Спросить
Войти
ИСТОРИЧЕСКИЕ НАУКИ
Л. А. ЕЛАГИНА
НОУ ВПО Омский терминологический центр — Институт терминологии и перевода
ПОЛОЖЕНИЕ ЖЕНЩИНЫ В РИМСКОМ ОБЩЕСТВЕ 1 в. н.э.
Автор статьи обращается к истории римских женщин, их положению в римском обществе на основании анализа исторических источников первого века; рассматривает роль женщин в становлении римского общества; отмечает, что римские женщины большое внимание уделяли воспитанию детей, их физической закалке для будущей военной и государственной службы — все это прославило римскую женщину, ее образ жизни и особое положение в истории римского общества I в. н.э.
В истории современного общества гендерные проблемы становятся особо актуальными. "Сегодня ген-дер воспринимается не просто как новая научная парадигма в исследовании, а как прообраз нового видения, новая модель общественных связей и взаимодействий" [1].
Что касается тендерных проблем в истории Рима, то они вновь стали интересны, рассматривались, например, в исследованиях H.A. Маяк "Женщина в раннем Риме (V-IVbb. до н.э.)", H.A. Чаплыгиной "Римская женщина в правление Августа", Ю.К. Колосовской "Образ римской женщины в Паннонии", И.С. Свен-цицкой "Женщина в раннем христианстве", С.Ю. Сапрыкина "Женщины-правительницы Понтийского и Боспорского царств (Динамия, Пифодорида, Антония Трифена)", опубликованных в 1995 г. [2]. Кроме того, ранее о римских женщинах писал П.Н. Кудрявцев [3], исследованию работы которого следует уделить должное внимание. П.Н. Кудрявцев в своей книге "Римские женщины. Исторические рассказы по Тациту", говоря об Агриппине Старшей и Мессалине, заявляет, и это бросается в глаза, что "римская женщина имеет свою историю, как и римское общество" [4], и что
особенно важно, так это то, что "судьба женщины, материальная и нравственная, неразрывно соединена с историей общества, среди которого она поставлена" (5). Проблема судьбы женщины в римском обществе является одной из центральных в творчестве П.Н. Кудрявцева, что видно из тех характеристик, которые он дает в своем произведении избранным им римским женщинам: Агриппине Старшей и Мессалине, Агриппине Младшей и Поппее Сабине, Октавии. Следует в меру возможности в исследовании обратиться и к другим римским женщинам, изображенным п произведениях Тацита, а также Плиния Младшего, женщинам, сыгравшим "немалую роль в становлении римского общества и римского образа жизни" [6]. Возьмем, к примеру, во-первых, римских женщин, родственниц Публия Корнелия Тацита, Плиния Младшего, а также других известных римских женщин того времени. Названные писатели, оберегая близких им женщин, порой не называют совсем, или очень редко, даже имена своих жен, матерей. Все же известно имя тещи Тацита, жены Юлия Агриколы. Тацит сообщает, что Агрикола после возвращения из Британии в 61 г. н.э. женился на Домиции Децидиане, женщине знат-
ного происхождения, а когда Агрикола стал квестором провинции Азии, у него родилась дочь (будущая жена Тацита). Известно также, что при помолвке невесте было одиннадцать лет, а женился Тацит после этого через два года, следовательно, на тринадцатилетней дочери Юлия Агриколы, родившейся в провинции Азия. Тацит совершенно определенно упоминает о своей будущей жене только один раз, когда сообщает о своей помолвке с ней и говорит, что Агрикола удостоил взять его в зятья, хотя он был еще молод (iuvenís). Она тоже считалась девушкой, подававшей большие надежды (egregiae spei filia). Имя ее осталось неизвестным, но если исходить из традиции, то можно только предполагать, что по имени отца Юлий (Iulius) ее, может быть, звали Юлия (Iulia), как было распространено в Риме. Из тона, каким Тацит в "Жизнеописании Юлия Агриколы" обращается к своей будущей жене и к ее матери, видно, что их семейная жизнь и через 20 лет после заключения брака протекала в любви и согласии. (Tac. Agrie. 9): "Consul egregiae tum spei filiam iuveni mihi despondit ac post consulatum collocavit, et statim Britanniae praepositus est, adiecto pontificatus sacerdotio"1.
Если говорить в связи с этим параллельно о жене друга Тацита Плиния Младшего, то мы и ее имя определенно не знаем, как и имя жены Тацита. Плиний Младший о своей жене, об отношении к ней и ее родственницам пишет в X книге "Писем" ("Epistulae") в связи с оформлением Плинием Младшим жене служебного пропуска для срочной поездки из Вифинии по семейным (родственным) делам (Plin. Epist. X. 120) [7). Плиний Младший не смог отказать в этой просьбе, чтобы не быть жестоким в данной ситуации и в то же время обеспечить быструю езду своей жене в связи со смертью деда жены Плиния Младшего, Плиния Фабата (Plin. Epist. IV. 1), предпринятую "по велению родственной любви" (Plin. Epist. X. 120). Это действие Плиния Младшего император Траян поддержал, получив post factum письмо от Плиния Младшего. В ответ на письменную просьбу наместника провинции Вифинии Плиния Младшего Траян написал: "Жене твоей, конечно, надлежало облегчить путь пропусками, которые я дал тебе для служебного пользования, так как ей следовало усугубить радость, которую приезд ее должен был доставить ее тетке быстротой своего прибытия" (Plin. Epist. X. 121)2[8; 9], - Кальпурнии Гиспулле, которая была дочерью Плиния Фабата, деда жены Плиния Младшего. Каль-пурния Гиспулла воспитывала в детстве жену Плиния Младшего, которая рано осталась сиротой3, и дед заботился об интересах своей внучки и ее потомстве (Plin. Epist. VII. 11).
Плиний Младший в письме к Плинию Фабатуупо-минаето своей матери (Plin. Epist. VII. 11), ее имениях в связи с наследством и продажей его части: "Я предложил... любое из моих поместий, - пишет Плиний Младший, - и за любую цену, кроме доставшихся мне от матери и от отца"; и добавляет: "Их я не могу уступить даже Кореллии" (Plin. Epist. VII. 11.6). Этот пример говорит о том, что Плиний Младший ценил своих родителей, свою мать, оберегая и наследственную память. Кто же такая Кореллия, к которой так внимателен Плиний Младший? Об этом мы также узнаем из письма Плиния Младшего к тому же Плинию Фабату. Кореллия - это сестра Кореллия Руфа, близкого друга матери Плиния Младшего. Кореллия пожелала иметь собственность на родине Плиния Младшего в окрестностях озера Лария. Об имениях матери Плиний Младший сообщает в письме к Плинию Валериану (Plin. Epist. II. 15.2): "Материнские имения ко мне не ласко-
вы, но они материнские и мне там хорошо". Это наследственное имение на родине Плиния Младшего после рано умершего отца требовало внимания от наследника, но он жил в это время с матерью и дядей в Риме, затем — в провинции, поэтому, видимо, не мог оказать должного внимания полученным в наследство имениям, бывал там редко, но любил эти имения и все-таки старался на родину приезжать.
Корнелий Тацит и Плиний Младший также пишут о женщинах-родственницах не только своих, но и о женщинах-родственницах известных людей своего времени: например, об Аррии Младшей — жене Тразеи Пета (Tac. Ann. XVI. 34; Plin. Epist. III. 10), Аррии Старшей — жене Цецины Пета4, а также о Фаннии — дочери Тразеи Пета5 [10] и Аррии Младшей (Plin. Epist. III. 11,16; VII. 19; IX. 13), внучке Цецины Пета и Аррии Старшей, второй жены Гельвидия Приска, их мужестве. Фанния дважды в ссылку сопровождала своего мужа, обвиненного в оскорблении величества (Аррия Младшая и Фанния были сосланы при Домициане). Плиний Младший как претор был в курсе дел. Он писал: "...сколько молний упало вокруг меня.,." (Plin. Epist. III. 11.3). Плиний Младший об этих событиях в связи с рассказом Фаннии, им приведенным, пишет: "...есть дела и слова прославленные, а есть великие" (Plin. Epist. III. 16). Фанния рассказала о своей бабушке — Аррии Старшей, бывшей в каком-то дальнем родстве с сатириком Перси-ем, который написал ее биографию; в это время у нее болели и муж, и сын. Ей пришлось от мужа Цецины Пета скрывать, что произошло с ее сыном. Когда же слезы у нее прорывались наружу, она выходила из комнаты, ведя себя мужественно [11]. Она даже нашла в себе силы плыть на рыбачьем судне, "на этой скорлупе, ... за огромным кораблем" (Plin. Epist. III. 16), на котором Пет плыл в Рим. В связи с тем, что "Скрибониан поднялся в Иллирии против Клавдия, а Пет был на его стороне, и когда Скрибониана убили, Пета потянули в Рим" (Plin. Epist. III, 16) на суд императора за соучастие в заговоре.
Плиний Младший пишет также и "о болезни Фаннии, которую она получила, ухаживая за весталкой Юнией" (Plin. Epist. VII. 19), вследствие чего "она до крайности ослабела; сильны в ней только мысль и душа, достойные Гельвидия, ее мужа, и Тразеи, ее отца" (ibid.). За весталкой Юнией Фанния сначала ухаживала по собственной воле, свойственной ей, а затем но решению понтификов. В связи с этим Плиний Младший восторгается Фаннией, называет ее величайшей женщиной государства, "врядли оно еще увидит подобную. Какая в ней чистота, какая правдивость, сколько достоинств, сколько твердости!" (Plin. Epist. VII. 19). За свою жизнь Фанния дважды следовала в изгнание за мужем (Tac. Ann. XVI. 29,33; Cas. Dio. LXV. 12. 1-3; Suet. Vesp. 15), а третий раз — сама за мужа. Случилось так, что Геренний Сенеци-он оказался под следствием за книги, им составленные, о жизни Гельвидия Приска по просьбе его жены Фаннии (Plin. Epist. VII. 19). Эти книги, о которых идет речь, должны были быть уничтожены по постановлению сената (Conf.: Tac. Agrie. 7; Suet. Tib. 61.3; Tac. Ann. IV. 35). Однако Фанния книги "после конфискации ее имущества сохранила, держала при себе и унесла в изгнание причину своего изгнания" (Plin. Epist. Vil. 19). Плиний Младший считает, что Фан-нию можно показывать как образец женам, в ее лице он видел и мать Фаннии, почитая обеих женщин и отдавая им должное.
В противоположность этим римским женщинам, примерным женам, матерям, которым, как мы видим,
была свойственна доблесть, надо сказать и об эгоизме так называемых "новых" женщин, например, План-дины - жены Гнея Калытурния Пизона. П.Н. Кудрявцев разоблачает ее мнимую преданность, под которой скрывались предательство и малодушие: "Планцина принадлежала уже к новому поколению римлянок, в котором эгоизм заступил место прежней женской доблести ... она отказалась участвовать в процессе мужа, отделив свою защиту [12] (Tac. Ann. III. 15): "paulatim sepregari a marito, dividere defensionemcoepit") ("она начала понемногу отдаляться от мужа и защищать себя обособленно от него"). Или вот Агриппина — жена Германика, "мать многочисленной семьи, которой назначено было продлить собою род Августа" [13], после смерти Германика "утратила много прежней простоты и скромности; особенно нескромны были ее властолюбивые притязания". Волнуясь за себя, за своих детей, "она победила на минугу свою гордость и однажды, когда Тиберий вздумал навестить ее, обратилась прямо к нему, жалуясь на свое одиночество и прося у него мужа-покровителя себе, отца - своим детям. Просьба совершенно безукоризненная для римлянки: Агриппина могла... высказать подобное желание, ибо римлянки гордились плодородием как своим лучшим украшением..." [14], но Тиберий в этом усмотрел и нечто другое в связи с усилением народной любви к Германику, может быть, стремление его окружения к власти после гибели лидера. Агриппина была осуждена и сослана на осгров Пандатерию (insula Pandateria).
Если говорить о восприятии женщины в мире греческого полиса, то греки в женщине "видели средоточие сил хаоса, чуждое гармоническому порядку благоустроенного полиса. Женщина для них воплощала собой нечто стихийное, хтоническое. Соответственно ее жизнь должна была подвергаться наибольшему количеству разнообразных ограничений и регуляций. Это проявлялось во многом, в частности, в том, что в ряде полисов создавались коллегии специальных должностных лиц — гинекономов, призванных следить за поведением женщин,... в Афинах коллегию гинекономов ввел... Деметрий Фалерский" [15; 16].
Но времена менялись, и наряду с эгоизмом некоторых римских женщин в обществе возникали явления новой жизни, менялось и отношение к ней, и "римская женщина все больше и больше выдвигалась вперед в жизни общественной и политической" [17], особенно в воспитании детей.
В результате женщина, "поставленная среди общества, в котором потеряли свою силу первые основные правила житейской нравственности, могла ли она как женщина не увлечься общим стремлением" [18] людей, среди которых она жила. Римская женщина от своего времени не отставала, скорее всего, она даже его опережала, "если судить по самым видным примерам, то можно бы даже сказать, что она предупреждала самое время, впервые знакомя его с некоторыми дотоле почти неизвестными проявлениями..." [19].
Римский историк Тацит показывает не только пороки римского общества, но находит и положительное, например, приводит образец женской стойкости вольноотпущенницы Эпихариды, не выдавшей никого из участников заговора Пизона даже под пыткой. Эта мужественная женщина, "вольноотпущенница, в таком отчаянном положении оберегавшая посторонних и ей почти неизвестных людей, явила блистательный пример стойкости, тогда как свободнорожденные мужчины, римские всадники и сенаторы, не тронутые пытками, выдавали тех, кто каждому из них был наиболее близок и дорог" (Tac.
Ann. XV. 57). Или другое событие. В период борьбы за власть (за принципат) Отона и Вителлия в городе Альбинтимилий пытали женщину за то, что она укрыла своего сына. Тацит приводит этот пример доблести мужественной лигурийской женщины, который, однако, вызвал ненависть, сопротивление местного населения, что озлобило армию Отона еще больше, но память о поведение этой доблестной женщины осталась в народе.
В римском обществе судили по любому поводу. Это было не просто модой века, а считалось необходимым для устрашения и усиления власти императора. Следили в обществе и за идеологией, верой, суевериями. Так, был суд над знатной женщиной Помпонией Грециной, обвиняемой в приверженности к чужеземному суеверию ("nupta ас superstitionis extemae rea") (Tac. Ann. XIII. 32).
Женщины в рим1 ком обществе могли пользоваться консультациями римских юристов, представленными в виде сентенций правоведов, например, Лабе-она, Яволена и других, нашедших отражение в "Дигестах" Юстиниана, в которых приводятся примеры о том, exempli gratia, что Публия Мевия и Гайя Сейя, женщины разного социального положения в обществе, пытаются решить на основе знания юристами римского права, их своеобразных консультаций - сентенций юристов (знатоков римского права) такие, например, вопросы, как: 1) покупка рабов и служанок при получении заимообразных денег под поручителя (lust. Dig. XVI. I. 28); 2) сохранение наследства (lust. Dig. XVI. III. 27); передача земельного участка (lust. Dig. I. 28.1).
Рассмотрим первый вопрос: на какие деньги осуществить покупку рабов и служанок. С одной стороны, в этом вопросе выступает юрист Сцевола, с другой — женщина Сейя, которая решает купить рабов и служанок на заимообразные деньги под поручителя супруга. Сцевола в первой книге "Ответов" считает, что женщина в этой ситуации не вступает в обязательство и их продавцу выплачивает, а для обмана кредитора она принимает меры предосторожност и (составляет документ для завещания), что должна все эти деньги в целом. Сцевола, расследуя этот вопрос теоретически, считает, что в том положении, в котором оказалась женщина (Сейя), надо, чтобы она не вс1упйла в обязательство [20], осуществляя свое собственное дело (Conf: lust. Dig. XVI. 28).
Другой интересный вопрос, который можно рассмотреть, связан с замужеством дочери Луция Ти-ция Сейи и сохранением ее наследства (приданого). Луций Тиций имел в своей отцовской власти дочь Сейю, которую он выдал замуж за чужого раба Пам-фила (Pamphilo servo alieno) с приданым (lust. Dig. XVI. III. 27). Памфилу он тоже дал приданое, которое за подписью иска хранения в письменную гарантию свел: "внес для предосторожности под названием хранения" (ibid.), не оформил никаким уведомлением. После этого не стало отца, а затем раба Памфила. Спрашивается: " Каким иском сможет Сейя истребовать деньги, так как она оказалась наследницей имущества своего отца. В данной ситуации, как отвечает Павел1* [21 ], она может истребовать деньги из пекулия (Памфила) по иску хранения" (lust. Dig. XVI. III. 27): "ex causa depositi actione de peculio pecuniam repetendam" [22].
Следующий любопытный материал, который интересует женщин, - сохранение имущества и документов (lust. Dig. XVI. III. 26). Под имуществом здесь имеется в виду запертый сундук с одеждой и документами, которые Публия.М.евия, перед тем как от-
правиться к своему мужу, вверила Гайе Сейе (Gaiae Seiae), сказав ей: "Если я вернусь здоровой и невредимой, то вернешь сундук мне, но если же со мной что-то случится, то — моему сыну от первого мужа (lust. Dig. XVI. III. 26): "cum sana salvave venero, restitues mihi: certe, si aliquid mihi humanum contigerit, filio meo, quem ex alio manto suscepi". В результате вещи и документы Публии Мевии, которая после себя не оставила завещания, перешли во владение ее сына.
Приведенные примеры говорят о возможном участии женщин в правовом процессе в обществе, а также о сложной системе личностных социальных отношений в античном римском обществе в соответствии с нормой римского права [23].
Римские женщины могли не только отстаивать свои имущественные и наследственные права в обществе, они еще любили украшения, причем изготовленные не только из такого ценного металла, каким было золото, ной из янтаря [24]. Об янтаре нам сообщают Плиний Старший и Публий Корнелий Тацит. Известно высказывание римского историка Тацита о янтаре в работе "О происхождении германцев и местоположении Германии" [25] ("De origine et situ Germanorum seu "De Germania": "Sed et mare scrutantur, ac soli omnium sucinum, quod ipsi giaesum vocant, inter vada atque in ipso litore legunt" [26]. — "Большетого, они (эстии. — A.E.) обшаривают и море и на берегу, и на отмелях единственные из всех собирают янтарь, который сами они называют глезом" (Tac. Germ. 45). Тацит свидетельствуют о том, что сбором янтаря7 занимались эстии, племена, жившие на правом побережье Свебского (Балтийского) моря. "Но вопросом о природе его и как он возникает, они, будучи варварами, не задавались и ничего об этом не знают; ведь он долгое время лежал вместе со всем, что выбрасывает море, пока ему не дала имени страсть к роскоши"7. Тацит считает янтарь продуктом моря. "У них самих он никак не используется; собирают они его в естественном виде, доставляют нашим (римским. — А.Е.) купцам таким же необработанным и, к своему изумлению, получают за него цену"5. Тацит полагает, что "нетрудно понять, что это — древесный сок, потому что в янтаре очень часто просвечивают некоторые ползающие по земле или крылатые существа; завязнув в жидкости, они впоследствии оказались заключенными в ней, превратившись в твердое вещество"10. И Тацит делает вывод: "Таким образом, я склонен предполагать, что на островах и на землях Запада находятся дубравы и рощи, подобные тем сокровенным лесам на Востоке, где сочатся благовония и бальзамы; из произрастающих в них деревьев соседние лучи солнца выжимают обильный сок, и он стекает в ближайшее море и силою бурь выносится на противолежащие берега. При поднесении к янтарю, ради познания его свойств, огня он вспыхивает, как факел, вслед за чем расплавляется, словно смола1 & или камедь" &2.
В этой связи интересны этимология слова "янтарь" [27] и его употребление. У Тацита, как мы видели в приведенных примерах о янтаре, это giaesum (глез, янтарь, смола, камедь) и succinum (Tac. Germ. 45); в древнегреческом - yloiôç. У Плиния Старшего в "Естественной истории" янтарь — это также giaesum, но и succinum. "Certum est gigni in insulis septentrionalis Oceani et ab Germanis appellari giaesum..." (Plin. NH. XXXVII. 2.42) и succinum [28] (PI. NH. XXXVII. 2.44). Тацит упоминает германское племя галезии (Tac. Germ. 33), когда говорит о глезе, затем называет гелузиев (Hellusios) — фантастический народ (Tac. Germ. 46; Conf.: Tac. Ann. II. 24) [29].
Видимо, германские племена действительно занимались сбором глеза — янтаря, тацитовскогоглеза. Янтарь был известен Валерию Марциалу: " Что выдыхает бальзам, сочась с иноземных деревьев,... От янтаря, что согрет теплою девы рукой..." (Mart. XI. 8).
Римские знатные женщины, видимо, носили янтарные украшения, они интересовались янтарем, как и их окружение. Плиний Старший сообщает, что в его время (при Нероне) была специальная экспедиция за янтарем (для украшения амфитеатра с использованием янтаря) во главе с римским всадником Клавдием Юлианом, прокуратором по устройству гладиаторских игр. В результате этой экспедиции в Рим было доставлено много янтаря, особо выделялся большой кусок янтаря весом в 13 римских фунтов (4,237 кг) (Pl. NH. XXXVII. 2.45) [30]. Плиний Старший свидетельствует, что вТранспаданской Галлии сельские женщины (крестьянки) носили янтарные бусы и в качестве украшения (как ожерелье), и для врачевания вследствие лечебных свойств янтаря, так как текущая с Альпийских гор вода вредна для людей и вызывает опухоли миндалин (Pl. NH. XXXVII. 2.44): "Pado vero adnexa fabula est evidente causa, hodique Transpadanorum agrestibus feminis monitium vice succina gestantibus, maxime decoris gratia, sed et medicinae creditur quippe tonsillis restitere et faucium virtus, vario genere aquarum iuxtaAIpis infestantaguttare hominum"&3. Украшения римские женщины любили носить, гордились ими, но еще более — детьми. Мы уже говорили о матери Аррии, как она заботилась о своем сыне, когда и сын, и муж были больны. Или, например, Агриппина. Тацит сообщает: "Да и супруга Германика Агриппина превосходила числом рожденных ею детей и доброй славой Ливию, жену Друза". — "Et coniunx Germanici Agrippina fecunditate ас fama Liviam uxorem Drusi praecellebant" (Tac. Ann. II. 43). Особенно гордились детьми, когда рождались сыновья. Так, сестра Германика, Ливия, жена Друза, родила двух младенцев мужского пола. — "Livia, nupta Druso, duos virilis sexus simul enixa est" (Tac. Ann. II. 84). Это вызвало ликование, особенное связи с тем, что ни у кого из римлян такого сана не рождались до этого близнецы. — "Nulli ante Romanorum eiusdem fastigii viro geminam stirpem editam" (Tac. Ann. II. 84), о чем и было сообщено сенаторам.
Римские женщины-матери уделяли внимание воспитанию своих детей, их физической закалке, думая об их будущей военной и государственной карьере. Так, супруга Германика Агриппина Старшая, которую мы уже называли, "сама она мать многих детей, славилась целомудрием, и сын у нее родился в лагере, вскормлен в палатках легионов, получил воинское прозвище Калигула, потому что, стремясь привязать к нему простых воинов, его часто обували в солдатские сапожки"&4. — "Ipsa insigni fecunditate, praeclara pudicitia, iam infans in castris genitus, in contubernio legionum eductus, quem militari vocabulo Caligulam appcllabant, quia plerumque ad concilianda vulgi studia eo tegmine pedum induebant" (Tac. Ann. I. 41).
Занимаясь воспитанием своих детей, римские женщины в то же время старались помогать мужчинам в их государственных делах и выполнении воинского долга. В римской истории известно шествие женщин, и "среди них беглянкою жена полководца, несущая на руках малолетнего сына и окруженная рыдающими женами приближенных, которые уходили вместе с нею, и в не меньшую скорбь были погружены остающиеся". — "Incedebat muliebre et miserabile agmen, profuga ducis uxor, parvulum sinu filium gerens lamentantes circum amicorum coniuges, quae simul trahebantur; nee minus tristes qui manebant"
(Tac. Ann. I. 40). "Знатные женщины, но нет при них ни центурионов, ни воинов для охраны, ничего, подобающего жене полководца, никаких приближенных, и направляются они к треверам, полагаясь на преданность чужестранцев". - "Feminas illustres; non centurionem ad tutelam, non militem, nihil imperatoriae uxoris aut comitatus soliti. Pergcre ad Treveros ei externae fidei" (Tac. Ann. 1.41). Это был своего рода протест женщин в ответ на мятеж воинов в войске Германика и показ ненадежности этих воинов-мятежников, противопоставление их соседнему племени треверов, в сторону которого женщины держали свой путь, и в то же время — своеобразная помощь мужчинам в их служебном долге15.
Таким образом, римские женщины не только воспитывали своих детей, но и помогали мужчинам в их государственной и военной службе. Все это вместе взятое прославило римскую матрону, и мы с большим интересом читаем в работах Тацита и Плиния Младшего о положении женщин в римском обществе: в самом Риме и его провинциях.
Примечания
&Известно, что еще при Тиберии военачальник Цецина Север "предложил воспретить уезжающим в провинцию магистратам братье собой жен..." — "Severus Caecinacensuit ne quem magistratum, cui provincia obvenisset, uxor comitaretur..." (Tac. Ann. III. 33): это предложение было отвергнуто (ibidem, 34). О праве должностных лиц брать с собой в командировку своих жен пишет П.М. Бицилли.
я Плиний подробно пишет о Калъпурнии Гиспулле с благодарностью за воспитание в жеие чувства любви к литературе, музыке, считая любовьлучшим наставником в воспитании (Plin. Epist.IV. 19).
J Цецина Пет при Клавдии был участником заговора Камилла Скрибониана.
a "Ipsis in nullousu: rude legitur, informe perfertur, pretiumque mirantes accipiunt" (Tac. Germ. 45).
" Камедь (resina) - "особая древесная смола"; старорусск. комидь (XV-XVI вв.) из ср.-греч. KOJiíSlOV - "резина" (слово егип. происхождения).
accenditur altique flammam pinguem et olentem; mox ut in picem resinamve tentescit" (Tac. Germ. 45).
" Caligula в переводе с латинского — сапожок (по определению воинов), так как Калигула с детства носил военную одежду маленьких размеров, сшитую специально для него.
Библиографический список
ЕЛАГИНААнастасия Александровна, канд. ист. наук, доцент кафедры общетеоретических дисциплин.
Дата поступления статьи в редакцию: 05.10.2006 г. © Елагина A.A.
-■{Т.;/ ■
УДК 93/94 (47 +571.1/J)
Á. И. ШУМИЛОВ
Всероссийский заочный финансово-экономический институт
ИЗУЧЕНИЕ ИСТОРИИ МОЛОДЕЖНОГО ДВИЖЕНИЯ В СИБИРИ В 1920 — СЕРЕДИНЕ 1930-х ГОДОВ_
На примере Сибири впервые комплексно раскрывается процесс создания и деятельность малоизвестных в исторической литературе Комиссий по изучению истории ВЛКСМ и революционного юношеского движения в России (Истмолов) за весь период их существования. Показан их вклад в разработку истории молодежного движения и комсомола в первые годы его деятельности.
кровским, ставшими позднее руководителями Истпар-та, В. И. Ленин говорил о необходимости написать в возможно кратчайший срок «если не историю, то хронику событий Октябрьской революции, ибо она могла бы служить необходимым справочным пособием как для историков, так и особенно для молодого поколения, которое мало знает о фактах и событиях революционного прошлого своей Родины»&1.
Тесная связь Истпарта и Истмола прослеживалась на всем протяжении их существования. Уже 25 мая 1921 г. Истпарт постановил принять предложение Истмола о взаимном представительстве, а через месяц, 27 июня, решил просить Н. И. Подвойского рассмотреть программу Истмола и сделать доклад.
В течение 1921 г. продолжалось организационное укрепление Истмола. 8 октября решением пленума ЦК РКСМ Истмол был прикреплен к политпросветотделу.1 В ноябре 1921 г. секретариат ЦК РКСМ принял решение о создании при орготделе ЦК единого архивного фонда.
На территории Сибири зарождение и становление комсомола происходило лишь после освобождения края от белогвардейцев иинтервентов. Так, городская комсомольская организация в г. Омске была создана 14 декабря 1919г., через месяц после освобождения города, а в Иркутске, освобожденном от колчаковцев в январе 1920г., — в феврале того же года. 1 марта 1920 г. в г. Омск, бывший до середины 1921 г. административным центром Сибири, прибыли направленные ЦК РКСМ Ф. Ютг, А. Мильчаков с группой московских комсомольцев для работы в Сибирском областном организационном бюро
Процесс изучения раннего периода истории молодежного движения в Россини комсомола как логического воплощения целенаправленной деятельности большевиков по обеспечению преемственности своих взглядов и созданию базы роста своих рядов довольно подробно рассматривался в 1960 — 1980-е гг. в работах отечественных историков, таких, как Н. В. Трущенко, В. А. Зубков, СдА&.^Педан, Л. А. Рубцова, А. В. Бадя и ряд других. I
Однако в них, кроме статьи Л. В. Бадя&, почти не затрагивалась деятельность такиХисторико-научных центров, созданных ЦК комсомбла?как истмолы (до 1926 г. они назывались истмоламй,: — А. Ш.).
После создания в сентябре 1920 г. Истпарта ЦК РКП(б), занимавшегося сбором, хранением и публикацией документов по истории партии и революционного движения, комсомол также выразил желание «проводить аналогичную истпартовскому делу работу по собиранию и обработке материалов, имеющих отношение к истории Коммунистического союза молодежи»2. Журнал ЦК РКСМ «Юный коммунист» 20 декабря 1920 г. впервые сообщил о создании комиссии по сбору материалов по истории юношеского движения в России. 29 декабря 1920 г. решением бюро ЦК РКСМ комиссия была утверждена официально3.
Деятельность Истмола была обусловлена задачами по воспитанию молодого поколения в духе марксизма и верности традициям революции, которые ставили большевики перед комсомолом.
Беседуя в 1919 г. с В. В. Адоратским и М. Н. По-
