Спросить
Войти
Вестник ПСТГУ
Серия IV: Педагогика. Психология.
Сальникова Алла Аркадьевна,
д-р ист. наук, профессор,
DOI: 10.15382Миг^201953.90-101
проф. кафедры отечественной истории
Казанского (Приволжского) федерального университета
Российская Федерация, 420008, Казань, Кремлевская ул., 18
Alla.Salnikova@kpfu.ru ОЯСГО: 0000-0002-5498-1401
Галиуллина Диляра Магзумовна,
канд. ист. наук, доцент,
доцент кафедры отечественной истории
Казанского (Приволжского) федерального университета
Российская Федерация, 420008, Казань, Кремлевская ул., 18
galiullinadm@mail. ги
ОЯСГО: 0000-0003-4932-2951
Буквари для крещеных татар второй половины XIX — первых десятилетий ХХ в.
Аннотация: Статья посвящена истории крещено-татарского букваря, предназначенного для особой этноконфессиональной группы, входящей в состав поволжско-приуральских татар, — крещеных татар (кряшен), исповедующих православие. Эта этноконфессиональная общность формировалась в основном на протяжении второй половины XVI — первой половины XVIII в., после завоевания Казанского ханства в 1552 г. и вхождения его в состав Российского государства. Подробно охарактеризован первый букварь для крещеных татар — «Букварь, краткая священная история, сокращенный катехизис и молитвы», подготовленный и изданный в 1862 г. выдающимся русским востоковедом и педагогом-миссионером Н. И. Ильминским. Акцентировано внимание на его новаторском характере как на впервые выполненном на кириллице букваре на татарском языке. Рассмотрена история подготовки букваря, проблема авторства, проблема приспособления русского алфавита к фонетическим особенностям татарского письма. Букварь многократно переиздавался вплоть до 1917 г. и являлся единственным букварем для крещеных татар на протяжении всего этого времени. Выявлена роль и определено место крещено-татарского букваря в разработанной Н. И. Ильминским целостной системе христианского просвещения нерусских народов России и в формировании православного религиозного сознания у крещеных татар. Особое внимание уделено первым советским крещено-татарским букварям, изданным во второй половине 1920-х гг. на арабской, а затем на латинской графике, как своеобразному культурно-историческому феномену, отразившему национально-образовательную политику советской власти в преддверии перехода к унифицированной системе школьного образования в СССР и как средству интеграции ребенка не только в новую советскую действительность, но и в единое татарское образовательное и этнокультурное
А. А. Сальникова, Д. М. Галиуллина
пространство с учетом признания культурной самобытности каждой из этнокультурных групп вплоть до раздельного обучения. Букварь для крещеных татар рассмотрен в контексте властного «имперского» образовательного дискурса с позиции приспособления имперской и советской образовательной политики к специфическим условиям мультиэтничной, мультиконфессиональ-ной среды.
Школьное образование, как известно, является одним из важнейших факторов формирования представлений о «другом» в условиях мультиэтничной, мультикон-фессиональной среды. Было бы, наверное, легко и соблазнительно в этой связи рассмотреть образовательные практики, бытовавшие в национальных регионах дореволюционной и советской России, лишь в контексте властного «имперского» образовательного дискурса и представить имперскую образовательную политику как исключительно «притеснительную» и «подавляющую». Гораздо более перспективным представляется взгляд на нее с точки зрения переопределения ее на региональном уровне в целях приспособления властного императива к специфическим условиям мультикультурной среды. Этот процесс может быть прослежен на примере организации образовательного пространства для особой этноконфес-сиональной группы, входящей в состав поволжско-приуральских татар, — крещеных татар (кряшен), исповедующих православие.
Одним из главных событий в процессе формирования крещеных татар как самостоятельной общности явилось завоевание Казанского ханства и вхождение его в состав России в 1552 г. Русская Православная Церковь получила широкие полномочия на распространение христианства среди мусульман и языческих народов Среднего Поволжья, а Казань превратилась в главный опорный пункт движения православия на Восток1. Официально первыми принявшими православие считаются бывший казанский хан Утямыш-Гирей, которому на момент крещения 8 января 1553 г. было всего 7 лет, и плененный во время взятия Казани хан Едигер (Ядигер-Мухаммад)2.
В 1555 г. была основана казанская епархия во главе с архиепископом Гурием. Он получил наказную память от самого Ивана Грозного, в которой миссионерская деятельность, и в первую очередь обращение татар в православие, были обозначены в качестве главной цели его миссии. Степень интенсивности проведения христианизации менялась на протяжении столетий: на смену периодам относительного затишья, на протяжении которых ислам вновь отвоевывал свои позиции, приходили периоды жесткого давления3. В процессе христианизации, проводимой во второй половине ХУ1—ХУ11 вв., сформировалась особая субконфессиональная
общность татар, впоследствии названная «старокрещеными» (около 17 тыс. чел. на начало XVIII в.)4. Массовая христианизация нерусских народов Поволжья первой половины XVIII в. привела к возникновению еще одной группы православных татар, получивших название «новокрещеных» (около 12,8 тыс. чел.). В 1857 г. общая численность крещеных татар составила 86,3 тыс. чел.5 При этом на протяжении XIX в. начался довольно активный процесс «отпадения» крещеных татар в ислам, ставший особо заметным в 1860-е гг. Эффективным способом его преодоления представлялась православная религиозно-просветительская, в том числе и образовательная, деятельность среди крещено-татарского населения, которой в указанный период стало уделяться особое внимание. Речь шла не только об открытии крещено-татарских школ, но и о создании специальных учебников для них, в первую очередь букваря, написанного на родном языке обучающихся.
Первые работы по истории крещено-татарских школ появились еще в дореволюционный период6. Освещалась эта тема и в советской историографии7. В последние годы заметно возрос интерес к истории и культуре кряшен, что нашло свое отражение как в фундаментальных научных исследованиях, так и в отдельных статьях, специально посвященных становлению и развитию образования у крещеных татар8. Отдельные аспекты проблемы, преимущественно в связи с миссионерской деятельностью, были затронуты в монографиях Ф. Г. Ислаева, Р. Р. Исхакова, А. И. Ногманова и др.9 Внимание авторов вышеуказанных исследований было сконцентрировано практически исключительно на дореволюционном периоде. Школьное образование татар-кряшен, в том числе и учебники, включая буквари, для кряшенских школ советского периода не стали предметом специального изучения. А между тем они представляют собой уникальное явление, характеризующее национально-образовательную политику советской власти второй половины 1920-х гг. в преддверии перехода к унифицированной системе школьного образования в СССР. В этой связи представляется оправданной реконструкция истории крещено-татарского букваря как своеобразного культурно-исторического феномена, как источника по истории национального образования, школы и детства.
Первый букварь для крещеных татар, называвшийся «Букварь, краткая священная история, сокращенный катехизис и молитвы», появился в 1862 г.10 Автором его был выдающийся русский востоковед, педагог-миссионер, член-корреспондент Петербургской Академии наук Н. И. Ильминский (1822-1891). Появление этого букваря «со статьями христианского, вероучительного и молитвенного содержания»11, в основе которого лежал букварь, изданный в Московской синодальной типографии в 1861 г. и отправленный в Казань для переиздания по личной просьбе Н. И. Ильминского преосвященным Дионисием12, явилось не просто качественным скачком, но реальным прорывом в формировании православного религиозного сознания у крещеных татар: букварь был написан на татарском языке, но не арабским шрифтом, а кириллицей. Произошло это весьма своевременно: после закрытия в 1800 г. школ для крещеных татар, достоверно существовавших по крайней мере на протяжении XVIII в. и готовивших священнослужителей и переводчиков13, проблема коммуникации Православной Церкви с нерусским населением проявила себя весьма остро. Священнослужителей, знающих язык своих прихожан, становилось все меньше и меньше. В 1804 г. Святейший Синод предписал в отношении инородцев «в школах и церквах наставление производить на их природном языке дотоле, доколе все их прихожане от мала до велика разуметь будут совершенно российский язык»14. В 1825 г. было принято решение не назначать в татарские села священников, не знающих татарский язык15. Однако даже вплоть до 1860-х гг. эти распоряжения выполнены не были. Так, православный миссионер, тюрколог, протоиерей Евфимий Малов после путешествия по Буинскому уезду Симбирской губернии в 1865 г., узнав, что священник одного из приходов не знает ни татарского, ни чувашского языков, писал: «А можно ли ждать хорошего влияния от священника на чувашей и татар, когда он не может ничего поговорить с этими инородцами?»16 Он указывал на негативное отношение к русскому языку среди крещеных татар и его причину: «Из книги на русском языке, конечно, крещеные татарки, да и самые мужья их татары мало понимают. Поэтому презрение их к непонятной для них книге на русском языке очень естественно»17. Перевод православных религиозных книг на татарский язык также оставался актуальной задачей. Решать вышеназванные проблемы целесообразно было комплексно, что и сделал Н. И. Ильминский, разработав целостную систему
христианского просвещения нерусских народов России18. Букварю в этой системе было отведено особое место.
«Гораздо полезнее преподавать инородческим детям христианское учение на их родном языке, — писал Н. И. Ильминский. — Но чтобы вполне достигалась цель, учебные книги должны быть изложены сколь возможно точнее на самом чистом народном языке. Татарский перевод упомянутого букваря сделан именно таким образом»19. Он указывал, что для этого перевод был осуществлен «при содействии одного старокрещеного татарина Мамадышского уезда»20. Речь шла о православном миссионере и педагоге, первом священнике из татар-кряшен Василии Тимофееве (1836-1895). Затем перевод проверили знающие татарский язык священники о. Кремков (из села Чуры) и о. Пеньковский (из села Савруш Чистопольского уезда)21.
«В букваре принят алфавит русский, — писал далее Н. И. Ильминский, — во-первых, для того, чтобы по нему крещеные татары учились русской грамоте; во-вторых, потому, что этим татарам магометанская грамота может быть даже вредна; наконец, священники, которые большею частью магометанского письма и книжного татарского языка не знают, а между тем приучаются говорить по-татарски, могут пользоваться букварем без всякого затруднения»22. Таким образом, родной язык в сочетании с культовой православной кириллической графикой предлагался как эффективный инструмент миссионерско-просветительской деятельности.
Работа над букварем потребовала и усовершенствования русского алфавита. В кириллицу были включены буквы, отсутствовавшие в русском алфавите, но необходимые для воспроизведения фонетических особенностей татарского языка. В первом издании букваря это была буква «ц» для обозначения носового «н», во втором, исправленном издании, вышедшем в 1864 г., под специфические звуки татарского языка «э», «у», «в» были приспособлены такие буквы русского алфавита, как «а», «у», «о»23. В 1874 г. в новом издании букваря был окончательно оформлен как сам алфавит для передачи татарских текстов русскими буквами, так и нормы написания.
Первое издание букваря 1862 г. вышло под именем Я. И. Фортунатова, учителя Казанской духовной семинарии и бывшего ученика Н. И. Ильминского. Так произошло потому, что в ведении местной духовной цензуры находились лишь труды духовных лиц, а Н. И. Ильминский состоял в то время профессором Казан18 Ильминский Н. И. О системе просвещения инородцев и о Казанской Центральной крещено-татарской школе. Казань, 1913. См. подробнее: Сальникова А. А., Галиуллина Д. М. Татарская «Алифба». Национальный букварь в мультикультурном пространстве (конец XIX — начало XXI в.). М., 2014. С. 31-35.
ского университета24. С тех пор учебник переиздавался 11 раз и вплоть до 1917 г. оставался единственным букварем, используемым для обучения грамоте крещеных татар25. Он активно использовался для обучения грамоте в Казанской Центральной крещено-татарской школе, открытой в 1864 г., а впоследствии и в других крещено-татарских школах Казанской и соседних с ней губерний, которых к началу ХХ в. насчитывалось уже более 25026. Публикация библиографической заметки Н. И. Ильминского по поводу нового букваря в «Вятских епархиальных ведомостях» в 1863 г. сопровождалась следующей ремаркой: «Заметка эта сдана в редакцию В. Е. В. со следующей резолюцией Его Преосвященства: "Советую духовенству приобретать этот букварь для крещеных татар и благословляю приобретать его при школьном обучении детей сих татар"»27.
После продолжительных дискуссий система Н. И. Ильминского была официально признана основным методом обучения инородцев России (кроме татар-мусульман)28. Изданный репринтом букварь Ильминского используется в религиозных практиках крещеных татар до сих пор29.
С приходом советской власти одной из актуальнейших проблем стала проблема замены дореволюционных букварей учебниками с новым «классовым» содержанием. Приобщение к новым советским ценностям посредством обучения родному языку и на родном языке должно было сделать советскую власть «своей» — близкой и понятной. Смело и целеустремленно экспериментируя, советское государство не могло не оставить за рамками этого великого социально-политического эксперимента и школу, в том числе и школу национальную. Новая татарская школа стала формироваться на основании постановления Наркомпро-са РСФСР «О школах нерусских народов республики» (от 18 октября 1918 г.) и постановления Наркомпроса РСФСР «О школах национальных меньшинств» (от 31 октября 1918 г.), предоставивших право обучения на родном языке в школах I и II ступени учащимся всех национальностей.
Совершенно очевидно то, что «религиозный» букварь Ильминского никоим образом не вписывался в пространство новой советской школы. Однако вплоть до середины 1920-х гг. новых букварей для крещеных татар создано не было. Первые годы советской власти характеризовались острыми дискуссиями по вопросу о национальном самоопределении кряшен. Борьба вокруг идеи «кряшенской нации» завершилась после образования ТАССР 27 мая 1920 г., обозначившего курс на интеграцию крещеных татар в единое национальное социополитическое и культурно-образовательное пространство. В новых условиях конфессиональный фактор отнюдь не являлся определяющим при установлении этнокультурной принадлежности. Первый советский букварь для крещеных татар «Якты юл» («Светлый путь. Букварь и книга для чтения по методу целых слов для школ крещеных та24 Знаменский. Указ. соч. С. 150—151.
тар») появился в 1926 г. и был создан на основе арабской графики30. Авторами его явились И. Алексеев и Г. Шараф — представители новой интеллектуальной этнической элиты, не просто разделявшие, но активно пропагандировавшие идею единства татарской нации при сохранении этнокультурной самобытности всех ее составляющих. Параллельно в том же 1926 г. ими был подготовлен и издан букварь для обычных сельских татарских школ «Яна авыл» («Новая деревня»)31. Различия в целевой аудитории обусловили специфику этих букварей. Татарские (мусульманские) имена и некоторые существительные были заменены в букваре для крещеных татар на крещено-татарские, заимствованные из русского языка, но звучавшие по-другому: Начтя (Настя), Анук (Анна), дэдэй (дядя). На титульном листе вместо надписи «элифба» (от первой буквы арабского алфавита — элиф и второй — ба) — татарская азбука, стояло слово «букварь», а вместо «мэктэб» — «школа». Если в татарском букваре пионер изображался в тюбетейке, то в крещено-татарском — в войлочной шляпе, если у девочки Сары из татарского букваря платок распущен, то на Анук из крещено-татарского букваря он повязан так, как повязывали его русские крестьянки32. Появление такого букваря свидетельствовало, с одной стороны, о распространении единой национальной образовательной системы на все этноконфессиональные группы татар, а с другой — о признании культурной самобытности каждой из них вплоть до раздельного обучения.
По свидетельству современников, крещеные татары с трудом осваивали арабскую графику, а часто просто не хотели ее учить, подчас воспринимая распространение «татарского письма» как насильственную «исламизацию»33. Безграмотных среди кряшен было гораздо больше, чем среди татар-мусульман. Поэтому, когда во второй половине 1920-х гг. в татарском языке и культуре произошел резкий поворот, связанный с введением системы письма, основанной на латинской графике, многие кряшены поддержали это решение. Так, в 1928 г. члены кряшячейки при ВЦК НТА (Всесоюзном центральном комитете нового тюркского алфавита) писали в Татарский обком ВКП(б): «Единственным безболезненным средством к слиянию кряшен с татарами является НТА»34. Переход на латинскую графику постановлением ЦИК и СНК ТАССР от 3 августа 1927 г. стал единовременным актом для всех этнических групп татарского населения.
Реформирование алфавита потребовало создание новых учебников. В 1928 г. букварь на латинице был издан и для крещеных татар. Это был букварь И. А. Алексеева и А. Н. Григорьева «Jana tormo§» («Новая жизнь»)35. Большинство текстов и рисунков этого букваря были заимствованы из арабографического букваря Г. Ша-рафа и И. Алексеева «Якты юл» («Светлый путь») 1926 г. Одновременно с букварем
в том же году была издана книга для чтения под аналогичным названием36. Эти учебники призваны были интегрировать ребенка не только в новую советскую действительность, но и в единое татарское образовательное и этнокультурное пространство. С одной стороны, «Jana tormo§» был обычным советским букварем с портретом Ленина, с изображением советской школы, фабрики и других атрибутов советской действительности, с подробным отображением повседневной жизни советской школы37. В букваре отсутствовали тексты о родном крае, тема патриотического воспитания. Не использовались термины «татары» и «татарский язык». При этом особо акцентировалась не просто необходимость учиться читать и писать, но делать это именно на основе яналифа — нового татарского алфавита на основе латинской графики. Так, в тексте, представляющем собой письмо мальчика своему дяде, ребенок пишет: «Дэдэй (дядя), я уже умею хорошо читать и писать. Я очень хочу читать. Я увидел журнал «Яналиф», который выходит в Казани. Это, оказывается, очень хороший журнал. Там много разных новостей. Ты отправь его мне. Я буду очень рад. Твой племянник Сергей Николаев»38.
Интеграции в единую этнокультурную среду должен был способствовать и единый национальный праздничный календарь: в книге для чтения есть стихотворение о сабантуе, самом известном национальном празднике татар-мусульман39, и, что вполне естественно в контексте антирелигиозного воспитания конца 1920-х гг., отсутствует упоминание о самом любимом празднике крещеных татар Питрау (день святых апостолов Петра и Павла).
Однако эти вновь созданные учебники для татар-кряшен просуществовали недолго: в начале 1930-х гг. в свете полного пересмотра концепции школьного образования в СССР они уступили место новым унифицированным и стандартизированным школьным учебникам для начальной школы. Отныне, с введением единой образовательной системы и единой графики, в особых букварях для крещеных татар уже не было необходимости.
Впрочем, очередная «графическая» революция 1939 г., когда татарский язык был переведен на кириллицу, заставила вспомнить об алфавите Н. И. Ильмин-ского и о возможности приспособления к татарскому языку «русского письма»40. В 1938-1939 гг. было разработано три проекта татарского алфавита на основе кириллицы: проект М. А. Файзуллина, включавший в себя только буквы русского алфавита, проект М. Х. Курбангалиева, предлагавший ввести в татарский алфавит шесть дополнительных букв («э», «е», «y», «ж», «н», «h»), и проект Ш. А. Рама-занова, сформулировавший основные орфографические правила литературного татарского языка. Именно эти проекты стали основой сформированной тогда кириллической татарской письменности41.
Список литературы
Алексеев И., Шэрэф Г. Якты юл. Бвтен сузлэр методы буенча, комплекслар белэн госпро-граммаларына каратып керэшен школлары вчен твзелгэн букварь Иэм уку китабы. Казан, 1926.
Алексеев И., Шэрэф Г. Яца авыл. Авыл татар мэктэплэре вчен бвтен сузлэр ысылы белэн твзелгэн элифба. Казан, 1926.
Букварь для кряшен. Кряшенскш отдълъ. Б. м, б. г.
Букварь, краткая священная история, сокращенный катехизис и молитвы. Изложены для крещеных из татар на их разговорном языке. Казань, 1862.
Горохов В.М. Реакционная школьная политика царизма в отношении татар Поволжья. Казань, 1941.
Государственный архив Республики Татарстан. Ф. 15. Оп. 2. Ед. хр. 352.
Григорьев А. Н. Керэшеннэр арасында «Яцалиф» мэсьэлэлэре. Казан, 1927.
Знаменский П. В. На память о Николае Ивановиче Ильминском. К двадцатипятилетию Братства святителя Гурия. Казань, 1892.
Ильминский Н. И. Библиографическая заметка // Вятские епархиальные ведомости. 1863. № 6. С. 194-198.
Ильминский Н. И. Из переписки по вопросу о применении русского алфавита к инородческим языкам. Казань, 1883.
Ильминский Н. И. О системе просвещения инородцев и о Казанской Центральной крещено-татарской школе. Казань, 1913.
Ильминский Н. И. Сборник статей. По поводу 25-летия со дня кончины (27 декабря 1891 года). Вып. 4. Казань, 1916.
Ислаев Ф. Г. Ислам и православие в Поволжье XVIII столетия: от конфронтации к терпимости. Казань, 2001.
Ислаев Ф. Г. Православные миссионеры в Поволжье. Казань, 1999.
История и культура татар-кряшен (XVI—XX вв.) / Р.С. Хакимов, ред. Казань, 2017.
Исхаков Д.М. Крещеные татары // Татарская энциклопедия / Г. С. Сабирзянов, ред. Казань, 2006. Т. 3: К-Л. С. 462-464.
Исхаков Р. Р. К истории создания первого татарского кириллического алфавита и формирования письменной традиции татар-кряшен (крещеных татар) // Изв. Самарск. центра РАН. 2015. Т. 17. № 3. С. 319-322.
Исхаков Р. Р. Миссионерство и мусульмане Волго-Камья. Казань, 2011.
Исхаков Р. Р. Освещение политики христианизации татар Волго-Камья в отечественной дореволюционной историографии // Кряшенское историческое обозрение. 2015. № 1. С. 20-56.
Исхаков Р. Р. Развитие конфессионального образования крещеных татар в XVIII в. // Вестник Казанского государственного университета культуры и искусств. 2015. №. 3. С. 78-82.
КурбатовХ. Татар теленец алфавит Иэм орфография тарихы. Казан, 1999.
Липаков Е. В. Ильминского алфавит // Татарская энциклопедия / Г. С. Сабирзянов, ред. Казань, 2002. Т. 2: Г-Й. С. 558.
Малов Е. О крещеных татарах Буинского уезда Симбирской губернии // Руководство для сельских пастырей. 1865. № 46.
Малов Е. О новокрещенских школах в XVIII в. // Отдельный оттиск из Православного обозрения. Казань, 1868.
Ногманов А. И. Самодержавие и татары. Казань, 2005.
Сальникова А. А., Галиуллина Д. М. Татарская «Алифба». Национальный букварь в мульти-культурном пространстве (конец XIX — начало XXI в.). М., 2014.
Сальникова А. А., Галиуллина Д. М. Татарский букварь на кириллице: от букваря Н. И. Иль-минского до советских учебников конца 1930-1950-х гг. // Отечественная и зарубежная педагогика. 2013. № 4 (13). С. 102-120. Судакова Н. Я. Из истории методики преподавания русского языка в нерусской школе. Махачкала, 1972.
Харлампович К. Казанские новокрещенские школы. (К истории христианизации инородцев Казанской епархии в XVIII в.). Казань, 1905. XLI годовщина открытия Казанской Центральной крещено-татарской школы (3 ноября
Vestnik Pravoslavnogo Sviato-Tikhonovskogo gumanitarnogo universiteta. Seriia IV: Pedagogika. Psikhologiia. 2019. Vol. 53. P. 90-101 DOI: 10.15382/sturIV201953.90-101
Alla Salnikova, Doctor of Sciences in History, Professor,
Department of Russian History, Kazan (Volga) Federal University 18 Kremlevskaia Str., Kazan. 420008, Russian Federation Alla.Salnikova@kpfu.ru ORCID: 0000-0002-5498-1401
Dilyara Galiullina, Candidate of Sciences in History, Associate Professor, Department of Russian History, Kazan (Volga) Federal University 18 Kremlevskaya Str., Kazan, 420008, Russian Federation galiullinadm@mail.ru ORCID: 0000-0003-4932-2951
ABC-Books for Baptised Tatars of the Second Half of the 19th — First Decades of the 20th Centuries
А. Salnikova, D. Galiullina
Abstract: This article deals with the history of the Baptised-Tatar ABC-book (Russ. букварь) which was designed for a specific ethno-confessional group, namely Volga-and Ural-region Tatars, i.e. baptised Orthodox Tatars (Kryashens). This ethnoconfes-sional group had been forming mainly during the second half of the 16th — first half of the 18th centuries, after the conquest of the Khanate of Kazan in 1552 and its inclusion in the Russian state. The article gives a detailed description of the first ABC-book for the baptised Tatars: Букварь, краткая священная история, сокращенный катехизис и молитвы (Russ. "ABC-book, concise Holy History, abridged catechism, and
prayers"), prepared and published in 1862 by the prominent Russian orientalist, educationalist and missionary N.M. Il&minskiy. Attention is paid to its novel character as an ABC-book in the Tatar language designed in Cyrillic script. The article studies the history of preparation of the ABC-book, the problem of authorship, the problem of adapting the Russian alphabet to Tatar phonetic features. The ABC-book was republished many times up to 1917 and was the only ABC-book for baptised Tatars during all this period. The article also identifies the role and place of this ABC-book in the integrated system of Christian enlightenment of non-Russian ethnic groups of Russia developed by N.I. Il&minskiy, as well as in the formation of Orthodox religious consciousness among baptised Tatars. Special attention is paid to the first Sovied Bap-tised-Tatar ABC-books published in the second half of the 1920s in Arabic and then in Latin scripts as a specific cultural and historical phenomenon reflecting the national and educational strategy of Soviet authorities prior to transition to the unified system of school education in the USSR, both as a medium of integrating a child not only into the new Soviet reality, but also into the new Tatar educational and ethno-cultural space which took into account the cultural specificity of each ethno-cultural group, reaching as far as separate education. Overall, the ABC-book is discussed in the context of the authoritative "imperial" educationl perspective and the adjustment of the Imperial and Soviet educational policy to specific conditions of multi-ethnic and multi-confessional environment.
References
Alekseev I., Sharaf G. (1926) Iakty iul. Beten suzler metody buencha, komplekslar belen gosprogrammalaryna karatyp kreshen shkollary echen tezelgen bukvar& "em uku kitaby. Kazan (in Tatar).
Alekseev I., Sharaf G. (1926) IaH^a avyl. Avyl tatar mekteplere echen beten suzlerysuly belen tezelgen elifba. Kazan (in Tatar).
Aliksijef I., Grigurijef A. (1928) Jana tormo§. Kera^en ¡¡kollar&esen alifba. Qazan (in Tatar).
Aliksijef I., Grigurijef A. (1928) Jana tormo§. Kera^en §kollar& esen alifbadan sun, uqu kitab&. Qazan (in Tatar).
Gorokhov V. (1941) Reaktsionnaia shkol&naia politika tsarizma v otnoshenii tatar Povolzh&ia [Reactionary School Policy of Tsarism towards Volga-Region Tatars]. Kazan& (in Russian).
Grigor&ev A. (1927) Kerashennar arasynda «IaHalif» mas&alalare. Kazan (in Tatar).
Islaev F. (2001) Islam ipravoslavie v Povolzh&e XVIIIstoletiia: ot konfrontatsii k terpimosti [Islam and Orthodoxy in Volga Region of the 18th Century: From Confrontation to Tolerance]. Kazan& (in Russian).
Islaev F. (1999) Pravoslavnye missionery v Povolzh&e [Orthodox Missionaries in Volga Region]. Kazan& (in Russian).
Iskhakov D. (2006) "Kreshchenye tatary" [Baptised Tatars], in G. Sabirzianov (ed.) Tatarskaia entsiklopediia [Tatar Encyclopaedia], vol. 3. Kazan, 462-464 (in Russian).
Iskhakov R. (2011) Missionerstvo i musul&mane Volgo-Kam&ia [Missionaries and Muslims of Volga and Kama Regions]. Kazan& (in Russian).
Iskhakov R. (2015) "K istorii sozdaniia pervogo tatarskogo kirillicheskogo alfavita i formirovaniia pis&mennoi traditsii tatar-kriashen (kreshchenykh tatar)" [On the History of Preparation of
the First Tatar Cyrillic Alphabet and Development of Written Tradition of Tatars-Kryashens]. Izv. Samarsk. tsentra RAN, vol. 17/3, pp. 319-322 (in Russian).
Iskhakov R. (2015) "Osveshchenie politiki khristianizatsii tatar Volgo-Kam&ia v otechestvennoi dorevoliutsionnoi istoriografii" [The Study of the Policy of Christianisation of Tatars of the Volga and Kama in Russian Pre-Revolution Historiography]. Kriashenskoe istoricheskoe obozrenie, vol. 1, pp. 20-56 (in Russian).
Iskhakov R. (2015) "Razvitie konfessional&nogo obrazovaniia kreshchenykh tatar v XVIII v." [Development of Confessional Education of Baptised Tatars in the 18th Century]. Vestnik Kazanskogo gosudarstvennogo universiteta kul&tury i iskusstv, vol. 3, pp. 78-82 (in Russian).
Khakimov R. (ed.) (2017) Istoriia i kul&tura tatar-kriashen (XVI-XXvv.) [History and Culture of Tatars-Kryashens (16th — 20th Centuries)]. Kazan& (in Russian).
Kurbatov Kh. (1999) Tatar telenen, alfavit ham orfografiia tarikhy. Kazan (in Tatar).
Lipakov E. (2002) "Il&minskogo alfavit" [Il&minskiy&s Alphabet], in G. Sabirzianov (ed.) Tatarskia entsiklopediia [Tatar Encyclopaedia], vol. 2. Kazan, 558 (in Russian).
Nogmanov A. (2005) Samoderzhavie i tatary [Tsar&s Power and Tatars]. Kazan& (in Russian).
Sal&nikova A., Galiullina D. (2014) Tatarskaia "Alifba". Natsional&nyi bukvar& v mul&tikul&turnom prostranstve (konets XIX — nachalo XX v.) [Tatar "Alifba". Ethnical ABC-Book in MultiCultural Space (Late 19th — Early 20th Centuries]. Moscow (in Russian).
Sal&nikova A., Galiullina D. (2013) "Tatarskii bukvar& na kirillitse: ot bukvaria N. I. Il&minskogo do sovetskikh uchebnikov kontsa 1930-1950-kh gg." [Tatar ABC-Book in Cyrillic Scripts: From N. I. Il&minskiy&s ABC-Book to Soviet Textbooks of the Late 1930s — 1950s]. Otechestvennaia i zarubezhnaiapedagogika, 4 (13), 102-120 (in Russian).
Sudakova N. (1972) Iz istorii metodiki prepodavaniia russkogo iazyka v nerusskoi shkole [From the History of Teaching the Russian Language in a Non-Russian School]. Makhachkala (in Russian).
