Особенности военных сочинений ранней Византии

Серия История. Политология. Экономика. Информатика. 2014 № 8 (179). Выпуск 30

УДК 94(4951.01

ОСОБЕННОСТИ ВОЕННЫХ СОЧИНЕНИЙ РАННЕЙ ВИЗАНТИИ

В работе рассматриваются некоторые специфические особенности полемологических сочинений Ранней Византии. Про-Е.В. ГУЩИН слеживаются как античные традиции, так и византийская специфика. Подчеркивается нормативный характер этих сочине-Белгородский государственный ний, которые могли достаточно значительно отходить от реальнациональный исследовательский ности университет

e-mail: Johngushin@yandex.ru К^отью слова: в°еш°е даго, Византия. Тртктаты, тактика, стратегия.

Позднеантичное (ранневизантийское) военное дело нашло отражение в ряде теоретических сочинений, составляющих полемологическую традицию Поздней античности.

Первым в ряду этих сочинений можно поставить позднеримский трактат Флавия Вегеция Рената «Epitoma Rei Militaris» («Краткое изложение военного дела»). Вопросы о том, когда написан и кому адресован трактат Вегеция, не решен в исторической науке до настоящего времени. Вместе с тем, идентификация адресата и точная датировка сочинения исключительно важны для правильного понимания содержащихся в данном источнике сведений1. Большинство исследователей согласны с тем, что трактат написан не ранее 383 г., после смерти императора Грациана, поскольку Вегеций упоминает его как предшественника правящего императора и называет «божественным» (Veg. I. 20), и не позднее 450 г., так как несколько манускриптов IX-X вв. содержат указания, что текст трактата выправлен в 7-е консульство Валентиниана III, приходившееся на этот год2. Император, получивший трактат, правил довольно долго, т.к. между написанием первой книги и оставшейся части трактата прошло длительное время, а все четыре книги адресованы одному императору: «Книжку о наборе и обучении новобранцев я уже давно преподнес тебе» (Veg. Praef.). На этом основании в качестве адресата Вегеция чаще всего называют западных императоров Валентиниана III, Гонория, Валентиниана III, восточных императоров Аркадия и Феодосия II, а также Феодосия I, правившего в 394-395 гг. в обеих частях империи3. В трактате упоминается продолжительный мирный период, в котором боеспособность римской армии снизилась (Veg. I.28), а пехота отказалась от использования защитного вооружения, чем и были вызваны, по мнению автора, последовавшие поражения римлян от готов (Veg. I.20). По мнению ряда историков, Вегеций говорит о военном затишье при Грациане4. Если Вегеций имел в виду разгром римлян в 378 г. под Адрианополем, то это произошло на Востоке империи. Нашествие готов Ала-риха в Грецию в 390-х гг. также происходило на Востоке. Нельзя сопоставить эти события и с взятием Аларихом Рима в 410 г., поскольку I книга трактата была написана, вероятно, до 404 г., т.к. Вегеций упоминает о проводимых гладиаторских боях (Veg. I. 11), запрещенных в 404 г. указом императора Гонория5. Это ставит под сомнение кандидатуры Феодосия II и Валентиниана III, правивших позднее. Другим аргументом против «западной версии» является перечисление Вегецием народов, способных дать пригодных для службы рекрутов. Вегеций называет жителей Италии, Македонии, Дакии, Мезии и Фракии (Veg. I. 28). Очевидно, что речь идет о единой империи6. Таким образом, описания Вегеция относятся к обеим частям империи, а скорее всего, к целостной империи, до ее раз1 Банников A.B. Датировка трактата Вегеция Epitoma rei militaris / / Мнемон. Вып. 4. СПб., 2002. С. 333.

Серия История. Политология. Экономика. Информатика.

деления на две части7, и считать адресатом Вегеция только западного императора не представляется возможным. Наилучшим образом в таком случае в качестве адресата Вегеция подходит кандидатура Феодосия I. В 388 г. он сверг в Риме узурпатора Магна Максима и вернул западный престол Валентиниану II, а в 394 г. объединил обе части империи под своей властью. Валентиниан II не имел реальной власти даже в Западной империи. Кандидатуры сыновей и внуков Феодосия I, правивших после его смерти, неприемлемы на том основании, что при них раздел империи стал реальностью, и обращение Ве-геция к правителю одной части при описании всей империи выглядит нелогично.

При идентификации императора важным является указание на выдающиеся успехи правителя в стрельбе из лука и верховой езде, на быстроту бега и владение оружием (Veg. III. 26). Однако отсюда, по-нашему мнению, не следует, что адресатом Вегеция был непременно молодой человек. Стрельба из лука и верховая езда вполне возможны и в зрелом возрасте, тем более что Феодосий I, доживший до 49 лет, занимался физическими упражнениями8. Таким образом, есть все основания считать императором, которому Вегеций адресовал трактат, Феодосия I, а временем написания трактата - 383-395 годы9. Однако, нельзя не учитывать мнение П.В. Шувалова, который говорит об адресате трактата достаточно определенно: «Вегеций, по всей видимости, написал свой военный трактат для молодого императора Валентиниана II около 386 г.»10. Несмотря, на возможную дискуссионность адресата Вегеция, то что, он закончил свой труд в конце IV в., не может вызывать сомнений. Главная его цель - показать, что достижения римлян в военном деле можно использовать и в его время, делает Вегеция достаточно ценным источником по военной истории.

Военный трактат, названный «Византийским анонимом», открывает ряд памятников, которые уже можно именовать византийскими. Утрата начального листа в списке этого труда не позволяет установить его точного наименования. Наши сведения о личности автора ограничиваются теми краткими замечаниями, которые встречаются в тексте сочинения. Однако, не подлежит сомнению факт достаточной образованности автора. Одновременно он обладает и специальными познаниями в области инженерного искусства, проявляя особую компетентность в строительстве мостов и других сооружений11. Н.В. Пигулевская говорит о возможности участия автора трактата в дунайских походах в качестве военного инженера. Он предметно знаком с методами осады и обороны городов, сообщая на этот счет такие детальные подробности, которые близки или совпадают с сообщениями других (в том числе иноязычных) авторов, описывавших события VI веке12. Возможно, что при написании своего трактата автор располагал письменными источниками. Однако прямые заимствования установить трудно: глубокая авторская переработка исходного материала фактически сводит такую возможность на нет; замечание Н.В. Пи-гулевской, что автор «не подчиняется своим источникам, а владеет ими»13, представляется нам совершенно точным. Перечисленные достоинства трактата позволили оценить его как «выдающееся по самостоятельности и самобытности сочинение»14.

«Стратегикон» Псевдо-Маврикия является, пожалуй, самым известным памятником византийской военной литературы15. Изданный впервые в 1664 г.16, он сразу же привлек внимание как богатством и разнообразием содержания, спорностью авторства и да7 Кучма В.В. Военная организация Византийской империи. СПб., 2001. С. 119.

НАУЧНЫЕ ВЕДОМОСТИ

Серия История. Политология. Экономика. Информатика. 2014 № 8 (179). Выпуск 30

тировкой. Так как рукописная традиция донесла до наших дней сразу два имени автора трактата (Урбикия и Маврикия), мнения ученых разделились. Авторство Урбикию приписывали Р. Вари и Р. Гроссе.17 С именем Маврикия трактат связывали И. Шеффер, Г. Кехли, Ф. Гаазе, Р. Ферстер, Ф. Осарес, Ю.А. Кулаковский и др. Высказывались компромиссные точки зрения, а также имели место и попытки приписать авторство «Страте-гикона» другим лицам. Исходя из того, что вопрос об авторстве труда оказался столь спорным, в современной историографии оно именуется «Стратегиконом» Псевдо-Маврикия.

В связи с проблемой авторства трактата оживленно обсуждался вопрос о том, является ли упомянутый в рукописях Маврикий византийским императором, правившим в 582-602 гг., или речь идет о его омониме. Наиболее последовательного сторонника первая точка зрения нашла в лице Ф. Осареса, это мнение имеет поддержку и в более поздних работах, вплоть до наших дней. Однако большинство исследователей не склонно решать вопрос столь однозначно, поскольку, в самом трактате нет прямых указании на принадлежность автора к императорской династии. Но, с другой стороны, из источников неизвестны факты о писательской деятельности императора Маврикия.

С решением проблемы авторства труда связан вопрос о его датировке. Начиная с Р. Фёрстера, все исследователи делали попытки датировать трактат, опираясь не только на формальные основания, но и исходя из внутренней критики источника. Большинство предложенных датировок не выходит за рамки одного полустолетия (2-я пол. VI - начало VII в.).

При всей спорности проблем, связанных с авторством и датировкой трактата, бесспорным и общепризнанным является то обстоятельство, что мы имеем здесь дело с профессиональным военным, имеющим как определенную теоретическую подготовку (автор работы демонстрирует знакомство с сочинениями Асклепиодота, Элиана, Арриана, Онасандра, Вегеция), так и значительный практический опыт, накопленный в военных кампаниях против целого ряда враждебных империи народов. К тому же, в отличие от Византийского Анонима VI в., автор «Стратегикона» занимал, очевидно, гораздо более значительное место в военной иерархии, вплоть до самых высоких чинов18. Поэтому проводимые им идеи явились, наиболее, полным отражением господствовавших в его эпоху военно-теоретических концепций.

Данный трактат составил целую эпоху в военной науке. Строгий учет требований места, времени и высокий профессионализм в решении специальных вопросов, практический характер рекомендаций, простота и доступность изложения материала, все это объясняет причины долговечности «Стратегикона», не имеющей аналогии во всей византийской военной традиции.

Рассматривая привычные, и ставшие практически обязательными источники, мы можем получить из них множество новых сведений. Обратимся к труду Прокопия Кесарийского, и взглянем на него с позиции военного, коим и был Прокопий, относительно военно-морского дела, о котором он достаточно много пишет.

Говоря об описании античных и византийских кораблей и мореплавания, исследователи часто обращаются к археологическим и эпиграфическим источникам как более наглядным и точным по сравнению с литературными19. Однако, едва ли можно надеяться создать объемную и полную реконструкцию того или иного судна исключительно по останкам найденных на морском дне или одномерным изображениям кораблей20. Нужные данные используются в основном выборочно. Следует учитывать и то, что в историографии практически отсутствует описание кораблей ранней Византии. Обращения к данным Прокопия о военном флоте Ранней Византии может существенно помочь в рассмотрении самого флота, так и морских операций.

Серия История. Политология. Экономика. Информатика. 2014 № 8 (179). Выпуск 30

Прокопий упоминает лишь два основных понятия плавательного средства - корабль и лодка, которые конкретизирует дополнительными уточнениями. Сведения нашего историка о кораблях и плавании на них можно разделить на три части. В первой помещаются данные о типах плавсредств в зависимости от их назначения, вторая включает описание деталей корабельной конструкции, в третьей сведены знания о судоходстве. Наиболее общие понятия, обозначавшие в древнегреческом языке плавательные средства, восходят к глаголам со значением «плыть».21

С понятием судна связывался также термин «дромон», обозначавший особый

тип, приспосабливаемый к выполнению военных задач22. Он имел небольшой размер и преимущественно весельное вооружение. В одном пассаже Прокопий показывает, каким образом малые транспортные речные суда могли превратиться в полувоенные и при этом приобретали название «дромоны»: на их бортах создавалась в виде дощатых стенок защита для воинов и, вероятно, для корабельного экипажа, между гребцами помещались стрелки23. Прокопий, говоря о флоте Велизария, отправленном в 533 г. к побережью Северной Африки, - говорит о том, что в его составе имелись длинные корабли, подготовленные для морского боя, что эти корабли быстроходны, и потому их называют «дромо-нами» (В^. 111.15-16.).

Прокопий обозначает дромоном быстроходный корабль. Сверхскорость дромону

придавали весла, расположенные по всей длине бортов. Таким образом, дромон у Прокопия - это легкое речное или прибрежное судно, привлеченное для выполнения специальных задач в открытом море и для этого оборудованное. Для его именования историк воспользовался давно известным термином, ранее применявшимся бессистемно. Типологически обособиться «дромону Прокопия» позволила в 30-е - 40-е гг. VI в. практика массового перемещения войск по морю на значительное расстояние. Дромоны той эпохи редко участвовали в сражении непосредственно, так как не обладали достаточным для этого вооружением и снаряжением; эти корабли привлекались для срочной переброски небольших воинских контингентов и грузов, могли служить почтовыми и сторожевыми кораблями.

В экспедиции Велизария принимали участие транспортные суда грузоподъемностью от нескольких до нескольких сотен, а, возможно, и тысяч тонн24. Один корабль мог перевозить одновременно приблизительно от 40 до 250 вооруженных воинов, возможно, вместе с их лошадьми, необходимым снаряжением и продовольствием (В^. !.11.23; П.15.9; В.О. IV.20.26.).

Прокопий упоминает несколько судов различной «национальной» принадлежности, однако почти не различает их по конструктивным особенностям. По-видимому, все суда, плававшие в водах Средиземноморского бассейна, были сходны по конструкции и внешнему виду, так как имели универсальных прародителей - позднеантичные плавательные средства25.

Обращаясь к военным источникам по истории Византии и трудам современников событий, мы можем почерпнуть множество сведений, а также подтвердить или опровергнуть существующие предположения. Таким образом, данные сочинения оставляют обширное поле для исследований.

FEATURES OF MILITARY WORKS IN EARLY BYZANTIUM

Belgorod National Research iversity

E.V. GOUSHCHIN

The paper discusses some specific features of polemologic works in Early Byzantium. Traced both ancient tradition sand Byzantine specifics. Emphasizes the normative nature of these works, which could quite significantly deviate from reality.

e-mail: Johngushin@yandex.ru