Спросить
Войти
УДК 93
ГЕНЕЗИС И ЭВОЛЮЦИЯ МИРОВОЗЗРЕНИЯ А.И. ДЕНИКИНА
© 2008 г. Л.А. Шляхтина
Педагогический институт Южного федерального университета, 344082, г. Ростов-на-Дону, ул. Б. Садовая, 33
Pedagogical Institute of Southern Federal University,
Рассматривается формирование мировоззрения генерала А.И. Деникина, в какой обстановке и кто оказывал непосредственное влияние на становление его политических взглядов, а также выясняется, происходила ли эволюция во взглядах в период эмиграции Деникина.
This article is devoted to the formation of general A.I. Denikin is world outlook, the circumstances of this process and the persons which enfluenced upon him and evolution of his political ideas in emigration.
Тема Гражданской войны, несмотря на огромный научно-исследовательский интерес, содержит в себе множество «белых пятен». И сегодня отмечается ряд аспектов, которые вызывают острую полемику. Вместе с тем происходит переоценка и переосмысление уже существующих теорий и взглядов относительно событий 1918-1920 гг. в России. Формируются новые позиции в интерпретации роли и значимости личности в период Гражданской войны.
В это время на арене российской истории появляется ряд ярких, неординарных личностей, не получивших объективной, неоднозначной оценки в научно-исторических кругах. В качестве примера можно вспомнить лидера белогвардейского движения юга России - генерала Антона Ивановича Деникина, интерес к которому возрос в связи с недавним перезахоронением его праха.
А.И. Деникин был человеком своего времени, человеком с очень непростым характером и непростой биографией. В историографии периода Гражданской войны много пишется о его военных заслугах, о политической и общественной деятельности, однако о причинах, побудивших Деникина выбрать именно этот идейно-политический курс, не сказано практически ничего. Чтобы ответить на этот вопрос, необходимо понять, как происходило формирование его мировоззрения, при каких условиях, в какой обстановке и кто оказал наибольшее влияние в становлении и эволюции взглядов.
Обычно мировоззрение, жизненные взгляды возникают и формируются в сознании человека в ранний период - обучения и воспитания. По мере взросления личности, под влиянием жизненных условий и культурно-исторической ситуации в целом характер мировосприятия эволюционирует, приобретая более четкие жизненные позиции и личностно-смысловые установки. Так и у генерала Деникина - его мировоззрение было сформировано в ранние годы. Что касается политических взглядов, то в их основе лежали три положения: конституционная монархия, ради-
кальные реформы и мирные пути обновления страны [1, с. 72]. Этих принципов А.И. Деникин придерживался до событий 1917 г., когда всё в России поменялось. Однако в целом во время Гражданской войны и в период эмиграции взгляды его не претерпели существенного изменения. Несколько парадоксальным представляется тот факт, что человек из самых низов российского общества становится царским генералом (звание и чин генерал-лейтенанта получил в царской армии в период Первой мировой войны), борется за восстановление монархии, хотя и ограниченной, и до последнего защищает интересы абсолютизма. Чтобы понять сущность и факторы формирования политического мировоззрения генерала Деникина, необходимо проанализировать период его образования и воспитания, а также годы учебы и военной службы.
Антон Иванович Деникин родился 4 декабря 1872 г. в Варшавской губернии, деревне Шпеталь. Отец его происходил из крестьянской крепостной семьи. Он служил в Александровской бригаде пограничной стражи, штаб которой находился в Польше. Мать - полька, из семьи обедневших мелких землевладельцев. Учиться Антон начал рано. В 4 года был обучен матерью русской грамоте, а в 6 лет его отдали в «немецкую школу».
После окончания 6 классов во Влоцлавске Антон начинает обучение в Ловическом училище с «механико-техническим отделением».
В 16-17 лет (6-7 класс) он и его друзья уже обсуждали социальные проблемы, по-своему разбирали литературные произведения, интересовались новыми изобретениями техники, но политика волновала их мало. Зато очень занимал религиозный вопрос - о бытии Бога. В семье религиозность строилась просто. Отец, глубоко верующий, не пропускал церковных служб и водил с собой сына. Мать, будучи католичкой, посещала костел, но сына воспитывала в православии и русскости. В доме он разговаривал с каждым на родном для них языке [1, с. 19]. Деникин уже в зрелом возрасте вспоминал: «Я лично прошел все ста-
дии колебаний и сомнений, и в 7 классе пришел к окончательному и бесповоротному решению: Человек - существо 3 измерений - не в силах осознать высшие законы бытия и творения. Отметаю звериную психологию Ветхого Завета, но всецело приемлю христианство и православие» [1, с. 32]. Этого решения Деникин придерживался всю жизнь.
То есть, достигнув совершеннолетия, все осмыслив, он самостоятельно принимает православие, его нормы, установки и принципы.
Он вспоминает: «Я рос по тесноте нашей среди больших, много слышал, много видел, что видел, что нужно и ненужно было воспринимал и перемалывал в своем сознании самолично, редко обращаясь к старшим за разъяснением по вопросу области духовной» [1, с. 18].
Из среды преподавателей особого влияния, кроме Епифанова, на Антона не оказывал никто. Это были почти все чиновники, которые рассказывали своими словами тему учебника, задавали «отсюда - досюда» и все.
Исключение составлял учитель чистой математики -Александр Зиновьевич Епифанов. «Не морализируя, не навязывая своих мнений, на темы литературные и просто житейские, в свободных спорах, что нам особенно льстило, он незаметно внушал нам понятие о добре, правде, о долге, об отношении к людям» [1, с. 37].
Отец Антона никогда не «поучал» и не «наставлял», это было не в его характере. «Но все то, что он рассказывал про людей и про себя, показывало в нем такую прямолинейную честность, душевную ясность, протест против неправды, стоическое отношение к жизненным невзгодам, что все эти разговоры глубоко западали в душу сына» [2, с. 20]. Отец всегда был образцом для подражания. Именно от отца Деникин унаследовал чувство глубокого уважения к царю. Старый воин передал сыну и искреннюю любовь к Отечеству, свой единственный капитал, глубокое почитание государя. Для отставного майора слова «Отечество» и «Государь» были синонимами. Будущий вождь Белого Дела воспитывался в духе мистического отношения к личности царя [2, с. 19].
В годы учебы Антон с товарищами поддерживал ровные и хорошие отношения, независимо от их национальности. Сверстники уважали его за прямоту и самостоятельность. Весной 1890 г. обучение в реальном Ловическом училище было окончено. Завершились детство и отрочество, которые прошли через нужду и невзгоды. Но в целом протекали в атмосфере дружелюбия, взаимного уважения, порядочности, соблюдения христианской морали. Внутренний мир Антона, сформированный семьей и школой, детством и ранней юностью, опирался на прочный фундамент добропорядочности и человеколюбия.
Рассказы отца, детские игры (сабли, ружья) - все это настраивало на определенный лад. Мальчишкой Антон по целым часам пропадал в гимнастическом городке первого стрелкового батальона, ездил на водопой и купанье лошадей с литовскими уланами, стрелял
дробинками в тире пограничников. Словом, прижился к местной военной среде, приобретя знакомых среди офицерства и еще более приятелей среди солдат. Когда же реальное училище было окончено, и высокие баллы по математике сулили легкую возможность прохождения в любое высшее техническое заведение, об этом и речи не было.
Антон Деникин избрал военную карьеру. Сын майора пограничной службы, бывшего крепостного крестьянина, стал на тропу профессионального воина, преисполненный высокими помыслами защитника Отечества. Иначе и не могло быть.
Осенью 1890 г., предварительно записавшись в первый Стрелковый полк (в Полоцк), Антон поступил в Киевское юнкерское училище с военно-училищным курсом.
Условия жизни в училище отличались суровой простотой и скромностью. Из общих предметов преподавались Закон божий, два иностранных языка, химия, механика, аналитика и русская литература. Военные предметы проходили основательно, с упором на тео-ретию. То есть училище выпускники оканчивали с достаточными специальными знаниями для предстоящей службы. Но ни училищная программа, ни преподаватели не задавались целью расширить кругозор воспитанников, ответить на их духовные запросы. Русская жизнь бурлила, но вся «политика» - область го-сударствования и социальных знаний, проходила мимо учащихся.
«Военная школа уберегала своих питомцев от духовной немоги и от незрелого политиканства. Но сама не помогла им разобраться в сонме вопросов, всколыхнувших русскую жизнь. Этот недочет должно было восполнить самообразование. Многие восполнили, но большинство не удосужилось» [1, с. 49].
Но все же окружающая атмосфера, которая была пропитана бессловесным напоминанием о долге, строгий распорядок жизни, труд, дисциплина, юнкерские традиции - все это создавало военный уклад и своеобразную военную психологию. Способствовало формированию мировоззрения и мировосприятия офицера, его представлению о долге, чести, правах и обязанностях.
«В кадетских корпусах тысячи мальчиков Царской России (преимущественно дети военных) подготавливались к будущей офицерской службе, получая воспитание в духе веры христианской и любви к царю и Родине» [3, с. 85]. В основу формирования нравственности юнкеров были положены: воспитание истинно русского патриотизма, любовь к Отечеству и государю, готовность защищать их не щадя жизни; привитие норм поведения, соответствующих Кодексу офицерской чести [2, с. 35].
После двух лет обучения выпускники производились в унтер-офицеры и разбирали вакансии. Деникин выбрал вторую Артиллерийскую бригаду, находившуюся в г. Беле Седлецкой губернии, которая в 1820 г. перешла Польше.
Выдержав экзамен осенью 1895 г., Деникин поступил в Академию Генерального штаба. Академиче-
ское обучение длилось три года. Первые два года -слушанье лекций, третий год - самостоятельная работа учащихся в области военного дела и защита трех диссертаций. Преподавали военные предметы, языки, историю с основами международного права, славистику, государственное право, геологию, высшую геодезию, астрономию, сферическую геометрию. «Загромождая нередко курсы несущественными и ненужными науками, отставая подчас от жизни в прикладном искусстве, она все же расширяла неизмеримо кругозор наш, давала метод, критерий к познанию военного дела, вооружала весьма серьезно тех, кто хотел продолжить работать и учиться в жизни. Ибо главный учитель -жизнь» [1, с. 67].
В то время в Академии, как и в армии, не было интереса к политике. Учащиеся не знали о существовании каких-либо политических кружков, отсюда и отсутствие интереса к участию в конспиративных организациях. Как-то начальник Академии генерал Драгомиров, беседуя с академистами, сказал им: «Я с вами говорю, как с людьми, обязанными иметь свои собственные убеждения. Вы можете поступать в какие угодно политические партии. Но прежде чем поступить, снимите мундир. Нельзя одновременно служить своему царю и его врагам» [1, с. 70].
Безусловно, этой традиции придерживались и другие позднейшие поколения академистов. На расширение кругозора Деникина в академические годы оказывали влияние чтение, некоторые академические курсы, общение с петербургской интеллигенцией. Однако в это же время он знакомится и с подпольным изданием, литературой, в основном пропагандистской. К ней у него формируется негативное отношение. В рабочем и крестьянском вопросе - игра на низменных страстях, без учета государственных интересов. В военной области - непонимание сущности армии как государственно-охранительного начала, незнание ее быта и взаимоотношений. Таков взгляд Деникина на нелегальные журналы, издававшиеся за границей и контрабандно проникавшие в Россию. В частности, «Освобождение» Струве, «Красное Знамя» Амфитеатрова, в которых говорилось о необходимости упразднить военное сословие.
Таким образом, именно в академические годы сложилось политическое мировоззрение Деникина. «Я никогда не сочувствовал ни народничеству, с его террором и ставкой на народный бунт, ни марксизму, с его превалированием материалистических ценностей над духовными и уничтожением человеческой личности. Я принял российский либерализм в его идеологической сущности, без какого-либо партийного догматизма. В широком обобщении это принятие привело меня к трем обобщениям:
Это мировоззрение я донес нерушимо до революции 1917 года, не принимая активного участия в политике и отдавая все свои силы и труд армии» [1, с. 72].
После завершения обучения в Академии около 50 офицеров, в числе которых был и Деникин, причисли-
ли к корпусу Генерального штаба. Остальные должны были вернуться в свои части. Но затем список был изменен и новый составлен на началах, не установленных законом в пользу привилегированных академистов. В этот список Деникин уже не попал. Видя явное нарушение прав, он подает жалобу на имя государя. В итоге он все же был произведен в капитаны, но к Генеральному штабу не причислен. Это означало возвращение во вторую Артиллерийскую бригаду.
Закончился важнейший этап в жизни Деникина. За академические годы завершилось формирование его внутреннего и внешнего облика. По характеристике знавших его в те годы, он был ниже среднего роста, скорее низкого, крепкого, коренастого сложения, склонный к полноте. Густые, нависшие брови, умные проницательные глаза, открытое лицо, большие усы и клином подстриженная борода. Был содержательным человеком, склонным к анализу явлений жизни, не уклонялся от обсуждения актуальных военных и политических вопросов. Будучи человеком сдержанным в оценках, пользовался большим авторитетом и всеобщим уважением. По своим духовным запросам и благодаря начитанности Деникин явно выделялся из среды рядового офицерства. Обладал незаурядным ораторским талантом. Притягивал к себе офицеров своим обаянием. Многие ходили в компании специально «на Деникина» [4, с. 14].
При всех мытарствах, обрушившихся на Деникина в Академии Генерального штаба, в целом он сохранил о ней добрые чувства и признательность. Вместе с тем он нередко, заключая раздумья, относящиеся к тому времени, повторял: «Каким непроходимым чертополохом поросли пути к правде». В одном из осенних вечеров 1901 г. Деникин написал письмо военному министру России А.Н. Куропаткину, где рассказал известную историю со списками в Академии. Куропаткин сам лично проверил все факты и убедился в своей неправоте. В предверии 1902 г. от друзей из штаба Варшавского округа на имя капитана А.И. Деникина поступила телеграмма, адресованная «причисленному к Генеральному штабу капитану Деникину», с поздравлениями [1, с. 89].
Накануне Первой мировой войны Деникин был произведен в чин генерал-майора с утверждением в должности генерала для поручений при командующем войсками Киевского военного округа. Штабная работа его тяготила, узнав, что есть вакансия на должность начальника 4-й стрелковой бригады, он просит, чтобы его перевели в строй. Командующий 8-й армией генерал Брусилов назначает Деникина командующим 4-й стрелковой бригады.
С наступлением 1917 г. слухи о революции в Петрограде доходят и до линии фронта. «Перевернулась страница истории, - писал Деникин четыре дня спустя. -Первое впечатление ошеломляющее благодаря своей полной неожиданности и грандиозности. Но в общем войска отнеслись ко всем событиям совершенно спокойно. Высказываются осторожно, но в настроении массы можно уловить совершенно определенные течения:
Однако спустя год Деникин вынужден был отступить от одного из своих политических принципов -мирного пути обновления страны. Он уже во главе Добровольческой армии отстаивает интересы белого движения и при помощи оружия сражается за свои идеи.
Итак, чем же объясняется неоспоримая преданность А.И. Деникина принципам монархизма? Он воспитывался и рос в военной среде. Отец, окружающая атмосфера во время учебы - все внушало мысли о долге, службе и преданности своему Отечеству, которое неразрывно было связано с фигурой императора. Служба, учеба в Академии лишь укрепили это положение. «Никто не внушал нам нарочито этих мыслей и чувств. Они приносились нами в корпуса из наших родных семей, здесь они глубже западали в наши сердца, и под влиянием всего уклада корпусной жизни, созревали... и принимали с годами более крепкие и сознательные формы» [6, с. 94].
А.И. Деникин ни разу в контексте анализируемых революционных событий не упоминает о том, что его отец был крепостным крестьянином. «У него и мысли не возникает предъявить претензии на принадлежность к угнетенному сословию, у которого появился исторический шанс прийти к власти. Антон Иванович слишком врос в армию, и мысль о классовой солидарности была, очевидно, чужда ему» [2, с. 190].
В то же время для офицерства, далекого от политики, неизменным постулатом в сознании являлась верность императору, его опора и защита. Исходя из этого, возможные перемены рассматривались в контексте мирных преобразований, без коренного изменения существующего государственного устройства.
На основании всего вышеизложенного становятся объяснимы три политических обобщения генерала А.И. Деникина: конституционная монархия, радикальные реформы и мирные пути обновления страны, сформировавшиеся еще в годы учебы в Академии Генерального штаба.
С наступлением событий 1918-1920 гг. в сознании Деникина происходит переосмысление культурно-исторической ситуации, в результате чего его взгляды претерпели изменения.
Что касается «мирных путей обновления страны», то в связи с революцией и последующей Гражданской войной этот принцип оказался не выполним.
«Моим всегдашним желанием было, чтобы Россия дошла до этого (конституционная ограниченная монархия) путем эволюции, а не революции. Надежды не оправдались» [4, с. 8].
В 1918 г. Деникин заявляет: «Наша единственная задача - борьба с большевиками и освобождение от
них России.Что касается лично меня, я бороться за форму правления не буду. Я веду борьбу только за Россию. И будьте покойны, в тот день, когда я почувствую ясно, что биение пульса армии расходится с моим, я немедля оставлю свой пост, чтобы продолжить борьбу другими путями, которые сочту прямыми и честными» [4, с. 185].
А пока оставался один путь - во главе Добровольческой армии «за свободу вести в бой войска» [6, с. 440]. В эти годы (1918-1919) вопрос о форме правления отойдет на второй план, оттесненный необходимостью «защиты территориальной целостности залитой кровью России и борьбой за возможность для нее развиваться органически, естественным путем, без жестоких экспериментов» [7, с. 13].
То есть предстояло отступить под влиянием происходящих событий на время от принципа «мирного пути обновления страны», а затем опять к нему вернуться.
В какой-то степени свою дальнейшую политическую программу генерал изложил, выступая перед ростовчанами 31 июля 1919 г.: «Революция безнадежно провалилась. Теперь возможны только два явления: эволюция или контрреволюция. Я иду путем эволюции, памятуя, что новые крайние утопические опыты вызвали бы в стране новые потрясения и неминуемое пришествие самой черной реакции. Эта эволюция ведет к объединению и спасению страны, к уничтожению старой бытовой неправды, к созданию таких условий, при которых были бы обеспечены жизнь, свобода и труд граждан, ведет, наконец, к возможности в нормальной, спокойной обстановке созвать Всероссийское учредительное собрание. Страшно тяжел этот путь. Словно плуг по дикой, поросшей чертополохом целине, национальная идея проводит глубокие борозды по русскому полю, где все разрушено, все загажено, где со всех сторон встают как будто непреодолимые препятствия» [6, с. 80-81].
Следуя второму принципу - «радикальных реформ», Деникин по-прежнему выступал за реформирование России. Самое главное - изменение государственного устройства, переход от неограниченного самодержавия к конституционной монархии. И, конечно же, реформирование армии.
Б. Энгельгард, один из ближайших сотрудников А.И. Деникина в период единоличной диктатуры на белом юге России, подметил, что генерал «был самого демократического происхождения, а по убеждениям типичный русский либерал в военном мундире» [2, с. 56].
Он считал необходимым создание сильной национальной власти, опирающейся на доверие широких кругов населения. Необходимо было «.создать лишь такую обстановку, в которой можно было сносно, терпимо жить и дышать до тех пор, пока всероссийские законодательные учреждения, представляющие разум и совесть народа русского, не направят жизнь по новому руслу - к свету и правде» [4, с. 210].
Анализируя события первой российской революции, Деникин пишет в письме к супруге Ксении Ва-
сильевне: «.страна получит государственное устройство, достойное великого народа, вероятно, конституционную ограниченную монархию. Моим всегдашним искренним желанием было, чтобы Россия дошла до этого.. » [4, с. 58].
Что касается армии, вооруженные силы начали быстро разрушаться, дисциплина падала, а солдатская масса была враждебно настроена по отношению к офицерам. Не удивительно, что Деникин оказался в числе тех, кто активно боролся против развала войск. На совещании в Ставке 16 июля 1917 г., обращаясь к Временному правительству, он сказал: «Армия развалилась, необходимы героические меры, чтобы вывести ее на истинный путь. Ведите русскую жизнь к правде и свету, под знаменем свободы! Но дайте и нам реальную возможность за эту свободу вести в бой войска под старыми нашими боевыми знаменами, с которых - не бойтесь! - стерто имя самодержца, стерто прочно и в сердцах наших» [6, с. 440]. Деникин придерживался либеральных взглядов и ставит задачу их осуществления в один ряд с задачей восстановления былой мощи армии, написав в 1924 г. в частном письме: «Взыскую либерализма и болею над его немощами... Что же, это верно. То же и с Армией ... Так - любят иной раз близкого человека со всеми его слабостями и недостатками» [5, с. 8].
Третий принцип - конституционная монархия -основывался на том, что отношение генерала Деникина к личности царя, олицетворяющего монархию, постепенно со временем менялось.
Первые «разочарования в "правде воли монаршей" наступили после "академической истории" - неудачи прошения на высочайшее имя, когда государь не заступился за несправедливо обойденного офицера».
«Обиду несправедливостью молодой капитан Деникин переживал очень болезненно. По-видимому, след этого чувства сохранился до конца дней и у старого генерала Деникина. И обиду с лиц, непосредственно виновных, перенес он - много резче, чем это следовало, - на режим, на общий строй до самой высочайшей, возглавляющей его вершины» [8, с. 104].
Обаяние личностью государя было поколеблено также после беседы с Николаем II при представлении по случаю назначения командующим полка в 1910 г. Беседа оставила в душе чувство пустоты и внутреннего недовольства. Затем последовало разочарование в связи с отношением Николая II к деятельности П.А. Столыпина.
Политические принципы Деникина практически совпадут с политической линией П.А. Столыпина, пользовавшегося настолько глубоким уважением генерала, что недооценка, по мнению Деникина, его роли императором Николаем Александровичем даже повлияла на отношение Деникина к государю. Тем не менее в его сознании монархические принципы были прочными. Пиетет к монархии как традиционной форме организации русского общества сохраняется у
Антона Ивановича, в 1918 г., не выступая сторонником непременной реставрации и считая этот лозунг несвоевременным, генерал будет признавать себя монархистом, хотя и с оговоркой «конституционный монархист» [9, с. 149].
В ответ на вопрос о политических лозунгах Деникин писал генералу Н.М. Тихменееву в середине 1918 г.: «Если я выкину республиканский флаг - уйдет половина добровольцев, если я выкину монархический флаг - то уйдет другая половина. А надо спасать Россию!» [4, с. 186]. Выходом Деникин считал платформу, основанную на «непредрешенчестве». Она выразилась в двух декларациях (апрель - май 1918 г.), излагавших политические цели добровольцев. В них говорилось, что армия борется с большевизмом за спасение и целостность разоренной и уничтоженной России, что, стремясь к совместной работе со всеми русскими людьми, армия не примет партийной окраски, что вопрос о формах государственного строя не предрешается руководителями армий, а явится последующим этапом и «станет отражением воли народа -после его освобождения от рабской неволи» [10, с. 527].
В наказе Деникина № 175 от 15 декабря 1919 г. Особому совещанию говорится: «Единая, Великая, Неделимая Россия. Защита веры. Установление порядка. Борьба с большевизмом до конца. Вопрос о форме правления дело будущего . Русский народ создаст верховную власть без давления и без навязывания... Внешняя политика - только национальная, русская» [11, с. 428-429].
Генерал Деникин уступает право народу выбирать форму правления. Но сам он придерживается монархических убеждений.
Не зря генерал граф Ф.А. Келлер, в годы Первой мировой войны бывший одно время начальником Деникина, писал ему в 1918 г.: «В Вас я верю, считал Вас всегда честным монархистом...», а на прямой вопрос того же Келлера в личной беседе - «Скажите мне, наконец, ваше превосходительство, кто вы и что вы такое» (прямолинейного монархиста стала раздражать политика непредрешения государственного строя России, проводимая командованием Добровольческой армии) - Антон Иванович, по рассказу предубежденного графа, «сконфузился и отвечал: "я монархист", и поспешно добавил: "я конституционный монархист"» [9, с. 149], - так что монархический принцип в душе Деникина главенствовал - пусть и «сконфуженно» и с «конституционною» оговоркой -даже в смутные времена, когда ревизия прежних убеждений становилась делом весьма распространенным.
Для обозначения взглядов Деникина хорошо подходит введенный П.Б. Струве термин «либеральный консерватизм», суть которого в сочетании экономической, идеологической свободы личности с твердой государственной властью, патриотизмом и верностью историческим традициям» [7, с. 13].
Деникин отмечал, что его убеждения не были тайной и всецело соответствовали либеральному направлению. Но осуществление их встречало непреодолимые трудности.
То есть в ходе развития политических событий Гражданской войны во взглядах Деникина либерально-демократическое ядро, сформированное до событий 1917 г., не было уничтожено.
Поступила в редакцию 20 ноября 2007 г.
