Спросить
Войти
2011 История №2(14)
СЕКЦИЯ 1. ЛИЧНОСТЬ ГН. ПОТАНИНА
УДК 930-051
В.П. Зиновьев Г.Н. ПОТАНИН КАК ДРУГ АЗИАТСКИХ НАРОДОВ
Рассматриваются деятельность и научное творчество Г.Н. Потанина как фактор, способствующий взаимодействию и взаимопониманию народов Сибири и Центральной Азии, прежде всего казахского и русского.
История пронизывает все стороны нашей жизни и руководит нами, даже если мы этого не хотим и не желаем знать об этом. История может объединять людей, может настраивать их друг против друга. Народы России и Центральной Азии взаимодействуют на евразийском пространстве уже более четырехсот лет, а если считать время Улуг Улуса - более семи веков. В этой истории можно найти и позитивные и печальные страницы. Забывать ничего не надо, но от историков и политиков зависит, какие страницы мы будем читать чаще.
Характер отношений наших народов и государств таков, что позитивных станиц значительно больше и на них надо останавливать внимание ученых, политиков, подрастающего поколения. Исследование научного наследия Г.Н. Потанина в этом отношении очень благодарная тема. Рожденный в казахских степях русский человек Г.Н. Потанин своей жизнью, результатами деятельности и памятью о нем сближает народы России и Центральной Азии. Об этом свидетельствуют и эти научно-практические конференции, посвященные 175-летию со дня рождения Г.Н. Потанина - ученого-энциклопедиста, путешественника, общественного деятеля, организованные в Томске и Павлодаре. О Г.Н. Потанине написаны десятки книг и статей, поэтому, не претендуя на открытия, здесь я остановлюсь на тех чертах потанинского научного наследия, которые способствуют взаимопониманию народов, прежде всего русского и казахского.
За свою жизнь Г.Н. Потанин опубликовал 235 научных работ, 38 лет провел в экспедициях и значительную часть научного творчества посвятил своей родине - казахским степям. В 1852-1858 гг. за время службы в казачьих войсках Г. Н. Потанин был в отряде, основавшем г. Верный, возил серебряный груз в Кульджу, служил в Семипалатинске, на Чарыше, на Бухтарме, в Омске, разбирая архи-
вы казачьего войска. В 1863-1864 гг. он участвовал в экспедиции астронома К.В. Струве на оз. Зайсан. Неоднократно бывал в казахских степях в 80-90-х гг. Конечно, Потанин больше путешествовал по Монголии и Китаю, но последняя экспедиция Г. Н. Потанина была опять в казахские степи - в Каркаралинск, где он сделал записи казахского фольклора.
Где бы ни был Г. Н. Потанин, он постоянно интересовался казахскими делами, имел среди казахов много друзей, с которыми состоял в интенсивной переписке. Легендарна его дружба с Чока-ном Валихановым, с которым он учился в кадетском корпусе, служил в Омске, встречался в С.-Петербурге, которого он высоко ценил как ученого, поддерживал и сам получал от него неоценимую помощь. О Чокане он писал в статье «В юрте последнего киргизского царевича» [1. С. 78] так: «В сердце Чокана любовь к своему народу соединилась с русским патриотизмом, в шестидесятых годах общероссийский патриотизм не отрицал местных, областных и инородческих, и два патриотизма - общий и частный - легко уживались в одном человеке». Сам Г.Н. Потанин был российским, сибирским патриотом и патриотом казахских степей.
Г.Н. Потанин был дружен с Мусой Шормано-вым, дядей Ч.Ч. Валиханова, с Чингисом Валихано-вым, отцом Чокана, с Садвакасом Шормановым, сыном Мусы. Именно Муса Валиханов был источником информации по истории, этнологии. Г. Н. Потанин неоднократно останавливался в ауле Мусы Шорманова, записывал там казахские легенды и сказки. В 1880 г. он записал девять текстов: «Байкус», «Предки скота», «Бала-Мерген»,
«Жиренше шешен мен Алдар Косе», «Кара-Кулан» и т.д. [2. С. 70.] В 1883 г., проездом из очередной монгольской экспедиции, Г. Н. Потанин на неделю останавливался у М. Шорманова, который передал ему этнографический материал, предназначавшийся ранее для Ч.Ч. Валиханова [3. С. 15-17].
Г.Н. Потанин как друг азиатских народов
В 1904 г. в статье «Биографические сведения о Чокане Валиханове» Потанин отмечает: «Муса Чорманович Чорманов, дядя Чокана, переживший племянника, был очень влиятельный человек в степи, пользовался уважением степных властей, имел чин русского полковника, подолгу живал в Омске, раза два ездил в Петербург и вообще один из наиболее европеизированных киргиз» [4. С. 56]. Е.К. Рахимов посвятил отношениям Г.Н. Потанина и Мусы Шорманова отдельное исследование [5. С. 131-136]. Но есть что исследовать дальше, изучая еще не разобранные архивы в Томске, Иркутске, Омске.
Г. Н. Потанин пользовался большим авторитетом среди казахской интеллектуальной элиты, принял участие в судьбе многих из них. Он предсказал, что Магжан Жумабаев станет вторым Чо-каном Валихановым. Он помогал Алимхану Абе-увовичу Ермекову, в будущем деятелю Алаш Орды, первому профессору математики из казахов, который студентом Томского технологического института работал в последней экспедиции Потанина в 1913 г., а затем был его соратником по Сибирскому областному союзу [ЬйрУ/^^^ к^Ш. тшеит/егтекоу.Ь1т1]. А. А. Ермеков писал позднее: «Я его заочно очень уважал, называл его печальником казахов. Ведь Потанин давно и постоянно проявлял интерес к инородцам, знал их быт, нравы и всячески способствовал сохранению самобытной культуры» [6. С. 26].
Г. Н. Потанин оставил в наследство русским и казахам не только труды по этнографии, истории, казахскому и сибирскому фольклору, но и оригинальные методы научных экспедиционных работ, идеи, сближающие народы Евразии. Профессор Томского университета Г. И. Пелих, специально изучавшая методы научной работы Г. Н. Потанина, отметила его особый подход к организации экспедиций. Потанин не имел возможности, как офицер Пржевальский, продвигаться по незнакомым местам во главе военного отряда, не мог путешествовать с комфортом, как профессор Императорского Томского университета В. В. Сапожников. Для этого не было средств, да и надобности. Потанин брал, кроме жены Александры Викторовны, 2-3 помощников. Обязательным было ношение одежды аборигенов, пользование местными средствами передвижения, знание языков изучаемых народов. Потанин полагал, что знание языка туземцев обязательно из одной только вежливости. Потанин использовал в своих сочинениях 33 языка, на практике, возможно, применял еще больше. Казахский язык он знал хорошо, как и татарский. Это было важно для общения с разнообразными тюрками
Центральной Азии. Для Потанина было естественно, что в юрте Чокана Валиханова он одевался в казахский халат, в Китае - в малахай и китайские штаны, на Волге - в крестьянское платье. Это позволяло небольшому отряду двигаться скрытно, не привлекая внимания, не отпугивая местное население [7].
Вместе с тем уважение к людям и обычаям создавало эффект доверия и достоверности получаемой информации. П.П. Семенов-Тян-Шанский писал о Потанине, что «он соединял в себе редкие для путешествия во Внутренней Азии качества: закаленное трудами и лишениями здоровье, неимоверную неприхотливость и выносливость, достаточное знакомство с местными языками и уменье ладить с туземцами, очень хорошие познания в обширной области географических и естественных наук, обширное знакомство с географической литературой Сибири и Внутренней Азии, но всего более - любовь к делу и полнейшую самоотверженную преданность науке» [8. С. 549].
Потанин в экспедициях соблюдал два принципа сбора информации - системность и комплексность. Он знакомился с населением, записывал сведения об истории поселения, о демографии, этническом составе населения и его занятиях, об особенностях культуры и языка, о постройках, жилищах, одежде, обычаях, путях сообщения. Также тщательно записывалась информация о природных особенностях, рельефе, климате, флоре и фауне. При таком подходе Потанин получал обширнейшую информацию в виде гербариев, карт, топографических съемок, метеорологических и геологических наблюдений, которую потом щедро раздавал другим ученым, так как его интересовали, прежде всего, этнография и фольклор. Самому ему это давало возможность лучше понять условия жизни и природу обычаев народов. При этом он учитывал особенности каждого народа. Так, он считал, что «относительно киргиз следовало бы собирать: какой род кого считает своим древнейшим предком; сколько у этого предка было сыновей; какие имена, по каким обстоятельствам они получили их» [7. С. 77]. Таким образом, Г.Н. Потанин изучал человеческие сообщества как замкнутые социальноэкологические структуры, и тем самым, по мнению Г. И. Пелих, далеко опередил методику научной работы своего времени. Сейчас это называется региональными исследованиями, а Потанин это называл «концентрическим родиноведе-нием» [7. С. 78; 9. С. 156]. Школу потанинских экспедиций прошли такие корифеи исследования Центральной Азии, как В.А. Обручев, Д.А. Кле-менц, А.М. Позднеев, А.В. Адрианов.
В отличие от военных путешественников-разведчиков, таких как Ливингстон, Пржевальский, которые были предшественниками колонизаторов, Г.Н. Потанин был не цивилизатор, а гуманист. Он не делил народы на исторические и неисторические, как это делал Гегель. Для него все народы были равны и имели право на развитие. Еще в экспедициях 1863-1864 гг. он был очарован поэзией кочевой жизни казахов. В 1882 г. он ответил Пржевальскому, подвергнувшему сомнению способность кочевников к культурному развитию: «Кочевники-скотоводы могут быть такою же опорою общества, такими же хорошими гражданами большого государства, как и земледельцы: пусть только для них будут созданы хорошие условия общественного быта и создана для них возможность осознать свою солидарность с умственными интересами рассеянных среди их кочевьев умственных центров или пунктов оседлости. Вопрос о высшей культуре без потрясения экономических и социальных основ инородческой среды приложим не к одним монголам, но и к другим сибирским инородцам. Никакой народ в истории человечества не может быть вечно в застое. Цивилизация одинаково доступна всем племенам и народам» [10. С. 84-85]. Позднее он писал, что «пренебрежение ученых к степным народам задерживает развитие науки. Установлению правильных взглядов на роль этих варваров и на историю духовно-культурных заимствований мешает наше арийское высокомерие, ложная историческая перспектива... и несмелость мышления, порабощенного рутинными взглядами и рутинными верованиями» [11. С. 856].
Г. Н. Потанин не отрицал законов истории, общих для всех народов, но полагал, что реализация их во всемирном масштабе - дело будущего. Кочевые сообщества он не исключал из общего хода истории. Практически Потанин рассуждал как сторонник цивилизационной теории развития человечества. Плакальщики по кочевой цивилизации должны понимать, что переход к оседлой жизни был неизбежен для повышения жизненного уровня населения. Казахи, наверное, единственный народ на Земле, которому удалось перейти от кочевого аграрного к индустриальному быту при жизни двух-трех поколений. Если сравнить индекс человеческого развития Казахстана и других государств Центральной Азии, то отрыв его от других весьма заметен. Казахстан в 2004 г. занимал по этому показателю (индекс высчитывается как произведение индекса ВВП на душу населения, индекса ожидаемой продолжительности жизни и
индекса образования) 79 место в мире, Туркмения - 105, Кыргызстан - 110, Узбекистан - 113, Таджикистан - 122 [12. С. 46].
Г. Н. Потанин долгие годы отдал изучению сказок и мифов народов мира, высказав идею о первоначальном мифе, общем для всех народов Евразии. За это он был подвергнут жесткой критике современниками. Знаток восточной мифологии А.М. Сагалаев полагал, что критики не заметили главного - идеи о том, что во всех мифах варьируется одна и та же тема сотворения мира. Значительно позднее ученые В.В. Иванов и В. Н. Топоров пришли к выводу о существовании «основного мифа» о сотворении мира богом громовержцем и его вражде со своим помощником в образе змея как универсального для всех народов. Сравнивая мифы народов востока и запада, Г. Н. Потанин доказал наличие эпоса у кочевых народов и его родство с космогоническими представлениями индоевропейцев [10. С. 118-120]. Не надо забывать, что европейцы когда-то тоже были кочевниками и пришли, вероятнее всего, из Центральной Азии.
Наследие Г.Н. Потанина до конца не изучено, не раз еще исследователи обнаружат в его трудах гениальные догадки и идеи. Уверен, что эти идеи будут сближать народы, поскольку высказаны великим гуманистом и просветителем.
