Спросить
Войти
ОСНОВНЫЕ ТЕНДЕНЦИИ РАЗВИТИЯ ОБЩИННО-ЧАСТНОГО ХОЗЯЙСТВА У ДРЕВНИХ ЕВРЕЕВ В ПЕРИОД ПРАВЛЕНИЯ ДАВИДА
И СОЛОМОНА (X В. ДО Н.Э.)
В статье рассматриваются основные тенденции развития общинно-частного (негосударственного) хозяйства в древнем Израиле во время правления Давида и Соломона (X в. до н.э.). Проанализирована отечественная и зарубежная историография социоэкономиче-ской жизни древних евреев. Показано, что благодаря увеличению земельного фонда, приросту населения и начавшейся урбанизации древнеизраильская экономика переживает в эту эпоху подъем.
Рассмотрение и анализ экономической жизни является важным фактором в изучении ранней государственности в древнем Израиле — одной из периферийных цивилизаций древнего Ближнего Востока. Необходимо отметить, что экономические отношения в древнем Израиле остаются до сих пор малоисследованными историками древнего Ближнего Востока. Особенно справедливо отнести это ко времени ранней монархии (1010-931 гг. до н.э.), то есть к периоду правления Давида (1010-970 гг. до н.э.) и его сына Соломона (970-931 гг. до н.э). Поэтому специальных монографических трудов на данную тему не имеется.
Первым из отечественных исследователей хозяйственную жизнь древних евреев проанализировал А. И. Тюменев1. Охватывая весь рассматриваемый нами период от союза еврейских племен до смерти Соломона, ученый считал, что все указанное время древнеизраильская экономика носила натуральный характер обмена продукцией. Работы И. Д. Амусина2 посвящены проблеме производственных отношений в древнем Израиле. Наиболее ценным выводом, который он сделал, является то, что в их основе в древнеизраильском обществе первой половины I тыс. лежал труд не рабов, а класса свободных производителей — крестьян. И. Ш. Шифман исследовал
Горохов Анатолий Алексеевич — преподаватель кафедры библеистики Тобольской Духовной семинарии. E-mail: warlaam_gorochow@mail.ru
Древний Восток
А. А. Горохов
различные стороны социально-экономического развития Палестины первой половины I тыс., например, земельные отношения, юридическое положение рабов, царские повинности3. Анализ социально-экономической структуры древнеизраильского общества в контексте рассмотрения древних ближневосточных обществ был изучен В. В. Струве4 и И. М. Дьяконовым5, Ю. Б. Циркиным6. Работы М. Л. Гельцера7 посвящены исследованию таких древних ближневосточных обществ, особенно близких к древнему Израилю территориально, как Угарит. В зарубежной историографии проблемы социально-экономического развития древнеизраильского общества в X в. до н.э. рассматривались в трудах А. Мазара8, Й. Шило9, Л. Стэйджера10, Г. Леманна11, У. Девера12, А. Фауста13, Х. Каца, М. Чейни14, Р. Лаури15.
Необходимо подчеркнуть, что в X в. до н. э. у древних израильтян значительно увеличился земельный фонд. Это можно сказать не только о землях для выращивания растительных и плодовых культур, но и об увеличении пастбищ. Он вырос благодаря завоеваниям Давида, когда были ликвидированы хананские анклавы внутри израильской территории, а также ликвидирована зависимость древнееврейского населения от филистимлян и равнинная территория стала достоянием Израиля.
Важнейшим фактором социально-экономического развития стал прирост населения. Конечно, говорить об абсолютной точности предлагаемых исследователями цифр не приходится. Имеющиеся в библейских книгах цифры, указывающие на количество мужского населения, по мнению большинства ученых, сильно преувеличены и поэтому необъективны. В настоящее время исследователи склонны более основывать свои расчеты на раскопках древнеизраильских поселений. Так, по мнению американского исследователя Л. Стэйджера, «в период с железного века I до железного века II население центрального нагорья в Палестине увеличилось от 40 ООО до 80 ООО человек. Иерусалим имел около 1000 жителей»16. Израильским исследователем А. Мазаром подчеркивалось, что «население Иудеи в X в. до н. э. было примерно 20 000 человек, но если предположительно подсчитать, сколько людей могло проживать на территориях Северного Израиля и прибавить их к жителям Иудеи, то получится приблизительно 50 000 или даже 70 000 человек»17.
Самым распространенным типом жилища древнееврейской большой семьи в X в. до н.э. был дом прямоугольной формы, с четырьмя комнатами, имевший пло3 Шифман 1964;1965; 1967.
скую крышу. Данная форма дома была широко распространена в филистимских городах еще с XI в. до н.э.; это позволяет сделать вывод, что евреи начали широко ее использовать после знакомства с филистимской культурой. Четырехкомнатный дом включал два яруса, три продольных и одну широкую поперечную комнату, находившуюся сзади. На верхний ярус, на котором жили люди, вела каменная или деревянная лестница. Первый этаж мог использоваться в качестве кладовых, домашних мастерских и хлева. Средние размеры дома «не превышали 100 м2»18. По мнению израильского археолога И. Шило, «в доме проживало 6-10 человек»19.
Другим важным фактором социально-экономического развития в X в. до н.э. становится урбанизация. Каким образом осуществлялся древними евреями переход к городскому образу жизни? Во-первых, большое количество городов Ханаана было захвачено Давидом и стало составной частью его государства. Во-вторых, в первую половину правления Давида полугородские центры, сложившиеся в XI в. до н.э. постепенно трансформируются в города. Крупные города были как на севере, так и на юге страны. Например, на севере в X-IX вв. до н.э. г. Хацор включал в себя территорию 15 акров (60702,846336 м2) и насчитывал 1500 человек, г. Мегиддо был 13, 5 акров (54632,5617024 м2) и там жило 1300 человек, г. Та-наах — 16 акров (64749,7027584 м2), при 1600 жителях, г. Бет-Шеан — 10 акров (40468,564224 м2) и 1000 человек, г. Гезер — 33 акра (133546,261392 м2) и 3300 жителей, в г. Дане территория была 50 акров (202342,82112 м2), и там жило 5000 человек; на юге же Лахиш — насчитывал 18 акров (72843,4156032 м2) и 1800 жителей, а Вирсавия — 2,5 акра (10117,141056 м2) и 250 жителей20. Сюда же следует отнести г. Хирбет Кейафу — «иудейское поселение раннего городского типа, относимое к железному веку IIA (1025-915 гг. до н.э.)»21.
В этот период в древнем Израиле окончательно меняется характер производственных отношений, поскольку все более развивается социальная стратификация и затем появляется раннеклассовое общество, для которого характерно перераспределение средств производства. При его формировании появляется слой правящей элиты и, следовательно, государственный сектор. Поэтому экономика древнего Израиля в период правления Давида и Соломона уже включала в себя не только общинно-частное, но также царское и жреческое хозяйства.
Каковы были экономические взаимоотношения между государственным социально-политическим сектором и остававшимися родоплеменными общественными структурами? Среди исследователей долгое время преобладали две разные точки зрения. В отечественной историографии часть исследователей придерживалось мнения, что в древней Западной Азии царь являлся верховным собственником всей земли в стране. Между тем И. М. Дьяконов указывал, что в Израиле «царь не являлся собственником всей земли государства, ни верховным, ни непосредственным. Все функции, осуществлявшиеся древним ближневосточным царем в отношении территории своего царства в целом, сводятся к осуществлению им государственной власти как суверена данной территории»22. В качестве при18 Faust 1999, 240.
мера исследователь приводил сюжет из «Третьей книги Царств» (21: 1-16), где рассказывается о том, что царь Ахав (IX в. до н.э.) вынужден был прибегнуть к ложному обвинению своего поданного Навуфея в политическом преступлении с тем, чтобы конфисковать его землю в порядке прерогативы государства как суве-рена23. Ю. Б. Циркин также указывает на то, что «характернейшей чертой семитской Передней Азии доэллинистической эпохи является дуализм: в экономической, в социальной и в политической сфере сосуществовали царский и общинный секторы»24.
Аналогично прослеживается ситуация с данной проблемой и в зарубежной науке. Так, М. Чейни полагал, что в древнем Израиле «царская власть простиралась на всю землю. Поэтому маленькие единицы производства (общинный сектор) постепенно упразднялись усиливавшейся специализацией царской административно-командной экономики»25. Р. Лаури же считал, что «в период монархии законно существовали разные типы землевладения»26.
Некоторые исследователи, например В. В. Струве, считали «древнееврейское общество было рабовладельческим наряду с другими классовыми обществами древнего Ближнего Востока»27. Действительно, рабство существовало в древне-израильском обществе и в общинно-частном и государственном хозяйствах, и на землях жрецов. По библейским книгам, входящим в «Пятикнижие», евреи могли быть обращены в рабство за преступление, например, воровство, когда вор не мог возместить ущерба, потерпевшей стороне (Исх. 22: 3). Другой причиной рабства являлась продажа себя самого или одного из членов семьи по причине обнищания (Лев. 25: 39). Более поздние по времени библейские книги, отражая социальные отношения уже в развитом государстве Израиле 1Х-УШ вв. до н.э., указывают на долговое рабство, когда заимодавец мог вынудить к этому своего должника (4 Цар. 4: 1; Ам. 8: 5-6). Если говорить о категориях рабов в древнем Израиле, то условно их можно разделить на временных и вечных. Евреи в основном были временными рабами, вечным рабство было, преимущественно, для иноземцев. Основными источниками приобретения таких рабов были плен, покупка и естественное воспроизводство. Срок службы раба еврея, как правило, ограничивался шестью годами; на седьмой год его полагалось отпустить на свободу без выкупа (Исх. 21: 2).
Вместе с тем необходимо заметить, что рабство в X в. до н.э. в древнем Израиле носило патриархальный характер. В связи с этим И. М. Дьяконов подчеркивал: «В частном хозяйстве рабы и их хозяева, как правило, выполняли различные операции одного и того же производственного процесса: хозяин пахал, раб-мальчик погонял волов; на жатву выходили всем домом, включая рабов и рабынь»28. Данное суждение прекрасно иллюстрирует сюжет из «Второй книги Царств»: «И призвал царь Сиву, слугу Саула, и сказал ему: все, что принадлежало Саулу и всему дому его, я отдаю сыну господина твоего. Итак, обрабатывай для него землю ты и
сыновья твои и рабы твои, и доставляй плоды ее, чтобы у сына господина твоего был хлеб для пропитания; У Сивы было пятнадцать сыновей и двадцать рабов» (2 Цар. 9: 9-10).
Рабы могли стать приемными детьми и даже наследниками своих господ. Так, в «Первой книге Паралипоменон» (2: 34) пишется о том, что у израильтянина Шешана не было сыновей, а только дочери, чтобы его род не прервался, он отдал свою дочь рабу египтянину по имени Иарха. О наличии домашних рабов упоминает и более ранний по времени написания библейский источник — «Третья книга Царств», там говорится об убежавших в г. Геф рабах Семея, сына Геры, вениамитянина из Бахурима (3 Цар. 2: 39).
Как правило, «рабы использовались в хозяйствах лиц, принадлежащих к зажиточной верхушке общества. В описании жатвы, дошедшей до нас в книге «Руфь», жнецы названы двумя терминами: дб8ёпт «жнецы» (2:6) по профессиональному признаку и пё&апш «отроки» по их социальному положению. Один из пё&апш считался старшим и наблюдал за выполнением работ (2: 5). В соответствующих отрывках из Септуагинты слово па&аг переведено 1о ра1^гюп (мн. 1;а ра1^11а) — термином, который, наряду с другими, пользовался для обозначения рабов сравнительно юного возраста. Сказанное позволяет утверждать, что те жнецы, о которых в данном случае идет речь, были рабами владельца поля»29. Таким образом, хотя рабство присутствовало в экономической жизни древнего Израиля в период правления Давида и Соломона, но оно не оказывало существенного влияния на производственные отношения. Поэтому И. Д. Амусин считал, что в основе производственных отношений в древнем Израиле лежал труд не рабов, а «свободных производителей материальных благ», которых он обозначал библейским термином &аш-Ьа&ага^ — «народ земли»30. Каждый израильтянин являлся «свободным полноправным гражданином, обозначаемым термином^гаИ. Формальным признаком являлась запись в родословных таблицах-регистрах, в так называемой «книге родства» (1 Пар. 9: 1). Основным критерием полноправности было право землевладения, которое, в свою очередь, было обусловлено обладанием гражданскими правами»31.
Далее следует сказать, что общинно-частное хозяйство функционировало в виде территориальной общины. Библейские источники ничего не говорят о сельской территориальной общине, но дают определенный материал по общинам в городах. Например, в книге «Руфь» упоминаются старейшины Вифлеема и народное собрание при городских воротах (4: 2, 11).
Каким образом городская община взаимодействовала с царской властью, раскрывают библейские материалы, описывающие более позднюю эпоху разделенных царств Израиля и Иудеи (1Х-У11 вв. до н.э.). Так, царица Иезавель, задумав интригу против Навуфея, была вынуждена обратиться к мужам города его, старейшинам и знатным (3 Цар. 21:11), то есть представителям общины г. Изрееля с просьбой об осуждении данного гражданина. Воцарившийся в результате военного переворота царь Израиля Ииуй также обращается к старейшинам Самарии при решении вопроса о казни, проживавших там сыновей Ахава (4 Цар. 10: 1). Соглас29 Шифман 1964, 71.
но этому, «для характеристики взаимоотношений царя с городом существенно то, что городские органы самоуправления не назначались царем; они формировались на месте явно в соответствии с издревле сложившимися традициями»32. Тем не менее, в период монархии высший городской магистрат — sar ha&ir — был назначаем царем. Такой вывод можно сделать на основании того, что в библейских повествованиях sar ha&ir перечисляется среди прочих чиновников иудейского царя Иоссии (2 Пар. 34: 8) и вообще упоминается рядом с фигурой царя Ахава (3 Цар. 22: 26) и Езекии (2 Пар. 29: 20).
Далее следует отметить, что «общинники — могли быть обязаны уплачивать государству натуральные налоги, и несомненно, что они также должны были выходить на трудовую и воинскую повинность»33. Например, в городе-государстве Угарит (XIV-XIII вв. до н.э.) сельская территориальная община несла «коллективную ответственность за выполнение повинностей и уплату налогов»34. Теперь нужно остановиться подробнее на рассмотрении ситуации с налогами и повинностями в древнеизраильском обществе.
В период правления Давида военное ополчение продолжало формироваться на родоплеменной основе. В связи с этим израильский исследователь Х. Тадмор считает, что «воинская часть &e&lep" — тысяча — идентична с родовой единицей, кланом или родом»35. Вряд ли можно согласиться с тем, что воинские части полностью численно соответствовали имевшимся родам, но несомненно, что они преимущественно комплектовались из членов определенного рода или даже племени. В качестве примера можно привести совет Ахитофела Авессалому о преследовании Давида: «сказал Ахитофел Авессалому: выберу я двенадцать тысяч человек и встану и пойду в погоню за Давидом в эту ночь» (2 Цар.17:1). Вероятно, по мысли Ахитофела, война против Давида должна стать делом племен всего Израиля, каждое из них должно было предоставить по тысяче воинов.
С другой стороны, племена также облагались натуральными налогами — minha. Это видно из беседы представителей колена Иуды с представителями прочих колен Израиля после подавления восстания Авессалома: «И отвечали все мужи Иудины Израильтянам, разве от податей освободил он нас» (2 Цар. 19: 42), что передает только греческая версия текста — Септуагинта.
Трудовую повинность — mas — при Давиде несли покоренные народы. Подчиняя их себе, он, как правило, не трогал местные органы управления. Например, у аммонитян продолжала сохраняться не только система территориальных общин, но и государственная, царская власть одного из сыновей Нааса — Сови. Население же было обложено не только натуральным налогом, но трудовой повинностью: «приставлен (древнеевр. глагол — sim) к пилам, железным топорам, молотилкам и печам для обжига посуды» (2 Цар. 12: 31). Вероятно, территориальная община продолжала существовать у покоренного населения Ханаана: иевуссеев, хивеев и других народностей, даже после включения территорий Ханаана Давидом в его государство, о чем можно судить на основании эпизода о покупке Дави32 Шифман 1989, 81.
дом земли у Орны иевусея (2 Цар. 24: 18-25). Кроме того, теперь община несла ответственность за выполнение царских повинностей.
Ситуация начинает радикально меняться при Соломоне, захотевшем преобразовать социально-экономическую структуру древнеизраильского общества в пользу государственных органов и для этого разделившего страну на двенадцать территориальных округов не всегда совпадавших с прежними границами еврейских племен (3 Цар. 4: 7-19). Например, земли племен Ефрема-Манассии, игравших большую роль среди северных еврейских племен, были разделены на два округа, в особые округа была выделена Соронская долина, а также присоединенные города Ханаана: Танаах, Мегиддо, Бет-Шеан. Среди старых племенных территорий свою идентичность сохранили лишь племена Неффалима, Асира, Ис-сахара и Вениамина.
Поэтому в период правления Соломона ответственность за исполнение натуральной, трудовой и воинской повинностей переходила от родовой общины к территориальной. Каждый из территориальных округов снабжал царский двор продовольствием на один месяц, что свидетельствует о распределении данного экономического обязательства между всеми территориальными общинами, входящими в округ. Сведения об исполнении трудовой повинности при Соломоне содержатся в библейском рассказе о подготовке к строительству храма в Иерусалиме: «Обложил царь Соломон повинностью весь Израиль; повинность же состояла в тридцати тысячах человек. И посылал их на Ливан, по десяти тысяч на месяц, попеременно; месяц они были на Ливане, а два месяца в доме своем» (3 Цар. 5:1314). Об участии членов территориальных общин в осуществлении воинской повинности в эпоху Соломона в библейских источниках ничего не сказано. Однако в «Книге пророка Амоса» (VIII в. до н.э.) приводится следующее высказывание: «Город, выступавший тысячею, останется только с сотнею, и выступавший сотнею, останется с десятком» (Ам. 5:3), что, по мысли И. Ш. Шифмана, указывает на то, что «города поставляли воинов в общенародное ополчение»36.
Вместе с тем, по мнению И. М. Дьяконова, «собственность на общинную землю осуществлялась в это время не территориальной общиной, а ее составной частью домашней общиной»37. Подобная ситуация прослеживается и в древнеиз-раильском обществе X в. до н.э.
Здесь самой важной единицей общинно-частного экономического сектора в это время, как и прежде, в XI в. до н.э., являлась расширенная или патриархальная семья Ье1 &аЬ. Однако среди патриархальных семей в период правления Давида и Соломона продолжается процесс социального расслоения, по мере производства избыточной продукции той или иной семьей. На примере частного хозяйства одного из обеспеченных граждан г. Галаада, находившегося в Заиорданье, Верзел-лия, о котором упоминает библейский текст «Второй книги Царств», мы можем узнать какие виды избыточного продукта имелись у богатых слоев общества в X в. до н.э. Там упоминаются пшеница, ячмень, мука, пшено, бобы, чечевица, мед, масло оливковое, сыр, баранина (2 Цар. 17: 28, 29). Однако многие частные хозяйства свободных производителей оставались на уровне простого воспроизводства, и вся их надежда в случае неурожая или каких-либо других неблагоприятных эко36 Шифман 1989, 81.
логических условий возлагалась, как и прежде, на родовую общину, к которой они принадлежали. Наличие мер социальной взаимопомощи отражено в Библии в установлении относительно оставления части урожая для «пришельцев, сирот и вдов», то есть самых незащищенных классов общества, сюда же можно отнести и бедноту из слоя свободных производителей (Втор. 24: 19-21).
Вместе с тем в древнеизраильском обществе Х-1Х вв. до н.э. постепенно менялось отношение к собственности. Наряду с частной собственностью (на землю), ограниченной пределами родовой общины, появляется земельная собственность, являющаяся предметом купли-продажи. В «Третьей книге Царств» имеется рассказ о покупке горы, на которой впоследствии был построен г. Самария, израильским царем Амврием (IX в. до н. э.) у некоего Семира (Шемера), имевшего еврейское имя и, несомненно, являвшегося израильтянином (3 Цар. 16:24). Примечательно, что сам факт покупки-продажи земли библейским автором не осуждается. Откуда была взята земля, не бывшая родовой собственностью? Представляется весьма вероятным, что данная земля первоначально принадлежала жителям Ханаана и стала собственностью израильтян уже в период монархии, когда приобретенные земли уже не становились собственностью рода, а в первую очередь входили в государственный земельный фонд, принадлежащий царю, во вторую же очередь могли стать отчуждаемой частной собственностью и богатых знатных граждан.
Вместе с земледелием в городском секторе существовало и ремесло. В основном профессиональные ремесленники были на царской службе, а в общинно-частном секторе могли быть мастера, жившие при общине, либо сами ведшие хозяйство. Также в частных хозяйствах определенные ремесленные навыки использовались самими крестьянами и горожанами, то есть существовало домашнее ремесло.
Важную роль в общинно-частном секторе экономики играли кузнецы, так как крестьянам и занимавшихся сельским хозяйством горожанам необходимо было изготовление и починка сельскохозяйственных орудий. Наряду с этим в хозяйственной жизни необходимы были кожевники, изготовлявшие одежду, обувь и пояса. Большое значение в частном хозяйстве имели плотники, которые делали крышу, двери, окна и лестницу, изготавливали мебель: кушетки, ложа, стулья, столы и скамеечки для ног, сельскохозяйственные орудия: плуг, упряжь для скота, приспособления для молотилки и поливочные устройства. Женщины традиционно занимались прядением и ткачеством. В качестве примера нужно привести поучение о добродетельной жене, которая «добывает шерсть и лен, и с охотою работает своими руками. Протягивает руки свои к прялке, и персты ее берутся за веретено» (Прит. 31:13-19).
Большое значение в X в. до н.э. в социально-экономической жизни древнего Израиля приобретает торговля. Значительная ее часть, конечно, относилась к государственному сектору, но существовала торговля и в общинно-частном секторе хозяйственной жизни. В древнеизраильском государстве «коммерческая деятельность осуществлялась при городских воротах и на улицах. Однако в период монархии не существовало особо выделенных мест для продажи товаров»38. Исследователь Г. Леманн указывал на тот, факт, что «первоначально были рынки, на
которых происходил обмен продукцией в маленьких политических и церемониальных центрах»39.
По-видимому, в городах во время уже ранней монархии Давида и Соломона среди знати платой за определенный товар стало серебро. А. Мазар отмечает: «Расчеты производились серебряными слитками неправильной формы»40. В библейских текстах говорится о существовании уже в эпоху Давида царского сикля (2 Цар. 14: 26), священного (храмового) сикля (Лев. 27: 25) и можно найти некоторые указания на цены. Например, участок земли и два вола в Иерусалиме стоили 50 серебряных сиклей (2 Цар. 24:24), а цена раба была 20 серебряных сиклей (Быт. 37:28).
Таким образом, в X в. до н. э. в древнеизраильском общинно-частном хозяйстве происходит дальнейший распад родоплеменных отношений, социально-экономические функции осуществляемые родом постепенно переходят к территориальной общине, например, ответственность за исполнение царских податей и повинностей. Однако родовая община, как правило, продолжает осуществлять правовую власть на владение земельной собственностью. Основой производственных отношений продолжает оставаться труд &аш-Ьа&ага^ — свободных производителей материальных благ. Для этого времени, с одной стороны, характерно выделение богатых землевладельцев и скотоводов, имеющих большое количество избыточной продукции, с другой — многие хозяйства находятся на уровне простого воспроизводства, что указывает на раннеклассовый характер древнеизра-ильского общества.
Важными факторами его экономического роста и развития становятся увеличение земельного фонда, прирост населения и урбанизация. В городах начинают развиваться ремесло и торговля, но пока в силу своей неразвитости они вынуждены сочетаться с земледелием или скотоводством. В период правления Давида и особенно Соломона мы видим постепенное подчинение общинно-частного хозяйства задачам государственного развития, что указывает на увеличение доли царского хозяйства в экономике страны по мере движения древнего Израиля от ранней государственности к статусу развитого сверхцентрализованного древневосточного государства.
Амусин И. Д. 1955: «Народ земли» (К вопросу о свободных земледельцах древней Передней Азии) // ВДИ. 2, 14-36.
Амусин И. Д. 1993: Негражданское население в иудейском обществе в первой половине I тыс. до н.э. // Проблемы социальной структуры обществ древнего Ближнего Востока (I тыс. до н.э.) по библейским источникам / И. П. Вейнберг (ред.). М., 88-127.
Гельцер М. Л. 1960: Некоторые вопросы аграрных отношений в Угарите // ВДИ. 2, 86-90.
Гельцер М. Л. 1963: Сельская община и прочие виды землевладения в древнем Угарите // ВДИ. 1, 3-56.
Дьяконов И. М. 1964: К проблеме общины на древнем Востоке // ВДИ. 4, 74-80.
Дьяконов И. М. 1967: Проблемы собственности. О структуре общества Ближнего Востока до середины II тыс. до н.э.// ВДИ. 4, 22-23.
Дьяконов И.М. 1968: Проблемы экономики. О структуре общества Ближнего Востока до середины II тыс. до н.э. // ВДИ. 3, 3-27.
Дьяконов И.М. 1973: Рабы, илоты и крепостные в ранней древности // ВДИ. 4, 3-29.
Мазар А. 1996: Археология библейской земли: Т.1-2. Иерусалим.
Струве В. В. 1965: Некоторые аспекты социального развития древнего Востока // ВИ.
Тюменев А. И. 2003: Евреи в древности и в средние века. М.
Циркин Ю. Б. 2004: Финикийский мир и арамейские государства Сирии // Государство на Древнем Востоке / Э. А. Грантовский, Т. В. Степугина (ред.). М., 256-299.
Шифман И. Ш. 1964: Правовое положение рабов в Иудее по данным библейской традиции // ВДИ. 3, 54-80.
Шифман И. Ш. 1965: Земельные отношения в Палестине в первой половине I тыс. до н.э. // ВДИ. 4, 26-41.
Шифман И. Ш. 1967: К характеристике царских повинностей в Палестине в первой половине I тыс. до н.э. по данным библейской традиции // ВДИ. 1, 38-48.
Шифман И. Ш. 1989: Государство в системе социальных институтов в древней Палестине (вторая половина III — первая половина I тыс. до н.э.) // Государство и социальные структуры на древнем Востоке / М. А. Дандамаев (ред.). М., 53-85.
Chaney M.L. 1986: Systemic Study of the Israelite Monarchy // Semeia 37, 53-76.
Dever W. G. 2001: Archaeology, the Israelite Monarchy, and the Solomonic Temple // The Blackwell companion to the Hebrew Bible / Leo G. Perdue (ed.). Oxford,127-147.
Faust A. 1999: Differences in Family Structure Between Cities and Villages in Iron Age II // Tel Aviv. 26, 233-252.
Faust A. 2003: Abandonment, Urbanization, Resettlement and the Formation of the Israelite // Near Eastern Archaeology. 4, 147-161.
Faust A. 2005: The Israelite Village: Cultural Conservatism and Technological Innovation // Tel Aviv. 32, 204-219.
FinkelsteinI., MazarA. 2007: The Quest for the Historical Israel. Debating Archaeology and the History of Early Israel. Leiden.
Garfinkel Y., Ganor S. 2010: Khirbet Qeiyafa in Survey and in Excavations: A Response to Y. Dagan // Tel Aviv. 37, 67-78.
Katz H. 2004: Commercial Activity in the Kingdoms of Judah and Israel // Tel Aviv. 31, 268-277.
Lehmann G. 2004: Reconstructing the social Landscape of early Israel: Rural Marriage Alliances in the Central Hill Country // Tel Aviv. 31, 141-193.
Lowery R. H. 1991: The Reforming Kings: Cults and Society in First Temple Judah. Sheffield.
Shiloh Y. 1980: The Population of Iron Age Palestine in the Light of a Sample Analysis of Urban Plans, Areas and Population Density // BASOR. 239, 25-35.
Stager L. E. 1985: The Archaeology of the Family in Ancient Israel // BASOR. 260,1-35.
Tadmor H. 1982: Traditional Institutions and the Monarchy: Social and Political Tensions in the Time of David and Solomon // Studies in the Period of David and Solomon and other Essays / T. Ishida (ed.). Indiana, 239-257.
PRINCIPAL TENDENCIES OF ANCIENT JEW PRIVATE COMMUNE ECONOMY DURING THE REIGN OF DAVID AND SOLOMON (THE 10th CENTURY BC)
A. A. Gorokhov
The paper considers principal tendencies of private commune (state-independent) economy in ancient Israel during the reign of David and Solomon (the 10th century BC), gives the analysis of home and foreign historiography of social and economic life of ancient Jews. It shows that economic expansion in ancient Israel is due to the land stock increase, population growth, and the start of urbanization.
В. А. Дмитриев
РОГА АМОНА, КУЛЬТ БЫКА И ФАРР КЕЯНИДОВ (ЕЩЕ РАЗ К ВОПРОСУ О ЦАРСКИХ КОРОНАХ САСАНИДОВ)
Статья посвящена выявлению культурно-исторических и политико-идеологических истоков традиции использования в сасанидском Иране рогов барана в качестве сакрального атрибута царской власти. Впервые рога барана в этом качестве появляются в Иране после походов Александра Македонского, принесшего с собой на Восток синкретический греко-египетский культ «овноголового» Зевса-Амона. Затем рога (но не барана, а быка) как элемент головного убора царей встречаются в Иране в период правления Селевкидов и Аршакидов. В сасанидском Иране традиция использования рогов барана как атрибута царской власти, восходящая к Александру Македонскому, возрождается, но наполняется новым религиозно-идеологическим содержанием.
В одной из наших предыдущих статей, посвященной проблеме применения зооатрибутов (в частности, рогов барана и крыльев сокола либо их имитаций) при оформлении головных уборов сасанидских царей, была предпринята попытка проследить собственно иранские корни указанного феномена1. В настоящей работе мы попытаемся рассмотреть вопрос об истоках традиции использования в сасанидском Иране рогов барана в качестве атрибута, свидетельствовавшего о божественном происхождении как самих Сасанидов, так и их власти, на более широком культурно-историческом фоне2.
Дмитриев Владимир Алексеевич — кандидат исторических наук, доцент кафедры всеобщей истории и регионоведения Псковского государственного университета. E-mail: dva_psk@mail.ru
