К вопросу о природе новой экономической политики в механизме становления социалистической государственности

7 См.: Коваленко А.И. Советская национальная государственность. Минск, 1983. С. 122.

С.А. Черноморец

К ВОПРОСУ О ПРИРОДЕ НОВОЙ ЭКОНОМИЧЕСКОЙ ПОЛИТИКИ В МЕХАНИЗМЕ СТАНОВЛЕНИЯ СОЦИАЛИСТИЧЕСКОЙ ГОСУДАРСТВЕННОСТИ

В статье речь идет о генезисе новой экономической политики; рассматриваются причины и предпосылки ее введения; анализируются идейные течения в партии большевиков; указывается на непоследовательность при ее проведении. На основе этого обосновывается новая модель периодизации нэпа.

S.A. Chernomorets

THE NATURE NEW ECONOMIC POLICY IN THE MECHANISM OF FORMATION OF THE SOCIALIST STATE

The article deals with the genesis of the New Economic Policy, discusses the causes and conditions of its introduction, examines the ideological currents in the Bolshevik Party, is shown incomplete and inconsistent in its conduct on the basis of this new model of periodiza-tion is justified nep.

© Черноморец Семен Аркадьевич, 2016

Доктор юридических наук, профессор, заведующий кафедрой государственно-правовых дисциплин (Юридический институт Югорского государственного университета)

«устроиться так, чтобы в капиталистическом окружении существовать»1. Решение этой задачи в первую очередь зависело от того, насколько качественно и оперативно советская власть сумеет распорядиться временем и отладить свой экономический фундамент, реализовать намеченные планы его переустройства. По существу борьба за решение вопроса быть или не быть пролетарскому государству, не потеряв своей остроты и напряженности, теперь перекинулась в новую сферу — экономическую.

Перестраивая экономику истощенной и разоренной страны, необходимо было переориентировать экономическую политику, что диктовалось тревожными событиями первого послевоенного года. Обострение внутриполитической обстановки обусловливалось рядом факторов, среди которых далеко не последнюю роль играли разруха, нищета, наличие враждебно настроенных сил, идейный уровень деревенского населения и т.д. Фактором, способствовавшим формированию в стране обстановки напряженности, стало продолжение экономических мероприятий в русле курса «военного коммунизма». По республике прокатилась волна мятежей, хотя и различных по силе, но во всех случаях чрезвычайно опасных для еще не оправившегося от войны государства. В ряде мест смута перебросилась в вооруженные силы, что еще в большей степени накалило обстановку.

С особой остротой это ощутилось в марте 1921 г., когда вспыхнул мятеж на флоте. Лозунги, усиливавшие протест наэлектризованной продразверсточными мероприятиями деревни, легко воспринимались вооруженными матросами, подавляющее большинство которых было призвано на службу из деревни. В.И. Ленин предельно лаконично и четко определил главную причину происшедшего. з «Экономика весны 1921, — сказал он, — превратилась в политику: «Кронштадт»2. ? Отказ от политики «военного коммунизма» в сфере экономики и переход к

§ новой экономической политике был продиктован потребностями нового этапа » развития отношений не только на внешнеполитической арене, но и внутри I страны. В основе представлений о содержании новой экономической политики | и механизме ее конкретного осуществления, существовавших в отечественной ! исторической и историко-правовой литературе советского периода, лежало § утверждение ленинской концепции нэпа. Суть ее сводилась к тому, что новая | экономическая политика — это выявленный предвидением вождя поворот курса | партии и советского правительства в изменившихся условиях на конкретном &I этапе построения социалистического общества, когда сложившаяся объективная | обстановка потребовала реализации мер переходного характера, подчиненных | главной цели — утверждению социалистических основ во всех сферах жизни государства и в первую очередь в хозяйственной сфере. На этом историческом | отрезке предстояло наладить товарно-денежные отношения между городом и ё деревней, всемерно укрепить и развить экономические связи социалистической § промышленности и мелкотоварного крестьянского производства. Именно в об-| ласти народнохозяйственной деятельности власти усматривали главные направ-| ления решающего сражения за социалистическое будущее нашего государства.

Новые задачи обусловили и поиск новых средств достижения цели. Бесперспективность и даже вред прежних методов подтверждались действительностью. Неся на себе отпечаток чрезвычайности, жесткие и максималистски ультимативные по своей форме, они были порождением военного времени. Явно не соответствуя изменившейся обстановке, эти методы, безусловно, не могли 52 способствовать решению выдвинутых проблем и должны были быть отменены.

Изменению курса государства предшествовало решение (март 1921 г.) об отказе от дальнейшего проведения продовольственной разверстки и замены ее продовольственным налогом.

Выработке принципов руководства обществом и народнохозяйственной деятельностью на новом этапе посвятил свою работу Х съезд РКП(б). Его резолюции, провозглашая лозунги о направляющей роли партии и демократическом централизме как основополагающих началах в жизни и деятельности пролетарского государства определяли основные вехи, ориентируясь на которые, следовало идти к достижению намеченных целей.

Решения Х съезда, как утверждалось, во многом являлись олицетворением плана, задуманного В.И. Лениным гораздо раньше с целью социалистического переустройства Республики.

Толкование событий и проводившихся мероприятий лишь частично совпадает с действительным положением вещей и носит в большей степени идеологический характер. Рисуя картину давно запланированного партией и ее лидером перехода к нэпу, исследователи были вынуждены в силу известных причин скрывать истинную подоплеку происходившего и уходить от признания непреложного факта полной несовместимости политического курса большевистской партии с объявленными экономическими реформами в духе новой экономической политики.

События 1921 г. со всей очевидностью очертили масштабы и глубину кризисной ситуации, в которой после окончания гражданской войны оказалась Республика. Опасность положения заключалась в том, что советская власть зашла в тупик не только в сфере социально-экономической, что вполне понятно и объяснимо, учитывая разруху и неурядицы минувших лет военного лихолетья.

Кризис проявился и в области политической. Примером тому является не только Кронштадт. Повсеместные крестьянские выступления, на подавление которых были брошены регулярные части Красной армии, по существу выявили антибольшевистскую настроенность большинства крестьянства. Недовольство со стороны крестьянства, носившее ранее (в 1918-1920 гг.) ввиду сохранения реальной угрозы реставрации помещичьего строя скрытый характер, к началу 1921 г. вылилось в открытые выступления против советской власти (события на Тамбовщине, восстания в Сибири, Поволжье и др.).

Серьезные разногласия обнаружились и в рядах РКП(б). Дискуссия о профсоюзах показала, что не только среди рядовых членов партии, но и в ее руководстве нет единства в понимании путей дальнейшего развития страны, методов хозяйствования, места и роли партии в работе на этом поприще, характера ее взаимоотношений с другими общественными организациями. Жестокий диктат большевиков, легализировавшийся и укоренившийся в годы «военного коммунизма», в обществе не встречал поддержки и сочувствия. Более того, он множил оппозицию и настраивал на противодействие властям и проводимому политическому курсу. Военно-коммунистическая идеология сохранялась в сознании многих рядовых и нерядовых представителей партии. В их среде сопротивление новой системе хозяйствования приняло достаточно ожесточенный характер. Сложившееся представление о нэпе как об отступлении воспринималось здесь со всей искренностью и играло свою роль. Теоретики военного коммунизма пристально следили за тем, чтобы «отступление» не зашло слишком далеко. С настойчивостью и постоянством они предостерегали от «перегибов» в реализации нэпа, призывали к осторожности, советуя «одуматься» и не заходить «слишком далеко».

Полемизируя с идеями, высказанными по поводу конкуренции государства с частником, видный деятель партии Е.А. Преображенский самым решительным образом выводил государственный сектор за пределы общепринятых понятий экономической целесообразности. «Ограничение или даже ликвидация свободы конкуренции, всемерное использование преимуществ государственной монополии, борьба единым комплексом государственного хозяйства, комбинации экономических средств с политическими», — так он формулировал свою позицию3. «И кредо это, на наш взгляд, справедливо не оставалось лишь в среде чистой теории»4, — отмечает В.А. Мау.

Чтобы убедиться в этом, достаточно обратиться к аналогичного рода (как и у Е.А. Преображенского) высказываниям одного из виднейших деятелей партии - Л.Д. Троцкого. «...Сочетанием кредитных, налоговых, промышленных, торговых факторов обеспечить государственным предприятиям максимальное преобладание на рынке, внести во взаимоотношения между этими факторами максимальное предвидение и единообразие и, таким образом, опираясь на рынок, содействовать скорейшему его преодолению»5, — писал он в 1923 г.

Трагизм происходившего заключался в том, что сама идеология партии была нацелена на диктат и отмену военно-коммунистических методов в ближайшем будущем не предусматривала. Можно предположить, что именно поэтому даже и после завершения Гражданской войны на основной части территории страны (европейской части) мероприятия в духе «военного коммунизма» все еще оставались на вооружении правительства. Вот почему, на наш взгляд, на протяжении определенного периода времени лидер парии В.И. Ленин высказывался весьма й противоречиво. Отрицая всякую свободу в торговле в конце 1920 г., он, тем не § менее, уже в начале 1921 г. стал инициатором замены продразверстки продоволь-2 (1 ственным налогом и перехода к новой, уже допускавшей предпринимательство, ? политике в области экономики.

| Подобная метаморфоза во взглядах вряд ли свидетельствует об идеологиче| ской переориентации вождя и главного теоретика партии. Ведь еще недавно, 1 разрабатывая и обосновывая планы созидательной деятельности государства

| в восстановительный период, В.И. Ленин в своей работе «Очередные задачи | Советской власти» никаких уступок частнику не обещал и рыночных идей не >§ обосновывал. Очевидно, само видение им перспективы было иное, а поворот к | нэпу — лишь дань сложившимся крайне неблагоприятным обстоятельствам, | грозившим большевистскому правительству потерей власти, завоеванной в октя-| бре 1917 г., шаг в значительной мере вынужденный и, следовательно, носящий | сугубо тактический характер.

| Переводя страну на новый путь, пролетарское государство постаралось обе§ спечить себе господствующее положение на главных направлениях, в частности

сырья, хлеба, товаров и др. Таким образом, советская власть на протяжении ближайших лет осуществила следующие акции экономического характера, серьезно изменившие ситуацию в хозяйственной сфере:

введение продовольственного налога взамен продразверстки; разрешение концессий как средства привлечения иностранного капитала в 54 промышленное производство страны;

использование возможностей госкапитализма и активизацию деятельности совместных предприятий;

переход к рыночным отношениям и признание свободной торговли; введение элементов предпринимательства в сельскохозяйственной сфере путем разрешения наемного труда на арендуемых у государства землях; внедрение хозрасчетных отношений в промышленности; проведение денежной реформы и введение как одного из ее элементов устойчивой советской валюты — червонца;

обеспечение организации и функционирования товарных и фондовых бирж. Реализация перечисленных и других мероприятий уже в ближайшее время дала ощутимые позитивные результаты. Впервые за последние годы страна достигла стабилизации в сфере финансов, преодолела разруху, экономика приблизилась к довоенному уровню, значительно возрос объем производства промышленной продукции, и рынок получил необходимую товарную массу. Утоление товарного и в определенной мере продовольственного голода, а также переход к использованию мер экономического стимулирования в организации трудового процесса (пусть пока только в промышленности, причем не во всей) не только создали предпосылки для улучшения материального положения людей, но и совершили определенный поворот в их сознании. У значительной части населения уже не было антисоветской настроенности и настороженности в отношениях с властью.

Все сказанное вырисовывало динамику развития нэпа по восходящей, налицо были очевидные его достижения.

Переломив экономическую и внутриполитическую ситуацию, сложившуюся в стране в период конца1920 — начала 1921 г. в свою пользу, партия с конца 1926 — начала 1927 г. взяла курс на сворачивание нэпа с тем, чтобы уже к началу 30-х гг. прекратить его существование. Сказанное позволяет различать в периоде действия новой экономической политики два этапа: 1) 1921-1926 — время экономического возрождения и развития своеобразного движения нэпа по восходящей; 2) 1927-1929 — период свертывания и постепенного отказа от дальнейших преобразований в рамках нэпа6.

Своеобразным сигналом начавшегося отката стала кризисная ситуация, сложившаяся к 1927 г. в сельском хозяйстве. Несмотря на достаточно высокий урожай хлеба, поставки зерна государству снизились почти на треть. В короткие сроки практически на нет были сведены экспортные операции и вновь, как это уже было в годы Гражданской войны, обнажились продовольственные проблемы для городского населения7.

Жизнь подтвердила, что история повторяется. К сожалению, для нашей страны вновь существовала угроза трагедии. Дело в том, что среди населения деревни после кратковременного потепления в отношениях вновь повеяло холодом недоверия к большевистскому режиму. Зерно пряталось. Дискриминационная по отношению к деревне правительственная политика и ее (деревни) противопоставление городу не могли не настраивать людей на подобный лад. Не могла, по всей видимости, по-другому поступить и власть8. Давно испытанное средство — принуждение, насилие — стало способом решения проблемы. Специально создаваемые «тройки» были брошены на обнаружение «излишков» хлеба в крестьянских хозяйствах, и государство стало спешно ставить заплатки на брешах своих проваленных планов заготовок.

Закон встал на защиту «ущемленных» государственных интересов. Руководствуясь ст. 107 Уголовного кодекса, суды начали применять санкции, связанные с лишением свободы всякого, кто, по их убеждению, провоцирует своими действиями «поднятие цен»9. Крестьянин затаился, готовясь к худшему. Уменьшение посевных площадей стало ответом и грозным предостережением властям. Ужесточение репрессивных мер в последующее время дало, как это и должно было случиться, обратный результат. Объем заготовок значительно сократился. Так был брошен вызов политическому курсу большевиков и их государственной машине. Очертания новой гражданской войны стали обретать зримую реальность. В этих условиях партия и правительство начали спешно переходить к осуществлению мероприятий по подготовке и проведению индустриализации, а затем и коллективизации страны. Как видим, коммунистический режим и новая экономическая политика с ее законами свободного рынка были несовместимы. Сплетение предпосылок политического и экономического характера предрешило кратковременность периода существования нэпа.

Анализируя ход событий, можно увидеть, что в случившемся никаких неожиданностей не было. Все было предопределено, поскольку политический субъективизм государства противопоставлялся объективности законов экономического развития. Казалось бы, что, восприняв многоукладность экономики периода нового экономического курса, государство должно было бы признать и разнообразие экономических воззрений, а также путей их реализации. Однако этого не произошло. Рыночная экономика силой стала загоняться в русло государственного политического курса, нацеленного на монополизм и жесткую централизацию. Курс этот безжалостно отсекал все, что не вписывалось в его рамки. Так, сошли с арены, будучи не полностью использованными, биржи, ярмарки и др. Аналогичным образом выстроилась и перспектива госкапитализма. С одной стороны, необходимость его применения вроде бы и не вызывала сомнений10, с другой — отсутствие необходимых правовых гарантий госкапитализму этому препятствовали. Делали невозможным привлечение капитала в той мере и тех масштабах, которые могли бы серьезным образом содействовать развитию народного хозяйства.

Государство в этот период стремилось самым оперативным образом совершенствовать свои властные и исполнительские структуры, превращая их (а заодно и общественные организации) в удобный инструмент, по выражению И.В. Сталина, в «приводные ремни» механизма, безотказно претворяющего в жизнь волю партии.

Для В.И. Ленина нэп — «взнузданный капитализм», который пролетарская власть должна держать под контролем. Контроль же представлялось возможным осуществлять посредством жестко централизованной системы государственных органов, реорганизация которых в намеченном русле началась незамедлительно. Первые шаги, предпринятые в данном направлении, обрисовывали лишь общие контуры грядущих преобразований и первоначально сводились к отказу от затиснутой в строго очерченные рамки и автономно замкнутой отраслевой организации производства.

патриотической работе. В 20-е гг. работал над фундаментальным исследованием «Новая экономика». В упомянутой работе он ставил перед собой задачу произвести всесторонний и глубокий анализ проблем функционирования народного хозяйства. Выведенный им «закон первоначального социалистического накопления» получил широкую известность и встретил благосклонную поддержку тех, кто с пониманием воспринял теоретические обоснования Е.А. Преображенского о необходимости идти по пути принудительного перераспределения средств из деревни в городскую промышленность. В 1937 г. Е.А. Преображенский был репрессирован.

А.А. Васильев

ГОСУДАРСТВО И ПРАВО В СОЗНАНИИ РУССКОГО НАРОДА. ЗАМЕТКИ И РАЗМЫШЛЕНИЯ* ВЦ

В статье содержится краткий сравнительный анализ отношений государства и общества в западной и русской цивилизациях. Предпринята попытка объяснить причины утвердившегося рационализма государственного и правового строительства на Западе. Показано, как присущие русской цивилизации мировоззренческий идеализм и православное самосознание в восприятии государственно-правовой системы служили причиной проявления крайних форм социальной реакции — от безмерной смиренности и долготерпения до беспощадного разрушения государственных устоев, социальной системы.

A.A. Vasil&ev

STATE AND LAW IN THE MINDS

OF THE RUSSIAN PEOPLE. NOTES AND REFLECTIONS

In article the author, on the basis of the historical analysis, reflects on unique perception the Russian people of the state and legal institutes formed throughout centuries under the influence of orthodox culture. Also the short comparative analysis of the relations of the state and society in the western and Russian civilizations takes place. An attempt to explain the reasons of the approved rationalism of the state and legal construction in the West is made. At the same time it is shown how inherent in the Russian civilization, the world outlook idealism and orthodox consciousness in perception of state and legal system were the reason of manifestation of extreme forms of social reaction — from immense humility and long-suffering, before ruthless destruction of the state foundations, social system.

© Васильев Андрей Анатольевич, 2016

Доктор исторических наук, профессор, профессор кафедры истории, социологии политики и сервиса (Саратовская государственная юридическая академия); andrey-231@mail.ru

* Статья подготовлена в рамках конкурса (грант) РГНФ. Проект № 15-31-14003/15 «Региональные аспекты формирования российской нации».