Спросить
Войти
ВЕСТН. МОСК. УН-ТА. СЕР. 8. ИСТОРИЯ. 2017. № б
П.В. Шевченко
(аспирант кафедры истории России XIX — начала XX века исторического факультета МГУ имени М.В. Ломоносова)*
КОМИТЕТ О ВОЕННО-УЧЕБНЫХ ЗАВЕДЕНИЯХ
Статья посвящена истории создания и функционирования Комитета о военно-учебных заведениях в 1826—1831 гг. под председательством генерала К.И. Оппермана. Комитету было поручено составить единый учебный план для военно-учебных заведений, а также подготовить учебные пособия для его выполнения. В журналах Комитета отразился процесс его деятельности и участие в ней отдельных его членов.
The article covers the creation and functioning of the Committee on military educational institutions in 1826—1831. The Committee was requested to draft a unified curriculum for the military schools, and prepare training manuals to execute it. The journals of the Committee had reflected the its activities and the role of its members.
Со времен Петра Великого подавляющее большинство офицеров русской армии получало военную подготовку при полках. В целях развития военного образования русское правительство в XVIII в. учредило Сухопутный Шляхетский корпус (1731), позже — Инженерный и Артиллерийский кадетский корпус (1762). После разделов Польши к ним прибавился польский Шкловский кадетский корпус (1778), в 1799 г. переведенный в Гродно. Наконец, в царствование императора Павла I был основан Императорский военно-сиротский дом (1798), призванный дать сиротам офицеров бесплатное военное образование. Этот опыт был сочтен полезным и получил дальнейшее развитие. В первой четверти XIX в. были учреждены новые заведения — Дворянский полк, военные училища в Туле, Тамбове, Омске и Оренбурге, Финляндский кадетский корпус, Главное Инженерное училище и Артиллерийское училище, Школа гвардейских подпрапорщиков. Сухопутный Шляхетский и Инженерный и Артиллерийский корпуса получили названия 1-го и 2-го Петер* Шевченко Полина Васильевна, тел. +7-916-842-43-54; e-mail: scharlotte@inbox.ru
бургских кадетских корпусов соответственно. Гродненский кадетский корпус в ходе войны 1812 г. был переведен в Смоленск, потерял все свое имущество и сгорел, а после войны был воссоздан в Москве под названием 1-го Московского кадетского корпуса. При образовании царства Польского был сохранен Калишский кадетский корпус, существовавший еще в герцогстве Варшавском. Получил военную организацию Пажеский корпус. Но и в то время, когда в ходе наполеоновских войн потребность в офицерах особенно возросла, подавляющая часть офицеров становилась таковыми, не обучаясь в военно-учебных заведениях. Ежегодный выпуск офицеров из всех военных училищ составлял не более 250 человек, при годовой потребности в них около 3200 человек1, то есть примерно 7,8%.
К концу первой четверти XIX в. в России существовало 16 военно-учебных заведений, половина которых располагалась в столице империи. Однако они «единообразной организации... не имели..., ни общих для всех заведений инструкций, ни общих узаконений не существовало»2. В результате «смена директора корпуса нередко влекла за собой и полное изменение системы педагогических приемов и подходов»3. Самостоятельность директоров во внутреннем управлении военно-учебными заведениями приводила к нередко имевшим место злоупотреблениям4. Вступивший на престол в 1825 г. император Николай I, побуждаемый стремлением к систематизации, поставил задачу реорганизации военного образования по единым принципам и на единых основаниях. С этой целью 11 мая 1826 г. им было инициировано создание Комитета о военно-учебных заведениях.
Комитет упоминался в литературе как свидетельство усиленного внимания правительства к военно-учебным заведениям5, однако конкретное содержание его деятельности осталось нераскрытым. Это позволяет сделать хранящаяся в РГВИА его делопроизводственная документация6. Она дает возможность подробно осветить ход его работы, оценить степень участия в этой работе отдельных его членов, его реальную роль в создании единой системы военно-учебных заведений.
Вскоре после окончания следствия по делу декабристов император Николай I серьезно заинтересовался тем, где и как получают образование молодые российские дворяне в целом и будущие офицеры в частности. Одним из важнейших недостатков существующего как гражданского, так и военного образования Николай I считал отсутствие унифицированных курсов по каждому предмету обучения, соединенных в целостную систему и обязательных для всех учебных заведений. «Предмет сей, — писал император по этому поводу, — столь быстро может иметь влияние на благо государственное, что нужно без всякого отлагательства поспешить исправлением сего недостатка в нашей учебной системе»7. С этой целью им было инициировано создание Комитета по унификации учебных курсов для военно-учебных заведений (11 мая 1826 г.). Перед Комитетом была поставлена задача рассмотрения существующих учебных курсов в действующих военно-учебных заведениях и составление на основе их единой учебной программы. Характерно, что почти одновременно, 14 мая 1826 г., был учрежден Комитет устройства учебных заведений для решения аналогичной задачи в области ведомства народного просвещения.
Председателем Комитета по унификации учебных курсов для военно-учебных заведений был назначен инженер-генерал К.И. Оп-перман, человек, хорошо известный новому императору. В 1814 г. Опперман по предложению императрицы Марии Федоровны принял на себя общее руководство военным образованием великого князя. Со вступлением Николая Павловича в должность генерал-инспектора по инженерной части Опперман стал одним из ближайших его сотрудников. Он принимал активное участие в преобразовании Инженерного училища в Главное Инженерное училище, а также создании Школы гвардейских подпрапорщиков и кавалерийских юнкеров, а потом был назначен ее начальником.
Став императором, Николай Павлович снова привлек К.И. Оп-пермана к решению военно-учебных вопросов. Членами комитета под его председательством император назначил лиц, большинство из которых были начальниками столичных военно-учебных заведений. Это: директор Пажеского корпуса генерал-лейтенант И.Г. Го-гель; начальник Главного Инженерного училища генерал-лейтенант граф Е.К. Сиверс; директор 1-го кадетского корпуса генерал-майор М.С. Перский; директор 2-го кадетского корпуса генерал-майор А.И. Маркевич; директор Артиллерийского училища генерал-майор П.А. Козен; директор Императорского военно-сиротского дома генерал-майор Н.В. Арсеньев; а также директор Морского корпуса
контр-адмирал И.Ф. Крузенштерн и генерал-адъютант барон Г.В. Жо-мини8. Все они отличились в наполеоновских войнах; все были лично известны императору. Г.В. Жомини и А.И. Маркевич преподавали ему военные науки, Е.К. Сиверс служил под его начальством и был назначен им директором Главного Инженерного училища.
Указания императора председателю Комитета официально сообщал начальник Главного штаба генерал-адъютант барон И.И. Дибич. Перед Комитетом были поставлены следующие задачи: «1) рассмотрение курсов наук, кои ныне преподаются; 2) определить, какие курсы из ныне существующих, могут остаться нормальными для всех вообще воспитательных военных заведений; 3) какие из сих курсов должно дополнить, какие сочинить вновь и с руководством каких именно классических сочинений»9. Ход заседаний Комитета должен был фиксироваться в журнале; должны были быть отмечены и расхождения во мнениях членов Комитета по каким-либо вопросам. Журналы раз в неделю через начальника Главного штаба посылались императору10.
Комитет начал свои заседания 17 мая 1826 г. и продолжал их вплоть до августа 1831 г., когда приказом императора они были прекращены. Однако, судя по журналам заседаний, назвать его деятельность насыщенной, пожалуй, нельзя. До конца 1826 г. заседания происходили еженедельно, а впоследствии стали реже, сведясь к одному разу в месяц. Члены Комитета не торопились проявлять инициативу в деле разработки будущего устройства военно-учебной системы. Первые полгода работы они регулярно собирались на заседания, но чаще всего обсуждали технические вопросы работы Комитета — каким образом выдвигать предложения, как координировать деятельность его членов, как высказывать мнения по поводу конкретных вопросов и т.д. После чего расходились, постановив отложить решение более важных проблем на следующий раз. Предложения председателя высказать какие-либо идеи, как правило, отклика не находили. Единственным членом Комитета, проявлявшим активность в разработке проекта общего вида создаваемой системы военно-учебных заведений, был Генрих Вениаминович Жомини. Будучи известным в Европе военным историком и писателем, он имел большой опыт военно-теоретической и военно-исторической работы. Кроме того, в отличие от прочих членов Комитета, Жомини не был тогда занят другими служебными обязанностями. По некоторым данным, он поначалу пытался уклониться от участия в работе Комитета, ссылаясь на незнание рус8 Там же. Л. 1.
ского языка, однако потом активно в нее включился11. На заседании 24 июня 1826 г. он представил свое видение будущего устройства военного образования в России.
По его плану все военно-учебные заведения должны были быть разделены по «степеням преподавания» в них общеобразовательных и военных наук. На первом уровне должно было даваться начальное общее образование, на втором уровне соответственно «высшее» общее образование. Курс предметов, преподаваемых на этих двух уровнях, включал закон Божий, русский и иностранные языки, «арифметику и алгебру», начальную геометрию, чистописание, «географию и статистику», историю, рисование, риторику, тактику разных родов войск, «полевую фортификацию и основание долговременной фортификации»12. Оба этих уровня должны были проходиться во всех кадетских корпусах, Пажеском корпусе, Военно-сиротском доме, Главном Инженерном училище и Артиллерийском училище. В этот перечень Жомини включил также и Царскосельский лицей13, который с 1822 г. находился в ведении великого князя Константина Павловича. Качество обучения кадетов в действовавших корпусах Жомини оценивал в целом невысоко. «Мне кажется, — писал он, — что военное искусство, то есть та часть преподавания, долженствующая служить для образования генералов и состоящая в доказательстве основных начал и применении оных к военной истории новейших времен, пренебрежена во многих корпусах. Программа Инженерного училища приличнее всего для такти[ки], а Артиллерийского — для стратегии, в прочих остается желать многого»14. В качестве одной из причин такого положения он считал недостаточно подготовленный преподавательский состав в корпусах, который к тому же «бедствовал» из-за крайне низкого жалования15. Нехватку «основательно образованных учителей»16 констатировал и другой член Комитета, Е.К. Сиверс. Исправление ситуации, по мнению Жомини, возможно, если «распределить профессоров на 3 класса», каждый из которых будет получать жалование в соответствии со своей профессиональной подготовкой17.
Помимо начального и высшего, проект Жомини предполагал еще два уровня: на третьем должно было вестись преподавание «высших военных наук», а на четвертом — осуществляться «приме11 Петров П.В. Указ. соч. С. 3.
нение сих наук к различным родам службы». Для этих двух уровней автор предлагал учредить высшее военно-учебное заведение, которое он назвал «центральным училищем», «наподобие Политехнического во Франции»18, имея ввиду, очевидно, нечто сходное с учрежденной позднее в России при его же участии Военной академией Генерального Штаба.
По этому проекту дети должны были приниматься в заведения низших уровней, обучаться в них, а по окончании курса отличившихся следовало переводить в заведение высших уровней, прочих же выпускать на службу. На случай, если бы императору не понравилась идея об учреждении «Политехнической школы», Жомини предлагал отличившихся воспитанников переводить в Главное Инженерное училище и Артиллерийское училище. Специальные училища в этом случае должны были из разряда низших перейти в разряд высших военно-учебных заведений19.
Комитет рассмотрел проект, и не высказал особых возражений. Директор Главного Инженерного училища Е.К. Сиверс внес единственное уточнение: на высших уровнях военного образования нужно сохранить два специальных училища, а также учредить «Высшую политехническую школу»20. Сам автор проекта и прочие члены Комитета согласились с этим уточнением. В соответствии с замечаниями Жомини предложил в обоих специальных училищах «уничтожить малолетние классы» и набрать вместо них уже имеющих начальное образование юношей 14—16 лет, а чин при выпуске из училищ установить в зависимости от успеваемости при учебе21.
В целом этот проект и лег в основу будущего устройства системы военно-учебных заведений.
Через несколько недель после представления этого проекта, в июле 1826 г. председатель распорядился выдать всем членам Комитета вопросные листы, в которых рассматривались несколько основных проблем, связанных с функционированием военно-учебных заведений: они касались возраста и порядка приема воспитанников, а также способов содержания в заведениях воспитанников разных возрастов. На заседании 20 июля 1826 г. все опрошенные лица представили свои мнения по этим пунктам. Все они сходились в том, что принимать в военно-учебные заведения следует детей с 7—10 лет, а если возможно организовать женский присмотр, то можно и с 5—6 лет. Осуществлять прием нужно в определенное время один раз в год при наличии некоторых вступительных
испытаний для определения уровня познаний поступающих вос-питанников22. Отсев по низкому уровню подготовки допускался. Единственный вопрос вызвал разногласия: как содержать в одном заведении различных по возрасту воспитанников. Е.К. Сиверс, К.И. Опперман, Г.В. Жомини и П.А. Козен считали, что младших и старших кадетов нужно непременно содержать в разных заведениях, поскольку совместное пребывание отрицательно сказывается как на общем порядке в заведении, так и на нравственности вос-питанников23. В то же время И.Г. Гогель, М.С. Перский, Н.В. Ар-сеньев, А.И. Маркевич и И.Ф. Крузенштерн полагали, что вполне возможно совместное содержание кадетов разных возрастов, их нужно только распределить в разные отделения; по их мнению, нравственность воспитанников страдать от этого не может, а поддержанию общего порядка в заведении подобное совместное содержание только способствует24. При этом члены Комитета полагали, что разрешение этого разногласия нужно предоставить на волю императора25.
Однако внимание Николая I от военно-учебных вопросов надолго отвлекли дела внешней политики. В 1826—1828 гг. Россия вела войну с Персией. Восточный кризис 1820-х гг. вылился в Русско-турецкую войну 1828—1829 гг., которая проходила в сложной международной обстановке. Император, по-видимому, мало вникал в работу Комитета, потому что с 1827 г. его члены, по-прежнему собираясь, хотя гораздо реже и зачастую не в полном составе, уже не обсуждали никаких вопросов, связанных с устройством военно-учебных заведений, а говорили опять о технических проблемах функционирования Комитета. В 1827 г. умер Е.К. Сиверс, отошел от работы Г.В. Жомини, ссылаясь на плохое здоровье. К.И. Оппер-ман, тоже по причине болезни, часто отменял заседания. Кроме того, Карл Иванович был загружен другими служебными обязанностями: с 1826 г. он ведал делами инспектирования инженерной части, в 1828 г. был назначен членом Комитета для управления военными делами в отсутствие императора, находившегося на Балканском театре русско-турецкой войны. С 1827 г. Опперман был назначен членом Государственного совета.
Работа Комитета по унификации курсов активизировалась с начала 1830 г., когда император, очевидно, снова обратил на него внимание. Следует отметить, что образованный почти одновременно с Комитетом Оппермана Комитет, занимавшийся реорга22 Там же. Д. 7. Л. 1-24 об.
низацией гражданских учебных заведений, уже к 1828 г. завершил составление Устава для средних и низших училищ и занялся подготовкой Устава для университетов. В процессе своей деятельности Комитет вызвал упреки императора в медлительности и был вынужден ускорить свою работу26. В то же время на страницах журналов Комитета Оппермана, которые также регулярно предоставлялись императору, даже и в это время не встречается помет с требованием немедленных результатов. Можно предположить, однако, что успешная деятельность Комитета по гражданским училищам и публикация по результатам этой деятельности Устава так или иначе побудила императора дать К.И. Опперману указание скорее подготовить Устав для военных училищ.
С января по апрель 1830 г. А.И. Маркевич, Н.В. Арсеньев и И.Г. Гогель составили каждый по одной главе Устава для военно-учебных заведений из трех предположенных, с которыми почти без уточнений согласились прочие члены Комитета. В целом представляется, что устройство Главного Инженерного училища послужило неким образцом, в соответствие с которым должны были быть приведены прочие военно-учебные заведения. Преобразованное великим князем Николаем Павловичем из Инженерного училища, оно было устроено под его прямым руководством. Еще во время работы Комитета один из его членов, контр-адмирал Крузенштерн, официально запрашивал сотрудника Оппермана К.А. Слу-чевского об устройстве Главного Инженерного училища «для надобностей Морского корпуса»27. В будущем организация Главного инженерного училища и созданного по его образцу Артиллерийского училища в царствование Николая I уже не менялась, в то время как в организацию всех прочих военно-учебных заведений, включая Военную академию, продолжали вносить изменения. Главы, составленные членами Комитета, были соединены в Устав, который в апреле 1830 г. поступил на рассмотрение императора и 9 апреля был им утвержден. На этом заседания Комитета фактически прекратились. Формально он просуществовал еще некоторое время, до августа 1831 г., когда последовало официальное распоряжение императора о его закрытии.
Таким образом, роль Комитета Оппермана в создании системы военного образования в России представляется неоднозначной. С одной стороны, Комитетом был разработан общий Устав для средних военно-учебных заведений, что является его несомненным достижением. В Уставе было детально прописано устройство
этих заведений, их директорам было указано строго следовать этим предписаниям самим и следить, чтобы им следовали их подчиненные. Издание Устава придавало всем военно-учебным заведениям единообразное внутреннее устройство и вводило деятельность их начальства в четкие законодательные рамки.
Однако вторая задача, прямо поставленная перед Комитетом при начале его работы, так и не была решена. Описания учебных курсов из разных военно-учебных заведений поступили в комитет28, но их рассмотрением и сличением так никто и не занялся. Подбор учебных пособий для обучения различным дисциплинам также не был осуществлен. Сделалось очевидным, что силами нескольких членов Комитета исполнить это было невозможно. Учрежденный в феврале 1832 г. Штаб по управлению военно-учебными заведениями получил от Комитета в наследство эту задачу, выполнением которой и занялся в первой половине 1830-х гг. Тогда же были сформулированы основные принципы обучения по конкретным предметам, которым и обязаны были следовать все военно-учебные заведения. Составление учебных пособий затянулось до конца 1840-х гг.
Список литературы
Поступила в редакцию 15 марта 2017 г.
