КОНЬКОВЫЕ ГРЕБНИ В ЗАПАДНОЙ СИБИРИ XVI-XIX ВВ

УДК 903.2 https://doi.Org/10.24852/pa2020.1.31.70.80

КОНЬКОВЫЕ ГРЕБНИ В ЗАПАДНОЙ СИБИРИ XVI-XIX ВВ. © 2020 г. И.В. Балюнов

В статье анализируются довольно редкие археологические находки в Западной Сибири - коньковые гребни. Их изучение базируется на сравнительных материалах Европейской России. Учет археологических находок и музейных экспонатов позволяет разработать типологию коньковых гребней, а также определить хронологию их бытования. Ведущим признаком является сама форма изделия, на основании которого выделяются три типа. По мнению автора, можно считать доказанным, что коньковые гребни за Уралом появились с приходом русского населения. На основе выполненной типологии выдвигается предположение о том, что в ХУ1-Х1Х вв. было два «потока» проникновения коньковых гребней в Западную Сибирь. Первый происходил в XVI-XVII в., когда здесь появились гребни первого и второго типов. Этот поток условно можно назвать «северорусским». Второй поток, для которого характерны гребни-подвески типа третьего типа, имел место в XIX столетии. Автор полагает, что по ряду признаков, второй поток проникновения коньковых гребней мог быть следствием поволжского влияния.

Гребни являются достаточно частой находкой на археологических памятниках Западной Сибири позднего Средневековья и Нового времени. Наиболее массово представлены дву-стронние изделия, где ряды обычно отличаются частотой расположения зубцов. Для более ранних эпох на указанной территории гребни можно считать единичными находками. Вместе с тем даже в позднее время достаточно редки вещи, имеющие орнамент или тем более стилизованные изображения. Данное утверждение вполне справедливо для так называемых коньковых гребней, которые в сравнительно небольшом количестве известны на территории, расположенной за Уралом. По этой причине до недавнего времени им не было посвящено ни одного специализированного исследования, при этом европейские находки, напротив, достаточно хорошо опубликованы и систематизированы. Это обстоятельство определяет цель настоящего исследования - охарактеризовать коньковые гребни на территории Западной Сибири XVI-XIX вв. Кроме того, проведенное исследование дает возможность определить, какое место названные предметы занимают в историческом наследии обширного региона.

Для достижения поставленной цели первоначально были проанализированы результаты специализированных исследований по теме, созданных на основе европейских источников. Дальнейший учет опубликованных материалов, в которых представлены археологические находки коньковых гребней с территории Западной Сибири, позволил выявить наиболее яркие их признаки и разработать новую типологию. Это, в свою очередь, дало возможность определить хронологические особенности для выделенных типов, а также обозначить некоторые

элементы культурного взаимовлияния Европейской России и Западной Сибири в ХУ1-ХУШ вв.

В издании 2000 г. Л.Н. Гончаровой «Металл в народном искусстве Русского Севера...» указано, что в собраниях Государственного исторического музея хранится несколько десятков латунных гребней, датированных от XII до XX в., многие экспонаты, которые поступили в конце XIX - начале XX в., были приобретены у частных лиц, и сведения об их происхождении отсутствуют (Гончарова, 2000, с. 54). Автором отмечается тип «старинных» гребней с двумя парами разнообращенных конских голов, венчающих нижнюю часть с зубцами для расчесывания волос. Высказывается мнение, что они носились на поясе и выполняли функцию оберегов - защиты от нечистой силы. Такие мужские гребни могут быть производными от ранних коньковых подвесок женских костюмов. Предположительно на Русском Севере мотивы парных конских голов появились в результате торговых связей местных жителей с племенами, населявшими территорию Волго-Окского междуречья (Гончарова, 2000, с. 51-52).

Зооморфные гребни севера Восточной Европы достаточно подробно рассмотрела в обобщающей статье Н.Б. Крыласова (Крыласова, 2007). Из представленного автором материала следует, что изображение парных конских голов является одним из наиболее распространенных в декоре средневековых изделий. В созданной типологии Н.Б Крыласова выделяет «Подгруппу 2», на основе такого признака, как рукоять, оформленная «в виде двух направленных в противоположные стороны голов коней, между которыми находится отверстие для

привешивания» (Крыласова, 2007, с. 75). Образующие эту категорию находки датированы IX-X вв., но, по мнению автора, парные изображения конских голов появились в Предура-лье еще в раннем железном веке. Этот сюжет, многократно повторенный на поясных накладках, костяных копо-ушках, биконьковых подвесках, биметаллических кресалах, появился у народов Урала и Западной Сибири из иранской мифологии, которая в значительной степени повлияла на формирование их мировоззрения и мифологической системы. Они с территории Среднего Предуралья вместе с финно-угорским населением попадают на земли Северо-Западной Руси и начинают там пользоваться некоторой популярностью (Крыласова, 2007, с. 79).

В 2011 г. вышло в свет достаточно объемное исследование О.А. Кондратьевой, посвященное истории гребней Древней Руси - России IX-XIX вв. (Кондратьева, 2011). В работе представлено значительное количество зооморфных изделий с обращенными в разные стороны коньковыми головами (Кондратьева, 2011, с. 14-21). Как отмечается автором, подобные изделия не встречаются в раннем Средневековье на территории юга Восточной Европы, но характерны для северо-восточных и северо-западных областей Древней Руси (Кондратьева, 2011, с. 21-23). Далее в исследовании указывается, что этот сюжет при всей своей популярности не был устойчив во времени. Зооморфные гребни с парными конскими головами имеют распространение не только среди древностей IX-X вв., но встречаются спорадически и в XIII-XIV вв., XVII-XVIII вв., а для XIX столетия характерно мощное проникновение в бытовую народную культуру зооморфных

Рис. 1. Костяные коньковые гребни: 1-2 - Мангазея (По: Визгалов, Пархимович, 2008); 3 - Томск (По: Черная, 2015). Fig. 1. Bone combs with horse head: 1-2 - Mangazeya (after: Vizgalov, Parkhimovich, 2008); 3 - Tomsk (after: Chernaya, 2015).

коньковых изделий (Кондратьева, 2011, с. 36-37).

Касательно территории Западной Сибири коньковые гребни, как правило, публиковались при общем описании материалов археологических памятников. В Томском Приобье при исследовании позднесредневекового Козюлинского могильника в кургане 43 было обнаружено два детских погребения со значительным количеством сопроводительного инвентаря: жетоны, серьги, бронзовые пуговицы, бронзовый колокольчик с железным язычком, бисер, бронзовые колечки, оловянные пластинки, одна серебряная монета (Плетнева, 1990, с. 61, рис. 46: 20). Кроме этих вещей у одного из погребенных с правой стороны у плечевой кости найден бронзовый гребень (рис. 2: 1). Козюлинский могильник датируется XVI-XVII вв., и, по мнению автора исследований, полученный при раскопках материал свидетельствует о том, что в погребальном обряде отразились новые явления в жизни местного населения, а именно торгово-денежные отношения с Русским государством (Плетнева, 1990, с. 121).

Еще одна единичная находка известна по материалам Обского севера из могильника Халас-Пугор, который можно максимально широко датировать концом XVIII - самым началом XX в. (Мурашко, Кренке, 2001, с. 69-70). Здесь в одном из женских погребений (№ 24) был обнаружен коньковый гребень (рис. 2: 3), заметно отличающийся от представленного выше. Авторы публикации нашли множество аналогов этой находки, что позволило выдвинуть предположение о существовании какого-то единого центра производства тождественных гребней, их наиболее вероятная датировка - XIX в. Кроме того, существует обоснованное мнение, что они являлись товаром русской торговли, которые возможно создавались с ориентацией на древние языческие образцы, но предназначались для продажи «инородцам» (Мурашко, Кренке, 2001, с. 47, рис. 97: 1).

Коньковый гребень, близкий по облику предмету из Козюлинского могильника, был обнаружен при раскопках городища Частухинский Урий (рис. 2: 2), находящегося в Сургутском районе Ханты-Мансийского автономного округа Тюменской области. По мнению автора исследований В.И. Семеновой, на городище проживали юганские ханты, но в период 1596-1616 гг. городок был взят штурмом русскими казаками. Находка сделана возле котлована 3, который по материалам раскопа надежно датируется русскими монетами концом XVI-XVП вв. (Семенова, 2005, с. 9, 96, рис. 42: 2). При повторной публикации этого гребня его датировка получила дополнительное подтверждение (Кардаш, Визгалов, 2015, с. 244).

В материалах заполярного города Мангазеи известно четыре гребня (три костяных, один медный), спинки которых украшены стилизованными головами коньков, обращенными в разные стороны (рис. 1: 1, 2, 4). Очевидно, что в XVII в. параллельно с металлическими в Западной Сибири бытовали костяные изделия (Визга-лов, Пархимович, 2008, с. 97). Представленные образцы отличаются не только материалом, из которого они изготовлены. Медный гребень выполнен достаточно схематично. Костяные выполнены более натуралистично, они изящные, обозначена округлая шея и уши животного, контуры морды (Визгалов, Пархимович, 2008, рис. 161: 8, 11, 13). Первый русский город в сибирском Заполярье существовал достаточно короткий срок с 1601 г. по 1671 г., и здесь хронология и культурная принадлежность находок не вызывает особых вопросов. В материалах Мангазеи это не единственный «коньковый» сюжет, кроме того, известны фигурки коней, выполненные из дерева (Визгалов, Пархимович, 2008, рис. 173: 1-4), которые, по мнению авторов исследований, выполняли функцию магических прикладов, помещенных в основание печи (Визгалов, Пархимович, 2008, с. 127-128). Одна из фигурок, также как и гребни этого типа, - двуглавая. Изучение мангазейских гребней представлено в работе Ю.К. Сергеевой, которая отмечает, что сюжет с изображением конских голов типичен для территорий Восточной Европы и Предуралья (Сергеева, 2012, с. 19), а за Уралом этот мотив «в первую очередь связан с культурой восточнославянских племен, а его распространение - с проникновением в Сибирь русского населения» (Сергеева, 2012, с. 16).

По материалам воеводской усадьбы в Томске М.П. Черная опубликовала костяной гребень с парными конскими головами (рис. 1: 3). Автор отмечает, что этот предмет имеет подчеркнуто выраженный сакрально-символический контекст и может нести на себе печать охранной магии (Черная, 2015, с. 180, рис. 178). Этот экземпляр находит близкий аналог из Мангазеи (Визгалов, Пархимович, 2008, рис. 161: 8), датируется также XVII в.

Медный коньковый гребень, происходящий из культурного слоя средневекового городища Искер (рис. 2: 5), был опубликован И.В. Балюновым (Балюнов, 2016, с. 150). Этот памятник известен, прежде всего, как столица Сибирского ханства, и в тоже время в его археологических коллекциях выделяются вещи явно русского производства. Данный факт можно объяснить тем, что дружина Ермака после победы в битве у Чувашского мыса над войсками хана Кучума несколько лет проживала в городище Искер (1582-1585 гг.), а кроме того, какие-то изделия туда попадали в результате торговли с Московским государством. По мнению И.В. Балюнова, найденный гребень может являться

Рис. 2. Медные коньковые гребни: 1 - Козюлинский могильник (По: Плетнева, 1990); 2 - Частухинский Урий (Монкысь Урий) (По: Семенова, 2005); 3 - Халас-Пугор (По: Мурашко, Кренке, 2001); 4 - Мангазея (По: Визгалов, Пархимович, 2008); 5 - Искер (По: Балюнов, 2016); 6 - Карымкарские юрты (фонды Тобольского музея-заповедника, часть нагрудного украшения).

Fig. 2. Copper combs with horse head: 1 - Kozyulino burial ground (after: Pletneva, 1990); 2 - Chastukhinsky Urii (Monkys Urii) (after: Semenova, 2005); 3 - Halas-Pugor (after: Murashko, Krenke, 2001); 4 - Mangazeya (after: Vizgalov, Parkhimovich, 2008); 5 - Isker (after: Balyunov, 2016); 6 - Karymkarskiye yurty (funds of Tobolsk Museum-Reserve, part of the chest decoration).

как предметом русского импорта, так и вещью, принадлежавшей участнику похода Ермака, и наиболее вероятная датировка расчески - вторая половина XVI в. (Балюнов, 2016, с. 152).

Дополнить археологические находки следует материалами этнографической коллекции Тобольского музея-заповедника. Коньковые гребни здесь представлены не как отдельные экспонаты, а как часть женского украшения (номер хранения ТМ-7713) (рис. 3). Известно, что оно поступило в фонды в 1897 г. после Нижегородской художественно-промышленной выставки. Сохранился каталог того, что было представлено от Тобольской губернии на эту выставку 1896 г., где в части VII, именуемой «Северный отдел», значится коллекция А.Е. Мотошина из Карымкарских юрт с низовьев Оби. Под № 42 находится «Убор

на грудь - «пэрна пыгыт» - с крестом, колокольчиками, гребенками, уткой, ширкунцами и пр.; надевается сукном на шею, а бисером спускается на грудь. Праздничный наряд» (Коллекция..., 1896, с. 3). К этому описанию можно добавить, что поверхности лопастей убора украшены оловянными бляшками в виде четырех соединенных между собой окружностей. Этнографическое название можно перевести как «крест-ожерелье», которое происходит от того, что на центральной бисерной нити крепится православный крест. Бисерные низки, висящие на краях лопастей, внизу заканчиваются медными подвесками -три из которых коньковые гребни. Эти предметы являются точной копией друг друга, они покрыты циркульным и резным орнаментом, имеются утраты нескольких зубьев (рис. 2:

На большинстве известных гребней присутствует циркульный орнамент, который в научной литературе устойчиво определяется как солярные знаки, изображение небесных светил, Солнца, звезд и т. п. (Гончарова, 2000, с. 54; Кондратьева, 2011, с. 31), что в совокупности с формой изделий указывает на то, что им предавался некий сакральный смысл. Все представленные материалы позволяют составить типологию коньковых гребней, а также определить хронологию их бытования. По материалу, из которого они изготовлены, можно обозначить два отдела - костяные и медные. Ведущим признаком является сама форма изделия, на основании которого выделяются три типа, при этом подразумевается, что изделия типа 1 - из кости, 2 и 3 - из меди (рис. 4).

Тип 1 - костяные гребни с натуралистическим изображением конских голов (рис. 4). Такие находки известны по материалам археологических исследований Мангазеи и Томска (рис. 1). Они могут быть датированы XVII столетием и, очевидно, являются предметами русского производства.

Тип 2 представлен прямоугольными гребнями, вырезанными из медной пластины (рис. 2: 1, 2, 4, 5). Головы коньков изображены достаточно схематично. Данный тип можно разделить на два варианта (рис. 4).

Вариант 1. Со сквозным округлым отверстием между головами коньков, которое, вероятно, могло служить для продергивания туда шнура (рис. 2: 1, 4). Такие экземпляры были найдены в культурных слоях Козюлинского могильника и Мангазеи. По некоторым элементам (циркульный орнамент, сквозное отверстие для подвешивания) описанный экземпляр близок северорусским гребням, носимым на поясах в качестве оберегов (Кондратьева, 2011, с. 35, рис. 14: 2; 15).

Вариант 2. С округлой прорезью между головами коньков. Находки происходят из городищ Частухинский Урий и Искер (рис. 2: 2, 5).

Опубликованные материалы позволяют датировать изделия типа 2 в Западной Сибири сравнительно узким временным периодом - вторая половина XVI-XVII вв. С учетом специфики каждого памятника можно достаточно уверенно утверждать, что такие расчески были изготовлены русскими мастерами. Это утверждение подкрепляется тем фактом, что аналогичные изделия неизвестны на указанной территории в период, предшествующий началу русского освоения, хотя образ коня в украшениях и имел место в культуре аборигенного населения.

Эту точку зрения можно подкрепить европейскими находками. В Твери тождественный гребень происходит из слоя XIV-XVI вв. (Богомолов, 2018, с. 117, рис. 6: 12). Кроме того, множество аналогов представлено на электронных ресурсах на сайтах так называемых «поисковиков». Датировку и местонахождение этих находок часто установить точно невозможно, но, судя по всему, их русское происхождение и принадлежность к периоду позднего СредневеРис. 3. Нагрудное украшение из фондов Тобольского музея-заповедника (ТМ-7713).

Fig. 3. Breast decoration from the funds of the Tobolsk Museum-Reserve (TM-7713).

ковья находит дополнительное обоснование.

Тип 3 - литые ажурные гребни, известные по материалам могильника Халас-Пугор и нагрудному украшению из фондов Тобольского музея-заповедника (рис. 2: 3, 6; рис. 4). Еще одним сибирским аналогом является предмет из южной части Красноярского края (Левашова, 1939, с. 61, 65, табл. XVI: 4). Предметы типа 3 по ряду признаков практически тождественны предметам, опубликованным О.А. Кондратьевой (Кондратьева, 2011, с. 32, рис. 13: 3; 16). Гребни имеют округлую спинку, в которой сделаны четыре симметричные прорези. Самый верх изделия венчают две конские головы, между ними находится сквозная петля для подвешивания. Зубцы сильно заужены от основания

к острию. Форма зубцов и наличие петли, а также известные аналоги позволяют утверждать, что подобные изделия можно назвать гребнями-подвесками.

Эти экземпляры вряд ли стоит считать напрямую производными от предметов, известных в Западной Сибири в XVI-XVII вв., поскольку линейной преемственности не обнаруживается. Обращает на себя внимание то, что гребни типа 3 (по нашей классификации) в научной литературе имеют «размытую» датировку от XII в. до XX в., например, некоторые изделия, опубликованные Л.Н. Гончаровой (Гончарова, 2000, с. 54, 70). При этом указано, что они изготовлены из латуни - металла, который получил широкое распространение в массовом производстве достаточно поздно. Вместе с тем вызывает сомнение и то, что такие коньковые гребни изготавливались на протяжении многих столетий, не меняя своего внешнего облика.

Обращение к опубликованным материалам обнаруживает, что «ранняя» датировка базируется прежде всего на находке, сделанной в Чебоксарах и датированной XIII-XIV вв. При обращении к публикации видно, что авторы сделали такое определение на основе аналога, хранящегося в коллекциях Государственного музея Татарской АССР без указания других выходных данных (Краснов, Каховский, 1978, с. 16-17). Похожая ситуация с гребнем, хранящимся в Национальном музее Финляндии, Хельсинки, который найден в Биляре (Кондратьева, 2011, с. 36). Следуя за выводами О.А. Кондратьевой и опираясь на известные сибирские материалы, следует признать, что единственной датировкой, которая может считаться доказанной

Рис. 4. Типология коньковых гребней Западной Сибири XVI-XIX вв. Fig. 4. Typology of the combs with horse head of the 16th - 19th centuries from Western Siberia.

для коньковых гребней типа 3 является XIX в. Более широкий временной диапазон не имеет пока твердых подтверждений. Если на территории Северной России такие расчески входили в состав мужского костюма и носились у пояса (Кондратьева, 2011, 35-36), то за Уралом имелась практика их использования как женских украшений у народа ханты. В этом обнаруживается определенное сходство с финно-угорским населением Поволжья, где тождественные гребни входили в состав женского костюма (Калашникова, Плужникова, 1990, с. 98-99). Поскольку сибирское производство таких изделий сомнительно, данное обстоятельство возможно указывает на источник, откуда поступали подвески к народу ханты. Ещё одним доводом в пользу этого предположения является четкое разделение на «мужское» и «женское» в традиционной культуре обских угров и связанные с этим запреты и ограничения. Коньковая подвеска с Русского Севера как именно мужской оберег, наверное, имела мало шансов стать нагрудным украшением хантыйской женщины.

Можно считать доказанным, что коньковые гребни в Западной Сибири

появились с приходом русского населения. На самом раннем этапе здесь присутствуют медные расчески типа 2. Возможно, чуть позднее появляются гребни типа 1, которые, вероятно, могли вырезаться местными русскими мастерами. Для XVIII в. обнаруживается некий пробел в опубликованных материалах: существует вероятность, что в это время коньковые гребни в Западной Сибири не имели широкого распространения. В XIX в. под влиянием мощного проникновения в бытовую народную культуру зооморфных коньковых изделий, о которой писала О.А. Кондратьева, за Уралом появляются расчески типа 3. Опираясь на исследования этого автора, можно с определенными оговорками считать, что гребни типов 1 и 2 принадлежат к «промежуточным» находкам, характеризующим переход от средневековых «коньковых» гребней к их наследникам Нового времени. Эти факты позволяют сделать аргументированное предположение, что в XVI-XIX вв. было два «потока» проникновения коньковых гребней в Западную Сибирь. Первый - в XVI-XVII в., когда здесь появляются гребни типов 1 и 2. Этот поток достаточно условно можно назвать «северорусским». Второй - ближе к XIX столетию, для которого характерны гребни-подвески типа 3, по ряду признаков он мог быть следствием поволжского влияния.

Литература

Информация о авторе:

Балюнов Игорь Валерьевич, кандидат исторических наук, главный научный сотрудник, Тобольский историко-архитектурный музей-заповедник (г. Тобольск, Россия); balyunoff@mail.ru

COMBS WITH HORSE HEAD IN WESTERN SIBERIA DURING THE 16th - 19th CENTURIES

I.V. Balyunov

Quite rare archaeological finds in Western Siberia - the combs with horse head are analyzed in the paper. Their study is based on comparative materials of European Russia. Accounting for archaeological finds and museum exhibits allows the author to develop a typology of the combs with horse head, as well as to determine the chronology of their existence. The shape of the product, on the basis of which three types are distinguished is considered as the leading sign. According to the author, it can be considered proven that the combs with horse head beyond the Urals appeared with the arrival of the Russian population. Based on the typology performed, it can be assumed that in the 16th - 19th centuries there were two penetrating streams of the combs with horse head in Western Siberia. The first stream occurred in the 16th - 17th centuries, when combs of the first and second types appeared here. This penetration can be conventionally called the «North Russian». The second penetrating stream which was characterized by the third type of the comb-pendants took place to the 19th century. The author believes that according to a number of signs, the second stream of penetration could be a consequence of the Volga region influence.

REFERENCES

About the Author:

Balyunov Igor V. Candidate of Historical Sciences. Tobolsk Historical and Architectural Museum Reserve. Krasnaya ploshchad, 1, build. 4, Tobolsk, 626152, Russian Federation; balyunoff@mail.ru

Статья принята в номер 01.12.2019 г