Проблема создания австралийской федерации в интерпретации Альфреда Дикина (1880-1900)

Вестник Челябинского государственного университета. 2014. № 8 (337). История. Вып. 59. С. 74-78.

ПРОБЛЕМА СОЗДАНИЯ АВСТРАЛИЙСКОЙ ФЕДЕРАЦИИ В ИНТЕРПРЕТАЦИИ АЛЬФРЕДА ДИКИНА (1880-1900)

Исследование выполнено при финансовой поддержке Российского гуманитарного научного фонда (РГНФ), проект № 13-01-00035

Рассматривается процесс зарождения, развития и воплощения идеи политического объединения британских автономных колоний в Австралии с точки зрения одного из лидеров федералистского движения, будущего премьер-министра Австралийского Союза Альфреда Дикина. Особое внимание уделяется взглядам А. Дикина на причины и цели движения за создание федерации.

Последняя треть XIX в. - эпоха глубоких изменений в идеологии британского империализма. Либеральная модель империи уходила в прошлое. В общественном сознании утверждались идеи «нового империализма», духовной основой которого выступало представление об англо-саксонской расе как духовном, культурно-историческом родстве всех британских народов. Именно это единство, согласно широко распространенному мнению, являлось «цементом» Британской империи, значимость которого значительно превосходила материальные связи1.

Параллельно в автономных колониях происходило становление собственной национальной идеологии, в которой идея совершенствования имперской организации была важным компонентом. В обеспечении эффективного взаимодействия всех частей империи виделся как путь роста величия Британии, так и удовлетворения особых интересов ее автономий. Укрепляя свое экономическое положение, впитывая новые идеологические веяния, последние осознавали свою новую роль в империи и стремились использовать это для решения собственных задач2.

Австралийские автономии, активно участвуя в великодержавном империализме метрополии, развивали и собственный, «локальный» империализм. Это диктовалось внутренними экономическими и политическими потребностями самоуправляемых колоний, которые в последние десятилетия XIX в. вступили в полосу бурного развития.

С открытием в начале 1850-х гг. в Австралии крупных месторождений золота ее экономика перешла к активному росту, что обусловило увеличение там общей численности

белого населения. К 1881 г. на континенте проживало более 2,2 млн человек (для сравнения в 1850 г. - только 405 тыс. человек3), большинство которых были не мигрантами, а уроженцами колоний (к 1871 г. они составляли уже 60 % от общей численности населения4). В связи с этим возрастала необходимость в свободном перемещении рабочей силы, строительстве континентальной системы железных дорог, телеграфных линий и т. д., в более тесном взаимодействии обособленных территорий.

После того, как в 1850-е гг. австралийские колонии добились политической автономии, следующим шагом на пути их государственного развития должен был стать выход на общеимперский уровень принятия решений. Но особенности правового статуса и самого механизма имперских отношений не позволяли шести далёким и разрозненным колониям оказывать серьёзное влияние на метрополию. Средством преодоления этой проблемы могло стать их объединение. Союз колоний в масштабах всего континента был бы гораздо более внушительной частью империи. С начала 1880-х гг. стала набирать популярность идея австралийской федерации, основное содержание которой будущий первый премьер-министр Союза Эдмунд Бартон лаконично выразил в лозунге: «Нация для континента и континент для нации»5.

Однако процесс политического объединения колоний был весьма непрост. Так, например, с 1885 г. в Австралии существовал Федеральный совет6, но он не обладал ни законодательной, ни исполнительной властью. Дело также осложнялось противоречиями между отдельными автономиями, например, между

Викторией и Новым Южным Уэльсом, смысл которых сводился к борьбе за лидерство на континенте. Небольшие провинции боялись потерять в федерации самостоятельность под влиянием крупных соседей, а те, в свою очередь, не хотели принимать на себя обязательства по содержанию небогатых регионов.

С другой стороны, сближению колоний способствовало то, что перед глазами австралийцев уже были успешные образцы сильных федераций - США, Канады, Германии. Их пример был не только прецедентом и источником вдохновения, в дальнейшем конституции этих государств, а также Швеции и Норвегии, послужили образцами для создания высшего закона Австралийского Союза7.

Большую роль в политическом объединении австралийского континента сыграл Альфред Дикин (1856-1919), в дальнейшем -трижды премьер-министр Австралийского Союза. Потомок британских эмигрантов, он начал профессиональную деятельность как учитель, затем переквалифицировался в адвоката, а позднее - в журналиста. В 1879 г. Дикин решил попробовать свои силы в политике и выиграл выборы в Законодательное собрание Виктории. Сделав достаточно успешную карьеру, к 1884 г. он стал заместителем генерального прокурора колонии. Однако после 1890 г. преуспевающий политик стал неизменно отказываться от всех предложений принять пост в кабинете министров Виктории и сосредоточил свое внимание на движении за создание австралийской федерации. На основе личного участия в деле объединения колоний Дикин подготовил в 18971900 гг. рукопись «Повествование о союзе: начальная история федералистского движения (1880-1900)»8. Она охватывает период с конференции 1883 г. в Сиднее до поездки в составе делегации представителей автономий в Лондон в 1900 г. для утверждения Конституции Австралийского Союза (повествование заканчивается декабрем 1900 г.). Издана рукопись была лишь через четверть века после его смерти, в 1944 г.

Роль Дикина в процессе политического объединения австралийских владений Британии в отечественной историографии еще не была предметом исследования, отражаясь лишь в отдельных упоминаниях9. В зарубежной историографии эта проблема изучена гораздо основательнее, однако и там в настоящее время наблюдается дефицит современных разработок10. Цель данной публикации состоит в том, чтобы на основе анализа указанного труда реконструировать взгляды Ди-кина на процесс политического объединения Австралии.

Важным субъектом процесса создания единого государства на континенте стала организованная в 1871 г. Ассоциация уроженцев Виктории, годом позже преобразованная в Ассоциацию уроженцев Австралии. Являясь одним из ее лидеров, Дикин рассматривал эту организацию в качестве «национальной патриотической силы, вышедшей на передний план во время ажиотажа 1883 г.11»12. Ещё в 1880 г. Ассоциация стала поддерживать создание союза австралийских колоний и оказала активную организационную и финансовую поддержку Федеративной Лиге, которая возглавляла движение за объединение. В 1891 г., во время рассмотрения парламентом Виктории законопроекта об образовании федерации, Ассоциация организовывала встречи с местной общественностью в поддержку этого билля. Когда в 1897 г. движение за федерацию возродилось, Ассоциация уроженцев Австралии проводила целый ряд кампаний и референдумов в пользу принятия предлагаемой конституции.

Дикин так описывал участников этой организации: «Ее лидеры - молодые люди разнообразных способностей и знаний, большинство которых хорошо подготовлены к дебатам и все глубоко погружены в национальное дело»13. Членство в Ассоциации было для Дикина важным показателем способности человека по-настоящему осознать весь масштаб и серьезность национального движения. Хотя он допускал, что в Ассоциации состояли и те, кто использовал общественный интерес к вопросу объединения в исключительно карьерных целях.

Стремление к образованию федерации из отдельных автономий являлось способом политического оформления нации, которая, согласно теориям национализма того времени, должна была иметь собственное государство. Для Дикина слова &национальный& и &федеральный& выступали практически синонимами, а &федералисты&, &националисты& и &патриоты& считались творцами одного общего дела. «Объединенные попытки провинциальных политиков противостоять национальному движению были доказательством масштабности федеративных устремлений в

Виктории», - писал Дикин, подчеркивая, что противники федерации - это противники на-ции14.

Собственно австралийская нация, обладающая рядом специфических характеристик и особенностей, по мнению сторонников федерации, уже находилась в стадии активного формирования. Об этом, например, свидетельствовала резолюция, принятая организаторами (в их числе был и А. Дикин) конференции в Мельбурне в 1890 г.: «Данная конференция считает, что настоящему и будущему процветанию Австралазии будет способствовать своевременный Союз под властью короны. В полной мере признавая заслуги конференции 1883 г. в основании Федерального Совета, мы заявляем, что за семь лет, которые прошли с тех пор, национальная жизнь колоний получила дальнейшее развитие как в плане в плане роста населения и богатства, так и обретения соответствующего этому уровню самоуправления, которое дозволяется высшим законом, всегда предполагавшим единство австралазийских колоний»15.

По мнению Дикина и федералистов в целом, у британских автономий в Австралии существовал ряд общих насущных проблем, которые было бы разумно решить путем создания единого государственного образования на территории всего континента. Помимо высшей цели - сплочения новой нации в рамках империи, весомыми основаниями для объединения являлись назревшие реформы в области экономики и практической политики. Так, интересы формирующегося внутреннего рынка входили в противоречие с частными интересами отдельных колоний. «Некоторые налоги и тарифы были непосредственно направлены против межколониального импорта и, естественно, вызвали большое неудовольствие на границах», - указывал Дикин16. В качестве примера он приводил маленький поселок Короуа на границе Нового Южного Уэльса и Виктории, где поселенцы испытывали «острое раздражение пограничной пошлиной, которое неизменно подпитывало обостренное чувство федерализма»17. Жители поселка даже организовали конференцию по вопросу объединения, созвав на нее представителей других колоний. Дикин охарактеризовал стремление австралийских правительств сохранить раздробленность на континенте кратким понятием &провинциальная зависть&, которую необходимо было подчинить идее национальной свободы18. Ведь даже некоторые ревностные федералисты всё ещё пребывали в плену колониального партикуляризма. В том числе и знаменитый «сэр Генри Паркс19 <...> оставался противоречив в своих амбициях касаемо желаемой им должности премьер-министра колонии, которую он хотел сохранить за собой, даже если бы это поставило национальное движение под угрозу»20.

Другая причина для объединения, в интерпретации Дикина, - опасность вооружённого вторжения, и как следствие - необходимость создания общего флота. Связано это было с изменившейся геополитической обстановкой в Тихом океане, где кроме Великобритании своё влияние стремились расширить Франция, Германия, Россия, Япония и США. Каждая колония в отдельности была не способна обеспечивать защиту континента и близлежащих островов. «Вопрос внешней политики всё ещё остается угрожающим, и это очевидно, что Федеральный совет не может ни говорить, ни действовать от имени единой Австралии. Необходимо принять другие средства борьбы с насущной проблемой морской обороны», - считал Альфред Дикин21.

Этот вопрос был теснейшим образом связан с главной насущной причиной стремления федералистов к объединению - намерением участвовать в территориальном разделе Океании. Дикин утверждал даже, что «никто на тот момент [1883 г. - Е. С.] не считал возможным союз колоний по какому бы то ни было вопросу внутренней политики», настолько экспансионистские настроения довлели над эндогенными факторами, хотя по сути и не противоречили им22. В политических и деловых кругах Австралии все сильнее раздавались голоса, ратовавшие за аннексию тихоокеанских островов. На практике же это было весьма затруднительно, поскольку в данном регионе сталкивались колониальные устремления многих великих держав. Дикин так описывал страх австралийских политиков перед французской аннексией Новогебридских островов: «Нас уверяли, что опасения касательно планов Франции беспочвенны, но мы никогда не забывали, что наше доверие, основанное на аналогичных заверениях министерства колоний, оказалось предано сдачей части Новой Гвинеи во владение Герма-нии»23. Дикин заявлял, что «народ Виктории никогда не согласится ни на какие уступки

островов, и уроженцы Австралии, считающие этот вопрос важным для себя, всегда будут возмущаться унизительной раздачей земель, которая бы подорвала их уверенность в империи, принадлежностью к которой они до сих пор гордились»23.

Стремление приобрести новые островные территории и не допустить их захвата иными государствами подталкивало австралийских политиков к порой весьма решительным действиям. Так, самовольное присоединение Квинслендом24 восточной части Новой Гвинеи к Британской империи встретилось с «ленивым малодушием министерства колоний»25 и было дезавуировано лордом Дерби26 от имени имперского правительства. Премьер-министры австралийских колоний, напротив, выразили Квинсленду горячую поддержку. Именно это событие, по словам Дикина, породило мысль о том, что «любая резолюция, поступившая от объединенных австралийских правительств, была бы принята во внимание» имперскими властями27. Эта идея и привела к созыву межколониальной конференции 1883 г., где было принято решение о создании уже упомянутого Федерального Совета, как органа, призванного решать в том числе и вопросы приобретения островов в Тихом океане.

Несмотря на апеллирование к «высоким» чувствам патриотизма и национализма и нередкое использование в своем труде выражений &federal spirit&28 и &federal sentiments&29, собственно на «духе федерализма» Дикин не акцентировал особого внимания. Но эти понятия всё же были для него вполне конкретны и ясны. Так, описывая опасения по поводу потери Австралией Новых Гебридов, Дикин указывал, что это «означало бы удар по патриотическим чувствам и в некоторой степени по духу федерализма, который на тот момент [1887 г. - Е. С.] был еще вдохновляем главным образом необходимостью объединения для решения вопросов внешней полити-ки»30.

Таким образом, А. Дикин видел процесс политического объединения Австралии как сложную борьбу «высоких» национально ориентированных установок с центробежными устремлениями каждой из колоний. Создание федеративного государства, призванное сделать Австралию самостоятельным игроком в имперских отношениях, являлось, с его точки зрения, непременным условием

решения внутренних и внешних задач, стоявших перед молодой нацией.

Примечания