Спросить
Войти
ПЕРЕУСТРОЙСТВО ОБРАЗА ЖИЗНИ КОРЕННЫХ НАРОДОВ КАМЧАТКИ
ЗА ГОДЫ СОВЕТСКОЙ ВЛАСТИ:
ПОПЫТКА РЕТРОСПЕКТИВНОГО СРАВНИТЕЛЬНОГО АНАЛИЗА
Г рицай И.В.
TRANSFORMATION OF THE WAY OF LIFE OF THE NATIVE PEOPLES OF KAMCHATKA DURING THE SOVIET PERIOD: THE ATTEMPT OF THE COMPARATIVE
ANALYSIS Gritsay I.V.
Abstract
The state policy of the Soviet authority in the sphere of transformation of a way of life of peoples of the North and, particularly, peoples of Kamchatka was investigated by the Soviet scientists and was a bright example to propagandize of successes of Soviet system.
The Soviet scientists compared life of Kamchatka&s native peoples during imperial and Soviet periods and life of native peoples in the western countries. They outlined positive aspects and ignored negative moments in the mode of life of the Kamchatka&s aborigines.
In her article, I.V. Gritsaj tried to make an objective analysis of the state policy in the USSR in the field of reorganization a mode of life of native peoples of Kamchatka. The author chose some aspects for the analysis.
The first aspect is living conditions of the native Kamchatka&s people. All-union and allrepublic data showed the maintenance with habitation in Koryak autonomic region was higher than it was in Russia and Kamchatka district in a whole. But local statistic data showed another picture, for example, 83 percent native peoples of Koryak autonomic region had no comfortable habitation.
Having compared attempts of the USA government to provide with habitation the American aborigines - Indians I.V.Gritsaj comes to a conclusion, that living conditions of aboriginal Kamchatka&s peoples were not very differ than it were in the USA.
Another aspect is mutual influence of Russian culture of native peoples of Kamchatka as the author concluded has more negative than positive results and progressive change were not so many as were announced by authorities. The policy of industrialization has suppressed a way of life of aborigines of Kamchatka, destructed their traditional economy and culture and ruined the native people&s health.
The industrialization in Koryak autonomous region led to demographic overload of northern regions by visitors, basically, workers, and local residents could hardly blend with rigid mode of industrial production. The policy of industrialization collapsed the natural environment and a traditional economy. The Soviet state made two attempts in the 30-s, and 60-s years of the XX century to transform nomadic way of life of Kamchatka&s peoples to a settle one. There were used the administrative means and the approach to nomadic people was formal. Consequences of it were tragic. 130 settlements on Kamchatka were liquidated. This let to destruction of the national-territorial structure, traditional communications, has caused unemployment and has sharply increased death rate of aborigines. Besides, the transformation did not improve conditions of life of aborigines nor a life of reindeer breeders.
I.V. Gritsaj comes to the conclusions that the reorganization of a way of life of aboriginal peoples of Kamchatka together with positive changes has given many negative consequences.
I.V. Gritsaj&s work is based on the rich materials of archives, the statistical data, a plenty of monographers and scientific articles on the given problematic.
Известно, что царское правительство значительные суммы на организацию
активно не вмешивалось во внутреннюю исследовательской работы учёных на
жизнь народов Севера, хотя отпускало Камчатке. В конце XIX - начале XX веков
на полуострове работали девять научно-исследова-тельских экспедиций.
В своих отчётах участники этих экспедиций Н.В.Слюнин, А.А.Прозоров,
В.Л. Комаров, К. фон Дитмар отмечали необходимость переустройства жизни коренного населения, но в то же время считали важным моментом постепенность хода преобразований. Например, В.Л. Комаров писал: «Быт их слишком
отличается от нашего, чтобы лёгким было взаимопонимание, и много высказывают нареканий на них люди, не вошедшие в их психологию.»[14, С.444] Ещё в XIX веке предпринимались неоднократные попытки приобщить туземцев к земледелию и культурному скотоводству, но они не увенчались успехом [22] как, впрочем, и деятельность миссионеров по
распространению среди коренных жителей христианской религии.
После установления советской власти на полуострове государством был предпринят ряд мер по преобразованию жизни коренных камчатцев. Перед революцией на Камчатке были распространены мелкие поселения, состоявшие из двух - трех хозяйств. В 30-е годы начался рост поселков нового типа, обусловивший концентрацию населения, что позволило строить в них школы, клубы, магазины, больницы. Особенно активно строительство велось в 50-е и 60-е годы прошлого века. Так, в справке Корякского окружкома КПСС, датированной 4 сентября 1961 года, отмечалось: " С 1956 по 1961 годы израсходовано государственных средств на строительство культурно-быто-вых учреждений 57,6 млн. рублей и жилья 17 млн. рублей. За этот период построено 1278 жилых домов, 11 школ на 940 мест, 5 интернатов, 9 больниц на 157 мест, 5 фельдшерско-акушерских пунктов, 2 тубдиспансера, 5 типовых детских садов и яслей, 15 столовых, 17 сельских клубов, 2 кинотеатра, 18 бань".[17, С.176]
В последующие десятилетия темпы переустройства жизни в районах проживания северных народов не снижались. Например, за годы девятой пятилетки только в районах Корякского
автономного округа объем капитального строительства составил 118 млн. руб. и было введено в строй более 300 объектов производственного и культурно - бытового назначения, почти 80 тысяч квадратных метров жилья.[17, С.176] А всего за 20 лет с 1950 года по 1979 год в развитие округа было вложено более 413 млн. рублей.[17,С.184] В пересчете на каждого из 8700 человек коренного населения, проживавших в то время на территории округа, пришлось бы по 47 тысяч рублей. Сумма немалая, если принять во внимание то, что дом, построенный по ссуде, стоил в те годы не более 1000 рублей, среднемесячный заработок коренных жителей составлял от 90 до 150 рублей. [1, Ф.188.Оп.1. Д.63.Л.15,24] Таким образом, судя по количеству вложенных за период с 1959 по 1979 годы денежных средств, каждый северянин должен был бы иметь свой дом, все необходимые предметы быта и в полной мере вкусить от благ пришедшей на Север цивилизации.
К этому следует добавить, что обеспеченность населения жильем в Корякском автономном округе в 80-х годах прошлого века была выше, чем в среднем по Камчатской области. Так, на одного жителя области в 1989 году приходилось 12,7 кв. м жилой площади, а в округе - 14 кв. м. В 1990 году соответственно 13,1 кв. м и 14,6 кв. м.[6, С.2,8] Объем реализации бытовых услуг населению, оказываемый в среднем одному жителю округа, более, чем в два раза превышал в 1980 году аналогичный показатель по Федерации, в 1985 году - в 1.7 раза, а в 1988 - в 1.5 раза.[6, С.233,234;12,С.69] Обеспечение торговыми площадями магазинов в расчете на 1000 человек населения в округе за тот же период было выше, чем в среднем по области и по республике. [6,С.233,234;12,
С.215,216]
Те же тенденции были характерны и для развития культурной макросреды. В
проживающих в сельской местности. В
Но совсем иная картина предстает перед исследователем, подвергшим сравнительному анализу статистические данные республиканского и областного уровня.
По данным камчатской статистики, в
Свыше трех тысяч семей оленеводов, охотников, рыбаков в 1989 году не имели постоянного жилья[10,С.5], а 334 семьи проживали в аварийном фонде.[2,С.2] Если за среднюю принять семью из 3 человек, то из 12040 человек коренного населения, проживавших в 1989 году в районах области, не имели
постоянного благоустроенного жилья свыше 10000 человек или 83 %.
Уровень благоустройства жилого фонда в Корякском автономном округе был на 30 - 40 % ниже областного и республиканского показателей.[3,С.14] В 1989 году в 29 селах из 33 не было очистных
сооружений, в 16 - водопровода, в 30 -
горячего водоснабжения и практически все населенные пункты испытывали острую нехватку тепла.[3,С.16]
Эти цифры противоречат среднестатистическим показателям,
упомянутым выше. Противоречие объясняется тем, что основные средства, выделяемые на развитие народов Севера и обустройство их жизни, оседали в
окружном и районных центрах. Газета "Корякский коммунист" в 1990 году писала: " За 10 последних лет каждая
вторая квартира строилась в шести населенных пунктах: Палане, Тигиле, Оссоре, Тиличиках, Корфе и Каменском. Остальная часть капитальных вложений на жилищное строительство приходилась на 27 населенных пунктов округа".[15] В 1987 году, согласно данным Камчатского облисполкома, в национальных селах не было введено ни одной квартиры, в 1988 году ввели 24 квартиры на 25 сел, в 1989 -ни одной.[5] Условия жизни коренных жителей Камчатки тех лет почти ничем не отличались от условий жизни аборигенного населения США в 50 - 60-е годы. Вот как, например, описывала одна из провинциальных газет тех лет типичное жилище индейской семьи: "В комнате
площадью 12 - 14 кв. футов ютилась семья из 7 человек. Вся обстановка состояла из пары железных печурок, пары кроватей и полки с посудой. Находившиеся в комнате либо сидели на этих кроватях, либо стояли. Водопровод и туалет в доме отсутствовали".[25,С.139]
В 70-е годах в рамках различных программ государственной помощи для индейских семей были выстроены тысячи новых домов и капитально
отремонтированы старые. Тем не менее, к середине 80-х годов в США, как пишут авторы монографии о жизни коренных индейцев, 43,7 % домов оказались
лишенными элементарных жилищных удобств, к тому же 28 % индейских семей жили в условиях скученности, а всего в улучшении жилищных условий нуждались без малого 70 % коренных
американцев.[25,С.141]
Таким образом, условия жизни коренного населения бывшего СССР на примере Камчатки и США мало чем отличались, несмотря на различие
общественного устройства государств и установок национальной политики. Возникает вопрос: почему так произошло? Попробуем разобраться.
Опыт развития коренных народов подтверждает неизбежность глубоких
изменений образа жизни в ходе
взаимодействия разных культур. Вопрос здесь, по мнению ученого - индеаниста С. В. Чешко, только в том, чтобы " изменения
происходили естественным, эволюционным путем, а не навязывались посредством грубого вмешательства извне, как это неоднократно случалось в истории взаимоотношений индейских народов и властей США. "[29,С.176] К этому следует добавить, что если бы изменения образа жизни северных народов России и Камчатки, в том числе, проводились без грубого администрирования и
вмешательства во внутреннюю жизнь коренных народов, то последствия преобразований не были бы столь губительными.
К сожалению, результатом советских преобразований стало не столько прогрессивное изменение, сколько подавление образа жизни коренных северян со стороны доминирующего большинства. Это в свою очередь привело к разрушению традиционного хозяйства, культуры и, в конечном счете, здоровья коренного населения.
Перемены образа жизни местного населения тесно связаны с ходом промышленного освоения Севера. Поэтому попробуем рассмотреть основные вехи переустройства образа жизни северных народов в контексте социально -экономических преобразований тех лет.
В 30-40-е годы на Камчатке шло становление рыбной промышленности, строительство рыбоконсервных и рыбообрабатывающих заводов. Это вызывало большой приток приезжего населения, так как коренные жители строить заводы и работать на них не умели. На III сессии Камчатского областного Совета депутатов трудящихся,
проходившей в 1941 году, отмечалось: "Современный уровень промышленности требует значительного промышленного переселения. Только одно Акционерное Камчатское Общество за последние 4 года завезло 37 689 рабочих...". [24,С.265]
Численность коренного населения в те годы составляла не более 9,6 тысяч человек.[19,С.233] Таким образом, количество первых переселенцев превысило более чем в 4 раза общую численность местных жителей. К тому же предполагалось, как говорится в документе,
" в течение 3-й и 4-ой пятилеток ... переселить в рыбную промышленность и рыбные колхозы 20 - 25 тысяч семей". [24,С.265] Это по самым скромным подсчетам составило бы 40 - 50 тысяч человек. Большой приток населения с «материка» поставил задачу обеспечения приезжих жильем, а самое главное продуктами питания. Именно в те годы и заговорили на всех уровнях о товарности оленеводческого хозяйства и связанным с этим сокращением потребления мяса коренными жителями.
Ставка на повышение товарности оленеводческого хозяйства, думается, была одной из самых непростительных ошибок советской власти на Севере. Поскольку не было учтено одно важное обстоятельство: на той стадии развития хозяйства коренных северян, на которой их застала советская власть, все сто процентов природных ресурсов уже были задействованы. Еще в начале нынешнего века исследователь природных богатств полуострова .
В.Л.Комаров предупреждал: "Камчатку
нельзя считать ни колонизационным районом, ни горным округом, где возможна серьезная разработка материальных богатств, ни, наконец, большим экспортным рынком по рыболовству. При значительном увеличении народонаселения Камчатка вряд ли сможет прокормить его".[14,С.442] Изменение рациона питания, ограничение в потреблении мясных продуктов, введение
европеизированной структуры питания негативно сказались на здоровье целых поколений коренных жителей. Не достигли высокой товарности все десять камчатских колхозов и совхозов, занимавшихся оленеводством. По мнению специалистов, к концу 80-х годов " оленеводство как социально-экономическая система
перестало воспроизводить себя как по отдельные структурным элементам, так и в целом". [9,С.148]
В ходе промышленного освоения Севера велись геологические изыскания, шло активное строительство, развивалась рыбная отрасль. Темпы развития новых отраслей опережали темпы
профессиональной подготовки северных
народов к работе в новых отраслях. Коренные жители с трудом "вписывались" в жесткий режим работы промышленного производства.
Местные власти видели выход только в дополнительном вызове рабочей силы с "материка". К тому же количество желающих поехать на Север было достаточно велико, так как районные надбавки и коэффициент составляли 180 -200 % заработной платы приезжающих. Эти льготы не касались коренных жителей вплоть до 1960 года, то есть их зарплата была меньше, чем у приезжих в 2 - 2,5 раза. [18,С.20] Не имея ни морального, ни материального стимулов к работе, коренные северяне все чаще уступали свои рабочие места приезжим в сфере промышленного производства. Так постепенно возникла значительная демографическая перегрузка северных районов Камчатки.
За период с 1920 по 1970 годы темпы роста населения полуострова были в 3 с лишним раза выше, чем в целом по Дальнему Востоку, а всего за эти годы численность населения Камчатки возросла в 15.9 раза.[13,С.213-214] В 1989 году доля приезжих в Корякском автономном округе составила 72 %.[28] Для сравнения скажем, что в конце 80-х годов демографическая перегрузка Севера России превысила аналогичные показатели американского Севера от 7 до 40 раз.[28,С.6]
Процесс перенаселения северных районов сопровождался необратимым разрушением природной среды и нарушением экологического равновесия. "Но не только тундра пострадала от этого вторжения, - говорил на Съезде
малочисленных народов Севера Ч. М. Таксами, - мощный прессинг более сильных "временщиков" в полной мере ощутили коренные северяне". [26,С.10] Причем "временщики" советских времён ничем не отличались от заезжих
чиновников и торговцев XIX века.
Проведем такое сравнение. Еще в 1934 году один из видных деятелей Комитета Севера А. Скачко критиковал царских колонистов за то, что те
стремились "обдирать туземца, скупать у
него за бесценок упромышленного зверя и пойманную рыбу, обманывать,
обсчитывать...". [23,С.6] Спустя 56 лет, в
В начале 90-х годов протест местных жителей против засилия приезжих приобрел опасные формы
межнациональных конфликтов.
Тревожными материалами на эту тему пестрят районные газеты Корякского
автономного округа тех лет. Например, газета " Полярная звезда " писала: " В селе Оклан обстановка напряженная, люди ходят злые, нервные и это часто проявляется в хулиганских поступках.
Избивают в основном приезжих
людей".[21]
Итак, изменение образа жизни народов Севера, ставшее следствием
промышленного освоения территории их проживания, не принесло им ожидаемого благополучия.
Второй не менее значительной вехой в переустройстве жизни коренных северян, приведшей к серьезным негативным
последствиям, следует назвать их перевод на оседлый образ жизни, который осуществлялся с середины 30-х годов и согласно официальным документам
завершился к началу 60-х годов прошлого века. Например, в Постановлении ЦК КПСС и Совета Министров СССР от 16 марта 1957 года " О мерах по дальнейшему развитию экономики и культуры
народностей Севера" констатировалось: "Народы Крайнего Севера в результате социалистических преобразований, при братской помощи всех народов Советского Союза в основном перешли на оседлость ". [1,Ф.204.Д.106.Л.2]
Изучение архивных документов прошлых лет и анализ статистических данных дают основания утверждать, что коренные народы Камчатки не были переведены на оседлость, а условия жизни большинства оленеводов и их семей были намного хуже, чем у некоренного населения.
Перевод кочевников на оседлость, как и все другие преобразования, проводился ускоренными темпами. Причина спешки проста. К. Эйдлитц по этому поводу пишет: "Советами кочевой образ жизни никогда не был приемлем... Строительство социализма шло наиболее медленными темпами среди кочевников, чем среди оседлого населения. Этим объясняются большие усилия правительства по переводу кочевников на оседлость".[8,С.197] Ломка столетиями сложившегося традиционного уклада жизни шла очень болезненно. Кроме того, лозунг ускоренного перевода коренных северян на оседлый образ жизни не был подкреплен достаточными мерами по созданию необходимых условий.
Архивные документы
свидетельствуют о казенном, сугубо административном подходе к судьбам многих кочевых семей оленеводов. 8 июля 1950 года на VIII сессии Быстринского райсовета председатель райисполкома эвен Ичинга отмечал: " Колхозы нашего района сравнительно молодые, организованные из оленеводов и кочевников, которые раньше занимались только оленеводством и охотой, поэтому введение новых для них отраслей хозяйства - полеводства, организации ферм крупного рогатого скота идет очень тяжело... Большинство колхозников живут в юртах и землянках. Общественных построек - изб-читален и бань не имеем... Живут колхозники плохо: печи в основном железные, мебель вообще отсутствует... Продукты отпускаются из-под прилавка и со складов
".[1,Ф.88.Оп.1.Д.809.Л.58] В справке, составленной по положению дел в Карагинском районе, датированной 1965 годом, т. е. восемь лет спустя после выхода в свет вышеупомянутого постановления, говорится: "В районе нет никакой ясности по ссудному строительству на оседлость. Много домов, построенных по ссудам, заброшены в связи с сселением колхозных усадеб. При переселении для многих семей оформлялись повторные ссуды на оседлость и взыскивание ссуд производилось вновь ... Многие дома по ссудам не типовые, в них одна комната и кухня ... В отдельных из них потолки не засыпаны, не полностью остеклены окна. Санузлы, выгребные ямы, сараи, колодцы, как правило, не строятся.» [1,Ф.88.Оп.1.Д.180.Л.27] Во всех национальных районах на 1 августа 1965 года, по информации Камчатского облисполкома, не имели квартир 427 семей из народов Севера, из них 140 семей жили в землянках и юртах, 207 семей - на подселении и 65 молодых семей проживали в домах родителей вместе с ними. Не полностью были переведены на оседлость 105 семей и 72 семьи жили в старых сселенных усадьбах. [1,Ф.88.Оп.1.Д. 809.Л.58]
Первая попытка поголовного перевода коренных жителей полуострова на оседлый образ жизни не удалась. С середины 60-х годов начался новый этап искоренения кочевого образа жизни: ликвидация мелких поселков и переселение северян на центральные усадьбы совхозов и в райцентры. Цель преобразования заключалась в создании более современных, комфортных условий жизни северным народам. Последствия же подобного переустройства можно с полным основанием назвать трагическими.
В ходе переселения были ликвидированы около 130 национальных поселков,[39] главным образом корякских и ительменских : Микино, Шостаново, Ягачи, Орночек, Каменка, Рекинники в Пенжинском районе; Кахтана, Нижняя Воямполка, Кинкиль, Подпарное, Белоголовое, Ухтолок, Сопочное, Морошечное в Тигильском районе; Анапка,
Кичига, Старая Карага, Ука, Ягодное, Дранка в Карагинском районе; Ветвей, Олюторка, Култушино в Олюторском районе и другие.
Создание крупных поселений уничтожило национально-тер-
риториальную структуру, традиционные хозяйственные связи коренного населения и вместе с тем не улучшило условий его жизни. Народы Севера оказались ненужными в крупных поселках и из трудолюбивых охотников, рыбаков, оленеводов превратились в
обслуживающий персонал.
Долгое время коренные северяне молчали о своей боли и трагедии. Но в начале 90-х годов, в условиях гласности они получили возможность сказать правду о судьбе переселенцев. " В Тымлате, куда нас насильно переселили, - рассказывали жители бывшего села Рекинники, - с нарушением всех технологий были построены двухэтажные дома. Все это делалось на скорую руку, поэтому дома эти очень холодные, без меховой одежды в них не обойтись... От ностальгии по родным местам старики - переселенцы через короткий промежуток времени почти все вымерли...»[16] По данным статистики за годы проведения кампании по переселению численность коренного населения Камчатки сократилась на 20 %. Такой оказалась плата северных народов за приобщение к "благам" цивилизации. Трагедия людей, оторванных от своей культуры и не готовых по-настоящему воспринять чужую привнесенную культуру, неоднократно показанная зарубежными исследователями на примере американских индейцев, повторилась в ходе переселенческой политики на Камчатке. Прав был английский философ А. Дж. Тойнби, утверждавший, что "... элементы культуры, вполне безвредные и даже благотворительные на родной почве, могут оказаться опасными и разрушительными в чужом социальном контексте".[27,С.578]
Второй этап крупномасштабных и во многом насильственных мер по переводу всех без исключения коренных северян на оседлый образ жизни в крупных поселках тоже завершился неудачей. Кочевание
продолжало существовать. Попытки местных властей ради красивых цифр отчета считать кочевание оленеводов лишь производственным, а не бытовым не изменяло фактического положения
пастухов и условий их жизнедеятельности.
Годы советских преобразований почти не улучшили условий работы камчатских оленеводов. Для них было характерно повсеместное применение
тяжелого физического труда, отсутствие механизации производственных процессов, низкий уровень бытового, медицинского, торгового обслуживания в местах
производственной деятельности.
В выступлениях участников IV пленума окружкома КПСС в сентябре 1989 года, посвященного проблемам развития традиционных отраслей хозяйства,
отмечалось, что " оленеводы находятся в тундре безвыездно от 12 до 18 месяцев, иногда без выходных более пяти месяцев и без отпусков до четырех и более лет".[4,С.12] Говорилось так же о неудовлетворительных условиях работы и отдыха в звеньях: "Дырявые палатки
насквозь мокрые, пастухи одеты в резиновые сапоги и хлопчатобумажные или болоневые куртки. Продуктов не хватает. Спичек нет, свеч нет. А оплата за тяжелый труд, когда оленеводы и чумработницы месяцами работают в тундре, минимальная" .[4,С.19]
Подведем итог: в результате
переустройства, осуществленного за годы советской власти, большинство коренных жителей так и не стали европейцами по образу жизни. В крупных поселках и райцентрах, куда их переселили, стремясь облегчить им жизнь, они, напротив, попали в число наиболее бедствующей части населения. Неудовлетворительные условия жизни коренного населения, в определённой мере, стали одной из причин нравственной деградации и
распространения многих социальных заболеваний.
Проблема противоречивости целей и результатов преобразований сегодня довольно актуальна. Неоднократно история преподносит уроки несоответствия благих намерений и трагических последствий этих
намерений. И было бы нелишним современным политикам проанализировать уроки истории и понять, что любые реформы результативны лишь тогда, когда те, кому они адресованы, являются не объектами, а субъектами процесса реформирования.
развитие и уровень жизни населения РСФСР в 1990 г. Т.П. - М.:
Республиканский информационно-
издательский центр, 1991.
.8. Eidlitz K. Revolutionen in noor (with enge summary). - Tryck: Repsocentralen HSC Uppsala univrsitet, 1979.
северного оленеводства // Проблемы социального развития народностей Севера. - Новосибирск: Наука, 1989.
управление статистики. Основные
показатели экономического и социального
развития Корякского автономного округа за
управление статистики. Об изменении численности и состава населения малых народностей Камчатской области. -
Петропавловск-Камчатский, 1990.
управление статистики. Доклад об итогах выполнения плана экономического и социального развития районов проживания народностей Севера Камчатской области за
перспективный. - Петропвловск-
Камчатский: Дальневост. Кн. Изд-во, 1973.
Камчатке в 1908-1909 гг..// Камчатская экспедиция Федора Павловича
Рябушинского. Выпуск 1. - М., 1912.
Совершенствование управления
формированием трудовых ресурсов
промышленных районов Севера
приморской специализации (на примере Камчатки): Автореф. Дис. Канд. Экон. Наук. - Петропавловск - Камчатский. 1983.
Севера, 1934.
Ч.1. (1928-1940гг.): Сб. докум. И
материалов / Сост. В.Г.Гончаров,
С.В.Гунько, Б.И.Мухачев и др., ред. Кол.: Г.Н.Киселев, - Магадан: Кн. Изд-во, 1979.
Севера. - М., 1990.
