Спросить
Войти
УДК 94(470.23-474.2)«1941/1945» UDC 94(470.23-474.2)«1941/1945» DOI 10.25797/NHP.2018.12.3.018
ВОСПОМИНАНИЯ СОЛДАТ И ОФИЦЕРОВ 11-й СТРЕЛКОВОЙ ВАЛГИНСКОЙ ДИВИЗИИ О ВЕЛИКОЙ ОТЕЧЕСТВЕННОЙ ВОЙНЕ 1941-1945 гг.
Аннотация:
В статье представлены воспоминания солдат и офицеров 11-й стрелковой Валгин-ской дивизии о событиях времен Великой Отечественной войны, собранные и литературно обработанные полковником Ф.Г. Смирновым.
Воспоминания, Ф.Г. Смирнов, 11-я стрелковая дивизия, Великая Отечественная война, Ленинград, блокада, Прибалтика.
SOLDIERS AND OFFICERS OF 11TH VALGA INFANTRY DIVISION RECOLLECT THE GREAT PATRIOTIC WAR (1941-1945)
Abstract:
Recollections of soldiers and officers of 11th Valga infantry division is published. They are devoted to the Great Patriotic War (19411945). Colonel F.G. Smirnov gathered and literary retold stories of his war comrades.
Recollections, F.G. Smirnov, 11th infantry division, Great Patriotic War, Leningrad, blockade, Baltic countries.
Немного слов о самой дивизии. Рождение дивизии относят к марту 1918 г., когда
для обороны Пскова от немецких интервентов были образованы отряды завесы, в основном несшие службу на границе. В гражданскую войну дивизия отличилась в боях против Булак-Балаховича, Юденича, принимала участие в Варшавской операции. После гражданской войны солдаты дивизии участвовали в подавлении Кронштадтского восстания. В 1928 г. дивизия была награждена Почетным революционным Красным Знаменем. В годы советско-финской войны она принимала участие в боях на Карельском перешейке. В Великой Отечественной войне основные бои дивизии проходили в Прибалтике и в районе Ленинграда, в том числе под Синя-вино. Окончание войны дивизия встретила в боях с курляндской группировкой противника. После Великой Отечественной войны ее расформировали.
Записи Ф.Г. Смирнова будут публиковаться в номерах нашего журнала на протяжении 2019 г. Их издание посвящается 75-летию полного снятия блокады Ленинграда.
Иванов Василий Иванович
Отважный командир товарищ Кондрашин
Не спрашивай, какие силы у противника, а спрашивай, где он, ищи встречи с врагом, навязывай бой и уничтожай его - такое боевое правило прививает своим подчиненным командир товарищ Кондрашин. По этому правилу он действовал и в тот момент, когда фашистская рота проникла к нам в тыл, и немецкий офицер, включившись в линию связи, передал Кондрашину наглый ультиматум:
- Вы окружены. Сдавайтесь!
- Посмотрим, кто окружен, и кто будет сдаваться, - спокойно сказал командир и приказал наступать, чтобы отрезать и уничтожить фашистскую роту.
Бандиты не приняли боя и поспешно удрали. Красные воины под руководством Кондрашина преследовали их. Они оторвались от части, продвинулись далеко на юг и оказались в тылу врага. Около мызы К. немцы соединились с подходящими резервами. Бандиты пошли в атаку. Завязался ожесточенный бой. Бойцы подпустили гитлеровцев на расстояние до 100 метров, косили их уничтожающим пулеметным и оружейным огнем, стремительно брали в штыки с флангов.
В жаркой схватке ручной пулеметчик Базанов передал свой пулемет второму номеру, а сам пошел в штыковую атаку. Он один заколол четырех немецких офицеров. В этом бою было уничтожено 150 вражеских солдат и 12 офицеров, взорвано три автомашины с боеприпасами. Немцы подумали, что в тыл к ним пробралась целая дивизия и в панике открыли ураганный артиллерийский огонь по своим же тылам. Громили они их целую ночь. Это очень радовало наших бойцов.
На второй день подразделение Кондра-шина все глубже и глубже заходило в тыл врагу. Разведчики под командованием лейтенанта Слепухина беспрерывно рыскали по дорогам, выведывали расположение штабов и резервов врага. Разведчикам удалось обнаружить крупный узел связи с радиостанцией и множеством специальных машин.
- Ночью атаковать и разгромить этот узел, - принял решение Кондрашин.
С наступлением темноты красные воины пошли в атаку. Фашисты были застигнуты врасплох, не успели не только обороняться, но даже бежать.
В течение часа все немецкие связисты, в том числе восемь старших офицеров, были уничтожены, а спецмашины взорваны. Радиостанцию подразделение взяло с собой. Были захвачены ценные документы и почта.
Товарищ Кондрашин искал новой встречи с врагом, стремился навязать ему бой. Но гитлеровские молодчики так перепугались, что не только отклонялись от боя, а разбегались куда попало. Целые взводы их убегали от одного солдатского разведчика.
На третий день была обнаружена колонна пехоты противника, численностью до батальона. Подразделение товарища Кондрашина немедленно атаковало ее и наголову разбило. На месте боя бандиты оставили 70 трупов, более 120 винтовок и автоматов и все награбленное у местного населения добро.
Более четырех суток действовало отважное подразделение в тылу врага. Под руководством своего бесстрашного командира славные советские бойцы уничтожили около 250 фашистов, потеряв при этом только четырех ранеными.
Федор Григорьевич Смирнов
Разгром вражеской колонны
К утру 9 июля бой затих. 320 стр. полк, которым командовал капитан И.И. Пер-шин, сосредоточился на новом рубеже.
Командиру взвода полковой школы младшему лейтенанту Анатолию Жуку было приказано с группой бойцов своего взвода выдвинуться вперед для прикрытия дороги. Группа была усилена станковым пулеметом и противотанковой пушкой. Не медля ни минуты, Жук занял указанное место у моста через реку Новести. Бойцы окопались, тщательно замаскировали огневые средства.
В 13 часов 15 минут по дороге из мызы Паеносте к мызе Кыо1 появилась передовая колонна противника на семи автомашинах. В каждой машине сидело по 10-12 солдат. Машины шли одна за одной, соблюдая интервал около 20 метров.
Младший лейтенант предупредил бойцов без команды огонь не открывать. Наводчику 45-мм пушки Кариму Алиеву и станковому пулеметчику Нефедову командир поставил задачу: первому - как только седьмая вражеская машина пройдет деревянный мост, прямой наводкой подбить ее, второму - одновременно подбить головную машину противника.
Первой выстрелила пушка Алиева, но он допустил ошибку: вместо седьмой подбил шестую машину. Пулеметчик Нефедов короткой очередью уничтожил водителя головной машины. Группа Жука открыла массированный огонь по врагу. Вражеские солдаты моментально выпрыгивали из машин, залегли на другой стороне дороги и открыли огонь из крупнокалиберного пулемета, миномета, противотанковой пушки и автоматов. Но в панике фрицы стреляли куда попало.
Действуя хладнокровно и уверенно, пулеметный расчет Нефедова помог орудию Алиева в течение 10-15 минут расстрелять прислугу вражеских расчетов.
Один фашистский автоматчик, заметив наших пулеметчиков, начал было из-за машины обстреливать их, но меткий выстрел из пистолета младшего лейтенанта Жука сразил вражеского автоматчика. А тем временем ручной пулеметчик Ашихмин, искусно меняя огневую позицию, расстреливал скопившихся в кювете фашистских стрелков.
Бой длился 45 минут. 15 наших бойцов во главе с отважным командиром А. Жуком, действуя решительно, смело и хитро разгромили колонну, в которой было свыше 80 вражеских солдат. 58 из них были убиты, 11 взято в плен и лишь немногим удалось бежать в лес.
Наши потери: один рненый и один убитый. Смертью храбрых пал в этом бою орудийный наводчик Карим Алиев.
Отважная группа Анатолия Жука выполнила задачу и взяла трофеи: одну противотанковую пушку, один крупнокалиберный пулемет, минометы, четыре ручных пулемета, винтовки, снаряды, патроны и три исправных автомашины.
Младший политрук А. Морозов
Старшина Гаврилов
Произошло это так. Подразделение занимало оборону на опушке леса, около местечка Н. Только успели немного окопаться, как противник начал артиллерийскую подготовку. Продолжалась она сорок минут. Снаряды свистели и выли, с грохотом разрывались то спереди, то сзади.
Старшина Гаврилов в это время лежал в окопе и внимательно наблюдал вокруг. Его внимание привлекла рожь. Он заметил, что в ней скопилось около 18 немецких солдат. Они, пользуясь артиллерийской канонадой, незаметно вползли в рожь, намереваясь неожиданно ударить по нашим бойцам.
- Посмотрим, кто кого перехитрит, - решил старшина.
Он позвал несколько красноармейцев, незаметно вскочил в рожь и пошел в обход фашистам. Он полз очень осторожно. Вот осталось уже 25-30 метров. Враги его не замечают. Товарищ Гаврилов подползает еще ближе и уверенно бросает гранату. Раздался взрыв. Шесть фашистов были убиты. Обалдев от неожиданности, остальные бандиты бросились бежать, но путь им преградили бойцы.
- Стой, сволочь, бросай оружие! - закричал храбрец.
Двое бросили оружие и подняли руки вверх. Остальные продолжали бежать в разные стороны. Гаврилов и бойцы выстрелили из автоматов и винтовок, ранили солдата и офицера. Офицер, видимо, получил легкое ранение и продолжал бежать.
- Эх, жаль упускать такую стерву, - подумал старшина и бросился за офицером.
- Не уйдешь, - догоняя, закричал отважный воин.
- Вот тебе, гад! - добавил он и воткнул офицеру штык в спину.
Забрав пленных, семь винтовок, четыре пистолета, документы, старшина с бойцами вернулись в роту.
И. Тройбин
Героиня
Быстро сгущаются сумерки. Наступает ночь, сырая, темная, осенняя. Порывы ветра время от времени пронизывают тело, заставляют плотнее застегнуть одежду. Земля мокрая и глинистая, ускользает куда-то из-под ног. На миг наступает тишина. Но вот раздается отдаленный, все нарастающий свистящий звук, затем неподалеку вспыхивает яркое пламя, и земля вздрагивает от удара. Это разорвался первый крупнокалиберный снаряд. Противник перенес сюда яростный огонь. Совсем близко жужжат пули. Идет бой - жестокий, кровопролитный.
Во мгле метнулись темные фигурки людей. Следует короткая перебежка, и они снова залегли. Бойцы ползут упорно, медленно, метр за метром - вперед. Главное - вперед, и они движутся. Некоторые темные фигурки остаются на месте, замирают. Быть может, навсегда. Это они героически встречают упрямый свинец, опаливший их своим смертельным дыханием. Но они не отступили. Под обрыв, бегом, почти скатываясь, спускается небольшая темная фигурка. Из-под береста выбиваются длинные пряди волос. Это девушка. Вот мелькнул белый платочек, которым она торопливо отирает капли пота с лица. Затем ладонью поправляет разбросавшиеся волосы и прислушивается в темноту, всматривается.
В звуках она уловила нечто похожее на вздох. Может быть, ей это просто почуди-
лось? Чу! Она насторожилась. Затем раздается отчетливый стон. Сомнений быть не может. Там раненый. Ему надо во что бы то ни стало оказать первую помощь. Для этого она и пришла сюда на передовую. Ее упрашивали не ходить сюда, а помогать там, в тылу, во втором эшелоне. Но как это смешно быть там, когда заботливые руки нужны здесь, где разрываются снаряды и мины.
Ей надо перебраться через дорогу - оттуда раздаются стоны. Дорога обстреливается автоматчиками противника. Их пули поразили уже несколько товарищей. Кто-то дергает ее за рукав.
- Маруся, поберегите себя, здесь слишком опасно.
Она презрительно отворачивается. Отстаньте от нее! Какие это пустые слова -«поберегите себя». Сколько в них фальши. Нет, она будет там, вместе с бойцами.
...Вот и раненый. «Пить», - еле слышно шепчут усталые губы. Она наклоняется, подносит флягу, затем привычным движением раскрывает санитарную сумку. Медлить нельзя, рана очень опасна. «Подлецы!» - произносит она с ненавистью по адресу фашистских убийц. Она перевязывает рану, затем берет раненого под мышки и начинает ползти. «Мужайся, товарищ», - шепчет она. «О, мы еще отомстим им». Ноша тяжелая, но она ползет. Вот колено очутилось в чем-то мокром. Это грязь. Капли пота снова выступили на лбу - тяжело. «Это уже пятый», - думает она про себя, продолжая с трудом двигаться вперед. Вдруг яркий свет озаряет местность. Это немцы пустили ракету. Маруся замирает на месте, лишь сердце бьется чаще, и правая рука плотнее обхватывает раненого. Затем вновь темнота. И снова вперед. Еще один метр и еще. Теперь уже близко.. .Крупные капли пота скатываются по лицу. Порой кажется, что руки ее не выдержат, она их почти не чувствует. Еще раз напрягает усилие воли, и левая рука почти
механически делает движение вперед. Вот, наконец, и остановка. Товарищи бережно укладывают раненого на плащ-палатку, которую используют, как носилки. Теперь можно отдохнуть, конечно, недолго. Ведь там еще есть раненые. Теперь она чувствует, что устала, жадно глотает, расправляет руки и ноги.
Маруся вспоминает, как в жгучие морозы на финском фронте она также без устали работала в полевом лазарете. Конечно, ей тяжело, но надо! Затем она и пришла сюда. Немного отдохнув, она снова трогается в путь за следующим раненым.
Марусе Васильевой только 19 лет, но глаза смотрят смело и решительно. С самого начала войны она на фронте. Прежде Васильева работала в госпитале, теперь она пришла на передовую. Она решила, что здесь нужнее.
Бойцы знают свою боевую подругу, глубоко уважают ее.
- О, наша Маруся! - восторженно отзываются о ней.
Всю свою нежность, все свое внимание отдает она раненым бойцам. Часто покупает им на свои деньги подарки, утешает ласковым словом.
.Близится уже рассвет. Где-то вздрагивает последний раз звезда. Теперь Маруся спокойна, она может отдохнуть. Всех раненых с оружием вынесла с поля боя в эту ночь с помощью товарищей комсомолка Маруся Васильева.
Иван Иванович Мельников, командир 163 стр. полка
В полк прибыло пополнение из Свердловской области - 900 человек. Я решил взять себе ординарца и поручил адъютанту выбрать из пополнения.
Он привел бойца Минина, который оказался хорошим, исполнительным и смелым бойцом. Мне доложили, что в одной из рот
есть боец по фамилии Пожарский. С комиссаром Павловым решили и его взять к себе. Минин и Пожарский оказались замечательными бойцами.
В это время на переднем крае у противника появился снайпер. Он, обстреливая наши позиции, затруднял передвижения днем, принося тем самым много неприятностей. Надо было уничтожить снайпера-врага, и поручил я это разведчикам полка.
В отведенное время они не справились с задачей. Поручил я эту задачу танкистам «КВ», у которого хорошие приборы наблюдения. Опять проходит срок, а вражеский танк2 не уничтожен.
Пригласил ординарцев Минина и Пожарского. Поручил им в течение трех суток выследить и уничтожить вражеского снайпера. Снабдили их оружием, боеприпасами и сухим пайком. Подразделения переднего края были предупреждены, чтобы при необходимости помочь двум бойцам. Тепло попрощался я с ординарцами, полюбил их, как сыновей. «Охотники» удались.
Вражеский снайпер продолжал стрелять. Время шло, а их не было. Я начал беспокоиться за их судьбу, нервничал и комиссар. Наступила четвертая ночь. Мне доложили, что немецкий снайпер перестал вести огонь.
Перед утром охотники вернулись уставшие. Они выложили трофейную снайперскую винтовку, солдатскую книжку убитого снайпера и другие его вещи как доказательство выполнения задания.
Рядовой Николаев, повар
Случай на кухне
Не тот нынче немец пошел. Не тот...
Доложу по порядку.
нее - не увидит немец, даже если и огонек какой будет.
Подошел наш народ, загремели котелками - одним словом, полное оживление вокруг моей кухни.
Уж котел почти пустой. Никто не идет больше. Прикинул в уме: как будто всех накормил. Закрываю крышку. Чувствую только, что кто-то сзади стоит. Оглянулся -стоит человек в белом маскировочном халате. Ни оружия, ни котелка у него.
- Из какого подразделения? - спрашиваю.
Молчит. Я рассердился, да как закричу:
- Что молчишь? Какого подразделения?
А он все молчит, братцы, и руки вверх
поднимает. Вижу - не наш на нем костюм, да и морда нерусская.
Немного не по себе мне стало. Но вижу, он руки вверх держит. Я, значит, собрался с духом и взял его в плен.
Так вот и мне довелось пленного взять.
Раненых красноармейцев сожгли живьем
Они лежали обуглевшиеся. На некоторых еще дымилась часть одежды. Из землянки шел запах гари и едкий черный дым. Пальцы. нет, скорее, остатки пальцев были согнуты и прижаты к ладоням.
Около трупов стояли люди - боевые товарищи зверски замученных красноармейцев, 20 дней сражавшихся в тылу врага, и только что выгнавшие немцев с этой высоты.
Они стояли над трупами сожженных и, сжав в руках оружие, клялись - отомстим.
Сожженными оказались наши раненые бойцы и командиры. Их было около 30 человек из подразделения товарища Самойлова. 16 февраля они попали в кровавые лапы гитлеровцев и были зверски сожжены.
Николенко Григорий Стефанович
Бои у отметки 55,0
Я в то время был старшим лейтенантом, командиром роты отдельного лыжного батальона 11-й стрелковой дивизии. Дивизия вела бои в районе Погостья.
Моя лыжная рота вместе с другими подразделениями вырвалась вперед и успешно продвигалась к высоте с отметкой 55,0. К исходу дня высота, господствующая над близлежащей местностью, была в наших руках.
Поутру ничего не подозревающие немцы с обозом продовольствия и боеприпасов двигались к передовой в районе станции Погостье. Без особого труда обоз был нами захвачен и переправлен к штабу дивизии.
Немцы поняли, что часть сил наших прорвалась к отметке 55,0, не имеет поддержки справа и слева, и окружили район высоты площадью около одного квадратного километра. Подразделения, в том числе и моя рота, заняли круговую оборону. Морозы доходили до -30°, снежный покров достигал одного метра и более.
Мы отрыли траншеи, окопы, поставили блиндажи. В местах вероятного появления танков противника поставили мины.
С первых же дней немцы пытались нас уничтожить или сбить с занимаемых позиций, ежедневно с 8.00 до 16.00 они предпринимали атаки. Мы знали, что боеприпасов у нас мало, вели бои очень экономно, подпускали противника на самое близкое расстояние, а затем истребляли, ведя огонь наверняка.
Осложнилось положение с питанием. Наши самолеты сбрасывали нам мешки с боеприпасами и сухим пайком. Много мешков падало на территорию, занятую немцами. Самолеты У-2 прилетали по ночам, а с рассветом, в глубоком снегу начинались поиски мешков. Из-за отсутствия бинтов раненых перевязывали разорванным нательным бельем. От недоедания,
морозов, усталости люди ослабли. Автоматы и винтовки трудно было держать, и тогда я дал идею минировать все тропинки, ведущие к нам, гранатами-лимонками Ф-1.
Мы рвали обмундирование на ленточки, привязывали гранату за чеку, а второй конец - к дереву, засыпали все снегом. Немцы при наступлении наступали на ленты, натянутые поперек тропок, просек, дорог, и гранаты взрывались, поражая противника. Фрицы несли большие потери.
На двадцатые сутки впервые мы не только услышали, но и увидели, что такое залп наших легендарных «Катюш». Обезумевшие немцы отступали. К нам шли наши части. Мы также пошли в атаку и вновь овладели той частью высоты, которую потеряли в боях последних дней. Перед нами открылась ужасная картина варварства фашистских захватчиков: они заживо сожгли раненых, которых мы не смогли унести с собой.
Вскоре пришли наступающие части нашей армии. Бойцов и командиров, мужественно сражавшихся у отметки 55,0, отвели на отдых.
Алексей Герасимович Ромашов
Из воспоминаний
В 11-ю стрелковую дивизию я прибыл молодым лейтенантом в конце марта 1942 года и оставлен командиром взвода разведки при командующем артиллерией полковнике Алферове П.Н. В мои обязанности входила ежедневная разведка целей перед фронтом дивизии и нанесение их на топографическую карту. Ежедневно я обходил передний край в стрелковых полках, уточнял координаты обнаруженных целей, что в последующем способствовало успешному подавлению целей артиллерией и минометами дивизии. Было это в вершине клина наступавших наших частей в районе Зенино-Малиновка, в лесисто-болотистой местности.
Это было летом 1942 года. НП командира дивизии находился за боевыми порядками одного из стрелковых полков, южнее речки Назия3, в небольшом мелколесье, где росло несколько высоких, по 25-30 метров, сосен. Вот на одной из них и был оборудован НП. В кроне сосны устроена площадка из досок, проведен телефон, установлена стереотрубка. Здесь постоянно дежурили я и офицер из разведроты.
С НП прекрасно обозревалась местность, особенно боевые порядки наши и немецкие в створе Тортолово. В один из дней августа месяца я заметил усиление передвижения противника на высотах. До нас доносился шум моторов. Спустившись вниз, я доложил П.Н. Алферову. В это время на наш НП был совершен налет авиации противника. Разорвавшейся рядом бомбой был поднят в воздух валун, который переломил сосну нашего НП.
Алферов, улыбнувшись, сказал: «Видишь, как тебе повезло! Видимо, повезет и в этом!» В чем??? И тут же я получил приказ, который гласил: разыскать приданный дивизии бронепоезд, который базировался где-то у станции Жихарево. Вывести его на огневой рубеж юго-западнее станции Назия и артиллерийским налетом с бронепоезда разгромить группировку немецких войск в деревне Тортолово.
Время было 11.00. С майором Павловым, тщательно проанализировав обстановку, решили, что бронепоезд следует вывести на огневой рубеж с 15.30 до 16.00, когда, по нашим наблюдениям фрицы прекращали всякие активные действия, и наступало затишье.
Павлов рекомендовал мне кратчайший маршрут движения по насыпи железной дороги. Местность оказалась открытой. Полное безлесье. Взяв с собой необходимое,
я двинулся в путь. У разрушенного моста через реку Назия я остановился у пустых окопов, вырытых для зенитных пулеметов, в рост человека. Сел отдохнуть. Не успев прикурить папиросу, смотрю, на горизонте появилось три звена вражеских самолетов Ю-88. Их курс - прямо на мост. Я вскочил в окоп и стал наблюдать. Из приближающихся самолетов посыпались бомбы (по два из каждого). Приближающийся пронзительный свист заставил меня надежнее прижаться к земле, глубже в окопе.
Отряхнувшись от пыли, я двинулся дальше на северо-запад, прижимаясь к железнодорожной насыпи. Около 14 часов добрался до места стоянки бронепоезда. Он был тщательно замаскирован. Охрана провела меня к командиру.
Им оказался молодой, симпатичный капитан, чуть старше меня. Он ознакомился с достоверностью моих полномочий, собрал командиров башен и поставил перед ними боевую задачу.
Подана команда. Исчезла маскировка. Паровоз зачихал, запыхтел, и мы тронулись.
Рядом с командиром я занял место на КП. Не отрывая глаз от стереотрубы, наблюдаю за местностью. Прошли станцию Назия. Дорога идет под уклон. В воздухе спокойно. В 16.00, по моим ориентирам, мы вышли на огневой рубеж. Последовала команда «Огонь!». Грохот. Ощущение, что я посажен в металлическую бочку, по которой бьют металлическими ломами.
В стереотрубе видны разрывы снарядов, паника врага в Тортолово. А снаряды летят и летят. Командир поезда доложил, что боезапас израсходован, и дал команду на обратный ход.
Пройдя примерно 1 км пути обратно, на нас налетели фашистские стервятники. Мы попали в пекло огня. Кругом разрывы. Приближалось место, где мне надлежало сойти. Я поблагодарил командира за блестящее выполнение боевого задания, он притормозил ход бронепоезда, крепкое рукопожатие, и я на ходу спрыгнул на обочину железнодорожного полотна.
В хорошем настроении, с осознанием выполненного приказа и своего служебного долга я возвращался «в свой дом», на КП полковника Петра Николаевича Алферова.
Лейтенант А.М. Новиков
Русская смекалка
Красноармеец Е. Семенов исправлял телефонную линию. Но вот недалеко от него застрочил немецкий автомат. Боец почувствовал острую боль в ноге.
- Ранен, - промелькнуло у него в голове.
Он моментально скатился в канаву, снял каску и положил ее на бугорок, а сам отполз в сторону.
Немец дал по каске две очереди и направился к ней, думая, что красноармеец убит.
Этого только и ждал советский связист. Он прицелился и первой же пулей убил фашиста. Забрал у убитого автомат, парабеллум, документы и продолжил выполнять боевое задание.
Денис Анатольевич Ахременко
председатель Брянской региональной общественной организации «Центр изучения общественных и гуманитарных наук "Историческое сознание"». E-mail: denis_akhremenko@histsoznanie.ru
Denis A. Akhremenko
Chairman of the Bryansk regional public organization «Center for the study of social Sciences and Humanities "Historical consciousness"».
E-mail: denis_akhremenko@histsoznanie.ru
