Спросить
Войти
УДК 94(477) UDC
DOI: 10.17223/23451734/8/3
ОБ ИССЛЕДОВАНИИ ПАМЯТНИКОВ РУССКОЙ СТАРИНЫ, СОХРАНИВШИХСЯ В ГАЛИЧИНЕ И БУКОВИНЕ
Я.Ф. Головацкий
Резюме
В статье сделан краткий обзор археологических памятников в Галичине и Буковине. Также в ней ставится вопрос о сборе сведений и дальнейшем изучении древнейших языческих и русских памятников старины. Для этого ученый предлагает привлечь литературные общества и ученых Галичины и Буковины, оказать в этом помощь Народному дому во Львове, создать археологическое отделение при «Галицко-русской матице». Я. Головацкий обращается к россиянам с призывом относиться «сочувственно к русской Галичине и Буковине, включить их в круг своей деятельности и умственного литературного общения, принять их как своих к своим и собрать всех как родных к родным, в одну русскую семью».
REGARDING THE RESEARCH OF THE MONUMENTS OF THE RUSSIAN PAST WHICH
ARE PRESERVED IN GALICIA AND BUKOVINA
Ya.F. Golovatskii
Abstract
A short essay of archeoLogic monuments of GaLician and Bukovina is presented in the article. The question about the collection of evidence and further research of the ancient pagan and Russian monuments of the past placed under question. For this the scholar suggests the enticing of literacy circles and scholars of GaLician and Bukovina, extend help in this to the "National Home" in Lvov, create an archeoLogic department in the Society of the "GaLician-Russian Matica". Golovatskii addresses the Russians (of the Russian Empire) with the appeal to respond "empatheticaLLy to Russian GaLicia and
Bukovina, incLude them into the circLe of their activity and inteLLectuaL Literacy contacts, accept them as their own within their own and gather aLL, as relatives among relatives, into one Russian famiLy".
Мне хотелось бы напомнить о моей родной земле, незабвенной для меня Галичине, чтобы на русском археологическом съезде не осталась забытой Галицкая или Подкарпатская Русь. Я желал бы развернуть картину всей Подкарпатской полосы и нагорной страны, заселенной и до сих пор сплошными массами русского народа, страны, бывшей с древних времен славянской и русской и разыгрывавшей во все времена не последнюю роль в истории.
Нет сомнения, что с древнейших времен разные племена в передвижении своем с востока на запад останавливались у северного подножия Карпат, а разбитые в междоусобных бранях остатки народов спасались и находили удобный приют в карпатских ущельях. Соляные источники, столь изобильно бьющие на северном склоне наших гор в нынешней Галичине, и без труда доставлявшие соль, вероятно, еще с древних времен привлекали к себе жителей, которые, поселившись здесь, дорожили этим даром природы, равно необходимым и для полудикого кочевника, и для более образованного земледельца и торговца. Без всякого сомненья, в этой стране перебывали в давнее время и чудские, и кельтские, и германские племена, и все они оставили после себя следы своего прежнего быта. До сих пор возвышаются по всей Подкарпатской стране многочисленные курганы и насыпи, скрывая внутри себя еще неизведанные памятники первобытной старины, и ожидают научного, систематического расследования археологов. Еще в 20-х годах Зорьян Ходаков-ский находил и расследовал здесь курганы и городища и, составляя свою статью «О дохристианской Славянщине», тут же, в Сеняве над Сяном, уверял, что Русская земля гораздо более сохранила преданий древности, чем Польша, и его обучила многому, а ученый немец Клемм в предисловии своего сочинения «Deutsche Alterthumer» по собственным соображениям утверждал, что на северной покатости Карпат должны преимущественно сохраняться многие памятники самой отдаленной древности. И в самом деле, в этой стране были находимы вещи, принадлежащие каменному, медному и бронзовому периодам: молоты, цельты, оружие, убранства и пр.; многие из них хранятся в публичных музеях и частных собраниях в Галичине, а со временем, вероятно, найдется еще больше памятников древности. Почему бы не могли быть здесь открыты и следы свайных
строений, какие находимы были в Швейцарии, Германии, прусском Поморье и др. местах?1 Но наша страна еще не тронута в археологическом отношении; здесь предстоит еще обширное поприще для раскопок и исследований, и, вероятно, найдется немало добычи для археологии.
После этих общих замечаний хочу указать на некоторые местности и предметы, вызывающие русского археолога к ближайшему расследованию.
Выходя из Днестровских равнин и вступая в первые ущелья длинной цепи Карпатского хребта, видим ряд громадных скал песчаника, словно порог, отделяющий долины от высших террас подгорья. Во многих местах находятся замечательные иссеченные в скалах пещеры или комнаты неизвестно какого назначения. Такие пещеры встречаются преимущественно в Стрыйском уезде. Обратим внимание на урочища в Бубнище и Розгорчье и иссеченные там в скалах комнаты, изображенные на приложенных рисунках. При выезде из местечка Болехова на юг, к верховьям притока Бряжка, за селом Тисовом путешественнику открывается панорама Карпатского предгорья значительной высоты. Вершины гор покрыты громадными массами скал, дико-фантастически разбросанных и представляющих издали, среди букового и елового леса, большую цепь камней в виде развалин громадного замка. Подле селения Бубнище эта горная цепь достигает наибольшей высоты и соединяется с другими отрогами горного хребта. Здесь оканчивается скалистая цепь, но, вместе с тем, скалы огромной вышины представляют в виде полукруга, обращенного к югу, как бы природную великанскую стену. Вся картина дика и весьма живописна. Громадные скалы, увенчанные острыми, наподобие сфинксов торчащими верхушками, разорванными влиянием дождей и сырого воздуха, приводят в изумление зрителя. По приближении к месту заметно, что к этим диким скалам уже прикасалась рука человеческая: видны иссеченные внутри их отверстия или входы в комнаты. На вершине горы находится небольшая площадь, которая с одной стороны, кажется, обведена была стеной из дикого камня, ныне почти совсем сровнявшейся с землей. Сами скалы состоят из мелкозернистого песчаника и очень тверды, так что нужно было много труда и усилия, чтобы иссечь такие значительные углубления и комнаты. Дверей или входов три; они ведут
в небольшие комнаты, иссеченные в цельной скале. Две комнаты, находящиеся по сторонам, продолговаты, и в них во всю длину стен заметны скамьи, также иссеченные в скале. Средняя комната, кажется, не докончена: она иссечена только на несколько футов в глубину, а над ней, как видно, сделана была какая-то ниша в виде балкона; ко всему этому были, по-видимому, приделаны какие-то пристройки, ныне совсем уничтоженные. Подле этих трех входов в комнаты было еще два, но они теперь совсем завалены обломками скал. За вышесказанными комнатами находятся две расселины: одна широкая, другая уже; к ним, кажется, были прикреплены двери. Проходя далее через эти расселины, можно взойти по новоприделанной деревянной лестнице на верхний ярус скалы, около трех сажен вверх. Тут опять видны следы человеческой руки: нечто вроде сеней или коридора, затем - яма, иссеченная в скале в виде колодца около двух сажен глубины, засыпанная камнями и мусором, так что нельзя узнать настоящей ее глубины. Все это столько же замечательно, сколько загадочно. Оттуда по извилистой, в скале высеченной лестнице можно подняться на самый верх скал. Здесь незаметно ничего приделанного человеческой рукой: только одни фантастически разбросанные камни в естественном виде; впрочем, может быть, и были какие-нибудь изваяния, фигуры или пристройки, но все уничтожено всесокрушающею рукой времени. С вершины скал, господствующих над всей окрестностью, открывается прекрасный ландшафт: на севере виднеется вся Стрыйская долина с ее цветущими селами и местечками, а на юге открывается чудная панорама гор, поросших непроходимыми еловыми лесами, с синеющими вдали вершинами коренных Карпат. Знакомый с местностью горец расскажет вам все типические названия вершин: вот видна вдали прямо Магура, а там к востоку торчит Яворник, далее - Люта, Забой, Батын; за ними к югу синеет длинный Зелемен, а там Черная река, Калиновец, Илемский Горган, Попадья; направо к западу виднеются опять верхи: Киевец, Прибышин, Кременец, Остра, далее за ними Лыса, Кичера, Козакова полянка, а там на угорской (венгерской) границе конический Пикуй, а за ним идет Русский путь и т. д. На верхних ярусах Бубнищских скал кое-где заметны зарубы в камнях; здесь, вероятно, прикреплены были бревна или деревянные пристройки, но нигде не заметно каменного строения, кирпича, извести и т. п., а все один дикий камень. Какое назначение имели эти постройки, кто иссек эти помещения в скалах, кто имел здесь свое жилище или прибежище, о том молчит история. Время построения этих комнат и употребления их столь отдаленно, что не осталось и предания в народе; вероятно, племя, трудившееся над постройкой этого здания, давно вымерло
или погибло, а новые поселенцы, занявшие эту страну еще в доисторическое время, не нашли никакого события, не услышали никакого имени, к которым могли бы привязать предание, или на канве которого можно бы было засновать сказку из отжитой, чуждой им древности; только глухая, неопределенная повесть носится в народе, что тут жил поганый царь, враг народа, губивший и угнетавший его, так что, наконец, народ, вышедши из терпения, со всей силой напал на замок и разорил его. В той же полосе Карпатского предгорья, на левом берегу р. Стрыя, возле с. Уречья, находятся также подобные скалы с иссеченными в них комнатами, колодцами и следами построек. Об этой местности уже упоминает история: там был старинный город русский Тустань; но о Бубнище нет ни малейшего намека в истории.
Третье столь же замечательное урочище находится в Розгорчье. Верст за десять по прямой линии от Бубнищ, по направлению к северу, лежит село Розгорчье над рекой Стрыем; возле него идет шоссейная дорога из города Стрыя через Карпаты в Угорщину (Венгрию). В этом селе на левом берегу реки выступает из горы скала белого песчаника, в которой находятся также иссеченные внутри комнаты, с наружной стороны имеющие следующий вид:
Одна из комнат - обширная, с лунообразно высеченным гладким сводом и большим отверстием, служащим вместо дверей, и с окошком над ними, другая, возле нее, - поменьше, низенькая комнатка, в которую идет вход через довольно просторный в скале иссеченный коридор. Третья комната, также иссеченная в скале, находится в верхнем ярусе. Она довольно просторна, с двумя окошками и глубокими с правой стороны нишами. К этой комнате ведет иссеченная в скале лестница в 30-40 ступеней; перед входом - большие каменные скалы, поросшие дерном. Назначение этих комнат также неизвестно и столь же загадочно, как и в Бубнище. Одни утверждают, что здесь было селище разбойников, другие говорят, что в этой скале была будто бы монастырская пещерная церковь, и в доказательство того указывают на вырезанное в скале над дверью что-то в виде четырехконечного креста. Последнее предание может быть и верно касательно позднейшего назначения пещер, так как в с. Розгорчье был действительно девичий монастырь1; но самая неопределенность преданий и сбивчивость их насчет первоначального иссечения комнат могут служить поводом к предположению здесь более отдаленной древности. Другие исследователи, по некоторым соображениям, полагают, что как в Бубнище, так и здесь были места идолопоклонения и языческие жертвенники если не славян, то, конечно, живших в этих странах кельтов или чудских племен, а покойный Иван Вагилевич находил в Розгорецких пещерах будто бы рунические надписи. Его статья о Розгорецких Бердах и Ущол-бах напечатана в Часописи Чешского музея 1836 г., а письмо его о мнимых рунах к проф. Погодину напечатано в «Московском наблюдателе» 1834 г. Это было в ту пору, когда М.П. Погодин, первый из русских ученых, посетил Львов и вновь открыл для России Галицкую Русь, а для нас, русских галичан, присылкой книг - русскую литературу. Затем я нарочно посещал урочища в Бубнище и Розгорчье, осмотрел все стены, но не нашел никаких рун, кроме царапин от плохо нарезанных и размытых сыростью имен посетителей. После и другие искали, но не нашли рунических надписей, и находки Ваги-левича приписаны разгорячившейся фантазии. К сожалению, у меня не было журнала Чешского музея, и во всей Вильне нет ни одного
экз. «Московского наблюдателя» 1834 г., а потому я и не мог сверить моих записок с статьями Вагилевича и сообщить подробное описание этих замечательных урочищ. На всякий случай следовало бы подвергнуть эти местности ближайшему рассмотрению археологов и с точностью исследовать все подробности: может быть, и найдутся какие-нибудь указания для определения времени этих построек, принадлежащих, вероятно, первобытным жителям страны.
Не менее замечательны пещеры, находящиеся во многих местах вдоль среднего течения Днестра. Здесь упомяну о пещере св. Онуфрия подле бывшего монастыря в с. Рукомыше около Бучача Чор-тковского уезда. В одной из таких пещер устроена даже небольшая церковь. Местность Рукомыш еще тем достопримечательна, что на одном поле этого селения находят глиняную посуду в виде древних урн; следов., в доисторические времена было там языческое кладбище. Таких мест нашлось больше в Галичине, и открытые там урны и другие курганные находки можно видеть в музее Оссолинского во Львове, в собраниях гр. Тарновского в Дикове, у кн. Чарторыйского в Сеняве, Павликовского в Медыве и др. Я старался было получить экз. урны из Рукомыша, но с выездом моим в Россию прекратились все сношения мои с местными любителями древностей.
Наконец, надо заметить, что здесь же, в Галичине, найден в 1848 г. возле с. Городницы, в русле р. Збруча, большой каменный истукан Световида (или, по изъяснению А. Петрушевича, собственно Даждьбога-Хорса), совершенно похожий на идола Свантовита прибалтийских славян. Этот истукан перевезен поляками из нашей русской земли, где ему подобало оставаться, на польскую территорию в Краков. Т. Жебровский, посланный археологическим отделением Краковского ученого общества для исследования этого места, находил здесь следы каменных фундаментов, где, по его предположению, стояло капище Святовида.
Вероятно, это не последняя находка в стране, в которой попадались и другие подобные идолы. Так, например, в с. Каменке возле Коломы находился какой-то каменный болван, называемый Каменная баба, которую суеверный народ во время засухи и бездождья перевертывал на другой бок, предполагая, что от того соберутся тучи и дождь оросит землю. Во Львове показывают на лестнице музея Оссолинских найденный будто бы на прилежащей горе каменный идол загадочного Леля-Полеля. Припомним здесь другие находки, относящиеся к доисторическим временам; между ними замечательны кремневые клинья и топоры, весьма гладко обделанные, найденные и добытые из каменного гроба в селе Беремянах Чортковского уезда, при впадении притока Стрыпы в Днестр. Там в
одном кургане найдены небольшие остатки трех великанских скелетов и при каждом из них - гладкий кремневый клин или топор. При раскопке этого кургана, под которым оказался довольно глубоко в земле каменный гроб, выбрано около ста возов камня. Два таких же еще не разрытых кургана находятся в небольшом оттуда расстоянии. Подобные кремневые топоры и долота найдены в селах Острове, Рожисках, Мокрове, Дорошове и др. При впадении р. Сяна в Вислу выкопана урна, хорошо сохранившаяся, с остатками недогоревших костей. В с. Сущине Тернопольского уезда также найдена урна особенной формы. Глиняные слезные урны выкопаны в с. Звенигороде на Днестре. В с. Жабинцах Чортковского уезда отрыты разные орудия и сосуды языческих времен. Бронзовые мечи, жертвенные ножи, дротики и др. орудия из доисторической эпохи выкопаны в с. Баличах Стрыйского уезда и в м. Залозцах Золочевского уезда. Серебряные нашейники найдены в м. Олеске того же уезда. Серебряные браслеты выкопаны в с. Сидорове Чортковского уезда. Два золотых перстня выкопаны в с. Звенигороде, прежней столице княжества, около Львова; также старинные серьги и перстни вырыты в г. Теребовле Тернопольского уезда. Эти вещи находятся в библиотеке Оссолинского музея во Львове (см. Przewodnik wystawy starozytniczey Lwowskiej иге^оп& przez zaklad narodowy ^еша Ossolinskich w. г. 1861, стр. 28 и след.).
Должно надеяться, что при усердных и всесторонних поисках найдутся в этих местностях еще многие, хотя полуистлевшие памятники древнего быта. Теперь перечислим места, на которых преимущественно следовало бы делать поиски за древностями, и укажем на некоторые известные курганы, называемые в Галичине могилами, чтобы обратить на них внимание будущего исследователя. Таковы Могилка к востоку от г. Дрогобичи, могила к югу от села Горыгляды, могилы возле г. Тисменицы, большие могилы возле Галича, между которыми должна быть известная Галичина могила, на которую га-личский боярин Илья Щепанович вывел князя Пересопницкого и, осклабляясь, сказал: «Княже, уже еси на Галичини могиле посидел, тако и в Галиче княжил еси» (Ипат. лет., стр. 157); могилы возле м. Глинян, могилы возле Зборова, Обертина, могила в Годовице, Турецкая могила в с. Речичанах, могилы в Вишневе и Черемхове, могилка в с. Загорье, могилка в с. Белой, могила в Подлисью, Панская могила в Червоногороде, Поповая могила близ впадения р. Стрыпы в Днестр,Дуплавая могила возле м. Устьечка; Розбитая могила возле с. Коцюбинчики, две могилы в с. Беремянах (о которых упомянуто выше), могилка в Суходолах, могилка в Яксманичах, могила в с. Павлове, большое количество могил в Плеснеске возле Подгорец
(около 80 больших и меньших курганов), Печенежская могила возле с. Печенея, Сенаторская могила в с. Полюхове, Коцурова могила возле с. Жолтанцы, могила возле Банюнина, Поздимирская могила возле Поздимир, курганы у с. Щенятина, наконец, могилы возле г. Сочавы и возле с. Собранец на Буковине и пр. Во многих местностях находится большое количество курганов: напр., в одной местности за Днестром, между речками Свечей и Сивкой, Червинский насчитал на пространстве двух миль больше ста курганов, и в самой его деревне находилось их девять (См. Okolica Za-Dniestrska medzy Stryjem i Lomnica p. Jgn. Lubick Czerwinskiego. Lwow 1817, стр. 26). В Крилосе находятся тройные валы, поросшие лесом и кустарниками, окружавшие прежнюю столицу галицких митрополитов; в Золочев-ском уезде видны следы длинного вала, тянувшегося между верховьями р. Стыра и Иквы. Все эти курганы, могилы, насыпи, валы и пр. ожидают ученого исследования археологов и, конечно, в свое время приведут к замечательным открытиям частностей, которые, будучи подведены к общему знаменателю, дадут зрелые плоды для науки.
Теперь обратим внимание на второй период, именно период славяно-русский в Галичине.
Вся Подкарпатская страна и Карпатское погорье заселены были с доисторических времен племенами славянскими. Отсюда, вероятно, вышли сербы и хорваты, а может быть, и чехи и заселили ныне занимаемые ими земли; здесь полагал еще Нестор хорватов, а в соседстве с ними другие славянские племена: бужан, дулебов, древлян, тиверцев, угличей. С самого основания Русского государства владели всей этой землей русские князья Рюрикова племени; они завели здесь русское управление и русский гражданский быт. В то время, когда в Москве, составляющей ныне первый город в России, насквозь русский, насквозь славянский, князь Юрий Владимирович (1147 г.) давал пир на весь мир и водворял русских жителей, а кругом на всем пространстве жили еще инородцы, среди которых только что водворялась русская жизнь, как теперь, если позволительно сравнить, на Амуре, - в это время в нашем Перемышле и Ярославле, в нашей Теребовли, в наших городах Галиче, Бельзе, Бужске, Звенигороде и др. давно уже кипела русская жизнь, процветала русская гражданственность и развивалась русская культура.
Здесь, по сказаниям летописей, прославились имена знаменитых в истории Володаря, Владимирка и Василька; здесь было главное поприще деятельности Романа, Даниила, Льва. Здесь, в Галичском замке, высоко сидел Ярослав Осмомысл на своем златокованном столе, подперши своими железными полками горы Угорские (до сих пор виднеющиеся в синих облаках из развалин Галичской крепости); отсюда затворял он врата Дунаю, суды рядил до Дуная и стрелял с отня злата стола салтаны за землями. Здесь Роман Мстисла-вич принимал греческого императора и с гордой осанкой указывал папским послам на свой меч при бедре, которым он побеждал своих врагов. Отсюда, наконец, выплыло вдоль по Днестру на тысяче ладьях русское воинство, столь храбро сражавшееся вместе с своим юным князем Даниилом в несчастной битве при Калке. Словом, здесь была вполне расцветшая русская жизнь могущественного Русского государства. Вся Подкарпатская страна - столько же русская, как и смежный с ней юго-западный край, тот же самый народ тут и там, те же русские князья владели землей и упрочили в ней русский элемент, не погибший и до сих пор.
Но спросите, мм. гг., что осталось от этого блистательного периода древнерусской Галичины? Ответ: решительно ничего!.. Нет ни одного монументального памятника, ни одного здания, ни одной церкви, ни одного монастыря, вполне уцелевших, ни одной церковной утвари, ни одного куска древнего оружия или убранства; нет и следа золотого престола Ярославова, или меча Романова, или дорогого прибора Даниилова, которому удивлялись немцы1; не осталось ни одного слитка, ни одной гривны могучих галичских князей, владевших землей около 500 лет! Все лежит в развалинах; все достояние князей наших расхищено, растеряно, попрано, погублено - и ныне, стоя на жалких развалинах древних русских городов, можно выразить всю суть долголетней истории страны, повторив с певцом Игоря: «Тут кровавого вина недостало, тут пир докончали храбрые русины, сватов своих попоили и сами полегли за землю Русскую!..».
Однако же спрашивается, неужели вовсе нет предметов для исследования русского археолога, если не уцелело ни одного вещественного памятника в этой искони русской стране?.. Неужели из развалин старинных церквей и замков нельзя составить ничего научного для изъяснения древнего зодчества? Ужели не найдутся
еще под щебнем разрушенных стен или в курганах и могилах хотя обломки оружия, древней сбруи и других принадлежностей русских защитников своей страны со времен самостоятельности и славы га-личско-русских княжеств? Ужели не найдется ни одна гривна из тех многих гривен, слитых щедрым князем Владимиром Васильковичем и пред смертью им розданных своим подданным, не отыщутся хотя отрывки Евангелия, писанного этим благочестивым князем и подаренного им в Перемышльскую епископскую церковь? Неужели не осталось хоть чего-нибудь от икон, церковной утвари и других драгоценных вещей, которыми этот князь снабжал церкви? Не сохранились ли где-нибудь древние пергаментные рукописи в стране, в которой еще в XVI в. существовало известное Крылосское Евангелие (ll43 г.), будущее ныне украшением Синодальной библиотеки?..
Будем надеяться, что найдутся еще важные памятники, свидетельствующие, хотя обломками, о прежней славе русского имени во всей Подкарпатской стране. Надо только приняться за всестороннее их исследование по всем направлениям, преимущественно в местностях, отмеченных в истории, которые, так сказать, сами призывают к себе археолога. Надо поощрить и поддержать галицких ученых и любителей старины, чтобы всякий из них и все вместе действовали и старались отыскивать и приводить в известность всякие археологические предметы.
До сих пор остались древние галичско-русские города и местечки, и большая часть местностей и рек, упоминаемых в летописях, сохранила, по преданию верного своей народности люда, старорусские названия. Но многие города, как, напр., Плеснеск, совсем опустели: остались только громадные валы и поросшие лесом курганы. Звенигород, лишенный своего значения, превратился в деревню; другие же обращены в жалкие жидовские местечки: Боберка, Бельз, Бужск, Вишня, Галич, городок Збараж, Зудечев, Любачев, Те-ребовль, Щирец и пр.; иные еще и до сих пор сохранили значение городов, но, заселенные иноземцами, приняли совсем новый вид, как, напр., Броды, Коломня, Львов, Перемышль, Самбор, Санок, Ярославль; даже село Синеводско, где останавливался кн. Даниил Романович в Богородичном монастыре, существует до сих пор. В нынешнем Вышнем Синеводске находится на горе, среди земляных валов, приходская Богородичная церковь. Невдалеке от нее - урочище Колодка, это горное ущелье, в котором могли князья галицкие препятствовать переходу через Карпатские перевалы из Угорщины (Венгрии) - затворять королеве путь. Выше этой местности, возле горного местечка Сколье, есть урочище Святославлье, о котором живет предание, что здесь убит князь Святославчик (т. е. по приказу
Святополка убили бежавшего в Угры Святослава, о чем упоминает и Лавр. лет. под 1015 г., стр. 60).
Рассмотрим еще некоторые, лучше уцелевшие, памятники русских древностей в Галичине. В г. Галиче, прежней столице могущественного княжества, сохранились стены древнее Богородичной церкви, которой построение, по сказаниям летописей и другим соображениям, надлежит отнести к XII столетию. Это единственный памятник древнерусского церковного зодчества, это та самая церковь, в которой погребен был в 1187 г. Ярослав Осмомысл, а в 1205 г. похоронено тело кн. Романа Мстиславича, убитого под Завихво-стом. В этом храме (в 1208 г.) посажен быть кн. Даниил Романович на престол отца своего (Ипат. лет., с. 158), и затем (1235 г.), после временных смут, он опять воссел на тот же престол. В последствии времени эта церковь подверглась ужасному разорению. В 1221 г. Фильний, воевода мадьярского короля Коломана, построил на ее сводах засеку (град) и защищался против пришедшего на помощь русским князя новгородского Мстислава Храброго, поразившего совершенно поляков и мадьяр и выручившего русскую столицу из рук иноплеменников. Несмотря на такое опустошение и последовавшее затем разорительное нашествие Батыя, от этой церкви остались еще столь крепкие стены, что в 1255 г. кн. Изяслав Владимирович мог защищаться на ее комарах против осаждавшего его кн. Романа Данииловича. И эти крепкие стены и своды сохранились до сих пор. А. Петрушевич написал обстоятельное описание галичской Богородичной церкви, напечатанное в «Галичском историческом сборнике», изд. во Львове 1853 г.; а для любопытных мы прилагаем план и виды церкви в ее нынешнем состоянии.
Одна эта церковь и осталась в Галиче; но где стояли другие церкви и монастыри, где стояла церковь Св. Иоанна, где была Спасская
риод 500-летнего владычества поляков. Здесь надлежит заметить, что в Галичине раньше началось угнетение русского элемента, чем в смежных областях, доставшихся литовским князьям, и польское иго сильнее давило галичан. Король польский, именовавшийся господарем и наследственным владетелем Руси (dominus et haeres Russiae), распоряжался бесцеремонно в Галичине, тогда как в литовско-русских землях он должен был соблюдать условные законы. Поэтому-то еще в XIV в. Казимир, завладевший Галичиной, угрожал константинопольскому патриарху, что если патриарх не поставит галицким епископом Антония, то он, Казимир, крестит Русь в латинскую веру. Ягайло подчинил русские православные церкви львовскому латинскому арцыбискупу. Впоследствии Львовская русская епархия, управляемая наместниками, почти двести лет не имела у себя законного святителя и только с большими пожертвованиями приобрела себе православного епископа. В XV ст. польские короли поручили управление области известным фамилиям Одровонжов, Бучацких, Ходечов, которые управляли самовластно так называемым Воеводством Русским. Из фамилии Одровонжов были воеводами Петр, а с 1450 г. - его сын Андрей, и современно с ними двое других из той же фамилии занимали высшие степени латинской иерархии: Иоанн был архиепископом Львовским, Николай - епископом Перемышльским. В это время соборная церковь Св. Иоанна в Перемышле была разграблена поляками, и кости почивающих там князей и епископов выброшены вон, а из твердого материала ее епископ Николай построил свой кафедральный костел. Деспотическое правление фамилии Одровонжов довело русских до крайности; они умоляли короля, чтобы он освободил их от власти Одровонжов. После того староста галичский Станислав из Ходеч отдал Галицкую епархию мирскому человеку Роману из Осталович, который не только управлял Крилосским монастырем и принадлежащими ему имениями, но присвоил себе и судебную власть над православным духовенством русским, собирал со священников подати, решал брачные споры и даже расторгал супружества, самовластно позволяя разведенным вступать в новый брак. Польские паны прикрепляли к земле русских православных священников вместе с крестьянами и обременяли их тяжелыми налогами. Короли отнимали у русских владельцев земли и отдавали их полякам; мещане и свободные люди, бортники, дьяки превращаемы были в крепостных крестьян, причем помещики старались захватить древние привилегии и льготные грамоты в свои руки и уничтожали их. В городах были поселены жиды и немцы с нарушением прав природных жителей; помещики заводили монополию в своих имениях и принуждали крестьян покупать соль, хлеб, напитки, сельди и др. вещи исключительно в своих местечках. Православные лишены были всяких прав и преимуществ и отданы на произвол помещика или его арендатора-поляка, или жида. При этих и других невыносимых угнетениях страна, терзаемая постоянными нападениями татар, турок и других неприятелей, доведена была до совершенного обеднения.
По этой причине нечего и удивляться, что в Галичине так мало сохранилось предметов, любопытных для русского археолога. Тем не менее следует посетить эту историческую страну, подробно исследовать, привести в общую известность сохранившиеся в ней памятники и дать толчок новым всесторонним поискам.
Упомянем еще о никоторых древних русских церквах и монастырях, ныне уничтоженных. Возле Галича, за р. Луквой, был православный монастырь Св. Пантелеймона. Созданный князьями галицкими из твердого материала, но разоренный Батыем, он стоял 180 лет в запустении. Тогда король Ягайло подарил развалины францисканским монахам, которые в них отстроили себе кляштор и костел, существующие до сих пор. Говорят, что уже в тридцатых годах приор францисканцев приказал все русские надписи, находящиеся на стенах здания, вырубить, чтобы не осталось и памяти о бывшей тут русской церкви1. В Перемышле епископский собор разорен поляками (как выше сказано), и из материала его латинский епископ построил свой кафедральный костел. Местное предание гласит, что фанатические католики возили каждый камень на р. Сяну и обмывали его от схизматической ереси. В Лаврове в 1767 году, после пожара в тамошнем деревянном монастыре, открыта часовня, в которой нашлись в подземной каменной могиле две гробницы, обложенные толстыми серебряными плитами и украшенные искусной резьбой. На одной из них было вырезано имя Льва (кн. Льва Данииловича); но игумен Поликарп Волянский, вероятно, боясь, чтобы тогдашнее польское начальство не присвоило себе открытых сокровищ, приказал тайно переплавить серебро и употребил его на обновление монастыря и церкви2. Другой древний монастырь, Преображенский, был в местности Самборского уезда «Спас». Стебельский (Genealogía Ostrogskich, стр. 44) утверждает, что будто в этом монастыре постригся и умер князь Лев Даниилович. В библиотеке Пе-ремышльского русского собора находится пергаментное Евангелие, подаренное (по записке, на нем сделанной) Спасскому монастырю. Этот монастырь со многими другими (равно как и последний православный Скитский монастырь в Маняве) упразднен австрийским правительством в 1786 году, и в его стенах помещена Гвоздецская казенная управа. Древняя монастырская церковь, лишенная церковной утвари, существовала до 1816 г., в котором по приказанию местной администрации и была разрушена. Напрасно умолял пере-мышльский епископ Иоанн Снегурский австрийское правительство о сохранении этого великолепного памятника древнего зодчества; пока пришло из Вены разрешение оставить нетронутым старинное здание, проворные чиновники государственных имуществ с вандальской беспощадностью разрушили церковь и из камней и хорошего кирпича успели построить себе дома и хозяйственные здания. Одна только башня, воспротивившаяся крепостью стен своих разрушительному железу, свидетельствует ныне развалинами своими о месте древней церкви (Зоря Галицкая, 1854 г., стр. 88).
Русских монастырей было много в Галичине. Автор статьи «По-гляд на монастыри и русское монашество» (см. Шематизм чина св. Василия В. в Галиции, Львов, 1867 г.) насчитал в Львовской епархии 130, в Перемышльский 106 мужских, в обеих епархиях 36 женских
бывших монастырей (в Угорской Руси было их всего 24), в Буковине 23 православных монастыря, итого 295 монастырей. Из этого числа осталось ныне во всей Галичине 14 мужских монастырей, 2 женских, в Угорщине 7, а в Буковине только 3 православных монастыря. Известно, что в монастырях хранились иконы, церковная утварь древней работы, старинные рукописи и проч. древности; после упразднения их эти вещи были продаваемы и доставались окрестным церквам. По этой причине надлежало бы расспрашивать о них по близким приходским церквам, и должно надеяться, что в них многое сбережено из прежних монастырей.
В девяностых годах прошлого столетия австрийское правительство приказало отобрать у церквей всю золотую и серебряную церковную утварь на государственные потребности тогдашнего военного времени, вознаграждая церкви за золото и серебро бумагами - процентными облигациями; и немецкие чиновники, увлеченные австрийским патриотизмом, брали без разбора церковные сосуды древней работы, беспощадно их ломали на сплав и отдавали в казну1. Итак, ни татары, ни ляхи, ни немцы не щадили русских древностей; что сохранилось от хищничества татар, алчности поляков и фанатизма католиков, то заграбила и уничтожила австрийская администрация!..
Тогда как в центре прежнего Галичского княжества истреблены почти все древние и даже старинные памятники, надлежит подробно обозреть соседнюю Буковину, которая хотя не однажды разоряема была турками, татарами и ляхами, но не испытала тяжкого ига польско-католического и сохраняла, пользуясь большей самостоятельностью, свой древний быт, свой русский язык и православие. Плодородная Буковина по самому своему местоположению на восточной покатости живописных Карпат с древних времен привлекала к себе русских князей, стремившихся к Дунаю и Черному морю. Галичские князья владели этой землей и всей Молдавией до Дуная (Ярослав Осмомысл затворял Дунаю ворота, суды рядил до Дуная). По прекращении династии Романовичей и завладении Галича поляками эта юго-восточная область Галичского княжества примкнула к румынам, и в союзе с ними и с помощью их установилось с половины XIV века русско-румынское государство, похожее на русско-литовские княжества Гедиминовичей. И эта страна - древнее достояние святой Руси, временно прикрытая чужестранной плесенью, в археологическом отношении еще вовсе не тронута и не исследована, скрывая в себе многие памятники русской старины. Буковина -
