Спросить
Войти
publica
© Делягин М. Г. © Delyagin M.
The 75 anniversary of the Great Victory and key problems of Russia concerning the CIS countries
Аннотация. Проанализировано современное состояние отношений России с государствами постсоветского пространства. Показано его значение для нашей страны, выработаны основы необходимой для успешного совместного развития политики.
Annotation. The current state of relations between Russia and the states of the post-Soviet space has been analyzed. Its importance for our country has been shown, the basis for the necessary policy for successful joint development has been worked out.
Для того, чтобы воссоздать (разумеется, на новой основе и только в той части, в которой это нужно нам, а не разнообразным агрессивным иждивенцам) совместное будущее, надо четко определиться с настоящим — с современной ситуацией и интересами России.
ДЕЛЯГИН Михаил Геннадьевич — научный руководитель Института проблем глобализации, доктор экономических наук.
Постсоветское пространство: нежизнеспособность и враждебность элит к России
Самым шокирующим итогом распада Советского Союза представляется нежизнеспособность, как хозяйственная, так и культурно-политическая, почти всех его обломков, — за исключением России и, возможно, Казахстана и Азербайджана (и то не столько в силу объективных предпосылок, сколько благодаря близкой к гениальности эффективности их советских руководителей — Назарбаева и Алиева). Собственно, именно эта нежизнеспособность частично объясняет (хотя, разумеется, ни в малейшей степени не оправдывает) агрессивное иждивенчество их политических элит, направленное в первую очередь на Россию и бывшее сутью их политики после распада СССР. Однако этот период в целом закончен в силу осознания российскими элитами бессмысленности односторонней помощи, — что элитами постсоветского пространства воспринимается как враждебные действия, подтверждающие всю западную пропаганду.
Даже самые разумные представители постсоветских элит вроде Лукашенко до такой степени испорчены длительным иждивенчеством, что искренне не понимают, почему Россия продает им энергоносители не по внутренним ценам, — не то что не желая, а просто не будучи при этом в состоянии видеть естественные и самоочевидные для представителей России связи между внутренними ценами и административно-политической принадлежностью.
К настоящему времени на постсоветском пространстве, за редкими и частичными исключениями, сложился восточноевропейский тип политических элит, для которого характерно:
— пренебрежение национальными интересами своей страны (т. к. она заведомо несамостоятельна, и суверенитет сводится к выбору «хозяина» или, в лучшем случае, «старшего партнера») ради эгоистичных интересов правящей политической элиты, не связывающей с ней своего будущего и будущего своих детей;
— жесткая ориентация на Запад, а не на свой народ как источник своего благосостояния и политической власти (поскольку разрушенность национальных экономик не позволяет опираться на них и сформировать внутри своей страны устойчивую социальную базу; даже крупный национальный бизнес, там где он сложился, хранит все свои средства на Западе и является поэтому его коллективным агентом и выразителем его интересов; при этом представители постсоветских элит полагают, что их дети смогут стать полноценными представителям Запада и либо вести комфортную жизнь богатых буржуа, либо управлять миром в качестве менеджеров Запада; в результате один-единственный олигарх вроде Сороса или даже Плахотнюка сплошь и рядом оказывается более значимым фактором внутренней политики, чем даже осознаваемые народом его кровные интересы);
— глубочайшая убежденность во второсортности, неполноценности России и всего, связанного с ней (в том числе для подтверждения правильности своего выбора в пользу Запада); так, системный конфликт России с Западом, начавшийся в 2013 г. с запрета на пропаганду гомосексуализма среди несовершеннолетних, воспринимается элитами постсоветского пространства прежде всего как проявление необъяснимой, иррациональной глупости, обреченной на жестокое наказание «белыми господами» с Запада, которого надо просто дождаться, чтобы вместе с «белыми господами» позлорадствовать над «тупыми русскими» и вновь, как при распаде СССР, поучаствовать в их грабеже.
Принципиально важно, что длительное воспитание Западом через контроль большинства формальных и неформальных коммуникационных каналов (и беспощадное, абсолютно тоталитарное подавление любого выражения несогласия с официальной политикой Запада) обеспечивает враждебность восточноевропейского типа элит к России как источнику мирового зла либо, в самом лучшем случае, как к «встроенному в нормальное западное человечество генератору ошибок», обреченному в силу этого на вечные неудачи, провалы и напрасное расточение ресурсов.
На первом постсоветском этапе эта враждебность была сознательным выбором постсоветских политических элит в пользу Запада, бывшего глобальным победителем и в силу этого — источником исторической перспективы, личных и стратегических перспектив, текущих грантов и иных видов финансирования (включая прямые и завуалированные взятки), местом безопасного хранения награбленных в своей стране богатств и будущего комфортного проживания. Кроме того, дистанцирование от России (в пользу Запада как единственной богатой и цивилизованной альтернативы) было формой укрепления собственной политической власти, а формирование национального государства с соответствующим подавлением «русскоязычных» — безопасным и, более того, щедро вознаграждаемым в конечном счете методом создания собственной и при этом управляемой административно-политической инфраструктуры.
Однако для нового поколения политических элит постсоветского пространства враждебность к России и стремление к отстранению от нее стали (в том числе в силу систематических усилий Запада) частью собственной идентичности, иррациональным нарративом, своего рода условным социальным инстинктом. Это обрекает их на систематические неразумные с коммерческой точки зрения действия, наносящие вред их собственным странам, и лишает продуктивности (а часто и смысла) прямой содержательный диалог с ними, на который так уповают представители России — как официальные, так и неофициальные.
Принципиально важно, что способность представителей постсоветских политических элит не только к самостоятельному, но и вообще к мышлению как таковому в целом разрушена и заменена набором стандартных идеологем, впечатанных в подсознание в ходе длительного, продолжающегося уже более чем поколение кадрового отбора (кто
недостаточно восприимчив к этим идеологемам или просто способен задуматься о них, беспощадно и публично отбраковывается, служа трагическим примером для всех остальных).
Поэтому переориентация с 2021 г. европейского финансирования с поддержки Восточной Европы на поддержку Южной Европы приведет как в Восточной Европе, так и на постсоветском пространстве прежде всего не к поиску новых ресурсов и рынков для национальных экономик (а следовательно, и улучшению отношений с Россией), а к поиску новых грантов для самой элиты. И источником этих грантов будет активизация различных форм антироссийской деятельности, прежде всего под эгидой США и полностью контролируемой ими НАТО.
Цели России: ограждение от хаоса и использование ресурсов
Неспособность постсоветского пространства к самостоятельному существованию (не говоря о развитии) создает постоянную угрозу экспорта хаоса из него в нашу страну. Существенно, что по мере развития глобального кризиса и трансформации Евросоюза в евроХалифат в категорию «брошенных» перейдут и страны Восточной и Юго-Восточной Европы, что существенно расширит пространство угроз России (как и пространство возможностей для нее).
Никто, кроме России, не заинтересован в развитии этих густонаселенных пространств, и более того: никто, кроме нас, в принципе не способен организовать их развитие и обеспечить их социально-политическую хотя бы стабильность (не говоря о прогрессе).
Поэтому Россия должна рассматривать постсоветское пространство, — а с началом Глобальной депрессии [1] и всю Восточную, Центральную и Южную Европу — как зону своей исторической ответственности, подлежащую реструктуризации и модернизации в интересах защиты от хаоса, неизбежно воцаряющегося там без нашего постоянного внимания и попечения.
Разумеется, недопустимо воспроизводство стратегических пороков царской и советской стратегии, развивающей «колонии» в ущерб самой России (так, наше руководство дважды — при царях и при Советской власти — с маниакальной настойчивостью проводило широкомасштабную и крайне дорогостоящую индустриализацию Польши и Прибалтики, плоды которой немедленно уничтожались соответствующими народами при обретении ими даже формальной государственной независимости).
Помимо бессмысленного, как показала историческая практика, расточения ресурсов, подобная стратегия порождает у населения окраин России презрение и пренебрежение к русским: развиваясь и благоденствуя за счет ресурсов нашей страны, это население видит низкий уровень жизни самих русских (вызванный во многом передачей ресурсов от русских этому населению), что вполне закономерно вызывает отношение к русским как людям «второго сорта», не способным обеспечить себя даже простейшими житейскими удобствами (вроде газификации). В то же время колониальные принципы Запада, выкачивающего ресурсы из зависимых территорий в метрополию, напротив, порождают у удерживаемого в бесправии и бедности населения колоний преклонение перед населением метрополии и четкое понимание, что единственный способ добиться успеха в жизни — это заслужить право нахождения в метрополии.
Поэтому развитие постсоветского, а затем и постсоциалистического пространства должно осуществляться не на основе абстрактных принципов интернационализма и гуманизма, в течение первых же одного-двух поколений, как показывает опыт, вырождающихся в звериную русофобию, а на основе четко сознаваемых, конкретных и эгоистичных интересов России.
Ни при каких обстоятельствах нельзя забывать, что носители соответствующих культур и представители соответствующих народов уже сделали свой исторический выбор, не захотели (причем по сугубо корыстным соображениям) иметь с нами ничего общего, пришли в результате этого корыстного выбора к закономерному банкротству, превратив унаследованные ими от советской цивилизации зоны социального рая в социальный ад, и должны платить за него до тех пор, пока не захотят стать русскими (ибо принадлежность к русскому народу определяется культурой) и не станут ими в результате титанических и последовательных усилий, совершаемых на протяжении поколений.
Данная политика должна осуществляться в полном соответствии со старым «западным стилем»: при полной формальной политкоррект-ности, тщательной демонстрацией внешнего уважения и равноправия с одновременным жесточайшим практическим отделением на деле принявших русскую культуру и интегрировавшихся в российское общество от желающих жить в России или рядом с ней по средневековым (или еще более ранним) нормам и обычаям.
Помимо защиты от неизбежной при продолжении деградации постсоветского пространства экспансии порождаемого ею хаоса, контроль за этим пространством необходим России для формирования собственного макрорегиона, являющегося условием выживания в условиях Глобальной депрессии.
Содержанием неумолимо наступающей в силу вполне объективных причин эпохи является распад единых глобальных рынков и, соответственно, объединенного глобализацией мира [3] на макрорегионы. Россия слишком велика и разнородна, чтобы стать элементом какого бы то ни было макрорегиона; единственный способ самосохранения — формирование своего собственного макрорегиона (без этого Россия превратится в совокупность никому не нужных окраин европейского, китайского и исламского миров и распадется даже без сознательного внешнего враждебного воздействия).
Макрорегион — это источник ресурсов и рынок сбыта, поэтому он должен быть максимально велик. В этом отношении каждый человек, вне зависимости от его культуры, уровня развития и отношения к другим людям его макрорегиона, является абсолютной ценностью (разумеется, пока удается удерживать его от разрушительных для макрорегиона в целом действий).
Современные технологии достаточно сложны и дороги, что предопределяет минимально возможный размер каждого макрорегиона примерно в 200 млн человек: при меньшей численности необходимые для его существования и минимально успешной конкуренции с другими макрорегионами технологии не смогут найти необходимый спрос и погибнут. Разумеется, численность населения макрорегиона зависит от его качества и потому является условным параметром: меньшее число обеспеченных, образованных и интенсивно ведущих экономическую деятельность людей генерируют такой же спрос (и в целом такую же хозяйственную активность), как и большее число бедных, вычеркнутых из активной жизни и удерживаемых в пассивном состоянии. Однако либеральная социально-экономическая политика, обслуживающая интересы глобальных спекулянтов против народа России, не просто удерживает большинство в искусственно созданных нищете (около 10% населения) и бедности (около 70%), но и разрушила созданный советской цивилизацией социальный капитал, подорвав трудовую мотивацию, привив целым поколениям привычку к пассивности, панический страх перед любой активностью, сделав общественной нормой патологическое состояние «выученной беспомощности» и стремление активной части общества «бежать из страны, чтобы не стать рабами идиотов».
Поэтому население России обладает низким и при этом неуклонно снижающимся качеством, так что 200 млн человек являются минимальной оценкой необходимой численности населения, нужного ей для выживания макрорегиона в условиях Глобальной депрессии. Соответственно, восстановление контроля и реинтеграция части постсоветского и постсоциалистического пространства (разумеется, с интенсивным применением технологий социальной инженерии для исправления тенденций к превращению русофобии в общественную норму на значительной части этого пространства) представляется категорической необходимостью.
Кроме того, современная культура России объективно нуждается в дополнении и обогащении культурами, сформировавшимися в части соседних стран. Так, Казахстан воссоздал эффективную управленческую культуру, способную к планомерной и комплексной модернизации (и лишь ее узконационалистический характер, насколько можно понять, не позволил ей, несмотря на длительную и вполне осознанную борьбу, возобладать над пережитками средневекового байства и русофобии). Белоруссия сохранила культуру высочайшей социальной ответственности государства, полностью уничтоженную в России, тем не менее необходимую не только для нормального развития, но и для
сохранения любого общества. Украина же на низовом управленческом уровне обладает глубоким внутренним демократизмом, выродившимся в олигархический произвол. Но после необходимой денацификации она способна качественно повысить эффективность российской «вертикали власти», особенно после ее трансформации от режима «ручного управления» в состояние стратегического контроля, провозглашенного президентом В. В. Путиным.
Огромным стратегическим потенциалом обладает для России и постсоветская часть исламского мира, несмотря на колоссальную социальную деградацию ее значимых сегментов. Это прежде всего связано с объективной трансформацией Евросоюза в евроХалифат, которая займет жизнь следующего поколения и, по оценкам, завершится к 2050 г. [2]. Россия имеет уникальную возможность подготовить в должном объеме управленческие кадры для евроХалифата, которые не только обеспечат его дружественность к нашей стране (в отличие от нынешнего Евросоюза), но и позволят сохранить и развить высочайшие достижения традиционной (отрицаемой в последние четверть века) европейской культуры (прежде всего способность к технологическому прогрессу и склонность к гуманизму) в новых для нее форматах исламской цивилизации.
Попутным позитивным результатом будет нормализация этнокультурного баланса и снижение внутренней напряженности в самой России, т. к. гастарбайтеры, как и исповедующие ислам граждане нашей страны, получат невиданные по завершении индустриализации перспективы повышения своего социального статуса. Разумеется, помощь им в этом деле требует тщательно проработанной стратегии, реализуемой гибко, разнообразно и последовательно.
Единственный метод — демонстрация осмысленной силы и выгод от подчинения
Важно понимать, что современные политические элиты постсоветского пространства — и в особенности приходящие ей на смену представители относительно молодых поколений, воспитанные Западом и не подозревающие об иных источниках благополучия, кроме его грантов, — не способны к самостоятельному мышлению, к самоорганизации и сотрудничеству (их представители отбирались прежде всего именно по этому критерию). В отличие от позднесоветских элит союзных республик, сегодняшние и завтрашние элиты постсоветского пространства — это колониальные администраторы, идеологически (а то и религиозно) ориентированные на дерусификацию вверенных им тер-рориторий и на развитие в них русофобии.
При этом в большинстве постсоветских государственных образований сформированы новые народы, радикально отличающиеся от создававшихся в качестве элементов единого советского народа национализмом, низким культурным уровнем и, как правило, агрессивной
русофобией (как насаждаемой на государственном уровне, так и воспитанной путем длительного и успешного ограбления и ущемления в правах «русскоязычных» соседей). Создание нового народа, видящего смыслом своего существования ненависть к России и русским, практически завершено в странах Прибалтики и Польше, а в последние годы форсированно идет на Украине (впрочем, насколько можно судить по демонстративному поведению молодежи ряда этносов и по этническому составу руководящих кадров, политика такого рода вполне успешно осуществляется и в ряде регионов Российской Федерации).
Эти тенденции (на ряде территорий уже завершившиеся, а на части лишь складывающиеся) предстоит ломать, преодолевать и разворачивать вспять. При всей тождественности внешней русофобии реалиям социально-экономической, культурной и уголовной политики российского государства, она абсолютно нетерпима, и ее продолжение является прямой и явной угрозой самому существованию не только России, но и самой русской цивилизации.
При выработке и реализации политики в отношении постсоветского пространства необходимо в полной мере использовать потенциал исторической и культурной сентиментальности, ни при каких обстоятельствах не поддаваясь ее влиянию: этот инструмент должен быть направлен только вовне. Последний, но отнюдь не самый яркий пример пагубности серьезного восприятия этой сентиментальности — политика «белоруси-зации» Лукашенко, все более уверенно направляющего свое общество по пути Украины и легко способного довести дело до создания глухого «санитарного кордона», полностью блокирующего сухопутные связи России с Европой.
Собрать собственный макрорегион на основе постсоветского пространства Россия сможет, лишь превратив свою территорию в самостоятельный, глобально значимый и в силу этого притягательный центр развития. Ведь постсоветское (как и постсоциалистическое) пространство может нормально развиваться, только обслуживая наш рынок: его узость в силу отказа от модернизации, самоуничтожения при помощи либеральной политики и есть главный фактор социальной катастрофы и стагнации в ориентировавшейся на нас до уничтожения СССР части человечества.
Вторым непременным условием является создание системы жестких, четких и непреклонно выполняемых без всяких исключений правил по доступу представителей иных стран и народов к возможностям этого развития.
Нашим главным, наиболее опасным врагом является даже не русофобия сама по себе, а глубокая вера жителей постсоветского пространства (и в первую очередь его русофобских политических элит) в их право на наш рынок, нашу территорию и наши ресурсы — просто потому, что когда-то царская Россия и Советский Союз тратили свои силы на развитие их нынешних территорий. Необходимо очень четко зафиксировать, что доступ к нашим рынкам и ресурсам — не естественное право по рождению, а исключительная привилегия, заслужить которую можно только тяжелым трудом и безусловной, причем постоянно подтверждаемой, лояльностью, и неустанно вбивать это в головы всем нашим партнерам с неумолимой беспощадностью и полным отсутствием исключений и иллюзий в части их доброжелательности и добросовестности.
Граждане России должны иметь в России абсолютный приоритет перед не-гражданами во всех сферах — от приема на работу до криминальных расследований (а не наоборот, как часто бывает сейчас). России следует отгородиться жестким визовым режимом от всех зон явных и возможных социальных катастроф, включая Среднюю Азию, и беспощадно, преодолевая сопротивление коррумпированных чиновников, недобросовестных бизнесменов и влиятельных диаспор, прекратить социальный демпинг со стороны гастарбайтеров. Диаспоры должны восприниматься как объективные конкуренты легальной власти, не заинтересованные в интеграции своих членов в приютившее их общество, а не как неформальная опора государственной власти (сегодняшнее отношение к ним напоминает отношение нерадивого офицера к «дедовщине», использующего ее как инструмент управления и в итоге становящегося ее заложником).
Необходимо беспощадное и демонстративное, для острастки и без срока давности наказание русофобов (вроде таджикской пропагандистки, перед гражданской войной в Таджикистане и в ходе ее призывавшей резать русских, затем переехавшей в Москву и до сих пор публично чествуемой «московской Жмеринкой» за «интернационализм», а по сути — за русофобию).
Надо установить, что специалисты с высшим образованием из любой страны, проработавшие в России два года по специальности, и носители русской культуры, проработавшие в России два года, при желании должны получать гражданство России по факту сдачи полноценного экзамена по русскому языку, литературе и истории (на уровне средней школы). При этом получившие гражданство люди, не являющиеся русскими по культуре, и члены их семей должны навсегда лишаться гражданства за сознательно совершенное уголовное преступление либо за пять сознательно совершенных в течение года административных правонарушений.
Разумно установить, что любой человек, легально работающий в России, выполняющий наши законы, принимающий нашу культуру и соблюдающий правила общежития, имеет право жить в России, пока может себя прокормить. Если в течение пяти лет он и члены его семьи не совершали правонарушений, не возбуждали к себе розни со стороны местных сообществ и сами зарабатывали себе на жизнь, они должны получать право получения гражданства. Условием его предоставления должна стать сдача полноценного экзамена по русскому языку, литературе и истории (на уровне средней школы).
Следует предоставить русской культуре статус государственной, т. е. нуждающейся в поддержке со стороны государства, и осуществлять эту
поддержку на всей территории России и за ее пределами без ущемления иных культур.
Необходимо предоставить русскому народу статус государственно-образующего народа, понимая под его представителями идентифицирующих себя как русские носителей русской культуры. Выдавать проживающим в других государствах носителям русской культуры «паспорт русского» по аналогии с «картой поляка» (и соответствующими льготами в России).
Надо ввести (по признаку самоидентификации) понятие «коренные национальности», представители которых исторически проживают в России и не имеют собственного национального образования вне ее территории; провести поголовную проверку законности получения гражданства России с 1992 г. представителями некоренных национальностей с депортацией нарушителей.
Важно предоставлять значительные льготы и подъемные носителям русской культуры, переселяющимся в Россию; обеспечить равные условия для развития образовательного и культурного уровня представителей разных национальностей. При этом отменить порочную практику квотирования поступления на бюджетные места в вузы по региональному (по сути, национальному) признаку. В связи с высоким уровнем коррупции провести тестирование знаний абитуриентов, студентов, аспирантов и преподавателей с исключением не обладающих необходимыми знаниями и возбуждением уголовных дел в отношении учителей и преподавателей, покрывающих их.
Следует реализовать четкое разделение стран по проводимой ими политике: в случае уважения ими нашей истории и наших граждан, искреннего стремления к сотрудничеству необходимо реализовывать взаимовыгодные проекты. В случае даже малейшей фальсификации ими истории по западным лекалам (не говоря об уничтожении памятников и ограничении прав русскоговорящих) необходимы автоматическое предъявление претензий за каждого погибшего или раненого при их освобождении советского человека по расценкам американских страховщиков, конфискация находящегося в России имущества всех их юридических и физических лиц, в малейшей степени причастных даже к одобрению подобной политики, и прекращение экономического сотрудничества по всем направлениям, кроме жизненно необходимого нам (по стандартам американских санкций). При этом необходимо широкое развертывание пропагандистской работы против руководства и политических элит этих стран, разъясняющей каждому их гражданину фундаментальную несовместимость интересов народов этих стран с существованием соответствующих политических элит, последовательно уничтожающих свои народы в собственных корыстных интересах.
Надо принять американские стандарты продвижения своих интересов, тщательно и системно работая не только с руководителями соответствующих стран и их олигархами, но и с оппозицией всех видов. При этом необходимо, как это массово делают США и европейцы, самим
выращивать оппозицию и добиваться контроля за медиапространством этих стран, с тем чтобы иметь возможность угрожать их нынешнему руководству заменой и при необходимости реализовывать эти угрозы.
Ключ к успеху — привлекательный и открытый для всех образ будущего
Россия сможет создать свой макрорегион, лишь демонстрируя миру привлекательный образ будущего, частью которого может к своей выгоде стать любой желающий. Для этого необходимо преодолеть либеральную, служащую интересам глобальных спекулянтов против народа социально-экономическую политику и искоренить внутреннюю русофобию, являющуюся культурно-административным инструментом этой либеральной политики.
Контуры нового русского будущего, нового русского проекта в целом очевидны.
Цель русской культуры — справедливость — вне- и надэкономична; экономика — лишь один из инструментов достижения справедливости; так же, как и деньги служат в русской культуре не целью, но лишь подтверждением (и то вторым по важности, после одобрения окружающих) правильности предпринимаемых действий.
Экономическое развитие, таким образом, — лишь средство гармоничного развития человека и общества, а также поддержания гармонии в отношениях между личностью и коллективом, а шире — и народом. Вместе с тем в рыночной экономике (пусть даже и ограничиваемой повышением значимости технологий и инфраструктуры, особенно социальной) оно остается ключевым инструментом, основой, средой и стимулом всякого прогресса.
Россия выстояла в катастрофах «девяностых», в мнимом «процветании» тучных для олигархов и коррупционеров «нулевых», в трагическом крахе возродившихся было с «русской весной» надежд на нормальность государства «десятых» годов. Все, что мы хотим сегодня, — это нормально и честно жить в нормальной и честной стране.
Наша великая земля вновь разрушена и приходит в запустение. И мы хотим одного: вернуть себе свою страну, чтобы строить себе и детям нормальную, достойную жизнь.
Преображение России возвратом от либеральных реформ к нормальности — категорическое требование времени.
Государство необходимо, чтобы сделать необходимое, но непосильное людям поодиночке. Мы хотим быть честными — в том числе и с государством. Но и оно должно выполнять свои обязанности перед Россией и нами, служить, а не вредить стране и не сметь посягать на чувство собственного достоинства. Общество осознало, что не может развиваться без нормального государства.
Сегодня прогрессу и процветанию России мешает только его несовершенство. Нарастает и уже становится смертельно опасным разрыв
между властью и обществом, между уровнем жизни и реальными правами богатых и большинства народа, между естественными потребностями людей и их возможностями. Эта нетерпимая ситуация должна быть исправлена в ближайшие годы: единственная альтернатива — саморазрушение общества.
Россия должна стать государством единой нации, объединяющей образующие ее народы не только территорией, великой и всеобъемлющей русской культурой, русским языком и образом жизни, но и единой целью и методами ее достижения.
Наша цель — общество солидарности, справедливости, свободы, гибкое, стремительно развивающееся, открытое всему позитивному, в котором каждый находит дело и место по душе, самостоятельно стремясь к справедливости, прогрессу и порядку.
Россия стремится создать общество колоссальной внутренней солидарности, априори воспринимающее сограждан как «своих». Это иное качество социальной ткани — главное, принципиальное отличие нашей цели от сегодняшней России.
Различие национальных культур будет сохраняться и обогащать общую русскую культуру. Национальный вопрос должен остаться смутным бытовым пережитком; колоссальная доля смешанных браков превратит Россию в более мощный «плавильный котел» наций, чем те, которыми когда-то были в рамках единой западной культуры США и Австралия.
Качественные образование и здравоохранение должны быть доступны всем, даже самым бедным (а их доля должна быть снижена до свойственных человеческой природе 5%). Средняя продолжительность жизни должна превысить 80 лет, причем на пенсии россияне должны не «доживать», а активно жить, получая удовольствие сами, помогая другим и зарабатывая деньги (если захочется). Социально обусловленные заболевания должны быть сведены к незаметному минимуму, наркомания искоренена (в том числе и смертной казнью продавцов наркотиков). Курение и чрезмерное употребление спиртного должны восприниматься как проявление некультурности — вроде немытой головы. За счет комплексной господдержки средняя русская семья должна иметь четырех детей — как и средняя российская; культ матери не должен ограничивать самостоятельность детей.
Задача образования — воспитывать творческих, решительных, добросовестных и самостоятельных людей.
Конечно, ими будет труднее управлять, — но и система управления как государства, так и корпораций имеет перспективы, лишь став гибкой, не подавляющей, но требующей инициативы, применяющей не иерархические, но сетевые структуры везде, где можно. Электронный документооборот фантастически ускорит скорость принятия всех решений (не говоря о выдаче документов: так, загранпаспорта граждане России будут обычно получать в аэропортах — при первом вылете из страны, за 15 минут), повысит эффективность госуправления, резко сократит коррупцию.
На базе технологических принципов, разработанных еще в советском ВПК, воплощенных в находящихся сейчас под монопольным и бюрократическим спудом «закрывающих технологиях», должна быть модернизирована инфраструктура, в первую очередь ЖКХ и автодороги, качественно наращена транспортная сеть; с другой стороны, укреплено здоровье населения и качественно повышена эффективность обучения.
При незыблемости частной собственности государство и профсоюзы обязаны жестко ограничивать алчность бизнесменов, направляя их энергию на внешнюю, а не внутреннюю экспансию. Государство должно контролировать (в том числе неформально) «командные высоты» экономики — крупные корпорации, жестко конкурирующие с Западом и Китаем в глобальном масштабе и скупающие для России активы по всему миру, и направлять их. Олигархи должны выплатить компенсационный налог пакетами акций, что восстановит справедливость без дезорганизации производств и с укреплением государства.
Разумный протекционизм, отказ от неоправданных уступок и возврат рынков основной части советской экономической зоны позволят восстановить мощную промышленность. Экспорт энергоносителей будет максимально сокращен и замещен экспортом нефтепродуктов глубокой переработки, продукции нефте-, газо- и углехимии.
Россия, научившись использовать энергию своих гениев и революционеров, должна стать технологическим лидером мира.
Церкви будут по-настоящему отделены от государства и образования. Общество будет сплачиваться общей идеей победы в глобальной конкуренции на основе личной свободы — реализации представлений каждого о правильной жизни. Россия будет нести миру и предлагать ему технологию и организацию общественной жизни, позволяющие каждому свободно жить как хочется, будучи при этом частью эффективного общественного организма. Нам предстоит решить сложную задачу объединения личной свободы с ответственностью и общественной эффективностью во внешней конкуренции.
Внутренняя свобода, взаимопомощь, разумные законы позволят каждому находить в России место «по душе». Это вызовет приток миллионов мигрантов, в том числе из пока благополучных стран; но их прием будет жестко ограничиваться способностью общества «переваривать» их без разрушения этнокультурного баланса. При этом бедные мигранты, не имеющие возможности сразу обеспечивать себя, до достижения финансовой самостоятельности (по примеру Швеции 1970—1980-х гг.) будут селиться государством в определяемых им местах — во избежание возникновения гетто.
Превратив себя в наиболее привлекательную и динамично развивающуюся часть мира, Россия сможет воссоединиться с Белоруссией, денацифицированной Украиной (при отделении от нее западных, стремящихся к жизни за счет контрабанды регионов), Молдавией, Грузией, Арменией, Азербайджаном, Казахстаном и Туркменистаном в союз государств с общими законами и единой финансовой системой, в котором
будет играть доминирующую роль. Государственным флагом Союза может стать флаг СССР. Сербия, Израиль, Кипр и Монголия, а также вышедшие из НАТО Словения, Словакия, Черногория, Чехия и Турция могут стать ассоциированными членами с возможным присоединением через 10—15 лет.
❖ ❖ ❖
Чтобы достичь этого, достаточно ответственного перед обществом государства. Для его создания нам предстоит пройти через горнило системного кризиса, осуществить глубокие и болезненные для коррупционеров и олигархов преобразования.
