-ruler of his father are considered separately; there were several directions: a political settlement of relations with Greek city-states of Western Asia Minor, diplomatic-representative role, participation in war campaigns (including a personal command of some contingents). A special attention is given to official royal titulature of the co-ruler, which apparently underwent a change on the turn of the 3rd and 2nd centuries BC. So, the biography of the prince Antiochus the Younger gives a perfect example that allows to analyze the position of the co-ruler and his formal status, more clearly define the nature of his authorities and reveal his role in the system of government as a whole.
О. К. Борисов, Р. В. Лапырёнок АНТИЧНАЯ ТРАДИЦИЯ О ЗАКОНЕ РУБРИЯ
В статье рассматриваются сведения источников о законе Рубрия, на основании которого была выведена колония Юнония. Автор определяет правовой статус земельных участков в колонии Юнонии. Он анализирует реконструкции закона Рубрия, представленные в работах Т. Моммзена, Ф. Т. Гинрихса, К. Йоганнсен, М. Г. Кроу-форда и Л. де Лигта. По его мнению, наиболее взвешенной является точка зрения, согласно которой колонисты Юнонии получали земельные участки со статусом ager privatus vectigalisque.
Одним из самых амбициозных проектов Гая Гракха являлось выведение колонии Юнонии. Античные источники сохранили достаточно подробное описание основных этапов в его реализации. Их сведения дополняются материалами «африканской» части земельного закона 111 г. до н. э. (CIL. 585. 49-95; Crawford 1996 I, 118-123). Согласно Плутарху, организация нового поселения регулировалась законом Рубрия (Plut. Tib. et C. Gracch. 31. 2). Первое новшество данного проекта заключалось в том, что в комиции под своим именем его внёс плебейский трибун Рубрий, хотя автором закона, судя по всему, являлся сам Гай Гракх (Plut. Tib. et C. Gracch. 32. 1; App. B. C. I. 24; Liv. Per. LX; Veil. II. 7. 7). Ф. Мюнцер считает, что речь в данном случае идёт о том Рубрии, который упоминается в постановлении
Борисов Олег Константинович — старший преподаватель кафедры конституционного, международного права и политологии Вологодского государственного университета. E-mail: o.k.borisov@ mail.ru
Лапырёнок Роман Викторович — кандидат исторических наук, докторант кафедры истории древнего мира Саратовского государственного университета им. Н. Г. Чернышевского. E-mail: lapyrionok@mail.ru
сената об Астипалее как один из авторов закона Рубрия-Ацилия1. Впрочем, немецкий историк предлагает и другие варианты решения вышеозначенной проблемы. В частности, им вполне мог быть Г. Рубрий из сенатус-консульта об Адрамит-тии2. А. Ф. Рудорфф идентифицирует автора lex Rubria как Кв. Рубрия Варрона3.
В соответствии с законом Рубрия была образована комиссия IlIviri coloniae deducendae, в состав которой вошли Гай Гракх и М. Фульвий Флакк. Именно они играли определяющую роль при выведении Юнонии. Участие Рубрия в дальнейших мероприятиях триумвиров не подтверждается нашими источниками. Впрочем, оно не представляется невозможным. Одно место в составе вышеозначенной аграрной комиссии остаётся «вакантным», так как античная традиция не сохранила имя её третьего участника. В истории римской колонизации известны случаи, когда одним из IlIviri coloniae deducendae становился плебейский трибун, который представлял законопроект в народном собрании (Liv. XXXII. 29. 3-4; XXXIV. 53. 1-2). Некоторые историки считают, что третьим участником являлся Г. Папирий Карбон [5, 164; 6, S. 89]4. A. Ф. Рудорфф и Э. Гушке полагают, что им мог быть М. Бебий Тамфил, который упоминается в эпиграфическом lex agraria в качестве IIIvir coloniae deducendae5. Однако эта точка зрения не находит поддержки в современной историографии. К сожалению, неудовлетворительное состояние ис-точниковой базы не позволяет надеяться на достижение какого-либо прогресса в изучении данного вопроса. Впрочем, сомнению не подлежит тот факт, что Рубрий относился к числу сторонников Гая Гракха. Точка зрения Ж. Каркопино, который видит в нём приверженца политики сената, не подтверждается источниками6. Против этой гипотезы красноречиво свидетельствует тот факт, что lex Rubria был отменён наряду с другими законами Гая Гракха7 (CIL. 585. 59).
Внесение законопроекта в комиции под именем другого трибуна можно объяснить спецификой самого проекта. Юнония являлась одной из первых римских колоний вне территории Италии. Примерно в то же самое время были основаны Аквы Секстиевы (Liv. Per. LXI) и колонии на Балеарских островах (Strabo III. 5.1). Практика организации поселений за пределами Италии была достаточно новой, вследствие чего было неясно, какую реакцию у плебса вызовет содержание lex Rubria. Негативная реакция могла нанести ощутимый урон авторитету Гая Гракха и поставить под сомнение его дальнейшие политические планы. По этой причине, видимо, гракханцы предпочли внести законопроект под именем Рубрия.
Датировка lex Rubria осложняется противоречивым характером сведений античных источников. Одни из них относят его издание к первому трибунату Гая Гракха, другие — ко второму. К первой группе можно отнести Веллея Патеркула (Veil. I. 15. 4), так как он датирует Юнонию следующим годом после выведения колонии Фабратерии (124 г. до н. э.). С другой стороны, плебейские трибуны вступали в должность 10 декабря, так что теоретически речь здесь могла идти и о втором трибунате Гая Гракха. Ко второй группе относятся Плутарх (Plut. Tib. et
C. Gracch. 31. 2-3) и Ливий (Liv. Per. LX). Аппиан, как кажется, также датирует его вторым трибунатом (App. B. C. I. 23-24).
Первоначальное количество колонистов было увеличено Гаем Гракхом до 6GGG человек. П. Фраккаро предполагает, что эта мера была обусловлена борьбой оппозиции против M. Ливия Друза8. Последний предложил законопроект, в котором предусматривалось выведение 12 колоний на территории Италии (Plut. Tib. et C. Gracch. 3G. 3-4; App. B. C. I. 23). Для повышения «конкурентоспособности» lex Rubria по отношению к закону M. Ливия Друза Гай Гракх решил увеличить число колонистов. На мой взгляд, такое объяснение является достаточно убедительным, причём в его пользу свидетельствует тот факт, что Аппиан упоминает об этом в контексте своего рассказа о борьбе гракханцев против M. Ливия Друза (App. B. C. I. 24). Плутарх ничего не сообщает об увеличении числа колонистов, хотя его рассказ о выведении Юнонии находит многочисленные параллели у Аппиана (Plut. Tib. et C. Gracch. 31. 2-3). Следуя логике П. Фраккаро, это должно было произойти ещё в Риме. По крайней мере, только в таком случае оппозиция могла добиться желаемого эффекта. Несмотря на то, что в «Гражданских войнах» триумвиры увеличивают число колонистов уже после прибытия в Африку, это вполне могло случиться и незадолго до их отъезда.
Поездка Гая Гракха и M. Фульвия Флакка в Африку состоялась, судя по всему, в 122 г. до н. э. После проведения на месте предполагаемой колонии межевых работ они вернулись в Рим незадолго до новых выборов плебейских трибунов. По сведениям Аппиана, M. Фульвий Флакк отправился в Африку вместе с Гаем Гракхом (App. B.C. I. 24). Несмотря на то, что Плутарх (Plut. Tib. et C. Gracch. 32. 3) не упоминает M. Фульвия Флакка в числе попутчиков Гая Гракха, такую возможность не следует исключать. Как и Гай Гракх, он был избран в коллегию IIIviri coloniae deducendae, вследствие чего участие в реализации данного проекта являлось для него обязательным. Плутарх (Plut. Tib. et C. Gracch. 31. 2-6) также сообщает, что примерно в это же время M. Фульвий Флакк подвергался нападкам со стороны M. Ливия Друза. Однако это могло произойти и в его отсутствие9.
Ж. Каркопино считает, что Гай Гракх и M. Фульвий Флакк совместно руководили организацией нового поселения1^ По его мнению, M. Фульвий Флакк отправился в Африку раньше своего коллеги, причём подготовительные мероприятия он осуществлял на основе своих полномочий триумвира agris dandis adsignandis. Данная точка зрения находит поддержку в работах Д. Стоктона и Д. Гарголы11. В последнем случае с той лишь разницей, что у него M. Фульвий Флакк принимал участие в выведении колонии в качестве триумвира coloniae deducendae. П. Фрак-каро следует версии Аппиана и отправляет M. Фульвия Флакка в Африку в одно время с Гаем Гракхом12. Э. Корнеманн датирует африканскую экспедицию мартом, апрелем и маем 122 г. до н. э.13 По моему мнению, lex Rubria следует датировать вторым трибунатом Гая Гракха. В пользу такой датировки свидетельствует
просопографическое исследование, которое в своё время провёл Ф. Мюнцер. На основе его исследования наиболее вероятной представляется идентификация Ру-брия с одним из авторов lex Rubria Acilia, который упоминается в постановлении сената об Астипалее14.
Ж. Каркопино предположил, что М. Фульвий Флакк отправился в Африку раньше своего коллеги, причём подготовительные мероприятия он осуществлял на основе своих полномочий триумвира agris dandis adsignandis15. Как было выше отмечено, проведение межевых работ в Африке не входило в компетенцию аграрной комиссии IIIviri agris dandis adsignandis. В этой связи необходимо обратить внимание на одну известную надпись, найденную на территории римской провинции Африки (ILS. 28; CIL. 696). На ней мы находим фрагменты трёх римских имён, носители которых, по всей видимости, образовывали коллегию. К. Цихо-риус полагает, что речь здесь идёт о гракханской аграрной комиссии в её новом составе (после гибели Гая Гракха и М. Фульвия Флакка)16. Из числа «старых» участников в ней присутствует лишь Г. Папирий Карбон. По мнению К. Цихо-риуса, на место Гая Гракха и М. Фульвия Флакка избрали Г. Сульпиция Гальбу и Л. Кальпурния Бестию17. Данная гипотеза основывается на одном пассаже их трактата Цицерона «Брут» (Brut. 127-128), в котором римский оратор упоминает Г. Сульпиция Гальбу и Л. Кальпурния Бестию в контексте гракханского времени. Восполнение IIIviri a(gris) i(udicandis) a(dsignandis) представляется маловероятным. В источниках отсутствует информация относительно наличия у Тиберия Гракха планов по разделу римской общественной земли за пределами Италии. В соответствии с lex Sempronia agraria производился раздел земель из фонда ager occupatorius, которые находились на территории Италии. Это относится и к аграрной комиссии, образованной после принятия земельного закона Гая Гракха (IIIviri a(gris) d(andis) a(dsignandis). В эпиграфическом lex agraria отчётливо прослеживается разделение на италийскую и африканские части.
К. Йоганнсен считает, что lex Rubria и lex Sempronia agraria 133 г. до н. э. были связаны юридически18. По её мнению, в функции гракханской аграрной комиссии (судя по всему, IIIviri a(gris) i(udicandis) a(dsignandis) в её новом составе) входило упразднение колонии Юнонии как следствие отмены законов Гая Гракха плебейским трибуном Минуцием (Flor. II. 3. 1; Oros. V. 12. 4-5; Vir. Ill. 65). Такая функция могла быть обеспечена аграрной комиссии на основании специального постановления сената, который был заинтересован в скорейшем урегулировании ситуации в римской провинции Африка. К сожалению, К. Йоганнсен не приводит весомых аргументов в поддержку своей точки зрения. В античных источниках отсутствуют ссылки на наличие подобных полномочий у триумвиров. Если бы IIIviri a(gris) i(udicandis) a(dsignandis) или IIIviri a(gris) d(andis) a(dsignandis) проводили какие-либо работы на месте колонии Юнонии, то в африканской части эпиграфического lex agraria данное обстоятельство обязательно должно было найти своё отраже14 Münzer 1942, 1169.
ние. Кроме того, имена членов коллегии в искомой надписи представлены в генитиве, что отличает её от так называемых termini Gracchani (ILS. 28; ILLRP. 475).
На мой взгляд, упоминаемая в вышеозначенном эпиграфическом источнике коллегия была образована в соответствии с lex Minucia. Закон Mинуция был подготовлен и опубликован ещё при жизни Гая Гракха и M. Фульвия Флакка. Главной задачей этой аграрной комиссии являлось урегулирование правовых вопросов, связанных с упразднением колонии Юнонии. Специфика данной ситуации заключалась в том, что колонисты сохраняли свои земельные участки, а их община получала статус поселения viritim. Их особое положение подтверждается и в lex agraria 111 г. до н. э. (CIL. 585. 59-61)19.
Содержание закона Рубрия можно частично реконструировать на основе материалов, которые содержатся в письменных и эпиграфических источниках. Колония Юнония была расположена на некогда подвластных Карфагену землях. Согласно Аппиану, планы гракханцев затрагивали и ту часть территории, в отношении которой по распоряжению Сципиона Эмилиана был произведён обряд посвящения богам (App. B. C. I. 24). Использование этой земли при выведении колонии могло стать дополнительным мотивационным фактором для оппозиции, так как Сципион Эмилиан являлся убеждённым противником гракханской аграрной реформы. Именно его активная позиция в поддержку италийских союзников Рима предопределила лишение IIIviri a(gris) i(udicandis) a(dsignandis) судебной власти (App. B. C. I. 19). Содержание 81 строки эпиграфического lex agraria свидетельствует об актуальности запрета на использование этой земли в хозяйственных целях в 111 г. до н. э. (CIL. 585. 81)2G. Однако присутствие такого пункта в тексте земельного закона 111 г. до н. э. отнюдь не означает его наличие в lex Rubria21. Религиозный аспект занимал центральное место в сенатской пропаганде против закона Рубрия, что косвенно свидетельствует в пользу привлечения для раздела среди колонистов и «посвящённой» земли. Сенат пытался противодействовать планам гракханцев при помощи всех возможных средств, причём гнев богов являлся, судя по всему, его самым весомым аргументом при обосновании необходимости упразднить колонию Юнонию (Plut. Tib. et C. Gracch. 32; App. B. C. I. 24; Oros. V. 12. 1). Широко известная история о волках и гракханских межевых камнях стала удобным поводом для отмены lex Rubria (App. B. C. I. 24).
К сожалению, нам неизвестно первоначальное число колонистов Юнонии. Согласно Аппиану, Гай Гракх увеличил его до 6GGG человек. Размер земельных участков в соответствии с lex Rubria также неизвестен. Впрочем, в эпиграфическом lex agraria содержится ссылка на максимальный размер наделов для всадников, который составлял 2GG югеров (CIL. 585. 61; Crawford 1996 I, 119). Итак, он значительно превышал величину земельных участков при выведении колоний в первой половине II в. до н. э. Однако в практике предыдущих столетий сложилась традиция, согласно которой не все колонисты получали одинаковое количество земли. Всадникам обычно предоставляли большие участки (в два раза), чем pedites (Liv. XXXV. 9. 8; 4G. 6-7). Не исключено, что и в законе Рубрия была предусмотрена подобного рода градация. Mожно предположить, что pedites получали
по 100 югеров. Такой размер земельных участков мы встречаем, например, в lex Appuleia (Vir. Ill. 73). Т. Моммзен предполагает наличие в Юнонии двух разных категорий земельных участков22. Таким образом, размер земельных участков колонистов здесь вполне мог быть равен 100 и 200 iugera для pedites и equites соответственно.
Аппиан сообщает, что в число колонистов триумвиры записывали людей «со всей Италии» (App. B. C. I. 24). На мой взгляд, у нас нет весомых оснований для того, чтобы приписывать авторам закона Рубрия желание привлечь к участию в данном проекте жителей союзнических общин. Скорее всего, в этом пассаже подразумевается население римских fora et conciliabula. Л. де Лигт совершенно справедливо отмечает, что такое решение триумвиров противоречило бы традиционной практике при выведении колоний civium Romanorum23. Socii nominisque Latini упоминаются в 50 строке lex agraria 111 г. до н. э. (CIL. 5 85 . 50)24. Однако содержание этой строки не позволяет говорить о включении италиков в число колонистов Юнонии. Согласно реконструкции Л. де Лигта, речь здесь идёт о тех союзниках, которые приобретали земельные участки колонистов25. После прохождения процедуры ценза последние получали статус dominium ex iure Quiritium (или в данном случае ager privatus vectigalisque) и могли быть проданы как римским гражданам, так и союзникам nominis Latini.
Большой интерес представляет также вопрос о правовом статусе наделов в колонии Юнонии. Т. Моммзен полагает, что его следует реконструировать как dominium ex iure Quiritium26. Отчасти точка зрения немецкого антиковеда подтверждается материалами африканской части эпиграфического lex agraria, в котором содержится указание на то, что колонисты имели право продавать свои земельные участки (CIL. 5 85 . 65-66)27. Однако Плутарх сообщает о введении Гаем Гракхом в какой-то из его колоний или колониях особого сбора (Plut. Tib. et C. Gracch. 30. 4-5). Не исключено, что в этом пассаже греческий биограф имеет в виду именно колонию Юнонию, так как в lex agraria 111 г. до н. э. мы находим ссылку на правовой статус ager privatus vectigalisque (CIL. 5 85 . 49-50)28. Наиболее подробно данная проблема рассматривается в работах нидерландского учёного Л. де Лигта. На основе детального анализа содержания 65-66 строк земельного закона 111 г. до н. э. он приходит к выводу, что наделы колонистов Юнонии имели статус ager privatus vectigalisque29. В указанных строках речь идёт о земельных участках, которые ошибочно были проданы или отданы во владение государством повторно30. Lex agraria 111 г. до н. э. предписывает компенсировать владельцам потерянные ими участки за счёт римской общественной земли. Впрочем, лишь в том случае, если они не были проданы или отданы во владение publice (CIL. 585.
В поддержку своей реконструкции Л. де Лигт приводит, на мой взгляд, более весомые аргументы, чем сторонники точки зрения Т. Моммзена. Впрочем, в своих эпиграфических изысканиях нидерландский учёный не ограничивается материалами африканской части земельного закона 111 г. до н. э. По его мнению, статус ager privatus vectigalisque был предусмотрен и для земельных наделов в соответствии с lex Sempronia agraria Тиберия Гракха33. Эта гипотеза не находит поддержки ни в письменных, ни в эпиграфических источниках. Плутарх сообщает о введении земельной ренты в жизнеописании Гая Гракха и ничего не говорит о наличии подобных планов у его старшего брата (Plut. Tib. et C. Gracch. 30. 4-5). В италийской части эпиграфического lex agraria также отсутствуют ссылки на существование такого статуса.
Введение земельной ренты в Юнонии могло быть обусловлено величиной наделов, которая значительно превышала размер участков в «сенатских» колониях первой половины II в. до н. э. Такой размер наделов был призван стимулировать желание римских граждан сменить место жительства. Кроме того, необходимо отметить, что величина земельных участков колонистов Юнонии соответствовала размеру катоновских вилл. Этот факт не позволяет отнести их к числу мелких собственников, а также косвенным образом свидетельствует в пользу «рыночной» направленности данного проекта Гая Гракха. Посредством введения ренты авторы закона Рубрия намеревались обозначить участие государства в получении прибыли от использования земли из фонда ager publicus populi Romani.
В эпиграфическом lex agraria содержится ссылка на закон Гая Гракха, согласно которому какая-то категория населения римской Африки освобождалась от выплаты vectigal, decumae и scriptura (CIL. 585. 82)34. А. Ф. Рудорфф идентифицирует его с lex de provincia Asia a censoribus locanda35. Впрочем, в современной историографии данная гипотеза не пользуется особой популярностью. Источники не сообщают о распространении действия вышеозначенного закона на провинцию Африку. Наиболее убедительной представляется аргументация Ф. Т. Гинрих-са, который видит здесь храмовые земли36.
Центральное место в хозяйственном развитии новой колонии отводилось, судя по всему, выращиванию зерновых культур37. Подобный вывод представляется довольно логичным, если принять во внимание специфику экономического развития провинции Африки в последний век Республики и в период Принципата38. Вполне возможно, что выведение Юнонии находилось в тесной связи с lex frumentaria Гая Гракха, хотя наличие такой связи античные источники напрямую не подтверждают. Впрочем, в рассказе Плутарха содержатся некоторые интерес31 Crawford 1996/I, 120.
ные подробности о социальном составе населения в италийских колониях Гая Гракха, которые могут прояснить характер его политики (Plut. Tib. et C. Gracch. 30. 3-4). В частности, греческий биограф говорит о том, что колонистами там являлись «достойнейшие из граждан». Скорее всего, он имел в виду граждан всаднического происхождения, так как использование данного определения по отношению к представителям римского плебса кажется маловероятным. Ещё К. Нич предположил, что италийские колонии Гая Гракха имели торговую направленность39. Tarentum Neptunia и Scolacium Minervia действительно были расположены в очень выгодных с точки зрения торговли местах. Кроме того, они находились на полпути из Африки в Рим, что, несомненно, должно было самым положительным образом сказаться на развитии экономических связей с колонией Юнонией. В этом случае lex Rubria являлся частью широкомасштабной программы, направленной на обеспечение Рима хлебом.
Закон Рубрия ознаменовал собой начало нового этапа в истории гракханско-го движения. Отсутствие прямого доступа к фонду ager occupatorius заставило оппозицию обратиться к земельным ресурсам римских провинций. В планы Гая Гракха и его сторонников входило не только продолжение политики перераспределения римской общественной земли, но и создание материальной базы для обеспечения дешёвым хлебом плебса в соответствии с lex frumentaria. Подобные планы не могли не вызывать опасений со стороны сената, так как их реализация несла в себе угрозу дальнейшего укрепления политических позиций гракханцев. Масштаб мероприятий, которые предприняла оппозиция во время второго трибуната Гая Гракха, вынудил сенат использовать все средства для нейтрализации своих противников. Закон Минуция и резня на Авентине стали логическим завершением борьбы за ager publicus populi Romani.
Carcopino J. 1967: Autour des Gracques. P.
Carnsey P, Rathbone D. 1985: The Background to the Grain Law of Gaius Gracchus // JRS. 75, 20-25.
Cichorius C. 1922: Römische Studien. Historisches, Epigraphisches, Literargeschichtliches aus vier Jahrhunderten Roms. Berlin; Leipzig.
CrawfordM. H. 1996: Roman Statutes. Vol. I-II. London.
De LigtL. 2001: Studies in legal and agrarian history IV: Roman Africa in 111 B.C. // Mnemosyne. 54, 182-217.
De Ligt L. 2007: The problem of ager privatus vectigalisque in the epigraphic Lex agraria // Epigraphica. 69, 87-98.
Fraccaro P. 1925: Ricerche su Caio Gracco // Athenaeum. 3, 76-97, 156-180.
Gargola D. 1995: Lands, Laws, Gods. Magistrates Ceremony in the Regulation of Public Lands in Republican Rome. Chapel Hill.
Haywood R.M. 1938: Roman Africa // An economic survey of ancient Rome. Baltimore.
Hinrichs F. T. 1966: Die lex agraria des Jahres 111 v. Chr. // ZRG. 83, 252-307.
Huschke E. 1841: Rezension an: A.A. F. Rudorff, Das Ackergesetz des Spurius Thorius, Zeitschrift für geschichtliche Rechtswissenschaft, Bd. 10, 1939 // Kritische Jahrbücher für deutsche Rechtswissenschaft. 5. Hft. 10, 579-620.
Johannsen K. 1971: Die Lex agraria des Jahres 111 v. Chr. Text und Kommentar. Diss. München.
Kornemann E. 1903: Zur Geschichte der Gracchenzeit // Klio. Beiheft 1. Mommsen Th. 1905: Gesammelte Schriften. Bd. I. Berlin. Münzer F. 1942: Rubrius // RE. 1, 1169-1170.
Nitzsch K. W. 1847: Die Gracchen und ihre nächsten Vorgänger. Berlin. Rudorf/.A..A. F. 1839: Das Ackergesetz des Spurius Thorius // ZRG. 10, 1-194. Stockton D. 1979: The Gracchi. Oxford.
ANCIENT EVIDENCE FOR THE LAW OF RUBRIUS
O. K. Borisov, R. V. Lapyryonok
The paper considers the ancient evidence for the lex Rubria which regulated the foundation of the first Roman colony in Africa — Iunonia. The author tries to define the legal status of land allotments in this colony. He discusses the most important reconstructions of this law made by Th. Mommsen, F. T. Hinrichs, K. Johannsen, M. H. Crawford and L. de Ligt. The author&s come to the conclusion that the legal status of land allotments in Iunonia was ager privatus vectigalisque.
А. Е. Негин
СЦЕНА ТЕРЗАНИЯ ЗАЙЦА ОРЛОМ КАК СЮЖЕТ ДЕКОРА РИМСКОГО ЗАЩИТНОГО ВООРУЖЕНИЯ
В статье рассматривается уникальный сюжет с участием зайца, который присутствует в декоре птериг анатомических кирас, изображенных на римских мраморных торсах. Заяц, показанный в когтях орла или коршуна, — редкий сюжет для украшения так называемых loricati. Но этот сюжет находит параллели и на вооружении, включая римские гладиаторские доспехи. Изображение орла на предметах воинского снаряжения имело цель внушить страх врагу путем сопоставления владельца оружия с гордым животным, которое не оставляет никого в живых. Мотив удачной охоты на трусливого, но проворного зайца символизирует превосходство, удачу, победу и власть с одной стороны, и, с другой стороны, бессилие со стороны жертвы или врага. Этот сюжет на защитном вооружении является символическим выражением неминуемой и бескровной победы над любым врагом и установления над ним полной власти.
Негин Андрей Евгеньевич — кандидат исторических наук, старший преподаватель кафедры истории Древнего мира и классических языков ИМОМИ ННГУ. E-mail: aenegin@mail.ru
