Государственно-конфессиональные отношения в сфере религиозного образования в годы Гражданской войны на Дальнем Востоке России

2010 История №3(11)

УДК 947.05/83 (571.6)

О.П. Федирко

ГОСУДАРСТВЕННО-КОНФЕССИОНАЛЬНЫЕ ОТНОШЕНИЯ В СФЕРЕ РЕЛИГИОЗНОГО ОБРАЗОВАНИЯ В ГОДЫ ГРАЖДАНСКОЙ ВОЙНЫ НА ДАЛЬНЕМ ВОСТОКЕ РОССИИ

Рассматривается процесс внедрения светских принципов в систему образования. На Дальнем Востоке в период Гражданской войны вопросы взаимоотношения церкви и системы образования являлись ключевыми в политике большевиков и буржуазных правительств. Первые стремились реализовать декларированный Советской властью принцип отделения церкви от государства, вторые - возродить в области религии законы Российской империи.

После Февральской революции юрисдикция Временного правительства, а следовательно, и вся его законодательно-нормативная база в области религии распространилась и на Дальний Восток России. В регионе создавались комитеты общественной безопасности и был назначен комиссар по делам Дальнего Востока. Географическая отдаленность, которая существенно ослабляла степень влияния центральных органов власти, и непоследовательная политика центра сформировали в регионе юридический феномен - на Дальнем Востоке вплоть до установления советской власти в 1922 г. в области религии доминировали законы Российской империи [1. Л. 23 об.]. Два ключевых законодательно-нормативных акта Временного правительства: «Об отмене вероисповедных и национальных ограничений» и «О свободе совести» - определили взаимоотношения государства и церкви, а также место церкви в обществе. Первый уравнивал между собою все религиозные конфессии и придавал им больше самостоятельности и независимости от светских властей, второй утверждал принцип свободы выбора гражданами любой религии, веротерпимость и возможность беспрепятственного отправления религиозных культов. Особо в законе оговаривались права несовершеннолетних при выборе или переходе из одного вероисповедания в другое [2. С. 1].

В марте-апреле 1917 г. по стране прокатилась волна чрезвычайных съездов духовенства и мирян. Началось проведение реформ и в богословском образовании. 18-22 марта 1917 г. Св. Синод предоставил правлениям духовных семинарий и училищ право «избирать кандидатов для замещения административных и преподавательских должностей» [3. С. 75]. На духовнопедагогическом съезде, проходившем в Москве в мае 1917 г., рассматривался вопрос о женских епархиальных училищах. В начале съезда большинством голосов было принято решение оставить их в ведении церкви. Но после того как обер-прокурор Синода В.Н. Львов произнес зажигательную речь о необходимости передачи их в ведение Министерства народного просвещения (МНП), отмечая при этом, что «... такая передача есть дело неизбежное, ибо государство (т.е. светская власть) не будет ни гроша давать на духовно-

учебные заведения» [4. С. 39], съезд с небольшим перевесом голосов поддержал призыв обер-прокурора.

В связи с принятым решением о преподавании Закона Божьего в школе Св. Синод, обеспокоенный передачей церковноприходских школ в ведомство МНП, поспешил обратиться 28 июня 1917 г. к Временному правительству с заявлением о том, что «вопрос о коренных изменениях в положении преподавания религии в школах . ввиду исключительной важности сего вопроса, может быть разрешен только на Учредительном собрании голосом всего русского народа, и чтобы в состав проектируемого Г осударственного Коми -тета по народному образованию включены были представители от существующих ныне всероссийских церковно-общественных организаций» [4. С. 42]. Временное правительство, рассчитывавшее в своих стратегических планах на лояльность самой большой по численности конгрегации - Русской православной церкви, достаточно быстро решило вопрос созыва Поместного Собора. Он открылся 15 августа 1917 г. Помимо прочих вопросов, на Соборе рассматривался вопрос об отношении к религиозной политике Временного правительства. Делегаты резко критиковали закон «О свободе совести», особенно в части возрастного ценза, дающего право выбора, и другое решение Временного правительства, вытекавшее из данного закона, согласно которому власти отнимали у церкви приходские школы и передавали их в ведение МНП. А.Ф. Керенский в ответ заявил, что его правительство «...собирается порвать те путы, которые мешают новому строю стать внеконфессиональ-ным...» [5. С. 22].

После победы в октябре 1917 г. большевики продолжили работу по отделению церкви от государства. 11 декабря 1917 г. было принято постановление Комиссариата народного просвещения «О передаче дела воспитания и образования из духовного ведомства в ведение Комиссариата по народному просвещению», которое постановило «. передать из духовного ведомства дела воспитания и образования ведению Комиссариата народного просвещения. Передаче подлежат все церковноприходские школы, учительские семи-

нарии, духовные училища и семинарии, женские епархиальные училища, миссионерские школы, академии и все другие, носящие различные названия низшие, средние и высшие школы и учреждения духовного ведомства со штатами, ассигновками, движимым и недвижимыми имуществами, т.е. со зданиями, надворными постройками с земельными участками. с библиотеками, всякого рода пособиями, ценностями, капиталами и ценными бумагами и процентами с них и со всем тем, что предназначалось для вышеозначенных школ и учреждений» [6. С. 116].

Началось формирование региональных органов. При губернских исполнительных комитетах, в том числе и на Дальнем Востоке, образовывались отделы или подотделы по проведению в жизнь Декрета об отделении церкви от государства. VIII отдел Наркомюста осуществлял руководство работой региональных органов, разрабатывал и публиковал в печати инструкции и разъяснения, отвечал на конкретные запросы отдельных учреждений и частных лиц о принципах и практике советского законодательства о религиозных культах. Завершающим этапом построения советского государства стало принятие V Всероссийским съездом Советов Конституции РСФСР - Основного Закона государства, который состоялся 4 июля 1918 г. В ходе обсуждения проекта, а потом и принятия Конституции тенденция на ленинское понимание принципа свободы совести и места религии в государстве и обществе не только утвердилась, но и получила дальнейшее развитие. Предложенный в 1918 г. V Всероссийскому съезду Советов вариант Конституции РСФСР гласил: «В целях обеспечения за трудящимися свободы совести церковь отделяется от государства, религия объявляется делом совести каждого отдельного гражданина, на содержание церкви и ее служителей не отпуска-

ется средств из государственной казны. Право полной свободы религиозной пропаганды признается за всеми гражданами» [9. Л. 1]. На съезде была озвучена позиция, которая впоследствии стала нормой государственной политики в области религии: свобода совести может быть обеспечена только свободой антирелигиозной пропаганды [10. С. 254]. На V Всероссийском съезде Советов статья о свободе совести была принята в следующей редакции: «В целях обеспечения за трудящимися действительной свободы совести церковь отделяется от государства и школа от церкви, а свобода религиозной и антирелигиозной пропаганды признается за всеми гражданами» [11. С. 44]. Таким образом, де-юре закреплялась одна из основных тенденций политики советского государства в области религии - признание лишь антирелигиозных методов пропаганды.

На Дальнем Востоке России Советская власть была провозглашена на

III Дальневосточном съезде Советов, который состоялся в г. Хабаровске 12 декабря 1917 г. Съезд ввел в действие на территории края декреты, постановления и распоряжения СНК РСФСР [13. С. 14]. В апреле 1918 г. сформировались местные исполнительные органы - комиссариаты. Вопросы проведения религиозной политики находились в ведении комиссариата юстиции, главой которого был назначен член Дальсовнаркома Э.П. Шабалдин [14. С. 1]. Дальневосточники активно отзывались на жаркую полемику вокруг проблемы религиозного образования, тем более что Дальний Восток со времени его присоединения к Российской империи отмечала поликонфессио-нальность и полинациональность населения. Деятельность на территории Дальнего Востока, кроме РПЦ, множества протестантских религиозных церквей, традиционных языческих групп и представителей мировых религий ставила перед ними требование выработки собственной позиции по этому вопросу.

Как и в центре, первые мероприятия местных органов власти и управления направлялись на ослабление влияния церкви на институты семьи и школы. К первым практическим мерам краевого комиссариата просвещения по революционному преобразованию школьного дела на Дальнем Востоке относится разработка и издание таких распоряжений, как: «О введении нового правописания в русской грамматике» - январь 1918 г. [15. Л. 1]; «Об отделении школы от церкви и упразднении должности законоучителей в учебных заведениях края» - март 1918 г. [16. Л. 2].; «Об исключении из программ занятий средних заведений уроков законоведения» - март 1918 г. [17. Л. 2].

самоуправлений было запрещено преподавание религиозных вероучений во всех государственных, общественных и частных учебных заведениях, состоявших в ведении народного комиссариата по просвещению [18. С. 87]. В это же время повсеместно разворачивалась работа по унификации школьного образования. В эту работу широко втягивалась общественность. С 1 апреля 1918 г. в средних школах были упразднены уроки законоведения и прекращена выдача жалованья учителям этого предмета [18. С. 218]. В Хабаровске вместо Закона Божьего вводились уроки этики [19. С. 126]. 4 апреля 1918 г. на съезде казаков и крестьян было принято решение: все существовавшие типы школ, в том числе и церковноприходские, назвать народными [20. С. 23]. Затем школы, находившиеся в ведении школьного отдела Дальневосточного казачьего войска, стали передаваться в распоряжение отделов по образованию при местных Советах [18. С. 246]. Подготовив и обнародовав 17 июня 1918 г. «Положение об объединенной общеобразовательной школе Дальнего Востока» [21. С. 3], т.е. раньше, чем было обнародовано «Положение о единой трудовой школе РСФСР» (16 октября 1918 г.), краевой комиссариат развернул кипучую деятельность по претворению его в жизнь.

В целях планомерного переустройства дела народного образования были определены «общие» и «ближайшие» задачи. «Ближайшие» задачи районных комиссариатов состояли в том, чтобы к началу 1918/19 учебного года «революционизировать» все существующие школы и кроме прочего как можно скорее «изъять туземные школы» из духовного ведомства и «разобраться, кого там учат и кто учит» [18. С. 70]. В июне 1918 г. решением

IV съезда Советов Дальнего Востока и I съезда народных учителей Приморского края был установлен единый тип общеобразовательной школы на Дальнем Востоке. Данное типовое положение запрещало религиозное обучение в любой форме [18. С. 220]. Однако не везде на Дальнем Востоке придерживались принципов советской власти в осуществлении конфессиональной политики.

После отмены обязательного изучения Закона Божьего в школах законоучители г. Владивостока решили создать «Союз законоучителей Владивостокской епархии» [22. С. 9]. В союз принимались только законоучители Владивостокской епархии. Председателем союза был избран священник Сергей Данилов. Участники союза ставили своей целью продолжить традицию культурно-просветительной работы в обществе в духе христианства, как это было во времена царского режима. Союз вводил демократические принципы деятельности: свободное обсуждение и коллективную разработку вопросов по религиозно-нравственному воспитанию; участие наравне с прочими учащимися и в школе, и в педагогических организациях, во всей рядовой педагогической работе, выдвигаемой школой и обществом; привлечение семьи к сотрудничеству со школой в религиозном воспитании детей и юношества и т. д. Кроме того, Устав союза предусматривал «защиту правовых интересов законоучителей». На Камчатке на заседании Камчатского областного совета 28 марта 1918 г. было принято решение «... на содержание бывших ЦПШ ежемесячно выделить 3265 руб. 75 коп.» [23. Л. 1]. Более того, известно, что в феврале 1919 г. приказами управляющего Камчатской областью

производились назначения на должность законоучителей в петропавловские школы [24. Л. 3].

Естественно, что советская власть пыталась бороться с нарушением нового законодательства, однако в условиях становления власти это противостояние осуществлялось не открыто, а в рамках более масштабных событий. 6-12 марта 1918 г. в г. Благовещенске произошло первое крупное выступление против Советской власти на территории Дальнего Востока, вошедшее в историю как Гамовский мятеж, в ходе ликвидации которого красногвардейцами была разгромлена единственная на Дальнем Востоке Благовещенская духовная семинария с присоединенным к ней училищем. Разгром семинарии стал показательным явлением, которое характеризовало новый порядок, который жестоко, огнем и мечом отсекал все, что не соответствовало стандартам молодого Советского государства.

Приход летом 1918 г. к власти антисоветских сил на Дальнем Востоке сопровождался восстановлением и распространением законов Российской империи. В приказе временного правителя края генерала Д.Л. Хорвата от 1 августа 1918 г. заявлялось о восстановлении в полном объеме действия Свода российских законов по изданию 1892 г., со всеми добавлениями и изменениями, последовавшими до Октября 1917 г. Сфера региональной культуры была поделена на зоны влияния: красных партизан, включавшую в основном сельские и таежные районы, и белогвардейцев с интервентами, в которую входили города и десятикилометровая полоса вдоль железных дорог. В новых условиях культурное строительство большевиков как государствен -ная акция прекратилось, оно осуществлялось на подконтрольных им территориях. В ходе первого периода Гражданской войны и оккупации Дальнего Востока наблюдается интересное явление, связанное, с одной стороны, с уничтожением всех революционных начинаний в области школьного дела, а с другой - со стихийным открытием различных по структуре и содержанию школьных и внешкольных учреждений, что привело к «необычайной пестроте и ведомственной несогласованности в постановке дела народного образования» [25. С. 271].

В те годы школа превратилась в своеобразное поле сражений, на котором шла борьба за народные массы между революционными и контрреволюционными силами, объектом этой борьбы в том числе был вопрос о существовании духовных школ. Особенно показательно эта борьба проявилась на учительских съездах, прошедших в 1918-1919 гг. во всех крупных центрах Дальнего Востока. Учительский съезд г. Хабаровска, например, при обсуждении вопроса о том, признавать или не признавать Советскую власть и связанные с этим факты преобразования в области народного просвещения, большинством голосов постановил: «Советской власти не признавать» [26. С. 23].

Сахалинское духовенство отрицательно относилось к приходу к власти большевиков. Это проявилось на первом съезде учителей Северного Сахалина, проходившем 9 августа 1918 г. Преподаватель Александровского высшего начального училища, настоятель Покровской церкви о. благочинный И. Яковлев отказался принимать участие в съезде, так как его председателем

был избран И.В. Харитонов, назначенный Дальсовнаркомом комиссаром просвещения о. Сахалин. 28 августа Александровская городская дума приняла постановление об аресте и высылке «ставленника большевизма» И.В. Харитонова во Владивосток в связи с тем, что власть Дальневосточного краевого Совета народных комиссаров подавляющим большинством населения о. Сахалин не была признана [27. С. 88]. В это время действовали церкви в г. Александровске (священник И. Яковлев, диакон Е. Зеленский) [28. Д. 216. Л. 76], с. Рыковском (А. Гневушев) [28. Д. 220. Л. 13] и Дербинском (И. Сте-фаненко) [28. Д. 221. Л. 20].

Учительские съезды в Имане [28. Д. 223. Л. 16], Владивостоке, Ни-кольск-Уссурийске, Сучане, Ольгинском [25. С. 276] уезде также выступили против советской власти и за сохранение религиозного образования. Подобное решение было принято и на Амурском областном учительском съезде в г. Благовещенске, во главе которого были преподаватели как светских учебных заведений - женской и мужской гимназий, так духовных - духовной семинарии и епархиального женского училища [29. Л. 1]. В идеологопропагандистской деятельности дальневосточные буржуазные правительства все больше опирались на религиозные чувства верующих. Члены Временного Приамурского правительства, критикуя большевиков, сравнивали их с «сатанистами», предупреждали об угрозе с религиозной стороны, особенно о том, что дети останутся без духовной пищи, так как в Советской России отменены уроки Закона Божьего и т. д. [30. Л. 246]. В школах повсеместно преподавался Закон Божий. Власти за этим особенно следили, считая, что духовная пища - «фундамент всем другим наукам» [30. Л. 247].

С 1919 г. на территории Дальнего Востока начал свою работу Христианский союз молодых людей во Владивостоке, Хабаровске и Харбине [31. С. 11]. Программа деятельности Союза была направлена на совместную культурно-просветительную деятельность с общественными организациями, содействие бой-скаутам, организацию детских площадок, передвижных кинематографических сеансов, научных классов и некоторых классов по изучению религиозных вопросов. Были организованы курсы для учителей под наблюдением и при содействии Союза. В связи с этим руководством Союза отмечалось, что «религиозная деятельность некоторых городских союзов была также очень удовлетворительной, например, некоторые классы по Закону Божию под руководством православных священников охотно посеща -лись» [31. С. 12].

Создание Дальневосточной республики (ДВР) в 1920 г. повлияло на правовое положение церковных школ в регионе. Просветительная политика правительства ДВР была выражена в специальной «Декларации Правительства Дальневосточной республики о народном просвещении», обнародованной 22 ноября 1920 г. В декларации провозглашались приоритетные задачи развития школы в республике (завершение школьной реформы на принципах единой трудовой школы, введение бесплатного обучения и т.д.). Своеобразным продолжением текста «Декларации.» явилось содержание постановления правительства ДВР «Об отмене преподавания религиозных предметов в учебных заведениях республики». «Считая религию делом совести каждо-

го отдельного человека, - говорилось в этом постановлении, - государство в деле религии остается нейтральным, т.е. не становится на сторону ни одного вероисповедания, не связывает с ним никаких особых прав или преимуществ, не поддерживает материально или морально ни одно. Из этого само собой вытекает, что государство не может брать на себя религиозное воспитание детей».

Анализируя документы, принятые МНП ДВР, можно сделать вывод о том, что по своему содержанию они близки к документам, положенным в основу революционного преобразования школы Российской Федерации. Несмотря на достаточно планомерно проводимые мероприятия по созданию новой системы образования, духовная школа имела место быть в образовательном пространстве Дальнего Востока. Это можно объяснить рядом причин: во-первых, сторонников сохранения старой системы в регионе было достаточно, причем они видели в этой системе определенную стабильность, испытывали ностальгию по лучшим довоенным временам; во-вторых, острая нехватка учителей в светских школах делала невозможным организовать непрерывный учебный процесс, занятия велись от случая к случаю, а в церковных школах, как и до революции, занятия вели чаще всего сами священнослужители, что автоматически решало эту проблему; в-третьих, молодой республике еще предстояло методически наполнить школы не только программами, но и учебниками, учебно-методическими пособиям и т. д., в отличие от церковной школы, у которой сохранилось полное методическое обеспечение; в-четвертых, большая часть школьных помещений была занята, а священнослужители продолжали учить детей, как прежде, в культовых зданиях.

Духовные школы имели особенно широкое распространение в тех районах Дальнего Востока, на которые не распространялась власть ДВР. Есть сведения о том, что в г. Владивостоке деятельностью «Владивостокского епархиального отдела Всероссийского законоучительского союза» часть школ была возвращена на дореволюционные основы с целью восстановить «религиозно-нравственные основы образования и воспитания детей» [32. Д. 109 Л. 6]. 21 ноября 1921 г. был опубликован приказ особоуполномоченного временного приамурского правительства «О восстановлении Закона Божьего во всех училищах Охотско-Камчатского края». В целях обеспечения и неукоснительного исполнения приказа Владивостокским епископом Михаилом была введена специальная инспектура, в обязанность которой входило вести надзор за введением и преподаванием Закона Божьего во всех школах края. С этой же целью было проведено увольнение почти всех педагогов, не имеющих церковной практики, из школ Приамурья и назначение на их место «законоучителей» [33. Д. 773. Л. 285].

Стремясь восстановить свое влияние на коренное население Дальнего Востока и испытывая острый недостаток в церковных кадрах, духовенство организовало специальные миссионерские курсы. О том, как настойчиво внедрялось религиозное обучение и воспитание детей, свидетельствует пример высшего начального училища Николаевска-на-Амуре, возобновившего работу в конце 1921 г. После смерти законоучителя О. Прозорова, в лице которого, по мнению властей, «учащиеся лишились не только хорошего пре-

подавателя Закона Божьего, но и нравственного наставника в делах веры православной», оказавшаяся вакансия немедленно была замещена. В зимнее время, в условиях бездорожья, из Богородска (более 200 км) был привезен священник. Оттуда же был привезен «волшебный фонарь», с помощью которого путем демонстрации «туманных картин на страстной неделе» был проиллюстрирован цикл лекций для учащихся на тему «Крестные страдания и смерть спасителя» [34. С. 30]. Не всегда это делалось корректно. Есть свидетельства о том, что применялись насильственные меры к преподавателям по включению Закона Божьего в учебные планы школ, использовалось давление на родителей [35. С. 84]. Интересно и то, что Временное Приамурское правительство в марте 1922 г. допускает к преподаванию этого предмета старообрядцев, оговаривая, что преподаватели, не имеющие образовательного ценза, должны представить рекомендации епархиального старообрядческого епископа или чинов его совета [36. С. 3]. На стороне буржуазных правительств были и интервенты. Японская газета «Владиво-Ниппо», выходившая во Владивостоке на русском языке, призывая к сохранению религиозного образования, в статье «К заветам святой старины» писала, что «.гибель общества обуславливается главным образом вытравливанием из обихода начал религиозности» [35. С. 84].

Одной из самых острых проблем образования вообще, и религиозного в частности, в годы Гражданской войны явилось финансирование. Тяжелое финансово-экономическое положение ДВ обусловило принятие Закона от

В связи с недостатком централизованных источников финансирования Временное правительство генерала М.К. Дитерихса ввело «школьный налог» в размере 2 рублей в полугодие на каждого гражданина с 21-летнего возраста [38. Д. 46. Л. 389, 389 об.]. С целью пополнения местного бюджета объекты церковной собственности облагались налогом [39. Д. 1066. Л. 123 об.]. Из

бюджета производилась оплата труда духовенства, школьных законоучителей [40. Д. 46. Л. 184].

Вопросы антирелигиозной пропаганды являлись объектом пристального внимания на партийных форумах - съездах, конференциях, пленумах. На VIII съезде РКП(б) в 1919 г. по докладу «О политической пропаганде и культурно-просветительной работе в деревне» было принято решение о необходимости решительно изгнать религию из школы [41. С. 114]. На X съезде РКП(б) в 1921 г. подчеркивалась необходимость усиления антирелигиозной работы по линии Главполитпросвета - организации, которая вела политикопросветительную работу среди взрослого населения [41. С. 358]. Были утверждены методические указания, как вести антирелигиозную работу применительно к конкретным условиям труда рабочих и крестьян и т. д. Таким образом, в соответствии с декретом после отделения школы от церкви была введена государственная система светского образования. Во всех учебных заведениях, где изучались общеобразовательные предметы, запрещалось преподавание религиозных вероучений. За гражданами сохранялось право обучать и обучаться религии частным образом, т.е. путем личной практики отдельных граждан, имеющих профессиональную и педагогическую подготовку. Декрет провозгласил свободу вероисповедания, в законодательном порядке закрепил право на свободу атеистических убеждений. На деле же все было превращено в пропаганду воинствующего атеизма. На Дальнем Востоке в период Гражданской войны вопросы взаимоотношения церкви и системы образования являлись ключевыми в политике и большевиков, и буржуазных правительств. Первые стремились реализовать декларированный Советской властью принцип отделения церкви от государства, вторые -возродить в области религии законы Российской империи. Частая смена власти способствовала постепенному разрушению системы школьного образования вообще и церковного в частности.

Литература

П.БерхинИ.Б. Первая Советская Конституция (Основной Закон РСФСР 1918 г.). М.: Знание, 1988.