Высшая школа и физическая культура: политика тоталитарного государства в 1930-е годы

Вестник Челябинского государственного университета. 2010. № 15 (196). История. Вып. 40. С. 76-79.

а. в. силин

высшая школа и физическая культура: политика тоталитарного государства в 1930-е годы

Работа выполнена при финансовой поддержке гранта РГНФ и Администрации Архангельской области №09-0148102 а/С.

В статье анализируются проблемы политики тоталитарного государства в области физической культуры применительно к высшей школе в 30-е гг. ХХ в. Автором на примере коммунистических вузов, подчиненных Ученому комитету при Президиуме ЦИК СССР, исследуются направленность политики в области физкультуры, формы ее реализации, а также сложности, вставшие на пути ее осуществления.

Повышение в ХХ в. роли политики во всех областях социально-экономических отношений общества способствовало превращению государственной политики в наиболее актуальный объект научных исследований. Государственная политика предстает как многозначный феномен, включающий целый комплекс различных подсистем, одной из которых является политика в сфере образования. Политика государства задает цели системе образования1. Цели образовательной системы, которая включает и высшую школу, выражаются в ее основных функциях, отражающих характер взаимодействия института образования с основными сферами жизни общества, в том числе и с формированием физической культуры населения. В условиях тоталитарного государства формирование физической культуры граждан СССР во многом определялась и аргументировалась необходимостью противостоять угрозе извне2. Такая аргументация соответствовала «оборонному сознанию» народа, сложившемуся веками, и архетипу культуры традиционного общества, привыкшего искать врага3. Одним из средств противостояния врагу и укрепления обороноспособности государства должна была выступить физическая культура.

Специфику политики советского государства в 1930-е гг. в области физической культуры применительно к высшей школе можно рассмотреть на материалах фонда Р-7668 Государственного архива Российской Федерации «Комитет по заведыванию учеными и учебными учреждениями при

Президиуме Центрального Исполнительного Комитета Союза ССР (Ученый комитет)». В ведении Ученого комитета находились научные, музейные учреждения (Музей революции СССР), комвузы, курсы марксизма-ленинизма.

Весной 1936 г. Ученый комитет направляет в учебные заведения, находившиеся в его компетенции, запрос о том, в каком состоянии находится в них физическая культура и спорт. Полученные с мест ответы на этот запрос существенным образом корректируют утвердившиеся в советской историографии утверждения о том, что все достижения советского физкультурного движения были обусловлены руководящей и направляющей ролью Коммунистической партии4.

В первую очередь следует отметить те организационные неувязки, с которыми столкнулись комвузы в их работе по физической культуре. Так, в ответах на запрос ведомства указывалось на то, что Положение Всесоюзного Совета по физической культуре при ЦИК СССР (ВСФК) о штатах по физкультуре для вузов не распространяется, по разъяснению Ученого комитета, на высшие коммунистические сельскохозяйственные школы (ВКСХШ), в тоже время «никаких новых указаний не поступало»5.

Как негативное явление отмечается текучесть кадров. Например, в Курской ВСХШ, просуществовавшей к 1936 г. три года, сменилось четыре руководителя физкультуры6.

Плюс ко всему серьезной помехой в организации физкультработы стали материальнофинансовые затруднения. Многие ВКСХШ не имели возможности оплачивать труд старших преподавателей по руководству физкультурой, содержать врача-физкультурника, предусмотренного Положением ВСФК, выделять средства на секционную работу7. В ответах учебных заведений довольно часто отмечается, что недостаток ассигнований «лишает возможности проводить большие мероприятия в области физической культуры»8.

Далеко неслучайно руководство комвузов беспокоилось о том, что государству необходимо «разрешить вопрос финансирования мероприятий в размерах, достаточных к приобретению минимума оборудования и расходов, связанных с соревнованиями»9. Ведь сложно «охватить секционной работой» студенчество, если имеется всего 50 пар лыж, сетовал в марте 1936 г. ректор ВКСХШ им. Л. М. Кагановича10.

Ответы комвузов на запрос Ученого комитета высветили и проблемы с построением учебного процесса по физической культуре. Еще в 1926 г. вводятся занятия по физической культуре в тех вузах, в которых для этого имелись условия, а с 1929 г. они должны были стать обязательными во всех высших учебных заведениях11. Однако в комвузах ситуация складывалась несколько иная. В качестве серьезного недостатка в структуре учебных планов руководством комвузов указывалось отсутствие в учебных планах академических часов на физическую культуру12.

В ответах учебных заведений констатировалось, что учебным планом часы на физкультуру не предусмотрены, введен лишь 1 час в шестидневку вне сетки часов: «при таких часах, тем более не в сетке, учебную работу по физической культуре очень трудно построить»13. Ректоры ряда ВКСХШ жаловались в Ученый комитет: «С отменой плановых часов по физической подготовке в программе военной кафедры физическая подготовка резко ухудшилась»14. Руководство комвузов просило вышестоящую инстанцию включить в учебный план ВКХСШ физическую культуру как самостоятельную дисциплину с определенным числом часов, либо ввести программный материал по физкультуре в военную подготовку, соответственно увеличив на нее количество часов15.

Вынужденно руководство комвузов переносило основную тяжесть работы по физической подготовке на внеурочные часы. И

эта работа должна была держаться «исключительно на самодеятельности коллектива»16. Однако целый ряд ответов на запрос Ученого комитета фиксируют недостаточную массовость спортивных секций, проблемы с дисциплиной «в смысле посещаемости занятий по физкультуре» и слабую активность самодеятельных кружков физподготовки17.

При этом в ответах комвузов нарастает тенденция к процентомании при оценке результатов самодеятельных форм физкультурной работы, которая тесно переплеталась с военной подготовкой. В ответах учебных заведений количество «охваченных» теми или иными формами самодеятельной работы практически всегда совпадает с числом реально подготовленных.

Например, в ответе Немецкой ВКСХШ им. И. В. Сталина (город Энгельс, АССР Немцев Поволжья) указывалось, что химическим кружком была охвачена вся школа. В школе было подготовлено к сдаче норм комплекса «Готов к противовоздушной и противохимической обороне» (ПВХО) 244 человека [столько же человек и училось в данном учебном заведении. - А. С.]; планерным кружком охвачено 14 человек и подготовлено столько же и т. д.18 Вообще в 1930-е гг. усиливается милитаризация и идеологизация физкультработы. Учебные заведения стремятся превратиться в «крепости обороны»19, организуются кружки по изучению марксистско-ленинского учения о войне и читаются доклады об иностранных армиях, главным образом об армиях потенциальных противников СССР - Германии и Японии20.

Но необходимо учитывать, что в СССР 1930-х гг. существовало одновременно два мира - реальный, мир тяжкой, почти невыносимой повседневности, нередко животного страха, и мир мифический, иллюзорный21. Парадокс этого периода истории советского общества, нашедший отражение и в физкуль-тработе, выражался, как справедливо отмечают современные исследователи истории отечественной физической культуры, в том, что в нем удивительно уживались, с одной стороны, праздники и парады на стадионах, а с другой - страдания и слезы людей, томящихся в сталинских застенках22.

Слушатели комвузов принимали участие в физкультурных парадах 1930-х гг., организации которых тоталитарное государство придавало большое значение. В июле 1935 г. Сталин организует в Москве на Красной пло78

А. В. Силин

щади гигантское зрелище - физкультурный парад. Образцом служили гигантские зрелища, организуемые в гитлеровской Германии23. Но там - военные марши, под которые маршируют штурмовики и эсесовцы. Здесь - спорт, улыбки, молодость.

Представители различных ВКСХШ участвовали в открытии легкоатлетических сезонов, в летних спартакиадах вузов и техникумов, кроссе «Комсомольской правды» 2 мая 1935 г. и др. В зимний период слушатели ряда комвузов участвовали в лыжных походах. Например, слушатели Мордовской республиканской ВКСХШ им. К. Маркса зимой 1935-1936 гг. совершили лыжный переход с противогазами по маршруту Саранск-Москва. Десять слушателей той же школы в день празднования 18-летия РККА предприняли лыжную вылазку в подшефный колхоз и, как с явной гордостью констатировалось в ответе руководства комвуза Ученому комитету, впервые шесть лыжников совершили «пробег на лыжах за конем»24. Здесь в очередной раз обнаруживается «уклон» физкультработы в сторону ее милитаризации, но последняя шла в русле политики тоталитарного государства.

Нельзя обойти стороной и такую важную составляющую политики советского государства в области физической культуры, как организация работы по введенному в начале 1930-х гг. Всесоюзному физкультурному комплексу «Готов к труду и обороне СССР». Комплекс явился основой системы нормативных требований в советской системе физического воспитания. В напряженной международной обстановке оборонная роль комплекса возрастала. Но в то же время наблюдались факты формализма в работе по комплексу (отсутствие систематической работы по комплексу в некоторых трудовых коллективах и учебных заведениях, завышение числа сдавших нормы и требования ГТО). Так, например, в ответе Всесоюзного Ордена Ленина Коммунистического сельскохозяйственного университета им. И. В. Сталина Ученому комитету от 14 марта 1936 г. сообщалось, что контрольные цифры по значку ГТО 1 ступени перевыполняются: «в 1934 г. задание - 100, выполнило - 194; в 1935 г. задание - 100, выполнило - 274»25.

При этом в директивных указаниях ЦК ВКП(б) 1936 г., адресованных институтам марксизма-ленинизма и шедших за подписью заместителя заведующего партийной пропаганды и агитации ЦК В. Кнорина, предписывалось считать занятия по физической культуре обязательными для всех слушателей и должны были быть направлены на сдачу норм на значок ГТО и «Ворошиловский стрелок»26.

Обобщая все, что было сказано о политике тоталитарного государства в области физической культуры применительно к высшей школе, можно выделить следующие ее характерные черты. Во-первых, эта политика формировалась во многом под влиянием «образа врага», мнимой или реальной угрозы извне. Как следствие - тесная взаимосвязь физкультурной и оборонной работы в вузах. Обострение международной обстановки активно использовалось государственными органами управления для зондирования состояния физкультработы на местах. Формы такого зондирования могли быть самыми разнообразными (примером может служить запрос Ученого комитета, адресованный комвузам), но в любом случае его результаты должны были учитываться при принятии политических решений самого разного уровня. Во-вторых, ведомственная несогласованность в работе по физической культуре вела к ряду организационных и материально-финансовых проблем, с которыми столкнулись вузы в 1930-е гг. В-третьих, ставка на энтузиазм и самодеятельность обучающихся далеко не всегда срабатывала в нужном для партийно-государственных структур направлении. В-четвертых, следует признать, что большой вред комплексу ГТО нанес командно-бюрократический стиль работы, в частности метод жесткого планирования подготовки значкистов, когда деятельность коллектива физической культуры оценивалась по числу выполнивших нормы. Как следствие, появилось формальное отношение к делу, стали подаваться фиктивные отчеты по числу подготовленных обладателей значков ГТО и «Ворошиловского стрелка»27. И, наконец, эту политику нельзя рассматривать в отрыве от общей политики советского государства и ВКП(б) по формированию «нового человека» продукта социальной инженерии при сталинизме, воплощавшего утопические мечты большевиков и отраженного в искусстве социалистического реализма28. Идея нового человека использовалась партийно-советским руководством в целях самодисциплины масс, а также их адаптации к новому обществу.

Примечания