Россия в преддверии мировой войны (о чем писала газета «Коммерсант», или предсказанный коллапс)

XX век и Россия: общество, реформы, революции. Электронный сборник. Вып. 2. Самара, 2014 URL: http://sbornik.lib.smr.ru/

Статьи и сообщения

Калягин Андрей Владимирович

кандидат исторических наук Самарский государственный университет

РОССИЯ В ПРЕДДВЕРИИ МИРОВОЙ ВОЙНЫ (О чем писала газета «Коммерсант», или Предсказанный коллапс)

Усилившийся в постсоветский период интерес к истории Первой мировой войны и конкретно места в ней России привел к постановке и изучению ранее игнорируемых проблем. В сферу интересов исследователей вошли и активно изучаются вопросы повседневности, изменения менталитета человека, «немецкий вопрос» и многие, многие иные1. При этом было бы преждевременно утверждать, что «традиционные проблемы» оказались исчерпанными и не требуют дальнейшей разработки. Среди таковых остается вопрос о том, почему для России, которая, в принципе, не потерпела прямого военного поражения, все завершилось революционными катаклизмами 1917 года и «похабным миром», заключенным в Брест-Литовске. Вопрос, который предполагает, в частности, анализ и оценку экономической системы страны под углом зрения ее способности выдержать повышенные требования, предъявленные войной.

Ранней советской историографии был присущ пессимистичный подход, что нашло отражение даже в кратком курсе «Истории ВКП(б)», где указывалось, что сильно отстававшая промышленность и полукрепостническое сельское хозяйство не могли «служить прочной экономической основой для ведения продолжительной войны»2. Но постепенно, под воздействием «идеологической необходимости» обосновать наличие в стране «объективных предпосылок» для социалистического строя, внимание все более стало акцентироваться на «зрелых формах

- 39 XX век и Россия: общество, реформы, революции. Электронный сборник. Вып. 2. Самара, 2014 URL: http://sbornik.lib.smr.ru/

Статьи и сообщения

капитализма»3. По оценке одного из ведущих советских специалистов по истории экономического развития дореволюционной России В.И. Бовыкина, «предвоенный экономический подъем подвел Россию к зениту ее капиталистического развития. Народно-хозяйственные показатели 1913 г. стали долгие годы точкой отсчета успехов социалистического строительства в нашей стране»4. Собственно, и саму войну стали рассматривать в качестве стимулятора развития «зрелых капиталистических форм». Указывалось, что при разрастающейся экономической разрухе «...развитие организованных форм монополистического капитализма, превратившегося в государственно-монополистический, шло быстрым и решительным темпом»5. Академик И.И. Минц хотя и высказывался против подобного преувеличения уровня развития капитализма в России, но в итоге соглашался, что война «.ускорила созревание материальных предпосылок социалистической революции, создав ту объективную основу, благодаря которой буржуазнодемократическая революция в России могла так быстро перерасти в социалистическую»6.

Формировалась концепция, в которой даже при беглом взгляде заметно противоречие во внутренней логике. С одной стороны, получалась страна, которая по важнейшим параметрам, прежде всего промышленного развития, чуть ли не опережала передовые державы. И в то же время это была страна с экономикой, в которой превалировал далеко не самый передовой аграрный сектор; страна, не сумевшая, при всех подчеркиваемых успехах промышленного роста и степени капитализации, выдержать, в отличие от союзников и противников, военного напряжения. Пожалуй, более правильное направление и основу для осмысления подобных нестыковок могла дать «теория многоукладности», которую в 1950-1970е годы попытались развивать ряд советских историков, но как «идеологически вредная» она была подвергнута официальному остракизму7.

В западной историографии, напротив, распространение получила идея отстающего военно-экономического развития России, ее слабой готовности к войне8.

- 40 XX век и Россия: общество, реформы, революции. Электронный сборник. Вып. 2. Самара, 2014 URL: http://sbornik.lib.smr.ru/

Статьи и сообщения

По оценке Р. Шарка (Richard Charques), «ни одна из воюющих держав не была менее подготовлена к войне, нежели Россия». Хотя она и сделала после поражения в войне с Японией шаги по реорганизации и техническому переоснащению армии и развитию своего военно-промышленного потенциала, но «восстановительный период» оказался слишком коротким. К тому же существовавшая в стране система управления исключала возможность эффективно организоваться для ведения войны против такого грозного и технически оснащенного противника, как Германия9. Р. Пайпс, соглашаясь в целом с тем, что уровень развития России был недостаточен, уточнял, что решать вопрос о степени ее подготовленности к войне следует с учетом того, «...какая война подразумевается: краткосрочная, измеряемая месяцами, или длительная, длящаяся годы»10. К войне краткосрочной, по его мнению, Россия была вполне подготовлена. Но в случае затяжного конфликта, учитывая неустойчивость ее политической системы и ненадежность экономики, «...перспективы России выглядели весьма неутешительно»11. Близких позиций придерживается и П. Гэтрелл (Peter Gatrell), утверждающий, что при всей противоречивости развития России равные шансы имели в случае возникновения войны оценки и оптимистов, и пессимистов12.

С крахом советской системы в отечественную историографию также начинает возвращаться тезис о недостаточном индустриальном развитии страны, ее военнопромышленном отставании. По оценке А.И. Степанова, промышленность России даже в мирное время могла в лучшем случае обеспечить только текущие нужды вооруженных сил в основных типах вооружений. По всем ведущим показателям оснащения армии страна «.не дотягивала даже до среднемирового уровня, значительно уступая армиям не только высоко развитых индустриальных держав -Германии и Франции, но и стран второго и третьего эшелонов развития - Италии, Австро-Венгрии и Японии»13. Взгляд «об общей социально-экономической слабости России, народное хозяйство которой не выдержало напряжения войны и начало разваливаться еще до ее окончания», высказал К.Ф. Шацилло. Правда, исследователь сделал оговорку, что «.Россия воевала со своими противниками не

с ведущими странами Запада и она достаточно была интегрирована в мировую рыночную экономику, включая сельское хозяйство. См.: Грегори П. Экономический рост Российской империи (конец XIX -начало XX в.): Новые подсчеты и оценки / пер. с англ. М., 2003.

- 41 XX век и Россия: общество, реформы, революции. Электронный сборник. Вып. 2. Самара, 2014 URL: http://sbornik.lib.smr.ru/

Статьи и сообщения

одна, а входила в союзнический блок, экономические возможности которого были куда более значительными, чем у Германии, Австро-Венгрии и Турции»14.

В свою очередь А.И. Уткин указал на неправомерность подобного «механического объединения» союзнических потенциалов, отметив, что различные обстоятельства помешали «рациональному совмещению» возможностей Запада и России15. Историк попытался перевести логику рассуждений из сферы констатации экономических достижений и недостатков российской империи, с которыми она подошла к военному рубежу, в русло вопроса о наличии той организационной системы, что обеспечила бы ей возможность разрешения существовавших проблем уже непосредственно в ходе начавшегося конфликта. Такой системы, по мнению Уткина, в России не существовало16. И хотя он признал, что путем напряжения всех сил страна сумела совершить существенный военно-экономический рывок, однако рывок оказался недостаточным. Опираясь на отчеты и свидетельства участников проходившей в начале 1917 г. в Петрограде межсоюзнической конференции, историк пришел к выводу, что потенциал России был исчерпан и вести далее масштабные военные действия она была не способна17.

Стремление сместить акценты на выяснение способности страны преодолеть проблемы непосредственно по ходу войны видится наиболее продуктивным. Но и здесь отсутствует единство взглядов. Значительная часть современных исследователей придерживается точки зрения, что экономические реальности России предопределяли ее катастрофу в войне. Молодой российский капитализм, по утверждению Б.В. Старкова, не мог вынести «тяжести имперских амбиций и военных усилий в годы Великой войны». И при ее переходе из маневренной в позиционную фазу, когда итог стал окончательно определяться военно-экономическим потенциалом держав, «исход в значительной степени был предрешен»18. Это мнение разделяют В.Г. Ольшевский и Г.Г. Попов19. К.Н. Андрианов конкретизирует, что надлом произошел в 1916 г. Тогда наметилась тенденция существенного (33%) снижения промышленного производства, причем как гражданской, так и военной

- 42 XX век и Россия: общество, реформы, революции. Электронный сборник. Вып. 2. Самара, 2014 URL: http://sbornik.lib.smr.ru/

Статьи и сообщения

продукции20. Способность России перестроить народное хозяйство на военный лад, не доводя при этом финансы до явного упадка и не расстраивая хозяйственные отношения, отрицает и Ю.Н. Седой21. В то же время Ю.А. Петров, признавая, что страна находилась на ранней стадии индустриализации и подошла к военному рубежу, имея немало проблем в экономике, заключает: «Хочу особо подчеркнуть, что и промышленность, и сельское хозяйство, и финансы России перенесли Первую мировую войну, и дали, хотя и с трудом, столь необходимые вооружение, продовольствие и финансовые средства для ведения войны»22.

Не обойти вниманием и подход, абсолютизирующий высокие темпы предвоенного экономического развития Российской империи, что якобы вполне обеспечивало ее значительный военно-технический потенциал. Подход, проявившийся еще в постреволюционной эмигрантской среде, получил новый импульс в современной отечественной историографии. К примеру, В.В. Тян утверждает, что Россия «вышла на передовые позиции по многим показателям»; «русская армия являлась одной из лучших в мире» в техническом и кадровом отношении; российская артиллерия превосходила иностранную23. Отсюда

произрастает убеждение, что страна не просто была способна выдержать тяготы войны, но и имела все шансы для ее победоносного завершения. Соответственно коллизии 1917 г., воспрепятствовавшие победе, видятся случайным явлением, порожденным действиями неких разрушительных сил (внешних и внутренних), толкавших Россию в горнило революционного хаоса. Тот же В.В. Тян пишет: «Но оказалось, что судьба страны зависит не от психологического и военного потенциала воюющей армии, а от сложных и во многом тайных процессов, успешно развивающихся в тылу, в результате чего российская империя приближалась к

- 43 XX век и Россия: общество, реформы, революции. Электронный сборник. Вып. 2. Самара, 2014 URL: http://sbornik.lib.smr.ru/

Статьи и сообщения

трагическому концу»24.

Таким образом, вопрос о готовности и способности России вынести по экономическим параметрам бремя войны и избегнуть революционных потрясений продолжает оставаться открытым, рождая не просто неоднозначные, но диаметрально противоположные мнения. Это вновь заставляет вернуться к предвоенной экономической ситуации. При этом, учитывая, что общество в целом, как и его экономическая основа, «страдают» зависимостью от прошлого, несут в себе генетическую наследственность, которая неизбежно проявляет себя в последующих событиях, видится необходимым не просто определить экономические реалии кануна войны, но перекинуть мостик от «до войны» к проблемам, что проявились с ее началом. Требуется выявить, имелась ли здесь взаимосвязь и насколько «наследственность» была значимой. При этом интересно обратить внимание на такой тип источника, как периодическая печать, материалы которой обычно слабо используются (если только как вспомогательные) для осмысления вопроса.

За основу анализа автором настоящей статьи была взята газета «Коммерсант» с акцентом на период января-июля 1914 г. Газета не являлась официозом, выражающим правительственную точку зрения, как и заранее запрограммированным рупором оппозиционных сил. Основное внимание она концентрировала на вопросах именно экономической жизни, публикуя глубокие аналитические обзоры, интервью с российскими предпринимателями, информационные отчеты об экономических совещаниях, конференциях и съездах, статьи ведущих ученых-экономистов того времени. Значимы и мелкие заметки, содержащие частные факты, которые позволяют увидеть реальности иногда в совершенно неожиданном ракурсе. Немаловажно, что газете был присущ общий настрой общества, не ожидавшего скорой войны. Потому ее публикации отражали именно «заурядные будни» экономической действительности, что позволяет более адекватно оценить ситуацию и те проблемные точки, которые впоследствии проявили себя в военных условиях.

Ограниченные рамки статьи не позволяют охватить весь спектр экономических вопросов, нашедших отражение на полосах газеты, потому сконцентрируемся на таких важнейших сегментах, как промышленность и транспорт, обратив внимание на ряд существующих здесь проблем.

Штрихи к «промышленному портрету» предвоенной России

Вряд ли стоит оспаривать факт, что процесс индустриального развития страны, какие бы успехи и темпы здесь не наблюдались, был далек от завершения. Касалось это и непосредственно военного производства. Малая и Большая военные

- 44 XX век и Россия: общество, реформы, революции. Электронный сборник. Вып. 2. Самара, 2014 URL: http://sbornik.lib.smr.ru/

Статьи и сообщения

программы были рассчитаны на конечную реализацию лишь в 1917 г.25 Россия только приступала, по сути, к построению современной военно-промышленной базы.

При этом начинавшийся 1914 г. ознаменовался жалобами машиностроительных и механических заводов на серьезную недостачу чугуна26. Происходившее наращивание объемов его выплавки не устраняло отставания от реальных потребностей производства. Взять хотя бы вопрос железнодорожного строительства. В начале февраля в газете «Коммерсант» появилось интервью с директором правления Московско-Киево-Воронежской железной дороги А.И. Геннертом, который указал на «...крайнее несоответствие между производительностью наших металлургических заводов и необычно интенсивно возрастающим спросом на изделия металлургии со стороны промышленности железных дорог и других потребителей»27. Подтверждая справедливость оценки, другая газета - «Сибирь» -писала: «"Угольный голод", "нефтяной голод", "чугунный голод"... Теперь обсуждается уже вообще "металлический голод"... На совещании о металлическом голоде инженер Шмидт от имени частных железных дорог представил список тех случаев, когда фабрики значительно опаздывали с поставкой металла. В 1913 году 47% всех заказов на рельсы выполнены "Продаметом" с опозданием до семи месяцев... Об опоздании в поставках на несколько месяцев говорил также и представитель казенных железных дорог»28.

Впрочем, даже в случае выхода производства на уровень существовавшего на металл спроса ситуация проще бы не стала. Так, намечаемая правительством с 1914 г. масштабная программа реконструкции и постройки новых железных дорог предполагала потребность в приросте товарных вагонов порядка 30 тыс. ежегодно. Тогда как вагоностроительные заводы империи способны были изготовить максимум 17-18 тыс.29 Все это касалось и иных секторов промышленности. Целый ряд отраслей находились, по существу, в зачаточном состоянии, причем отраслей, имевших отнюдь не последнее военное значение, как, например, добыча и выплавка меди30.

Причем серьезное отставание от потребностей отмечалось не только в сфере тяжелой, но и легкой промышленности. Взять, к примеру, отечественное камвольнопрядильное производство, которое давало порядка 1 млн пудов шерстяной пряжи. Однако для полного удовлетворения потребностей приходилось ввозить в среднем

- 45 XX век и Россия: общество, реформы, революции. Электронный сборник. Вып. 2. Самара, 2014 URL: http://sbornik.lib.smr.ru/

Статьи и сообщения

еще порядка 400 тыс. пудов из-за границы31.

Выступая на VIII съезде представителей промышленности и торговли (май 1914 г.), министр торговли и промышленности С.И. Тимашев указывал, что отечественная промышленность оказалась не способна ответить должным образом на возросший в связи с государственными заказами по судостроению, перевооружению армии, строительству железных дорог спрос32. Съезд парировал, что казна предъявляет спрос «очень внезапно и очень быстро», что создает «совершенно невозможное положение»33.

Очевидно, что к чрезвычайным обстоятельствам российская промышленность не была подготовлена, что вынуждало ориентироваться на привлечение иностранных ресурсов. Не случайно в связи с намечаемым масштабным проектом реорганизации уральских горных заводов (в первую очередь Пермского) отмечалось, что в «силу новизны дела и специальности предстоящих работ» больше всего шансов получить заказ на их переоборудование имеют иностранцы34. Для решения подобных задач российским предпринимательским кругам не хватало не только опыта, но в значительной степени средств. Поэтому вопрос привлечения для совместной деятельности иностранных капиталов имел для них также далеко не последнее значение35.

Иностранные капиталы и «национальный курс» правительства

Советская историография оценивала иностранное проникновение в промышленную сферу России крайне негативно. По замечанию С.Г. Струмилина, это «обрекало страну на весьма тягостную зависимость от иностранного капитала»36. Напротив, американский исследователь Дж. Маккей видел здесь скорее позитивное явление: «Таким образом, Россия "заимствовала" значительную часть своего предпринимательства из-за границы, и это компенсировало его нехватку на родине»37. Близок к Маккею и Ю.А. Петров, считающий, что Россия добилась

- 46 XX век и Россия: общество, реформы, революции. Электронный сборник. Вып. 2. Самара, 2014 URL: http://sbornik.lib.smr.ru/

Статьи и сообщения

заметного экономического прогресса «не в последнюю очередь благодаря иностранному предпринимательству и заграничным инвестициям»38.

Подходы, акцентирующие внимание на позитивной роли иностранных капиталов в деле экономического развития России, стоит признать справедливыми, если речь идет о непосредственных инвестициях в производственную сферу, что чаще всего происходило в форме акционерных обществ. О месте, что занимал здесь иностранный капитал, «Коммерсант» писала: «Можно ли найти у нас хоть одно крупное акционерное общество видным акционером которого не состоял бы иностранец? Есть ли у нас хоть одно «истинно русское» акционерное общество? Пожалуй, найти таковое будет очень затруднительно»39. Но именно в этой сфере правительственная политика демонстрировала крайнюю неустойчивость и тенденции, препятствующие развитию процесса.

В марте 1914 г. в прессу просочились сведения, что в министерстве торговли и промышленности «лежат без движения» около 300 уставов новых акционерных обществ. «Задержка находится в связи с предложением министерства внутренних дел установить ограничения для акционерных обществ, обладающих акциями на предъявителя, в смысле приобретения недвижимости. Министерство внутренних дел считает возможным распространение на акционерные общества ограничений, которые установлены для евреев и иностранцев»40. 3 апреля «Коммерсант» поместила в этой связи заметку, где указывалось, что разработанный министром внутренних дел Н.А. Маклаковым проект по ликвидации акций на предъявителя и допускающий только те акционерные общества, «которые согласятся заранее не допускать в число своих директоров и служащих лиц иудейского вероисповедания и иностранцев», противоречит задачам экономического развития. Газета процитировала записку Организации объединенной промышленности, которая просила правительство «не приносить в жертву чисто политическим требованиям экономические интересы и благосостояние родины»41.

Подобная обеспокоенность станет понятной, если вспомнить, что иностранная доля составляла приблизительно 55% всего акционерного капитала, вложенного в торгово-промышленные предприятия России42. Причем порядка 70% иностранных вложений приходилось на такие значимые в военном отношении отрасли, как горная, горнозаводская и металлообрабатывающая43. «Иностранный капитал

- 47 XX век и Россия: общество, реформы, революции. Электронный сборник. Вып. 2. Самара, 2014 URL: http://sbornik.lib.smr.ru/

Статьи и сообщения

настолько тесно связан с русской промышленностью, что уничтожать его - значит уничтожать половину русских промышленных предприятий», - предупреждала «Коммерсант»44.

VIII съезд представителей промышленности и торговли отметил опасную тенденцию: «спрос на деньги, нужные для промышленности, превышает

предложение этих денег», «приток в промышленность иностранных капиталов затруднен»45. Возникала угроза не только сокращения поступлений новых средств, но и оттока уже вложенных в производство. Все это, учитывая ситуацию, было явно не ко времени. Тем более что ограничения касались и «лиц иудейского вероисповедания», являвшихся российскими подданными, что, по оценке известного ученого-экономиста и предпринимателя И.Х. Озерова, являлось «большим барьером промышленному развитию России»46.

«Еврейский вопрос»: экономическое преломление

Место и роль «еврейского капитала» в отечественной экономике исследованы менее, нежели иностранного. Даже в Электронной еврейской энциклопедии приводятся не более чем разрозненные факты47. Объясняется это, вероятно, тем, что еврейский элемент зачастую был плотно интегрирован в общероссийское предпринимательство, не представляя некой самостоятельной группы даже в конфессиональном плане48. Это не препятствовало тому, что антисемитизм, являясь одной из составляющих государственной политики царской России, проникал и в экономическую сферу49.

В рассматриваемый период ограничительные тенденции получили в связи с инициативами министра внутренних дел Н.А. Маклакова дальнейшее нарастание. По оценке «Коммерсанта», война была объявлена уже не мелким торговцам-евреям, а крупному капиталу. «Воспрещение акционерным компаниям, в составе которых имеются лица еврейского происхождения и иностранцы, приобретать недвижимости

XX век и Россия: общество, реформы, революции. Электронный сборник. Вып. 2. Самара, 2014 URL: http://sbornik.lib.smr.ru/

Статьи и сообщения

равносильно, прежде всего, приостановлению дальнейшего развития целого ряда промышленных предприятий...» - указывала газета50. В частности, наметились осложнения с финансированием экономики регионов, не входивших в черту еврейской оседлости51. Особенно это касалось мест, где евреям, как, например, в Туркестанском крае, полностью было запрещено участие в предприятиях, а в «суммах банка могли оказаться и еврейские деньги»52. К тому же в провинции правительственный курс многократно усиливался «усердием не по разуму» (выражение газеты «Коммерсант») местных властей. Так, в Бахмутском уезде земским начальником была закрыта 51 угольная шахта («горловское дело») на том основании, что фактически они принадлежат «в большинстве евреям», а евреи «не имеют права аренды недр»53.

С началом войны правительственная политика существенных изменений не претерпела56, что особенно негативно проявилось в связи с перемещениями промышленности из прифронтовых областей. На экстренном заседании Самарской городской думы 7 августа 1915 г. указывалось: «...Тысячи переселенцев потянулись в центр России и будут у нас. Потянулись бы и многие заводы, но боятся, так как много

- 49 XX век и Россия: общество, реформы, революции. Электронный сборник. Вып. 2. Самара, 2014 URL: http://sbornik.lib.smr.ru/

Статьи и сообщения

владельцев их евреи, не имеющие права жительства за чертою их оседлости. Построив свои заводы в центре России, они после войны должны будут выехать из России, оставив свое достояние»57. Неиспользование вывезенного из Польши и Западного края инвентаря отмечалось в Сибири. В интервью газете «Сибирская жизнь» один из руководителей Сибирского бюро, созданного в Петрограде крупными общественными деятелями специально для содействия торговопромышленной жизни края, Е.Л. Зубачев среди причин прямо указал: «Большинство владельцев эвакуированных заводов - евреи, у которых нет твердого убеждения, что рано или поздно их не потревожат на местах нового устройства»58.

Таким образом, правительственный курс тормозил привлечение внешних и внутренних средств непосредственно в производственную сферу страны, что вело к наращиванию государственных займов, реализуемых по экономическим параметрам крайне неэффективно, и содействовало зависимости от ввоза готовой продукции.

Страна, ввозившая не только станки и оборудование...

О нарастающей зависимости России от внешних поставок свидетельствовала структура ее внешнеторгового баланса. При общем увеличении объемов вывоза и ввоза доля последнего устойчиво возрастала, а экспорта сокращалась59. Баланс начинал приобретать отрицательный характер. За период с 1 января по 22 апреля 1914 г., по данным газеты «Коммерсант», вывоз товаров из России составил 351 472 тыс. руб., тогда как ввоз - 403 544 тыс. руб.60 Чем это могло обернуться и обернулось в условиях войны эмоционально выразила газета «Армейский вестник», которая писала в феврале 1917 г.: «Промышленность... перед войной не была в соответствии ни с величиной, ни с естественными богатствами обширнейшего в мире государства. Неотложные нужды военного времени ярко раскрыли, в какой тяжелой зависимости мы находимся от стран с высоко развитой промышленностью, куда полились миллиарды наших денег по расплатам за необходимые сделанные там заказы»61. При этом ситуация резко осложнилась тем, что с началом мирового конфликта оказалось заблокировано Балтийское море. А после вступления в войну Турции Россия, по образному выражению генерала Н.Н. Головина, «уподобилась заколоченному дому, в который можно было проникнуть только через дымовую трубу» - замерзающий порт Архангельска, не имевший к тому же хорошей

- 50 XX век и Россия: общество, реформы, революции. Электронный сборник. Вып. 2. Самара, 2014 URL: http://sbornik.lib.smr.ru/

Статьи и сообщения

железнодорожной связи, и Владивосток, который «был удален от фронта более чем на 5 000 верст»62. Ввоз по европейской границе за первое полугодие 1915 г. сократился в сравнении с тем же периодом 1914 г. на 528 871 тыс. руб. или на 74,5%63.

Именно сокращение ввоза отмечалось российскими экономистами как один из главных факторов торможения производства64. Тем более что Россия вынуждена была ввозить не только готовую промышленную продукцию. В ее предвоенном импорте превалировали сырье и полуфабрикаты (см. Таблицу 1). Их доля в общем объеме составила в 1913 г. порядка 49,2% против 37,2% ввоза готовых изделий. Так, промышленность России не обходилась без привозного угля, значительная часть которого импортировалась из Англии и Германии65. А это порождало уже целую цепочку зависимостей. В частности, возникали осложнения с производством чугуна, что опять же вынуждало ставить вопрос о его импорте66 67.

Таблица 1

Доля сырья и готовых изделий в общей сумме российского импорта в 1911-1913 гг.

(в млн руб.)67

Годы Общая сумма ввоза Сырье и полуфабрикаты Готовые изделия

Причиной ситуации отчасти являлось давно подмеченное в литературе нерациональное размещение российской промышленности, когда многие производства располагались в значительном удалении от топливных и сырьевых

- 51 XX век и Россия: общество, реформы, революции. Электронный сборник. Вып. 2. Самара, 2014 URL: http://sbornik.lib.smr.ru/

Статьи и сообщения

источников68. Как следствие, становилось более выгодным закупать тот же уголь за границей, нежели доставлять его из Донецкого бассейна. Не последнюю роль играла, однако, и политика государства, стремившегося к усилению казенного начала в экономической жизни и ограничивающего частника в освоении ресурсов, что обычно мотивировалось тем, что предприниматели «вздувают цены» и «неисправно выполняют заказы». При этом государство, не обладая достаточными возможностями, нередко оставляло освоение месторождений «до лучших времен», как, например, уголь в бассейне реки Чихой в Забайкалье, который был приз