Чешский вопрос в российской периодической печати в годы Первой мировой войны

XX век и Россия: общество, реформы, революции. Электронный сборник. Вып. 2. Самара, 2014 URL: http://sbornik.lib.smr.ru/

Статьи и сообщения

Терехина Ольга Валентиновна

кандидат исторических наук Самарский государственный университет

ЧЕШСКИЙ ВОПРОС В РОССИЙСКОЙ ПЕРИОДИЧЕСКОЙ ПЕЧАТИ В ГОДЫ ПЕРВОЙ МИРОВОЙ ВОЙНЫ

Начавшаяся в 1914 г. мировая война поставила перед российским общественным сознанием множество вопросов, как лежащих в плоскости внутренних проблем Российской империи, так и требующих серьезного переосмысления представлений о роли России в Европе и в мире, о «своих» и «чужих», «союзниках» и «врагах». Важное место в списке проблем, активно обсуждавшихся в ходе общественных дискуссий военного времени, занял национальный вопрос. Объяснялось это не только патриотическим подъемом первых месяцев войны и ростом националистических настроений в российском обществе, но еще и тем, что с началом Первой мировой войны новое звучание и особую остроту приобрел целый ряд европейских «национальных вопросов», в том числе чешский.

Учитывая, что чешский вопрос в годы Первой мировой войны был одновременно вопросом о территориальной целостности империи, о праве наций на самоопределение и обретение своей государственности, можно утверждать, что взгляды российских политиков, ученых, общественных деятелей на этот вопрос были теснейшим образом связаны с их воззрениями как на возможное послевоенное устройство мира, так и на пути решения национального вопроса в Российской империи. Поэтому изучение того, как чехи, Чехия и чешский вопрос отражались в российском общественном сознании в годы войны, приобретает актуальность для специалистов не только по чешской, но и по отечественной истории.

С целью выявления наиболее распространенных представлений о чехах и возможном будущем чешского народа, которые существовали в российском обществе в годы Первой мировой войны, в настоящей статье будут проанализированы материалы российской периодической печати 1914-1917 гг. При

- 163 XX век и Россия: общество, реформы, революции. Электронный сборник. Вып. 2. Самара, 2014 URL: http://sbornik.lib.smr.ru/

Статьи и сообщения

этом из всего многообразия газетных и журнальных публикаций, так или иначе затрагивающих чешскую тематику, внимание будет сосредоточено на тех, которые позволяют осветить два важнейших с точки зрения изучения российского общественного мнения соответствующего периода вопроса:

- какое место в российском сознании в условиях войны должен был занять образ Чехии и чехов применительно к системе координат «свои» - «чужие» -«союзники» - «враги»;

- какие представления о возможностях решения национального вопроса вообще и чешского в частности существовали в российской мысли в годы Первой мировой войны.

Значимость той роли, которую сыграли в распаде Австро-Венгрии национальные движения разных народов, населявших земли, входившие в состав Габсбургской империи, предопределила серьезный исследовательский интерес к путям решения чешского, польского и других национальных вопросов в годы Первой мировой войны. Причем первые исследования по этой проблематике стали появляться и в России, и в других странах еще в условиях военного времени, и на протяжении XX века интерес к различным аспектам темы продолжал развиваться. С 1990-х гг. в России в связи с исчезновением идеологических табу и открытием архивов, а за рубежом - под влиянием событий 1989-1990 гг., темы национальных движений в государстве Габсбургов, распада Австро-Венгрии, путей решения национальных вопросов в годы Первой мировой войны стали приобретать новое звучание и актуальность1.

Говоря непосредственно об изучении чешского вопроса, необходимо отметить работы Н. Каржанского, Г. Сухомлиновой, Я. Шмераля, А. Клеванского, Е. Серапионовой, Р. Ляйна2. Разумеется, особенно важное место эта проблематика занимает в чешской историографии. К ее различным аспектам, в том числе

- 164 XX век и Россия: общество, реформы, революции. Электронный сборник. Вып. 2. Самара, 2014 URL: http://sbornik.lib.smr.ru/

Статьи и сообщения

связанным с событиями в России, обращались историки как в межвоенной3, так и в социалистической Чехословакии4. Из работ современных чешских историков - это исследования И. Шедивого5, а также доступные на русском языке статьи М. Главачки и В. Доубека6.

Среди исследований по проблеме формирования в сознании россиян в годы войны представлений о «врагах» и «союзниках» стоит упомянуть работы Е.С. Сенявской, которая не только рассматривает соответствующие образы, но и достаточно подробно останавливается на особенностях понятийного аппарата и инструментария исторической имагологии7. Следует также обратить внимание на материалы междисциплинарного научного семинара по истории взаимовосприятия культур «Россия и мир глазами друг друга», который с 1994 г. работает на базе Центра по изучению отечественной культуры Института российской истории РАН8. На страницах официального сайта семинара среди прочего представлены публикации по проблематике образов «врагов» и «союзников» в годы Первой мировой войны9.

Стоит, однако, отметить, что образ чехов и Чехии, существовавший на страницах российской прессы в исследуемый период, не мог полностью вписаться ни в категорию «враги», ни в категорию «союзники», и это актуализирует необходимость его специального изучения.

- 165 XX век и Россия: общество, реформы, революции. Электронный сборник. Вып. 2. Самара, 2014 URL: http://sbornik.lib.smr.ru/

Статьи и сообщения

Напомним, что основной линией в чешской политике конца XIX - начала XX в. (вплоть до войны) была линия, направленная на сохранение Австро-Венгрии. Первая мировая война сделала реальной возможность решить чешский вопрос вне империи, путем создания независимого государства. Правда, нельзя не согласиться с тем, что важнейшей составляющей чешского вопроса в начале XX в. было «стремление довести существование чешских земель до европейского сознания, разместить чешскую (позднее - чехословацкую) звезду на европейском, а позднее и на мировом небосклоне»10.

Задача эта представлялась непростой. Один из активнейших участников деятельности, завершившейся созданием Чехословацкой республики, первый президент этого государства, лидер партии реалистов, известный ученый и общественный деятель Т.Г. Масарик, развернувший вместе со своими соратниками пропагандистскую работу за пределами Австро-Венгрии, признавал позднее, что на Западе о чехах знали мало: «...Они, собственно говоря, знали лишь то, что нам удалось сделать известным при помощи наших слабых средств»11. Российские же официальные круги, по мнению Масарика, обратили внимание на чехов «лишь под давлением Франции и Англии и их благожелательного отношения к нам.»12 Впрочем, с этим упреком Масарика вряд ли стоит соглашаться на все сто процентов. Сошлемся в данном случае на исследования Е.П. Серапионовой, подчеркивающей, что «российский МИД пристально следил за развитием национального движения чехов и словаков, как в России, так и за границей, в Австро-Венгрии и на Западе, получая сообщения от своих представителей и резидентов»13.

Благодаря работе прессы, о чехах и чешском национальном движении в годы войны, вне сомнений, была осведомлена и российская читающая публика. М.Д. Савваитова, проанализировав в своей диссертации материалы газет «Биржевые ведомости», «Вечернее время», «Голос Руси», «Московские ведомости», «Новое время», «Русская воля», «Русское знамя», «Славянин», показала, что российская пресса с 1914 г. демонстрировала явный интерес к чешским сюжетам, а со временем стала проявлять и неплохую осведомленность в чешских делах14. Более того, существовал ряд тем, которые привлекали к себе повышенное внимание, и эти сюжеты, выделенные М.Д. Савваитовой, мы находим и в других российских газетах,

- 166 XX век и Россия: общество, реформы, революции. Электронный сборник. Вып. 2. Самара, 2014 URL: http://sbornik.lib.smr.ru/

Статьи и сообщения

причем издававшихся не только в Петрограде или Москве, но и, например, в харьковской «Русской жизни». Среди них - арест К. Крамаржа и процесс над ним15, развитие чешского движения на территории России16, пятисотая годовщина гибели Яна Гуса17. Сообщения на эти темы мы встречаем и в газетах, выходивших в годы войны в Самаре18.

В ситуации, когда распространенным пропагандистским штампом стала характеристика начавшейся в 1914 г. войны как проявления «вековой борьбы между германизмом и славянством»19, у российской публики возрос интерес к славянским народам, в том числе к чехам, к их историческому прошлому и к особенностям положения чешских земель в составе государства Габсбургов. Этот интерес нашел свое отражение на страницах газет и журналов. Несомненно, условия военного времени и идея «противостояния славянского и германского миров» во многом диктовали выбор сюжетов и тональности публикаций о чехах и Чехии в российской прессе. Так, заметное место и в периодических изданиях, и в небольших брошюрах, призванных познакомить с зарубежным славянством российского читателя, занимает тема «извечного противостояния чехов и немцев»20.

Кроме того, с конца 1914 г. на страницах российской прессы регулярно появляются сообщения о репрессиях против чехов со стороны австрийских властей. Как правило, эти сообщения очень невелики по размерам, а источники информации, на которые ссылаются авторы таких заметок, зачастую анонимны. Многие из этих заметок уже на уровне заголовков призваны были вызывать у российской публики глубокое сочувствие к чехам и другим славянским подданным Австро-Венгрии: «Кого отдать людоедам?»21, «Опальный край»22, «Чехия, ее страдания и надежды»23,

- 167 XX век и Россия: общество, реформы, революции. Электронный сборник. Вып. 2. Самара, 2014 URL: http://sbornik.lib.smr.ru/

Статьи и сообщения

«Обезглавленная нация»24, «Немецкий террор в Чехии»25, «Славянские политические узники в Австрии»26.

На страницах как петроградской и московской27, так и провинциальной28 российской прессы упоминается о преследованиях чешских политических деятелей и об иных мерах репрессивного характера, среди которых: замена чешских названий улиц немецкими29, запрет на исполнение многих чешских народных песен30, закрытие газет и другие ограничения на работу чешской печати31.

Подобное освещение в российской прессе «чешской тематики» позволяло, как представляется, решить сразу несколько пропагандистских задач. Во-первых, это рисовало яркую картину раскола в австро-венгерском обществе, наличия в тылу противника пророссийски настроенной оппозиции. Вместе с попадавшими даже на страницы провинциальной прессы сообщениями о нехватке продовольствия в австрийских и чешских городах, экономических трудностях и демонстрациях протеста32, такая подача материала позволяла поддерживать у российских читателей оптимистичный взгляд на перспективы противостояния между Российской империей и государством Габсбургов. Во-вторых, акцентируя внимание на «чешскогерманском» противостоянии в прошлом и настоящем, на репрессиях, которым подвергалось чешское население Австро-Венгрии, российские журналисты частично справлялись со сложностями, возникшими у отечественной пропаганды с репрезентацией образа чешского народа. Ведь это был народ, который одновременно входил в состав как славянского мира, так и государства (согласно пропагандистским клише времен Первой мировой войны), по отношению к этому миру враждебного, что явно осложняло ориентацию в рамках дилеммы «свой -чужой».

Впрочем, степень внимания отечественной прессы к чешскому вопросу не всем в России казалась достаточной. На страницах еженедельника «Русская будущность» славист А.Л. Погодин, анализируя материалы «Чехословака» и «Чехослована», чешских периодических печатных органов, выходивших в России в годы Первой

- 168 XX век и Россия: общество, реформы, революции. Электронный сборник. Вып. 2. Самара, 2014 URL: http://sbornik.lib.smr.ru/

Статьи и сообщения

мировой войны, сетовал: «...В России славянские журналы разделяют общую участь всего, что касается славянства, т.е. встречаются с ничем не пробиваемой стеной русского общественного индифферентизма»33. Подобную позицию стремится довести до читающей публики и газета кадетского направления «Волжский день», в которой мы читаем: «О жизни южных и западных славян в русские газеты проникло очень мало сведений, а русское общество интересовалось этой жизнью и того меньше. О том, что не только мы, русские, самым настоятельным образом нужны славянам, подвергавшимся немецкому Drangy на восток и на юго-восток, но что и эти славяне также настоятельно нужны нам, ввиду опасности, угрожающей России со стороны Германии и Австро-Венгрии, - говорилось очень мало или вообще не говорилось»34.

Конечно, если обратиться к материалам наиболее известных российских «толстых ежемесячников» того времени, таких как «Вестник Европы», «Русская мысль», «Русское богатство», «Современный мир» и т.п., то мы вынуждены будем признать, что на протяжении Первой мировой войны в них не встречаются публикации, полностью посвященные исключительно чешскому вопросу. Да и в российских газетах по количеству и объему публикаций чешский вопрос представлен гораздо меньше, чем, например, польский или украинский. Но говорить об игнорировании чешской тематики российской прессой, как можно убедиться на основе ранее изложенного, было бы преувеличением. Осведомленность в годы Первой мировой войны российской читающей публики о существовании чешского вопроса не вызывает никаких сомнений, также, как не вызывает сомнений осведомленность российского МИДа о различных проектах решения этого вопроса, выдвигавшихся чешскими политиками35.

Отметим, что нередко при обсуждении чешского вопроса на страницах российских газет и журналов предоставлялась возможность высказаться самим чехам. Именно так поступает уже в 1914 г., например, редакция газеты «Русское слово»36. На страницах русских газет мы можем найти статьи чешских политиков (например, Т.Г. Масарика)37, подробное изложение или анализ российскими журналистами материалов чешской эмигрантской печати38. Поэтому внимательный

- 169 XX век и Россия: общество, реформы, революции. Электронный сборник. Вып. 2. Самара, 2014 URL: http://sbornik.lib.smr.ru/

Статьи и сообщения

российский читатель вполне имел возможность получить достаточно точное представление о непосредственно чешском видении сути и путей решения чешского вопроса. Более того, он мог найти публикации, отражающие наличие разных позиций и взглядов в чешском национальном движении как на территории России, так и в Западной Европе и в США, ознакомиться с дискуссиями и конфликтами между сторонниками этих позиций39.

Что касается российских политиков и публицистов, то их взгляды на возможные пути решения чешского вопроса можно разделить на три основные группы. К первой из них следует отнести безусловных сторонников предоставления чехам (или чехам и словакам) после войны собственной государственности. Среди них наибольшую известность получила, пожалуй, позиция по чешскому вопросу П.Н. Милюкова40, изложившего ее в сконцентрированном виде в ежегоднике газеты «Речь». Суть этой позиции может быть сведена к двум основным положениям:

- уничтожение Австро-Венгрии, поскольку «основной лозунг войны -освобождение малых народностей - не может осуществиться, если главное из европейских государств, искусственно подчинивших себе обрывки этих народов -или эти народы в целом виде - сохранится после войны в прежнем виде»41;

- удовлетворение чешских устремлений, которые «сводятся к созданию независимого чешского государства в этнографических границах расселения чехословацкого народа с присоединением горных географических границ, с территорией в 120 тыс. кв. км и с населением в 12 млн, из которых 8,5 млн будут чехо-моравы и словаки»42.

Иначе говоря, Милюков, что он сам подтверждал и позднее, в 1937 г., поддержал Масарика и его сторонников в «стремлении объединить чехов, словаков и карпатских руссов в границах теперешнего государства (межвоенной Чехословакии. - О.Т.) и построить это государство на демократических началах, отстранив претензии старых славянофилов»43.

Для российских политиков и общественных деятелей чешский вопрос в годы Первой мировой войны, несомненно, был прежде всего связан с вопросом о послевоенной судьбе Австро-Венгрии и о праве наций и народов на

- 170 XX век и Россия: общество, реформы, революции. Электронный сборник. Вып. 2. Самара, 2014 URL: http://sbornik.lib.smr.ru/

Статьи и сообщения

самоопределение. Публицист Л. Слонимский называет «национальные требования чехов, хорватов, словаков», способные привести к тому, что «в конце концов, империя Габсбургов распалась бы на свои составные части, к великому облегчению соседних стран и всей Европы», как минимум справедливыми44. О распаде или разделе Австро-Венгрии, как о «политически необходимом и вполне осуществимом выводе из войны», не обращаясь, правда, к анализу чешского вопроса, пишет на страницах «Русской мысли» П.Б. Струве45.

Но мысль о неизбежности распада Австро-Венгрии далеко не однозначно воспринималась представителями российской общественности. Так, в одном из номеров того же журнала «Русская мысль» И.О. Левин осторожно замечает: «Было бы чрезвычайно рискованно высказывать в настоящий момент какие бы то ни было предположения относительно будущего, которое ждет Австро-Венгрию»46.

Идею предоставления чехам (или чехам и словакам) национальной государственности также разделяли далеко не все авторы опубликованных в российских газетах и журналах материалов. Кроме того, взгляды российских политиков и журналистов на чешский вопрос развивались под воздействием множества факторов: изменения внутриполитических обстоятельств в России и в Австро-Венгрии, меняющегося положения на фронте, деятельности чешских политиков.

Естественно, с наиболее скептическими высказываниями по этому поводу мы встречаемся в 1914 г. Еще 18 (31) июня, рассуждая о последствиях убийства Франца-Фердинанда, анонимный автор «Русского слова» писал: «...Пагубно было бы отпадение от Австрии для наций, ныне лишенных самостоятельного политического бытия. Например, независимое Чешское королевство, при современных политических условиях, едва ли могло бы долго устоять в борьбе с напором окружающих масс немецкого населения. Чешская промышленность, рассчитанная на вывоз в альпийские области Австрии, Венгрию и Галицию и дающая главные средства существования населению земель чешской короны, не может существовать одним внутренним рынком. Затем, отделившаяся Чехия не имела бы выхода к морю, что неминуемо повлекло бы за собой полное расстройство экономической жизни в новом государстве»47.

Но и в газетах и журналах 1915-1917 гг. мы находим публикации, авторы которых высказывают серьезные сомнения не только в целесообразности создания независимого чешского или чехословацкого государства, но и в самой «идее

- 171 XX век и Россия: общество, реформы, революции. Электронный сборник. Вып. 2. Самара, 2014 URL: http://sbornik.lib.smr.ru/

Статьи и сообщения

этнической государственности». Среди них привлекают к себе внимание статьи кадета Г.А. Ландау, последовательно критикующего сам принцип определения государственных границ по признаку этнической принадлежности населения той или иной территории. Он выявляет массу недостатков этого принципа, подчеркивая, что прежде всего бросается в глаза «невозможность реально распространить его на все европейские страны и народы»48. Ландау убежден, что подобный подход не разрешает, а обостряет национальные конфликты, а проблему национальных меньшинств превращает в практически неразрешимую. Явные сомнения в целесообразности «неукоснительного проведения до конца строго этнографического принципа» по отношению как к России, так и к другим великим европейским странам, были высказаны в 1917 г. и на страницах газеты «Русские ведомости» 49.

О возможности сохранить целостность Австро-Венгрии пишет и активно сотрудничавший с газетой «Русские ведомости» выдающийся российский географ Д. Анучин: «...Что касается Австро-Венгрии, то всем известна мозаичность этой империи, включающей в себя более десятка отдельных языков и народностей. Все они стремятся к автономии, которая получила осуществление пока лишь в отношении к немногим из них, да и то не в одинаковой степени. Несмотря, однако, на различие интересов отдельных народностей империи, есть и между ними известные культурные и экономические связи, которые препятствуют распаду и объединяют разноплеменное население в служении общим целям и в охране общего государственного целого»50.

Еще одну группу российских публикаций по чешскому вопросу составляют те, авторы которых, не отрицая идеи создания чешского или чехословацкого государства, не мыслили его без тесного союза с Россией и без ее покровительства. Распространенными мотивами в подобных публикациях являются: покровительственная роль России по отношению к остальным славянским народам, в том числе и к чехам; миссия России по спасению мира от угрозы германизма; мечта о славянском единстве и ее популярность среди чехов.

Так, А.В. Амфитеатров, со ссылкой на анонимного чешского эмигранта, находящегося в Риме, пишет: «Конечно, чехи встречают с радостью известия о русских победах и с горестью об их неудачах, так как в объединении автономной Богемии с Россией-покровительницей - единственная надежда чехов на избавление от невыносимого унижения, от всей душащей чехов политики Габсбургов»51. М. Первухин весьма смело утверждает, что только одной надеждой живет «все

- 172 XX век и Россия: общество, реформы, революции. Электронный сборник. Вып. 2. Самара, 2014 URL: http://sbornik.lib.smr.ru/

Статьи и сообщения

способное мыслить в Чехии»: «Может быть, скоро придут русские, и штыками выковыряют пауков-немцев, пьющих сейчас жадно кровь чешского народа, и принесут Чехии весть об избавлении»52. Д. Дмитраковский «мечтой большинства славянских деятелей» называет план, согласно которому «славянские народы должны образовать три независимых федерации: русско-польскую, чешскословацкую и сербо-хорватскую. Политически самостоятельные, эти три отдельные славянские государства, в целях самозащиты и борьбы с германизмом, должны вступить между собой в постоянный, возможно более тесный, военный и экономический союз»53. Более того, не отказывая России в роли покровительницы и освободительницы, он, тем не менее, выражает мнение, что «...освобождая народы Австро-Венгрии и создавая в тылу у германцев ряд самостоятельных государств, крепких своим национальным самосознанием и дорожащих своей свободой, мы, надо надеяться, не будем ни стараться обратить их в русские губернии, ни сажать им на престолы немецких принцев, ни обманывать неисполненными обещаниями»54.

Таким образом, анализ материалов периодической печати показывает нам, что в российском общественном мнении времен Первой мировой войны складывался образ чехов как народа, представители которого не вписывались жестко в характерное для военного времени противопоставление «своих» и «чужих», «врагов» и «союзников». Многочисленность публикаций, посвященных характеристике сложного положения чешских земель в составе Австро-Венгрии, а также примерам чешско-немецкого противостояния в прошлом и настоящем, позволяет утверждать, что скорее это был образ потенциального союзника в стане врага, своеобразного «своего среди чужих».

Что касается проблемы предполагаемого будущего чехов и Чехии, то на страницах российской печати, по крайней мере в 1915 - первой половине 1917 г., преобладало, хотя и не бесспорно, представление о решении чешского вопроса путем создания единого и независимого чехословацкого государства. При этом, однако, не существовало единого мнения о месте как этого предполагаемого государства, так и России в будущей (послевоенной) системе европейских и межславянских международных отношений, и целый ряд журналистов «условно славянофильского» толка стремился закрепить в сознании российской читающей публики мифологизированный образ России - покровительницы славянства, играющей особую роль в этом неизменно тяготеющем к ней славянском мире.