Спросить
Войти
НАУЧНЫЕ СООБЩЕНИЯ
Д. В. Дильман
БОЯРСТВО И НАРОДНОЕ БОЛЬШИНСТВО ГАЛИЦКОЙ ЗЕМЛИ В СОБЫТИЯХ ПЕРВОЙ ПОЛОВИНЫ ХШ ВЕКА
Каждый исследователь, занимавшийся историей Юго-Западной Руси XII - XIII вв., так или иначе определил общественно-политическое значение галицкого боярства в то время. По данному вопросу в отечественной науке высказано много похожих, почти совершенно неотличимых мнений, но есть и немалые разногласия&. В рамках статьи невозможно рассмотреть суть всех этих разногласий. В связи с нашей темой нужно заметить, что не все ученые одинаково поняли распределение ролей между высшей знатью и остальным населением Галичины в сложной социально политической жизни XII - XIII вв.
Большинству дореволюционных исследователей бояре Галичины казались могуще ственными и своевольными правителями этой земли, а прочие ее жители - сообществом слабым и несамостоятельным в государственных делах. Мысль о «незвичайной» силе бояр и приниженном положении земской общины («громады») в названной волости подробно выразил М. С. Грушевский2. Этот историк писал, что галицкая «людность», несомненно, участвовала в местной политике еще в середине XII в.3 Но земщину ослабили, во-первых, карательные действия князей того столетия, желавших покорить «гро маду», опираясь на бояр, во-вторых - зависимость горожан и сельчан от окрепшей аристократии («боярские клиентеллы»)4. Поэтому в событиях XIII в. роль «громады» «была не так значительна»5. М.С. Грушевский также отметил проявившуюся в XIII столетии «непопулярность» боярства в Галичине и приверженность ее народа к волынским князьям - Роману и его сыну Даниилу.
По мысли историка, поддержка «громады» (хотя и слабая) помогла Даниилу в борьбе с врагами, в том числе с боярами, за галицкий стол6.
О безмерном влиянии боярства и политической слабости незнатного населения в «червонной» Руси писали и другие представители старой7, а потом и советской историографии. C.B. Юшков решил, что «галицкое боярство играло крупнейшую роль в политической жизни страны», а «вече из граждан Галича не имело особого влияния»8. По Ю.В. Готье, в Галичине XII в. вовсе «не было.,, вечевых городов9.
Ряд советских исследователей, напротив, настаивали на важном политическом зна чении городов русского Юго-Запада в XII - XIII вв. В.Т. Пашуто, опираясь на летопись, показал могущество бояр Галичины, реальную власть над которой они порой обретали10. Но он считал неверным представление о безраздельном господстве боярства в том регионе и доказывал крупную роль городского населения, особенно его «торгово-ремесленной верхушки», в местной политике".
В.В. Мавродин, отчасти повторяя М.С. Грушевского, писал, что галицкие князья, подавляя выступления горожан в XII в., лишились их поддержки и позволили, в ущерб собственной власти, резко возвыситься «боярской олигархии»&2, зато Роман и Даниил вступили в союз с городами&3. Согласно В.Т. Пашуто, горожане, будучи серьезной силой, собираясь в полки под началом «торгово-ремесленной верхушки», всячески поддерживали князя Даниила в борьбе за собирание галицко-волынских земель и существенно помогли ему одолеть противников, прежде всего боярскую знать&4.
Во многом новое понимание галицкой истории предложили в 80—90-е гг. некоторые представители «ленинградского» научного направления. Считая волости, сменившие в XI - XII вв. Киевскую Русь, демократическими республиками в форме города-государства, И,Я. Фроянов и А.Ю. Дворниченко находят подобный политический строй и на русском Юго-Западе15. По их мысли, в Галичине «полнота власти была сосредоточена не в руках бояр или князей, а у городской общины в целом»16. И поскольку исход сражений решало народное ополчение, рядовые общинники играли в политике не просто важную, а «ведущую» роль, вынуждая и князей, и бояр считаться с собой17.
Названные соавторы пишут, что бояре Галичины не только не были «всесильны»18, но и «не представляли собой отдельной и самостоятельной силы в галицком обществе»19 и, имея значение «лидеров в городской общине»20, обычно не действовали независимо от других галичан, тем более вопреки воле народа.
Историки «ленинградской» школы достаточно убедительно доказали, что галицкие мятежи, показанные в летописи под 1173, 1187, 1188 гг.21, были не сугубо боярскими бунтами против князя22, а совместными выступлениями знати и простого люда23. И.Я. Фроянов и А.Ю. Дворниченко пишут не об антибоярском союзе князя Романа и галицких горожан, а о «напряженных отношениях» Романа с «частью галичан» из-за «недовольства галичан» - без социальных различий - княжением у них представителя «владимирской общины», к тому же каравшего своих местных противников21.
История Галицкой земли от гибели Романа25 до утверждения в ней его сына Даниила рассмотрена историками-«ленинградцами» менее подробно. У С.С. Пашина находим не новые в отечественной науке утверждения о политической активности простых жителей волости в XIII в., о том, что именно горожане помогли Даниилу окончательно утвердиться в Галиче, а бояре были против него26. И.Я. Фроянов и А.Ю. Дворниченко отмечают произошедшие в тот век на юго-западе Руси перемены в отношениях между боярством и общиной, состоявшие в том, что постепенно разбогатевшие бояре «начинают... отделяться и от князей, и, главное, от городских общин»27.
Похожая мысль высказана в нашей предыдущей статье. Мы видели, чго галицкая знать в XIII в. нередко противостояла «гражанам» или даже «галичанам», добиваясь чуждых им политических целей, что некоторые бояре, союзники Венгрии, были опасны для независимости страны28. Подробное рассмотрение летописных данных показывает, насколько сложной была жизнь галицкого общества в первой половине XIII столетия. В ту эпоху отношения между боярством и народным большинством Галичины были мно гообразными и меняющимися. Вопрос о характере этих отношений, о значении обеих общественных сил в галицких политических событиях изучаемого времени - вопрос непростой и спорный (см. выше). Автор данной статьи пытается самостоятельно разобраться в нем, опираясь на источники.
С 1205 г., после гибели князя Романа Мстиславича, в землях юго-западной Руси началась длительная напряженная борьба за власть. Из-за Галича и возглавляемой им волости долго спорили князья из волынской, смоленской, суздальской, черниговской ветвей, а также короли Венгрии; на его столе сменилось много правителей, пока в 40-х гг. XIII в. на нем не закрепился Даниил Романович, считавший Галичину «полуотчиной»29 (целая «отчина» включала еще и Волынь).
Галицкое общество не смотрело со стороны на жестокие распри из-за своей земли, а деятельно в них участвовало, проявляя, как и в XII в., большие политические возможности. Известно много случаев призвания и изгнания князей галичанами30. В дни борьбы за Галич местные жители не раз ощутимо помогали какой-либо из враждующих сторон. Например, горожане поднялись на венгров, теснимых из Галича Мстиславом Удалым (1219 г.), позднее передали Даниилу свой город, занятый Ростиславом черниговским (1235 г.)31. Для решения важных политических вопросов в галицких городах устраивались совещания. Летопись упоминает под 1231 г. вече в Галиче32; в других сообщениях слова «сдумать»33 и «совет отворить»34 также могут обозначать вече. Власть галицкого князя была ограничена влиянием местной среды. Михаил Всеволодович черниговский, недолго княживший в Галичине вместе с сыном Ростиславом, утверждал потом, будто «невернии галичане» не позволяли ему дружить с Даниилом Романовичем35. В изучаемой волости, как и повсюду на Руси того времени, собиралась земско-городская рать. По словам летописца, вместе с «черниговцами», «киянами», «смолня-нами», «волынцами» и другими ополчениями на Калкскую битву против монголов пришли и «галичане»36. Наконец, волость могла без князя вести переговоры с другими государствами. Скажем, в 1206 г. венгерский король «с галичаны сдумав» (договорился) о призвании к ним на княжение Ярослава Всеволодовича из Переяславля-Залесско-го37.
Сравнивая участие бояр и простого народа Галичины в разнообразной политической деятельности местного общества, исследователь встречает ряд затруднений. Во первых, возникает вопрос, какие социальные слои летописцы называют словом «галичане»38. Во-вторых, летописные данные о Юго-Западной Руси XIII в. освещают в основном деяния князей и бояр и гораздо меньше - жизнь городских общин, движения народных масс, вечевые собрания и т. п.39 В-третьих, авторы галицко-волынской летописи, сочувствуя притязаниям Даниила Романовича на Галич, излагают события тенденциозно. Изображая галицких «гражан» сторонниками Даниила, в отличие от бояр - его врагов, летописец не просто отражает действительность, но доказывает, что этого князя поддерживал народ40. Названные обстоятельства требуют от историка особой внимательности к материалу и осторожности в выводах.
Источники прямо и косвенно говорят о важном политическом значении как бояр, так и рядовых жителей изучаемой волости в первой половине XIII в. Есть основания думать, что масса местных горожан выражала свою волю на вече, участвовала в призваниях и смещениях князей. Простой люд был весомой силой в политике, преобладая в земской рати, которую собрал, например, Даниил, осаждая венгров в Галиче (1229): «...собрав землю Галичкую.. от Боброкы доже и до рекы Ушице и Прута...»41. Рядовые галичане могли стать и основными участниками мятежа против существующей власти.
Галицких бояр летопись показывает как политическую элиту, называя многих из них по именам, внимательно следя за их участием в государственных делах. Бояре возглавляли войска, гарнизоны городов, были тысяцкими42; местные князья «давали» им города и волости в управление43. Галицкая знать не раз советовала своему князю или направляла действия народа, иногда полностью правила страной. Отдельным боярам даже удавалось на время «вокняжиться» в Галиче (Володиславу, Доброславу)44.
Галицких бояр изучаемого времени в науке часто принимали за крупных землевладельцев с большим числом собственных воинов На их земельные владения летопись намекает, напрямую говоря только об одном селе боярина Жирослава45. Вотчины и держания, видимо, лишь отчасти пополняли доходы знати от «кормлений» за службу46. Сообщение о Мирославе «с малом отрок» показывает, что у боярина была дружина47, но небольшая. С.С. Пашин назвал бояр Галичины «правителями без подвластных тер риторий и полководцами без армий», имея в виду, что они располагали в основном не «своими», а доверенными князем волостями и войсками4®.
Впрочем, галицкая знать в XIII в. имела немалые средства для воздействия на положение дел в своей земле. Например, видный боярин Судислав имел «много злата», «двор» с запасом «вина, и овоща, и корма, и копий, и стрел», влия,1 на князя Мстислава Удалого, поручившего ему Звенигород - центр особого княжения49; как тестя («цьтя») венгерского полководца Фильнея (Фили) его слушали при венгерском дворе50. Местом боярского всевластия кажется «страна Перемышльская», Перемышль сдавался венграм по во/,е «братьев» галицких бояр, в его волость бежали бояре, боявшиеся Мстислава Удалого, там были «советники» Александра Белзского, метившего в галицкие князья по договору с боярами5&.
В XIII в., по сравнению с предыдущим столетием, положение «лучших мужей» в галицком государстве явно меняется. Многие летописные данные могут навести на мысль, что боярство Галичины способно было в ту пору действовать без помощи, даже без согласия остального населения, руководя князьями, подчиняя или отстраняя от политики
народ. Можно также увидеть постоянный конфликт, резкое расхождение политических чаяний знатных и простых галичан в первой половине XIII в., сосредоточив внимание на эпизодах борьбы князя Даниила с боярами и поддержки его народом.
Помня об указанном выше летописном материале, изучая его подробно, трудно сделать однозначные выводы о роли боярства и прочего люда в государственных делах Галичины той эпохи. Заметим, во-первых, что соотношение политических сил на крайнем юго-западе Руси в 1200 - 1240-х гг. часто менялось. Иногда местному боярству удавалось навязать собственную волю городу и земле, а иногда приходилось уступать земско-городскому большинству. Во-вторых, галицкой знати в изучаемое время случалось не только добиваться своих особых целей отдельно от народа, даже наперекор ему, но и действовать заодно с ним ради общих интересов. Кроме того, бояре Галичины часто делились на партии, преследуя разные цели, ища поддержки у народа, который тоже в некоторых случаях мог разбиться на группы. В-третьих, в 1200 - 1240-е гг. на внутренние дела Галичины весьма активно влияли участвовавшие в них чужеземцы. Отношение к пришельцам, с одной стороны, объединяло широкие круги галичан, с другой - дробило их ряды. Бывало, что галицкие бояре получали иноземную, например венгерскую, помощь. Подобные сторонники Венгрии обретали значительную политическую независимость от своих земляков, но при этом резко отделились от них, теряли их уважение как предатели, «мятежники земли».
Не имея возможности в рамках статьи проанализировать все имеющиеся данные по истории Галичины первой половины XIII в., используем для подкрепления наших выводов один весьма содержательный пример - события конца 1220-х гг.
Партия бояр во главе с Судиславом и Глебом Зеремеевичем убедила князя Мстислава Удалого передать Галич венгерскому королевичу. Установилась новая власть, о которой летопись говорит: «Бе бо королевичь в Галичи и Судислав с ним»,— то есть начали править венгры и союзные им бояре". Так судьба страны была решена не на большом столичном совещании с участием разных слоев общества, а на узком совете князя и боярской группы. Летописец пишет: «Галичаном бо хотящим Данила», показывая, что смена власти произошла помимо воли народного большинства.
В 1229 г. «галичане», под которыми скорее всего надо понимать общину города в целом, позвали Даниила к себе на княжение". Боярско-венгерское правительство попыталось удержать столицу. Произошло сражение, для которого Даниил собрал большое народное ополчение - «землю Галичкую», а Демьян, воевода князя, пришел к нему «со всими бояры Галичкими, со Мирославом и со Володиславом, и со многими бояры Галичкими»54. Выходит, что против правящей партии выступили широкие круги общества, в том числе многие бояре. Обратим внимание также на то, что из города выходили и перестреливались с осаждающими «угры» и «галичане»55. Эти последние могли быть как боярами с их дружинами, так и горожанами, добровольно или вынужденно державшими сторону королевича и Судислава. Борющиеся стороны, наверное, раскололи на партии земско-городскую массу.
В итоге Даниил взял Галич. Таким образом, боярская группировка, сумевшая было при содействии чужеземцев навязать городу и земле свою волю, вынуждена была отступить перед объединенными силами местного населения.
Итак, в XIII в. начинается политическое обособление знатных галичан от простых. Галицкое боярство временами пытается править страной, не считаясь с народом, и находит для этого средства. Но подобные олигархические тенденции встречают решительное противодействие общества и не выливаются в режим боярского всевластия. К тому же бояре Галичины в первой половине XIII в. не представляют собой прочного политического единства и, исполняя разнообразные государственные должности, нередко действуют совместно с народом для общих целей.
Четко и уверенно определить роль аристократии и простого люда Галичины в событиях 1200 - 1240-х гг. нелегко. Причины затруднений: сложность и непостоянство политической обстановки на русском Юго-Западе в то время, неполнота и тенденциозность освещающих ее летописных сведений.
ПРИМЕЧАНИЯ
;5 Там же. С. 477.
" Там же. С.11 - 12, 14, 175 - 178 и др. Сходные взгляды о наличии в Галичине XII-XIII вв. как мощного боярства, так и сильных, политически дееспособных городских общин см: Мавродин В.В. Очерки по истории феодальной Руси. Л., 1949. С.179, 181.188; Котляр Н.Ф. Формирование территории и возникновение городов Галицко-Волынской Руси IX - XIII вв. Киев, 1985. С.92, 123, 136 - 137. Утверждение C.B. Юшкова о незначительной роли галицкого вече оспорил М.Н. Тихомиров См.Тихомиров М.Н. Древнерусские города. М.,1956 С. 208 - 211.
Там же. С. 150 - 151. См, также: Фроянов И.Я. Указ. соч. С.570; Беликова Т.В. Указ. соч. С.23; Майоров A.B. Указ. соч. С.8 - 11.
См.: Летопись по Ипатскому списку. СПб., 1871. С.384 - 385, 442, 444 - 445. (Далее: Ипат.)
Подобное мнение см., напр.: Пашуто В.Т. Очерки истории СССР XII - ХШвв. М.,1960. С.58 - 59; Рыбаков Б.А. Киевская Русь и русские княжества XII - ХШвв. М.,1982. С.514 - 516.
Фроянов И.Я., Дворниченко А.Ю. Указ. соч. С.139 - 140, 142 - 143; Пашин С.С. Указ. соч. С. 17 (историк все-таки считает именно бояр главной силой, изгнавшей из Галича князя Олега Ярославича, а потом его брата Владимира); Беликова Т В. Указ. соч. С.22 - 23; Майоров A.B. Указ. соч. С.8 - 9. См.: Фроянов И.Я., Дворниченко А.Ю. Указ. соч. С. 147 - 148.
Роман Мстиславич, великий князь галицко-волынский (1199 - 1205), погиб на
войне с поляками в 1205 г. См., напр.: ПСРЛ. Т. 7. (Воскресенская летопись). СПб.,
См.: Пашин С.С. Указ. соч. С. 19.
Фроянов И.Я., Дворниченко А.Ю. Указ. соч. С. 153.
См.: Дильман Д.В. К вопросу о княжеской власти в Галицко-Волынской Руси XIII в. // Вестн. Челяб. ун-та. Сер. 1.1998. №1. С.91 - 92. Ипат. С. 535.
Там же. С. 481 (1202), 483 - 484 (1206), 486 (1208), 489 (1212), 506 (1234). См также: ПСРЛ. Т. 1. (Лаврентьевская летопись). М.,1997. Стб. 427 (1206). (Далее. Лавр.); Воскр. С. 113 (1206) и др. Ипат. С. 493, 517 - 518. Ипат. С. 509.
Лавр. Стб. 427 (1206); Воскр. С. 113 (1206). Термин «сдумать» связывает с вече И.Я. Фроянов. См: Фроянов И.Я. Указ. соч. С.569, прим. 198.
Ипат. С. 510 (1231). Упомянутый здесь «совет» с участием бояр в осажденном венграми Перемышле мог быть и узким собранием военачальников. Там же. С.521 (1238). Там же. С.495.
Лавр. Стб. 427; Воскр. С. 113.
Многие историки считали, что «галичанами» в летописи могут называться все разряды населения, и прежде всего не бояре, а простые свободные люди. См., напр. Грушевський М.С. Указ. соч. Т.2. С. 475; Мавродин В.В. Указ. соч. С. 181, 187, 191; Тихомиров М.Н. Указ. соч. С. 210 - 211; Пашин С.С. Указ. соч. С. 19; Фроянов И.Я., Дворниченко А.Ю. Указ. соч. С. 138 (прим. 200), 140 (прим. 213), 143 (прим.224), 145, 149 и др. Ср.: Юшков С.В. Указ. соч. С.353, 349 - 351. Названный автор пони мает под «киевлянами», «новгородцами», «смолянами» и т.п. «не широкую де мократическую массу, а руководящую феодальную группировку». См.: Грушевський М.С. Указ. соч. Т.2. С. 475, 477; Фроянов И.Я., Дворниченко А.Ю. Указ. соч. С. 103.
См.: Пашуто В.Т. Очерки по истории... С.8.
Ипат. С. 506. См. также: С. 529 («смерды многы, пьшьце»), 530 («вой многи и
пешьце»), 532 («тъземьльце многы») и др.
Там же. С. 490 - 491, 499, 510 и др.
Там же. С. 493, 514, 525.
Там же. С. 488 - 489, 525.
Там же. С. 485 («отьчьствии»), 493 («отцина»), 499 («и в селе его не будет живущего»). «Отечествия» считали вотчинами, напр.: Пресняков А.Е. Указ. соч. Т.2. Вып. 1. М.,1939. С. 27; Пашуто В.Т. Очерки по истории... С. 139, 145 и др. См.: Ключевский В.О. Боярская дума Древней Руси. М., 1994. С. 69; Пашин С.С. Указ соч. С. 16 - 17, 19 - 20; Фроянов И.Я., Дворниченко А.Ю. Указ. соч. С. 150 - 151.
Н. В.Александрова
ЛЮБОВЬ И ДРУЖБА В РУССКОЙ ДВОРЯНСКОЙ КУЛЬТУРЕ РУБЕЖА XVIII - XIX ВЕКОВ (по источникам мемуарного характера)
XVIII век для Европы - это век любви. Считалось, что люди рождены для любви и наслаждения. Существовал культ любви пылкой и страстной, чувство любви признавалось естественным человеческим чувством. Представления о любви связывались с определенным образом женщины, а век Абсолютизма в Европе - галантный век - являлся веком культа женщины Женщина должна была быть внешне красива, привлекательна. Обязательной считалась физическая красота, душевные качества женщины не принимались во внимание. Модными были томная бледность, румяна, хрупкая фигура. Любое желание женщины являлось законом для мужчин. Даже в мужчине ценились женские черты, его внешность, костюм, манеры поведения должны были быть женоподобными1.
Любовь и красота шли рука об руку, но любовь потеряла свой неземной ореол. Девочку, девушку с ранних лет приучали к мысли, что если она красива, но недостаточно богата и родовита, то своей внешностью она может «купить» положение в обще стве. Любовь ставилась рядом с рассудочностью и холодным расчетом. Женщины учились играть в чувства, кокетничать, придавать своему лицу необходимое выражение, в любую минуту быть красивой и желанной. Девочка, молодая девушка рассматривалась прежде всего как потенциальная невеста, своеобразный «товар», который надо было по быстрее и повыгоднее сбыть с рук. Не принято было смотреть на женщину, воплощение любви, просто как на человека, с уважением. Неуважение, напротив, становится выражением благоговения перед ее красотой. Век господства женщины не был веком истинного ее возвышения. Женщина в XVIII веке не имела никаких реальных и гарантированных прав, находилась под произволом мужчины Существовал культ любви к женщине, в которой он, мужчина, был господином
Россия после реформ Петра Первого также испытала влияние галантного века, хотя, казалось бы, в полупатриархальной России представления о любви и связанный с ними образ женщины практически не должны были измениться. Но стал иным быт, домашний уклад, и первым последствием реформ для женщин было стремление изменить свой облик, приблизиться к типу западноевропейской светской дамы Стали другими одежда, прически, манеры. В модах царила искусственность. Женщины тратили слиш ком много сил на изменение внешности, вели, в основном, вечерний образ жизни.
Семья также подвергается поверхностной европеизации. Балы, танцы, пение, кокетство - вот женские занятия. Для женщины модным считалось иметь любовника. Семья, хозяйство, воспитание детей отходили на второй план. Очень быстро в верхах обще-
