Спросить
Войти
признавалось, что за период, предшествовавший съезду партии, была проделана немалая работа по укреплению правопорядка, однако необходимость «повышения ответственности» правоохранительных органов была подчеркнута лишь в самых общих чертах. Съезд также поставил предельно декларативную задачу «использования всей силы советских законов в борьбе с преступностью и другими правонарушениями, чтобы люди в любом населенном пункте чувствовали заботу государства об их покое и неприкосновенности, были уверены, что ни один правонарушитель не уйдет от заслуженного наказания» [5].
На этом фоне к числу практических результатов новой политики в отношении правоохранительных органов можно отнести, пожалуй, лишь все более острую критику правоохранительных органов, прежде всего МВД, в средствах массовой информации. Учитывая существовавшую практику «партийного руководства» СМИ, отметим, что такие выступления не могли не получать санкции со стороны партийного руководства. В данной связи показательно, что 1986 году в прессе было помещено более 800 статей, в основном критических, о сотрудниках МВД. За 5 месяцев 1987 года вышло 520 критических статей по МВД.
Весьма примечательно, что это происходило на фоне не особо рекламировавшегося, но вполне явного курса на либерализацию деятельности органов правопорядка. В частности, отметим рано заявивший о себе курс на либерализацию судебных приговоров.
В данной связи особо отметим, что постановка задач совершенствования существующей правовой системы явилась важным направлением «перестройки». Это было, в частности, подчеркнуто на XXVII съезде КПСС, на котором обращалось внимание на необходимость улучшения качества советских законов [5]. В качестве главных направлений развития законодательства и укрепления правопорядка съезд определил усиление профилактической работы, ограничение уголовных преследований за малозначительные преступления, всемерную защиту прав граждан, как на стадии следствия, так и в процессе.
В контексте отмеченных указаний съезда заметим, что по оценке специалистов, на практике они обусловили явный регресс в сфере советской юстиции. Если с 1983-1985 гг. произошла активизация работы по выявлению расхитителей из числа должностных лиц, то в свете новых подходов эта работа была приостановлена принятым в ноябре 1986 г. постановлением ЦК КПСС «О дальнейшем укреплении социалистической законности и правопорядка, усилении охраны прав и законных интересов граждан» [6]. Следует согласиться с тем, что «налицо просматриваются отрицательные последствия принятого постановления о социалистической законности, которые способствовали расширению сферы латентности в преступности и особенно экономической» [7].
Однако, несмотря на практически сразу же выявившиеся издержки нового курса, он активно закреплялся. В частности, выступая на январском (1987 г.) Пленуме ЦК КПСС, М.С. Горбачев проинформировал делегатов о решении Политбюро поддержать предложение о разработке в ближайшее время нового уголовного законодательства, «чтобы оно полнее отвечало современным условиям развития общества, более эффективно защищало интересы и права граждан, вело к укреплению дисциплины и правопорядка».
Под флагом укрепления законности и защиты прав граждан на деле принимались весьма спорные решения. В частности, весьма сомнительным выглядел курс власти на превращение Российской Федерации в флагман борьбы с преступностью, повлекший за собой крайне негативные решения. Так, к примеру, в 1986 году в ИТУ РСФСР из различных республик для более эффективного «перевоспитания» было направлено около 700 «воров в законе». В итоге, оперативная ситуация в республике резко осложнилась.
Исключительно непродуманным и популистским шагом стало принятие в июне 1987 года Президиумом Верховного Совета СССР Указа об амнистии. В соответствии с ним, на свободу были выпущены свыше 40% всего контингента заключенных. При этом были практически единовременно закрыты около 100 колоний. Последовавший за этим решением рост преступности, особенно на фоне «либерализации» и смягчения судебной практики, был фактически предопределен. Весьма симптоматично, что эти решения прямо предшествовали масштабным преобразованиям, связанным с ощутимым расширением экономических свобод. Таким образом, к всплеску преступности в 1988 году были подготовлены как нормативная основа, так и необходимые криминальные кадры.
ПРОБЛЕМЫ РОССИЙСКОЙ ТОРГОВЛИ УГЛЕВОДОРОДАМИ В ЧЕХИИ В УСЛОВИЯХ ПЕРЕХОДА
К РЫНОЧНОЙ ЭКОНОМИКЕ (1991-1999 ГГ.) В.Ю. Мараков, Северо-Кавказский научно-исследовательский институт истории и социокультурных исследований
Почти полвека - с конца 40-х и до начала 90-х годов ХХ в. - Чехословакия, как и другие страны «народной демократии», являлась одним из главных торговых партнеров бывшего Советского Союза. Их экономическая интеграция с СССР осуществлялась в рамках единой организации - Совета Экономической Взаимопомощи (СЭВ), главным образом, именно на основе внешнеторгового обмена. При этом, экспортируя в страны «восточного блока» по крайне низким ценам энергоносители, Россия фактически субсидировала экономику социалистических стран, в том числе и Чехословакии. Согласно оценкам российских ученых, только в период 1970-1984 годов общая сумма выигрыша, полученного Чехословакией от такой торговли, в среднем на одного жителя составила 2828 долларов США [1].
Чехословакия не просто получала большие объемы российских углеводородов для собственных нужд, но и играла важную роль в их транзите. Газопровод «Братство» обеспечивал страну дешевым газом, а также осуществлял транзит газа в капиталистическую Европу. Более того, имели место и моменты реэкспорта
российских ресурсов на Запад по более высоким ценам. В данной связи заинтересованность страны в развитии торговых отношений с СССР была высокой. При этом Чехословакия стала активным участником освоения газовых месторождений в Оренбурге и Ям-бурге.
В указанном контексте поражает тот факт, что СССР при этом подозревался в «ограблении» Восточной Европы. Дискомфорт пребывания за «железным занавесом», недовольство элементами зависимости от СССР, некритическая оценка западных реалий привели к тому, что даже очевидное воспринималось многими в предельно искаженном виде.
Вопрос о перспективах продолжения данной политики особенно остро встал перед руководством СССР в связи с нарастанием кризисных явлений в экономике страны. При этом уже первые попытки реформирования советской экономики привели в 19851989 гг. к существенному снижению объемов торговли СССР со странами - членами СЭВ. В физическом выражении товарооборот
снизился примерно наполовину. С еще большей отчетливостью отмеченная тенденция проявилась в сфере торговли энергоресурсами, где, в частности, за эти годы поставки нефти странам СЭВ сократились с 78,2 млн. до 57,1 млн. тонн [2]. Однако, несмотря на это, снижение мировых цен на нефть обусловило отрицательное сальдо в торговле СССР, привело к формированию значительного внешнего долга. К концу 1991 г. СССР должен ЧСФР 4,7 млрд. долларов США.
В сложившейся ситуации советское руководство пошло на проведение коренной реформы экономических отношений СССР с бывшими странами СЭВ. С 1 января 1991 г. был осуществлен переход в отношениях с ними на СКВ и на текущие мировые цены. Эти изменения отвечали стратегическим задачам перехода к рыночной экономике и в конечном счете дали существенный экономический эффект.
По приближенной к реальности оценке, товарооборот СССР с Чехословакией снизился в 1991 году по сравнению с 1990 годом на 40%. Одновременно усилилась односторонность торгового взаимодействия стран. Несмотря на то, что традиционно важный для Чехословакии экспорт российской нефти сократился в 19901991 гг. с 13 до 7,5 млн. т., в 1991 году на топливно-сырьевые товары пришлось 80% поставок из СССР в ЧСФР [2]. В последующем данная тенденция, в целом, была закреплена. Ежегодно отрицательный баланс в торговле Чехии с Россией составлял порядка 1 млрд. долларов в год именно в связи с закупками углеводородов, прежде всего, газа.
Сокращение топливно-сырьевых поставок из СССР привело к обострению в Чехословакии проблемы энергообеспечения, углублению спада производства в ряде отраслей промышленности, сокращению чехословацкого экспорта нефтепродуктов (в 5,7 раз за 1989-1992 гг.) [3].
В первой половине 1992 г. благодаря обоюдным усилиям ситуация в межгосударственных отношениях и торгово-экономических связях России и ЧСФР начала улучшаться. В апреле 1992 г. в ходе визита президента ЧСФР В. Гавела в Москву был подписан Договор о дружественных отношениях и сотрудничестве между Россией и Чехословакией. Данное соглашение предусматривало, в частности, взаимное предоставление режима наибольшего благоприятствования в торговле и переход на гибкие формы расчетов [4].
Однако наметившееся было в российско-чехословацких отношениях развитие «по восходящей линии» оказалось вскоре прерванным. В данной связи следует учитывать, что первые годы реформ (1992-1993 гг.) оказались особенно неблагоприятными для внешней торговли России. Если объемы производства в стране сократились за эти годы против уровня 1991 г. в пределах 1530%, то внешнеторговый оборот снизился вдвое [5]. Отметим также, что ведущее место уже в 1993-1994 гг. в торговле с Россией заняли страны ЕС.
В условиях спада внешнеторговой активности, уже в начале 1990-х гг. в структуре российского экспорта в Чехию ведущую роль стали играть углеводороды. Более того, вплоть до 1996 г. Чехия являлась самым крупным среди стран бывшего содружества покупателем российской нефти и природного газа (соответственно 7,1 млн. т. и 7,9 млрд. куб. м. в 1995 г.), а ее импортные потребности в жидком топливе целиком удовлетворялись за счет ввоза из России. Примерно треть поставок природного газа Чехия получала в счет оплаты ее участия в освоении Ямбургского газового
месторождения, строительства газопровода Ямбург - Западная граница бывшего СССР и других промышленных объектов на территории РФ, а также оплаты транзита газа по ее территории.
Ослаблению экономической привязки к России, преодолению монопольного положения последней в поставках необходимых для чешской экономики ресурсов, прежде всего нефти и газа, в Чехии придавалось значение едва ли не общегосударственного приоритета. Помимо политических соображений, это было продиктовано и желанием усилить надежность своего энергообеспечения, дистанцировавшись как от политически и экономически нестабильной России, так и от малонадежных партнеров в лице Словакии и Украины, через территорию которых осуществляется транзит российской нефти и газа. В частности, по вине Украины в нефтепоставках в ЧР имели место январско-февральские перебои в 1995 и 1996 гг. [6].
В данной связи Чехией был предпринят ряд важных шагов по диверсификации импорта топлива и повышению надежности своего энергообеспечения. Прежде всего, был построен и введен с апреля 1996 г. в эксплуатацию нефтепровод с территории Германии «Ингольштадт - Кралупы». Принимались также меры по наращиванию резервных запасов нефтегазового сырья: строились дополнительные мощности по их хранению; страна заключила пятилетний контракт на складирование природного газа в Германии в объеме до 500 млн. куб. м. [7].
Наряду с этим Чехия осваивала и южное направление, расширяя совместные инициативы стран бывшего содружества по повышению надежности энергообеспечения. В частности, активно прорабатывались варианты совместного строительства новых и использования старых трубопроводов, позволяющие получать нефть и газ из третьих стран. В начале 1995 г., например, проведен пробный пуск нефтепровода «Адрия», посредством которого Чехия намеревалась после стабилизации обстановки в бывшей Югославии получать ближневосточную нефть.
И все же иной альтернативы, кроме расширения импорта углеводородов из России, у ЧР не существовало. В частности, безрезультатными оказались трехлетние переговоры о поставках газа из британского сектора Северного моря. Были отложены на неопределенный срок переговоры с Норвегией о поставке газа с месторождения «Тролл». Реализация других проектов получения природного газа, в том числе сжиженного, откладывалась на период после 2000 г. ввиду необходимости осуществления крупных капиталовложений в строительство терминалов, прокладку трубопроводов и т.д. Об открывающемся в этой связи для России «поле деятельности» позволяет судить прогноз роста газопотребления в ЧР: с 10 млрд. в 2000 г. до 14-15 млрд. куб. м в 2010 году.
