Научная легитимация концепции древнерусской народности: вклад Л. В. Черепнина

ИСТОРИЯ 2006 № 7

СТАТЬИ

УДК 39(=161.1)(091)(045)

Н.Н. Юсова

НАУЧНАЯ ЛЕГИТИМАЦИЯ КОНЦЕПЦИИ ДРЕВНЕРУССКОЙ НАРОДНОСТИ: ВКЛАД Л. В. ЧЕРЕПНИНА

Рассматриваются научные и общественно-политические факторы легитимации концепции древнерусской народности в советской исторической науке. На основании анализа опубликованных и архивных материалов анализируется роль Л.В. Черепнина в этом процессе.

Научные исследования, приведшие к созданию концепции, а затем теории о древнерусской народности, начались в СССР в довоенный период1. Одной из предпосылок в соответствующем ряду научных факторов, определивших возникновение данной концепции, была разработка во второй половине 1930-х гг. проблематики происхождения русского народа, тесно увязанная с вопросами возникновения русского государства. Выработанная к 1945 г. концепция древнерусской народности не сразу получила признание в научной среде и политическое одобрение советского руководства. Вновь поднятая

В. В. Мавродиным во второй половине 1940-х гг. тема о происхождении русской нации и русской народности, в рамках которой ленинградский историк отстаивал свою версию древнерусского этнического единства, в конце концов была поставлена на широкое обсуждение в научных кругах. Такое развитие событий, видимо, было не случайным, поскольку совпало с оживлением в конце 1940-х гг. дискуссий по вопросам развития феодализма, генезиса капитализма и периодизации истории СССР.

Сыграл свою роль и идеологический фактор, связанный с выходом новых работ И. В. Сталина. В 1949 г. в Х! томе его сочинений была опубликована статья «Национальный вопрос и ленинизм», написанная еще в 1929 г.2, послужившая сигналом для новой актуализации изучения проблематики этногенеза, в первую очередь - восточных славян3. В 1950 г. началась кампания по преодолению марризма в гуманитаристике. Опять же направление ей задал цикл статей и заметок (ответы на письма) И. В. Сталина, объединенных затем вместе в книге «Марксизм и вопросы языкознания». Этот труд вождя резко активизировал изучение этногенетических вопросов академическими институтами гуманитарного профиля. В стране развернулись интенсивные дискуссии, в которых были задействованы многие научные коллективы4. О важности, придаваемой ЦК КПСС подобным мероприятиям, может свидетельствовать

докладная записка на имя Г. М. Маленкова и М. А. Суслова, поданная 8 января 1952 г. от имени работников отдела науки и высших учебных заведений Ю. А. Ждановым (заведующий), А. М. Митиным, И. Хлябичем по поводу результатов одной из академических сессий5. В докладной записке констатируется: «Сессия способствовала выработке правильных методов изучения вопросов языкового родства, создания единой классификации языков, а также разрешению некоторых спорных вопросов происхождения народов»6.

Последняя книга И. В. Сталина имела важнейшее значение для легитимации концепции о древнерусской народности7. В 1950 г. вышла также и статья В. В. Мавродина «Основные этапы этнического развития русского наро-

да» , где ученый вновь изложил характерные черты данной концепции . В книге же И. В. Сталина была дана недостающая для официальной легитимности концепции санкция на возможность употребления этнокатегории «народность» в применении к ранним формационным этапам развития народов - в периоды рабовладельческого и феодального строя10. Впрочем еще в первой половине 1940-х гг. эту этнокатего-рию использовали в данном контексте М. И. Артамонов, А. Д. Удальцов и

С. В. Юшков. Двое последних, из названных ученых, даже теоретически обосновали ее употребление11. Другим важнейшим идеологическим фактором для легитимации концепции стало осознание (идеологическим руководством страны) ее как одной из важнейших научных конструкций в фундаменте идеологии «воссоединения» Украины с Россией; доктрина «воссоединения» окончательно возродилась (после нескольких предыдущих попыток, имевших место в 1930-х - 1940-х гг.12) в связи с подготовкой чествования 300-летнего юбилея Переяславской Рады13. Эти два политико-идеологических фактора составили комбинированную идеологическую основу для легитимации концепции древнерусской народности собственно в научном обиходе.

Названная концепция, но без использования термина «древнерусская народность», по-видимому, впервые стала фигурировать в более широкой научной среде в связи с заключительным моментом известной дискуссии по проблемам периодизации истории СССР. Диспут14, до этого проходивший в основном на страницах журнала «Вопросы истории», в финальной своей части состоялся в стенах Института истории АН СССР в декабре 1950 г.15 В ходе выступлений на этом заседании, отдельные элементы теоретического построения В. В. Мавродина были использованы в докладе И. И. Смирнова16, а также в совместном докладе Л. В. Черепнина и В. Т. Пашуто17. Последнее научное сообщение легло в основу статьи «О периодизации истории России эпохи феодализма» упомянутых историков, опубликованной в начале 1951 г. в соответствующей рубрике журнала «Вопросы истории»18.

В указанной статье Л. В. Черепнин и В. Т. Пашуто одними из первых в новых условиях, сложившихся в связи с выходом книги И. В. Сталина «Марксизм и вопросы языкознания», в общих чертах поддержали суть концепции древнерусской народности в варианте В. В Мавродина, используя в то же время и термин - «русский народ»19. Февральский номер журнала, где была напечатана данная статья, видимо, вышел несколько позднее, состоявшейся в начале 1951 г. еще одной дискуссии в Институте истории - полемики по докладу В. В. Мавродина «Основные

этапы этнического развития русского народа». Следует отметить, что на диспуте с критическими замечаниями относительно некоторых тезисов о древнерусской народности, прозвучавших в докладе В. В. Мавродина, выступил один из сотрудников Института истории АН СССР - соавтор совместной статьи с Л. В. Черепниным - В. Т. Пашуто20.

Сотрудники Института истории АН СССР в течение 1951 г. были привлечены к подготовке, а затем и проведению в ноябре комплексного междисциплинарного совещания (при участие научных работников Института истории материальной культуры, Института этнографии, Института языкознания АН СССР) по «Методологии этногенетических исследований в свете сталинского учения о языке»21. Так, 29 июня 1951 г. состоялось заседание Ученого совета, посвященное годовщине опубликования указанной работы «вождя народов», на котором прозвучал доклад А. Н. Насонова «К вопросу образования древнерусской народности в свете трудов И. В. Сталина по языкознанию»22. Следует сказать, что вопросов этногенеза восточных славян А. Н. Насонов попутно касался в своих работах еще конца 1930-х гг.23 Теперь же ученый активно подключился к изучению данной проблематики. Начиная с 8 февраля

ностей, они играют положительную роль в этногенезе; этот фактор может сыграть также и «важную стимулирующую роль».

Результаты методологического совещания планировалось обобщить в сборнике статей. Для этого сборника А. Н. Насоновым была написана статья «К вопросу об образовании древнерусской народности», и в конце 1951 г. она была «передана в Институт этнографии»31. Ученый предполагал и в дальнейшем продолжить разрабатывать проблемные теоретические вопросы относительно возникновения и функционирования древнерусской народности. В институтском плане на 1951 - 1955 гг. говорится, что А. Н. Насонов намеревался к 1955 г. предоставить в монографическом варианте, объемом не менее 10 авторских листов, результаты собственных изысканий по указанной теме32. Однако с 1952 г. вести данную тематику перепоручено было Л. В. Черепнину -заведующему сектором истории русского феодализма. Предположительно, здесь негативную роль сыграл острый отзыв В. Т. Пашуто на монографию

А. Н. Насонова33, работавшего вместе с ним в одном отделе34. Один из недостатков, которые «ставит на вид» критик, и состоит в том, что А. Н. Насонов не сумел достаточно верно подойти к аналитическому изложению проблемы сложения и функционирования древнерусской народности35.

Тем не менее ответ на вопрос: по какой причине почти официально с

Если сопоставить задачи исследования, заметим, от начала заявленные в книге «„Русская земля” и образование территории древнерусского государства», и общий контекст рецензии, то непредвзятому читателю покажется совершенно очевидным такое наблюдение: В. Т. Пашуто неадекватно подошел к обоснованию собственных критических замечаний36. На это же указал и сам

А. Н. Насонов в ответном письме, помещенном почти через полтора года после публикации резкой рецензии коллеги в тех же «Вопросах истории»37. В защиту А. Н. Насонова на страницах журнала «Коммунист» выступили М. Гефтер, Ю. Покатаев и Г. Шахназаров, писавшие о необходимости предоставить равные возможности открытого обсуждения между автором и крити-ком-рецензентом38.

В данной штудии столь подробно останавливались на конкретике деятельности А. Н. Насонова в сфере изучения проблемы древнерусской народности по двум мотивам. Первый предусматривает объективное освещение роли Л. В. Черепнина в указанном историографическом процессе. Второй аспект заключается в том, что посредством вплетения этой линии добавляется еще

один штрих к воссозданию общего фона интеллектуальной атмосферы в стенах Института истории АН СССР.

Итак, с 1952 г. к изучению темы про древнерусскую народность более активно подключается Л. В. Черепнин. Впервые термин «древнерусская народность» Л. В. Черепнин использовал в одной из публикаций, вышедшей в

Согласно сталинскому определению нации историк находит известную общность территории, языка и психологического склада (проявляющегося в общности культуры) и для древнерусской народности. Естественно, эта общность, «сложившаяся на феодальной экономической основе», относительна в сравнении с нацией43. Затем Л. В. Черепнин рассматривает основные признаки единства данной народности, не забывая упомянуть о местных территориальных, диалектных, культурных особенностях отдельных восточнославянских племен. Особо ученый выделяет такой признак единства, как национальное самосознание, точнее, в данном случае, - сознание единства Русской земли, которое он тесно увязывает с осознанием общности территории, на которой

«сложился русский народ» .

Один из первых историографов проблемы древнерусской народности и в то же время ее исследователь, продемонстрировавший оригинальные подхо-ды45, московский историк А. И. Козаченко (украинец по происхождению46) отмечает важнейшее значение данного параграфа за авторством Л. В. Черепнина для решения проблемы в целом47. По сути, это авторитетное академическое издание «Очерков» под редакцией академика Б. Д. Грекова на ряду с 1-м томом украинского академического издания «История Украинской ССР» (тоже вышло в 1953 г.; соответствующие параграфы, где речь идет о древнерусской народности, написаны К. Г. Гуслистым48) окончательно леги-

тимизировало концепцию в научном плане. Бесповоротная же политическая легитимация была закреплена в тезисах ЦК КПСС «О 300-летии воссоединения Украины с Россией (1654 - 1954 гг.)»49.

Последующая работа Л. В. Черепнина над темой о древнерусской народности продолжилась в контексте его исследований по проблематике образования русской народности. Однако публикация (о которой пойдет речь ниже), где, в частности, обобщались исследования советских историков по проблематике древнерусской народности, вышла только в 1958 г. и поэтому не сыграла своей роли в легитимации соответствующего научного построения. В то же время эта разработка есть результат работы ученого над темою в период научного и политического закрепления концепции, о чем свидетельствуют его выступления на научных форумах первой половины 1950-х гг. К тому же концепция в варианте, представленном от имени такого авторитетного московского историка, как академик Л. В. Черепнин, являлась образцовой для украинских историков; фактически она была для них своего рода догмой50. Поэтому считаем необходимым подробнее рассмотреть публикацию 1958 г. Л. В. Черепнина. Но сначала коснемся перипетий ее подготовки.

В 1952 г. Л. В. Черепнин принимает участие в работе специальной комиссии, созданной для координации усилий специалистов, работающих в разных областях гуманитарных знаний. Комиссия, созданная по решению Отделения языка и литературы и Отделения исторических наук АН СССР, возглавлялась академиком-филологом В. В. Виноградовым51. На основе докладов, обсуждавшихся на заседаниях этой комиссии, были написаны статьи, посвященные отдельным сторонам проблемы формирования русской народности и нации. Из статей был составлен сборник «Вопросы формирования русской народности и нации», который вышел в 1958 г. Открывала сборник обширная статья Л. В. Черепнина «Исторические условия формирования русской народности до конца XV в.»52, где значительное место уделялось проблематике древнерусской народности.

Однако из архивных дел НА ИРИ РАН явствует, что книга была готова уже в 1955 - 1956 гг.53 Введение к сборнику «Вопросы формирования русской народности и нации», при публикации получившее название «От редакции»54, по архивным делам фиксируется на 1956 г.55 Оба варианта - архивный и печатный - текстологически совпадают. Текст же разработки Л. В. Черепнина «Исторические условия формирования русской народности до конца XV в.» в архивном деле датирован 1956 г.56 и также тождественен книжной трансформации. Следует сказать, что еще 7 июля 1952 г. Л. В. Черепнин выступил по данной теме на заседании Ученого совета Института истории Украины АН СССР, посвященном «ознаменованию второй годовщины» выхода в свет труда И. В. Сталина «Марксизм и вопросы языкознания». Доклад ученого назывался тоже характерно - «Значение трудов И. В. Сталина для изучения проблем образования русского централизованного государства»57. Здесь прослеживается взаимосвязь между двумя историческими процессами: складыванием уже собственно великорусской народности (по мнению выступавшего, на

ИСТОРИЯ 2006. №7

XIV в. можно говорить, что она формируется58) и образованием Русского централизованного государства (по мнению ученого, оно началось с конца XIII -начала XIV в.59). Если излагать мысль Л. В. Черепнина иными словами, образование государства, опережая в своем развитии, является одним из условий для формирования народности. Для определения признаков великорусской народности историком используется идентичный методологический прием: в контексте развития общеисторического процесса вычленяются те же черты: 1) формирование ядра территории; 2) относительная экономическая сплоченность регионов страны; 3) общность языка и культуры, проявляющихся в психическом складе60.

В публикации 1958 г. Л. В. Черепнин поставил задачу выяснить исторические условия формирования русской народности и наметить основные этапы этого процесса. В историографическом аспекте ученый ссылается на работы предшественников, начиная с конца 1940-х гг., хотя подобало бы приступать к введению в научный оборот тех, что были опубликованы по данной тематике еще в 1930-е гг. Учитывая, что абсолютное большинство ссылок идут на работы исследователей проблемы по 1954 г. включительно, следует заключить: доклад (и основа статьи) был подготовлен именно на это время. Три ссылки на работы, вышедшие в 1955 г., и одна на труд 1956 г. не имеют принципиального значения и, очевидно, добавлены непосредственно перед передачей статьи в печать. На этот раз Л. В. Черепнин уже отдает приоритет в разработке темы формирования русской народности В. В. Мавродину, так как отсылки к работам ленинградского историка идут хронологически первыми, начиная с 1947 г. Из специально посвященных теме работ советских историков, Л. В. Черепнин упоминает также исследования В. И. Довженка, А. И. Козаченко, Д. С. Лихачева, А. Н. Насонова и Б. А. Рыбакова. Заметим, что все названные ученые в основном на страницах своих работ рассматривали первые этапы формирования русской народности, то есть вопросы собственно древнерусской народности. Вместе с тем в своем труде Л. В. Черепнин опирается на большое количество работ представителей разных областей гуманитарной науки, а в источниковедческом контексте - на анализ древнерусских летописей.

В начале, как оно и должно, Л. В. Черепнин определяется с ключевой дефиницией - «народностью». Вследствие изменившейся к концу 1950-х гг. идеологической конъюнктуры историк уже не упоминает положения книги И. В. Сталина «Марксизм и вопросы языкознания» о народности, а также не использует вышедшую в 1949 г. работу вождя «Национальный вопрос и ленинизм». Однако ученый все же отталкивается от классического труда И. В. Сталина «Марксизм и национальный вопрос» (1913 г.). Интерпретируя положения этого труда о нации и народности, Л. В. Черепнин полемизирует с работами П. И. Кушнера и М. Д. Каммари61, которые опирались на трактовку этнонациональных понятий у И. В. Сталина в названом труде и работе 1949 г. В целом присоединяясь к взглядам В. Мавродина о народности образца

следующей за родом и племенем и предшествующей нации. Он ставит возникновение и развитие народности в зависимость от смены общественноэкономических формаций. Определяющим моментом для признания существования народности в древней Руси для Л. В. Черепнина есть признание того, что возникновение народности бывает при переходе от первобытнообщинного строя к классовому обществу. Дальнейшее развитие народности (в данном случае древнерусской), а также и ее распад связаны с процессами феодализации. От нации народность отличается неустойчивым характером общности. Нация требует одновременного наличия четырех главных признаков (по И. В. Сталину) - общности языка, территории, экономической жизни и психического склада, проявляющегося в общности культуры, а также взаимодействие этих признаков только тогда устойчиво, когда в условиях разложения феодализма и развития капиталистических отношений ликвидируется хозяйственная раздробленность страны, образуется национальный рынок, появляются экономические и культурные национальные центры62. Дискутируя с В. В. Мавродиным и некоторыми другими исследователями, Л. В. Черепнин не считает определяющим для возникновения и формирования народности наличие государства, а также и для распада древнерусской народности, не были обусловливающими внешние факторы: татаро-монгольское завоевание и захват территорий Руси соседними государствами63.

Далее, Л. В. Черепнин намечает пять этапов в процессе образования русской (великорусской) народности, которым (кроме последнего) он дает в своей статье детальную характеристику. Первые три этапа создания русской народности соответствуют этапам возникновения, развития и распада древнерусской народности, на основе которой в XII - XIII вв. создаются предпосылки для формирования как великорусской, так и украинской и белорусской народ-

ностей .

По мнению Л. В. Черепнина, начальный этап вырабатывания древнерусской народности приходится на VI - IX вв., когда происходит обособление восточных славян от западных и южных. Ученый не согласен с

А. И. Козаченко в том, что анты были первой «восточнославянской народностью», ибо процесс консолидации отдельных групп славянства был еще слишком слабым65. Л. В. Черепнин скорее разделяет взгляды того времени Б. А. Рыбакова, который относил к VI - VII вв. складывание племенного союза россов, а на его основе - территориального объединения, получившего имя «Русь»66. В этот период намечается основное территориальное ядро будущей древнерусской народности. В то же время, опираясь на изыскания филологов, Л. В. Черепнин не считает правомерным попытку Б. А. Рыбакова приурочивать ко времени сложения территориального ядра древней Руси появление диалектов, которые впоследствии послужили основой для развития русского и украинского языков. Язык же древнерусской народности формируется в VII -IX вв. на основе интеграции племенных языков восточного славянства и становится известным по памятникам X - XI вв.67

ИСТОРИЯ 2006. №7

Процесс складывания древнерусской народности Л. В. Черепнин связывает с новыми явлениями в социально-экономической жизни восточного славянства, способствовавшими его сближению и слиянию. Именно в процессе феодализации происходит формирование народности; феодальный способ производства, который устанавливается к IX в., служит основою ее складывания68. Следует отметить, что впервые аналогичные взгляды высказал в 1933 г. на пленуме ГАИМК М. М. Цвибак69.

Xотя формирование древнерусской народности, согласно Л. В. Черепнину, не определялось процессом складывания древнерусского государства, однако этот процесс ему сопутствовал. Вместе с тем возникновение раннефеодального государства с центром в Киеве даже активно содействовало дальнейшей консолидации древнерусской народности. Ведь во время существования древнерусского государства произошло объединение всех восточнославянских земель вокруг основного ядра древней Руси70. В этом месте Л. В. Черепнин переходит к характеристике такого признака единства народности, как известная территориальная общность с общим наименованием «Русь» и «Русская земля». Это название становится широко известным среди других народов и государств и свидетельствует об образовании древнерусской народности. Попутно Л. В. Черепнин отмечает такой ускоряющий момент в процессе складывания народности, как борьба за независимость, в частности со степными народами71. Цитируя источники, ученый показывает: в IX - XI вв. термины «Русь» и «Русская земля» употребляли как в этническом смысле, так и в значении государства. Это указывает как на факт сложения народности, так и на то, что все же государство оказало на ее формирование активное

влияние .

Освоение, прежде всего хозяйственное, территории древней Руси, -еще один важнейший фактор формирования народности. Л. В. Черепнин считает, что дореволюционная историография преувеличивала роль колонизации в этом процессе, в то время как А. Н. Насонов, наоборот, преуменьшает ее роль. Мимоходом коснувшись значения стирания племенных различий восточных славян в быту (не отбрасывая, в то же время и факты наличия местных особенностей) как признаки культурной консолидации народности, Л. В. Черепнин характеризует производственную деятельность и социальный строй населения древней Руси, подводя читателя к аргументации своего главного тезиса - доминирующей роли процессов феодализации в образовании древнерусской народности73. Ведь укрепление феодального базиса способствовало дальнейшему производственному освоению территории и развитию территориальных связей в условиях господства натурального хозяйства, рост феодального землевладения разрушал пережитки родового строя. Развитие ремесла, городов, торговли способствовало усилению экономических связей, которые содействовали развитию народности74. Особенное значение, по мысли Л. В. Черепнина, имела внешняя торговля. Ее развитие продвигало Русь к морям, а близость к оным, овладение их побережьями - это важнейший фактор в процессе образования народности и ее дальнейшего формирования в нацию.

Опираясь на источники, ученый приводит доказательства освоения морских побережий и контроля над морями со стороны руссов75. Xарактеризуя роль городов в процессе образования народности, историк отмечает, что они были экономическими и политическими центрами Руси, содействовавшими разрушению пережитков патриархально-родовых отношений.

Вновь касаясь роли раннефеодального государства в формировании народности, Л. В. Черепнин приводит мнение А. Н. Насонова, который утверждал, что в образовании государственной территории Руси главное значение имела организация суда и дани. А так как в X - XI вв. эта система еще не распространялась на всю Русскую землю, то «скороспелое» Киевское государство не могло быть монолитным76. Л. В. Черепнин тут делает существенное добавление: он считает, что территория древнерусского государства представляла, прежде всего, известное единство в этническом отношении, чего не было в империи Карла Великого, с которой сравнивает (согласно подсказке рецензента рукописного варианта монографии В. К. Яцунского77) Киевское государство А. Н. Насонов (по традиции, сложившейся в советской исторической науке с начала 1930-х гг.78). Государство, в свою очередь, ускоряло процессы этнической консолидации восточных славян79. Роль государственной власти проявлялась и в организации военных походов и военного дела, что содействовало формированию народности. Ведь в походах, в ополчениях, при строительстве оборонительных сооружений, складывались территориальные и культурные связи, формировались черты национального характера.

Известную роль в дальнейшем развитии древнерусской народности имело и принятие христианства. Л. В. Черепнин, опираясь на классиков марксизма, подчеркивает, что религия является одним из признаков средневековой народности. В древнерусских памятниках, приводимых ученым, прослеживается тождественность понятий между «христианами» и русскими: под религиозной оболочкой здесь выступает этническое единство и общность исторических судеб древнерусской народности80.

Определенное значение в процессе формирования народности сыграли классовые противоречия, так как антифеодальная борьба социальных низов сплачивала их на основе территориальных, а не родоплеменных связей. Впрочем Л. В. Черепнин не особо акцентирует на этом внимание81.

Одним из признаков, характеризующих древнерусскую народность, является относительная общность языка при наличии и стойкости диалектных различий. Л. В. Черепнин на основе исследований советских филологов и археологов признает наличие общего разговорного и литературного языков в древней Руси82. Последний способствовал распространению письменности на Руси, а следовательно, формированию культурной общности народности. Далее историк коротко характеризует культурную общность и говорит о ее осознании, что проявилось в памятниках фольклора, литературы, искусства и т.д.83. После чего ученый ставит вопрос о зарождении национального характера, то есть «психического склада, проявляющегося в общности культуры»84. Выяснение этого вопроса выводит его на выделение и характеристику такого важнейшего этнонационального признака, как

ИСТОРИЯ 2006. №7

нейшего этнонационального признака, как национальное самосознание, проявляющегося, прежде всего, в патриотизме в осознании древнерусским обществом единства Русской земли85.

К XII - XIII вв. Л. В. Черепнин относит третий этап истории русской народности, который характеризуется созданием предпосылок для дробления древнерусской народности, в результате чего формируются народности великорусская, украинская и белорусская. Рассматривая причины создания на общей основе трех народностей, Л. В. Черепнин не соглашается с большинством исследователей (А. И. Козаченко, В. В. Мавродиным, И. И. Смирновым, Б. А. Рыбаковым) в том, что главной причиной распада древнерусской народности были внешние факторы. С точки зрения Л. В. Черепнина, не было распада древнерусской народности, как и не было распада древнерусского государства. На самом деле произошло расчленение раннефеодального государства на ряд феодальных земель и княжеств в результате дальнейшего процесса феодализации. Тем самым создались предпосылки для дробления единой народности86. Детально аргументировав свое мнение, ученый делает вывод о том, что создание предпосылок для складывания трех восточнославянских народностей является вовсе не результатом распада

древнерусской народности, а естественным следствием ее развития . Впрочем, полемизируя с А. И. Козаченко, Л. В. Черепнин признает: хотя создание в результате процесса феодализации предпосылок формирования на общей основе древнерусской народности трех восточнославянских народностей было объективно закономерным явлением, однако насильственный их разрыв в результате нашествия монголо-татарских захватчиков и последующей экспансии польских феодалов отрицательно сказалИтак, судЪн[Ехйги:татьюдЬсВтей8репнин сумел обобщить взгляды советских исследователей конца 40-х - начала 50-х гг. по проблеме древнерусской народности, высказав и аргументировав в отдельных случаях свое мнение. В то же время общие представления Л. В. Черепнина о происхождении народности восходят к дискуссиям 1930-х - начала 1940-х гг. как по вопросам развития феодализма в древней Руси, так и этногенеза восточных славян89.

В личном фонде академика, хранящемся в А РАН, не находим подготовительных материалов к рассмотренной выше статье, увидевшей свет в 1958 г. (имеющиеся в НА ИРИ РАН модификации машинописи рукописи не отображают ход работы над ней, и они по сути тождественны опубликованному), равно как и любых других черновых или предварительных разработок, касающихся вопросов древнерусской народности. Данный факт может свидетельствовать о том, что названная проблематика не была предметом непосредственного и углубленного изучения со стороны историка. Наличествуют фрагментарные и спорадичные вкрапления в тексты лекций, статей, где речь идет либо о трех восточнославянских народностях - великорусской, украинской и белорусской, либо же (и чаще) только о великорусской90. Однако они не носят характера специальных предметных изысканий. А в тех тематических разработках, где, согласно логическим предположениям, должны были бы

обязательно присутствовать уже входившие на начало 1950-х гг. в традицию пассажи о древнерусской народности - их попросту нет91. При этом в личном фонде (1791) академика Л. В. Черепнина находится одно дело, содержание материала которого требует более глубокого анализа. Это предварительные варианты статей «Древняя Русь в VII - XI вв.» и «Культура Киевской Руси X -XV вв.», предназначавшиеся для переводного (на итальянский язык) учебника по истории СССР средних веков; архивариусы датируют тексты 1950-ми гг.92

Говоря о Древней Руси VII - XI вв., историк не считает нужным останавливаться на особенностях ее этногенетического развития. Л. В. Черепнин лишь констатирует как достаточно явный факт, не требующий дополнительной аргументации с его стороны: уже в XII - XIII вв., однако не на племенной основе, а в новых экономических условиях, начинают определяться предпосылки возникновения трех восточно-славянских народностей - «великорусской (русской, украинской и белорусской»93. При этом здесь ненавязчиво вносится довольно существенное уточнение, что экономические преобразования затронули только некоторые русские земли, где «господствовали феодальные отношения». Что касается восточнославянских народностей, то они образова-

лись в дальнейшем на основе древнерусской народности . В этом месте звучит единственное фиксируемое упоминание терминологического выражения -«древнерусская народность». Автор подчеркивает, что процессы отпочкования будущих народностей наметились в XII - XIII вв. При этом следует учитывать, что их границы не совпадали с «политическими границами княжеств». Здесь вступал в действие иной механизм, включающий новые территориальные, экономические и культурные связи. Л. В. Черепнин остается верен своим принципам, и суть возникновения данных связей, равно как и их функционирование, усматривает в «расширении и углублении процесса феодализации»95. Определив территориальные основы восточнославянских народностей, исследователь переходит к рассмотрению внешних факторов, воздействовавших на процесс окончательного оформления границ складывающихся народностей.

Рассматривая последствия татаро-монгольского нашествия, которое признается в качестве негативного явления, Л. В. Черепнин вновь игнорирует выражение «древнерусская народность». Вместо него им употребляется традиционное терминологическое словосочетание - «русский народ»96, к активному использованию которого историк прибегал еще в середине 1940-х гг.97 О приложении этих терминов Л. В. Черепниным в контексте изменений политико-идеологической конъюнктуры речь пойдет в заключении.

Наряду с