Спросить
Войти
Таким образом, к концу 1940-х гг. темпы вовлечения женщин коренных народов в промышленное производство ускорились, однако значительных изменений в их экономическом положении еще не произошло. Была только заложена база для трансформации традиционного статуса женщин, опробованы формы и методы работы с женским населением, получены первые позитивные результаты. Фундаментальных и долговременных изменений в экономическом положении женщин, резко улучшивших их экономический статус, принципиально повлиявших на рост благосостояния и обеспечивших качество жизни на уровне стандартов центральных районов страны, не было.
Доржеева Виктория Владимировна - кандидат ист. наук, доцент зав. каф. теории и истории государства и права СевероВосточного государственного университета. E-mail: dorvic68@mail.ru
Dorzheeva Victoria Vladimirovna - сandidate of historical science, associate professor, head of the department of theory and history of state and law, North-Eastern State University.
УДК 94(57).084.9 Е.Н. Волосов
ТЕХНОКРАТИЧЕСКАЯ ЭЛИТА АНГАРО-ЕНИСЕЙСКОГО РЕГИОНА 1960-1980-х гг. ХХ в.: ШТРИХИ К СОЦИАЛЬНО-ИСТОРИЧЕСКОМУ ПОРТРЕТУ
В статье исследуются некоторые социальные характеристики технократической элиты АнгароЕнисейского региона 1960-1980-х гг. Выявлены причины социально-демографических трендов технократической элиты второй половины ХХ в.
E.N. Volosov TECHNOCRATIC ELITE OF THE ANGARA-YENISEY REGION IN THE 60&s - 80&s OF THE XX-th CENTURY: TRAITS TO THE SOCIO-HISTORICAL PORTRAIT
In the article some of social characteristics of technocratic elite of the Angara-Yenisey region of 1960-80-ies are researched. The causes of socio-demographic trendsof technocratic elite of the second half of the twentieth century are revealed.
Технократическая элита - один из отрядов политической элиты Советского Союза, игравший заметную роль в формировании экономической политики КПСС. Из технократии рекрутировалась значительная часть кадров профессиональной партийной бюрократии.
Самое общее определение технократии вытекает из характеристики, данной в свое время новой социальной группе американским социологом Г. Скоттом: «Технократия - это слой носителей инженерно-технического и научного знания, способных в силу своей компетенции реально претендовать на власть» [1].
Более развернутое определение дает современный российский исследователь А.Н. Николаев. По мнению ученого, «основой претензией на власть для технократов служит все возрастающая роль специальных знаний в управлении не только производственными, но и социально-политическими процессами, а также значение НТП для развития современного общества в целом» [2].
Была ли технократия полноправным субъектом политической жизни в СССР? В годы правления Сталина говорить о политической субъектности можно было только применительно к самому лидеру. После прихода к власти Н.С. Хрущева и в годы, когда руководителем государства и партии был Л.И. Брежнев, столичная и региональная технократическая элита обрела не явное, но все же политическое лицо.
Технократическая элита являлась частью партийной номенклатуры, оставаясь в то же время вполне самостоятельной социальной единицей. Признаками, объединяющими членов этого «цеха», следует считать управленческую деятельность в индустриально-техническом секторе народного хозяйства; высшее техническое, естественно-научное или экономическое образование; специфический менталитет, связанный с особенностями профессиональной деятельности; неформальные корпоративные связи, обусловленные как общностью производственной деятельности, так и планово-дефицитной экономикой; рекрутирование из массовой группы руководителей среднего и низшего звена, а также широкого круга инженерно-технических работников.
Анализ историко-архивных документов, материалов периодической печати, изучение механизмов принятия решений позволяют отнести к региональной технократической элите следующие категории лиц:
Технократическая элита Восточной Сибири в послесталинский период - один из наиболее прогрессивных и динамичных отрядов производственно-управленческого аппарата СССР. Здесь концентрировались, как и столетиями ранее, наиболее мобильные, энергичные, решительные люди, не связанные родственными, комплиментарными отношениями с бюрократическими структурами центра. Идеологическая риторика для них являлась лишь ширмой, за которой можно было создавать и развивать «свое» дело. Национальный, государственный интерес рассматривался ими как превалирующий над прочими - личностным, корпоративным, даже политическим.
В рамках статьи мы рассмотрим такие базовые показатели региональной технократической элиты, как социальное происхождение, возраст, образовательный ценз. По нашему мнению, систематизация и анализ этих характеристик вкупе с другими показателями позволят очертить ее демографические границы, выявить общее и особенное в сравнении с другими социальными группами, понять роль и
значение доминирующих трендов социально-экономической политики правящего режима 20-80-х гг. ХХ в. в формировании именно такого типа региональной технократической элиты.
Социальное происхождение. Анализ происхождения значительной части технократической элиты Красноярского края и Иркутской области показывает достоинства и возможности советской системы, заключающиеся в выращивании новых профессиональных кадров, карьерном росте, подъеме реального, а не декларируемого социального статуса вне зависимости от места жительства и социального происхождения.
Молодые люди из самых отдаленных уголков страны, маленьких провинциальных городков, глухих таежных, степных деревень и хуторов при наличии способностей, желания и трудолюбия могли достигнуть многого без протекции, кумовства и коррупционных связей.
Об этом периоде величайшего социального эксперимента великолепно сказал А.Зиновьев: «До коллективизации наша семья жила неплохо. Но какой ценой это доставалось? Тяжкий труд от рассвета до заката. А какие перспективы были у одиннадцати детей (семья А.Зиновьева)? Стать крестьянами, в лучшем случае - мастеровыми. Началась коллективизация. Разорение деревни. Бегство людей в города. А результат этого? В нашей семье один человек стал профессором, другой - директором завода, третий - полковником, трое стали инженерами. И нечто подобное происходило в миллионах других семей. В эту эпоху в стране был беспрецедентный в истории человечества подъем многих миллионов людей из самых низов общества в мастера, инженеры, учителя, врачи, артисты, офицеры, ученые, писатели, директора и т.д.» [3].
Из 113 представителей региональной технократической элиты, про которых нам удалось найти сведения о месте рождения, 56 человек являлись выходцами из сельской местности - станиц, сел, деревень. Сюда мы причислили и жителей железнодорожных станций, чей хозяйственный уклад мало чем отличался от уклада сельской жизни, за исключением вида основной деятельности.
Но даже столичное или городское происхождение не предполагало безусловного материального благополучия и высокого социального статуса. Например, детство директора Иркутского авиационного завода Г.Н. Горбунова прошло в полусельском районе Иркутска - ст. Иннокентьевская. Геннадий Николаевич, отвечая на вопрос журналиста «Как он стал директором?», рассказывал: «Наверное, всегда, с малолетства. Вся жизнь трудовая. Пять классов обычной школы. А потом пришлось работать. Отец умер, мать одна, с тремя детьми. Она работала на железной дороге вызывальщицей. Кроме меня две девчонки. Оставил школу, пошел в пастухи. Здесь в Ново-Ленино коров пас. А в школу пошел в вечернюю. Началась зима, устроился учеником жестянщика. Мне тогда 15 лет было. Через год стал уже мастером...» [4].
Один из начальников «Братсгэсстроя» Ю.А. Ножиков родился в Ленинграде, его отец был арестован и исчез в застенках ГУЛАГА. Для того чтобы выжить, семья переехала в Иваново. Здесь жизнь также была чрезвычайно тяжела. Ножиков вспоминал: «Из детства и юности я вынес два главных правила, два убеждения. Первое - все достается своими руками и головой, никто, как говорится, не принесет тебе на тарелочке готовое. Я давно уже дома хозяйствовал один. Хочешь тепла - принеси дров, затопи. Хочешь есть - работай в огороде, вари. Не хочешь быть бедным - учись, опережай других знаниями, прояви себя, чтобы уважали и ценили, чтобы за кусок хлеба не кланялся. Второе правило - обходись с людьми по-божески. Это бабушка в меня вложила: не терпела, не уважала бедности. Говорила: “Если бедный - значит никчемный, пустой человек, сам виноват”. С этим багажом я и отправился в жизнь. Продал дом, сбросал в рюкзак нехитрые пожитки, пару книг и поехал по назначению» [5].
В детских домах накануне и во время войны воспитывались генеральный директор ПО «Востсиб-уголь» А.К. Барредо (сын испанского антифашиста), родившийся в крупном испанском городе Хи-хон, и В.К. Яковенко - первый заместитель начальника Братскгэстроя, уроженец г. Саратова.
Из семей рабочих и рядовых служащих вышли такие руководители, как М.П. Сморгунов, управляющий «Красноярскэнерго», А.А. Кокарев, директор Красноярского комбайнового завода, впослед-
ствии первый секретарь Красноярского крайкома КПСС, М.Н. Маркелов, начальник комбината «Вос-тсибуголь», Б.К. Саламбеков и А.Т. Головатый, начальники управления ВСЖД, А.И. Федоров, директор Иркутского авиационного завода.
Тридцать руководителей родились в маленьких городках областного и районного подчинения типа сибирских Тулуна, Канска и Черемхово, краснодарского Темрюка, ростовского Сальска и брянского Новозыбкова. Несмотря на это, качество образования в провинциальных школах, интеллектуальный и волевой потенциал обучающихся способствовали их успешному обучению в вузах и продвижению по карьерной лестнице.
Из городов областного и районного подчинения вышло шесть министров, работавших в Восточной Сибири после Великой Отечественной войны. Это министры строительства в восточных районах СССР А.А. Бабенко, химического и нефтяного машиностроения К.И. Брехов, сельскохозяйственного и тракторного машиностроения А.А. Ежевский, цветной металлургии П.Ф. Ломако, лесной и целлюлозно-бумажной промышленности Н.В. Тимофеев, путей сообщения Г.М. Фадеев.
Помимо министров можно назвать еще двух выходцев из Восточной Сибири, достигших самых верхов советской партийно-хозяйственной иерархии и напрямую связанных с союзной и региональной технократической элитой. Это Долгих Владимир Иванович, уроженец г. Иланский Красноярского края - начальник Норильского горно-металлургического комбината, первый секретарь Красноярского крайкома КПСС, секретарь ЦК КПСС; Щербин Борис Евдокимович, родившийся в г. Дебаль-цево Донецкой области - секретарь Иркутского обкома КПСС, первый секретарь Тюменского обкома КПСС, министр строительства предприятий нефтяной и газовой промышленности СССР, заместитель председателя Совета Министров СССР.
Уроженцы малых городов европейской части России были значительно динамичнее своих земляков из больших в части желания достигнуть успеха на просторах Сибири. Та же самая тенденция наблюдается и в отношении жителей провинциальных городов Украины. В абсолютном выражении среди хозяйственных руководителей Красноярского края и Иркутской области их больше, чем выходцев из областных центров Украины. Причинами могли стать стремление вырваться из замкнутого местечкового пространства, романтика и пафос строительства, созидания, освоения, материальные стимулы, перспективы карьерного роста.
Известно, что широкое индустриальное строительство, масштабная коллективизация, сталинские репрессии, Великая Отечественная война вызвали массовые миграционные потоки, в корне изменившие социально-демографическую картину в стране. В середине 1950-х гг. численность городского населения превысила численность сельского [6]. В эти процессы оказались вовлечены и многие из тех, кого мы причисляем к технократической элите Ангаро-Енисейского региона. Среди уроженцев сельской местности было множество людей, получивших известность благодаря своим блестящим организаторским способностям, результатам масштабных свершений, вошедших в анналы отечественной и даже мировой истории.
Выходцами из сел и деревень России были пять министров СССР и РСФСР, работавших в АнгароЕнисейском регионе после Великой Отечественной войны. Среди них министры лесной и целлюлозно-бумажной промышленности М.И. Бусыгин (дер. Крутая Свердловской области), угольной промышленности М.И. Щадов (с. Каменка Иркутской области), путей сообщения Н.Е. Аксененко (с. Но-воалександровка Новосибирской области).
О высочайшей тяге ребят из сельской местности к успеху через знания и труд говорит тот факт, что среди 56 опрошенных нами наших респондентов насчитывается 8 кандидатов наук и 7 докторов наук технического, экономического и естественно-научного профилей.
Анализ биографий ведущих хозяйственных руководителей Ангаро-Енисейского региона показывает, что уроженцы Москвы, Ленинграда и столичных городов не являлись силой, определяющей кадровый состав региональной технократической элиты территории. Совсем другое дело - выходцы из городской и сельской глубинки. Именно люди 1910-1949 годов рождения определяли лицо кадрового состава хозяйственных руководителей в рассматриваемый период. В этом возрастном промежутке мы видим явное преобладание среди управленцев сначала выходцев из маленьких провинциальных городов, а затем (на протяжении трех десятков лет) и из сельской местности.
Например, среди родившихся в период 1930-1949 гг. будущих хозяйственных руководителей число выходцев из сельской местности в два раза превышало количество уроженцев городских поселений.
Возраст. Определенный интерес для анализа представляют сведения о возрасте представителей региональной технократической элиты. Возрастные характеристики позволяют глубже и лучше понять механизмы продвижения руководителей по карьерной лестнице, ротацию кадров, возрастные ограничения на занятие руководящих должностей, закономерности и исключения из правил при назначении на руководящие посты или освобождении от них и т.д.
Средний возраст руководителей, которые занимали должности, позволявшие говорить об их принадлежности к региональной технократической элите, в 1960-1980-е гг. составлял 42,55 года. Возраст был просчитан при изучении 120 биографий. Этот факт мог не иметь какого-либо эвристического значения (как вариант «средней температуры по больнице»), однако и при персонализации исследуемой группы мы видим, что 71 человек из 120, т.е. 58%, действительно был назначен на высокие руководящие должности в возрасте от 40 до 49 лет.
Анализ жизненных траекторий показывает вполне типичную схему движения «наверх»: институт (22,23 года) - мастер, прораб, начальник участка (23-30 лет) - начальник цеха, СМУ, железнодорожной станции, отдела, заместитель директора, управляющего (30-39 лет) - первый заместитель, руководитель (40-49 лет). Такая динамика была вполне оправдана для изучаемого периода. В кадровых перестановках на нижнем и среднем уровнях управленческой иерархии даже неспокойное время Н.С. Хрущева не играло особой роли. Инженерно-технических работников среднего и младшего поколений, окончивших вузы во второй половине 1930-х - 1950-е гг., мало затрагивали инновации в сфере управления экономикой. А к моменту прихода Л.И. Брежнева и началу реализации политики «бережного отношения к кадрам» эта генерация стала занимать ключевые позиции на высшем уровне управления промышленными предприятиями, строительными, транспортными, геологическими и прочими хозяйственными организациями.
Впрочем, не редки были случаи назначений на ключевые руководящие должности людей, не достигших сорокалетнего возраста. Например, В. А. Демьяненко стал директором Ачинского нефтеперерабатывающего завода, когда ему было всего 34 года. Будущий губернатор Иркутской области Ю.А. Ножиков был назначен управляющим трестом «Востокэнергомонтаж» в возрасте 35 лет. В.П. Котельников занял должность директора важнейшего оборонного предприятия страны - Красноярского машиностроительного завода - в 37 лет.
Анализ биографических сведений о технократической элите Ангаро-Енисейского региона позволяет сделать вывод о существовании в то время системной кадровой политики красноярских краевых руководителей, не боявшихся выдвигать на первые роли в строительстве и других базовых отраслях народного хозяйства молодых специалистов. Вероятно, одной из причин «красноярского взлета» второй половины 1960-1970-х гг. являлась и «ставка» на тридцатилетних. Среди руководителей этого поколения можно назвать и двух будущих союзных строительных министров А. Бабенко и В. Видь-манова, а также секретаря ЦК КПСС В. Долгих.
Если средний возраст занятия руководящей должности насчитывал 42,5 года, то возраст освобождения от должности был примерно 56,6 года. Однако эту цифру можно считать лишь условным репером, используемым для определения средней продолжительности работы на одном-двух однотипных руководящих постах. В подавляющем большинстве случаев причинами ухода с должности были перевод (чаще на вышестоящую работу), пенсия, смерть. Анализ возрастных характеристик 105 респондентов показывает, что средний возраст переходящих на вышестоящую должность или другую работу составлял 50,3 года, уходящих на пенсию - 63 года, умерших на посту - 60 лет.
Большая часть переводов представителей региональной технократической элиты связана с их назначением на руководящие должности в столичных главках и министерствах. Другой распространенный вариант передвижения по карьерной лестнице - назначение на аналогичную должность, но в более привлекательном с точки зрения климата и близости к столице месте (Подмосковье, Поволжье, Краснодарском крае, на Украине и т.д.). Обычно на такую смену работы решались руководители предпенсионного возраста. И, наконец, еще одним достаточно перспективным вариантом для карьеры являлось избрание или назначение на руководящую партийную должность.
В отдельных случаях перевод рассматривался как явная или скрытая форма отставки по причине достижения пенсионного возраста, ненадлежащего выполнения служебных обязанностей или просто из-за состояния здоровья. «Тихой заводью» для таких руководителей были отраслевые научные и проектные институты, высшие учебные заведения, инженерные должности в тех же самых управленческих структурах, которыми они руководили ранее.
Образовательный ценз технократии. Региональная технократическая элита 1960-1980-х гг. представляла собой хорошо образованную (как минимум с формальной точки зрения) группу. Из более чем 150 респондентов - руководителей, главных инженеров строительных и транспортных организаций, промышленных предприятий, связи и экономических учреждений - лишь единицы имели среднее профессиональное образование. Подавляющее большинство закончило высшие учебные заведения технического или экономического профиля. В 1980-е гг. появляется довольно солидная прослойка руководителей, получивших второе высшее образование, чаще всего экономическое или политическое. В это же период значительно увеличивается число руководителей, успешно защитивших диссертации на соискание ученой степени кандидата и доктора наук.
География вузов, которые заканчивала региональная технократия, чрезвычайно широка и отражает несколько этапов экономических, социальных и демографических процессов, проходивших в Советском Союзе в рассматриваемое время. Широкомасштабное индустриальное строительство, развернувшееся в 1930-е гг., потребовало значительного расширения сети высшего технического образования. В 1933 г. при ЦИК СССР был создан Всесоюзный комитет по высшему техническому образованию, решавший организационные и методические вопросы технических вузов. К началу 1941 г. в стране работало 164 технических вуза, в которых обучалось 204,6 тыс. студентов [7]. Многие из них заняли лидирующие позиции в экономике восточных районов страны в годы войны, и особенно в послевоенное время.
Можно выделить несколько групп руководителей, чьи передвижения по карьерной лестнице были связаны с основными инвестиционно-индустриальными трендами послевоенного времени.
Следует отметить, что, несмотря на определенный хронологический порядок данного списка, возрастная последовательность в этих группах далеко не очевидна. Так, например, представители второй и третьей групп могли быть старше людей из первой группы. Поэтому мы решили проанализировать, менялась ли география высших учебных заведений, которые заканчивала региональная технократическая элита 60-80-х гг. ХХ в.
Подавляющее большинство крупных хозяйственных руководителей Восточной Сибири 1900-1909 годов рождения заканчивали московские технические вузы. Однако в возрастной группе 1910-1919 гг. рождения из 18 человек с известными данными об их профессиональном образовании 11 закончили вузы европейской части СССР и лишь семеро - технические и экономические институты Урала и Сибири.
Расширение географии высших технических учебных заведений в 1930-1950-е гг., резко возросший объем индустриального строительства в 1950-е гг. обусловили как увеличение числа выпускников вузов в восточных районах страны, так и рост потребности в инженерно-технических кадрах. Поэтому в возрастной группе 1920-1929 годов рождения соотношение в сравнении с первой группой несколько изменилось: 11 человек являлись выпускниками вузов западной части страны (Москва, Одесса, Днепропетровск, Ростов-на Дону) и 10 заканчивали уральские и сибирские высшие учебные заведения. Перелом происходит в 1960-е гг., когда к руководству промышленными предприятиями, транспортными и строительными организациями приходят люди, родившиеся в 1930-1939 гг., т.е. те, кто закончил высшие учебные заведения в 50-е гг. Количество руководителей-выпускников уральских и сибирских вузов впервые превосходит аналогичный показатель числа выпускников вузов европейской части СССР.
Несмотря на большой размах строительства в Красноярском крае и Иркутской области в 19701980-е гг., государственную поддержку трудовой миграции из центральных районов страны в Сибирь, в новой генерации руководящего состава сектора региональной экономики явно доминировали выпускники уральских и сибирских вузов. Роль кадровой столицы промышленности Ангаро-
Енисейского региона переходит от Свердловска, Томска, Иркутска к Красноярску, что также вполне закономерно. Красноярский край в это время по масштабам и темпам индустриального строительства значительно превосходил Иркутскую область [8].
Перечень вузов, которые заканчивала технократическая элита региона 1960-1980-х гг., довольно точно отражал структуру производительных сил в восточных районах страны. Например, среди московских вузов выделялся Московский энергетический институт. Его выпускниками, оказавшимися в Сибири, были В. Боровский и В. Брызгалов - руководители двух крупнейших энергетических управлений страны «Иркутскэнерго» и «Красноярскэнерго». Достаточно отметить, что в структуру этих организаций входило четыре на тот момент самых мощных гидроэлектростанций в мире - СаяноШушенская, Красноярская, Братская и Усть-Илимская.
Из стен МЭИ вышли хозяйственные руководители, а затем крупные чиновники В. Плисов - председатель Красноярского краевого исполнительного комитета конца 1970-х - начала 1980-х гг. и В. Яковенко - первый заместитель Иркутского областного исполнительного комитета в конце 1980-х -начале 1990-х гг. Выпускниками знаменитого вуза были директор Иркутской ГЭС И.Мяло и руководитель каскада Таймырских ГЭС В. Шелихов.
На втором месте по числу выпускников вполне закономерно находился Московский горный институт. Этот вуз в разное время закончили такие легендарные руководители, как первый начальник Норильского горно-металлургического комбината А.П. Завенягин и начальник специального управления «Братскгэсстрой» И.И. Наймушин. Выпускниками Московского горного института были генеральный директор одной из крупнейших угольных организаций страны ПО «Востсибуголь» А.К. Барредо и главный инженер этой структуры В.П. Рязановский.
Помимо окончивших вышеупомянутые вузы состав региональной технократической элиты пополняли выпускники более чем 15 высших учебных заведений столицы инженерно-технического и экономического профиля - МВТУ, МАИ, МИИТ, МИСИ, МИНХ, МИИЖТ и другие. Московские вузы закончили многие видные представители технократической элиты не только региона, но и страны: А. Е. Бочкин - руководитель строительства Иркутской, Красноярской и Саяно-Шушенской ГЭС, Б.И. Колесников - генеральный директор Норильского горно-металлургического комбината, М.Ф. Решетнев - генеральный директор НПО прикладной механики, А.Т. Головатый - начальник Восточно-Сибирской железной дороги, заместитель министра путей сообщения.
Среди наиболее часто встречающихся профилей вузов страны, выпускники которых стали лидерами региональной экономики, можно назвать инженерно-строительные, транспортные, политехнические, технологические, энергетические, горные, индустриальные, машиностроительные, химические, нефтехимические.
Примерно 13% числа исследованных респондентов помимо первого получили и второе высшее образование. Для сложившегося руководителя оно выполняло задачу повышения квалификации и углубления знаний в тех областях, в которых он был недостаточно силен. Так как большинство представителей региональной технократической элиты имели техническое образование, закономерным выглядит факт получения дополнительного экономического или специального управленческого образования. Безусловным лидером в этом была Академия народного хозяйства - кузница высокопоставленных управленческих кадров в советское время. Ее закончили 7 хозяйственных руководителей, среди которых В.Г. Авлов - генеральный директор ПО «Лензолото», В.А. Гуськов - генеральный директор ПО «Красноярскуголь», В.Ф. Дубинин - генеральный директор ПО «Иркутскгеология», П.В. Романов - генеральный директор химического комбината «Енисей».
Способствовать успешной карьере руководителя могло высшее политическое образование, полученное в Академии общественных наук или высшей партийной школе. Из наиболее заметных фигур, прошедших такое обучение, можно выделить М.И. Щадова, генерального директора ПО «Востсиб-уголь», министра угольной промышленности СССР, закончившего Высшую партийную школу при ЦК КПСС, В.Г. Терещука, начальника Главкрасноярскстроя, выпускника Академии общественных наук при ЦК КПСС.
Приведенные сведения позволяют говорить об очень высоком уровне социальной мобильности в советском обществе 1920-1960-х гг. ХХ в., обусловленном не только идеологическими установками правящего режима, но и ментальными характеристиками молодежи европейской части России, Урала, Сибири, Восточной Украины. Амбиции подрастающего поколения советской провинции были поддержаны властью и оно полноправно стало основой руководящих хозяйственных кадров индустриальных центров Восточной Сибири в последние 25 лет существования Советского Союза.
Волосов Евгений Николаевич - кандидат исторических наук, доцент кафедры истории, гуманитарных и социальноэкономических дисциплин Усть-Илимского филиала Восточно-Сибирской государственной академии образования. E-mail: volosov@rambler.ru
Volosov Evgeny Nikolaevich - candidate of historical science, associate professor, department of history, humanities and socioeconomic disciplines, the Ust-Ilimsk Branch of East Siberian State Academy of Education.
УДК 329.04(571.54) А.З. Бадмаев
КОМСОМОЛЬСКИЕ ОРГАНИЗАЦИИ БУРЯТИИ НАКАНУНЕ ВНЕОЧЕРЕДНОГО XXI СЪЕЗДА ВЛКСМ
В статье рассматривается деятельность и состояние комсомольских организаций республики накануне внеочередного XXI съезда ВЛКСМ.
A.Z. Badmaev THE KOMSOMOL ORGANIZATIONS IN BURYATIA BEFORE THE SPECIAL XXI-ST CONGRESS OF THE SOVIET KOMSOMOL UNION
The article considers the activity and state of the komsomol organisations of the Republic on the eve of the XXI-st congress of the All-Union Leninist Young Communist League.
В 2010 г. ВЛКСМ скромно отметил 92-летие со дня рождения. Время убедительно доказало некогда высокую эффективность комсомольских инициатив, включая самые разнообразные формы активности и воспитания молодежи в трудовой, военно-патриотической, идейно-политической, интернациональной деятельности. Комсомольская составляющая в этих масштабных процессах получила широкое отражение в трудах отечественных, в том числе бурятских, историков [1]. В то же время наименее изученным остается современный период, когда молодежная активность в республике стала приобретать формальный или парадный характер.
В Советском Союзе ведущая роль в осуществлении молодёжной политики принадлежала Коммунистической партии. Всесоюзный ленинский коммунистический союз молодёжи являлся действенным проводником этой политики. Советская молодёжь ощущала мощную социальную опеку государства в получении бесплатного образования, здравоохранения, в области трудовых отношений, отдыха, организации досуга, спорта, художественного и технического творчества, международных контактов. Комсомол обладал монопольными правами на решение практически всех молодёжных проблем. Известные события, коренным образом повлиявшие на общественно-политический климат в стране после апрельского Пленума ЦК КПСС в 1985 г., предопределили новый виток в истории молодёжного движения страны, который оказал решающее влияние на судьбы комсомольских организаций республики.
Перестройка декларировала молодёжи широкие возможности реализации её потенциала, требовала от неё активного участия в революционном обновлении социализма [2]. Кардинальные изменения,
