Башкортостан в юго-восточной внешней политике России в XVIII в.

Petersburg State University Journal. 2016. No. 13 (4), pp. 22-27 (in Russ.).

Centuries]. Moscow, 1963. 266 p. (in Russ.).

DOI 10.24411/2223-0564-2020-10106 И.С. Игдавлетов УДК 94 (47)

БАШКОРТОСТАН В ЮГО-ВОСТОЧНОЙ ВНЕШНЕЙ ПОЛИТИКЕ РОССИИ В XVIII ВЕКЕ

Аннотация

В XVIII в. Российская империя становится одним из крупных игроков на международной арене. Начиная с правления Петра I Россия проводит активную внешнюю политику, ведет успешную военную кампанию и расширяет границы во всех направлениях. Одним из важных ориентиров внешнеполитического курса государства был Восток. В данный период Россия, закрепляя свои позиции на Кавказе и на Черном море, одновременно стремится усилить свое влияние среди казахских жузов, появляются планы проникновения не только в Среднюю Азию, но и в Восточную Индию.

Реализация планов юго-восточного направления внешней политики начинается с основанием г. Оренбурга. Новый город становится не только крупным центром торговли, но и дипломатии с восточными странами. В последующем Оренбург превращается в один из главных опорных пунктов наступления на Среднюю Азию и центром военного окружения Башкортостана.

С основанием г. Оренбурга и ряда других городов-крепостей правительству удалось подготовить плацдарм для дальнейшего проникновения на Восток. Государство приступает к организации торговли с восточными соседями через самый удобный и выгодный путь.

До строительства Оренбурга дипломатические и торгово-экономические связи России с восточными соседями велись в двух направлениях: через Астрахань и Тобольск. К середине XVIII века эти пути стали экономически невыгодными. В последующем правительство выбирает другой путь проникновения в Казахстан и Среднюю Азию - через Башкортостан.

Сегодня, когда юго-восточные границы России практически вернулись к рубежам начала XVIII в., данное направление внешней политики России остается одним из основных и имеет стратегическое значение, как и в XVIII веке. Кроме того, сегодня среднеазиатский регион является точкой пересечения интересов крупнейших мировых держав: Российской Федерации, Евросоюза, США и Китая.

BASHKORTOSTAN IN THE SOUTH-EASTERN POLICY OF RUSSIA IN THE XVIII CENTURY

Игдавлетов Ильшат Сулейманович, кандидат исторических наук, научный сотрудник отдела восточных рукописей Ордена Знак Почета Института истории, языка и литературы Уфимского федерального исследовательского центра РАН (Уфа), e-mail: igdavlet@mail.ru

Ilshat S. Igdavletov, Cand.Sc. (History), Research Fellow, Department of Oriental Manuscripts, the Order of Honour Institute of History, Language and Literature, Ufa Federal Research Centre, Russian Academy of Sciences (Ufa), e-mail: igdavlet@mail.ru

Abstract

In the history of Russia, the XVIII century was marked by an active interest in the East. Russia is waging successful wars with the Ottoman Empire, its influence among the Kazakh zhuzes is increasing, plans for further expansion into Central Asia and penetration into Eastern India are emerging. The South-Eastern direction of Russia&s foreign policy is particularly active with the founding of Orenburg, which becomes not only a major trading town, but also a center of diplomacy dealing with the Kazakh zhuzes and Central Asian khanates. Orenburg was to become one of the main points of attacks on Central Asia and the center of the military encirclement of Bashkiria. The new town on the Bashkir-Kazakh border had the meaning of "the key and gate to all Asian countries and lands". With the foundation of Orenburg and other fortress towns, a bridgehead was prepared for further penetration to the East. The Russian state is beginning to organize trade with the eastern states through the most direct and profitable way.

Initially, Russia&s trade, economic and diplomatic relations with the East were conducted in two directions: through Tobolsk and Astrakhan. However, by the middle of the XVIII century, these routes became economically unprofitable and unpromising. In the future, the government chooses a different route of penetration into Kazakhstan and Central Asia; through the Southern Urals, that is, the Bashkir lands.

Today, when the south-Eastern borders of Russia have almost returned to the borders of the beginning of the XVIII century, this direction of Russian foreign policy remains one of the main ones and is of strategic importance, as in the XVIII century.

In addition, today Kazakhstan and Central Asia are the point of intersection of the interests of the largest world powers - the Russian Federation, China, the United States and the European Union.

ХУШ век является важным периодом в истории внешней политики России. Начало крупных внешнеполитических успехов России этого периода связано с деятельностью Петра I, который вошел в историю не только как реформатор России, но и как выдающийся полководец и дипломат. С его именем связано превращение России в мощную империю.

Основной целью внешней политики России этого периода была борьба за выход к морям, на широкие мировые торговые пути.

Утверждение России на берегах Балтийского моря после Северной войны открывало перед государством широкие перспективы дальнейшего экономического и политического развития. В ходе Северной войны Россия превратилась в великую державу, обеспечившую за собой не только решающее значение на северо-востоке Европы, но и большую роль в развитии международных отношений в Юго-Восточной Европе и азиатском регионе.

После окончания Северной войны правительство переходит к решению неотложных внешнеполитических задач на восточных границах России, географический горизонт которых простирался от Кавказа до Тихого океана. Эти проблемы при всем их разнообразии и политической значимости являлись важным направлением во внешней политике России, внимание к Востоку не ослабевало даже в годы Северной войны. Как отмечал С.М. Соловьев: «Петр, стремясь к достижению

своей «великой цели» - получению Россией выхода к Балтийскому морю, не спускал глаз с Востока, зная хорошо его значение для России, зная, что материальное благосостояние России поднимется, когда она станет посредницею в торговом отношении между Европой и Азией... Страны Востока, от Китая до Турции, одинаково обращали на себя внимание Петра» [1, с. 345; 2, с. 27].

В целом с правления Петра Великого начинается новая эпоха в истории отношений России не только к Дальнему Востоку, но и к мусульманскому миру [3, с. 391].

С начала ХУШ в. важное место во внешней политике государства начинают занимать среднеазиатское и прикаспийское направления. Интерес к этим регионам был обусловлен соображениями как экономического, так и военно-стратегического порядка.

Рост торговли, товарного производства, промышленности и огромные расходы резко увеличили потребности страны в серебряной и золотой монете. Вместе с тем производство благородных металлов в стране в тот период было крайне незначительным и его запасы пополнялись в основном за счет оборотов внешней торговли [4, с. 152].

Известия о богатствах Индии и Средней Азии не могли оставить равнодушным Петра Первого. В 1714 г. он отправляет в Среднюю Азию через Сибирь экспедицию подполковника И.Д. Бух-гольца, а в 1716 г. через Каспийское море к

калмыцкому городу Эркет - князя А. Бековича-Черкасского.

Организованные Петром I в первой четверти XVIII в. военно-географические экспедиции в Среднюю Азию и Индию успехов не имели. Попытки проникновения через Персию и Сибирь были неудачными. В последующем правительство выбирает другой путь проникновения -через Южный Урал, т.е. башкирские земли. Но для реализации внешнеполитических задач необходимо было установить полный контроль над Башкортостаном, т.к. край был неспокойным, постоянно вспыхивали башкирские восстания.

Чтобы понять сложный характер политической ситуации, сложившейся на территории Башкортостана в этот период, необходимо остановиться и на особенностях присоединения башкир к Русскому государству. В жалованных грамотах Ивана Грозного за башкирами признавались вотчинные права на землю, право жить по обычаям и религии предков в обмен на службу и уплату ясака. Именно понимание условий вхождения Башкортостана в состав Русского государства способствует пониманию специфического статуса башкирского общества в составе Российской империи и упорную борьбу башкир за его сохранение.

В конце XVI - начале XVII в. правительство с целью распространения политического влияния на территорию Южного Урала начало строительство ряда стратегически выдвинутых к югу и востоку городов-крепостей (Саратов, Самара, Уфа, Тюмень, Тобольск). Однако это не решило задачу продвижения и укрепления позиций власти, а вызвало сильное сопротивление местного населения.

Следующий шаг правительство предприняло в 1652-1655 гг., начав строительство Закамской линии, которая шла к северо-востоку от Среднего Поволжья в направлении Уральского хребта и дальше на восток в сторону р. Тобол через укрепленные крепости Тиинск, Билярск, Ново-шешминск, Старошешминск, Заинск до Мензе-линска, которая должна была не только защитить от «набегов калмыков и ногаев» [5, с. 41], но и приблизить линии крепостей к башкирским землям. В результате возведенная Закамская линия отрезала западные и северные районы Башкортостана от остального ареала расселения башкирских племен, что явилось причиной следующего крупного восстания башкир 1662-1664 гг. и в последующем способствовало формированию

этнотерриториальной северо-западной группы башкир [6, с. 342].

Одновременно к востоку от Закамской линии в XVII в. формировалась Сибирская линия крепостей на р. Исеть и ее притоках Миасс, Тече и Синаре. В результате зауральские башкиры отошли от р. Исеть к югу в верховья Яика, Тобола и вошли в непосредственное взаимодействие с казахами Среднего жуза. Образовалась, как отмечает Р.Г. Кузеев, зона взаимодействия башкир и казахов по всему Зауралью, от бассейна Уй до широтного направления течения р. Яик южнее башкир [6, с. 128].

В первой трети XVIII века, несмотря на то, что территория Уфимской провинции значительно сократилась по сравнению с бывшим Уфимским уездом, а большая часть башкирского населения осталась за пределами провинции, социально-экономические отношения в башкирском обществе практически не претерпели никаких изменений. Как отмечает И.Г. Акманов в своем исследовании, посвященном истории социально-экономического развития Башкортостана во второй половине XVI - первой половине XVIII в., «неизбежный и прогрессивный процесс перестройки хозяйства башкир шел довольно медленно» [7, с. 37].

В области земельных отношений за башкирами сохранялись вотчинное право на занимаемые земли и традиционная система хозяйствования, что постепенно приходило в противоречие с потребностями российского общества. Так, развитие государственного, а также частного поместного и монастырского землевладения требовало освоения новых территорий на юго-востоке и востоке страны. С конца XVI века правительство начинает раздавать земли на территории Уфимского и Казанского уездов дворянам и другим служилым людям. Как указывает историк А.И. Акманов, с этого времени начинается формирование русского дворянского землевладения на территории края [8, с. 31].

Конец XVII - начало XVIII века характеризуется также активным началом строительства заводов на Урале, в т.ч. и частными лицами. В основном горнозаводское строительство осуществлялось в трех районах Башкортостана: «в бассейне среднего течения р. Камы, по обоим ее берегам, в верховьях рек Исеть и Чусовая, в междуречье Кама-Сылва» [9, с. 58]. Первоначально инициатором выступала казна, но постепенно правительство было вынуждено прибегнуть к

участию частных лиц. Постепенно осложнялась проблема обеспечения заводов недрами и землями. Многие из них первоначально строились на спорных землях, но постепенно под заводами оказывались и башкирские вотчины, что вызывало активное сопротивление башкир. Как пишет Н.М. Кулбахтин, «...формально вотчинное право башкир на их земли охранялось жалованными грамотами московских царей и Соборным Уложением 1649 г. Формы отчуждения их владений не рассматривались законодательно. Поэтому в первых десятилетиях формирования и становления горнозаводской промышленности башкирские земли открыто захватывались, сопротивление башкир подавлялось силой, вплоть до применения регулярных воинских частей» [9, с. 58].

Таким образом, в области внутренней политики на юго-востоке страны выступает на первый план вовлечение богатых природных ресурсов Башкортостана (земель, недр) в общий хозяйственный оборот стремительно развивающегося государства Петра Первого, попытка распространить на местных жителей - башкир и их многочисленных припущенников - общую систему налогообложения и использовать местных феодалов в торговых отношениях с соседними народами.

По словам П.И. Рычкова: «Петр I неоднократное изволил иметь рассуждение, коим бы образом от сих непостоянных народов единожды такую безопасность утвердить, которая бы не только на вечные времена прочна быть могла, но и к дальнейшем е.в. намерением чрез то основание положить» [10, с. 3]. После окончания войны над шведами русский самодержец решил «своевольный башкирский народ на вечное время обуздать» «и путь во всю полуденную Азию отворить» [10, с. 4].

В начале XVIII века на юго-востоке страны внутриполитические задачи оказались тесно переплетены с внешнеполитическими. Ближайшими соседями Российской империи на данной территории оказались казахи Младшего и Среднего жузов.

Петр I придавал большое значение Казахстану в восточной политике. Суть азиатской политики России относительно Казахстана заключалась в следующем: не только утвердить власть над степью, но и расширить границы на юго-востоке. Для продвижения во внутреннюю Азию Петра I побуждает и необходимость окончательного покорения башкир, калмыков и яицких казаков [11, с. 35].

Присоединение Казахстана к России открывало новые возможности в расширении торгово-экономических отношений с юго-восточными соседними странами. Казахские земли имели значение «ключа и ворот всем азиатским странам и землям» [12, с. 136]. Однако на первых порах российское правительство не имело четко продуманного плана действий, пока инициатива не была перехвачена обер-секретарем И.К. Кириловым. Это был тот самый случай, который открывал перед ним, как географом и государственным деятелем, широкие возможности для осуществления планов, вынашиваемых еще Петром I [11, с. 102].

Вскоре царское правительство приступило к практической реализации геостратегических планов на юго-восточных рубежах империи. Факт принятия подданства казахами Младшего жуза способствовал созданию для российского правительства условий основательного изучения башкирских и казахских земель в торгово-промышленном отношении; разработки мер по дальнейшему продвижению в Казахстан и Среднюю Азию. В 1734 г. обер-секретарь Сената И.К. Кирилов (1689-1737) представил правительству проект для реализации поставленных задач на юго-востоке страны, который включил систему мероприятий: основание города на р. Орь, строительство укрепленных линий на внутренних и внешних границах Башкортостана, изменение системы управления внутри башкирского общества, привлечение башкир к постоянной воинской службе по охране границ, колонизация Башкортостана торгово-промышленным и земледельческим населением из центральных районов и превращением во внутреннюю область государства, использование существующих противоречий из-за пастбищ между кочевыми народами - башкирами, казахами и калмыками для внесения разлада и отдаления друг от друга.

Проект И.К. Кирилова стал основой новой юго-восточной политики Российской империи. Его предложения были одобрены Сенатом и утверждены 1 мая 1734 г. императрицей Анной Иоанновной. 18 мая 1734 г. в инструкции Кириллову были даны распоряжения по заселению и устройству нового города [13, с. 312, 323-330]. Сам Кирилов был назначен начальником Оренбургской экспедиции. В помощники ему был определен А.И. Тевкелев, переводчик Коллегии иностранных дел. Целью строительства Оренбурга было установление широких торговоэкономических и дипломатических связей с Востоком. Таким образом, город Оренбург должен был стать одним из главных опорных пунктов продвижения на Среднюю Азию и центром военного окружения Башкирии [14, с. 144].

Следует отметить, что вначале башкиры оказывали Оренбургской экспедиции всяческое содействие. Так, в письме И.К. Кирилова от 31 декабря 1734 г. говорилось, что он «уже хлеба пуд тысячу и больше в Сибирских слободах чрез другого башкирца Бокчюргу... купил». В отряде геодезиста И. Шишкова «для показания дорог и обережи» находился башкир из Чебаркульской деревни - Каип. Как сообщал В.Н. Татищеву из Екатеринбурга полковник А.Ф. Хрущев, заготовленные и отправленные на р. Сергу припасы были положены в амбар башкира Тугула Тулубаева, «за анбар наемных денег не взял, и драгунским дал квартиру без найму, за честь.». Однако при составлении своего проекта И.К. Кирилов явно недооценил военно-политическую обстановку на юго-восточных рубежах России, не учел специфического положения Башкирии в составе Российского государства. Начавшаяся подготовка к сооружению новой крепости, энергичное вмешательство И.К. Кирилова во внутренние дела башкир, наряду с возложенными на них обязательствами по обеспечению экспедиции, вызвали недовольство части коренного населения [11, с. 108]. Как писал А.И. Добросмыс-лов, «в то время, когда Кирилов в течение зимы 1734-1735 годов занимался приготовлением к походу к устью реки Ори для постройки города с крепостью, влиятельные башкиры во главе с Кильмак-Абызом также занимались обсуждением текущих событий и пришли к заключению, что с постройкой города и крепости на устье Ори Башкирия постепенно будет окружена с восточной стороны и таким образом навсегда войдет в состав России.» [15, с. 9].

Башкиры в строительстве нового города на р. Орь справедливо увидели меры, наносившие удар по условиям, полученным ими в процессе вхождения в состав Русского государства, а именно «вольность их отымется», т.к. «русские люди позади и между ими поселятся» [10, с. 37]. Поэтому, как только отряд И.К. Кирилова в марте 1735 г. двинулся к устью р. Орь, башкиры Казанской и Ногайской дорог ответили началом мощного восстания.

Для быстрейшего подавления башкирского восстания правительство создало в 1735 г. специальную «Комиссию башкирских дел» - первое со времени присоединения края к России особое государственное учреждение для управления башкирским населением. Комиссия расположилась в Мензелинске, а генерал-лейтенанту А.И. Румянцеву перешло главное командование всеми вооруженными силами края [10, с. 38].

Несмотря на начало активного сопротивления башкир, И. Кирилов не отказался от своего плана, и 15 августа 1735 г. в устье реки Орь был заложен новый город - Оренбург. Однако пребывание И. Кирилова и членов экспедиции в новой крепости оказалось недолгим, т.к. в связи с расширением границ башкирского восстания были парализованы пути доставки провианта в Оренбург, члены экспедиции вынуждены были перебазироваться в Сакмарский городок.

С основанием Оренбурга отношения с казахскими жузами и со среднеазиатскими ханствами особенно активизировались. Как было сказано выше, до этого момента торгово-экономические и дипломатические связи России с Востоком велись в двух направлениях: через Астрахань и Тобольск, однако к середине XVIII столетия эти пути стали экономически невыгодными и бесперспективными. С основанием и дальнейшим развитием Оренбурга в 30-е годы XVIII в. правительство приступает к организации торговли с восточными странами через самый выгодный и прямой путь.

Таким образом, юго-восточная внешняя политика Российской империи к середине XVIII в. складывается благоприятно для страны. После безуспешных попыток проникновения в Среднюю Азию и Индию через Астрахань и Тобольск в первой четверти XVIII в. правительство выбирает другой путь - через Башкортостан и Казахстан. Это направление оказалось правильным и определило юго-восточную внешнюю политику Российского государства до второй половины XIX в., т.е. до полного присоединения среднеазиатских ханств.

К середине XVIII в. на юго-восточной границе России постепенно меняется социально-экономическая и политическая обстановка. Правительству удалось осуществить широкую программу, направленную на создание надежной экономической, политической и военной опоры для реализации своего курса в Среднем Поволжье и на Южном Урале как пограничных районов с Казахстаном, а также для дальнейшего проникновения во внутреннюю Азию.

Литература

REFERENCES