Спросить
Войти
© 2004 г. В.М. Забелин
СЕВЕРНЫЙ КАВКАЗ И АГРАРНАЯ ПРОГРАММА РСДРП ПЕРИОДА ПЕРВОЙ РОССИЙСКОЙ РЕВОЛЮЦИИ
При изучении общественно-политического движения интерес для исследователя представляет то, как и через что могли влиять идеологи политических партий на массы. В аграрном регионе, которым являлся Северный Кавказ в начале ХХ в., актуальной была разработка программ с целью влияния на местное крестьянство. В данной статье проанализируем основное содержание аграрной программы РСДРП, принятой на втором съезде партии в 1903 г., и ее интерпретацию местными социал-демократическими организациями. Прежде всего в ней рассматривалась необходимость отмены выкупных оброчных платежей, повинностей крестьян и законов, запрещающих распоряжаться землями. Предлагалось учреждать крестьянские комитеты, которые должны были путем экспроприации вернуть крестьянам земли, отрезанные при отмене крепостного права [1].
Местные партийные организации распространяли прокламации, в которых пропагандировали аграрную программу социал-демократов. 9 ноября 1905 г. Ставропольский комитет РСДРП выпустил листовку «Письмо рабочих социал-демократов товарищам крестьянам». Среди требований были и аграрные: отменить «...выкупные да оброчные платежи; отменить все законы, которые не позволяют нам распоряжаться всей землей; отобрать у помещиков те клочки земли, которые помогают помещикам притеснять крестьян. Примерно, где у мужиков нет водопоя, а от речки земля отделена клочком помещичьей земли, так эту землю отдать мужикам; требуйте, чтобы суд мог понижать арендную плату, если помещики отдают дюже дорого землю...» [2].
Пункт требований об упорядочивании арендных отношений мог привлечь крестьян, остальные же были пустым звуком для них, так как в Ставропольской губернии крестьяне в основном были государственными, а не крепостными. И требования социал-демократов о возвращении крестьянам земель, отрезанных у них в пользу помещиков в результате реформы 1861 г., к ним отношения не имели.
В первый год революции среди местных социал-демократов возникали различные идеи решения аграрного вопроса. Например, инициатор, организатор и руководитель в ст. Баталпашинской Кубанской области учитель Макеев разработал в мае 1905 г. план, в котором говорилось о необходимости убедить землевладельцев продать свои земли крестьянам в рассрочку на 50 - 100 лет [3].
В целом по России требование возвращения «отрезков» не отвечало уровню крестьянского движения, которое выступило против всего помещичьего землевладения. В связи с этим внутри РСДРП обострились дискуссии по аграрной программе и необходимости ее пересмотра. Большевики отстаивали требование конфискации всех церковных, монастырских, удельных, госу-
дарственных и помещичьих земель, учреждения крестьянских комитетов для немедленного уничтожения всех следов помещичьей власти и помещичьих привилегий и обоснования в дальнейшем при определенных политических условиях перехода к национализации всех земель [4]. Меньшевики предлагали программу муниципализации земли, согласно которой помещичьи земли переходили во владения органов местного самоуправления, а надельные земли оставались в собственности крестьян. Четвертый съезд РСДРП утвердил в качестве аграрной программы муниципализацию земли с включением в нее требования большевиков о конфискации всех помещичьих земель.
Меньшевистский Северо-Кавказский союз РСДРП на очередной конференции в марте 1906 г. высказался за необходимость внесения в программу требования конфискации крупной земельной собственности, исходя из того, что оно является лозунгом революционного крестьянства и не противоречит задачам социал-демократии. Большинство делегатов поддержало проект муниципализации [5]. С этого времени на территории Кубани и Ставрополья была практически прекращена пропаганда национализации земли, имевшая определенное число сторонников среди кадетов и левых партии.
Муниципализация земли, пропагандировавшаяся в социал-демократической печати Ставрополья, заключалась в том, что в результате народной победы земли, находящиеся на пространстве каждой губернии, должны были отойти во владение муниципии или земства. В каждом уезде предлагалось образовать земства на основе демократических выборов. Там, где они были, состав их переизбирался. Уездные или губернские земства и должны были стать владельцами земли, распоряжаться ею по своему усмотрению «наилучшим образом». В обязанности земств входила забота об интересах своих избирателей и выдача земли тем, кто захочет ее обрабатывать. Они же должны были разработать условия раздачи земель населению, выработать размеры арендной платы.
Земство наделялось большой самостоятельностью и по замыслу социал-демократов «само увидит и рассудит на местах, каким образом ему поступить» [6].
Основными доводами для проведения муниципализации были разность ведения хозяйств по всей огромной территории России, наличие общинного владения, отсутствие и использование наемного труда. «Нельзя по произволу ломать хозяйственную жизнь, нужно считаться с ней и в зависимости от этого искать такого способа разрешения земельного вопроса, чтобы жизнь хозяйств двинулась вперед, а не застыла в неподвижных рамках» [7], - отмечали социал-демократы губернии. Только земства, по их замыслу, могли отвечать этим требованиям. Собрав в свои руки земли, земство, считаясь с местными хозяйственными
особенностями, должно было строить свое хозяйство. Предлагалось по необходимости отстаивание крупной капиталистической аренды в одной местности, поддержка уравнительности в другой и т.д. «С точки зрения наилучшего обеспечения и защиты местных хозяйственных особенностей страны» социал-демократы определяли приоритетность своей политики над аграрными программами других партий.
При проведении муниципализации земли на Ставрополье предусматривалось два отступления: образование государственного запаса земли и частичная национализация лесных и водных ресурсов.
Образование государственного запаса диктовалось различным количеством государственных земель по губерниям и областям. В одних местностях в случае перехода всей земли в пользование народа предвиделся ее недостаток и возникновение проблемы увеличения земельной площади. В других областях был избыток земли. Излишки предполагалось передать «в руки демократического государства» с целью их использования для проведения переселенческой политики. «Вопрос переселения весьма важен и существенен, им необходимо должно заниматься государство, это его прямая обязанность» [8], - писал в своем печатном органе -газете «Союз» - Ставропольский комитет РСДРП.
К демократическому государству должны были перейти и леса, и воды, имеющие общегосударственное значение. Социал-демократы подчеркивали, что отдельные земства не в силах будут справиться с задачей сохранения и использования лесного и водного хозяйства. Только государство, наделенное полнотой власти и большими материальными средствами, может распоряжаться водой и лесом в интересах «всей страны, ее культуры и процветания».
Как средство для наиболее быстрого и лучшего разрешения земельного вопроса социал-демократы пропагандировали земельные комитеты. По своему устройству такие комитеты должны были быть демократическими, включать в свой состав представителей различных политических партий. Участвуя в предвыборной кампании, земельные комитеты, политические партии разъясняли бы крестьянам свои аграрные программы. Изучив разнообразие проектов, крестьяне смогли бы убедиться в том, что «социал-демократы не являются партией, которая якобы не желает дать землю крестьянам, а наоборот, увидят, что только социал-демократы решают земельный вопрос самым решительным способом» [9].
Создавать земельные комитеты предполагалось немедленно. Зная местные земельные нужды, хозяйственные особенности, население должно было решить, какие земли в первую очередь необходимо передать народу.
Пропагандируя идею земельных комитетов [10], социал-демократы разъясняли, что аграрный вопрос будет решаться комитетами так, как того захотят крестьяне. Раскрывая суть своей программы, РСДРП вместе с тем проводила главную мысль, что для устранения крестьянского голода и нищеты, для его политической свободы и хозяйственного прогресса страны
необходимо уничтожить помещичье землевладение. Поэтому одной из главных задач деятельности земельных комитетов должно было быть уничтожение крупной частной собственности на землю [11].
Наибольшее количество статей по разъяснению аграрной программы социал-демократов приходится на июнь - август 1906 г., когда на Ставрополье революционная активность крестьян перешла в плоскость практических действий.
Ставропольский комитет РСДРП остро критиковал правительственные «попытки» решить аграрный вопрос. Издание указов и создание различных комиссий для их осуществления социал-демократы оценивали как возможность «кормить» прихлебателей, «которые будут в них работать» [12]. В статьях, помещенных в партийной печати Ставрополья, указывалось на то, что крестьяне ожидали земельную помощь в виде безвозмездной раздачи нуждающимся. Однако правительство передало земли (в частности, речь идет об удельных) Крестьянскому банку для их продажи. С другой стороны, создаваемые землеустроительные комиссии были из «получиновничьего-полудворян-ского» состава, который не обеспечивал покупателям-крестьянам соблюдение их интересов. Указывалось на то, что комиссии Крестьянского банка не пользуются симпатиями народных масс. В перечисленных фактах социал-демократы видели несостоятельность официальной аграрной реформы и поэтому делали вывод, что «предполагаемый правительственный шаг по пути увеличения крестьянского землевладения не является тем исцеляющим средством, которое могло бы смягчить как своею формой, так и размерами остроту крестьянского малоземелья» [13].
Аграрную программу кадетов социал-демократы критиковали за иллюзии воплощения ее конституционным путем, через реформы. В российской исторической действительности такая критика имела под собой реальную почву и была справедливой.
Эсеровскую программу социализации земли социал-демократы критиковали за ее уравнительность [14]. Указывая на разнообразие хозяйственного уклада крестьян по всей России, социал-демократы подчеркивали неизбежность нарушения прогрессивного развития экономики при таком подходе. К тому же, по их мнению, уравнительность не могла удовлетворить крестьян в силу того, что внутри самого крестьянства существовала дифференциация. «Если теперь и наблюдается некоторое подобие общности интересов у крестьян, то это создано совершенно искусственно, теми полицейскими и искусственно поддерживаемыми, экономическими условиями, в которые поставлена Россия» [15], - говорили в своих выступлениях ставропольские пропагандисты социал-демократы.
Дискуссия между эсерами и социал-демократами велась на страницах периодической печати, в публичных выступлениях в городах. Материалы дискуссий, проводимых в сельской местности среди крестьян, казаков и иногородних, не обнаружены. Тем не менее крестьяне, посещавшие города, были невольными участниками митингов и узнавали о различных спо-
собах разрешения аграрного вопроса, читали об этом в газетах.
Говоря об аграрной программе социал-демократов, необходимо отметить, что она находила поддержку среди определенного числа крестьян. Один из участников событий на Ставрополье описывает отношение крестьян к социал-демократам следующим образом: «Интересно мнение крестьян о нашей партии. Его высказывали два крестьянина, один из них из Петровского, другой - из соседнего села. Они пришли ко мне по имеющемуся у них адресу. Но у них был адрес и к эсерам, где они побывали раньше. Их интересовал вопрос, когда начнется восстание, и они убеждали меня, чтобы мы не упускали удобного случая. Задавали вопросы и о том, как мы думаем поделить землю.
- Не будем делить; отберем в общество: если нужда в земле будет, то крестьяне возьмут себе, сколько можно, а хорошие хозяйства сохраним: нам нет смысла их губить; они нужны для образца. Когда я ушел за перегородку, они между собой делились впечатлениями.
- Видишь, те говорят - поделить, а эти иначе, эти чище работают: так лучше будет» [16].
Вышеприведенные воспоминания одного из участников событий социал-демократа свидетельствуют о том, что были отдельные представители крестьянства, которые поддерживали аграрную программу РСДРП. Однако эсеры указывали на то, что крестьянство в большинстве своем поддерживало их программу. Примером может служить корреспонденция, помещенная в неонароднической газете «Земля и труд», в которой сообщалось, что жители с. Калиновского Александровского уезда, бывшие казаки, и поэтому относительно обеспеченные землей (в среднем на душу по 15 десятин плодородных земель) в июле 1906 г. на встрече с членом первой Государственной думы
Ставропольский государственный аграрный университет
Я.В. Борисовым заявили о готовности «поступиться частью своей земли, если произойдет “всеобщее уравнение”» [17]. Отметим, что аграрный спор между социал-демократами и эсерами разрешился в ходе исторической практики. Большевики признали жизненность эсеровской программы и массовую поддержку ее российским крестьянством.
