Спросить
Войти
Куницкий М.П. ©
Кандидат исторических наук, соискатель кафедры истории и культуры Украины ГВУЗ «Переяслав-Хмельницкий государственный педагогический университет имени Григория
Сковороды», Украина
СОЦИАЛЬНО-БЫТОВЫЕ АСПЕКТЫ ПОВСЕДНЕВНОЙ ЖИЗНИ УКРАИНСКОГО НАСЕЛЕНИЯ В РЕЙХСКОМИССАРИАТЕ «УКРАИНА» (1941 - 1944 ГГ.)
Аннотация
Автор публикации, анализируя особенности реализации окупационной политики администрацией Рейхскомиссариата «Украина» реконструирует социально-бытовые аспекты жизни местного украинского населения.
гебитскомиссариат.
История гитлеровского оккупационного режима, установленного на территории Украины, все еще продолжает привлекать внимание исследователей. Несмотря на немалое количество разноплановых фундаментальных работ, фактически, вне поля зрения историков продолжают оставаться социально-бытовые аспекты повседневной жизни украинского населения. За многими аспектами реконструированных историками политических событий военного периода, мы так и не видим человека с его повседневными проблемами, стратегиями выживания того экстремального периода. Этим и определяется актуальность данной публикации, автор которой стремится приоткрыть неизвестные страницы военной и окупационной истории.
С первых дней гитлеровской оккупации Украины, и до последнего момента существования одноименного рейхскомиссариата (далее - РКУ), в довольно сложном и неразрешенном состоянии находилась такая сфера повседневной жизни местного населения как его элементарное обеспечение продуктами питания. С этим обстоятельством соглашалось и местное немецкое руководство. Естественно, что во всех бедах обвинялись евреи и советская власть, которая покидая украинскую территорию: «оставила населения города в исключительно тяжелом продовольственном состоянии. Отсутствуют любые запасы продовольствия. Склады и магазины опустошены. Предприятия пищевой промышленности, как и иные предприятия, уничтожены. Таковы результаты жидовского владычества в Украине, в одной из самых богатых стран Европы», - говорилось в одной из типичных публикаций украиномовной газеты «Голос Полтавщини» в октябре 1941 г. [1].
Следует признать, что в тех непростых условиях сложившихся в оккупированной Украине, свою позитивную роль сыграли органы местного управления. В частности, они предлагали местному населению взять участие в сборе осеннего урожая 1941 г. Так, за планом Полтавской городской управы, рабочие бригады сформированные из жителей города, обязывались немедленно прибыть в обозначенное место для сбора картофеля. Оплата их труда проводилась за натуральным принципом. Обозначенную часть собранного картофеля люди могли оставить для собственного употребления [1].
Очевидно, что люди не поверили власти, поскольку, в этом жевыпуске газеты был опубликован приказ по городской управе, в котором провозглашалось принудительное привлечение местного безработного населения к уборке урожая. Нормы оплаты труда людей принимались исключительно немецкими администраторами [1]. Лица, отказывающиеся от предложенной работы, автоматически теряли право на получение любых продуктов питания [2, 2].
© Куницкий М.П., 2013 г.
Благодаря слаженной работе городских и районных управ РКУ, продовольственное обеспечение местного население было переведено на карточную систему распределения продуктов питания. Так, соответственно к обязательному постановлению Полтавской городской управы № 26 от 20 ноября, начала действовать сеть специальных хлебопродуктовых магазинов Г ородского кооперативного общества.
Все магазины равномерно распределялись по территории города, а руководители домоуправлений обязывались составить списки населения. Владельцы частных домов регистрировались через специально для этого созданное хлебное бюро. Получив продуктовую карточку, жители города прикреплялись к обозначенному магазину, через который они и получали продукты питания. Людей сразу предупредили, что при условии подачи ими заведомо неправдивых ведомостей, их привлекут к административной ответственности [3]. В случае выезда в другой населенный пункт, людей обязывали здать в учреждения местной власти, выданные перед этим продовольственные карточки [4, 22].
В Киеве хлеб выдавали через сеть соответствующих пунктов в установленные дни. Например, из февраля 1942 г. население Подольского, Ярославского и Куреневского районов получали хлеб в понедельник и четверг, а Софиевского, Печерского и Шевченковского - во вторник и пятницу. Жители Дарницкого района получали хлеб через пункт, организованном при одноименном хлебзаводе. Работники учреждений и организаций г. Киева получали хлеб за отдельным графиком, по месту их работы [5, 36].
Отметим, что одновременно с учреждением карточной системы распределения продуктов питания, сразу же начались фиксироваться случаи правонарушений со стороны местного населения. Так, за сообщением, опубликованным в газете «Голос Полтавщини», жительница города, С.Данилевская, получив продовольственные карточки попробовала получить их еще раз. Для этого она подделала документы. За эти неправомерные действия ее было оштрафовано на 100 рублей и лишено права на получение продуктовых карточек на ноябрь 1941 г. [6].
Случаев, когда люди стремясь получить продукты питания допускали подделку документов, в документации органов местного управления зафиксировано немало. Так, из содержания текста постановления № 185 главы Куреневского района Киевской городской управы от 19 октября 1942 г., видим, что житель города Г.И.Ротт обманным путем сумел дважды получить карточки на хлеб. Первый раз он получил их как фольдоче, а второй - как «неорганизованное население». Наказание этого гражданиа имело типичный характер. Несмотря на принадлежность его к привилигерованной категории этнических немцев, его лишили одной нормы хлеба и оштрафовано на 100 рублей. Отметим, что районный руководитель не имел права выносить это решение, поскольку решать судьбу фольксдойче могли только немецике чиновники [7, 22]. Исли бы в этих действих был уличен не немец за национальностью, то его могли лишить права на получение месячной нормы и без того мизерного продовольственного пайка.
Ситуация с обеспечением людей продуктами питания была настолько сложной, что даже в случаях семейных разводов, люди просили судовые органы разделить имеющееся у них продовольствие. Так, например, одна из гражданок просила суд разделить с ее бывшим мужем 5 пудов борошна, нескольких пудов картофеля и 20 фунтов крупы. Примечательно,что в исковом заявлении не было ни слова о разделе другого принадлежащего этим людям имущества. Характерно, что часто судьи внимали подобным заявлениям и судовым искам [8, 3].
В непростом состоянии находились лица, работающие в сельской местности, в частности, - учителя, медики и другие специалисты. Оккупационной властью было
предусмотрено продовольственное обеспечение этих работников. Сельские старосты получали распоряжения, в которых их обязывали организовать выдачу продуктов питания за установленными нормами. Как правило, им выдавали борошно и различные крупы. А вот иные продукты питания, выдавались «по возможности» [9, 9].
Как правило, продукты питания получаемые по карточной системе имели невысокую цену. Так, например, за 1 кг борошна эти лица платили 1 рубль 30 коп. [10, 69]. Директор типичной за размерами народной школы, на содержании у которого находился
несовершеннолетний ребенок осенью 1942 г. получал ежемесячно 18,5 кг. борошна и 6,25 кг. пшена. Получая ежемесячную заработную плату размером 387 рублей [11, 6] он тратил на продукты питания 27,88 рублей [12, 3]. Продуктовый набор полученный работниками народной школы имел различное содержание. Так, в августе 1942 г. учитель народной школы получал 10 кг пшеницы, 3 кг пшена и 1 кг проса. Лицам, не достигшим 14 лет и находившимся у них на содержании выдавали 3,5 кг зерна и 1 кг. проса. Лицам, старшим 14 лет выдавалось 7 кг зерна и 3 кг проса. Цена 1 кг. зерна становила 1 рубль, а проса - 90 коп. [12, 6]. Отметим, что в некоторых школах и иных учебных заведениях было организовано питание не только учеников, но и учителей. Стоимость его устанавливалась на уровне 2 рублей в день [13, 21].
Льготами в продуктовом обеспечении пользовались фольксдойче. Они получали значительно высшие, в сравнении с другими категориями местного населения, нормы продуктов. Их ассортимент был также более широким. Бесплатным питанием в служебных ведомственных столовых пользовались лица, согласившиеся работать в местной полиции [14, 2]. Продуктами питания обеспечивались родственники тех, кто погиб при исполнении служебных обязанностей [15, 19].
В тоже время, при наличии бытовых условий имеющих негативный характер, заинтересованные в помощи лица имели право обращаться к руководителям органов из соответствующими заявлениями. Часто, люди просили продать им по «государственным ценам» людей продукты питания. Заметим, что при наличии продуктов питания, местные власти предоставляли этим людям необходимую посильную помощь [16, 13].
Оккупационная власть всячески уменьшала размеры свободной торговки продуктами питания. Торговать продуктами питания могли только лица, которые их сами производили. Все другие торговцы объявлялись спекулянтами и подлежали строгому наказанию [17, 80]. При этом, в условиях тотального дефицита продуктов питания строго запрещалось продавать их за завышенными ценами. Ценовая же политика в этой сфере определялась немецкими нормативними установками. Сначала цены на все товары устанавливались на уровне 22 июня 1941 р. [18, 36]. Также, строго запрещалось покупать завышенные объемы продуктов питанияю. В случае неисполнения этих установок, наступало наказание - штраф до 3000 рублей с конфискацией продуктов [19]. К тому же, крестянам было запрещено поза санкциями немецкого руководства забивать скот и свиней [20, 4]. Понятно, что достаточного количества продуктов питания не было и на селе. А часть продуктов питания, например, плодов грецкого ореха, немецкой властью объявлялась конфискованной [21, 2].
Как выход из ситуации с продовольствием было предложено раздавать сезонные огороды. Вот на них часть местного населения и могла вырастить некоторые продукты питания [22, 5].
Сложным и практически нерешенным вопросом для немецкой и местной власти РКУ стало обеспечение населения одеждой и обувью. Понятно, что предприятия, выпускающие эти вещи до войны, в годы оккупации практически не работали. Немалое количество местного населения пользовались военным обмундированием. Но властными структурами РКУ было издано немало распоряжений, которыми строго запрещалось пользоваться военной формой. Вся она подлежала обязательной сдаче [23, 10]. Так, жители Переяслава (генеральный округ «Киев») 19 февраля 1942 г. получили указание немедленно сдать не только все имеющееся военное обмундирование, но и нижнее белье, постельные принадлежности воинского типа. Лицам, которые не исполняли данного распоряжения грозило наказание «за законами военного времени» [24, 3].
Лишь при помощи и непосредственном участии органов местного управления удавалось создавать и возобновлять работу небольших за размерами предприятий, производящих соответствующую продукцию. Но довольно часто эти производства работали за индивидуальными заказами и на сырье, предоставляемом заказчиками [25].
Не мение сложной проблемой для местного населения стало обеспечение его топливом в период холодной поры года. Понятно, что наиболее терпели от отсутствия топлива городские жители. Именно его отсутствие за официальными объяснениями немецких властей стали причиной закрытия школ зимой 1941/1942 гг. [26, 21].
Немецкие чиновники боясь партизанского движения запрещали свободное посещение людьми лесных масив. Поэтому, ни о какой самостоятельной заготовле дров в лесах, находящихся вблизи городов не могло быть и речи.
В отдельных районах РКУ, как выход из ситуации было предложено организовать самозаготовли. Соответственно к немецким распоряжениям, все желающие получить топливо, например, торф, через посредничество местной власти самостоятельно должны были добираться до мест обозначенной работы. После выполнения работ по производству торфа, люди могли выкупить обозначенный процент выработанной ими продукции за государственными ценами. Например, в Переяславе норма выкупа торфа достигала 65 % [27, 135].
В других городах Украины топливная проблема развязывалась подобным образом. Так, топливным отделом Киевской городской управы в августе 1942 г. констатировалось, что недостающее количество транспорта и тягловой силы не позволит обеспечить топливом ни существующих в городе учреждений, ни местного населения. Поэтому, предлагалось составить списки нуждающихся в топливе лиц и направить их в город скую комендатуру. Лишь после утверждения этих списков разрешалось организовать самозаготовли. Инвалидам, пенсионерам и репресированным представлялась помощь путем рубки сухостойных деревьев в самом городе. Фольксдойче имели право на разборку разрушенных домов и помещений [28, 39]. Но вместе с тем, находилась категория людей, не имеющих права на получение топлива. Так, к примеру отметим,что бывшим коммунистам, советскому активу и работникам аппарата НКВД топливо выдавать запрещалось [29, 24].
Был найден еще один путь разрешения топливной проблемы. Решалась она путем направления людей на заготовки дров в порядке трудовой повинности. В случае, если работники местных учреждений отказывались от ее выполнения они подлежали увольнению с занимамой должности [30, 3]. Руководителям местных учреждений предлагалось максимально уменьшить объемы отапливаемых зимой помещений [31, 6].
В отдельных регионах местная администрация настолько запустила эти мероприятия, что заготавливать топливо довелось уже зимой 1942 г. Так, заготовки дров для нужд военных частей в Перяеславе начались 10 января 1942 г. Планировалось, что каждый день на эти работы будет выделяться не менее чем 400 человек [32, 25]. Работы по заготовке топлива начались только потому, что от холода страдали немецкие войска расквартированные в городке.
Таким образом, реконструкция социально-бытовых аспектов повседневной жизни местного населения РКУ показывает, что немецкая оккупационная администрация РКУ не имела ни возможностей, ни желания заниматься этими проблемами. Только благодаря некоторым руководителям органов местного управления, частично, но эти проблемы все же решались.
