Банкирские дома в кредитной системе царской России (опыт институционального анализа)

Страницы истории

БАНКИРСКИЕ ДОМА В КРЕДИТНОЙ СИСТЕМЕ ЦАРСКОЙ РОССИИ (ОПЫТ ИНСТИТУЦИОНАЛЬНОГО АНАЛИЗА!

М.Н.БАРЫШНИКОВ, доктор исторических наук, профессор

Российского государственного педагогического университета им. А.И. Герцена

В 1911 г. в Петербурге, на Невском проспекте, шло строительство двух зданий. Первое, под № 7/9 - для банкирского дома «Г. Вавельберг», обретало формы монументального сооружения, выдержанного в формах архитектуры итальянского возрождения. Своим видом оно напоминало памятники Флоренции, а угловая часть походила на здание банка Св. Духа в Риме. Двухъярусная аркада со стороны проспекта придавала ему отдаленное сходство со средневековым Дворцом Дожей в Венеции. Облик этого сооружения носил отпечаток ярко выраженного индивидуализма, точнее сказать -семейного (фамильного) начала, сохранявшегося в деятельности банкирского дома Вавельбергов со времени его учреждения.

Напротив, под № 12, строилось здание для коммерческого банка «И.В. Юнкер и К ». Его облик резко отличался от дома Вавельбергов, до мелочей подчеркивавшего богатство своего фасада. Здесь присутствовало симметричное решение фасада, огромные окна-витрины в первом этаже и не менее крупные — на третьем и четвертом этажах. Использованные ренессансные приемы были сглажены, а несколько представленных скульптур лишь подчеркивали рациональность и геометрическую слаженность здания. Стремление уйти от индивидуальных особенностей, готовность показать свою функциональную составляющую, заявить об открытости и демократичности были заложены во внешнем облике банка далеко не случайно. Архитектурные решения по-своему отражали институциональное пространство, в рамках которого функционировал к этому времени банковский мир царской России.

Еще в начале XIX в. в Российской империи начинают складываться формальные (правовые) институты, регламентировавшие деловую инициативу в торгово-промышленной и банкирской сферах. 1 января 1807 г. появился царский манифест «О даровании купечеству новых выгод, отличиях, преимуществах и новых способах к распространению и усилению торговых предприятий». Этим документом в стране вводились два рода фирм (торговых домов), которые должны были действовать на основе особых договоров между партнерами, а именно: товарищество полное и товарищество на вере. Банкирские дома как частные кредитные учреждения (наряду с промышленными и торговыми предприятиями) могли оформляться в виде того или иного товарищества. Полное товарищество выступало как договорное соединение лиц для осуществления предпринимательской деятельности совместными средствами с круговым ручательством каждого из товарищей всем своим имуществом. Создавалось оно, как правило, из нескольких лиц, нередко родственников или близких друг другу людей. Члены товарищества не только отвечали за долги фирмы всем своим имуществом, но и отвечали солидарно за каждого из товарищей. Юридическим лицом являлось само товарищество, от имени которого велись деловые операции, а не компаньоны. Размер вклада каждого из них в капитал товарищества определялся учредительским договором. Прибыль распределялась пропорционально внесенному вкладу. Полному товариществу запрещалось участвовать в деятельности других товариществ (кроме акционерных компаний). Товарищи не обладали правом передавать свое участие в торговом доме постороннему лицу без согласия других компаньонов. На вступление нового товарища не требовалось согласия компаньонов в случае заранее оговоренного наследования. Прекращение деятельности товарищества было возможно при истечении срока его деятельности, при

технической невозможности его продолжения, при взаимном согласии всех товарищей, при одностороннем решении одного из компаньонов в судебном порядке, а также при несостоятельности товарищества.

Со своей стороны, товарищество на вере предполагало круговое ручательство одних компаньонов (полных товарйщей, т. е. владельцев торгового дома) всем своим имуществом, других (вкладчиков) - только в размере своего пая. Ограничение материальной ответственности вкладчиков (в отличие от полных товарищей) способствовало привлечению большего числа держателей капитала. В рамках товарищества на вере из участников с неограниченной ответственностью образовывалось полное товарищество, которое подчинялось правилам, установленным для этой формы объединений. Юридическим лицом являлось само товарищество. Вкладчики ограничивались внесением определенного пая, в соответствии с которым они получали дивиденд. Вкладчик не мог принимать личного участия в управлении торговым домом и обязываться на его имя третьим лицам, но имел право вести самостоятельную предпринимательскую деятельность и передавать свое участие в товариществе на вере постороннему лицу. Вступление нового товарища сопровождалось публичным извещением, вступление нового вкладчика — в соответствии с желанием последнего. Прекращение деятельности товарищества на вере регулировалось теми же правилами, что и для полного товарищества.

В целом, обе формы торгового дома благоприятствовали развитию деловых начинаний, созданных ранее в виде семейных коммерческих предприятий. В этом случае собственник (в лице одного или нескольких полных товарищей, связанных родственными узами) имел возможность принимать решения, основываясь только наличном «разумении» и интересах. Партнерские же решения, характерные для более высокой, акционерной формы предпринимательства (закон, регламентировавший акционерное дело, был принят в России лишь в 1836 г.), требовали обязательного согласования интересов группы владельцев (акционеров, пайщиков). Учреждение банкирских домов дозволялось с разрешения губернских властей. Следует напомнить, что для открытия акционерного банка требовалось разрешение со стороны правительства и императора1. Кроме того, в отличие от коммерческих банков они не подлежали строгой законода1 Торгово-промышленный сборник: Свод действующих в империи узаконений и правил о торговле и промышленности / Под ред. СА.Лросьбина. - СПб., 1910.

тельной регламентации, не имели устава, не были обязаны публиковать свои балансы и биржевые отчеты. Вместе с тем на них распространялись общие для всех кредитных учреждений правила, регламентировавшие условия приема на хранение ценных бумаг. Кроме того, операции банкирского дома могли быть без предупреждения подвергнуты проверке правительственными учреждениями.

На протяжении первой половины XIX в. в сфере частного кредита господствовали банкирские дома (в форме торговых домов), эффективность деятельности которых в значительной мере определялась крепостью родственных уз. Вместе с тем в условиях крупных экономических перемен, происходивших в России в 1860-1870-е гг., для роста масштабов и эффективности деловых операций требовалось уже нечто большее, чем просто сохранение лояльности в рамках родственных отношений в семейном деле. Необходимо было обратиться к новым институциональным механизмам, которые позволили бы поддерживать доверие между лицами, не являющимися кровными родственниками. Речь идет не только о формальных (законы), но и неформальных (принятые правила игры, нормы поведения, типы отношений и связей) институтах2, складывавшихся в условиях масштабных изменений в российском обществе в период «великих реформ» Александра II. В совокупности они обусловили создание в пореформенной России новой кредитной системы, ведущим звеном которой стали акционерные коммерческие банки.

Вместе с тем умения и навыки, приобретенные владельцами банкирских домов за предшествующие десятилетия, стали для них своего рода рамками, проявлявшимися в неформальных институциональных ограничениях. Роль последних заключалась в уменьшении «неопределенности» положения на рынке путем установления устойчивой структуры взаимодействия между предпринимателями. Применительно к XIX в. эта устойчивость зависела от индивидуальной способности купцов (в том числе выходцев из других стран) адаптироваться к практике коммерческого дела в России, завязать необходимые деловые и дружеские отношения, понять и принять существовавшие здесь «правила игры», и в конечном итоге интегрироваться в ту среду, в которой они собирались достичь успеха. В этих условиях использование такой формы предприятия, как «банкирский дом», давало целый ряд преимуществ, позволявших не только сохранить прежний семейный характер бизнеса, но и обеспечить его стабильность в условиях крайне не простой социально-экономической ситуации в стране. Данное обстоятельство в значительной мере объясняет продолжительное сосуществование (вплоть до 1917 г.) двух форм кредитного дела в России: акционерных банков и банкирских домов. Накануне Первой мировой войны наряду с 50 акционерными коммерческими банками, ресурсы которых (капиталы, вклады, текущие счета) составляли 3,422 млрд руб., в стране функционировали около 30р банкирских домов (соответственно 280,8 млн руб.), наиболее крупные из которых размещались в Петербурге и Москве3.

В числе крупнейших и старейших банкирских домов, действовавших в империи к началу XX в., относился «И.В. Юнкер и К0». История его функционирования являет собой яркий пример интеграции семейного кредитного заведения в финансовое и экономическое пространство России на этапе модернизации империи во второй половине XIX - начале XX в. Предприятие Юнкеров было открыто в Петербурге 1 августа 1819 г. выходцем из Германии Иоганном (Иваном Васильевичем) Юнкером. Первоначально оно существовало в виде торгового дома для содержания магазина модных товаров в здании Голландской церкви на Невском пр., 224. В 1824 г. И. Юнкер принял в дело своих братьев — Фридриха (Федора), Адольфа и Людвига (Льва). В 1839 г. братья открыли учетную контору, а с 1846 г. их фирма перешла к регулярным банкирским операциям. С 1875 г. Юнкеры сосредоточились на финансовых операциях. Деятельность фирмы велась под управлением купца 1-й гильдии, потомственного почетного гражданина Льва Львовича Юнкера, его родственников Фридриха (Федора Васильевича) и Василия Федоровича Юнкеров, а также родственников и компаньонов Карла Ивановича Редера, Василия и Егора Ивановичей Винтерфельдтов. Еще в 1869 г. Людвиг Юнкер совместно с Ф.В. Юнкером и Карлом Иоганом Си-гизмундом Редером образовал банкирскую контору «И.В. Юнкер и К0», владевшую отделениями в Москве, Петербурге и Нижнем Новгороде. С 1875 г. центральная контора размещалась в Моск3 Петров Ю.А. Коммерческие банки // Отечественная история. История России с древнейших времен до 1917 г. Энциклопедия. Т. 2. М., 1996. С. 646; Он же. Банкирские дома / /Там же. М., 1994. Т. 1. С. 156; Ананьин Б.В. Банкирские дома в России. 1860-1914 гг. Очерки истории частного предпринимательства. Л., 1991; Петербург. История банков / Б.В. Ана-ньич, С.Г. Беляев, З.В. Дмитриева, С.К. Лебедев, П.В. Лизунов, В.В. Морозан. - СПб., 2001.

ве, на Кузнецком мосту. Во второй половине XIX в. широкую коммерческую деятельность в Петербурге развернул купец 1-й гильдии Фридрих Юнкер (1836-1890), занимавшийся банкирскими и торговыми операциями в зданиях при Петропавловской и Голландской церквях на Невском проспекте. К началу XX в., после смерти Ф.В. Юнкера и К.И. Редера (1901 г.), банкирское дело управлялось их наследниками Адольфом (1853— 1904) и Александром Федоровичами Юнкерами, а также мекленбургским подданным Евгением Богдановичем Гильманом, московским купцом 1-й гильдии Георгом Винтерфельдом и Василием Адольфовичем Леманом5. Банкирский дом активно участвовал в операциях петербургских банков по эмиссии акций промышленных компаний и кредитных учреждений. В 1912 г. в результате объединения с Псковским коммерческим банком он был преобразован в Коммерческий банк с капиталом 15 млн руб., к 1914 г. его активы составили около 121 млн руб.. Накануне Первой мировой войны соотношение вексельно-подтоварных операций и операций с ценными бумагами составляло соответственно у него 53 и 47%, в то время как у «старомосковских» банков - 65 и 35%6. После смерти А.Ф. Юнкера в состав правления вошли Василий Адольфович Ле-ман (председатель), Федор и Борис Федоровичи Юнкеры, Василий Георгиевич Винтерфельдт, Андрей Андреевич Бокельман. Широкими деловыми операциями в Петербурге занимались Б.Ф. Юнкер и В.Г. Винтерфельдт7. Занимаемые ими посты в руководстве тех или иных компаний дают весьма наглядное представление о сфере операций Юнкер-банка в начале 1910-х гг. Потомственный почетный гражданин Борис Федорович Юнкер состоял членом совета Фондового отдела Петербургской биржи, директором Общества стекольного производства «И. Ритинг», петербургского товарищества Глухоозерского портландцемента и других строительных материалов, Русского паровозостроительного и механического общества. В свою очередь потомственный почетный гражданин, коммерции советник В.Г. Винтерфельдт являлся председателем правления общества Российской бумагопрядильной мануфактуры, членом правления Общества костеобжигательных заводов и торгово-про-мышленного товарищества «Искандер» (хлопкоочистительное дело в Ферганской обл.). В петербургских деловых кругах был известен также его брат Георгий Георгиевич, состоявший кандидатом в правление общества Российской бумагопрядильной мануфактуры и директором правления общества водочных заводов «Бекман и К0». В целом, в сфере влияния Юнкер-банка находились предприятия самой различной отраслевой и региональной

СТРАНИЦЫ ИСТОРИИ

принадлежности, в большинстве своем выступавшие в качестве передовых в техническом и технологическом оснащении (в том числе в нефтепромышленном деле). В правлениях компаний, где были представлены люди Юнкеров и связанных с ними фирм, участвовали и руководители крупнейших банков Петербурга. По широте личных уний с петербургским финансовым миром банк Юнкеров не имел себе равных в Москве8. Важную роль в успехе деловых начинаний Юнкеров сыграла их сравнительно быстрая натурализация в России. Кроме того, следует учитывать широкое представительство немцев в составе российского делового мира, устоявшиеся между ними связи, а также давние традиции и большой личный опыт коммерческой деятельности в империи выходцев из Германии.

Несколько иной вариант становления банкирского заведения дает история семейного дела Ва-вельбергов. Карьера этих еврейских финансистов была тесно связана с либерализацией внутренней политики в царствование Александра II и вовлечением еврейских капиталов в экономическое развитие России. Фирму основал в 1848 г. в Варшаве ч Генрих Вавельберг. В 1869 г. его сын Ипполит Ген-рихович Вавельберг (1843-1901) и зять Станислав Матвеевич Ротванд учредили отделение банкирского дома в Петербурге, на Невском пр., 25. В 1886 г. петербургское отделение было оформлено в торговый дом (полное товарищество) «Вавельберг Г.». В 1891 г., после смерти Г. Вавельберга, семейное начало предприятия было закреплено юридически. Совладельцами банкирского дома стали И. Г. Вавельберг, его жена Луиза (Людмила) Сигизмундовна, сыновья Михаил и Вацлав Ипполитовичи, дочь Ядвига Ипполитовна, Станислав Матвеевич Ротванд, а также компаньоны Игнатий Альбертович Шебеко и Иосиф Сигизмундович Берсон. В 1901, после смерти И.Г. Вавельберга, руководство банкирским домом взяли на себя М.И. Вавельберг (1880-?), В.И. Вавельберг (1885—?) и С.М. Ротванд9. В начале XX в. банкирское дело Вавельбер-гов находилось в одном ряду с крупнейшими акционерными банками Петербурга. Своими успехами финансовая компания была обязана купцу 1-й гильдии (с 1908 г.), потомственному почетному гражданину Михаилу Ипполитовичу Вавельберту. Он окончил Петербургский университет, проживал в Царском Селе с женой Вандой Маргаритой и сыном Генрихом. В начале XX в., помимо банкирского промысла, занимался операциями в сфере недвижимости: в его собственности находились 5

домов в столице. 1 марта 1912 г. в построенном на Невском пр., 7/9 здании М.И. Вавельберг официально открыл Петербургский торговый банк с капиталом 10 млн руб. (40 тыс. акций по 250 руб.). В 1914 г. баланс этого кредитного учреждения составил 60 237956 руб., дивиденд за 1913- 10%. Акционерная форма позволяла в более широком масштабе использовать ресурсы денежного рынка путем привлечения вкладов в эмиссии акций. Однако и после создания банка операции Вавельбергов в большей степени напоминали семейный бизнес, осуществляемый на средства фиксированного круга лиц, управленческие знания для которого также черпались из семейных или родственных связей. При всей значимости акционерной формы ее оказывалось недостаточно для сохранения в среде еврейских финансистов той атмосферы доверия и надежности, без которых были невозможны сколько-нибудь длительные деловые операции. В отличие от банка Юнкеров, имевшего широкую сеть местных филиалов, банк Вавельбергов сохранял столичную ориентацию в своей деятельности вплоть до 1917 г. Семейно-патриархальный облик этого предприятия, дополненный чертами безусловного лидерства М.И. Вавельберга, занимавшего пост председателя правления, придавал банку схожесть с большим и роскошным фамильным особняком (чем, по сути, и являлся дом на Невском пр., 7/9). Примечательным в этом отношении выглядит воспоминание современника об открытии банка 1 марта 1912 г. М.И. Вавельберг был весьма доволен новым зданием и сделал лишь одно замечание. Подойдя к входной двери, он обратил внимание на прикрепленную к ней табличку с надписью «толкать от себя». Он тут же поправил: «Это не мой принцип. Переделайте — «тянуть к себе». Накануне Первой мировой войны Петербургский торговый банк являлся акционером целого ряда промышленных компаний, в том числе Ленского золотопромышленного товарищества. Председатель совета банка H.H. Кокшаров состоял, например, в руководстве крупных акционерных обществ «Арматура», «Всеобщая компания электричества» и «Брянского рельсопрокатного, железоделательного и механического завода».

Таким образом, применительно к XIX в. институциональное пространство банкирского дела может рассматриваться как совокупность определенных связей внутри тех или иных групп предпринимателей, обусловленных внешними (политико-правовыми) и внутренними (в том числе семейно-родственными, партнерскими и дружественными) условиями их деятельности. Пример банкирских домов Юнкеров и Вавельбергов показывает, что для эффективной организации дела большое значение

ДАЙДЖЕСТ ШННДИСЫ

СТРДШЦЫИСЮРНН

имели неформальные правила, стимулировавшие развитие и использование накопленного в купеческой семье управленческого опыта и творческих деловых способностей. В условиях масштабных изменений в социально-экономической жизни страны во второй половине XIX — начале XX в. те или иные институты (в том числе общественно-политические условия деятельности кредитных учреждений, продолжительность их функционирования, а также предпринимательские навыки, семейно-родственная, этнокультурная и земляческая близость, традиции партнерских отношений, компактность проживания и ведения деловых операций и т.д.) не только определяли, какие в целом виды деятельности могли быть выгодны, но и формировали адаптивную применимость внутренних структур кредитных учреждений - например, путем регулирования эффективности тех или иных организационных форм (банкирский дом или акционерный банк), правил поведения на финансовом рынке, структур управления и степени организационной гибкости. Можно сказать, что при всей сложности и противоречивости экономического и финансового положения империи в XIX — начале XX в. в стране происходило формирование институциональной среды, способствовавшей продуктивной деятельности отечественных банкиров, стимулировавшей поиск ими новых сфер приложения своих талантов и капиталов, совершенствование способов и механизма ведения деловых операций в рамках существующей в России социально-политической системы.

Ф.СП-1

Куда

АБОНЕМЕНТ

(МНДКК&С ИЗДАНИЯ)

ТТ Л г ж.»шл.||

Даиджест-Финансы

(НАИМШОПАИИГ. ИЗДАНИЯ)

Количество /

комплектов 1

На 2005 год по месяцам:

Кому

(ФАМИЛИЯ, ИНИЦИАЛЫ)

Кому

ЛИТЕР

пв МЕСТО

ДОСТАВОЧНАЯ КАРТОЧКА

(ИИД1ЖС ИЗДАНИЯ)

Дайджест-Финансы

(НАИМКНОНАНИГ ИЗДАНИЯ)

Стои- подписки | _ _Руб._ КОП. Количество 1

мость ПЕРЕАДРЕСОВКИ | ______Руб. ........ коп. комплектов

Куда 1

(АДРЕС) |

(ФАМИЛИЯ, ИНИЦИАЛЫ)

Д1ЙД1ЕСТ9НАКЫ , II