К ВОПРОСУ ПРЕБЫВАНИЯ ЮСТИНИАНА II В ХЕРСОНСКОЙ ССЫЛКЕ

УДК 94(495).01

К вопросу пребывания Юстиниана II в херсонской ссылке

Александр Катюшин

(Крымский федеральный университет им. В. И. Вернадского)

Аннотация. Благодаря трудам византийских летописцев Феофана и Никифора мы знаем о мятежной жизни византийского императора Юстиниана II Ринотмета. Юстиниан II был низложен в 695 г. в Константинополе. На площади Тавра ему урезали нос и язык. После этого он был отправлен в ссылку, в отдалённый Херсон Таврический. Через десять лет своего пребывания в Херсоне узнав о том, что его враг, император Леонтий, свергнут, Юстиниан стал открыто заявлять, что вновь захватит власть. Горожане решили немедленно его убить или выдать воцарившемуся Тиберию Апсимару. Юстиниан был вынужден бежать из Херсона. Известный исследователь истории Крыма А.Л. Бертье-Делагард считал, что опального государя в ссылке обязательно стерегли константинопольские власти. Но в источниках говорится лишь о трениях Ринотмета и граждан города Херсонеса. Никаких других чинов или должностей во время его ссылки не упомянуто. Юстиниан пользовался определённой свободой и даже имел возможность прокламировать себя как будущего государя. Кроме того в Херсоне образовалась группа его сторонников. Судя по всему никаких особых мер по контролю за Ри-нотметом не осуществлялось. Скорее всего, что у Константинополя были объективные причины не бояться того, что Юстиниан куда-то денется из Херсона и уж тем более будет претендовать на власть. Этот город находился на краю византийского мира, был связан с Константинополем водным путём через Чёрное море, плавание по которому представляло нелёгкую задачу. Этот водный путь и связывал, и, одновременно, изолировал. Кроме того, Юстиниана изуродовали таким образом, что, по сути дела, он из-за одного этого уродства не смог бы сесть на трон второй раз. Юстиниан II поломал многие стереотипы, организовав партию своих сторонников во враждебном ему городе, сумев сбежать из Херсона, договорившись с варварами и создав родственную связь с каганом хазар. И, в итоге, Юстиниан всё же воцарился опять в Константинополе.

История злоключений византийского императора Юстиниана II (годы правлений 685-695, 705-711), рассказанная византийскими хронистами Феофаном и Никифором, имеет обширнейшую историографию в мировой византинистике. Кроме того, что эта небольшая история насыщена назидательными примерами жестокости, авантюризма, предательства и, вместе с тем, потрясающей верности, она даёт бесценный материал для изучения Византийской Таврики VIII в. Однако эту информацию историки понимают по-разному, делая порой противоположные выводы. Это и не удивительно: Феофан и Никифор достаточно кратко изложили события, происходившие приблизительно за столетие до них самих. Можно предположить, что изложенная информация не нуждалась в дополнительных уточнениях ни с точки зрения авторов, ни с точки зрения их современников. Кроме того, сам жанр хроник подразумевает сжатое изложение фактического материала. И теперь перед современными исследователями остро стоит проблема интерпретации [8, с. 145-147, 149-152, 212-246].

Итак, в результате дворцового переворота в Константинополе в 695 г. император Юстиниан II был низложен [о его первом царствовании и причинах свержения см. например: 3, с. 239-261]. Ему публично урезали нос и язык, а затем отправили в изгнание в Херсон. После этой казни он получил прозвище «Ринотмет», то есть «Безносый». Через три года следующий император Леонтий тоже был свергнут. На трон сел Тиберий Апсимар. Через некоторое время после этого события Юстиниан в Херсоне стал говорить, что опять собирается царствовать, в связи с этим херсониты решили его либо убить, либо выдать Тиберию. Юстиниан, спасаясь, бежал в Дорос (скорее всего, на современный Мангуп), а потом к кагану хазар [5, с. 365; 17, с. 62, 124-125, 163, 179; 20, с. 514-515]. В рамках этой небольшой работы хотелось бы поднять вопрос о том, насколько строг был присмотр за ссыльным в Херсоне, и чем была обусловлена степень этой строгости.

По мнению выдающегося исследователя крымских древностей А.Л. Бертье-Делагарда не было сомнений в том, что ссылка такого важного преступника была невозможна в город, «не

имеющего правителя, поставленного той властью, которая ссылала», и что «Юстиниан не гулял свободно в Херсонесе, а находился там под присмотром или в заключении, вроде, например, самозваного сына Диогена... с помощью команов бежавшего из башни... Нельзя думать, что подобные ссылки делались в город, пользующийся чуть ли не безусловной свободой и не имеющий правителя, поставленного той властью, которая ссылала; это была бы не ссылка, а предоставление свободы, тогда как ссылка в Хер-сонес считалась весьма тяжёлым наказанием вообще, во всяком случае, достаточно прочным заключением для лишённых престола, или претендентов на него» [1, с. 78-79].

Вполне логичные, казалось бы, доводы А.Л. Бертье-Дела-гарда, на мой взгляд, кажутся безупречными лишь в том случае, если мы будем мыслить современными понятиями о том, как должна выглядеть ссылка опального государя. В исторических реалиях рубежа УН-УШ вв. всё могло обстоять несколько иначе. И я склонен выступать с позиций доверия к рассматриваемым, достаточно авторитетным, хроникам.

Вообще, поднятый в данной статье вопрос лежит очень близко к научной дискуссии об административном статусе Херсона, о степени его зависимости от Константинополя. В рамках небольшой работы нет возможности рассматривать эту дискуссию [см.: 8, с. 229-240; 10, с. 582 и сл.;16, с. 326-336]. Отмечу лишь, что принадлежность херсонитов к христианскому византийскому миру и, в общем, лояльность к законной императорской власти не вызывает сомнений.

Между тем, как показывают рассматриваемые источники, император во время ссылки контактировал в Херсоне лишь с местными горожанами. Ни о каких надсмотрщиках и кураторах, присланных из Константинополя, в текстах Феофана и Никифора речи нет. Разумеется, херсониты (как было сказано выше) считали себя подданными византийского императора (и весьма лояльными, раз они решили передать Юстиниана Тиберию Апсимару, как только тот заговорил о возможной своей реставрации). Судя по всему в данном случае в составе городской администрации были только «жители Херсона и Климатов». Им-то и был доверен надзор за Ринотметом. Юстиниан же, по словам Ф.И. Успенского, «. по-видимому, совсем перестал занимать внимание правительства и пользовался... известной свободой» [11, с. 456]. Действительно, он даже имел возможность «часто выступать перед народом, открыто заявляя, что вновь захватит власть. Правда, в этом он переусердствовал и восстановил против себя херсонитов так, что вынужден был срочно бежать из города [17, с. 163].

Кроме того за время ссылки, как отмечал Ю.А. Кулаковский, «несмотря на своё состояние опального, он (Юстиниан - А.К.) имел в своём окружении близких и преданных людей не из туземцев, а из военных людей, связавших с ним свою судьбу» [3, с. 269]. Действительно, благодаря Феофану мы знаем, кроме слуги Миака, имена ещё пятерых сторонников Юстиниана из Херсоне-са. Их звали: Барисбакур, Салив, Стефан, Моропавл и Феофил [17, с. 63]. Не совсем понятно, почему Ю.А. Кулаковский считал, что они не являлись туземцами. Подтверждений этому найти не удалось. Из сочинения Павла Диакона нам известно имя ещё одного сторонника Ринотмета - настоятеля Кира [7, с. 158].

С современных точек зрения нам может быть трудно представить себе жизнь сосланного государя без надлежащих, достаточно строгих, средств контроля и содержания в ссылке. Но всё же есть несколько объективных обстоятельств, из-за которых контроль над сосланным мог и не осуществляться непосредственно из Константинополя. С одной стороны, по словам Я. Фер-луги, «центральное правительство, занятое в VII и VIII вв. защитой важнейших центров империи, не вмешивалось во внутреннюю жизнь этих (периферийных - А.К.) городов» [12, с. 48]. Это было время практически непрерывной борьбы Византии и Арабского халифата. К тому же Византия испытывала трудности в балканских владениях [4, с. 69-70]. На фоне этих событий Херсон, в общем-то, «выпал» из византийских источников [6, с. 34].

С другой стороны у царствующего императора не было особых причин для беспокойства о ссыльном: шансы, что Юстиниан когда-нибудь снова окажется в Константинополе, теоретически были очень малы. Считался ли этот город «далёкой окраиной» или нет [15, с. 114], но Херсон неоспоримо географически находился на краю византийского христианского мира, в окружении варварских племён. Самый быстрый и дешёвый способ добраться в Тав-рику из Константинополя, был, конечно же, морской. Но очень важно отметить, что при этом путь через Чёрное море был весьма

непредсказуем, особенно в условиях весенне-осенней навигации, не говоря уж о зиме, когда навигация прекращалась вовсе.

Юстиниан, совершая побег из Крыма на галиаде, едва не погиб у устья Днестра, попав в непогоду. В дальнейшем, первый снаряженный им флот против хазарского кагана был изрядно потрёпан бурей, другой флот, возвращавшийся из Крыма в октябре, почти весь погиб [17, с. 63-64, 165].

Из письменных источников мы знаем ещё примеры нелёгкого характера Чёрного моря. Так, послу короля Кастилии и Леона, Рюи де Клавихо, на своём пути к Тамерлану в 1403 г. довелось пройти этим морем от Босфора до Трапезунта. Посольство потеряло один корабль (был ноябрь) и было вынуждено вернуться к Босфору и зимовать там. Навигация возобновилась лишь в марте. Рюи де Клавихо оставил весьма образное описание непогоды в Чёрном море: «Причина, почему это Большое море так опасно, и бурно, и велико, вот какая: так как оно круглое и окружность его будет почти три тысячи миль, и в него нет другого входа, ни выхода, кроме этого пролива, что возле города Перы, и оно окружено со всех сторон большими и высокими горами, и у него нет плоских берегов, на которые ему бы можно было разливаться, и в него входит много больших рек, то море всё только кипит и ходит кругом; вода, которой удаётся войти в пролив, идёт вон, а другая идёт вокруг; и когда поднимается сильный ветер, море сейчас кипит, волнуется и начинается буря. Особенно это бывает при северном ветре и при северо-западном, который называется маэстро, потому, что он дует поперёк этого моря. Кроме того оно опасно потому, что когда корабли приближаются к проливу, им его очень трудно узнать. Если не узнают, как в него войти, то попадают на мель и погибают, как уже не раз случалось; кроме того, в случае даже когда знают пролив, если при приближении к нему поднимется один из этих ветров, северный или маэстро, то грозит опасность, так как они дуют поперёк моря и могут бросить их на землю» [9, с. 96, 104-105]. Примечательно, что это описание поразительно подходит к принципиальной схеме черноморских течений, которую в первой половине уже XX в. составил член-корреспондент АН СССР Н.М. Книпович. Та самая схема, что носит у гидрографов название «Очки Книповича» - два замкнутых водоворота в западной и восточной частях бассейна, которые можно разделить условной линией ЮБК - Синоп [2].

Во второй половине XV в при попытке перехода через Черное море в Кафу из Малой Азии попал «в переплёт» русский путешественник Афанасий Никитин. Что характерно, корабль из Трабзона пошёл сначала в Вону, т.е. на запад, поближе к оси «очков Книповича». Оттуда обычно шли корабли к Кафе. Но ветер отогнал корабль обратно к Трабзону. Ещё дважды корабль безуспешно пытался выйти в море. На третий раз удалось достичь берегов Крыма, но ветер снёс судно к Балаклаве, откуда Никитин ещё некоторое время добирался до пункта назначения, прибыв в Кафу 5 ноября 1474 г. [13, с. 58]. Приводить подобные примеры можно долго. «Самое синее море нередко бывает таким, что даже современным кораблям приходится очень нелегко» [18, с. 74]. Можно сказать, что история черноморского мореплавания является в значительной степени историей кораблекрушений. Поэтому мне кажется вполне справедливой фраза о том, что «море одновременно связывало город (Херсон - А.К.) с империей и отделяло его от неё» [14, с. 393].

Кроме проблем плавания через море необходимо помнить ещё и о том, что перед ссылкой Юстиниан был обезображен. Учитывая то, что кодекс VIII в. предполагал усекновение носа как наказание, в основном, прелюбодеям и насильникам [19, 7071, 171], такое позорное обезображивание было, вроде бы, надежной гарантией, что человек с такой «печатью» на лице никогда больше не появится на константинопольском троне.

Таким образом, изолированность региона, куда отправили Юстиниана, а так же его уродство, оставляли ему мало шансов к повторному воцарению. И, возможно, в экстремальных мерах по его охране в Херсонесе, с точки зрения современников, не было необходимости. Но Юстиниан сломал этот стереотип, сумев создать в Херсоне свою партию поддержки, договориться с варварскими начальниками, построить родственную связь с хазарским каганом. И, в конечном итоге, вернуться на трон.

Воздерживаясь от этической оценки действий Юстиниана II, надо отметить, что, благодаря трудам Феофана и Никифора, перед нами предстаёт следующий исторический образ Ринотмета: наделён невиданной энергией, почти патологическим желанием

играть со смертью и постоянно испытывать окружающий мир на прочность. Он был из тех самых личностей, которые творят свою историю, невзирая на обстоятельства и такие люди во всемирной истории известны числом на десятки. Как правило, эти герои и антигерои, в конце концов, не умирают от старости, будь это знаменитый Лоуренс Аравийский или византийский император Юстиниан II по прозвищу «Безносый».

СПИСОК ЛИТЕРАТУРЫ

и варварский мир в период античности и средневековья. Взаимовлияние культур. Керчь, 2011. С. 393-396.

Сведения об авторе: Александр Евгеньевич Катюшин - научный сотрудник Научно-исследовательского центра истории и археологии Крыма Крымского федерального университета им. В.И. Вернадского (295007, просп. Вернадского, 4, Симферополь, Крым, Российская Федерация); katiushinaleksander@gmail.com

On the Problem of Justinian II&s Exile in Cherson

Aleksandr Katyushin

(V.I. Vernadskiy Crimean Federal University)

Abstract. Byzantine chronicles of Theophanes and Nikephoros inform of the turbulent life of Emperor Justinian II Rhinotmetos. Following the dethronement of Justinian II in Constantinople in 695 AD, he had his nose and tongue cut off in the Square of Tauros. Then he was sent exiled to the remote city of Cherson in Taurica. Ten years after, still staying in Cherson and finding out that his enemy Emperor Leontius was deposed, Justinian started declaring openly that he would return to power. The city residents decided either

to kill him at once or to send to the new Emperor Tiberios Apsimar, so Justinian had to flee from Cherson. As a famous researcher of the Crimea Alexander Berthier Delagarde put it, the disgraced sovereign in exile should be guarded by Constantinopolitan authorities. However, the sources only inform of Rhinotmetos& problems with the residents of Cherson. Neither other officials nor dignitaries are mentioned during his exile. Justinian took advantage of a degree of freedom and even had a possibility to declare himself as the future emperor. Besides, he had a group of his adherents in Cherson. By all appearance, no specific measures to control Rhinotmetos were performed. In my opinion, Constantinople had objective reasons to be indifferent to the possibility that Justinian would escape from Cherson or, the more so, would pretend for power. Located on the edge of the Byzantine world, Cherson was connected to Constantinople by water route through the Black Sea, where navigation was not an easy task. This sea rout simultaneously connected and isolated it. Besides, Justinian&s face was disfigured in a way that now he was almost not able to ascend to the throne. Justinian II broke many a stereotype when he organized a group of his supporters in the city which was hostile to him, succeeded in running away from Cherson, came to an arrangement with barbarians, and entered into the family tie with the khagan of Khazars. Finally, Justinian restored himself as Emperor in Constantinople.

REFERENCES

Cherson: Particular Features]. Problemy istorii, filologii, kul&tury [Problems of History, Philology, Culture], 2004, vol. 14, p. 326-336.

About the author: Aleksandr Evgen&evich Katyushin - Scientific Research, Centre for History and Archeology of the Crimea, V.I. Vernadskiy Crimean Federal University (295007, Vernadskiy avenue, 4, Simferopol, Crimea, Russian Federation); katiushinaleksander@gmail.com