каковы особенности "поведения человека" в условиях эпидемии?

Во время пандемии было сделано много предположений о том, как ведут себя люди. Многие из этих предположений были ошибочными, и они привели к катастрофической политике.

Исследования последних лет показали, что представление о том, что люди паникуют во время кризиса, является чем-то вроде мифа. Люди обычно реагируют на кризисы размеренно и организованно — они заботятся друг о друге.

Ключевым фактором такого поведения является появление чувства общей идентичности. Это расширение себя, включающее других, помогает нам заботиться об окружающих и ожидать от них поддержки. Устойчивость нельзя сводить к качествам отдельных людей. Это , как правило, то, что возникает в группах.

Во время многих крупных вспышек прошлого века средства массовой информации одновременно успокаивали и встревоживали общественность, а политические лидеры преуменьшали серьезность, чтобы сохранить экономику. Был рост ксенофобии, расизма, слухов, теорий заговора , панических покупок, шарлатанских лекарств и спекуляции. Эмоциональные расстройства, такие как тревога и депрессия, возникли или усугубились. Были протесты против ограничений социального дистанцирования, а также время от времени насилие, но чаще всего рост альтруизма.

Паника в сочетании со слухами и дезинформацией может привести к отчаянным поступкам. Во время испанского гриппа некоторые люди заболели от употребления перекиси водорода, полагая, что она убьет микробы. Во время пандемии холеры 1800-х годов ходили слухи, что болезнь была вызвана ядом, введенным в систему водоснабжения, чтобы убить бедняков. Это привело к массовым беспорядкам. Однако подобная полномасштабная паника случается редко, по крайней мере, в случае респираторных заболеваний, таких как Covid-19.

Вместо этого, сталкиваясь с подобными угрозами, большинство людей пытаются справиться с ними, находя способы ограничения или контроля риска. Это может успокаивать, даже если чувство контроля является иллюзией. Во время испанского гриппа была паническая скупка ароматических мешочков с камфарой, которые люди носили на шее, хотя сообщалось, что они не более эффективны, чем ношение талисмана. Во время Covid-19 некоторые люди запасались туалетной бумагой; другие усердно оттирали поверхности в акте «гигиенического театра» спустя долгое время после того, как исследования показали, что в этом нет необходимости. Эти действия мало что делают для обеспечения безопасности людей, но все же обеспечивают комфорт.

Еще одна распространенная реакция — бегство из городов в безопасные места, такие как сельская местность. Это может занести инфекцию далеко и широко. Во время бубонной чумы в 1527 году богослов Мартин Лютер — основатель лютеранства — выступил с проповедью о сопротивлении врожденному побуждению бежать от болезней. Когда в 1994 году в Индии в городе Сурат вспыхнула чума, произошел панический исход десятков тысяч людей. В первые дни Covid-19 многие люди уезжали из Уханя (возможно, больше на новогодние праздники, чем из-за страха); число случаев заражения в Китае росло вместе с количеством людей, находящихся в пути.

На другом конце психологического спектра от паники находится отрицание: некоторые люди считают угрозу преувеличенной или мистификацией. Во время испанского гриппа 1918–1920 годов в Сан-Франциско была сформирована Лига против масок, утверждавшая, что маски не нужны, неэффективны и нарушают гражданские свободы.

У пандемий есть особые положительные проявления. Растет альтруизм: люди приносят лекарства и подбадривают медицинских работников, повышение устойчивости к стрессу, более глубокое уважение к друзьям и семье, усиление духовности и признание новых возможностей. Это выходит за рамки простого «прихода в норму» от невзгод.