Проблемы охраны материнства и младенчества в Башкирской АССР в 1920-х годах

Вестник Челябинского государственного университета. 2014. № 8 (337). История. Вып. 59. С. 25-29.

ПРОБЛЕМЫ ОХРАНЫ МАТЕРИНСТВА И МЛАДЕНЧЕСТВА В БАШКИРСКОЙ АССР В 1920-х ГОДАХ

Проанализирован процесс формирования и развития государственной системы охраны материнства и детства в Башкирской АССР в 1920-е гг. На основе документов региональных и центральных архивов автор попытался показать особенности деятельности учреждений системы охраны материнства и детства: Дома матери и ребенка, консультаций для беременных женщин и детей, системы медицинского родовспоможения в условиях автономной республики.

С установлением советской власти охрана материнства и младенчества была провозглашена одной из важнейших задач государства, поэтому с первых дней она получает государственный статус. Период 1920-х гг. стал временем становления и формирования системы охраны материнства и младенчества по всей советской стране, в том числе и в регионах, одним из которых явилась Башкирская АССР. Относительная территориальная отдаленность от центра страны, многонациональный состав населения, живучесть патриархальных традиций, религиозно-бытовых воззрений способствовали тому, что процесс становления и развития системы охраны материнства и младенчества в республике протекал при сохранении общих тенденций с некоторыми особенностями. В условиях Башкирии работа в области охраны материнства и младенчества началась лишь с 1922 г. и постепенно развивалась, несмотря на трудности в финансовом снабжении и своеобразие культуры по-лиэтничной автономной республики.

Проблема охраны материнства и младенчества в региональной историографии нашла свое отражение в основном в исследованиях исключительно медиков и историков медицины. Интерес к этой теме стал проявляться уже в 1920-1930-е гг. Изучению детской смертности посвящены работы врачей Л. М. Василевского и Г. В. Голубцова. Им принадлежит заслуга в оказании большой помощи в снижении заболеваемости и смертности детей в Башкирской АССР1. В дальнейшем проблема была освещена в работах местных врачей Н. А. Шерстенникова, М. Х. Камалова, Н. Г. Ибрагимова2. В 1990-е гг. вышла работа А. А. Кулагиной по истории становления башкирского здравоохранения, в котором

прослежен путь становления и развития основных направлений охраны здоровья населения республики, в том числе и материнства и младенчества3. В последние годы увидели свет сборники материалов и документов, охватывающие историю женского движения в республике, которое непосредственно связано с охраной материнства и младенчества4. Также вышел сборник документов и материалов, посвященный детской беспризорности в 1920-х гг., в котором содержатся материалы, касающиеся деятельности государства в сфере защиты детства5. В контексте женской проблематики в работах Р. Н. Сулеймановой уделяется внимание и охране материнства и младенчества. Она рассматривает историю развития в Башкортостане охраны материнства и младенчества, приводит имена организаторов здравоохранения тех лет, основные результаты охраны материнства и младенчества. В работах Г. Ю. Султангужиной главное внимание уделяется деятельности женотделов в развитии и становлении охраны материнства и младенчества6. Но в целом история государственной политики в области охраны материнства и младенчества в Республике Башкортостан изучена недостаточно. Главным образом, она нашла отражение в трудах работников этой отрасли и в некоторой степени затрагивается в исследованиях историков, чьи труды посвящены социальной истории республики.

Актуальность темы связана с повышенным научным и общественным интересом к проблемам демографии и здравоохранения в условиях существующего в стране демографического кризиса.

В первые послереволюционные годы работа в области охраны материнства и младенчества проходила в нескольких направлениях. Она включала: разработку законодательных актов, оберегающих здоровье матери и ребенка; контроль за его выполнением; организацию лечебно-профилактической помощи женщине-матери; воспитание детей в системе детских учреждений; специальные государственные ассигнования7. Дело охраны материнства и младенчества находилось в ведении Народного комиссариата социального обеспечения (бывшего Наркомата государственного призрения) до 1919 г.8, после организационного становления оно было передано Наркомату здравоохранения.

Охрана материнства и младенчества в Башкирии в эти годы преследовала следующие задачи: охрана здоровья беременных, правильная постановка родовспоможений, борьбу с детской смертностью, помощь матери-крестьянке во время полевых работ. С этой целью организовывались специальные консультации для обслуживания грудных детей и их матерей, дом грудника, молочные кухни9. В 1923-1924 гг. в городах Уфе, Стер-литамаке открывалось много учреждений в системе охраны материнства и младенчества: детские больницы, ясли, дома грудного ребенка, дома матери и ребенка, консультации для беременных женщин. Процесс становления охраны материнства и младенчества не останавливался даже в разгар эпидемий и в период Гражданской войны10. Особенно нелегким было положение женщин нерусских народов Башреспублики, в силу их традиционного патриархального зависимого положения в семье и в обществе, неграмотности и отсталости.

Тяжелейшие 1921-1922-е гг. были трагическим периодом в истории советской страны, в истории автономной республики. Голод в Башкирии достиг колоссальных угрожающих размеров. Особенно пострадало татаро-башкирское население, не знавшее традиций огородничества. По сообщениям Уфимского губпомгола, в Аргаяшском кантоне население голодало уже с ноября 1920 г., а с лета 1921 г. голодала уже вся территория Поволжья. Особенно было тяжелым положение детей11. В конце июня 1921 г. эпидемия холеры унесла много жизней. Врач Л. М. Василевский, оказывавший медицинскую помощь в ту пору в Уфе и губернии, приводит страшные картины голодной жизни детей. Он подробно приводит в книге случаи

ужасного обращения родителей, доведенных до крайности, с детьми. Вот один из них: «В Уфе минувшей осенью был зарегистрирован случай, когда мать-татарка, потеряв уже всякую надежду пристроить где-нибудь в городе на прокорм своих двух детей, привела их к реке Белой и покончила с ними, с размаху бросив за ноги в воду. В нынешнем феврале (1922 г.) подобный случай был зарегистрирован в селе в Бирском уезде, где родители, не имея возможности кормить своих детей, бросили их живыми в яму, где они и замерзли»12. Он пишет и о другом жутком явлении, вызванном голодом, - о людоедстве, где также прежде всего страдали дети. Одной из наиболее пораженных голодом частей автономной республики была Уфимская губерния. К апрелю 1922 г. в ней голодало приблизительно 63 % населения. Л. М. Василевский в своей книге приводит несколько жутких случаев: «...в Уфимском уезде, деревне Митряевой Караякуповской волости вдова Гульгина Имамутдинова с 5 детьми, с октября питавшаяся собаками, вместе с детьми, сьела умершую свою дочь одного года. Из двух волостей уезда -Идрисовской и Месягутовской - было подано гражданами в органы местной власти несколько заявлений о разрешении им заколоть своих детей в пищу...»13. В воспоминаниях одного из американских работников АРА в серии статей о своей работе в Уфимской губернии упоминается, что самыми частыми жертвами были дети, которых убивали и поедали обезумевшие от голода матери14.

Губернская комиссия Помголод в своих отчетах неоднократно констатировала, что в Уфимской губернии с каждым днем растет количество случаев детоубийства, трупоедства и людоедства. Из-за расширяющихся масштабов этого жуткого явления, пагубно отражавшегося особенно на детях, правительство автономной республики было вынуждено принять в апреле 1922 г. специальное постановление «О людоедстве в Башкирской республике», направленное на защиту населения, особенно детей, от посягательств людей, ставших на почве голода психически ненормальными, на пресечение торговли человеческим мясом15.

Смертность детей в эти годы была высокой, но точных статистических данных нет, особенно по голодным 1921-1923 гг. По статистическим данным врача Г. В. Голубцова, в

эти годы смертность детей в городах и поселках городского типа республики, в отличие об общей ситуации, была выше, чем в сельской местности, особенно высоким был этот показатель в Уфе16. Эпидемии тифа, холеры, малярии были распространены по всей автономной республике. Из-за скудного недостаточного питания население страдало от цинги. Трахома, как социально-бытовая болезнь, была распространена в целом ряде районов, в частности в Бижбулякском, Мишкинском, Калтасинском, Аургазинском, Мечетлин-ском, Кигинском и др. Она сохранялась в республике вплоть до 1940-х гг.17

Родовспомогательная помощь по Башкирии была развита незначительно, особенно среди женщин тюрских и финно-угорских народов. Это было связано как с традиционным укладом, так и недостатком медицинских кадров, особенно акушерок18. Частые роды в антисанитарных условиях, без медицинской помощи, тяжелый физический труд превращал женщину 30-40 лет в старуху. Много было смертельных исходов из-за неблагополучных родов и женских болезней. Как писала газета «Власть труда» в 1928 г.: «...в башкирской деревне только шесть женщин из ста рожают детей с врачом, или акушеркой, остальные девяносто четыре обращаются к невежественной бабке <.> бабка калечит женщину и во время и после родов, заставляя ее через день два вставать с постели, почему женщина болеет всю жизнь, старится и умирает на 10-15 лет раньше»19.

В августе 1924 г. было открыт первый в Уфе родильный дом20. Из года в год в республике количество родильных коек увеличивалось. В 1924 г. их было 75, в 1925 - 125, в 1926 г. - 14121. Если в городе медицинским обслуживанием в 1928 г. охватывалось 60 % рождений, то в сельской местности - только 6 %22. В кантонах республики женщины-крестьянки продолжали в основном обращаться за помощью к бабкам знахаркам23. Даже в конце 1920-х гг. в некоторых кантонах Башкирии не имелось ни одной родильной койки24. Несмотря на трудности этих лет, показатели рождаемости в республике росли. Так, в 1921 г. на 1000 человек населения родилось 40,4 младенца. В тяжелый голодный 1922 г. этот показатель снижается почти в 3 раза, составив 13,0. Но после преодоления последствий голода 1921-1922 гг. ситуация несколько меняется в лучшую сторону: в

Женщинам разъясняли важность пребывания матери с ребенком в первый год его жизни. Поэтому стояла важная задача не разлучать мать с ребенком, и для этого создавались дома матери и ребенка 1 и 2 типа. Дом матери и ребенка 1-го типа - учреждение, куда принимались беременные женщины на время установления отпуска до родов и матери с детьми на такое же время после родов, в котором женщина могла жить 4 месяца: 2 месяца до и 2 месяца после родов. В доме 2-го типа она жила с ребенком, но ходила на работу, при этом каждые три часа приходила на кормление ребенка26. Дом грудного ребенка - учреждение, куда принимались брошенные дети, сироты, полусироты, дети тяжелобольных родителей и дети, не находящие в семье условий для правильного физического и морального воспитания. Дом ребенка для детей старше 1 года - учреждение, куда принимались дети тех же категорий. Также был организован уход на дому (патронаж), забота или попечение о детях, отданных на бесплатное воспитание, и матерях, посещающих консультацию. Попечение выражалось в материальной поддержке и руководстве по уходу за ребенком. Создавались курсы для сестер-воспитательниц по уходу за детьми раннего возраста27.

Для облегчения загруженности матери по уходу за ребенком в период ее рабочего времени организовывались ясли для детей около фабрик и заводов, куда она могла приходить, чтобы покормить ребенка28. Ясли могли быть районные - обслуживающие определенный район либо коммуну, фабричные - обслуживающие определенные предприятия или учреждения, в которых было сконцентрировано большое количество женщин29. Были также летние ясли, устраиваемые в деревнях, куда детей приносили на неопределенное время, так как число рабочих часов крестьянки учету не поддавалось30.

С целью агитации крестьянок в дело организации детских садов, яслей и школ проводились т. н. «ясельные кампании»31. В организации яслей были свои трудности, как в материально-финансовой части, так и вызванные неграмотностью самих женщин-крестьянок, которым не ясно было, что из себя представляют эти ясли. Поэтому поначалу ясли не имели популярности среди населения. Особенно в сельской местности: башкирские крестьянки не носили детей в ясли. Вот как вспоминала заведующая Башкирским женотделом А. И. Сухарева (Нухрат): «...ждут-пождут - не несут детей в ясли, боятся. Только после того, как работники волостного комитета партии и волисполкома стали ходить по домам и уговаривать матерей и отцов, детей стали приносить. Женщины оставались довольными, благодарили женотдел, ясли многому их на-учили»32. Однако «ясельная кампания» встречала недовольство среди мусульманского духовенства. Деревенские муллы говорили, что «детей собирали в ясли и детский сад, чтобы всех делать русскими»33.

Постоянных детских ясель по Башкирии к 1930 г. было 29, из них в рабочих районах - 12, в колхозах и совхозах - 16. Но это были только первые шаги, еще недостаточен был охват детей яслями. Например, на швейной фабрике 13 % детей работниц34. Вместо постоянных яслей чаще организовывались сезонные, во многих яслях условия были еще плохие. По плану летних яслей планировалось к 1930 г. организовать 535. Организовано было 315, из них в колхозах 268 яслей. Повсеместно проводились «недели ребенка», «недели охраны материнства и младенчества» - их инициаторами были активисты общества Красного креста, женотделы и широкая общественность. Такие недели призваны были решить проблему организации яслей, субботников по пошиву белья для детей, сбора пожертвований и т. п. Определенную роль в деле улучшения положения женщины, особенно трудившейся в общественном производстве, сыграла созданная в мае 1927 г. комиссия по улучшению труда и быта женщин при Баш-цике (КУТБ)35. Среди многих поставленных задач перед ней была и задача по охране матери и ребенка, их прав и здоровья.

В области борьбы с беспризорностью по линии охраны материнства и младенчества одним из направлений работы была борьба с подкидыванием. Подкидывание детей, главным образом в возрасте от 0 до 2-3 недель и одного месяца, было частым явлением. Основной причиной, толкавшей мать к этому, была безработица. Для устранения этого явления был найден выход через организацию специальных домов для беспризорной матери, имевшей грудного ребенка. При консультации грудничков в 1928 г. в Уфе был организован Совет социальной помощи. Им

были выданы пособия 256 матерям на сумму 1429 р. С организацией выдачи государственных пособий подкидывание детей значительно уменьшилось36. По распоряжению Нар-комздрава БАССР в Уфе в октябре 1924 г. был открыт дом для матерей-одиночек, мужья и родственники которых погибли в годы Гражданской войны и голода37. Проводились профилактические меры путем организации трудовых общежитий для беспризорных матерей с мастерскими при них. За 1927-1928 гг. по неполным данным была оказана социальная помощь через советы социальной помощи 12 тыс. матерям с грудными детьми. Отдано на воспитание в семьи (патронат) 4 тыс. детей. 50 % средств, ассигнованных Деткомис-сией ВЦИК на социальную помощь, были направлены в сельскую местность, которая являлась основным «поставщиком» подкидывания детей38.

Таким образом, в течение 1920-х гг. на территории Башкирии стала формироваться государственная система охраны материнства и младенчества: появились первые государственные учреждения, призванные оказывать консультационную и лечебную помощь женщинам и детям. Мусульманское население республики воспринимало неоднозначно и даже иногда враждебно политику советской власти в области охраны матери и ребенка. Социальные условия, обусловленные низким материальным и культурно-санитарным уровнем населения Башкирской республики, а также оставшееся неизменным подчиненное положение женщин на практике, тормозили работу в данном направлении.

Примечания

здравоохранения в Башкирии (1917-1941) Уфа, 1990.